От прилива крови загудело в ушах, зашумело и зазвенело в голове. Какое-то время Мо не мог дышать, лишь шевелил губами, не в силах проронить ни звука. Казалось, ещё чуть-чуть, и его вылезшие из орбит глаз просто лопнут.
Как это может быть правдой?
— Приветствуем главу ордена Вэнь.
Голоса за спиной вынудили Мо вырваться из пелены оцепенения. Он понимал, что несколько секунд безмолвно, словно зачарованный, глядел в глаза Вэнь Жоханя и на краткий миг, показавшийся ему целой вечностью, потерял себя.
Тем самым, он выдал себя.
Он поворачивается и видит за своей спиной чету Цзян, успевшую подойти и выказать почтение незваному гостю.
Верный подчинённый Вэнь Жоханя дёрнул уголком губ.
— Глава клана Цзян, ваши ученики не знают, что перед высокопоставленным лицом требуется выказать уважение?
«А вот уже намёк для меня…» — думает Мо, вслух же сухо произнеся:
— Приветствую главу ордена Цишань Вэнь, — и кланяется, чувствуя на своём затылке взгляд нагловатого слуги, получавшего удовольствие поставить на место юного адепта чужого клана — ему же в ответ ничего высказать не смогут и не посмеют. Мо Сюаньюй был взрослее и пережил больше, потому нацепив на себя маску отстранённости просто осторожно зашагал назад, спрятавшись за Да-шисюном Вэй и наследником Цзян, встав по правую сторону от Сюэ Яна, он закрыл глаза, молча поджав губы.
Юй Цзыюань смерила его суровым взглядом и отвернулась, после этой встречи она обязательно отчитает его за поведение. Это будет для него лучшим наказанием, чем удары Цзыдянь, так что память о них будет для него как напоминание сохранять лицо и самообладание, неважно перед какими обстоятельствами он окажется.
Впрочем, это уже не могло помочь ему скрыться от взгляда Вэнь Жоханя, заметившего его недолгое смятение. Мо Сюин чувствовал, что его прожигают острым изучающим взглядом, в котором был не только интерес, но и что-то ещё, что заставляло сердце биться быстрее.
Перерожденец Мо медленно открыл глаза. Когда в его зрачках отразилось хорошо знакомое и в то же время абсолютно чужое лицо, он почувствовал, как всё внутри него съежилось от ужаса. Умом он понимал, что его знакомого здесь быть не может, однако узнаваемость в глазах главы клана Вэнь заставила его трепетать от неизвестного ощущения. Было ли это волнение или страх? Что, если это действительно тот самый человек и он такой же, как Сюин? Тогда спокойные дни Мо Сюаньюя обратятся в пыль.
— Глава ордена Цзян, мои дела вынудили меня прибыть раньше обговорённого времени. Смею надеяться, я не прервал ваше застолье, — небрежно поинтересовался мужчина, очевидно ему было всё равно.
— Ни в коем разе, глава Вэнь.
Орден Юньмэн Цзян всегда держался в стороне от споров и разногласий, периодически разгорающихся между кланами. Цзян Фэнмянь не был человеком конфликтным, слова о гордости и достоинстве для него не были пустым звуком, но он часто уступал людям с агрессивным поведением, намереваясь не вступать в противостояние, поэтому предпочитал вести переговоры и решать все споры мирным путем, чем браться за меч. Его жена, Юй Цзыюань — прославленная Пурпурная Паучиха, напротив, властная и непреклонная, всегда готовая защитить себя и свой клан, и поставить на место болтунов, была готова вступить в спор.
— К сожалению, мы не смогли достаточным образом подготовиться к вашему раннему приходу…
— Хм… это нисколько не плохо, можете заняться этим и сейчас. А мы пока можем обсудить наше кропотливое дело.
Ну и наглость!
Глубоко внутри праведные адепты ордена Юньмэн Цзян готовы были взреветь от злости.
Но так уж повелось, что, принимая у себя человека более значительного ранга и по старшинству, соответственно, нужно оказать ему надлежащее гостеприимство, поэтому Цзян Фэнмянь старался быть самым радушным хозяином, принимая у себя почтённых особ, и не изменяя себе, с той же вежливостью ответил:
— Тогда, прошу главу Вэнь последовать за мной.
Перед ними расступились, дав двум главам пройти вперёд. Склонивший голову Мо, всем своим оцепеневшим телом, прочувствовал мимолётный ветерок, а через секунду — давящая энергия, чужеродный духовный поток обрушился на него безжалостной лавиной, заставляя ноги подогнуться, а взгляд всезнающих глаз, казалось, преследовал его до тех пор, пока главы великих кланов, в сопровождении одного из верных псов Вэнь, не скрылись из виду.
Сразу же из каждого угла зала раздались вздохи облегчения и приглушённого раздражения.
— Почему вы всё ещё здесь? — Строгий голос госпожи прозвучал в тишине подобно удару барабана, посылая дрожь по позвоночнику каждого адепта. — Немедленно возвращайтесь к своим обязанностям!
— Слушаемся, мадам Юй!
Цзян Ваньинь не сдержался:
— Он намеренно явился раньше, хотел застать нас врасплох. — Было опасно произносить подобного рода слова, пока Вэнь Жохань находился поблизости, даже если человек, о котором шла речь, уже ушёл.
— А-Чэн, молчи. — Услышав грозный тон матери, Цзян Чэн стушевался. — И ты тоже, Вэй Усянь, — убийственным взглядом она прошлась и по двум адептам. — И вы двое, мне ведь не нужно напоминать вам держать рот на замке?
— Конечно, мадам Юй. — Вежливо поклонился Мо Сюаньюй, Сюэ Ян молча кивнул.
— Чудно, а теперь, возвращаемся обратно.
Вэй Усянь растерялся:
— А разве мы тоже должны присутствовать?
Жена главы смерила его недовольным взглядом, жёстко ответив:
— Вы четверо вовлечены в это дело. Пусть это всего лишь формальность, но вы должны присутствовать.
Так Мо Сюаньюй, не успевший вовремя сбежать, был вынужден вернуться в обеденный зал. Но прежде чем войти, он постоял немного снаружи, слегка отставая.
«Не хочу идти, зачем вообще устраивать застолье, когда можно просто обговорить всё сглазу на глаз…» — проносится в голове, Мо Сюаньюй хмурит лицо. Но он прекрасно знает, что эти традиции длятся из покон веков и поэтому ему пришлось взять себя в руки и зайти внутрь.
Будучи смышлёным, юноша занял определённую позицию в этой ситуации, аккуратно сев чуть в стороне, играя роль послушного младшего. Страх и ужас, успевшие притупиться, заползли внутрь, терзая тело и душу.
Слуги разливали чай в чашки и обслуживали гостей. Почтенные Главы поднимают чашки, наполненные горячим напитком; первым отпивает несколько глотков Вэнь Жохань, а уже за ним делает глоток Цзян Фэнмянь — такова одна из чайных традиций.
Вэнь Жохань поставил чашку на стол, первым заговорив:
— Я уверен, что вы очень заняты в последнее время, в свете последних событий.
«Неужели?» — скептично подумал Мо, прикинув, что открой он сейчас рот и вылетит отсюда быстрее северо-западного ветра.
Цзян Фэнмянь ответил:
— Таков мой долг. Я не могу сидеть сложа руки, пока моих учеников пытаются обвинить в том, чего они не совершали.
Вэнь Жохань усмехается. Такой ответ он ожидал от этого главы ордена.
— Глава Жун пылко увешивал меня, что именно ваши ученики присутствовали в момент смерти его наследника и двух учеников. В описанном мною письме, я подробно разъяснил вам о намерениях главы Жун: он желает призвать адептов к ответу, уличая вас и ваш орден в заговоре.
— В ваших последних строках, в отправленном письмо, вы убедили меня в том, что разбирательства не будет и мы сможем урезонить вопрос мирным путём.
Хотя разговор был вполне безобидным, в воздухе чувствовалось напряжение и нагнетание обстановки. Мо Сюаньюй в замешательстве взглянул на хозяина Безночного города.
В твёрдом убеждении любого жителя Поднебесной, и отчасти даже в современности, как помнил Мо Сюаньюй, люди не равны друг другу. Самый высший статус в мире заклинателей — Глава клана. По сути, все главы кланов по статусу равны. Однако, богатство, сила клана и, тем более, ордена, делают некоторых ровнее других. Тем не менее, эгоцентричный и алчный орден Цишань Вэнь опередил остальных четырёх великих орденов, а их глава возомнил себя чуть ли не императором. Потому, его решение собственной персоной явиться во владения иного ордена для разъяснения обстоятельств, вовсе не касавшихся его, выглядит неуместным и очень странным.
Размышляя на эту тему, он ещё раз оглянулся на главу ордена Цишань Вэнь. И в этот момент Вэнь Жохань тоже посмотрел на него. Вэнь Жохань натянуто улыбнулся, обращая внимание на Мо Сюаньюя. Опасный блеск в его глазах мгновенно заставил поселенца почувствовать себя маленькой птичкой в лапах свирепого тигра. Его пробрал озноб. Неудивительно, что все говорили, что Вэнь Жохань — жестокий. Его слава вполне заслужена, и Мо Сюин знает об этом не понаслышке.
— Именно так, глава Цзян. — Вэнь Жохань казался в прекрасном расположении духа, но даже так, никто бы не осмелился задать бы вслух вопрос, которым задался Мо Сюин. — Глава Жун очень упрям и корыстен. Во имя справедливости он самого честного человека сумеет обвинить в саботаже. Когда-то орден Цишань Вэнь был втянут в грязные интриги жадного человека, который поплатился за совершенный им грех, но я не намерен вновь допускать подобную наглость, а потому, прежде чем принять к рассмотрению обращение главы Жун, я тщательно проверил все имеющиеся свидетельства, а благодаря вашим адептам по всему городу пошли интересные разговоры и всплыли многие тайны. Для такого большого города клан Жун не был особенно многочисленным, но обладал немалыми ресурсами, и через некоторое время выяснилось, что глава умело подделывал необходимые бумаги: за неудовлетворительные услуги сельчанам брал гораздо больше, чем положено и скрывал преступные деяния своего друга, и никто не мог обвинить его в этом, опасаясь возмездия — вернувших бед, поэтому глава Жун и его друг-лавочник, так и остались безнаказанными… до недавних пор.
Мо Сюаньюй был полон отвращения, он сильно нахмурил лицо, отчего казалось, что его лицо исказилось в гримасе, словно он попробовал на вкус что-то кислое.
«Сколько праведности в словах изверга…»
— Глава Жун больше не потревожит вас лживыми обвинениями и принесет вам личные извинения, более того, я настаиваю на исполнении меры наказания, но пострадавшей стороной был орден Юньмэн Цзян, поэтому решение остаётся за главой Цзян.
— В извинениях нет нужды, глава Жун также понёс потери: единственного сына и двух учеников, а слава его ордена также пострадала. Этот человек достаточно был наказан небесами. Когда наказание получено, вина прощена.
Убийственная энергия вихрилась вокруг Юй Цзыюань, эта женщина была крайне недовольна решением своего мужа. Если бы не глава Вэнь, она бы высказалась и настояла на ином решении, но зная, на что способен этот безумный тиран, приняла разумное умозаключение смолчать.
— Это ваше окончательное решение, и я уважу его, но этот человек посмел использовать моё положение в своей угоде и обманул меня, а этого я так просто оставить не могу.
— Ваше право, глава Вэнь.
Потушив яростный огонь во взгляде, Вэнь Жохань улыбнулся в ответ, не выказав больше никакой реакции на слова и поведение Цзян Фэнмяня. Но Мо Сюаньюй прекрасно знал, какие замыслы планирует привести в исполнение глава клана Цишань Вэнь.
«Главе клана Жун предписан смертельный приговор…» — Даже если глава Юньмэна поинтересуется наказанием виновного, Вэнь Жохань бы извертелся, а коль Цзян Фэнмянь воспротивился наказанию, результат был бы одним и тем же.
Мо Сюаньюй был настолько обескуражен происходящим, что его снова поймали с поличным за разглядыванием владыки Вэнь. Он покраснел. Такая реакция не ускользнула от внимания сильнейшего заклинателя.
Через некоторое время в главном зале, где было принято принимать гостей, всё было готово, слуги накрыли столы с различными угощениями, где главными блюдами были мясо и вино. Юй Цзыюань с отвращением прикрыла глаза, когда её взгляд зацепился за слугу Вэня, который сидел с ними за одним столом и пировал, как знатный господин, но она не могла ничего сказать против, потому что рядом с её сыном сидел тот самый сын слуги, наслаждающийся яствами, хотя и не в самой приятной компании. Но труднее всего приходилось Мо.
За этим пиршеством, что ему только не довелось услышать от неугомонного слуги Вэня, желающего нахвалить сполна своего господина, а любящий слушать о своём величии, подобно загородившемуся королю, не преминул заткнуть своего служащего. Мо Сюаньюю казалось, что он вернулся к своей второй жизни, где с ним произошел похожий случай.
Именно тогда его старший брат наконец-то привёл свои дела в надлежащий порядок, а Эр-гэ наконец-то присоединился к нему, и они начали налаживать связи. В тот раз они пригласили младшего брата отпраздновать с ними выгодный контракт, только замкнувшийся в себе Мо Сюин не ожидал, что кроме него и старших братьев будет присутствовать совет директоров компании и новые партнёры. Он наивно полагал, что совет директоров уже всё отпраздновал… если бы он знал, то никогда бы не поехал туда, придумав какую-нибудь нелепую отговорку, и не выходил бы на связь до следующего утра.
В тот вечер он познакомился с человеком по имени Вэнь Ливэй.
Как выяснилось позже, это была не первая их встреча.
Люди отодвинулись, и он расположился к прямо напротив Вэнь Ливэя. Юноша заметил острые и пронзительные искры в его взгляде. Тогда в его голове пронеслось слово «молния», которое так кстати подходило этим глазам. Как-то Мо доводилось столкнуться с человеком, в глазах которого тоже мелькали искорки молний, вызывая чувство лёгкого онемения. Но те искры даже отдалённо не были похожи на то, что плескалось в глазах главы его Дагэ, когда он был зол. Это было похоже на ломаные молнии, такие же яркие, но опасные, смертоносные. Пронзив тело юноши, этот взгляд коснулся сердца, заставляя Мо Сюаньюя пробудиться от воспоминаний, вздрогнуть в испуге и покрыться холодным потом.
Мо Сюину в то время было девятнадцать лет, и он вкладывал все свои усилия в учёбу, а недавно закончилась серия экзаменов, из-за чего он был более уставшим и измотанным, чем обычно. Он не хотел, чтобы его братья знали о его состоянии и стали беспокоиться о нём, поэтому, едва почувствовав, что находится на пределе, он поспешно попрощался с братьями, успевшими слегка захмелеть, и ушёл. Холодный воздух отрезвил его, как только он вышел на улицу. Когда он уже собирался идти к метро, он услышал, как кто-то позвал его по имени.
— Мо Сюин, — названный обернулся, замерев удивлённо. Голос этого человека настолько низок, что, услышав его в кромешной тьме, нетрудно отдать душу небесам.
— Вы… партнёр моих братьев — в голове молодого человека закрутились шестеренки. Он помнил, как их представили друг другу, но не мог вспомнить его имени. Он сам не знал, почему, но его первое впечатление от темперамента стоящего напротив мужчины было… неприятным… потому его имя тут же вылетели из памяти.
— Вэнь Ливэй. — Представился мужчина. В его глазах что-то промелькнуло. — Вас подвезти? — спросил Вэнь, и Мо Сюин едва не шарахнулся в сторону от такого предложения.
В этот момент ему вспомнилось доброе наставление родителей: «Не садись в машину к незнакомцу».
— Спасибо, господин Вэнь, но мне недалеко…
Вэнь поглядел на него с блеском во взгляде:
— И всё же, я настаиваю. Час поздний, опасно ходить одному в такое время.
Одним этим предложением, он ещё больше насторожил и увеличил желание Мо поскорее избавиться от нежелательной компании.
Мо Сюаньюй издал смешок, совершая ещё одну попытку:
— Вы выпили вина, у вас же не будет проблем?
— Не беспокойтесь, — перебил его улыбающийся Вэнь Ливэй. — За рулем находится мой водитель, поэтому вам не придется переживать за безопасность поездки.
В тот вечер мужчина доставил его до арендованной Мо квартиры и даже проводил молодого человека до двери. Эта роковая ночь послужила началом их дальнейших встреч…
Теперь возрожденный сидел, опустив глаза к полу. Он не хотел, чтобы кто-то заметил эмоции, бушующие в его глазах, и таким образом его выражение лица было скрыто от других. Мо никогда бы не подумал, что взгляд этого человека снова найдет его и заставит дрожать от страха. Он чувствовал себя будто сидит на ковре из иголок.
Когда пришло время представителям Вэнь покидать Пристань Лотоса, Мо Сюаньюй нетерпеливо, но неподвижно стоял на месте, ожидая, пока глава Цзян и глава Вэнь завершат обмен любезностями. Такое же ожидание испытывали все, особенно молодые адепты, у которых поджилки тряслись находясь в одной комнате с таким подавляющим человеком.
Незаметно от остальных Вэнь Жохань бросил взгляд на Мо Сюаньюя, но в его пристальном взоре были только жестокость и безжалостность, как у стрелы, разрывающей ветер. Мо Сюин тоже исподтишка наблюдал за главой клана Вэнь. Когда он бросил на него косой взгляд, то почувствовал себя лягушкой, на которую набросилась гадюка: страх охватил его тело, и юноша не мог пошевелиться.
Благо эти терзания не продлились долго, и орден Юньмэн Цзян наконец вновь вдохнул запах жизни куда легче.
***
В красоте Юньмэн у возрождённого Мо имелось своё любимое место. Среди короткой ярко-зелёной травы было небольшое озеро, спрятанное в тени деревьев. Это место было достаточно большим, чтобы он мог найти тишину и покой, заниматься в одиночестве и выражать свои мысли вслух без страха быть подслушанным — мало кто посещал его тайное убежище, другие предпочитали шум и компанию друзей.
Даже сейчас, сидя на берегу озера с прямой спиной и неподвижным лицом, Мо Сюаньюй задумчиво смотрит вдаль, его мысли проносятся, точно грозовые тучи. Он пытается разобраться в себе и в происходящем.
«Вэнь Жохань, значит…»
То же лицо, тот же голос, та же интонация речи, убийственный взгляд и манера держаться. Однако, что стало для Мо определяющим, так это сокрушительная магнетическая энергия, которая обрушилась на него, как вулкан. Определенно, этот человек практически такой же, как Мо и Сюэ Ян. Оставалось только выяснить, знает ли он о будущем, после Аннигиляция солнца. Зная его, Мо Сюаньюй утешался тем, что это невозможно. Он, как и большинство в этом мире, прекрасно знал, как опасно награждать Вэнь Жоханя властью.
«Я никогда бы не подумал, что такое возможно… если бы я только знал тогда, это стало бы для меня ещё одним чрезвычайным поводом держаться от него подальше…»
Еще утром, когда он беспокоил Цзян Фэнмяня по поводу своей обременительной просьбы, его внимание привлекло одно письмо с заметной печатью Цишань Вэня на столе главы ордена. Выслушав его, господин Цзян ответил ему:
— Раз тебе это так необходимо, я принимаю твою просьбу, думаю, досточтимый Лань Цижэнь не проявит несогласия с ранним прибытием одного из моих учеников.
Получив одобрение, Мо Сюаньюй нашёл в себе смелости поинтересоваться:
— Глава, простите этого адепта за его чрезмерное любопытство… могу я спросить, имеет ли это письмо на вашем столе какое-то отношение к тому, что вы хотите рассказать нам сегодня утром?
Глава Цзян долго и пристально всматривался в глаза молодого человека, прежде чем Мо отвёл взгляд, собираясь снова извиниться за излишнюю вседозволенность, когда глава заговорил, начав издалека:
— В мире совершенства… сейчас происходят много перемен, которых мы не ожидали… на многие последствия, конечно, повлияли наши недавние обстоятельства.
Мо Сюину, конечно, не нужно было напоминать, о чем идёт речь, он опустил голову, ожидая продолжения.
— Во все времена находились те, кто говорил, что истинный мир, спокойствие и процветание могут наступить только при объединении под началом сильного лидера, но эта идея никогда не находила поддержки у нас, глав великих орденов. Ведь тогда наши тайные знания, накопленные веками, потеряли бы свою особенность и стали общеизвестными. Из давнего времени Орден Цишань Вэнь превосходил всех остальных по числу совершенствующихся, его власть над миром заклинателей была неоспоримой, а методы — чрезвычайно жестокими. И сейчас этот орден находится на пике своего могущества. Этот клан упорствует в своей жажде власти изо дня в день, а их глава уже провозглашает себя в качестве верховного заклинателя, невзирая на мнение, противостояния других. Однако, недолгое время назад всё стало постепенно меняться.
Каждый великий орден управлял исторически, оказавшимися под его властью землями. Неоднократно, особенно в года великих бедствий, вставал вопрос о том, что заклинателям нужна единая власть: кто-то, способный направить усилия всех на выбранные ими цели. Главной целью, конечно, была защита простых людей, неспособных сознательно управлять энергией ци, от зла.
«Но как быть с тем, что великая власть — страшное искушение для любого человека? И какими же качествами нужно обладать, чтобы остаться мудрым и праведным, приняв это бремя? Вэнь Жохань, поддавшийся своей жажде, ему было достаточно одной атаки, чтобы сокрушить мятежников. Какими бы талантливыми ни были другие кланы, они были бессильны перед мощью многотысячного войска великого ордена.»
— Об этом вы как раз вознамерились рассказать нам во время завтрака?
— Отчасти, это так. За могущество и величие множество кланов боролись, чтобы занять более высокое положение над своими соперниками. Не счесть сколько глав орденов использовали свои положение и умения. То, какие преступления, совершённые павшим главой Чан, используя для достижения своих целей более высокий авторитет великого ордена, заставило множество высокопоставленных лиц задуматься над текущим положением. Если раньше они утверждали, что признание единого правителя будет лишь воплощением жажды власти и безграничного могущества, искушению которых пытались противостоять поколения заклинателей, то в последнее время многие главы кланов изменили своё мнение. Это письмо — приглашение на ежегодную конференцию, которую они решили созвать досрочно.
Оставшись наедине с собой, Мо отрешённым взглядом наблюдает за тем, как лепестки опавших цветов плывут по поверхности озера. С каждым днём этот мир разительно отличался от того, который он знал раньше. И если его мысли верны, то он и Сюэ Ян не единственные, кто может влиять на изменения в атмосфере. Именно это и пугает, ведь враг теперь всё просчитывает на опережение. Когда Мо Сюаньюй будет думать, что сделал несколько шагов вперёд, злодей в мгновение ока окажется обернёт всё против него.
В его памяти промелькнули короткие мгновения о том, как всё началось и каким болезненным был его путь. Вспомнив прикосновение чужих рук и шёпот ледяного низкого голоса, он вздрогнул.
***
В Бессонном городе тысячи огненных ламп освещают улицы, лестницы и мосты, борясь с ночной тьмой. И глава этого дворца восседает над всеми на своём троне — такова политика Цишань Вэня, стремящегося к абсолютной власти, а внизу, на расстоянии многочисленных лестниц преклонил голову адепт его клана.
— Слава великому повелителю!
Вэнь Жохань вяло отозвался, махнув рукой:
— Говори.
— С вашего позволения, этот недостойный человек пришёл доложить вам известие о смерти. Этим рассветом, находящий под стражей глава клана Жун из Юньмэн, скоропостижно скончался.
— Причина? — В голосе его проскальзывали холодные надменные нотки.
— Стражник, охраняющий его взаперти сообщил, что нашёл главу клана Жун без духа, а рядом с ним пролитая чаша — был выявлен яд.
— Действительно, кто же посмел такое совершить в
моих владениях, без
моего согласия?
Адепт, немало испугавшись, вздрогнул, не в силах выдержать кровожадную ауру, заполнившую пространство.
— Солнцеподобный господин, поиски уже ведутся…
— Поскорее же найдите того бравого мирянина, посмевшего вольничать на моих землях. - В каждом слове повелителя солнца сочилась угроза.
Вэнь Жохань отослал ученика, оставшись один. Пока он занимался бумажной волокитой, перед его глазами вдруг возникло прекрасное лицо, и на коварных устах зародилась улыбка.
«Кто бы мог подумать, что я встречу этого мальчишку здесь».
Ему было достаточно одного взгляда, как всё сложилось в голове, хватило пары обменов взглядами, чтобы понять, что это его человек. Вэнь Жохань, так же как и этот молодой человек, оставался похожим на себя из другого мира, и внешне, и по характеру. Эта новость одновременно потрясла и взволновала великого заклинателя. Он вспомнил, как юноша Мо сидел ошарашенный, стараясь не смотреть на него. Улыбка на его лице становилась только шире, и он захихикал.
Его милая нелепость просто безгранична, и она ничуть не меняется. Он похож на прирученного маленького котёнка, который ещё даже не научился прятать свои когти. Но то, как он заставляет себя подчиняться, слишком интригует и соблазняет…
«И это сводит меня с ума…»
