Дьявольское искусство

Издавна известно, что людская натура изменчива. Под влиянием обстоятельств, окружающей среды и с помощью сознательных усилий человек может измениться. Но не всегда наше поведение, внешнее проявление в окружающем мире, отражает истинную природу нашей индивидуальности. Внутри любого из нас может скрываться кое-что весьма тёмное и опасное, не каждый этого осознаёт или принимает, но если вдруг познает о своём «недуге» и воспользуется им в своих целях, то человек может представлять особую опасность для жизни тех, кто его окружает; среди них и близкие люди — безумный человек ни перед чем не остановиться, под угрозой может находиться любой. Из всего созданного существуют и исключения из правил. Есть те, кто входит в группу нормальных людей, притворяющихся сумасшедшими, однако также имеются безумцы, вполне способные притворяться вменяемым. Большинству таких людей нужны средства, позволяющие замаскировать свои недостатки, но встречаются также личности, извлекающие выгоду из своих изъянов, превращая их в губительное оружие. Среди подобных индивидом есть немало тех, кто в совершенстве развил способность правдоподобно имитировать эмоции и мимику, выглядя при этом очаровательно. Тем не менее, они неспособны сопереживать, уровень их истинного раскаяния за причинения кому-то боль или нанесения вреда другим людям снижен, усиливая их бессердечность, лживость, эгоцентризм и поверхностность эмоциональных проявлений… психопаты. Самим своим существованием они несут угрозу. Вэнь Жохань, глава могущественного ордена Цишань Вэнь, числился в этой опасной группе людей. Он обладал непредсказуемым характером; глава Вэнь мог на пиршестве смеяться и вежливо общаться, то в следующий момент обдать каждого убийственным взором, уже в уме планируя их жалкую, ничтожную смерть. Он принадлежал к эпохе, когда в твёрдом убеждении любого жителя поднебесной люди не считались равными друг другу. «Верхи всегда управляют низами, каждый в обществе должен знать своё место и чётко понимать свои обязанности.» Внутри ордена Вэнь эти правила нерушимы, никто не посмеет даже шёпотом произнести оскорбительное слово в сторону самого младшего сына главы, покуда абсолютно все знают какое страшное наказание накличут на себя, а последнее, что будет их ожидать после длительных непреодолимых мук — бесконечный путь к концу. При всём своём поверхностном отношении к остальному миру, необходимо соблюдать норму поведения и сохранения порядка, но клан Вэнь не имел границ дозволенности и навлёк на себя гнев небес. Из-за протекающих войн и проливания крови, тёмная энергия страдания, злобности и жажды убийства скапливалась на их земле, а те, кто открывался тьме и использовал её силу во вред, не имел право на искупление своих грехов. Их участь — пройти череду многократных ужасающих пыток чистилища. Несправедливое правление, сгубившее множество невинных душ и недооценивая противников, привело к падению Вэнь Жоханя… В древние времена человек часто задавался вопрос о бессмертии души, о её возрождении. Считали, что душа бессмертна, тело — нет. Несмотря на все грехи, осуществлённые в жизни, были те, кто верил, что, пройдя все уровни Диюя, служащий для наказания, они сумеет-таки искупить свои прегрешения и получат новую жизнь. Они не вспомнят о плохом, которое им придётся пережить в аду, платя за содеянное. Однако многие сомневались и внутри страх сжирал их, что именно в следующей жизни они будут страдать. Вэнь Жохань в следующую жизнь никогда не веровал. Этого беспощадного чудовища не волновало, что может ожидать его после. Он верил в своё господство и власть, живя настоящим. Вэнь Жохань с самого начала имел одну конкретную цель — сделать свой клана самый влиятельный и могущественный; стать единоличным государем мира заклинателей. Он делал всё возможное и недопустимое, дабы клан Цишань Вэнь стал единственным доминирующим орденом в мире совершенствования. Идя по головам, нарушая любые законы и человеческие принципы. Последний глава Цишань Вэнь прославился настоящим извергом, собирающий орудия пыток и вдоволь наслаждался причинением жутчайшей боли, заключённым в его дворце, пока они не умирали, не выдерживая адские муки. Все знали об его исключительной мощи, поэтому многие переживали, как и в случае с Вэй Усяном, что после смерти, его душа, полная жажды кровопролития и мести вернётся в мир, потому мудрые и изощренные приняли решение избавиться от его тела, предав его к огню, и проведя обряды очищения использовали самые мощные обереги. А душу его раскололи. Поскольку Вэнь Жохань не пользовался тёмной энергией для увеличения своей мощи, необходимость в очищении от тёмных сил не было. Так они думали, совершенно уверовали в эти мысли. Никто и не помыслил о лишнем и не строил иных предположений. Изверг пал, как и весь его клан — вот о чём озабочены были человеческие души. Несмотря на оказанное сопротивление и задержки Вэй Ина, каждый член побочной ветви клана Цишань Вэнь был безжалостно убит, а тела их бездушно сброшены в кровавый пруд. Весь мир культивации смог зажить спокойно и праздновать падение ордена пламенного солнца. Разумеется, в будущем их ожидали иные потери и несчастья, но то уже была иная история… И никому неизвестно было, что, на самом деле Вэнь Жохань, покинув их мир, возродился в другом, полностью помнивший всю свою прошлую жизнь. Вот только некоторые из его воспоминаний были путаными и незавершенными. Впрочем, об этом недостатке он узнает несколько позже… В первое время все было слишком непонятным, и он с большой осторожностью принимал свою новую реальность. Его воспоминания почему-то сбивались, попытки что-то вспомнить только усиливали головную боль, от которой он страдал с момента пробуждения, а его и без того непростой нрав было всё труднее обуздать. Вэнь Жохань страдал от приступов необоснованной вспыльчивости, сбрасывая напряжение на невиновных. Все вокруг замечали его странное поведение и порой проявляли излишнее любопытство. Это ужасно злило и приводило его в отчаяние, ведь он ничего не мог сделать с ними, как раньше. В конце концов, в то время Вэнь Жохань был всего лишь ребёнком. Очень необычным сыном важных и страшно жестоких персон. «И пусть это был иной мир, другие люди со странным мышлением, но они всё также продолжали искусно лгать и думали прежде всего о собственной выгоде.» — Всё продолжал он считать. Ему была дана ещё одна возможность исправить своё положение, но точкой кипения стало, когда его воспоминания полностью восстановились. Момент его смерти промелькнул перед его мысленным взором, и в тот же миг острая боль пронзила его грудь. Нет, это не была фантомная боль от нанесённого удара или сердечная боль от воспоминание смерти его кровных детей. Он был слишком потрясён ударом по своему самоуважению; такая унизительная и нелепая смерть — этот удар сзади, которого он никак не ожидал. Взрываясь от негодования за то, что он доверился этому лису Мэн Яо! В момент своей кончины он почувствовал не столько боль, сколько оскорбление и всепоглощающую затаённую ярость от осознания того, чья рука способствовала его гибели. И кто являлся свидетелем этой сцены! О, как он жаждал в этот мгновение разрушить всё вокруг себя, использовать силу, постоянно накапливающуюся в центре его ладоней, чтобы сокрушить каждого из своих врагов. Видеть, как они корчатся на коленях, извергая собственную кровь и задыхаясь, молят о пощаде, а он, под их жалкие захлёбывания и расширенные в ужасе глаза, смотрит на собственное отражение — то, что они видели в последние секунды своей жизни. С улыбкой на устах и хладнокровным взглядом разрывал им глотки, а кровь жертв окрашивала полы пыточной. Но он больше не мог этого сделать. Вэнь Жохань больше не принадлежал к эпохе совершенствования, теперь он застрял в этом проклятом мире без единой крупицы тёмной или светлой ци, где у него больше не было того могущества и силы. Поэтому он нашёл способ, как выместить гнев иным способом. Если нельзя использовать ци, всегда можно нанести телесный урон. Мысль о том, что в будущем он снова сможет заполучить власть в свои руки за счёт собственных усилий никак не могла успокоить его безумную натуру. Вэнь Жохань окончательно утратил малейшую бдительность, чем привлёк к себе проблем. Его поведение возмущало родственников, поэтому, сколько ругани и неуважения он выплёскивал, столько наказаний к нему и применялось. Но и это не помогало. Когда он стал немного старше, его характер ухудшился посредством подростковых гормональных изменений в организме. От того меры родителей стали жёстче, а шрамов на его теле прибавилось куда больше… Вэнь Жохань никогда не терпел высокомерия и заносчивости по отношению к себе. Не счесть, скольких он погубил в годы процветания своего ордена, когда взмахом руки безжалостно уничтожал тех, кто осмеливался смотреть на него с презрением. Став чуть старше, не жалел он в этой жизни ни сил, ни милосердия для тех, кто случайно оказывался поблизости и попадал под его горячую руку. Так продолжалось до тех пор, пока его родители в новой реальности не сочли нужным вмешаться и взяться за своего сына. Вэнь Жохань переродился в авторитетной семьи, имевшей достаточно большое влияние в подпольном мире, где ценились деньги, оружие и наркотики. Как и большинства других, они прикрывали свои преступления за благотворительной деятельностью, легальным бизнесом и прочими инвестициями. Жестокость и насилие не являюсь новым феноменом, но они никогда не допускали, чтобы их тьма просочилось во внешний мир. Воспитание в его семье было строгим, в юном возрасте он умудрялся скрывать свою истинную натуру даже перед родителями, старательно вёл себя очень чопорно и правильно рядом со своей семьёй, к тому же они даже не были близки. Родители знали об его странностей, но предпочитали делать вид, что ничего не замечают. Но его приступы агрессии стали причиной его походам к врачам, где ему установили диагноз — диссоциальное расстройство личности. Он обманывал людей своим хорошим первым впечатлением и мягким тоном, старался ничем не отличатся от сверстников и подражать им. Будучи единственным наследником такой влиятельно фигуры, да ещё и хорош собой: харизматичный и обаятельный, он, безусловно, привлекал к своей персоне большое внимание. Но всё дело было в его стремлении познать мир и его пути. Вэнь Жохань ловко манипулировал чувствами окружающих, порой даже испытывая скуку, настолько всё плавно получалось. Никто не знал, чем конкретно занимается его семья, что подогревало интерес к его личности. Сверстники, учителя и прочие считали его добросовестным и трудолюбивым, умным и смышлёным. Настоящий пример для подражания! Люди инстинктивно смотрят на свои собственные стандарты, когда выносят суждения о других. Большинство стремились привлечь его внимание к себе, хотели стать равными ему, цеплялись за него, подражали ему… И становились частью людей, которых чёрная зависть прожигала изнутри. Зависть эта граничила с настоящей ненавистью, и находились такие, кто не мог сдержать своих импульсов и предпринимал попытки его уязвить. Но понимая, что ничего не удаётся, они становились ещё более озлобленными, и их действия становились всё более необузданными и бесконтрольными. До тех пор, пока однажды терпение прошлого главы Вэнь не иссякло, и он потерял долго сдерживаемое самообладание. Он проявил своё истинное обличье, и спровоцировавший его ублюдок был тяжело ранен. Злоумышленники, которые пытались остановить его, также были серьёзно покалечены. Он попал в крупные неприятности, но все обвинения против него были сняты из-за его психического расстройства. Тогда Вэнь Жохань наконец уяснил — в этом мире его сила в деньгах, и он должен стремиться к ним. По причине их социального статуса родители не могли афишировать его проблему, но и не могли держать сына в психиатрической клинике, поэтому они отправили Вэнь Жоханя за границу под предлогом лечения, пока не утихнет ажиотаж вокруг него и они не смогут вернуть его на родину. Они не пылали к сыну родительскими чувствами, Вэнь Жохань по совместительству к ним привязан не был. Но обе стороны одинаково старались не стать предметом досужих сплетен, чтобы их семья могла продолжать процветать и продолжать проверчивать свои чёрные дела спокойно, не беспокоясь о лишнем внимание. И вот, спустя годы, Вэнь Жохань вернулся под глубоким впечатлением, узрев множество новшеств, доселе невиданных и изменивших его убеждения; побужденный контролировать свою жажду крови, никогда не раскрывая затаённое увлечение… Но от своей истинной сути не избавишься, и когда-нибудь она выберется огромным взрывом. Возможно, именно поэтому, когда, сидя в баре с очередной группой людей, которых Вэнь Жохань использовал в своих интересах, он заметил среди шумной молодежной толпы выражение печали, боли и страдания на лице привлекательного молодого человека и был поражён с первого взгляда; Вэнь Жохань испытал мгновенное удовлетворение, до подскочивших гормонов в крови. Сколько он себя помнил, у Вэнь Жоханя были очень жёсткие взгляды и понятия — он считал, что слабость — это удел представительниц слабого пола и никчёмных мужчин, а к нему это не имеет никакого отношения. Так повелось в его время, и этот принцип не изменился для него и в новой жизни. Будучи амбициозным мужчиной, придерживающимся патриархальных ценностей, он даже не рассматривал мужчин как объект притяжения, помимо женщин. Будучи образцовым консерватором, однажды увидев своими глазами двух молодых беспринципных мужчин, страстно слившихся в поцелуе посреди общественного помещения, никого не стесняясь, он был страшно потрясён. Но ещё больше его поразила реакция людей — они с интересом наблюдали за разворачивающийся картиной и даже хлопали, подбадривая пару. Совершенно обескураженный, Вэнь Жохань покинул заведение со смешанной палитрой чувств. Позже он долго не мог выбросить этот инцидент из памяти. За столько лет своей жизни бывший глава беспринципного клана не раз доводилась выслушивать рассказы о разврате между представителями одного пола, но каждый раз гетеросексуальный мужчина просто с отвращением прерывал рассказ, отмахивался рукой и не принимал эти истории близко к сердцу. Но он не догадывался, что однажды столкнётся с такой поразительной бесстыдностью прямо перед глазами. Одна мысль, что его заинтересует человек того же пола, вызывала позывы дикого отвращения и жажды излить на ком-то свой гнев. Он тщательно старался избегать таких людей, но с того момента злой рок преследовал Вэнь Жоханя. Мужчина не мог разобраться, зачем двум людям одного пола встречаться, какую пользу они извлекают от этого, если не смогут иметь наследников, а что насчёт сексуального удовлетворения? Эти вопросы вертелись в голове возрождённого диктатора, и чем больше он думал об этом, тем больше росло его любопытство; безудержное омерзение отступало, сменившись глухим раздражением, которое вскоре также потихоньку притупилось… Вэнь Жохань так и не осознал, какое чувство подстегнуло его в этот момент. Возможно, на него повлиял алкоголь, хотя он не успел выпить немного и отдавал себе отчёт в действиях. А возможно дело было именно в глазах, полные растерянности и беспомощности на печальном лице. Они привлекли и притягивали его садистскую сущность. Он сам не заметил, как поднялся с места, без каких-либо объяснений оставил свою компанию, и направился в сторону стойки бара, к сгорбленной фигуре молодого человека. Он присел рядом с ним, но расстроенный юноша не удостоил его вниманием, даже когда Вэнь Жохань с притворной доброжелательностью спросил: — Какая причина послужила этим горьким слезам? Вэнь Жохань проявил огромное терпение, не схватить мальчика за волосы и силой повернуть его лицом к себе. — Ты здесь один? — нарочито проскользнули нотки твёрдости в голосе. Юноша выпрямился, кулаки его сжались на стойке бара. Его печальное настроение, сменившемся раздражением с появлением незнакомца, резко уступило настороженности. Вэнь Жохань смотрел на привлекающее лицо несколько добрых минут, пока юноше не надоело пристальное внимание, и он не повернулся к нему. Мо Сюин не имел конкретной цели, придя в это место, ему просто хотелось побыть одному. Удушающее разочарование и отчаяние захлестнули его. Обычно он не любил подобные заведения, но сейчас только это место могло позволить ему немного отвлечься. Тем не менее, наивная мысль о том, что алкоголь поможет ему ненадолго облегчить страдания, не улучшала его душевного состояния. В течение двух жизней Мо Сюин считал себя обузой, поэтому расплачивался тем, что вынужден был влачить одинокое существование. И поэтому, чтобы стать независимым, как только он достиг совершеннолетия и окончил школу, он полностью сосредоточился на процессе зарабатывания денег, трудясь без отдыха. Он заканчивал с учёбой и шёл на работу. Практически, ни у его семьи, ни у него самого не находилось времени на встреч друг с другом, едва ли на обмен несколькими фразами по телефону. Мо Сюин возвращался уставшим в своё временное жилища, где кроме холодных стен его никто не ожидал. С каждым прожитым днём отчаяние и безысходность прочно укоренились в сознании, он страдал от ноющей тоски и пустоты. И в какой-то момент ему захотелось изменить эту ситуацию, почувствовать немного теплоты телесного мира. Перерождённый искал исцеления. Он выбрал это заведение на основании отзывов своих товарищей; оно было известно как роскошное и дорогое, поэтому вероятность столкнуться со своими сверстниками практически отсутствовала. Благодаря экономному образу жизни у него были кое-какие сбережения, и Мо Сюаньюй отправился в это место с целью переступить черту своей дозволенности. Однако до сих пор у него это не очень хорошо получалось. Необходимость набираться смелости, чтобы подойти к человеку и познакомиться с ним, очень нервировала его. Он не был уверен в успехе своего плана. Со временем это желание полностью рассеялось, уступив пустоте, которую хотелось утопить в стакане спиртного, что ему совсем не по вкусу. Болезненные воспоминания поглотили его, и он впал в ступор от нахлынувшей на него печали. Мо Сюин уже смирился со своим одиночеством и не хотел его прерывать, пока рядом с ним не сел очередной незнакомец и не начал задавать ему вопросы. Со слегка одурманенным от алкоголя сознанием, молодой человек поднял на него взгляд затуманенных глаз, в которых пылал самонадеянный, гневный блеск. Наверное, из-за алкоголя он не ощутил тогда-то самое давление, которое сейчас вонзилось в его кожу, словно нож. Несмотря на повышенное чувство опасности, зависшее в воздухе, Мо Сюин старался не поддаваться влиянию атмосферы. — У каждого есть своя причина, так может не станете лезть не в своё дело и оставите меня одного? — Пусть он был слегка на эмоциях, молодец человек не позволил себе сильно дерзить. — Хммм… не знаю, думал, заливать горе в одиночку не самая удачная идея. Особенно для такого молодого лица. — Новоявленный незнакомец доверия не внушал, слова его, звучащие саркастично, раздражали Мо Сюина сильнее. Юноша вновь отвернулся, недовольно процедив: — Я ваше мнение не спрашивал. — А стоит. Это моё заведение. Наконец, удивлённый юноша обернулся и посмотрел на него более осознанно, но недоверчиво. Словно пытался разгадать действительно ли этот человек не врёт ему. Вэнь Жохань позволил ему рассматривать себя. Уголки его губ снова приподнялись. Обычно он злиться, когда кто-то смеет разглядывать его столь открыто, но глаза напротив сверкали враждебностью и насторожённостью, и, по какой-то причине, это странным образом заводило Вэнь Жоханя, подстёгивая интерес, который рос с незамедлительной скоростью. Встретившись взглядом с незнакомцем, Мо Сюин ощутил, как напряжение распространилось по всему телу, а по спине пробежал холодок. Его испуганный облик отражался в тёмных, властных глазах. Холодные глаза в которых, казалось, вся размолотая тьма мира, были устремлены на него. Они вызывали внутри перерождённого юноши жуткое чувство. А от следующих слов мужчины кровь застыла в его жилах. — И оно предназначено не для простых увеселительных занятий. — Низкий голос и холодный тон разнились с лёгкой усмешкой, но в этой полуулыбке было скрыто пугающее предупреждение. Мо Сюин инстинктивно сжался под эти взором. В этих глазах нет ничего светлого, лишь жестокость, которую он прикрывает за фальшивой маской дружелюбности. У Мо Сюина возникло плохое предчувствие, что если он действительно разозлит этого человека, то не сможет выбраться отсюда. Уж точно не живым. Мо Сюаньюй сглотнул и бессвязно пробормотал первое, что пришло в голову: — У меня с собой есть удостоверение личности, а пришёл я сюда… из чистого любопытство. — Неужели? — Вэнь Жохань поднял брови: — В это место не так-то легко попасть. — Пройдясь по нему взглядом с головы до ног, Вэнь Жохань продолжил. — И ты не выглядишь так, будто принадлежишь к представителям золотой молодежи… пропуск сюда тебе отнюдь обошёлся не дёшево. Но… поскольку ты мне приглянулся, я угощу тебя чем-нибудь. — Не нужно. — Позволь, не надо отказываться так быстро. Я этого хочу. И не только этого… — Вэнь Жохань, прищурившись, пристально смотрел на него. Мо Сюин сглотнул, испытывая смешанные чувства, его лицо охватил жар. Этот блуждающий взгляд на его теле… Это был взгляд человека, который ищет, чем бы утолить свой голод. — Признаюсь тебе, мальчик, у меня ни разу не было влечения к своему полу, но что-то в тебе меня увлекает. Такие слова заставили Мо Сюина вспыхнуть от смущения. — Не называйте меня мальчиком, звучите как старый извращенец. Вэнь Жохань прошёлся взглядом по бровям, привлекающем глазам, переносице незнакомого парня и остановился на его покрасневших, как и всё лицо, губах, показавшийся ему очень мягкими… Вэнь Жохань посмотрел ему прямо в глаза с лукавством. — Если сравнить наш возраст и опыт, ты куда младше меня. Да и если подумать об этом, это даже очень заводит… почему бы тебе не согласиться на моё предложения, ведь ты сам сказал, что пришёл сюда из любопытство. — Вэнь Жохань прищурился, наклонил голову, и скользнул языком в ухо Мо Сюина, сполна насладившись испугом всего тела дрожащего юноши. После чего прошептал с улыбкой на устах: — Давай же, пойдём со мной. Мо Сюин вздрогнул, по его телу поползли приятные мурашки. Он отпрянул назад и ошарашенно уставился на оскалившегося мужчину. Тот вальяжно откинулся на стуле, не скрывая своего нетерпения. Мо Сюаньюй ощутил, как запылали его щеки. На своём пути он встречал много дерзких людей, но с таким человеком, от которого исходила столь опасная, угрожающая энергия, он сталкивался впервые. Он не знал, как следует себя вести. Этот незнакомец бездумно вторгся в его личное пространство, нагло приставая к нему и домогаясь его. Он ощутил беспокойство, но не тревожное, а горюче-манящее, которое бросило тело в жар, расплавив разум. Мо Сюань был совершенно обескуражен. Сердцебиение участилось, а кровь в венах забурлила. Подобное чувство давно так не коробило его. А мысль, что им кто-то интересуется заставляла его желать большего и воплотить несдержанные мысли в реальность. Тогда он серьёзно задумался, поджав губы. «В конце концов, это просто интрижка, не принуждающая ни к чему серьёзно, встреча ради удовольствия, которое молодые люди ищут посреди ночи…». Внезапно рука схватила его за подбородок, горячее дыхание опалило его губы, прежде чем на них накинулись с вожделением. Под натиском чужих губ Мо Сюаньюй приоткрыл рот, позволяя чужому кончика языка столкнуться с его, сплетаясь с ним яростно и грубо. Влажные звуки поцелуя до неприличия возбуждали, жар полностью наполнил тело. Казалось, все нервные окончания возбудились, в голове стало совершенно пусто. Когда юноша уже практически не мог дышать, Вэнь Жохань наконец отпустил его, положив руку на затылок молодого человека, слегка перебирая длинные пряди. — Мне внезапно стало немного любопытно, какие они на вкус, — Вэнь Жохань вызывающе улыбнулся, облизывая губы, словно он не был полностью удовлетворён. Его взгляд сосредоточился на покрасневшие губы, чувствуя небывалое возбуждение и удовлетворение. Видать он сделал верный выбор, и этот парень сможет передать ему небывалый опыт. Мо Сюин дышал прерывисто, глаза его блестели от непередаваемых ощущений. Он сглотнул и опустил взор на протянутую ему руку, ощущая на себе взгляд чужих хищных глаз и, больше немедля, протянул руку в ответ. Они не назвали имён друг друга, для одной последней встречи им это было и не нужно. Вэнь Жохань повёл юношу за собой. Хватка его была сильна, Мо Сюаньюй был уверен — след точно останется. Через пару минут они оказались в тускло освещенных приватных апартаментах. Вэнь Жохань уверенно прошёл внутрь, Мо Сюаньюй нерешительно последовал за ним и остановился, услышав звук закрывающейся двери. Его глаза бегло осматривали комнату. Он вдруг резко задумался о правильности своего решения. Обычно все люди встречались вот так, желая провести приятную ночь, но, не имея никакого опыта, Мо Сюин колебался, что поддался сиюминутному порыву. Позади него послышались шаги. Мо Сюин обернулся и посмотрел на мужчину, который стоял спиной к свету, его фигура была высокой и прямой, а аура невыразимо ужасающей. Мысленно юноша сравнил это мгновение, когда жертва спряталась за углом в ожидании призрака, поздно ощущая тварь за спиной. И он не мог не вздрогнуть от внезапной крепкой хватки на своем плече. — Ты боишься? — Вэнь Жохань прильнул к шее Мо Сюина и выдохнул слова, шепча опасно и соблазнительно, как змея. В комнате вдруг стало душно и тесно. — Нисколько. — Юноша одёрнул себя и встретил его взгляд и выпрямился. — Одних слов недостаточно, иногда нужно действовать, дабы что-то доказать. Мо Сюаньюй на мгновение завис, удивлённый. Но затем, в доказательстве слов прижался к мужчине, смело обвив рукой шею того, вынуждая мужчину склониться к нему, слившись с ним поцелуе. Вэнь Жохань всячески избегал мысли разделить постель с мужчиной, но, глядя в глаза этого мальчика, вспоминая его мягкие губы, представляя его обнаженным, распростертым под ним на кровати, он только ощущал нарастающее возбуждение. — Как смело, малыш. — Ухмыльнулся мужчина, впиваясь губами в чужие, яростно атакуя. И тут Мо Сюаньюй открыл глаза и посмотрел в лицо незнакомца: бесстрашное, кровожадное, безумное лицо, у которого было одно желание — предаться греховному разврату. По телу юноши пробежали мурашки. — Что же ты остановился? — Он прошёлся взглядом по бровям, привлекающем глазам, переносице незнакомого парня и остановился на его покрасневших, как и всё лицо, губах, показавшийся ему очень мягкими… — Не нужно бояться. Мы здесь, чтобы получать удовольствие. Его дыхание опалило губы юноши, мимолётно касаясь. Юноша слегка подрагивал от ожидания, язык мужчины чуть прошёлся по приоткрытым губам, слегка надавливая, а затем Вэнь Жохань накрыл покрасневшие губы, его сильный язык грубо проник в рот, заглотив удивлённых вздох. От жаркого поцелуя мгновенно повело, перед глазами пошли круги, и Мо Сюаньюй совсем потерялся. Он почувствовал, как его прижали к стене. Почувствовав холод, он мгновенно прижался к источнику тепла, его пальцы вцепились в ткань мужской рубашки. Их губы прижались друг к другу так плотно, что когда они разняли их, чтобы вдохнуть воздух, непристойные звуки только подогревали их страсть. Мо Сюаньюй всё меньше волновался, проявляя всё больше инициативы. Он прижался сильнее и стал тереться о ширинку мужчины, обхватив руками его шею. Хриплые вздохи Мо сильно дразнили старшего мужчину. Он не закрывал глаза с упоением глядя, как подрагивают ресницы юноши, и когда блестящие глаза раскрылись навстречу взгляду, что-то внутри переклинило мужчину. Вэнь Жохань с решительным видом стал стягивать с парня одежду, сразу же набрасываясь на голую кожу: на тонкую шею, ключицы, спускаясь всё ниже и ниже к груди. Он остановился, разглядывая розовые маленькие бугорочки.Вдруг он взял один сосок в рот, поглаживая другой большим пальцем, и Мо Сюаньюй, поджимая напрягшийся живот, отозвался глухим стоном: — А-аах… — Приятно? — спросили его и легко прикусили вершину соска. — Приятно… — сам того не ведая, выдохнул Мо Сюин. Сильная рука сжала талию юноши, пока вторая опустилась на ягодицу, с силой смяв её. Мо Сюаньюй зажмурился, издавая хриплый вздох. Но всё его внимание резко переключилась на ладонь, опустившуюся на его пах. Движения остановились, и Мо чуть заволновался. Мурашки вновь распространились по коже, когда ладонь сжала его член через ткань и он не смог подавить стон. Вэнь Жохань перевёл жаждущий взгляд на лицо, испытывая такое сильное возбуждение, которое никогда раньше не испытывал. Возможно, это влияние новизны, но оно помогало перебороть странные ощущения, притрагиваясь к чужому мужскому члену. — У меня сложилось впечатление, что никто никогда не прикасался к тебе так, как я. — Шепчущий голос эхом отдавался в ушах вместе с горячим, влажным дыханием. — А ты… скажи мне, как ты прикасаешься к себе? Или… ты не трогаешь себя? — Нет, я… Мгх, — слова, которые вот-вот должно было вырваться из его горла, было заглушено стоном. Сжав член через ткань нижнего белья, Вэнь Жохань быстро провёл кончиком пальца по круглой головке. Мо Сюин вздрогнул, и в этот момент по животу словно прошли слабые электрические разряды. Мужчина уловил реакцию его тела и, касаясь влажными губами уха, ещё раз погладил то же место. — Просто иди за мной, — прошептал Вэнь Жохань ему на ухо и потянул мальчика за собой, а затем опрокинул его на кровать, а сам навис над ним, тут же завладев манящими губами — его кровь кипела. Мо Сюин с полным удовольствием наслаждался ощущениями, которые дарил этот поцелуй. Молодое разгорячённое тело охватил настоящий жар, поднимаясь от пяток до позвоночника, и этот приятный зуд распространялся по напряжённому животу. От возбуждения глаза юноши налились кровью, он протолкнул язык в рот партнёра, и какое-то время два языка боролись, пытаясь доминировать друг над другом, вместе с этим два тела судорожно тёрлись друг об друга, пока Вэнь Жохань не оторвался от губ, перед этим крепко засасывая язык Мо Сюина. Язык онемел, жар становился невыносимым. Мо Сюин задыхался от этого свирепого поцелуя. Вэнь Жохань не отрывал взгляда от лица юноши, ловя каждое изменение. Лицо Мо Сюина покрылось густым румянцем с примесью страдания и удовольствия. Вэнь Жохань с безумным хладнокровием навис над сгорающим от желания юношей, сам же испытывая болезненную твёрдость. Молча он потянулся к прикроватной тумбочки, оттуда вынимая тюбик со смазкой и упаковку презервативов, вскрыв один. Затем, прямо перед смущённым взглядом Мо Сюина, он расстегнул молнию на своих брюках и спустил нижнее бельё, открыв взором эрегированный член. Ему понравился испуг, промелькнувший в глазах юноши. В тусклом освещении, Вэнь Жохань одной рукой быстро раскатал презерватив по твёрдому стволу. — Теперь назад дороги нет. — Сказал мужчина. Его пальцы погладили щёку юноши, проведя ладонью по адамову яблоку и слегка сжав горло. Мо Сюаньюй нахмурился: — Я знаю. А ты уверен, что знаешь, как нужно действовать? — Усмехнулся юноша. Внезапно осмелев, он слегка приподнялся на плечах и широко расставил ноги. Мо Сюин тихонько коснулся заднего прохода и посмотрел на мужчину. — Ты сказал, что доставишь нам обоим удовольствие, но всё же, прежде чем войти, я должен быть растянут здесь, как следует. Глаза Вэнь Жоханя впились в то место, где соприкасались пальцы молодого человека. Его взгляд был настолько извращенным, что больше не походил на взгляд нормального человека. Он потянул за пальцы юноши, отводя их в сторону. — Ложись на живот и широко раздвинь ноги. — Его притягательный голос пробирал до костей. И несмотря на вспыхнувший внутри страх, Мо Сюаньюй не позволил этой эмоции отразиться на его лице. Внимательно посмотрев на мужчину, он лёг обратно, раздвинул ноги шире, а его пальцы сжали простыни. — Не думай, что ты такой умный, парень. — Угрожающее предупреждение прозвучало над ухом молодого человека, и он был рад, что в этот момент не мог видеть лица незнакомца. Мо Сюаньюй тихо застонал, когда его маленькое отверстие начали исследовать. Он закусил губу и отвернулся. Ощущения были незнакомыми и непонятными. Он чувствовал дискомфорт и легкую боль, но не протестовал. Мужчина распаковал смазку и медленно выдавил на его подрагивающее отверстие. — Ах! — Мо Сюин задохнулся от неожиданности, хотя это был всего лишь один палец, он всё же слегка побаивался. — Расслабься, — Вэнь Жохань смял ягодицу, продолжая вращать пальцем внутри. Спокойно наблюдая за юношей, он вставил палец в отверстие, имитируя быстрые фрикции, заставляя Мо Сюина трясти головой из стороны в сторону. Глаза Вэнь Жоханя потемнели ещё больше от притягательной сцены. Постепенно он добавил второй и третий палец, те хлюпкими звуками свободно и легко скользили внутри. В то же время другая рука добралась до истекающего смазкой члена и начала надрачивать юноше, скользя по его стволу вверх-вниз. — Ха-а, ах… Ха-а… ха-а… От интенсивной стимуляции хриплые выдохи Мо Сюина становились всё тяжелее. Закрыв глаза, он попытался привести своё дыхание в норму, но вдруг услышал шёпот: — Подвигай немного бёдрами, хорошо? Этого ведь недостаточно. — Соблазнительный голос продолжал ласкать слух. — Ты уже так течёшь. Разве тебе не хочется кончить? Затуманенный разум едва уловил эти слова. Желая как можно быстрее насладиться эякуляцией, парень последовал его совету и начал быстро двигать дрожащими бедрами. В этот момент терпение Вэнь Жоханя иссякло. Мо Сюаньюй вдруг почувствовал под пустоту и прохладу, но очень скоро на смену прохладе пришло болезненное покалывание и жжение. — А-ах! — застигнутый врасплох Мо Сюин вскрикнул, всё его тело задрожало. Глаза его невольно наполнялись слезами, но он стиснул зубы, а кожу на голове покалывала от жара. Мо Сюин почувствовал, как грудная клетка мужчины прижалась к его спине. Вэнь Жохань почти задохнулся от удовольствия и боли тугой дырки. Никогда раньше он представить не мог, что ляжет в постель с человеком одного же пола. Он был патриархальным гетеросексуальным мужчиной, но в этот момент ошеломительная удовольствие обрушилось на него, как приливная волна. Он всегда предавал больше внимания своим делам, нежели освобождению своего мужского желания, потому сейчас ему было труднее сдерживаться. — Ха… ха… ха… — Мо Сюаньюй дышал с невыносимым трудом, как вдруг Вэнь Жохань нагнулся и успокаивающе поцеловал его за ушком, дорожкой лёгких укусов добрался до шеи и спустился поцелуями к спине. Когда мужчина слегка погладил его копчик, расслабилась зажатая поясница, а следом за ней немного расслабилось и отверстие; воспользовавшись этим моментом, Вэнь Жохань протолкнулся глубже, выдыхая сквозь зубы. — Чёрт возьми, малыш, ты… такой тугой и горячий… внутри. — Ах… Мо Сюаньюй сходил с ума. Он ещё никогда не испытывал подобного возбуждения. Неосознанно он стал издавать стоны в такт движениям мужчины, а тому этих стонов было достаточно, чтобы возбуждение многократно усилилось. Схватив парня за талию, он ускорил движения, со всей силы погружаясь в его мягкое тугое нутро. Кожа со шлёпками ударялась о кожу… матрас под ними яростно трясся… звуки сталкивающихся тел эхом разносились по сумрачной комнате вместе с хриплыми и громкими стонами, полными похоти и звериного желания. Жёсткие волосы мужчины натёрли область вокруг очка до красноты, яйца звонко шлёпали по промежности. Вместе с фрикциями изнутри просачивалось что-то жидкое и скользкое. Несмотря на преграду в виде латекса, Мо Сюаньюй чувствовал все выпуклые вены на стволе партнёра, большой член заполнил его до предела. По всему телу растекалось томное удовольствие от предчувствия близкого извержения, рот непрерывно исторгал стоны и вздохи: — А-ах… А-ах… Да… Чарующие интонации отражали крайнее возбуждение, Вэнь Жохань слушал их, подстёгивая свои движения внизу, широкие ладони, рифмуясь с ритмом члена, ласково оглаживали прекрасные, гибкие линии тела юноши. Просунув руку ему под грудь, мужчина сжимал один из сосков, выкручивая его несколько раз, а потом та же самая рука спустилась внизу, прямо к тому чувствительному месту, куда он ударял своим членом внутри. А потом опустил руку ниже и схватил скользкий член, твёрдый, как и его собственный. — Хочешь кончить? Говори… — Да… хочу… хочу! — Мо Сюин молил, едва ли не со слезами. Он тёрся голыми ягодицами об его тело, насаживаясь на член мужчины, жаждая излиться. Его ноги и руки дрожали от усталости и непривычки. Рука Вэнь Жоханя стала двигаться с неистовой скоростью, от чего слёзы удовольствия стекали по лицу Мо Сюина, поддающий бёдрами навстречу. — Аа-агх! — Задыхаясь, он изогнулся, зажмурившись, пока из его пениса выходила густая сперма. Тяжело дыша он бы упал всем телом на кровать, если бы сильные руки не удерживали его на весу. Вэнь Жохань был ещё невыносимо твёрд. Сам готовый к кульминации, он задвигал бёдрам что есть быстрее, пока перед глазами у него не потемнело и, бурно кончив, он навалился на Мо Сюина всей своей тяжестью. Грудь ходила ходуном от неистового дыхания, жар постепенно уходил. Спустя несколько минут, отдышавшись, Вэнь Жохань перекатился на другую стороны кровати, сняв с себя презерватив. Он повернул голову в сторону юноши, который лежал к нему лицом с закрытыми глазами, и зловредно ухмыльнулся: — Ну что, малыш, утолил своё любопытство? Юноша медленно открыл глаза и злобно уставился на него. Совершенно измотанный, испытывая зуд в нижней части тело, у него совершенно не было сил спорить с этим безумным человеком. — Весьма, — с хриплым голосом раздражённо отозвался юноша. Вэнь Жохань удовлетворённо улыбнулся, но для Мо Сюаньюя это больше показалось насмешкой над ним же. — Пойду приму душ. — Мужчина встал и босиком направился в ванную, но прежде чем скрылся за дверь, он оглянулся: — Жди меня здесь, малыш. Мы ещё не закончили. Вэнь Жохань был уверен, что произвёл впечатление человека, который, в случае чего, не станет колебаться, несмотря ни на какие обстоятельства, потому парнишке не стоит испытывать его терпение. Но, выйдя из ванной, готовый ко второму заходу, обнаружил комнату пустой.

***

Мужчина в преклонном возрасте уже не осмеливался держаться гордо. Растрёпанный и до крайности измученный, он смиренно склонил голову перед своим господином, не отважившись даже бросить на него мимолетный взгляд. Стоя на коленях, всё его тело била дрожь, изодранные шрамы на спине вновь открылись, тонкая ткань одеяний давно покрылась багровым окрасом и смешалась с нечистотами подземелья, где он находился уже долгое время. Этот человек оказался тем заносчивым верным подчинённым, что сопровождал главу ордена на Пристань Лотоса; в тот самый день, когда он смело величал себя господином за роскошно накрытым столом главы чужого клана. Совершенно забыл своё место. По возвращению в земли Цишань Вэнь его схватили и бросили в холодную темницу, подвергли жестоким поркам и лишили возможности говорить. Всё из-за его резких и грубых высказываниях в сторону молодого адепта по фамилии Мо, и впоследствии его использовали для освобождения дурного настроения помешанного главы клана. Этот человек, ранее уважаемый среди своих младших, теперь стал калекой, и дни его сочтены. Однако он по-прежнему не понимал причины своего злоключения и гадал, чем вызван гнев его главы, который сейчас, через сотни ступеней возвышался над ним на своём троне, и даже не удостоил взглядом его прежнее верноподданное лицо. Глаза густо-кровавого цвета завороженно смотрели в наполненный сосуд в руке повелителя солнца. Вглядываясь в жидкость, чтобы разглядеть то, что мог увидеть только он один… С каменным выражением лица Вэнь Жохань чуть обернулся, его бесстрастный голос эхом разнёсся по залу: — Возможно, ты удивлен, что я вызволил тебя из заточения. У меня есть для тебя задание. Если ты не выдашь себя, возможно, я пощажу тебя в знак твоей былой преданности мне. Стоящий на дрожащих, истёртых коленях, ныне раб неистово отбивал поклоны благодарности своему повелителю, его гортань судорожно сжималось от рыданий и облегчения — он проживёт ещё день или больше, если так решит великий глава. Вэнь Жохань монотонно продолжал: — Будешь следить для меня за одним человеком, ты уже встречался с ним. Письменно докладывай мне о каждом его действии, показавшемся тебе необычным или вызывающим подозрение. — Вдруг что-то разглядев, зрачки Вэнь Жоханя резко сузились. В голосе прозвучали стальные, грозные нотки. — А также внимательно присмотрись к его окружению… Глава Вэнь больше не обращал внимание на ничтожного, всё продолжая пристально наблюдать за фигурой юноши, виднеющийся в отражение гладкой воды в глубоком сосуде. Вэнь Жохань расплылся в плотоядной улыбке, глаза бегло исследовали черты лица, становившиеся все более размытыми, пока желанное видение не рассеялось, и вода вновь обрела прозрачность. Взгляд его потяжелел: новое заклинание, которое он изучал, всё ещё с трудом усваивалось, а отродье перед ним продолжало издавать непрерывное мычание, дико раздражая. На лице Вэнь Жоханя появилось пренебрежительное выражение: — Уведите его! — Он властно взмахнул рукой. Охранники, только ожидавшие приказа господина, тут же подхватили слугу и потащили его обратно в темницу. Просторный зал Ордена Солнца погрузился в гнетущую тишину. Глава Цишань Вэнь всё ещё не понимал всю подоплёку событий, не веря в чудо, происходящее с ним. Несмотря на прошедшее время и привыкание к своему первоначальному положению. Встретив белого лотоса в том мире, он и мечтать не мог о том, чтобы повстречать его снова в нынешней жизни. Благодаря своему мощному совершенствованию, Вэнь Жохань смог применить одно сложнейшее заклинание на несколько редких мгновений, чтобы рассмотреть волнующее его отражение юноши. Когда он снова смог увидеть Мо Сюаньюя, его заледеневшее сердце наполнилось смутным ощущением теплоты. Именно это приятное позабытое чувство не позволяло ему быть таким же вспыльчивым и раздражительным, как прежде. В прошлом он мог бы владеть им, но сейчас он был страшно зол, потому что не мог этого осуществить. Только те краткие мгновения, когда он мог видеть его лицо, вселяли в него спокойствие и уверенность, что в будущем он сможет исправить допущенную ошибку… Он испытывал сильную вину перед этим парнем, боль от его утраты впоследствии сильно повлияла на Вэнь Жоханя. Его голос искрился злобным весельем, но на лице этого сильного человека, повидавшего на своем веку две жизни, вдруг появилось мрачное, опустошенное выражение, пока налитые кровью глаза смотрели перед собой с глубоким отчаянием. Всё это время он скрывался и выжидал нужного момента, чтобы расставить сети, из которых молодой человек никогда не сможет выбраться… — Больше ты не сможешь оставить меня.