***
Они дошли до того места и Михаэлису захотелось уйти от собственной темы. — Это место всё ещё прекрасно. — первый перевёл тему синеволосый. — Даже после дождя. — добавил последний, после чего сразу же спрятался под крышей беседки. Себастьян мысленно был рад, что тему перевели. Больше он этот вопрос не задаст, а будет лишь благодарить своего хозяина. Граф сел рядом с ним. Взглянув на солнце, он немного прищурившись, дабы не светило в глаза: — Ночью здесь красивее. — Да. — коротко согласился Себастьян. Глаза юного слуги блестели от лучиков солнца. Он не боясь, смотрел на них, но этого надолго не хватило. Отвернулся, потирая глаза кулачками, и столкнулся со взглядом Фантомхайва, и это заставило мальчика покраснеть и отвернуться: — Почему Вы так сейчас на меня смотрели? — у него было странное чувство, будто полюбил графа, немного привязался. Губы дрожали, чтобы это сказать, но тот всего лишь спрятал эти слова глубоко. — Твои глаза…они прекрасны. Нет, не то слово. Они великолепны. — выходя из транса, ответил юный господин, и опомнившись, отвёл взгляд. — Мгх, что Вы. Они обычные, как и у других людей. Знаете, Ваши глаза тоже красивые, очень, — Себастьян посмотрел на него. Его глаза горели смущением, а пальцы рук сжали края скамейки. — Господин? А что Вы сделаете, если я скажу Вам, что чувствую к Вам… привязанность? — Привязанность? Это чудесно. Знаешь, я никогда не чувствовал ничего подобного…никакой привязанности. Родители не в счёт. Мне приятно слышать такие слова от тебя. — последние слова юноша произнёс тихо, смотря на полуголые деревья. Брюнет ему ничего не ответил. Он тоже отвёл взгляд. Маленько признался, но даже в ответ не ожидал услышать этих слов, но тут же услышал: — Знаешь, а я тоже привязался к тебе. — продолжал выражать свои мысли Сиэль. — Приятно…- только смог ответить кареглазый, — от Вас приятно получить такой ответ. Вы хороший. — Я хороший? А остальные плохие? — пошутил хозяин. — А других я не знаю, — фыркнул Себастьян. Троица была не в счёт. Он их видит по утрам или когда он им нужен. Сиэля считал другим. Более ласковым. Человеком, которому брюнет мог верить, — Вы первый, кто обращается так со мной. — Это так удивительно? Меня с самого детства учили помогать более слабым. — слова Сиэля не были чем-то вроде оскорбления, тыканья. Но в его глазах Себастьян был более слабым, чем он. — Вы хороший. — повторил кареглазый. Он не выдержал. Как долго брюнет ждал, чтобы прикоснуться к нему. Маленькие, как говорили тоненькие ручки обняли его, уткнувшись носом в его грудь, чтобы граф не видел его смущения. Юноша тихо усмехнулся, обняв мальчишку в ответ, погладив по чёрной макушке. Себастьян не высовывался, пока его щеки вновь не стали бледными, а в глазах не было стыда. Поглаживание по его макушке только расслабляло и успокаивало, что он не сделал ничего плохого. Граф смотрел на него. Иногда он переводил взгляд на природу, а потом снова на своего маленького подчинённого. Взяв себя в руки, Себастьян поднял свой взгляд на Сиэля. Посидев так ещё пару минут, он первый понял, что не нужно было так делать: — Извините, я не должен был. — Не извиняйся. Ты всё правильно сделал. — отвечал юный господин, не выпуская того из объятий. Попытки выбраться из объятий провалились. Это к лучшему. Сейчас, уже граф обнимал его. Себастьян замолчал. Нечего было сказать на это. Он перевел свой взгляд на природу, но быстро на голубые глаза Сиэля. Его рот был немного приоткрыт, будто он хотел что-то сказать, но тут же передумал и сомкнул губы. Он полностью подался соблазну поглаживания. Приятно и совсем не страшно. Осенний ветер иногда бил по щекам, заставляя вновь прятаться от него. Смотря на Себастьяна, даже и не подумаешь, что скоро этот хрупкий мальчишка станет самоуверенным и немного наглым демоном.***
Сиэль не выпускал брюнета, пока не стало вечереть. Заметив это, он разорвал объятия: — Себастьян, нам пора домой. — Уже? — как быстро прошло его желание. Не хочется вылазить из тёплых объятий на холод. — Да, идёмте. Брюнет поднялся со скамейки и дождавшись своего хозяина, почувствовал как его ладонь не сильно сжали. Юноша улыбнулся ему и повёл его до самого поместья, не отпуская руку.