***
Как только Фантомхайва переодели, дворецкий пошёл готовить ванную. Такую обязанность он выполняет первый раз и увидит полностью бледное тело графа впервые. После ванны он приготовил ужин. Снова он баловал мальчика вкусной выпечкой — ежевичный пирог. Так зубы позволит испортить. Всё было готово. Слуга вернулся в спальню: — Милорд, ванна готова. — Угу, — поднимаясь с кровати, парень вышел из комнаты и направился в сторону ванны, которую уже приготовил его брюнет. Уже ванной демон помог ему раздеться и опуститься в тёплую ванну. Стягивая с себя перчатки и избавляя себя от фрака, тёмный неуверенно касался чужого тела и мыл его. Он не смотрел в глаза мальчика. Его глаза снова освободились от повязки, чтобы та не намокла. Ласково втирал шампунь, массирую голову. Спустя минуты, брюнет бросал взгляды на Сиэля. Пока синюю макушку мыли, граф играл с водой, набирая в ладошки пену и дул, словно пузырьки. Прям как маленький ребёнок, ей Богу! Видимо ему совсем не нравилось взрослеть, а наоборот нравилось, когда его называли маленьким. Увидев, что с этой обязанностью дворецкий справляется хорошо, замечая, что граф ведёт себя, как маленький ребёнок, слуга легко улыбался. Пена попадала и на него, но тот лишь стряхивал её. Поливал Фантомхайва тёплой водой. Никуда не торопился. У них весь вечер впереди.***
Господин был вымыт. Но, не спешив его вытаскивать из ванны, Себастьян сидел на коленях около ванны. Его рука была опущена в воду и он не медленно и не сильно плескал её в Сиэля. Мальчик не громко смеялся и брызгался в ответ. Ему нравилось как Себастьян «играл» с ним. Когда парень вёл себя так, то не скажешь, что это серьёзный граф. На самом деле демон не играл с ним. Но слушая его смех, в медовых глазах засверкала мания к игре. Михаэлис начал брызгать его сильнее и получать брызги в ответ. Кажется, из ванны выйдет сырым не только граф, но и его слуга. Себастьян сдерживался от собственного смеха, но не выдержав, тихо посмеялся. О, как давно мальчик не слышал смех своего дворецкого. Он даже на мгновенье замолчал, дабы слушать его. В этом дворецком скрывалась и жестокая сторона. Наверняка, он её скоро проявит. Не слышав смех своего господина, брюнет взглянул на него: — Что-то не так? — демон не замечал, что граф замолчал ради его смеха. Тёмный считал его обычным. Как у всех. Ничего особенного. — Нет, всё прекрасно, — улыбнулся голубоглазый. Слуга перестал смеяться, как спросил. Он лишь улыбнулся. Это так странно; обычно хозяин не должен позволять такое поведение. Себастьяну повезло. Сиэль, наоборот, пытался уловить счастливые нотки в своём демоне. Юный хозяин просто искренне любил своего демона. Почти всё разрешал ему. Всегда был рад слышать радостные нотки в его голосе. Он не воспринимал Себастьяна, как слугу. Скорее он был всё тем же маленьким мальчиком, с которым он любил спать. Демон был не рад такому контракту. Если бы, они узнали друг друга раньше, то его бы не было. Себастьян надеялся, что придет конец этой сделки и он не заберёт душу. Брюнет снова тихо начал плескать воду на тело Фантомхайва. Так тихо, что уже было видно, что тот ушёл из игры. Себастьян поднялся с колен. Он протянул руки графу и поднял его. Опуская на холодный, скользкий пол, чтобы тот касался его ногами, Михаэлис быстро накрыл его тело полотенцем. Он не спешил забирать свои вещи. Снова поднял мальчика на руки и понёс в спальню, чувствуя как тот схватился за него своими руками. Придя в спальню, дворецкий посадил того на кровать. Уже было темно. В комнате светила свеча. Себастьян взял ночную рубашку в руки, а потом одел Сиэля. Рубашка спадала с его плеча. Тёмный заботливо поправил ее: — Я принесу Ваш ужин сюда. — Хорошо, — как только графу принесут его вкусный ужин, они вместе будут смотреть на самые красивые звёзды, которые внушали чувства спокойствия. Фантомхайву уже намного роднее ночное небо, чем серое и скучное. Дворецкий вышел из комнаты. Через пару минут он вернулся уже в своём чёрном фраке, в белых перчатках и с ужином: — Прошу, — пускай сейчас на лице демона не играла та детская улыбка, тот каприз насчёт звёзд, чтобы граф не задерживал время, но в душе, которой, наверное, нет, Себастьян ждал этого времени. Юноша положил тарелку на свои колени, и начал трапезу.***
Тёмный подошёл к окну. Уже ночь. Слуги не будут тревожить графа. Им разрешено отдыхать. А, любопытный демон всё ещё ждал, когда Фантомхайв будет показывать звёзды. Доедая вкусный пирог, мальчик отложил пустую тарелку на тумбу и присоединился к брюнету. Дворецкий перевёл взгляд на юношу. В карих глазах с красной искоркой уже горела маленькая любопытность. Демон уже был готов слушать. Грязную посуду он уберёт потом, а пока хотел узнать что-то новое о ночном небе или же просто послушать голос своего любимого. Взглянув на ночное небо, мальчишка указал на одну из ярких звёзд: — Арктур, она называется Арктур — Как Вы их различаете? Они почти все одинаковые, — посмотрел на ту звезду, на которую указал Сиэль. Себастьян был не глуп в некоторых культурных сферах. Например, в той же литературе. Но, эти звёзды, демон не очень хорошо разбирал их. — Запоминаю как они выглядят на фотографиях, а потом ищу их на ночном небе, — усмехнулся фантомхайв. — Значит, у Вас чудесная память, — мягко улыбнулся брюнет. Тёмному не нужно было смотреть на фотографии. Он запоминал со слов и указаний Сиэля. Юноши сейчас не очень повезло; он уступает своему слуге, а тот может увлечься и заметить, что господину нужно спать. Это демонам почти не нужен отдых. Его сложно умотать до того, чтобы упасть на мягкую подушку и уснуть. — Наверное, — облокотившись синей головой на стекло, Сиэль, и снова начал высматривать звёзды. -А эта Проциун. — Проциун, — Повторил за ним слуга тихим тоном. Теперь он не произносил названия по слогам. Мог легко их произносить. Рассматривал их. Некоторые казались такими же одинаковыми. — А там. там Поллукс. — А эта? — брюнет указал на звезду рядом. Возможно, её уже называли. Глаза по-прежнему горели интересом, но демон вёл себя сдержано. Не так, как раньше; не садился рядом, не ложил свою ладонь тому на колено и не тянулся в другую сторону, чтобы указать на звезду. -Мимоза , — охотно и с улыбкой ответил ему хозяин. Ему нравилось рассказывать своему Михаэлису о звёздах.