Вероятности

      Поначалу Гермиона не очень-то беспокоилась о Малфое.       Она почему-то поверила в то, что он не собирается тихо сбежать – тем более, вот так: без вещей, документов, оставив здесь родителей - а значит, еще вернется. Ну а в том, что ему нужно подумать, нет ничего удивительного – в отличие от Драко, у неё были месяцы, чтобы осознать ситуацию, от него же требовалось принять судьбоносное решение за считанные часы.       Пока же он раздумывал о том, что ей самой казалось очевидным, гриффиндорка решила не терять времени зря.       Развернув карту, первым делом она решила проверить, как отразились последние события на судьбах её близких. И здесь её ждал первый сюрприз: судя по тому, что показывала ей паутина, Гарри вовсе не был тем, кто убил Лестрейнджей. После пересечения с его судьбой их линии, хоть и совсем на чуть-чуть, но продолжились, а оборвались они в точке пересечения с линией жизни совсем другого человека.       Но почему, в таком случае, Гарри позволил прессе приписать эти убийства ему? Не знал? Или же сделал это намеренно, чтобы напугать её несуществующих похитителей?..       К сожалению, ответов на эти вопросы карта дать не могла, а спросить у него самого сейчас Гермиона не имела ни малейшей возможности. Поэтому она продолжила исследование будущего друга, и здесь её поджидал сюрприз номер два, ничем не лучше первого: встреча Гарри с Мальсибером была практически решена, и в этой точке нить раздваивалась: у обоих были примерно равные шансы её не пережить.       Гермиона заметалась по комнате, не помня себя: ей нужно было, любой ценой нужно предупредить Гарри, чтобы он не вмешивался, не лез, не пытался преследовать Мальсибера, не рисковал собой из-за её обмана. Но что она могла?.. Анонимной сове Гарри ни за что не поверит, а если она пришлет Патронуса, её обман вскроется, и тогда под ударом окажется сам Гарри.       В конце концов, она нашла подходящий, как ей показалось, способ, но отчего-то карта на это практически никак не отреагировала. Значило ли это, что враг сам найдет Гарри, и от неё уже и в самом деле ничего не зависело?..       Гермиона все же подготовила все необходимое – оставалось лишь дождаться Малфоя, чтобы попросить его отправить письмо с обычной почтовой совой. Но Кэри уже принес ей и обед, и даже ужин – а блондина все не было. Смутное беспокойство зашевелилось где-то в груди, но, взглянув на раскинутую перед ней паутину, девушка успокоилась: дерево судьбы Малфоя оставалось почти неизменным, по крайней мере, на первый взгляд, на нем по-прежнему не было резких обрывов и обломанных ветвей, а значит, с ним все в порядке. Просто где-то задержался – ничего страшного, бывает, в конце концов, она ему никто, чтобы перед нею отчитываться.       Тем не менее, весь остаток вечера она бросала периодические взгляды, которые становились все чаще и чаще, на его линии. Все было так же – но он так и не возвращался.       Возможно, Гермиона переживала бы сильнее, если бы у неё было на это время. Однако, разобравшись в настоящем и недалеком будущем – хотя, если честно, только еще больше во всем этом запутавшись, она наконец приступила к самому главному: исследованию призрачной вероятности. И практически сразу прокляла все на свете: чертова линия извивалась и мерцала, то пропадая, то появляясь вновь, будто расползалась туманом, стоило только сосредоточиться хоть на каком-то её участке, и казалось практически невозможным найти хоть одну стабильную точку пересечения, на которую можно было бы опереться.       Однако она не сдавалась, пробуя снова и снова, и в конце концов была вознаграждена. Тончайшая ниточка уходила вглубь сквозь прошлое, и в одном месте подходила очень-очень близко к точке, где встретилось больше двух десятков судеб разных волшебников.       Гермионе хватило всего одного взгляда на дату, и сразу же отпала необходимость смотреть, чьи именно жизни пересеклись в этой точке. Она могла бы назвать их всех поименно, не задумавшись ни на секунду. Потому что сама была в их числе.       Потому что это был тот самый день, когда они оказались в Отделе Тайн почти четыре года назад.       Эта точка была совершенно определенной, но то, что нужная ей линия с ней не соприкасалась, а лишь подходила вплотную, говорило о том, что прямого отношения к случившемуся тогда она не имеет. Какое-то событие должно произойти тогда, в то же время и в том же самом месте, но никак не затронуть событий прошлого…       Гермиона ломала голову над этой загадкой, пытаясь пошагово восстановить ход событий в тот вечер, что было проблематично – “благодаря” Долохову большую часть произошедшего она пропустила, провалявшись без сознания. Если бы только знать об этом раньше!.. Тогда она могла бы уделить больше внимания всему Отделу Тайн, а не проторчала многие месяцы над этой картой…       Они разнесли зал с пророчествами – неизвестно, все ли разбились, или же что-то сохранилось. Невилл случайно уничтожил маховики времени. Рон рассказывал, как на него набросилась целая куча мозгов – но, зная Рона, он наверняка преувеличил минимум раз в десять. Еще Луна говорила что-то о планетах… но навряд ли планеты, если, конечно, не говорить о реальных космических объектах, могли как-то повлиять на будущее.       А значит, по существу оставались пророчества.       Возможно, в пылу схватки они разбили какое-то одно, то самое, в котором сообщалось об угрозе и говорилось, как её предотвратить. И тогда их задача – всего-то спасти его от уничтожения. Может быть, окружить защитной сферой или заранее забрать, а потом подбросить обратно…       Второй вариант Гермиона, подумав, сперва отвергла – известно, что пророчество с полки мог взять лишь тот, о ком в нем говорится. Но может быть, в нем идет речь о Малфое?.. И тогда становится понятно, почему он так важен!       Её охватило воодушевление, которое, впрочем, схлынуло так же быстро, как пришло. Она хорошо помнила Зал пророчеств – он напоминал огромный собор, в нем был не один десяток стеллажей, и на каждом – множество полок, сплошь уставленных стеклянными шариками. Даже если они будут переноситься в прошлое и просматривать их все подряд, чтобы отыскать нужное – сколько попыток им понадобится, учитывая, что никто ни разу не пробовал переместиться с помощью артефакта в прошлое или будущее дольше, чем на пятнадцать минут?.. Да на это могли уйти месяцы!.. Месяцы, которых у них не было.       Переполненная тревожными мыслями обо всем этом, снова и снова перебирая варианты, Гермиона наконец отчаялась дождаться Малфоя, некстати подумав о том, что он мог и остаться на ночь у какой-нибудь подружки – наверняка таковая у него имелась, а может, и не одна – и отправилась спать.       Проснулась она в одиночестве.       Сердце сжало тревожное предчувствие, и, даже не умывшись и не тратя время на переодевание, Гермиона выхватила артефакт и впилась глазами в переливающиеся линии. Судя по ним, белобрысый паршивец был жив и здоров – и, если судить по свежим пересечениям с Люциусом и Нарциссой, даже находился где-то в доме, вот только избегал встречи с ней.       Это её разозлило, а еще раздуло пламя сомнений в том, что этот эгоистичный, думающий только о себе змееныш в принципе способен на нечто большее, чем забота о собственной шкуре. Небось сейчас прикидывает, как бы забрать побольше из своих сейфов в Гринготтсе, не привлекая внимания Министерства, и скрыться в тумане! Зачем только она показала ему вчера артефакт, зачем позволила изучить варианты!.. Какой наивной дурочкой была, когда решила, что картина сожженного дотла мира подействует на него так же, как на неё саму!.. Это же Малфой, всего лишь Малфой, который никогда не был способен на поступок – тем более самоотверженный, который мог поставить под удар его драгоценное спокойное существование. Он не стал сражаться даже на той войне, которую поначалу счел своей – что же говорить о той, с которой еще были все шансы дезертировать?..       Но призрачное дерево все еще мерцало, никуда не исчезая, а значит, не все было потеряно.       Приняв за отправную точку тот факт, что дело все-таки в утраченном пророчестве, Гермиона задумалась. Может быть, кроме хранения непосредственно самих пророчеств, в Отделе Тайн вели что-то вроде каталога?.. И тогда можно было попробовать отыскать упоминание в нем…       Кроме того, пророчество не могло возникнуть само по себе – а значит, кто-то его произнес, а еще кто-то услышал, записал и передал невыразимцам. То есть должно было существовать по меньшей мере двое, чьи судьбы пересекались с пророчеством, а то и четверо – возможно, и больше. Если бы найти хоть одного…       Заставив себя выбросить из головы все мысли о несносном блондине, который так и не соизволил появиться, и почти не жуя проглотив любезно принесенный Кэри завтрак, Гермиона с головой погрузилась в изучение переплетений причудливых линий, не забыв, впрочем, спросить у Снейпа о том, что он знает о пророчествах, с помощью зачарованного галлеона.