Такие сладкие сны...

Этой ночью, что очень странно, Дрима не посещали уже ставшие привычными сны с участием лучшего друга. Парня это определённо насторожило, но в итоге он списал это на банальную усталость, ведь, не успел он вернуться с «путешествия» на дальние углы мультивселенной, как внезапно оживилась шайка Найтмера, с которым они не так давно «мило» беседовали в их мире. Из-за этого мечтателю пришлось в срочном порядке вернуться обратно и заниматься защитой позитивных миров, которые не могли дать должный отпор сильным атакам кошмаров. С тихим вдохом, блондин привычным движением откинул тёплый, ведь уже начинает холодать, плед в сторону, и поднялся с немного скрипучей постели. Сколько лет он уже живёт здесь? Достаточно долго, чтобы когда-то построенный Инком дом перестал выглядеть идеальным. В конце концов он здесь даже не всегда на ночь остаётся, хотя последние несколько лет выходят весьма спокойными. Всё благодаря тому, что Эррор сам пошёл навстречу и предложил перемирие, которое, на самом деле, ему совершенно не выгодно и защитникам непонятно, зачем ему это. Но Дрим, несмотря на ежистость дестроя, смог бегло поговорить с ним и понять, что никакого скрытого замысла в этом нет. Возможно он просто устал от этих бесконечных битв и разрушение всех вселенных его уже не привлекает так, как это было много лет назад. Какой бы не была причина, мечтатель рад, что теперь у них на одного сильного соперника меньше и жизнь стала в разы лучше. Мотнув головой, парень надел свои единственные немного потрёпанные тапочки и накинул на голые усеянные веснушками плечи халат. Неторопливо и всё ещё немного сонно, Дрим прошёл в ванную, где принял прохладный душ и оделся в свою привычную одежду, которую ему великодушно подлатал Инк после битвы. В общем и целом утро было совершенно обычным, не считая привычного возбуждения после яркого и правдоподобного сна, от отсутствия которого было даже как-то грустно. Всё же видеть те яркие и невероятное горячие сцены, а уж тем более ощущать их, было довольно приятно… Поймав себя на такой мысли, Дрим замер в проходе на кухню и залился краской, пряча глаза в тёплых миниатюрных ладонях. — Зачем зачем зачем… забудь, не думай об этом… – про себя начал бормотать парень, опускаясь на корточки и заливаясь краской только больше. Мозг самостоятельно вырисовывал эротические картины в голове, заставляя Дрима сгорать от стыда из-за собственного разума. — Дрим? Ты чего это? Внезапный, но знакомый голос из дальней части кухни заставил мечтателя вскочить на месте и тут же поднять взгляд на вполне спокойного друга, который только что прекрасно стонал в неудержимых фантазиях… — А… я… – краснея только больше, парень сделал осторожный шаг назад, но наступил на край халата и с весьма комичным видом навернулся на спину, также ударяясь еще и затылком о жёсткий деревянный пол и тихо ойкая от боли. Просто прекрасное утро, сделавшее «отличное» настроение на ближайшие лет десять, ибо всё это уже не сможет забыться за один день. Вот так и влюбляйся в лучшего друга, хоть и косвенно, но во всëм виновата эта любовь, братец был прав! С отчаянным вздохом, блондин чуть приподнялся, тут же хватаясь за голову, в который раздался пронзительный писк, заставивший даже болезненно шикнуть. Инк на секунду растерялся, продолжая стоять на одном месте, пока глаза суматошно меняли цвета, в тщетных попытках показать спонтанную эмоцию художника. Но он довольно быстро пришёл в себя, подходя к хранителю и уже знакомым движением подхватывая его на руки. Вероятно, защитнику просто очень нравилось держать хрупкое тело друга на руках, но пока он сам этого не осознаёт. Всего пара широких шагов и Дрим опускается на мягкий кофейного цвета диван, находящийся в зале его дома. Рядом с ним находится потёртый столик, на котором виднеются следы, говорящие о его тяжкой и долгой жизни, однако расставаться с ним пока никто не планирует, оберегая этого деревянного старика как семейную ценность. Парень с веснушками тряхнул головой, отвлекаясь от бесполезного созерцания стола и переводя взгляд на немного обеспокоенного художника, который, в свою очередь, уже сидел рядом и осматривал голову первого на наличие повреждений. Его длинные тонкие и довольно холодные пальцы мягко перебирали пушистые светлые пряди, столь же мягко поглаживая кожу головы, пока внимательный взгляд разноцветных зрачков выискивал хоть намёк на покраснение или рану, в конце концов мечтатель сильно приложился затылком, когда упал. Инк обычно не бывает внимательным или осторожным. Даже наоборот, он всегда был безбашенным и в любую битву рвался напролом, а его импульсивность и любопытство… Вот никто в здравом уме не станет шутки ради совать руку в пасть крокодила? А Инк будет, за что обязательно поплатится этой самой рукой, ну или сразу жизнью, если не повезёт. Бессмертие это, конечно, хорошо с одной стороны, но для художника это лишь ещё один повод сделать что-то глупое и совсем не париться о последствиях. Если подумать на тему самой глупой смерти, то совершенно не получится назвать тот вариант, от которого бы не умер Инк. А между тем бездушный совершенно не стесняясь стянул халат с позитивного и стал ощупывать позвоночник, не обращая внимание на дернувшегося парня и его неохотные попытки увильнуть от острых пальцев. Мысли, что посетили его несколькими минутами ранее, вновь ворвались в его разум, бесцеремонно выбив дверь с ноги. Эти осторожные прикосновения, что словно пронизывали кожу мелкими иголочками удовольствия, проходились по самым чувствительным точкам оголенной спины. И хоть художник лишь проверял не поранился ли хранитель, сам Дрим начал думать, что друг специально столь нежно и мучительно долго приходился пальцами вдоль позвоночника, большими пальцами мягко нажимал на кожу у нижних рёбер, несильно царапал плечи довольно длинными как для парня ногтями, приближался, прижимаясь холодной грудью к спине блондина и влажно целовал его в шею почти под самым ухом… . Он определённо точно специально прижал его к спинке дивана, неожиданно взрыкивая на самое ухо и томно шепча его имя, чтобы сразу после этого провести кончиком подвижного языка по щеке, а потом… Он проснулся. Внезапно распахнул глаза, находясь в своей старенькой немного скрипучей кровати. За окном во всю светило раннее осеннее солнце, а птицы затягивала свои превосходные мелодии, перескакивая с ветки на ветку. Мечтателю потребовалось около пары минут, чтобы осознать, что никакой встречи не было и это был лишь сон… — мне не должны сниться сны… я ничего не понимаю… – устало простонал парень, переворачиваясь на живот и утыкаться лицом в белоснежную подушку, от которой доносился запах лаванды… Да, так как Дрим является далеко не обычным человеком, а хранителем позитивных эмоций и снов, то сам эти сны видеть не должен. Но тогда остаётся главный вопрос: почему он видит их и почему не может ими управлять, как происходит это в сновидениях других? (Технически это два вопроса) Слишком сложная тема, чтобы раздумывать на этот счёт с утра… Какой сегодня день..? Парень тут же вскочил с кровати, кидая взгляд на настольные часы и начиная в панике собираться. Вчера парни договорились встретиться у Свапа и устроить посиделки, как в старые добрые. Хотя последняя ночёвка была всего два месяца назад… та, с которой всё началось. Надев более лёгкий комплект одежды и быстро умывшись, Мечтатель закинул в небольшую сумку пижаму и ещё немного всякой всячины, которая не факт, что пригодится, но лучше перестраховаться. Правда всё своё с собой обычно носил Инк. В поясе с красками был ещё и внутренний карман, где была всякая мелочь, а в карманах брюк ещё больше. Дрим усмехнулся, вспоминая вечер после очередной изнуряющей битвы с кошмарами. Инк тогда пострадал больше всех, поэтому Мечтатель, кое-как переместившись с тем в свой дом, пришлось тому обрабатывать раны и какое-то время сидеть с ним, наблюдая за состоянием. После, пока художник был без сознания, он решил постирать его одежду, что была вся в пыли, крови и чернилах. Сколько же всякой всячины он повытаскивал из карманов… Наконец собравшись, хранитель открыл портал в перевёрнутую вселенную, проверил, выключил ли в спальне свет и наконец шагнул в разрыв меж мирами. На него тут же налетел Свап с объятиями и незлым упрёком, насчёт опоздания. — Прости, забыл, что договорились на сегодня и проспал – неловко отозвался блондин, тихо выдыхая, когда его наконец отпустили. Младший не выглядел обиженным, совсем наоборот, его глаза горели восторгом и предвкушением, а душа излучала яркий позитив. Кажется, он наконец начал высыпаться. — Неужели память Инка заразна! – с усмешкой воскликнул голубоглазый, уволакивая хихикающего приятеля на кухню – Кстати о нëм, вы разве не вместе должны были прийти? Дрим, оказавшись на кухне, недоуменно нахмурился, пытаясь понять, не забыл ли он ещё что-то… — Да нет вроде… – всё же присел за стол и продолжил – По крайней мере я такого не помню. — Он говорил, что заскочет за тобой за час до обговоренного времени, хотел показать что-то. Свап был у столешницы, где уже какое-то время чашки для чая ожидали гостей. Благо хоть чайник остыть не успел, ведь парень вот только-только его ставил. Разлив ароматный цитрусовый чай по чашкам, голубоглазый повернулся к Дриму и подал тому ёмкость. — Правда? – изумился тот, принимая чашку и опуская её на стол перед собой – Может что-то случилось? — Например? – Блу налил чаю и себе, после чего сел напротив хранителя – Ты же знаешь, что он в сотню раз сильнее, чем показывает обычно, да и к тому же совершенно неубиваемый. Что с ним может случится? Дрим на это лишь вздохнул и неопределённо пожал плечами, прекрасно понимая, что зря волнуется, ведь творец мог просто забыть о встрече. Свап, увидев, что его друг наконец приструнил своё беспокойство, придвинул к тому мисочку с кубиками сахара и приулыбнулся, получая такую же улыбку в ответ. Они сидели около часа, негромко переговариваясь на разные темы, пока прямо рядом с ними не открылся хорошо знакомый чернильный портал. Из того показался, что не удивительно, сам Инк. Запыхавшийся, уставший, но с широкой улыбкой и золотыми звёздами в обоих глазах. — Я не сильно опоздал? – спросил Инк, спешно обнимая друзей и совершенно не обращая внимание на то, что своими действиями он чуть не опрокинул чашки. — Ну вообще-то… – задумчиво протянул Свап, переводя взгляд на часы – Ты пришёл позже на полтора часа Художник на мгновение замер, пока цвет глаз спешно сменял друг друга. Но после он просто пожал плечами и уселся за стол рядом с парнями. — Ну ситуацию уже не исправить, так что… – неловкий смешок – Всё таки у нас ещё целая ночь впереди! Парни дружно посмеялись и ощутили то самое приятное чувство, возникающее только во время таких посиделок. Сколько лет они уже дружат? Как давно бок о бок защищают мультивселенную от разного рода опасностей? Никто из них не сможет ответить на этот вопрос, но это и не важно. Главное, что они вместе и продолжают дружить. *** Прошло ещё несколько часов, за которые разговоры перетекли в более бурные дискуссии, смех и воспоминания разных моментов. После какой-то истории Инк минут пять валялся на полу, издавая звуки умирающего от смеха тюленя, ибо ноги не выдержали и он рухнул, что, разумеется, тоже добавило смеха в и так смешную ситуацию. В тот день во время очередной битвы Найтмер попался в ловушку Эррора, после чего ещё долго обещал самой кровавой расправы, пока сам глюк задыхался от смеха, наблюдая за тщетными попытками осьминога выбраться из прочной сети. Но потом угрозы по типу «Да я тебе твои нити так глубоко засуну…» быстро надоели дестрою и он без особого труда открыл под кошмаром портал, скидывая его туда вместе с сетью, словно мешок с мусором. Аналогия, предложенная Свапом выбила последние силы из Инка, который уже перестал нормально осознавать себя на этом свете. — Ну всё, парни, хватит, а то ночёвка превратится в похороны – принял попытку успокоить друзей Дрим, который один оставался не в восторге от сравнения брата с мусором. Мечтатель опустился на пол рядом с художником и помог тому подняться. Но его удивило, что Инк внезапно прижал его к столу и развязно поцеловал, напирая и сваливая со стола все чашки с чаем. Поцелуй вышел грязным, слишком влажным и смазанным, из-за чего парни быстро отстранились. Защитник прищурился, сверкая ярко розовыми глазами и заводя руки Дрима за голову, прижав их к прохладной поверхности стола. Ещё один развратный поцелуй быстро выбил из головы хранителя вопросы: «Что происходит? Почему так резко? И куда пропал Блу?». Инк действовал властно, немного резко и прямо. Быстро снял с блондина футболку, опускаясь к груди и начиная покрывать её поцелуями. Он помечал влажными следами каждый шрам, оставленный битвами, водил языком по выпирающим в такой позе ребрам, обхватывал губами соски и поднимался ласками к ключицам, а там и к шее. На ней, словно личная роспись, осталась пара засосов и еле заметный след от укуса, после которого Дрим откровенно поплыл. Он тяжело дышал, сводил и разводил ноги, совершенно не знал, куда себя деть и старался сдерживать постыдные стоны, что рвались заполнить собой помещение от всех этих выкрутасов ловкого языка художника. Инк, отпустив руки мечтателя, легко опустился ниже, плавно и максимально медленно стягивая с того штаны и подмигивая… И очередное пробуждение. Какого чёрта? Снова просто видение? Сон? Что это? Почему реальность так сильно смешивается со снами? Дрим сдавленно всхлипнул, обхватывая руками голову и прижимая к груди колени. Когда он успел заснуть?... Они сидели на кухне за столом, рассказывали истории, смеялись, пили чай… потом посмотрели на время и разошлись спать… Но почему Дрим помнит это так смутно? До какой степени всё это будет продолжаться? Сделав несколько глубоких вздохов, парень огляделся по сторонам, стараясь привыкнуть к темноте. Он определённо был в комнате младшего Свапа на полу в спальном мешке, рядом в таких же мешках спали друзья, а кровать была идеально заправлена. На каждой ночевке Блу настаивал, чтобы все спали в спальных мешках на полу, ведь так интереснее и атмосфернее. Вновь глубоко вздохнув, Мечтатель прикрыл глаза и зарылся рукой в непослушные волосы, не сильно впиваясь короткими ногтями в кожу головы и чуть хмурясь. Эти сны ему конкретно надоели, раз уж он даже страдает провалами в памяти из-за них! Мало ли как это скажется на будущем. Тем более с таким содержанием… которое всегда обрывается на самом интересном. А вдруг он в какой-то момент начнёт путать реальность со сном? И сделает что-то непристойное в реальности? — Ты чего проснулся? – раздался шёпот совсем рядом. Блондин повернулся и встретился с бледно-серыми глазами того, кто вот только что нехило так отжаривал его на кухонном столе… жаль только, что это был лишь сон. — а-а-а… – тихо протянул мечтатель, краснея и пытаясь придумать отговорку – да вот кошмар приснился… да… – совсем неубедительно соврал тот, отводя взгляд в сторону. — Правда? Не хочешь поговорить об этом? – спросил Инк, внимательно рассматривая спущенное лицо друга, которого он любит, насколько это вообще возможно, не имея души. — да как-то не особо… – стушевался Дрим после тихого вздоха. Они сидели в тишине несколько минут, пока Инк наконец не подал голос, потянувшись за поясом с красками, что был прямо рядом со спальным мешком: — Я бы хотел поделиться кое-чем – выудив из фиксаторов оранжевую храбрость и после щелчка крышки лизнув совсем немного краски произнёс художник. — я весь во внимании – тут же отозвался Дрим, немного боязливо приобнимая себя за плечи. — Уже довольно продолжительное время я постоянно думаю о тебе. Какую краску бы я ни пил, я продолжал рисовать в голове твой образ, а как только садился рисовать без определённой идеи в голове – на холсте выходил твой портрет. Твоё появление рядом всегда вызывало во мне отголоски тёплых эмоций, даже если я был пуст, твои образы часто посещали меня во снах, хотя мы давно выяснили, что мне не могут сниться сны. Я не мог перестать думать именно о тебе и если вдруг перебарщивал с розовой краской, то видел и желал лишь тебя. – он ненадолго замолчал, переводя дух и продолжая – Я не могу любить из-за своей бездушность, но я определенно точно всецело нуждаюсь в тебе и ради тебя готов на всё. Мои мысли и желания почти всегда направлены на тебя, я хочу быть рядом с тобой, касаться тебя… Закончив признание, Инк опустил взгляд, готовясь к отказу, ведь в его понимании никто не смог бы ответить взаимностью тому, кто не может подарить настоящих чувств. Когда молчание затянулось, и художник уже хотел было сказать, что это всё не стоит воспринимать всерьёз, Дрим наконец подал голос. — я не знаю, что чувствую… любовь слишком противоречивое чувство, чтобы так просто осознать его, но я тоже не могу перестать думать о тебе – парень прикрыл рукой половины лица, стараясь скрыть вспыхнувший на щеках румянец – Я хочу верить в то, что это больше чем привязанность, поэтому… Он не смог закончить из-за сильного смущения, поэтому неопределённо махнул рукой, надеясь на то, что тот поймёт без слов. — Хочешь попробовать отношения? – всё же понял защитник миров, улыбаясь и вытягивая из фиксаторов ещё два флакона с жидкими эмоциями. Дрим уверенно кивнул, завороженно наблюдая, как на вертком языке чернильного смешивается розовый с каплей жёлтого. После этого он сразу же приближается к мечтателю и втягивает в терпкий из-за красок желанный поцелуй. Мощный афродизиак, которым является розовая краска, ударят в голову и оседает во всем теле приятной тяжестью, которая только усиливается с каждой секундой этого невообразимого поцелуя. Инк опрокидывает блондина на его спальник, ухмыляясь и приближаясь за ещё одним поцелуем, но рука партнёра его останавливает. — Мы же Блу разбудим! – шёпотом возразил Дрим, еле успевая закрыть рот рукой и сдержать вскрик, когда крупная ладонь резко сжимает стоящий колом орган сквозь штаны пижамы. — А мы тихо – хитро усмехнулся художник, игриво облизывая пальцы любимого и наконец получая желанный грязный поцелуй. А холодные руки с длинными пальцами пока свободно гуляли по телу хранителя под собой. Они забирались под футболку, мягкими дразнящими касаниями ласкали грудь и живот, забирались под штаны и бесстыдно сжимали зад, пока Дрим сгорал от всех этих ощущений. Ох как же это невероятно! Эти касания, поцелуй, горячее дыхание Инка, его крепкая хватка… это сводит с ума. Возбуждение с каждой секундой накатывает всё сильнее, заставляя тихо поскуливать, прося старшего наконец приступить к самому важному. Ощущения в сотню раз ярче, чем были во снах. — Только тихо, нам будет очень неловко, если Блу проснётся, да? – горячим шёпотом предупредил Инк, наконец снимая с позитивного штаны, под которыми не оказалось нижнего белья, и создавая в руке из сгустка чернил бутылек с густой, чуть розоватой жидкостью. Дрим обрывисто кивнул, неотрывно наблюдая за тем, как художник наносит на пальцы, очевидно, смазку. Бутылек был отставлен в сторону, а Инк вновь наклонился к позитивному, горячо шепча на ухо «Потерпи немного». Только парень хотел задать наиглупейший вопрос, как его затянули в настойчивый поцелуй. Дрим, так и не почувствовать ничего такого, что стоило бы терпеть, полностью сосредоточился на поцелуе, пока не почувствовал мягкое прикосновение к своим ягодицам. Холодные пальцы в смазке плавно скользнули к анусу хранителя. Это не было больно, неприятно или что-то такое, просто непривычно и в разы приятнее, чем было во снах. Всего пара минут, и в податливой попке мечтателя было уже три длинных пальца, что абсолютно свободно разминали горячие стенки и надавливали на каждую чувствительную точку. Поцелуй ненадолго пришлось разорвать, чтобы чуть подышать. Инк, совершенно не сдерживаясь, улыбался и даже дышал ровно, словно не было никакого поцелуя, заставившего надолго задержать дыхание. А Дрим же практически задыхался от чувств, от возбуждения, от собственных эмоций. Он прикрыл рот рукой, тяжело дыша и постоянно жмурясь. Ощущения были слишком яркими, если сравнивать с лёгкой дымкой снов, которые очень сильно уступали снами, что созданы его руками и, конечно, реальности. — Ты готов? – шёпотом спросил Инк, вытаскивая пальцы и без какого либо стыда вытирая смазку с руки о жёлтый спальник друга. Получив утвердительный, но немного неуверенный кивок, художник торопливо стянул с себя чёрные шорты с трусами, в которых спал, и наконец мог приступить к самому интересному. Вовремя вспомнив про смазку, Инк ненадолго отстранился, вновь подхватывая бутылек и обильно нанося полупрозрачную жидкость с сладким запахом на собственный половой орган. Успокаивающе погладив партнёра по груди, бездушный одним плавным и очень бережным движением вошёл в того почти что на половину. Дрим сжался, хватая чернильного за руку еле сдерживая стон. Послышался лишь судорожный вздох, а после тихий мык, который уже был заглушен поцелуем. Инк не торопился двигаться, давая хранителю позитивных эмоций привыкнуть. Лишь спустя пол минуты он плавно качнулся, выскальзывая из прохода Дрима и входя вновь, но уже несколько глубже. Мечтатель тихо мычал в поцелуй, жмуря глаза и сжимая пальцы на ногах. Его руки поглаживали плечи художника, то-ли в попытке отвлечься на холод тела того, то-ли стараясь подарить ответную ласку. Парни совершенно не заметили, как их общий друг тихонько вылез из спального мешка и спешно покинул спальню планируя отсидеться на кухне. Хоть он и был весьма недоволен тем, что друзья додумались заниматься таким при нём, но всё равно был рад, что те наконец перестанут вламываться к нему в дом посреди ночи, прося лубочные советы. Он вошёл в кухню, сразу же ставя чайник закипать и усаживаясь на стол. Не успел младший хранитель прикрыть глаза и задуматься о своём, как вдруг его отвлёк довольно громкий стон со второго этажа. — Постыдились бы хоть! – насмешливо фыркнув, воскликнул парень, после чего звуки со второго этажа вдруг стихли. Свап усмехнулся, откидываясь на спинку стула и прикрывая глаза. — А я говорил, что разбудим! – громко шептал Дрим, пока художник тихо посмеиваясь, рывком перевернул того на живот, надавливая на лопатки и тем самым заставляя ощутимо выгнуться в пояснице. Позитивный промычал что-то неразборчивое, складывая руки и пряча лицо в предплечьях. Холодные руки Инка по-хозяйски проходятся вдоль позвоночника, от самого копчика к лопаткам. Его движения нежные, плавные и томные, от которых даже в сон порой тянет. Руки вновь прошлись вдоль позвоночника, но в обратном направлении. Инк сжал пальцами ягодицы уже-определенно-точно-не-друга и столь же плавно развёл в стороны, от чего Дрим тихо пискнул, невольно сжимаясь. Он равно дышал, мысленно считая секунды, пока к заду наконец не приставили нечто длинное и влажное из-за смазки. Придерживая собственный орган рукой, Инк наконец прижал его к судорожно сжимающейся дырочке хранителя и резко, болезненно толкнулся внутрь, вызывая у позитивного сначала глухой вскрик, а после тихое мычание. — Всё в порядке? – наклонившись и прижавшись холодной грудью к спине позитивного, шёпотом спросил чернильный. Дрим оторвал голову от рук и повернул голову к тому, встречаясь с внимательными розовыми глазами. Инк же судорожно выдохнул, несдержанно толкаясь в горячее тело «друга» и с удовольствием ловя судорожный вздох мечтателя и тихой стон на выдохе. Вопрос так и остался без ответа, но парней это особо и не смущало. Художник вдруг выпрямился, сжимая длинными пальцами бедра партнёра и вновь толкаясь в обжигающее нутро. Ответом на это действие был очередной полный удовольствия стон. Выйдя из чужого зада почти полностью, парень резко двинулся обратно, из-за чего послышался влажный шлепок и новый стон, несколько громче прошлых. Медленная, тягучая пытка продолжалась около пяти минут, пока Инк наконец не сорвался на более резкие и быстрые толчки, выбивая из Дрима последние крупицы разума и осознания происходящего и оставляя лишь удовольствие, захватывающее обоих хранителей с головой, от чего те забывали вообще обо всëм. Младший Свап потягивал уже третью чашку чая, закусывая шоколадной печенюшкой и время от времени перелистывая музыку в наушниках. Всё же, как бы он не ценил своих друзей, слушать их стоны всю ночь не хотелось совершенно.