***
Тогда парням было по семнадцать. Их первый полет во Францию покорил всех безукоризненно. — Вау. Вот это вид, — поражался Стас. — Смотрите, какие француженки, — толкая друзей вбок, заговорил Паша. Через месяц парни свыклись с местными привычками и повадками французов. Арсу, в отличии от друзей, было не так сложно — он и так в детстве жил во Франции с гувернанткой. Родители вечно были заняты, времени на сына совсем не хватало, но спустя пару лет Попов к этому привык. И даже стал называть свою няню мамой. Она и правда относилась к нему, как к сыну. До того момента пока «любимые» родственнички не решили включить любящих родителей. И, окружив сына, якобы, заботой, увезли назад в Россию. Там Арсений выучился и встретил своих лучших друзей — Пашу и Стаса. В тот вечер парни сидели в ресторане и успокаивали Стаса. Его бросила очередная француженка. — Да не убивайся ты так, подумаешь, проблема, — сказал Воля, похлопывая друга по плечу. — Арс, почему все француженки такие злые? — спросил разочарованный Шеминов. — Они не злые, просто гордые, — сказал Арс, потягивая вино. — Умеешь ты поддержать, — шикнул на него Паша. — Я просто ответил на вопрос, — ответил Попов. — Кстати насчёт этого, — переставая думать о своей уже бывшей француженке, начал Стас. — Мы здесь уже месяц, а у тебя до сих пор подружки нет. Это как понимать? — Негоже нашему графу с кем попало водиться. То ли дело вон тот кареглазый мужчина за барной стойкой, — начал дразниться Паша. — Ты намекаешь на то, что я гей? — спросил Арс, сцепляя руки в замок. — Арс, я же психолог; я не намекаю, а в открытую говорю, — ответил Воля, так же сцепляя руки в замок. — Да ладно тебе, Паш, Арс у на не такой, — в разговор вклинился Стас. — Поспорим? — спросил Воля, смотря на друзей с нескрываемым вызовом. — Давай, — сказали двое друзей одновременно. — Итак, условия просты: если Арс в течение ближайших пяти лет убедится в том, что он нетрадиционной ориентации, то с вас обоих по косарю. По рукам? — спросил Воля. — По рукам, — сказал Стас, убеждённый в том, что его друг «по девочкам». — По рукам, — сказал Арс, ехидно переглянувшись с Шеминовым. Тогда Попов даже и предположить не мог, что его ждёт в будущем.***
— Si c'est vrai je mourrai. (Если это правда, я умру), — сказал Паша и заржал во весь голос. — Вас на первом этаже слышно, — зайдя в кабинет, сказал Стас. — С тебя косарь, — не переставая смеяться, сказал психолог. — С хрена ли? — спросил Шеминов. — Es-tu sérieux maintenant? (Ты сейчас серьезно?) — обратив внимание на то, что в кабинете присутствуют ученики, Стас перешел на французский. Арс лишь утвердительно кивнул. — Attends, mais d'où tenez-vous ça? (Погоди, но с чего ты это взял?) — спросил друг. — Au fait, comment en es-tu arrivé là? (Да, кстати, как ты пришел к этому?) — спросил, успокоившись, психолог. — Ce crétin a vaporisé du Viagra ou quelque chose comme ça au bureau, puis a apparemment jeté mes femmes nues. Et il n'a pas du tout réagi. (Этот придурок виагру или что-то наподобие ее в кабинете распылил, а затем, по всей видимости, мне голых баб скинул. И я вообще, блять, никак не среагировал), — указав головой на Шастуна, говорил француз. — Ars, comment sais-tu que c'était du Viagra? (Арс, а откуда ты знаешь, что это была виагра?) — спросил, наигранно удивляясь, Воля. — Ah, tu as essayé? (Ах, неужели ты пробовал?) — так же наигранно спросил Стас, поддержав психолога. — Va te faire foutre, te rappeler notre jeunesse orageuse? Et qu'est-ce qu'on n'a pas essayé en France? (Блять, вам напомнить нашу бурную молодость? И то, что мы во Франции только не пробовали?) — сказал серьезно Арс; Попову явно сейчас было не до смеха. Да кто будет в настроении смеяться, когда спустя двадцать два года своей жизни узнает, что вообще не той ориентации, которой он предполагал. Ситуация шокирующая, но точно не убийственная. — *Ne pas, — в один голос произнесли друзья. — Je suggère que nous allions au bar après le travail. Et calme notre comte (Предлагаю сходить после работы в бар. И успокоить нашего графа), — предложил Воля, видя, как его друг и правда мучается. — Je suis pour. Les refus ne sont pas acceptés. (Я только «за». Отказы не принимаются), — сказал Шеминов, опережая собственного друга. — D'accord d'accord, bar donc bar (Ладно, ладно, бар так бар) — подымая руки, сказал француз, а затем, наконец, обратил внимание на учеников, все это время стоявших в кабинете психолога. — А вы зачем сюда пришли? — спросил Попов. — Мы… — начал было Дима. — Да какого хуя?! Сука, я тебе лошадиную дозу виагры хуярнул, а тебе, сука, хоть бы хны, — Антон взорвался — все-таки как-никак третий план пошел по пизде. Такого еще ни разу не было. — Рано тебе знать об этом мальчик, — сказал Арс и, хитро улыбнувшись, вышел из кабинета психолога, кинув на прощание друзьям краткое «До вечера». — Ух, сука, бесит — не могу, — после этих слов Антон вылетел из кабинета Воли. Сережа и Дима извинились перед учителями и поспешили за своим другом. — Кажется, у нас намечается новая парочка, — подметил Паша. — Я думал, ты уже не скажешь, — ответил Стас, соглашаясь с другом. Антон вылетел из кабинета и, спустившись, увидел Арса болтающего с какой-то одиннадцатиклассницы. «Сука, он еще и малолеткам глазки строит. Ебучий граф!!!» — подумал вдруг Шастун и сам не понял, как начал закипать. — Антон, да успокойся ты, — еле догнав Шаста, сказал Позов. — Не могу, блять, так бухнуть хочется, — сказал взбешенный Антон. — О, а это идея, — подметил Матвиенко. — Ты же не пьешь, — в один голос произнесли двое друзей. — Ну иногда-то можно, — сказал Сережа. — И то верно, — добавил Дима. Этим вечером намечался дикий бухич. Не только у подростков. Что же касается нашей французской тройки, то они выпили в этот вечер очень много, но, в отличии от подростков, умели себя контролировать. Поэтому достаточно поддатые парни разошлись по домам. А вот наши десятиклассники сегодня расходиться и не собирались. Это откликнулось им на утро. Головка-то бобо. В принципе, Попов это сразу понял, когда ему на телефон пришла сотня сообщений от Антона. — Блять. Моя бошка, — встав с дивана, сказал Антон, хватаясь за голову. — Сука, не ори, и так хуево, — кинув бутылкой в Шаста, сказал Сережа. — Ты ахуел? — повысив голос, спросил Шастун. — Блять, да завалитесь оба, — крикнул с кровати Поз. И трое парней с такого хорошего бодуна отправились в школу. Первым уроком был французский — просто комбо для сегодняшнего утра. — Здравствуйте, класс, — хлопнув папкой, «будто специально», по парте, сказал Попов, зайдя в класс. Антон поднял на него ненавидящий взгляд говорящий больше, чем тысяча слов, но встретившись с проницательными голубыми глазами, появилось желание отвести взгляд. Гордый Шастун этого не сделал, просидев так минуты две. И тут в голове Шастуна всплывает картинка вчерашнего вечера. Он судорожно достает телефон и заходит в ВК, видя переписку с Поповым. Тело покрывается мурашками. А Арс, поняв, что ученик явно что-то вспомнил, лишь улыбнулся и начал вести урок, изредка поглядывая на Антона. Который, в свою очередь, ахуевал с каждой секундой все больше и больше…