Наши ночи стали такими долгими (В сердце каждого разбитого человека есть доброта)

      Каз и Александр сидели на диване в покоях Александра и вместе выпивали после ужина. Было уже поздно, но Александр не хотел прощаться с Казом. Судя по тому, что тот ещё не собирался уходить, Александр заподозрил, что это чувство было взаимным.       Александр в очередной раз наполнил их бокалы. Каз подозрительно посмотрел на него поверх бокала, видимо, сбитый с толку тем, как Александру удалось убедить его выпить ещё один, после того как он уже ясно дал понять, что выпьет только один бокал. Александр тоже не был в этом уверен, потому что Каз мог быть очень упрямым. Он подумал, что, возможно, Каз подсознательно искал предлог, чтобы остаться подольше. Александр пока не настаивал на том, чтобы он остался на ночь, не желая спугнуть Каза. Попытка завести с ним роман была тонким балансированием, и Александр старался быть осторожным. Тем не менее, в ближайшее время он может поднять этот вопрос. Было бы здорово лечь и заснуть рядом с Казом, даже если они не смогут прикасаться друг к другу, и проснуться рядом.       — Каким оно было? Будущее? — с любопытством спросил Александр, придвинувшись к Казу чуть ближе. Весь вечер он медленно приближался к нему. Он был уверен, что Каз это заметил, но пока ничего не сказал, так что они оба это игнорировали.       Каз поднял бровь.       — Восхитительным, — сухо ответил он. — Вот почему я вынашивал безумный план отправиться в прошлое. Не мог смириться с тем, насколько всё было идеально.       Александр тихо фыркнул.       — Смешно. На самом деле я говорю серьёзно.       Каз нахмурился, а затем сделал гораздо больший глоток, чем за всю ночь. Александр тоже нахмурился в ответ. Он не пытался расстроить Каза и почти взял вопрос обратно, но что-то его остановило.       — Неважно. Я так сильно изменился за это время, что будущее, которое я знал, никогда не наступит, — Каз явно пытался говорить пренебрежительно, но выглядело это натянуто.       — Для тебя всё ещё имеет значение, — заметил Александр. — Хотя никто из нас этого не испытал и теперь уже никогда не испытает, ты всё равно это пережил.       — Возможно, я хотел бы забыть, — размышлял Каз.       — На тебя это не похоже, — обеспокоенно ответил Александр. Он случайно коснулся руки Каза, слегка проведя пальцами по его рукаву. При этом он внимательно следил за Казом, высматривая любые признаки того, что ему следует убрать руку. Ставить Каза в неловкое положение было последним, чего он хотел.       Каз поднял глаза в ответ на его прикосновение, но не напрягся и не отстранился, вместо этого выдержав пристальный взгляд Александра. Момент затянулся и Александру пришлось напомнить себе дышать, чтобы не нарушить тишину из-за дискомфорта.       В конце концов его терпение было вознаграждено.       — В Равке была гражданская война. Долгая и кровавая. Она распространилось и на другие страны, — Каз говорил медленно и тщательно обдумывал каждое слово. Александр задумался, какую информацию он отбрасывал за ненадобностью. — Равка уже была финансово разорена во время правления короля, но война сломала страну окончательно. Шухан и Фьёрда воспользовались этим и уводили гришей из Равки в кандалах, практически по улицам.       Александр резко поставил стакан на стол, после слов Каза в тишине раздался резкий звон. Это был унылый образ, нарисованный Казом, и Александр был потрясен его описанием. Если бы не Каз, такова была бы судьба его гришей.       — Много людей погибло, — добавил Каз, голос был менее реальным и сдержанным.       — Некоторых из них ты знал и любил, — предположил Александр. Он колебался, прежде чем высказать своё подозрение. Момент казался хрупким, как разбитое стекло, но он хотел быть уверенным. Дети…?       — Они не были детьми, когда я их знал, — ответил Каз, что было достаточным подтверждением. — Или, возможно, так оно и было. Мы все были так молоды.       — И теперь ты вернулся, чтобы спасти их, — Александр знал, что восхищение в его голосе не совсем соответствовало теме разговора, но ничего не мог с собой поделать. Глядя на Каза, все, должно быть, видели кого-то очень агрессивного и холодного, но на самом деле он был воплощением нежности и любви. Что-то смягчилось в Александре, когда он увидел человека, такого расчётливого и решительного в достижении успеха, и в то же время такого хорошего. Александр знал, что Каз будет возражать, если он озвучит свои мысли вслух, что он не видит себя таким. Но именно таким его видел Александр. Это делало его жадным и даже немного ревнивым. Каз был всем, чего Александр хотел для себя, а также тем, кем он хотел быть.       Каз закатил глаза в ответ. Александр видел в этом жесте влияние детей.       — Я не герой. Не делай меня одним из них.       Возможно, мысли Александра были более очевидны, чем он того хотел.       — Ты позаботился о том, чтобы твоя гражданская война больше не повторилась, верно? — уточнил Александр. Он задался вопросом, думал ли Каз обо всех бесчисленных жизнях, спасенных его действиями.       — Это была не моя гражданская война, — ответил Каз. Что-то в непреднамеренном акценте в его словах привлекло внимание Александра.       — …это была моя гражданская война? — спросил Александр полушутя, полуиспуганно.       Каз сжал губы, явно не желая отвечать. И это уже само по себе было ответом.       Александру было интересно узнать подробности, но он знал, что Каз ему не скажет. Неужели король пошёл против гришей и Александр был вынужден ответить? Неужели Александр наконец устал от постоянного принижения гришей королем и отбрасывания их жизней в своих бесконечных войнах? Или это было что-то менее очевидное? Александр ударил первым или его участие в войне было ответным?       — Как я уже сказал, теперь этого не произойдёт, — попытался успокоить его Каз. — У Равки новый король, который будет более экономным и дипломатичным. Брак с Николаем заткнул Шухану рот, даже если они ещё не знают об этом. Фьерда переживает сильные культурные потрясения в отношении их взглядов на гришей.       — А я? — резко спросил Александр. — Какие действия ты предпринял, чтобы управлять мной, и какой была моя роль в гражданской войне?       Каз нахмурился, прежде чем поставить бокал. Для этого ему пришлось отвернуться, так что лицо было скрыто от Александра, и он не мог не задаться вопросом, не пытается ли Каз выиграть время. Если он придумывал способ уйти от этого разговора.       Когда Каз повернулся обратно, он взял руку Александра в свою. Александр вздрогнул, так как Каз был не из тех, кто инициирует физический контакт, даже прикосновения, которые, как он сказал Александру, были приемлемы.       — Посмотри на меня, — приказал Каз со сталью в голосе.       Александр перевёл недоверчивый взгляд на их соединённые руки. Выражение лица Каза было серьёзным и таким же жёстким, как и его тон.       — Я хочу быть предельно ясным, — сказал ему Каз. — Мой первоначальный план, когда я вернулся во времени, состоял в том, чтобы убить тебя. Но я очень быстро отказался от него. После этого у меня не было никаких намерений по отношению к тебе, кроме как получить доступ к детям. Не было никаких тайных попыток манипулировать или управлять тобой. Во всяком случае, ты сделал куда больше, чтобы изменить мои действия, нежели я сам.       Он не ожидал, что почувствует облегчение от слов Каза, но так оно и было. Каз имел право манипулировать потенциальной угрозой. Услышав, что он этого не сделал, у Александра словно гора с плеч упала.       — Оу? — выдохнул Александр; в горле пересохло, когда он чуть крепче сжал руку Каза. — Каким образом?       — В твоём… — тут Каз замолчал, выглядя почти смущенным. Увидев поднятую бровь Александра, он вздохнул и закончил фразу. — В твоём соблазнении. Это никогда не входило в мои планы.       Александр боролся с улыбкой, пытавшейся появиться на его лице. Он не хотел, чтобы Каз чувствовал себя посмешищем. Однако он не мог его немного не поддразнить.       — Я соблазнил тебя, ммм?       Каз свирепо посмотрел на него, слегка дёрнув их сцепленные руки. Он не отдёрнул руку, но Александр всё равно осторожно отпустил его.       — Святые знают как, — пробормотал он. — Ты совсем не очарователен.       — И всё же, — сказал Александр, сделав широкий жест, тем самым указывая на их близость.       Каз вздохнул.       — Соблазнить меня — это не победа, как ты думаешь, — предупредил он. — Вероятно, в конечном итоге мы сделаем друг друга несчастными или ещё хуже.       Он не стал заострять внимание на том, что именно он подразумевал под худшим. Опять оказаться по разные стороны баррикад? Однако Александр верил, что Каз работает над тем, чтобы убедиться, что это не их будущее.       — Или мы могли бы быть совершенно счастливыми, — мягко возразил Александр. — Преобразовывать Равку, вместе ужинать, присматривать за твоим смехотворным количеством детей. Неплохое будущее.       Каз взглянул на него, лёгкая улыбка изогнула его губы, явно против воли.       — Нет, — согласился он. — Совсем не плохое будущее.