Путешествие Иранон

— Быть не может, только не снова. Потревоженные птицы вспорхнули с деревьев, громко закричав, вдалеке раздался боевой клич, чужая стрела пронеслась рядом, едва не зацепив плечо. Со стороны зала послышался шум, топот множества ног, надрывный плач и звон металла, а я все также стояла на улице, боясь шевельнуться и не зная куда бежать. Разумнее было бы вернуться к демону, запрыгнуть в дом и уехать отсюда, пока меня не поймали, но голос Фригг острой болью резанул по сердцу. Едва ли она сможет защититься сейчас, может, взять ее с собой? Увезти под шумок, спрятать, пока всё не кончится. Иранон, да не стой же ты, сделай хоть что-то! Мне так страшно. Я знаю, но так ты себе не поможешь, шевелись, прошу тебя. Ноги сами сорвались с места, направив меня к залу, но я не пошла к главному входу, обогнув здание с другой стороны и понадеявшись найти еще один проход. Крыша длинного дома уже занималась пламенем, освещая мне путь и отражаясь на снегу яркими всполохами. Мельком я заметила у входа нескольких воинов, отличавшихся от местных жителей броней и оружием в руках. Точеные глади топоров и мечей сияли в неверном свете словно предупреждение. Юркнув за угол, я оказалась у противоположной от входа стены. Здесь было еще темно, огонь не добрался, и возможный проход пришлось искать чуть ли не на ощупь, но открылся он мне лишь тогда, когда из-за створки на снег упало чье-то тело с рассеченной головой. Едва не вскрикнув, я зажала рот, замерев и прижавшись к стене. Только удостоверившись, что воин мертв, я не дыша перешагнула его и, пригнувшись, вошла в пиршественный зал. — Фригг, нам нужно уходить, прошу вас. Внутри творилось что-то столь жуткое, что от запаха крови закружилась голова. Пламя, пожиравшее дом, здесь еще не виднелось, но был дым, отвратительный запах горелой шерсти и мяса, очаг почти потух. Со всех сторон доносились звуки возни, ударов и звон стали, заставлявший меня невольно вздрагивать. — Фригг… Я почти ничего не видела перед собой, но слышала тихие всхлипы рядом. На четвереньках я осторожно поползла туда, где, как я запомнила, был стол. Ноги и руки быстро оказались в чем-то мокром, пришлось убедить себя, что это была лишь пролитая медовуха. — Фригг, прошу вас. Ладонь нашарила край шерстяного платья, приблизившись, я постаралась обнять девушку, нащупав и знакомую накидку и два ряда бус на шее. — Нам нужно идти, пока не поздно. — Я никуда без него не пойду, Иранон, мы всегда были вместе, вместе и умрем. Тщетно я попыталась сдвинуть упрямицу с места, но едва ли могла потягаться с ней силой. Я почувствовала, что она держится за что-то руками, чуть вздрагивая от сдерживаемых всхлипов. Сдавшись, я вытянула ладонь и ощутила, как под пальцами скользнула промокшая одежда, а под ней, как ни странно, еще чувствовался стук сердца. — Боги… Иранон, тебе нужно уходить. Отмахнувшись от голоса в голове, я расплела волосы и, растрепав их, коснулась рогов. Мягкий золотой свет выхватил очертания Хальварда, лежащего передо мной и закрытого от посторонних перевернутым столом. Он потерял немало крови, резаная рана рассекала плечо и часть груди, но оказалась недостаточно глубокой, чтобы убить сразу. Глянув на белую словно простынь оборотницу, я поджала губы и отколола часть кристалла, размолов его в ладони. Получившуюся пыль я нанесла на порез, наблюдая, как края неохотно сходятся под кровавой коркой. Фригг впервые повернулась ко мне с надеждой и изумлением во взгляде. — Иранон? — Это не вылечит его полностью, но даст возможность перенести. Оборотница кивнула и уже было хотела взвалить мужа на свои хрупкие плечи, но я вовремя перехватила ее руку, свободной ладонью постучав по собственной тени. Деми не заставил себя ждать, сверкнув черными глазами и вылезая в образе крупного черного пса. На него мы с Фригг кое-как погрузили Хальварда и быстро вышли на улицу в объятья разыгравшейся метели. Снег колкими хлопьями ударил в лицо, мешая хоть что-то разглядеть дальше собственного носа. Ветер морозными щупальцами проникал под дубленку и в швы, горло от единого вздоха начало саднить, и воздуха будто перестало хватать. — Здесь рядом в старой крепости есть обитель богини Труд, только там могут помочь и защитить, больше бежать некуда. Оглядевшись, Фригг подобралась, прислушиваясь к крику воинов в деревне, совсем рядом послышался чей-то топот и ругань. В стену изнутри зала влетел топор, гулко ударив по деревянным доскам. — Где она?! Внутренне похолодев, я испуганно замерла, стараясь не издать и звука, но оборотница упрямо вцепилась в мою руку и вместе с Деми повела к деревьям в сторону гор. Ноги неохотно двигались в сугробах, утопая почти по колено, силы таяли быстрее, чем заканчивался пролесок, ведущий к почти незаметной горной тропе впереди. Подняв голову и защитив глаза почти онемевшей ладонью, я попыталась разглядеть крепость, что приютилась на краю Бьярга, но темное небо скрывало за собой даже кончики елей. Я бы в жизни не нашла пути и уже сгинула бы в этих снегах, но Фригг с безумным упорством шла вперед, явно понимая направление и цель. — Иранон, поторопись. — Я стараюсь, но тут так глубоко и ничего не видно, как ты вообще разбираешь дорогу? — Все оборотни неплохо видят даже в темноте, потому нам надо спешить, кто-то из воинов может заметить нас. Поежившись, я вновь склонилась, пряча лицо от ветра, позади почти незаметно послышался шорох ветвей. С невиданной для себя скоростью я встала перед Фригг, бестолково надеясь, что первый удар достанется не ей. За долгое мгновение неизвестности сердце успело пропустить удар и уйти в пятки. — Фригг? Помощница? Из-за деревьев показался молоденький страж, встреченный мною ранее. Перехватывая покрепче лук, он с некоторым удивлением посмотрел на нас и на демона. — Благослови вас Один, вы живы… — Улль, нам нужна помощь, проследи, чтобы воины не пошли за нами на горную тропу, там нам не отбиться, Хальвард тяжело ранен. — Да, конечно, все что угодно. Улль сделал шаг вперед и стукнул себя кулаком в грудь, чуть поклонившись, только тогда я заметила на его лице пятна крови и ошалелый взгляд по-звериному изменившихся глаз. Кажется, под тонкой бледной кожей парня все сильнее проступала личина животного, опьяненного пылом драк и инстинктом охотника. Чуть не шарахнувшись, я ощутила новый прилив страха, противного и липкого, заставляющего дрожать и искать нору как можно глубже, чтобы ни один хищник не добрался. Улль тут же дернулся, вперив в меня взгляд. — Улль, уходи отсюда, не она твой противник. Фригг почти зашипела, вцепившись в мое плечо и уводя ближе к демону. Страж, словно очнувшись, нерешительно отступил и резко скрылся за деревьями. — Не вздумай показывать свой страх, Иранон, мы все звери, в той или иной своей сути. — Я поняла, простите. Проверив дыхание супруга, оборотница вновь повела нас к началу горной тропы, каменная дорожка которой тянулась вдоль скалы куда-то вверх, в черную бездну, накрывающую этот маленький город словно куполом. Придерживая Хальварда, я помогала демону проходить самые неудобные и узкие подъемы с неровными, осыпающимися ступеньками. Мелкие камни и наледь то и дело попадалась под ногами, будто специально желая скинуть нас в снежную пропасть, оставшуюся внизу. Фригг тихо напевала что-то под нос на местном наречии, и из всех ее слов я разобрала только имена богов. Шум сражения на таком расстоянии до нас уже не доносился, но вид, открывшийся на Бьярг, даже с белой пеленой был пугающим в своей жестокости. Большая часть домов горела, плавно складывая свои крыши на остатки вещей внутри. Большую часть вещей и припасов, в том числе со склада на краю городка, нестройными вереницами несли в сторону реки. Оборотней, пытавшихся защищаться, осталось совсем немного, и те по большей части отвоевывали свои последние минуты, будучи раненными. Темные в отблесках пламени разводы расчертили снег. Тела, лежащие на земле, нельзя было различить, но я искренне понадеялась, что чужаков погибло больше, чем жителей. — Иранон. Отставая от Фригг, я вычерпала последние силы для подъема, ощущая, как ноги налились свинцом и совершенно перестали слушаться. Я шла вперед из упрямства, в своей усталости отдаляясь от окружающего кошмара, будто нет в жизни ничего, кроме тяжелого пути по заметенным дорожкам и голоса оборотницы. Поворачивая у очередного изгиба тропы, я невольно споткнулась и, потеряв равновесие, чуть не сорвалась вниз, лишь в последний момент уцепившись за выступающий валун. — Боги, так мы не дойдем. — Тише. Держась крепче, я замерла, прислушиваясь к шуму ветра. Среди сопения демона и тяжелого дыхания Хальварда послышался еще один звук, который я не смогла различить, но по лицу Фригг поняла, что он ничего хорошего нам не сулит. — Поторопись, прошу тебя. Чуть не плача, оборотница зашептала мне, подбадривая и помогая подняться. Подгоняемые отголосками мужчин внизу мы постарались двигаться быстрее, почти не разбирая дороги и нервно поглядывая наверх. До крепости было недалеко, но спастись мы могли лишь за ее стенами, успеют ли нас впустить? Успеем ли мы добраться? Спустя еще несколько минут помимо голосов послышался топот. Фригг в ужасе посмотрела на меня, дрожащими руками придерживая супруга. Взглянув на демона, я с сожалением приняла единственно возможное решение. — Деми, отдай Хальварда мне и задержи воинов. Пес недовольно фыркнул, грозно наклонив голову, но я уже стягивала хэрсира себе на спину, едва не охнув от тяжести. — Давай шустрее, тебе приказали защищать меня, ну так и защищай. Демон заколебался, переминаясь с лапы на лапу, но, услышав вой рога, всё же сменил облик, метнувшись вниз в виде огромного черного медведя. Фригг всхлипнула, прикоснувшись к моему плечу. — Я могу… — Тебе нельзя, идем скорее, демон силен, но воинов может быть много. Оборотница послушно кивнула и вновь двинулась вперед, уводя меня дальше по тропе. Снизу послышался шум и крики мужчин. Передвигаясь только за счет собственного упрямства, я с небывалой для себя выносливостью достигла-таки плато с руинами старого замка. Там, преодолевая последний отрезок до высоких каменных ворот, я почти поверила, что мы наконец добрались, но слух снова резанул короткий свист и вскрик Фригг. Длинная стрела вошла в бедро девушки, словно она была чьей-то добычей в лесу. Оборотница, тихо взвыв, присела на одно колено. — Уходи, позови на помощь. — Это бессмысленно, я не успею дойти, а тебя спасти тем более. Остановившись, я осторожно усадила к Фригг супруга, оборачиваясь к поднимающемуся с тропы оборотню. Высокий и плечистый, он выглядел угрожающе спокойно, неспешно направившись к нам, в руке показался топорик, кровь багровыми пятнами расцветила его одежду и часть лица, замарав длинные, почти белые волосы. — Крохотный юркий зайчик, словно огонек на снегу. — Не смей их трогать, вы уже забрали, что хотели, убирайтесь из этого города. Я встала перед оборотнем, собрав волю в кулак и не боясь, но его ладонь походя ударила меня по лицу, чуть не сбив с ног. Боль кипятком обожгла щеку, на губах появился привкус металла. — Ты даже для топора моего маловата и не зверь вовсе, надо же. Не дожидаясь ответа, он занес топор, целясь в хэрсира, но я отчаянно вцепилась в его руку, повиснув на ней и впиваясь в чужую кожу ногтями. — Не смей! Воин улыбнулся, посмотрев с некоторой долей умиления. Он потянулся стряхнуть меня, словно надоедливого жука, но неожиданно замер, принюхиваясь к моему запястью. Спокойствие исчезло с его лица, сменившись отголоском тревоги. — Что это? Вытянув голову, я попыталась понять, что так насторожило оборотня. На руке красовался браслет, сплетенный для меня Аланом. — Не отступишь сейчас, и я призову то чудовище, что сделало мне этот оберег, и поверь, оно куда могущественнее, чем любой из вас, его бояться даже пустынные азиф. Упрямо поджав губы, я сверлила взглядом оборотня, вкладывая в это всю свою уверенность. Воин нахмурился, явно пытаясь понять, не лгу ли я, и спустя минуту вновь расплылся в улыбке: — Чего же ты его раньше не призвала, зайчик? — Довольно! Отпусти их, Сверр, ты не имеешь право нападать у храма Труд. Богиня жестоко платит нарушителям за вероломство. С первыми лучами солнца ты обратишься в камень, если не уйдешь прямо сейчас. Новый голос принадлежал девушке, неслышимо появившейся рядом. Ее мягкая поступь, тонкий стан и изящность движений навевали невольные ассоциации с Фригг, но в отличие от жены хэрсира, незнакомка была не такой подвижной, а снежные локоны, темные глаза и едва заметный белый кончик хвоста, выглядывающий из-под белого шерстяного платья в пол, выдавали в ней лисицу. Воин опустил топор, выпрямившись и вперив взгляд в незнакомку, он не казался расстроенным, наоборот, уголки губ ехидно дрогнули. — И где же начинается территория богини? — Ей принадлежит всё плато. — Хорошо, я подожду пока вы сами спуститесь вниз, к остальным. Глянув на меня последний раз, Сверр спокойно развернулся, удалившись к тропе. Лисица тут же помогла Фригг встать. От ворот храма отделились еще несколько белых фигур, почти неразличимых на снегу. Оказавшись рядом, они расправили большой отрез плотной ткани, переложив туда Хальварда. — Спасибо, спасибо, Юва, я уже боялась, что мы не успеем. — Я сама испугалась, что он всё же ударит топором. О, великая Труд, дай нам сил пережить всё это. Юва дала Фригг опереться на нее и повела к крепости, что-то успокаивающе нашептывая. Я же, замерев и ожидая возвращения демона, старалась перевести дух после такого тяжелого подъема. Холод уже не чувствовался, хотя руки шевелились неохотно, сапоги, полные снега, ощущались даже тепло. Щеки горели от ветра и чужого удара. Неужели получилось хоть кого-то спасти? С моими скудными навыками это просто чудо. Невольно потянувшись к внутреннему карману дубленки, я хотела было закурить, но пальцы мазнули пустоту. Тонкая ткань внутри оказалась пустой. Нервно похлопав по карманам, я расстегнула дубленку и осмотрела пояс, мешки с песком и травами висели на месте, как и всегда, но трубка… Трубка пропала. Не сдержавшись, я громко всхлипнула, вытирая рукавом обжигающие слезы. Сил не осталось, нужно было идти в храм, отдохнуть, но ноги будто приросли к земле. Я не могла оставить подарок, не могла отвернуться сейчас и спокойно забыть о нем, не могла понадеяться, что утром при свете солнца я найду в разграбленном городе столь редкую и дорогую вещь. «Она стоит дороже твоей жизни», кажется так говорил Давид при нашей первой встрече. Иранон, иди в храм и получи там помощь, ты замерзла и наверняка простыла. Укройся за каменными стенами, пока сюда не явился кто-то еще. Неловко обернувшись к тропе, я прижала руки к груди, наблюдая, как демон поднимается на плато, сбрасывая с податливого тела остатки копий и стрел. Приблизившись ко мне, он вновь принял облик крупного пса, послушно заглядывая в глаза. — Деми. Я протянула руку и зарылась пальцами в черную шерсть. Что скажет Давид, узнав, что я потеряла трубку Марка? Единственное напоминание о его возлюбленном хозяине. Иранон, сейчас не время об этом думать. — Деми, посторожи тропу, не пускай сюда никого из воинов. Я скоро вернусь. Услышав меня, демон возмущенно зарычал, насторожившись, но я тут же постаралась его успокоить, поглаживая по холке. — Пожалуйста, не переживай, я маленькая, меня не заметят, я буду осторожна. Мне нужно вернуть трубку, ты же знаешь, как она дорога твоему хозяину, и я без нее не могу. Деми заворчал, отвернув от меня голову, но не стал останавливать. Пользуясь моментом, я ринулась к краю плато, молясь про себя, чтобы Сверр ушел достаточно далеко за это время. Ноги неохотно несли меня вперед, но спускаться по горной тропе было достаточно просто, сложнее оказалось обходить и стараться не присматриваться к телам воинов, оставшихся после демона. Растерзанные, они скрыли под собой часть дорожки, постепенно заметаемые снежным покрывалом метели. В воздухе вновь пахло кровью и смертью, от некроса, скопившегося рядом, становилось душно и плохо, будто эти жуткие отголоски магии пытались поймать меня в свой плотный кокон, забраться под кожу и постепенно сжать в своих тисках сердце. Ускорившись и почти не чувствуя землю под ногами, я едва ли не кубарем спустилась с тропы, в последний момент растянувшись в сугробе под елями у подножья. И без того спутанные волосы превратились в сплошной колтун, едва закрывающий мои рога. Лицо нещадно защипало от снега, глаза неохотно привыкали к темноте. В небе медленно поднималась Луна, давая мне надежду не заблудиться в трех соснах. Иранон, это глупая затея, вернись сейчас же! Упрямо поджав губы, я подвязала волосы и, отряхнув снег, полезла к длинному дому, ошалело мотая головой. Трубка могла быть и здесь, и в пиршественном зале, и вообще остаться у домика, хотя там Деми наверняка заметил бы пропажу. Шума и криков сейчас показалось меньше, словно мир, застилая всё белой пеленой, постепенно успокаивался, скрывал от меня окружающий ужас и прощался с теми, кто не пережил эту ночь. Шмыгнув, я старалась передвигаться как можно тише и только в тени елок, не выходя на открытые места, медленно приблизилась к дому. Его крыша еще дымилась, но открытого огня не было заметно. Несколько балок обвалились внутрь, пахло гарью и опаленной шерстью. Дверь, через которую я так удобно прошла в прошлый раз, кто-то выломал, отбросив на землю рядом. Прошу тебя, не нужно туда ходить, лучше скройся в своем доме и пережди до утра. Остановившись возле черного проема, я замерла, прислушиваясь к звукам рядом и приглядываясь к близлежащим сугробам. Вокруг было спокойно и тихо, даже, наверное, слишком, но если помнить, что по дому ударили в первую очередь, то все происходящее было закономерным. Бесполезный ныне зал служил лишь оголенным остовом случившейся трагедии, приютив в себе души множества оборотней, это я знала наверняка, магия смерти сгустилась здесь, редкими дымными щупальцами показываясь в лунном свете. Будь тут достойный некромант, он тут же бы забрал всё себе, пополнив запас сил. Перешагнув порог, я хотела было как и в прошлый раз встать на четвереньки, но обломки балок и угольные головешки не дали бы мне ползать по полу. Пришлось просто нагнуться и вновь зажечь рога, присматриваясь к запачканным кровью доскам под ногами. На периферии мелькнул чей-то разорванный подол юбки, оголяя бледную кожу, и я нервно мотнула головой, отворачиваясь и стараясь отыскать опрокинутый стол. Руки мелко задрожали, стараясь унять их, я сунула ладони в карманы дубленки и запоздало заметила знакомое лицо чуть впереди, в луже крови. Застывшие зрачки смотрели в пустоту, развороченная чужими когтями грудь ощерилась белесыми обломками ребер. В его руке показалась моя трубка. — Улль. Едва сдержав рвотный позыв, я присела и трясущимися пальцами забрала трубку, стараясь не прикасаться к покойнику. Смотреть на него было страшно и отвратительно, но отвести взгляд я не могла, словно прикованная к этой чудовищной смерти. Горло сдавило спазмом так, что даже заплакать стало сложно. Не отворачиваясь, я по наитию попятилась обратно к двери, надеясь, что, когда страж вновь скроется в темноте, мне станет легче, и я смогу уйти. Сколько еще мертвецов скрывает в себе эта ночь? Когда наконец закончатся эти междоусобные войны? Чуть не запнувшись об обломок балки, я смогла-таки спрятать от себя пугающий образ Улля, а руки тут же засунули трубку во внутренний карман, потуже запахивая дубленку. Осталось совсем немного: вернуться на плато под присмотром демона, и, едва приняв горизонтальное положение, забыться тревожным, но глубоким сном. Мысль об отдыхе, как ни странно, успокоила меня, хоть и самую каплю, хрупкая надежда сбежать в мир грёз показалась спасительной, манящей настолько, что я невольно поторопилась, вылетев из длинного дома. Последний отрезок пути сейчас представал простой помехой перед блаженным покоем. Ступив на снег, я приготовилась к последнему рывку, но чужие пальцы резко поймали меня за кудри, дернув назад и приподнимая над землей. Не успев испугаться, я вскрикнула от боли и зажмурилась, пытаясь вцепиться в держащую ладонь. — Куда же ты побежала, зайчик? Неужели хотела удрать от меня? Услышав знакомый голос, я сильнее задергалась, всеми силами стараясь если не разжать, то хотя бы расцарапать его руку. — Нет! Отпусти! — Какая шустрая, ты погляди. Ничего, я и на тебя управу найду, как только поднимемся на дракар. — Не посмеешь… Извернувшись, я пнула Сверра в грудь, вызвав его довольный хохот. Набрав в грудь побольше воздуха, я хотела было позвать демона, но свободная ладонь тут же легла мне на шею, не давая даже пискнуть. — Ты больно много шумишь, зайчонок, отдохни немного, пока я не устал от твоего голоса, он тебе еще понадобится. Мои волосы наконец отпустили, но это уже не имело никакого значения. В глазах стремительно темнело, сознание уплывало, сдаваясь на милость судьбе. Опустились ослабевшие руки. Прошло всего мгновение, какая-то доля секунды, за которую я успела мысленно похоронить себя, искренне и горячо извинившись перед тетями из Зара за собственную глупость, но тут возле уха свистнула стрела, глухо вонзившись в удерживающую меня ладонь. Пальцы на моей шее разжались, и я мешком повалилась на снег. Ноги неприятно подогнулись, их прошибло болью, но всё это затмила возможность снова вдохнуть. Словно через ватную пелену я услышала далекий клич, кто-то пронесся рядом, и спустя еще один бесконечно долгий миг на мою голову пролилось что-то горячее, обжигая не хуже расплавленного металла. Запоздало передо мной на окропленный багровыми каплями снег упала белобрысая голова Сверра.