По страницам истории

      Я смотрела на городок, расположившийся в подкове из заснеженных гор. Малоэтажные домики с черепичными крышами, освещенные улочки собирались на площади, которая светилась огоньками торговых лавочек, обрамляющих каток. Над площадью нависала башня с часами. Я уже видела такой пейзаж. В одном из снежных шаров моей сестры, приобретённым ею, кажется, в Теллурайде — горнолыжном курорте в Скалистых горах. Мама с папой обожали горные лыжи, и мы нередко путешествовали по различным снежным местечкам. Помню, родители не разрешили нам выходить из отеля, пока отсутствовали вечером. Конечно, они подразумевали номер гостиницы. Но мы с Элли словили их на слове и отправились изучать здание. Сестра купила этот шар в сувенирной лавке за накопленные перед поездкой деньги. Её подкупил месяц, крепившийся на тонкой проволоке позади башни. Мне было четырнадцать, а Элли — девять. Если бы через три года она меня не придумала, то исследовала бы этот отель одна.       Мне очень не хотелось в это верить. Факты есть факты, но я всё ещё не могла пересилить здравомыслие. Но, может быть, здравомыслие — это как раз поверить?       Джерард обещал меня отпустить. Но перед выходом он сказал:       — Я всегда держу слово. И ты, уверен, тоже. Но, осмотрись, пожалуйста, прежде чем уйти неизвестно куда. Ты можешь поспрашивать людей, читать газеты… и, возвращайся, пожалуйста. Мы будем возле катка за столиком возле какой-нибудь палатки. Прости за высокопарность, но ты — надежда.       Другая девушка, возможно, была бы польщена своей важностью и просьбой о возвращении из уст молодого и привлекательного принца, но я подумала о «Звёздных войнах».       В утро моей предполагаемой свободы я проснулась замёрзшей. Камин потух. Срочно захотелось рассказать Рэю об отоплении.       Я посмотрела на Элли в розовой коробке:       — Доброе утро.       С каким-то старушечьим кряхтением я дотянулась до свитера и надела его, покопалась в своей сумке. Было лето, я собиралась всего лишь в магазин за куклой. Кроме влажных салфеток, не было никаких гигиенических средств. Хорошо хоть, нашёлся гребень для волос.       Собрав свой нехитрый скарб, я отправилась в туалет.       На кухне я застала Фрэнка и Джерарда. Они сидели за столом друг напротив друга, рядом стояли чашки, витал аромат кофе. Закатав рукав, Джерард вытянул раненую руку и прижимал к ней белую тряпицу. Фрэнк, шевеля губами, читал строки в небольшой книжке и бросал в ковшик рядом с собой какие-то травы и специи.       — Ну вот, — сказал он. — Сейчас закипячу, и к вечеру настоится. Покажи руку.       Джерард отнял компресс.       — Видишь, всё хорошо заживает, — улыбнулся Фрэнк.       — Вообще-то я немного себе помог… — произнёс Джерард.       Фрэнк поднял на него взгляд и всполошился:       — Ты не изучал медицинскую магию! А если бы навредил?       — Всё в порядке, нечего так переживать.       — Нечего переживать? Шесть лет на лекарей учатся не просто так. Но ты ж у нас такой умный, прочитал строку в книге — и, считай, всё знаешь. Не думай больше использовать медицинскую магию на себе.       — А на тебе, если что? — Джерард улыбнулся.       — Тем более. Раз так хочется — иди учись, — Фрэнк не поддержал шутку. Заметил меня и произнёс: — О, доброе утро, Криста!       Джерард пробурчал что-то похожее на «здравствуй».       — Сделаю тебе кофе, — Фрэнк схватил свой ковшик и поднялся из-за стола. — Приложи компресс, будь добр, — это уже было обращение к Джерарду. — Криста, ты что ешь на завтрак? Испечь ничего не успел, был срочный… пациент.       — Кофе достаточно, — ответила я, пробираясь в коридор с туалетом и так неуверенно, будто бы ходить в туалет — стыдно. Да что я, в самом деле? Я вскинула голову и гордо промаршировала в коридор. И столкнулась нос к носу с Рэем.       — Привет, — улыбнулся он и озорно, по-детски, добавил, прищурив один глаз: — Дай телефон посмотреть?       — Сначала Винтерби, вдруг там есть сигнал, — я всё равно не сдавалась.       — Сигнал чего?       — Спутника.       — Так называется что-то научное из вашего мира. Я не тупой, понял. Расскажешь?       — Летает вокруг планеты в космосе. Это всё.       — Почему ты так мало рассказываешь о своём прекрасном технически развитом мире?       — Чтобы не наговорить ерунды по памяти и не сглупить.       — Можешь и придумать, я всё равно ничего не знаю об этом.       — И зачем тебе слушать сказки? Ты и так живёшь в одной из них.       — А по моему мнению — ты живёшь в фантастике.       — Жила, — я нахмурилась и протолкнулась мимо Рэя, чтобы пройти в коридор.       В ванну я лезть постеснялась, довольствовалась только водой, которая, кстати, хоть и скудно, но лилась из крана. Хорошо хоть не пришлось топить снег в ведре.       Кое-как умывшись и обтеревшись салфетками, я причесала волосы, заплела французскую косу перед зеркалом, вытащила воротник рубашки из-под горла свитера, посмотрела на своё отражение: после свежей прохладной воды я чувствовала себя свежее и красивее.       Когда я вернулась, Фрэнк наливал в большую чашку кофе, добавил молока и поставил передо мной блюдо с яичницей с тремя желтками. Манерничать, что, мол, не съем, не стала — съем. Потом что голодная ужасно. Булочка, бульон и… что я там съела на завтрак дома? Стакан сока? Это всё не еда целого дня.       — Соль, перец, — Фрэнк подвинул ко мне две маленьких стеклянных баночки.       — Фрэнк, а ты здесь, на этом корабле, повар или что-то типа того? — спросила я и отправила в рот вилку с едой.       — Фрэнк — наш друг, — строго ответил Джерард. — А готовит, потому что умеет единственный. Он этому учился.       — Смотрю, все тут принца обслуживают, а не работают по специальности, — заметила я.       — Вот и чудесно, — натянуто улыбнулся Джерард. — Королева займётся безработицей в стране. Организует рабочие места, установит минимальный размер оплаты труда…       Честно сказать, я даже немножко пофантазировала в этот момент, что действительно могла бы применить кое-какие знания, полученные из жизни и учёбы в вузе для этого фэнтезийного мирка. Улучшить вселенную Элли. Только давайте без мужа в лице Джерарда.       — Это действительно было бы чудесно, — согласился Фрэнк. — И хорошо бы обратить внимание на школы и приюты. Ты могла бы использовать свой опыт. Ввести новые предметы, может быть, иногда проводить беседы с учениками, или, даже, проводить уроки. Детям, особенно лишившимся родителей, получить хорошее образование — важно, это дорога к университету или освоению профессии…       Джерард положил под щёку кулак и мечтательно посмотрел на Фрэнка.       Без меня меня женили и уже сделали роялс-особу, исполняющую королевские обязанности.       Пока моя компания разбиралась с неисправностью в корабле, я скучала. Покопалась в книгах в библиотеке, но, похоже, шкаф попался неудачный — находились лишь научные и технические издания с кучей формул. Я попыталась искать ту книгу, которую мне Джерард показывал ранее, с фотографией, но найти не удавалось. Я обнаружила немало поэзии. Вот интересно, это тоже Элли сочиняла? На несколько томиков — вряд ли. Но, может, хоть какой-то один. Пусть нескладный и глуповатый… Но ничего похожего я не находила, не было в стихах того, о чём могла бы написать моя сестрёнка.       А потом пришел сам (!) Джерард, (которого наверняка заставил Фрэнк) и принёс мне какие-то боты, похожие на угги, и дублёнку с капюшоном.       — Наверное, всё будет тебе большое, — сказал он, не глядя на меня. — Но дублёнку можно подвязать поясом, а с обувью — как есть.       Он положил вещи на кресло и вышел. Я же быстро собрала сумку, бросила в неё коробку с куклой, пообещав Элли, что найду способ вернуться. Но подсознательно доверила это ей.       Ступни влезли в… угги (я буду называть это угги) вместе с кедами. Куртка была мягкой, уютной, тёплой и выглядела как модная модель оверсайз, но я всё равно воспользовалась поясом, чтобы не продувало. Накинув капюшон, я бросилась к выходу.       Памятуя о том, что в прошлый раз неудачно вылезла из корабля, я остановилась в дверях, осматривая картину: два деревянных снегохода на широких полозьях, Рэй, копошащийся возле одного из них, швыряющий в Джерада снежки Фрэнк, Джерард, который старался терпеть это ребячество, но по виду был в шаге от того, чтобы начать контрнаступление. Фрэнк заметил меня и прокричал:       — Джерард!       — Я не повернусь, — ответил тот. — Догадываюсь о твоём плане запустить снежок мне в лицо.       — Помоги Кристе спуститься.       — А сама она…       — Джерард, — требовательно повторил Фрэнк.       И тогда этот вечно угрюмый принц соизволил подойти и протянуть руку в рукавице. А мне рукавицы не выдали… Джерард это заметил, поэтому снял свои и протянул мне. Я нацепила тёплые варежки, нагретые его ладонями, и схватилась за его руку.       — Я поведу, — говорил Рэю Фрэнк.       — Джерард поведёт и я, — ответил Рэй.       — Может, в мои двадцать шесть за мной уже не надо смотреть?       — А я говорю — Джерард поведёт. Не в твоих годах дело, Фрэнки. Я не спорю, что ты самостоятельный мужчина… отчасти, но, если что, Джерард сориентируется и магией поправит какую-нибудь неприятность. Эти штуки — старые-престарые, ездят на магии.       — У нас такие ездят на бензине, — сказала я, подбираясь ближе.       — Что такое бензин и как его получить? — поинтересовался Рэй.       — Найти нефть, — ответила я. — И сразу станешь богатым вдобавок.       — Что найти?       — Выберусь отсюда — попрошу Элли написать, как ты её добываешь. Можно, я с тобой поеду? — ну не нравилось мне всё это сватовство.       — Ааа, — протянул Рэй, посмотрев на Джерарда.       — Да пусть хоть пешком идёт, как хотела, — разозлился Джерард. — Фрэнк, давай садись. Только держись за меня, а не как в прошлый раз.       Я взяла пример с Фрэнка, который обхватил Джерарда за талию. Потом он заметил, что у его водителя нет рукавиц и отдал свои перчатки. Тогда Джерард прокричал, чтобы Фрэнк засунул руки в карманы на его куртке. Когда Фрэнк так сделал, у меня промелькнула мысль, что это достаточно романтично выглядит. Но, наверное, это всё мысли от лукавого — от фанфиков.       Я тоже обхватила Рэя за талию. Мужчину, который не должен тебе нравиться насильно, обнимать просто.       У подножия горы действительно находился лес. Но не то чтобы дремучий, как сказал мне один лжец. Здесь даже была проложена дорога с фонарями, которые, видимо, я не заметила, потому что принц-колдун устроил мне снежную стену.       А Винтерби, в который мы приехали, был действительно похож на горнолыжный курорт. Элли писала с того, что знала. И ещё добавила шарма этих милых европейских городков, где проходили этапы кубков мира соревнований, за которыми она следила. Аккуратные домики, украшенные к Рождеству… Конечно, в этой Вселенной есть Рождество. Если бы его не было и в нашей, то Элли бы придумала такой праздник со всеми его декорациями. Вот и здесь мелькали огоньки на ёлочных венках на дверях, цветными фонариками мерцали витрины и окошки, а в конце улицы, по которой мы шли, виднелось что-то похожее на ёлку.       Но Джерард не дал мне туда дойти. Поговорив про надежду, он вручил мне небольшой кошелёк.       — Здесь монетки на телефон, печатные издания… и что ты там ещё хочешь найти. Не потеряешься, здесь все улицы сходятся на площади. Хорошего вечера.       — Но Джерард… — начал Фрэнк.       — Пусть идёт, Фрэнк, — прервал его Джерард и, подхватив за локоть, увёл вдоль по заснеженной улице. Рэй лишь махнул мне рукой и отправился вслед за друзьями.       Я спрятала кошелёк в карман, поправила капюшон и свернула в ближайший переулок. Пройдя мимо светящихся окошек, я выбралась на параллельную улочку. Здесь было множество кафе, которые манили своим тёплым светом и аппетитными ароматами. Мне надо было где-то пристроиться, поэтому я выбрала высокий столик у одного из баров — такие стояли на улице под крышей рядом с печкой. Заказав себе горячий глёгг с перцем и апельсином, я вытащила свой смартфон.       Сигнала всё также не было, сообщения не отправились. Возможно ли, чтобы вокруг этого маленького городка стояли глушилки? Что за глупость? Ты обычный человек, Криста. Никто не стал бы ставить над тобой опыты и устраивать такие розыгрыши.       — Элли, что же ты натворила? — горько произнесла я и одним глотком выпила половину кружки горячего напитка. Тёплое вино со специями приятно прошлось по пищеводу. А что, собственно, натворила? Придумала меня? Дала жизнь? Я больше её дочь, чем сестра. Литературная дочка. Вот такое я понятие, строка в текстовом редакторе.       Но я всё равно узнала в баре, где можно позвонить. По указаниям я добралась до телеграфа. И только зря потратила монеты. Конечно же, по номерам мобильных операторов телефонистки меня не соединяли.       Я вышла из здания и печально вздохнула. Всё время думала, что такой прерывистый, полный отчаяния вздох, бывает только в диснеевских мультиках. Но нет. О, кстати, а ведь диснеевские мультики тоже кто-то написал. Значит, существует Вселенная, где герои живут долго и счастливо, или как там завещает концовка сказок про принцесс? Они женятся на принцах, вот как, Криста.       — Чёрт, — громко сказала я.       — Ты в порядке?       Я резко повернулась. Прислонившись к одной из колонн возле входа в здание телеграфа, стоял Рэй.       — Надменная королевская особа приказала за мной проследить? — спросила я.       — Вот бы ещё Джерарду мне приказывать, — фыркнул Рэй. — Просто подумал, что нехорошо бросать тебя одну в незнакомом городе, в незнакомом мире.       — А что же мой названный жених?       — Его это не радует так же, как и тебя.       — Так разойдёмся.       — Может, он что-нибудь придумает. Хотя пока ему не удавалось. Сколько химических составов он вылил на мою руку, чтобы попытаться имитировать этот разряд, — Рэй закатил глаза. — Мы с ним в фиктивном браке раз двадцать. Помоги ему, Криста, раз уж ты здесь. Вдруг он тебе понравится…       — Это вряд ли.       — Никогда не знаешь, когда накроет. Ну вот чисто внешне, он хоть немножечко тебя привлекает?       — Такое с подружкой обсуждают, а не с парнем, с которым день как познакомилась.       — Ну и чем я не подружка? — Рэй распусти хвост на голове и растрепал свои кудряшки до плеч. Я рассмеялась. — Пойдём прогуляемся? Одежду тебе нормальную купим. А то ходишь в джерардовской куртке…       — Чего? Это его куртка? — я сморщилась.       — Да всё его.       — Вот же ж…       С осознанием, что это деньги Джерарда, я с удовольствием тратила этот королевский паёк. На сапожки с пряжкой, тёплые колготки, длинную шерстяную юбку, рубашку и жакет. Я просто влюбилась в чудеснейшее зимнее пальто с меховой оторочкой и… ой, мамочки! Я муфточки видела лишь в старом кино!       Я превратилась в красотку начала двадцатого века, и мне очень нравилось, как я выгляжу. Рэй оценил меня красивой улыбкой.       Возвращаясь к Джерарду и Фрэнку, мы заглянули в фотоателье. Я была взволновала от того, что меня снимают старой камерой, со вспышкой с дымом, мне казалось, что я обязательно моргну. А ведь это не смартфон, где можно наделать хоть тысячу селфи, а потом выбрать один удачный снимок. Но тут Рэй за кадром показал мне язык, и я широко улыбнулась. Вот таким фото и вышло.       Но, как только я, радостная и колотящая Рэя муфтой за этот язык по плечу, убеждая, что обязательно с такой улыбкой выйду на фото по-уродски, вышла на улицу, то вдруг настроение меня покинуло. Пошёл снег и, то ли он навеял воспоминания, то ли они нахлынули сами и вырвались наружу слезами. Я осознала, что я застряла неизвестно где, в компании непонятных мне людей, что эта прогулка не закончится тем, что я вернусь домой к маме, папе и Элли, что не возвращусь в кампус, что я, мать вашу, какая-то избранная секретная принцесса. Это было скверно. Очень скверно.       А Рэй… не стал меня успокаивать. Наверное, он знал, что так бывает, когда человеку надо выплакаться.       Когда мы вышли на праздничную площадь к катку, то увидели шикарно украшенную ёлку, полную мелких жёлтых фонариков, посередине, от которой расходились и паутиной рассыпались по палаткам с сувенирами и вкусностями сияющие гирлянды. Ароматы выпечки, кофе, шоколада и специй витали в воздухе, шумные росчерки коньков и смех катающихся раздавались рядом, люди сидели за столиками и пили горячие напитки. Как и наши люди. Фрэнк грел голые ладошки о чашку и смеялся тому, что рассказывал Джерард.       Ну, просто Рождественская открытка. Я достала из сумки телефон и сделала снимок.       — С ума сойти, — воскликнул за моей спиной Рэй. — А распечатать потом как?       — В вашем мире — лет через сто, — ответила я.       — Просто дай посмотреть, и я разберусь, — проговорил Рэй.       Сейчас этот телефон ничего не значил, но там были фотографии семьи, друзей, Элли… И я смогу их разглядывать, пока не сядет зарядка. И я снова спрятала от Рэя телефон в сумку.       Вечером после ужина, на котором Фрэнк рассказывал, какой бы ресторанчик он хотел открыть в Винтерби, я устроилась в своей комнате-библиотеке и открыла галерею на смартфоне. Просмотрев лишь снимков десять, я поняла, что это слишком. Мне грустно, и я не хочу грустить ещё больше. Может, позже, когда не будет так больно.       Я направилась к одному из книжных шкафов и начала перебирать издания.       Книжка, которую я отложила на верхушку шкафа, с глухим стуком плюхнулась на пол. Я присела, чтобы поднять. И тут в библиотеку кто-то вошёл. Не знаю, почему сразу не показалась, а затаилась как мышь в присутствии кота.       — Её здесь нет, — сказал Фрэнк.       — Фрэнк, послушай, — это говорил Джерард. — Ничего не получится. Я не могу к ней поступиться, чтобы хотя бы подружиться.       — Во-первых, прошло очень мало времени. Во-вторых, ты и не стараешься. Рэй и я больше времени с ней проводим. Мы общаемся. Криста стихи нам читала. Рэй говорит, Криста весёлая, всё пытается побольше разузнать о технике в её мире.       — Не хочется заставлять человека себя любить. Мне ужасно перед ней стыдно. Может, поэтому я начинаю злиться и грубить.       Кто-то стал ходить по комнате. Я вся сжалась, пытаясь сделаться ещё меньше.       — Джерард, если ты сейчас искренне, то не всё потеряно. Скажи ей это лично. Извинись.       — Сказать что? Что ошибся двадцать лет назад, и надо было держать её при себе? Что поступил необдуманно, подарив ей другую жизнь, новых родителей взамен тех, которые погибли по моей вине? И что давай-ка возьмёмся за мои амбиции, на твое мнение наплевав? Полюби меня за месяц!       Я притаилась. Хорошо это или плохо, что разговор происходит без меня? Я бы не знала, как реагировать на эти слова, скажи он их мне в лицо, глядя в глаза. Я могла бы и расплакаться, и пожалеть Джерарда вплоть до симпатии. Если бы это было кино, в этот момент я полюбила бы этого персонажа. Литературные героини современных произведений любят подлецов с нелёгкой судьбой.       — Иногда люди влюбляются и за меньшее время.       — Она считает меня врагом, похитителем. Она не знает меня, а я не знаю её, чтоб полюбить. Как тебя, например.       Повисла тишина. Я замерла. Происходило что-то, чему я мешаю. Причём не только, как лишний слушатель, а как лишняя в этом мире и среди тех двух молодых людей в библиотеке.       — В смысле, как тебя… знаю. Знаю, как тебя. То есть, я хорошо знаю своего лучшего друга Фрэнка       Фрэнк молчал.       — Ладно, я пойду. Передай Кристе, что мне надо уехать. Я поеду ночным поездом из Винтерби. Рэй сказал, что они фотографировались, как раз захвачу фото, оно мне понадобится… В общем… короче… да. Пока!       Я услышала шаги и хлопок двери. Потом я услышала уже знакомый мне печальный прерывистый вздох. Я медленно поднялась и выглянула из-за шкафа.       Мне открылось довольно тоскливое зрелище. Фрэнк сидел на диване, смотря на пламя в камине. Или, скорее, сквозь него, куда-то в прошлое, или в мечты. Лицо его было печально. Мне показалось, что он недалеко от момента, чтобы заплакать.       Я присела рядом. В моей жизни ещё никто не страдал от неразделенной любви, и у меня не получалось подобрать слова.       Фрэнк обнял меня за плечи. Вот блин, это я должна была так сделать.       — Ты слышала Джерарда, да? Подойди к нему, расскажи об этом. И скажи, что прощаешь его за всё. Между вами образуется хоть какой-то мостик.       — Фрэнк, я не выйду за него замуж. Как я могу влюбиться в человека и быть счастливой, когда это принесёт страдания кому-то другому? Ты любишь его.       — Любовь — это не только быть рядом с человеком, восхищаться им, быть его другом и опорой. Это ещё и отсутствие эгоизма. Готовность поставить его интересы выше своих собственных. Джерард хочет быть руководителем своей страны. Не как его отец, который полагал, что звание короля — это сидеть на троне, тебе будут повиноваться, а в спальне всегда ждёт красавица жена. Джерард появился перед Главным собранием, когда ему исполнилось двадцать два года. Через двенадцать лет после описываемых твоей сестрой событий. Зная, что его отец подписывает все бумаги, не читая, он, как наследник и будущий король уговорил собрание принять некоторые изменения, хотя бы касающиеся развития и науки. Все эти годы он обучался магии и конструкторскому искусству. В последнем мало преуспел, но он учился вместе с Рэем, а у того оказался талант к проектированию. Тем более твоя сестра оставила нам кое-какие изобретения. Джерард хотел официально на престол. Но Главное собрание заартачилось. Общество было традиционно, требовался брак с Кристалл. Но все знали, что род Кристалл прекращён. Ему поставили невыполнимую задачу — женишься, как положено и по любви на Кристалл, входишь на престол — а там что угодно твори. Хоть отменяй закон об обязательной любви между королем и королевой. Собрание думало, что они в выигрыше. Что они могут делать, что хотят, подсовывая Артуру бумаги, а Джерард королем никогда не будет. Но Джерард знал, что, как минимум одна Кристалл должна быть жива. Но вытащить он её может только через восемь лет. И ему этого не хотелось. Не хотелось трогать тебя. Он искал, честно искал хоть какую-то Кристалл. Не нашёл. История твоей сестры чётко говорила, что сгинул весь род. Криста, я очень хочу, чтобы у него всё получилось. Я хочу, чтобы он поменял страну, сделал её более удобной для жизни, более современной. И через век или даже меньше мы дойдём до развития вашей Земли. И если для этого ему нужно полюбить не меня — что ж. Так хочу видеть его счастливым. Он тоже заложник обстоятельств. Ему поставили ультиматум.       — Фрэнк, надо просто сказать, что Кристалл — это ты.       — Вдруг появившуюся Кристалл разглядывать и изучать со всех сторон будут. Сравнивать с портретами глаза, форму носа, ушей… Кровь сверять с образцами. Хотя в твоём случае этого и не нужно. Ты так похожа на весь их род, что ни у кого сомнений не возникнет. Проверят только, не исправлена ли внешность с помощью колдовства.       — Но, Фрэнк, как же я могу, теперь зная…       — Я рад, что это именно ты. Что ты будешь той, кого полюбит Джерард. Я думаю, ты ему нравишься.