ОДНА НЕДЕЛЯ ДО… _________________________
— Дорогуша, ты проспала пары! Что? Вскакиваю с постели. Сна как не бывало. Бегу к сумке и роюсь в поисках чего-то из одежды. Я точно брала юбку, но забыла её вчера погладить. Чёрт… — Успокойся. Я пошутил. До пар ещё два часа. Решил разбудить тебя пораньше, — Тимофей улёгся на кровать и положил руки за голову. На нём только пижамные штаны. Он прикалывается? — Так не шутят. Мне нельзя опаздывать. Я ещё презентацию не доделала. Слишком рано уснула. — Ты уснула за работой. Я виноват, измотал тебя. Так что давай-ка я помогу с работой, а потом отвезу к универу. А после заберу и отвезу домой. Или в ресторан поужинать. — Ты так меня на свидание приглашаешь? — Я так помощь предлагаю. — Я саркастично улыбаюсь, а потом замечаю, что у меня расстёгнута рубашка. Чёрт… Начинаю её застёгивать, чем, разумеется, смешу Тимофея. — Замечательно. Я в душ, потом краситься. А ты пока отредачь текст в презентации. — В той самой, которую ты делала на моём компьютере? — Ага, — собираю полотенце. Стоп, она намекает на…то самое, что я видела? — Успела рассмотреть там вкладочки всякие, — Тимофей смеётся. Конечно, ему забавно. А я чуть со стыда не сгорела. И чего я так парюсь, это же порно. Просто видео с сексом. Всяким, особенным сексом. Ой, всё. Хватит. — Ничего я не видела! Я в душ! — Ну да, не задерживайся там. Иначе я приду помогать! — кричит Тима вслед. Чёртов соблазнитель. А ведь меньше суток назад он орал на меня голую и обездвиженную. И что за отношения у меня? Через минут пять я выхожу — выбегаю — из душа. Я хочу кушать, а значит, утром мне придётся готовить что-то. На это нужно время, а до универа ещё добраться надо. И ещё я не звонила Злате. Она попросила позвонить и сказать, что я в норме, а я забыла. По правде говоря, я не позвонила, потому что вчерашний вечер нормой назвать нельзя было. Думаю, у меня есть время заскочить домой, заодно поглажу юбку. Когда я объявляю, что готова, Тимофей уже ждёт меня при параде с широкой улыбкой. Тима открывает дверцу машины передо мной, будто он настоящий джентльмен, хотя по его грубости прошлым вечером так не скажешь. Стоит отпустить ситуацию. Хватит дуться, Ксюша. Сейчас остаётся добраться до дома, быстро привести себя в надлежащий вид, а потом долететь до универа. А со всеми проблемами и с Тимофеем буду разбираться потом. Так вот и выходит. В дороге мы оба молчим. Я молчу, потому что не хочу трогать его расшатанные нервы, а он молчит, скорее всего, потому что понимает, что сам тронет свои расшатанные нервы. Но я рада, что поход в спортивный зал ему помог. Надеюсь, там было не так много девочек в коротких шортиках и облегающих маечках, потому что, если они были, я найду их и убью за их аппетитные тела. Не только Тимофей может меня ревновать к кому-то. — Я скоро, — говорю я, вылезая из машины. — Я с тобой. Думаю, я успею выпить кофе, так ведь? — как отнесутся мои соседи к тому, что я приведу Тиму в дом? Смотрю на время и соотношу с расписанием: Илья уже на работе, а вот Злата дома. Ну что ж, рискну. — Хорошо, пойдём. Мы поднимаемся по лестнице. Я стараюсь делать вид, что вовсе не устала вскарабкиваться по ступенькам на пятый этаж, но Тима замечает моё сдержанное дыхание и посмеивается. Я открываю дверь ключом, стараясь делать это как можно громче, чтобы дать Злате понять, что кто-то пришёл. — Злат? Ты дома? — дома тихо, но свет в ванной горит. Если бы Злата уехала, она бы выключила свет. Она бережливая, это я у нас не берегу электроэнергию и воду. Слышу какой-то шум в комнате. Твою мать! Злата сидит у кровати хватается за шею. Она пытается дышать, но выходит хреново. У неё паническая атака, ну вот, приплыли. Я подлетаю к ней, но хрен знает, что делать. Со своими страхами я бороться научилась, а вот как помогать другим… — Что… — Тима быстро считывает ситуацию и садится рядом со Златой. Он берёт её за руку и довольно крепко сжимает. — Злата, привет, это Тимофей. Посмотри на меня, пожалуйста, — Тима говорит спокойно, сразу видно, что он знает, что делает. Смотри мне в глаза, я здесь, с тобой. Дыши спокойнее, это сейчас пройдёт. Давай дышать вместе. Вдох, — он делает глубокий вдох, — выдох, — и шумно выдыхает. Я пока достаю свои таблетки и иду за водой. — Вот так, правильно. Я расстегну молнию на кофте, хорошо? — Тима немного расстёгивает Златину водолазку с молнией на воротнике, которую мы вместе купили в ноябре. — Смотри, — Тима протягивает её руку с своей рубашке. — Давай вместе посчитаем, сколько пуговиц. Давай, одна, — Злата пальцами перебирает пуговицу, потом спускается ниже и заметно успокаивается. Я протягиваю таблетки. — Это Златы? — Нет, мои. — У вас одно лечение? — У неё нет никакого лечения. — Ксюш, убери. Есть леденцы какие-то? — я киваю, где-то были мятные конфетки. Злата усаживается на кровать. — Спасибо. — Она говорит сдавленно, но она хотя бы говорит. — У меня конференция через пятнадцать минут, я переволновалась. Первый раз такое. — Это тревога. В глазах темнело? — Да… — Позволишь? — Тима протягивает руки к её шее. Злата кивает. Никогда не видела Тиму «в деле», только когда он играл со мной. Он делает лёгкий массаж. — Мышечное напряжение лучше снять, тогда вероятность повтора ниже. Я только немного разомну шею и плечи, и всё будет хорошо. Спишь нормально? — Э…последнее время, нет. — Трудно засыпать или сам сон беспокойный? — Всё сразу. — Аппетит? — Злата просто машет головой. И правда, я совсем не заметила, что она стала хуже есть, и даже в пиццерии иногда пьёт только коктейль. — Надо постараться о себе позаботиться. Ты устала, нервная система истощена, поэтому нужно потихоньку приводить в норму сон и еду. Как можешь, не надо сразу трёхразовое питание и восемь часов сна, всё равно не получится. Хорошо? Постараешься? Злата кивает и ещё раз благодарит Тиму. Потом, когда моя бедная нервная соседка приходит в норму, Тима уходит, оставляя нас вдвоём. — Тимофей врач? — Психолог, весной получит диплом. — Злата закрывает глаза. — Как ты справляешься с нервами? Мне просто надо онлайн зачитать доклад, там даже вопросов не будет, а я чуть не померла. Я так уже не могу… — Я с ними не справляюсь, я справляюсь с последствиями. Ты тоже справилась, так что всё будет хорошо. — Я обнимаю её и очень надеюсь, что эта вредная привычка нервничать прогрессировала не из-за меня. В вуз приеду совсем впритык. Тима уже в машине, я медленно иду к ней, потому что не хочу оставлять Злату в таком состоянии. Но она убедила меня, что всё хорошо, что ей лучше. — Ксюш, откуда у тебя таблетки? Я знаю, что это за препарат, его без рецепта не продают. И его нельзя пить просто при панической атаке, это курс лечения, серьёзного лечения. — Видишь? — я поднимаю руку и показываю Тимофею, что обычно со мной происходит при малейшем стрессе. Рука произвольно трясётся. Тима обеспокоенно смотрит на меня. — Ты была у психиатра? — Да, у меня стрессовое расстройство. Последствия травмы. — Это то, о чём я думаю? — Да, но не только оно. Я должна была раньше сказать. Руки трясутся со вчерашнего вечера. Я очень испугалась, и не могу избавиться от волнения. — Прости меня, — Тима просит прощения, но такое ощущение, что он не понимает, за что именно. Я глажу его по щеке. Он только что спас мою лучшую подругу, он любит меня, пересёк ради меня границу. Я, чёрт возьми, могу его простить. Я киваю и целую его. После Тима трогается и выезжает на дорогу. — Во сколько тебя забрать? — спрашивает Тима, когда мы тормозим. — У меня сегодня четыре пары. Но мне надо будет ещё в учебную часть заскочить. Я до пяти примерно. Я могу сама доехать. Тем более, мне надо домой. — Ладно. Тогда я заберу тебя в половину пятого, довезу до дома и поеду в Москву. Надо решить вопросы с документами и…надо поговорить с отцом. Он же ещё не видел меня после приезда. — Ладно, — стараюсь меньше подавать эмоций, потому что не хочу выдавать свою ложь двухгодовой давности. Поэтому повременю с долгим и тяжёлым разговором. Не для утра понедельника. — Ладно. Тогда до встречи, — Тима наклоняется, чтобы поцеловать меня. И у меня, и у него это, наверное, машинальное движение. Просто потому, что мы привыкли целоваться, привыкли любить, но лишь на секунду перестав это делать, создаётся ощущение, что связь порвалась. Мы, всё-таки, немало пережили. Вроде на выходных мы были вместе, но мы так и не разобрались со всем тем дерьмом, которое нас настигло. Так что и я, и Тима притормаживаем и тупо смотрим друг на друга. Тимофей кладёт свою руку на мою щёку и тянет к себе. Я не сопротивляюсь, и мы целуемся. Медленно, романтично. — Хорошего дня, детка, — желает Тима, отрываясь от моих губ. А мне так и хочется сказать, что хороший день у меня только рядом с ним. Но я всё же выхожу из машины и иду к зданию.***
Денёк сегодня выдался тяжёлый. Моя голова после не самых лёгких выходных просто вскипела. Давление поднялось, и я чувствую себя ужасно. Выхожу, нет, выползаю из универа и надеюсь увидеть машину Тимофея. Слава богу, он меня уже ждёт. Подхожу к его тачке и просто падаю на сидение. Глаза закрыты, и у меня нет сил даже дотянуться до него и поцеловать. — Сложный день? Просто киваю головой и расползаюсь по салону. Тима понимает всё и выключает музыку в машине. Едем мы быстро, я почти засыпаю. Когда мы подъезжаем к дому, я практически уснула. Тимофей нежно гладит меня по волосам, и я открываю глаза. Голова по-прежнему болит, но немного меньше. — Ты доберёшься завтра сама? — До этого несколько месяцев справлялась. Поезжай и не беспокойся. Только напиши, когда будешь в Москве. — Хорошо. Я люблю тебя, — говорит Тима, целует меня в уголок губ и гладит по коленке. — И я тебя, — улыбаюсь Тиме и выхожу из машины. Прикладываю магнитный ключ к замку входной двери и под знакомый писк прохожу в подъезд. Здесь, как и всегда, чисто и не пахнет гадостями, но для меня, страдающей от дикой мигрени, сейчас любой запах — аммиак самой высокой концентрации. Плетусь по лестнице и раз сорок проклинаю тот факт, что я живу на пятом этаже. Слышу смех из квартиры и понимаю, что Злате лучше. Как хорошо. Видимо, опять смотрит что-то на YouTube. Дома тепло, слышу смех и Ильи тоже. Видимо, этим двоим и без меня отлично живётся. Странно, но комнаты, которые последние полгода были мне родными, сейчас кажутся чужими. Кажется, будто меня здесь не было месяцев пять, а не два дня. Неужели я так сильно завишу от Тимофея, что даже после двухгодовой изоляции я не смогла привыкнуть, что мой дом — это не там, где он? Кажется, у меня проблемы с привязанностью. — Да это ж глупость! Отдай! Ты как ребёнок, Балеев! — вопит Злата. Голова истерично пульсирует, напоминая о своём болезненном состоянии. Слышу какой-то треск. Видимо, что-то разбилось. — Ты что наделал? — то ли плачет, то ли смеётся моя соседка. Ну и что они там натворили? — Что у вас тут происходит? — захожу на кухню и встаю в позу «руки в боки». Изучаю картину: какой-то стакан валяется на полу с разлитым соком, на столе лежит телефон с открытым YouTube. Сама Злата в вязаной кофте и шортах, а Илья в футболке и джинсах, сидят и ржут над разбитой посудой. Глубоко вдыхаю и плетусь в ванну за тряпкой. — Я уберу. А ты пока расскажи, где была все выходные. — И побольше про того, кто меня сегодня спас. — Илья моментально закатывает глаза. Думаю, Злата рассказала о ситуации утром, а Илью бесит всё (как мне кажется), что связано с моим парнем. — Отвалите. Позже всё, — бросаю через плечо, преимущественно, Илье и беру с полочки над раковиной «Нурофен». — Я спать, потом вопросы. — Ты не выспалась? — истерически хохочет Злата. Да что они тут делали, что оба сидят с красными глазами от смеха. Хотя, будем честными, я просто рада, что между нами нет никакого напряжения. Пусть занимаются, чем хотят, кроме секса. Остальное — не моё дело. Хотя и секс не моё дело. Ой, все мысли путаются. Мне надо прилечь. Как только голова касается подушки, я вырубаюсь. И даже сильная головная боль мне не мешает.