Хроники Орбиты и Космоса: Janteloven

      Иду к Маше. Она стоит у двери кабинета и что-то пишет в телефоне. По её лицу расползается милая улыбка, из чего я делаю вывод, что настроение у неё хорошее и я её не сильно задела. — Привет, — говорю я. Маша смотрит на меня с нескрываемым удивлением. Да-да, я тут, живая и говорю. Последние месяцы, когда мы ещё общались, я часто отмалчивалась. Маша пыталась со мной говорить, пыталась дружить, но оттолкнув Тимофея, мне стало легче отталкивать остальных. Но сейчас, когда рядом Тима, я понимаю, что Маша в качестве подруги мне так же необходима, как и Тимофей в качестве парня. — Привет. Ты так убежала, я думала, ты не хочешь меня видеть. — Нет, нет…просто я растерялась, да и последние дни не из лёгких, честно говоря. Присядем?       И что я сейчас должна сказать?       И как мне ей объяснить моё поведение?       Мы садимся и обе молчим. Надо бы завести диалог, а то это неловкое молчание и взгляды с милыми улыбочками меня бесят. — Что ты делаешь в больнице? — спрашиваю я. Для начала, пойдёт. — А, у моей однокурсницы шишка на руке солевая, попросила побыть с ней перед операцией. Вот, так что я тут. Ну, это минут на двадцать, не больше. Так что я согласилась подождать и после операции её. — Ясно. — А ты тут чего? — Рита, сестра Тимофея попала в больницу. Так что я тут с ними. — А ты же в Туле учишься? — Да, но приехала по такому поводу. Илья привёз вчера. — Вы живёте вместе? — Да. Я, Илья и Злата. Маша кивает. Мы замолкаем на несколько секунд. — Нет, ну мы долго можем ходить вокруг да около, но ты же понимаешь, что я ничего не понимаю? — я смеюсь от той непосредственности, коей она обладает. — Ты про Тиму? — Ну как бы да. А Матвей? Вы не вместе? Как вообще вы сошлись и разошлись? А Слава? Вы общаетесь? Или кто-то в новой школе был? — как только я перевелась, мы с Машей связь не поддерживали, за исключением моего внезапного прихода на её выпускной. — Со Славой мы разбежались давно, ещё при тебе, с Матвеем расстались летом, ещё перед одиннадцатым классом. В новом классе никого не было, не до этого. Потом я поступила в Тулу и переехала. Там живу в квартире, я тебе про неё рассказывала… — Ага-ага, это всё очень интересно, про него-то ты расскажешь? — Маша с любопытством смотрит на меня, а я ищу слова, чтобы всё ей объяснить. — Мы с ним снова вместе. Несколько дней назад Тима приехал в Тулу, нашёл меня. Я ничего не знала, поэтому была в полнейшем шоке. Мы с ним поговорили, — вспоминаю, чем закончился наш разговор, невольно улыбаюсь. Я сейчас в такой же блузке, только другого цвета. Надеюсь, её Тима не решит разорвать. Сижу и тупо улыбаюсь. — Поговорили, значит. — Переспали. — Прям так сразу? — Заткнись. — Ладно, — я начинаю смеяться, Маша тоже. Мы расслабляемся и понимаем, что мы всё ещё те самые. Это интересная вещь: с некоторыми друзьями расставание кажется невозможным. — Короче, на выходные я осталась у него в отеле. В понедельник он отвёз меня к универу и поехал в Москву. Ну а потом я узнала о Рите и приехала. Слава мне позвонил. — Слава? Он тоже тут? — есть ощущение, что Маша реагирует на Славу более эмоционально, чем требуется. Или мне просто кажется… — Да. Типа того. Он просто сейчас поехал отсыпаться. Он всю ночь дежурил один, а мы спали. Сейчас дежурим мы. — Спали? — Спали в том числе. Хватит о сексе. Не сейчас. — Ну да, ладно. Я понимаю. — Ну а ты? Как устроилась? — Я съехала от родителей и живу с одногруппницей в квартире, — Маша выпрямляется и улыбается, как ребёнок, которому купили желанную конфетку. — А подробнее? — Живём одни, квартира совсем рядом с вузом, так что я всем довольна. — А как парни? — после расставания с Димой у Маши, как я могу судить, не было отношений. — На курсе есть парочка привлекательных, но я сейчас занялась учёбой, никаких серьёзных отношений, только ради удовольствия, — передо мной кто-то другой, словно я и не знала Машу. — Мы сейчас учимся писать статьи, так что я посещаю много выставок, представлений, ярмарок. Знакомлюсь там с парнями, но я не хочу опять этой клетки в виде статуса «девушки». Это круто на определённом этапе, но мне сейчас хочется быть только с собой.       Мы болтаем, пока Машина однокурсница не выходит из операционной. За это время мы успели обсудить вопросы учёбы, работы, проблемы взаимоотношений с людьми, оплату ЖКХ и прочие глупости, которые почему-то заботят молодых людей.       И я, и Маша сошлись во мнении, что нам необходимо увидеться и поговорить по душам. На этом мы и заканчиваем.       Потом я возвращаюсь Тимофею, и мы сидим в палате. Я начинаю рисовать страшные картинки покушений на Коротковых, но стараюсь выкидывать их из головы. Тима рассказывает всякие истории из детства с участием Риты. Он явно переживает, но говорит, что он переживал в своей жизни и сильнее. Врачи сообщают, что Рита скоро должна прийти в сознание полноценно, токсины из организма выводятся стремительно, всё должно обойтись. Рита периодически приходит в сознание, что часто бывает при выходе из комы. Она открывает глаза, но не понимает, где она. Это буквально пара секунд, но каждый раз Тимофей вскакивает как ошпаренный. Увы, не всему быть как в фильмах — не будет такого, что Рита просыпается, а мы все радостные с цветами её встречаем. В жизни всё намного прозаичнее.       Мы сидим в больнице с десяти утра до восьми вечера. Тимофей выводит меня на обед в столовую больницы. Перед отъездом решаю прогуляться и дохожу до палаты, где лежал Тимофей после перестрелки. Сейчас всё это воспринимается так страшно и странно. Тогда я просто боялась его потерять, а сейчас боюсь, что ему постоянно кто-то может угрожать. Палата пуста. Цвет стен сменился. Раньше они были светло-сиреневые, а сейчас мятно-еловые. Мне нравится цвет. Мне, наверное, сюда нельзя, но дверь не закрыта, так что я прохожу. Смотрю на кресло, в котором я обычно сидела, когда делала домашнюю работу. Вспоминаю, как читала вслух учебник по обществознанию, но Тимофей умудрялся даже там находить сексуальный подтекст. Помню, как мы чуть не занялись любовью на больничной койке, но аппарат Тимофея, отслеживающий сердцебиение, самовольно подал сигнал об опасном пульсе. А ведь я всего лишь целовала Тиму, сидя у него на коленях. Полторы недели, а столько всего. И вот теперь — мы снова тут вдвоём. Снова вместо учёбы и всего остального. Мы снова оставляем мир людей, ради нашего собственного мирка. — Девушка, я могу вам чем-то помочь? — сзади появляется медсестра. Я пугаюсь, будто делаю что-то запретное и меня поймали, но вообще-то, именно «что-то запретное» я и делаю. — Нет, извините. Просто ошиблась палатой. — Извините за любопытство, но вы раньше здесь не были? Лицо очень знакомо. — Бывала, — напрягаю память и вспоминаю, что эта же девушка была медсестрой, которая приходила делать уколы Тимофею. Я тогда дико бесилась, потому что она видела оголённый торс и то, что ниже у моего парня. Но Тима говорил, что блондинки его не возбуждают. Медсестру звали Даша. Точно, на бейдже у неё написано «Дарья» — Я здесь навещала парня года два назад. Вы Дарья, вы были медсестрой у него. — Ксения, да? — Да, именно так. — Как сейчас здоровье вашего парня? Надеюсь, он не попал снова к нам? — Нет, он в порядке, но здесь его сестра. — Сочувствую. Но у нас хорошие врачи, так что думаю, с его сестрой всё будет замечательно. — Спасибо, — говорю я, улыбаясь. Такая милая светская беседа немного подняла мне настроение. Выхожу в холл на первом этаже, где меня уже ждёт Тима. — Где так долго гуляла? — хорошего настроения как будто и не было. Тимофей с подозрением на меня смотрит, и выглядит не самым счастливым человеком. Надо это как-то исправить. — Бродила по старым адресам. — Чудесная цитата для данных обстоятельств, — с тем же раздражением говорит он. — Нам пора, поехали в отель. Я даже со Славой не увиделась, мы так торопимся.       На минуту задумываюсь, хочу ли снова в отель. Я не хочу оставлять Тимофея сейчас, но я не привыкла так долго пропускать пары. Надо написать Карине, попросить все записи. Я пропустила пока только один день, но на первом курсе лучше вообще не пропускать. Надо признать, сейчас ехать уже поздно, поэтому мне одна дорога — в отель.       Я молча выхожу за Тимофеем на улицу. Опять дождь. Мы бежим к машине. Сейчас дождь кажется мелким, противным и совсем не к месту. Думаю, он ещё больше раздразнит Тиму. При всей моей любви к нему, но не он один страдает. В машине я сразу согреваюсь, но руки по-прежнему холодные. — Там на заднем сидении свитер, надень, если холодно, — предлагает Тима. Я хватаю одежду, снимаю куртку и натягиваю свитер. Рукава длиннее, чем мне надо, но от этого он становится только уютнее. Свитер серый и очень похож на мой любимый из гардероба, но только этот — пахнет Тимофеем, а значит в разы лучше, чем любая моя вещь.       Всю дорогу нюхаю свитер как чокнутая, но меня успокаивает этот запах. Тима молчит, хотя это всего лишь десять минут: дорога пуста, а значит, мы добираемся быстро. И что же нас ждёт в отеле этой ночью?