Лес без магии

      — Мартин. Мартин. Он не встаёт.       Сон, в котором Мартин искал Карин в пещере, вмиг улетучился; он вскочил и подошёл к постели Акселя. Тот лежал на спине, неестественно выпрямив руки и шею, бледный как сама смерть.       — Я трясу его уже минут пять, — напряжённо сказал Георг.       — Он что, помер?! — прохрипел Мартин и приложил трясущиеся пальцы к шее Акселя. Кожа была подозрительно холодной, хоть пульс и бился. — Они… они забрали его душу!..       — Нет, нет, — неверяще затряс головой Георг. — Не может быть такого. Аксель!       Аксель по-прежнему лежал как труп — разве что не окоченел. Мартин ударил его по щеке, но это не помогло.       — Надо поискать лекаря. Возможно, это потому, что он слишком испугался пещерных тварей, — быстро предположил Георг.       — Да, сходи поищи, — пробормотал Мартин, пытаясь уложить происходящее в чумной с похмелья голове.       Как только за Георгом закрылась дверь, он потряс Акселя и попробовал его усадить. Бесполезно — тот не реагировал на изменение положения тела, голова безжизненно болталась на тощей, длинной, словно бы иссохшей как у старика шее. Вспомнив его вчерашнюю реакцию на шнапс, Мартин уложил его обратно и бросился к своей валявшейся на полу куртке. Вскоре он уже прикладывал к носу Акселя шейный платок, который облил шнапсом так сильно, что его самого замутило от запаха спирта.       Аксель не шелохнулся.       Мартин отдёрнул занавеску, полностью распахнул уже бывшее приоткрытым окно. Всё тело пробрал многократно усиленный похмельем холод, в комнату полетели мелкие быстрые снежинки, и Мартин, морщась от их прикосновений к лицу и от яркого утреннего света, кинулся надевать куртку. Потом снова подошёл к постели.       — Аксель, ты чего это надумал. Очнись. Да не пойдём мы больше в этот драный лес!       Не получив ответа, он заметался по комнате, пытаясь придумать, что же тут можно сделать. Даже Клаус, после того как попал под власть магии их собственного леса — больной, почти умирающий — не спал таким мёртвым сном.       — Сейчас Георг приведет лекаря, и всё будет нормально, — пробормотал он, запустив руки в волосы.       Тут за спиной послышалось шевеление. Мартин стремительно обернулся.       Аксель сидел на кровати, глядя в никуда, и держал у себя на коленях чёрный железный фонарь.       — Я не знаю, где он его, чёрт подери, взял! Его не было!!! На минуту отвернулся, он уже с ним в руках сидит!!!       — Мартин, я тебя умоляю, успокойся, — попросил Георг и тревожно посмотрел на неподвижно сидящего Акселя.       — Чтоб меня черти драли, какое, нахер, успокойся?! Это как если б у него башка отрубленная ниоткуда взялась!       — Мартин. Вспомни. Может, вы всё-таки взяли из пещеры фонарь?       — Ты ж сам нас оттуда вытаскивал, — Мартин осел на кровать Георга и схватился обеими руками за пульсирующую от боли голову. — И потом, я знаю, что не брали. Мы полудохлые были, Георг. Еле шли. Мы бы за слитком золота тогда не рискнули наклоняться!       — Значит, такой же фонарь, как наш, был здесь, в комнате, — сказал Георг.       — Так мы б заметили, будь у него на кровати фонарь. Ты его укладывал вчера. Я сажать щас пытался. Не было фонаря, зуб даю!       — Может быть, он под кроватью лежал… — неуверенно сказал Георг. Затем, подойдя к Акселю, начал пытаться его разговорить.       Мартин смотрел на это с суеверным ужасом. Вместо двадцатилетнего парнишки, которого он в детстве на руках таскал, перед ним сидел исхудавший немолодой мужчина с глубокими морщинами на лице и бессмысленно распахнутыми глазами. Сидел и сжимал в руках фонарь, потерянный ими вчера в про́клятой лесной пещере… Георг же, казалось, не понимал, что происходит; он вёл себя так, будто Аксель был болен, но Аксель не был болен, с ним что-то случилось, что-то страшное и невозможное, чему нельзя было даже подобрать название.       — Ты нашёл мага, Георг? — спросил наконец Мартин.       — Георг, — вдруг повторил Аксель.       — А? — обрадованно наклонился к нему тот. — Тебе лучше?       Аксель молчал. А потом его рот вдруг открылся, и нижняя челюсть опустилась вниз — так сильно, будто мышцы больше не могли её держать. Фонарь выпал из безжизненных рук и с грохотом попрыгал по полу.       Мартин, неоднократно видевший смерть, совершенно оцепенел. Вот-вот Аксель вслед за чёртовым фонарём повалится на пол и больше никогда не встанет!..       Но Аксель не упал. Его челюсть вновь поехала вверх, сомкнулась с верхней так, что лязгнули зубы, и огромные мутно-серые глаза уставились в пустоту.       — Я… я не нашёл мага, — тихо и хрипло сказал Георг. — Тавернщик сказал, что ведьма в соседней деревеньке есть, но он слышал, что с ней лучше не связываться. Надо ехать в столицу. На вот, антипохмельное тебе передали.       Мартин, руки которого ходуном ходили уже не только из-за похмелья, но и от пережитого ужаса, чудом поймал брошенный ему флакончик с зельем.       — Те парни, с которыми ты играл вчера. Удивились, когда я сказал, что обошлось без шишек на лбу.       — Не надо, — пробормотал Мартин. — Ты не умеешь болтать ни о чём, чтобы отвлечь. Речь такая, будто из тебя… тоже… душу вынули.       — Молчу, — Георг судорожно вздохнул и принялся надевать на Акселя кофту. Руки парня казались мягкими, лишёнными не только мышц, но и будто бы самих костей. — Мартин, зачем ты окно-то открыл?       — Свежий воздух, — буркнул Мартин. — И вообще, кто б говорил, сам держал его приоткрытым всю ночь.       Георг обернулся; руки Акселя, как мёртвые, опустились на колени.       — Я его даже не думал открывать.       — …Чего?       — Да! Я специально проверил, плотно ли оно закрыто, прежде чем ложиться. Боялся, что Аксель скинет одеяло и застудится.       Мартин застыл. Он вспомнил своё ночное пробуждение; резко, как от толчка, или… от звука? Возможно, он услышал во сне скрип открывающейся створки?! И стоявшая тогда в комнате духота… окно действительно не могло быть приоткрытым всю ночь.       — Это они его открыли… — с трудом выговорил он. Наклонился вперёд, уставился в пол, чтобы не видеть огромную куклу на месте Акселя. — Если б я не пошёл пить, то, может, заметил бы, что он не в порядке. Может, ты бы заметил раньше, а так я тебя отвлёк, и вот чего вышло. Как же… чёрт… я должен был с ним лежать, с тобой-то мы еле поместились… я б смог им помешать, когда они за ним пришли!       — Тинш, они ведь и за тобой приходили, — тихо сказал Георг. — Я думал, тебе просто страшно — как от этих твоих кошмаров — а ведь правда это что-то хуже было. Они бы просто вас обоих в такое состояние привели.       — Он просто лежал один и, может, даже ничего не мог сказать, пока они его жрали, — Мартин вспомнил своё состояние прошедшей ночью и ужаснулся тому, что мог пережить несчастный Аксель, пока он на соседней кровати грелся об Георга и чувствовал себя в безопасности.       — Его не сожрали. Это какой-то магический обморок или нервы; мы сможем его разбудить!       — Я и вижу, как у нас хорошо получается.       — Я понимаю, Аксель твой товарищ, ты его ещё малышом, небось, нянчил, но… но, Тинш, если это я им помешал насчёт тебя, то я рад, — взволнованно сказал Георг. — Ты мой друг. Если бы это ты так сидел, я не знаю, что бы делал сейчас. Хорошо, что ты тут, со мной.       — Поздравляю, — пробормотал Мартин. В горле у него пересохло, руки болезненно тряслись, тело выедал изнутри озноб. Вспомнив про зелье, он открыл флакон и сделал пару глотков; сразу стало немного теплее. — Да почему лекари в этой деревушке способны исцелять только от похмелья!       — Можно подумать, наш Эленд от них далеко ушёл, — Георг вроде бы шутил, но на усмешку его не хватило.       — Ладно. Нам нужен маг. Нужно ходить повсюду и расспрашивать людей, где б найти кого посильнее. А лучше сразу в ту деревушку съездить — мало ли что тавернщик считает, вдруг эта ведьма и впрямь способная, — Мартин быстро поднялся, сунул почти переставшие дрожать руки в карманы и не без труда подавил желание вытащить фляжку, на которую наткнулся внутри. За это он и не любил антипохмельные зелья — все они, кроме тех, что специально для своих делал Эрнест, возвращали в настолько идеальное состояние, что будто бы и не пил вчера, а это означало одно — хотелось принять ещё стаканчик для бодрости.       Особенно когда что-то шло не так. А сегодня всё не просто шло не так — всё катилось в грёбаную чёрную безвоздушную яму. Даже в пещере было не так страшно за Акселя, как теперь — вероятность отыскать его там живым была выше, чем вернуть к жизни из нынешнего состояния.       Оставив Георга присматривать за Акселем, Мартин оседлал свою лошадь, Ханни — к счастью, та уже была почищена и накормлена здешним конюхом — и отправился искать мага. Попытки не думать о том, что Акселя они не вернут, привели только к тому, что он начал вспоминать сегодняшний сон.       Осознавать, что Карин потерялась в пещере, было невыносимо. Как будто оторвали половину тебя и вышвырнули во тьму, только ещё хуже. После всего случившегося сон казался недобрым знаком; не опасно ли ему возвращаться в Эленд? Вдруг он навредит Карин, находясь рядом с ней? Вдруг лесные сущности придут за ним, как приходили сегодня ночью, и заберут её или ребёнка?       Ханни нервно заржала и дёрнула головой, чувствуя состояние Мартина. Он успокаивающе похлопал её по шее и постарался прогнать из головы мысли о похищении душ.       А что, если дело вообще не в сущностях? Быть может, Аксель так сильно боялся навредить своей семье и невесте, что сам каким-то образом напрочь лишил себя сознания или попросту сошёл с ума? Тогда ему вообще никакая магия не поможет!..       Нет. Окно, фонарь, то, что сам Мартин чувствовал ночью…       Он остановил Ханни возле группы людей, стоявших у колодца.       — Эй, народ, здесь есть какие-нибудь сильные маги? У меня друг… не в себе. Магией какой-то шибануло в лесу.       — Да ну? Наш лес не магический же.       — Значит, нам особенно повезло, — криво усмехнулся Мартин. — Ну так есть?       — Ну, есть, вообще-то. В соседней деревне, полчаса езды, — сказал пожилой мужчина в широкополой шляпе, кивая в западном направлении.       — Ты что? — возразила стоявшая позади женщина; Мартин смутно помнил её лицо — быть может, именно она говорила с ними при выходе из леса. — Со старой Дагмар лучше не связываться. Не расплатятся потом.       Мартина охватила надежда. Если ведьма берёт дорого, значит, достаточно сильна.       — Дагмар, говорите? Спасибо! — он тронул лошадь с места и поскакал на запад.       За спиной слышались тревожные женские голоса.       — И всё уж было нормально… Он говорил, понимал всё, тот бред, что всех поубивает, больше не нёс. Георг напоил его мёдом, уложил спать, а утром вот это! И фонарь в руках, тот самый.       Мартин, сидевший за столом в доме ведьмы Дагмар, уставился прямо перед собой и умолк. Чёрный фонарь в исхудавших пальцах Акселя стоял, как наяву, перед глазами. Всё казалось каким-то неестественным.       Хозяйка дома — высокая пожилая женщина с полностью седыми волосами и строгим холодным взглядом — кивнула и сказала:       — Значит, они приходили за его душой. А фонарь помог им вас найти.       — Так что ж теперь, он всё, того? — с ужасом сказал Мартин.       — Отчего же. Ты говоришь, что просыпался ночью. Расскажи об этом подробнее. Ты видел какие-то тени, чувствовал чужое присутствие?       — Какие, к чёрту, тени…       — Не призывай нечистую силу, Мартин.       Он хотел было сказать, что и не думал призывать нечисть, но решил не спорить.       — Какие, говорю, тени, там тьма была, будто мы окна заколотили.       — Но окна не были заколочены. И шторы не были непроницаемы для света. Так?       — …Так.       — Чувствовал кого-то? — женщина листала древнюю-древнюю книгу, не рассыпа́вшуюся под её быстрыми пальцами явно благодаря какой-то магии.       — Чувствовал, но не кого-то. Тоску. И вместо души камень. Как будто я умер, и больше ничего никогда не будет.       Дагмар вскинула голову и будто обожгла Мартина взглядом. Потом подняла обе руки и направила на него; её глаза вмиг обратились в белые, с еле заметными точками зрачков.       Мартин подался назад, чуть не упав вместе со стулом. Ощущение было, словно его голову, грудь, а за ними и всё тело ощупывают изнутри невидимые крепкие пальцы. Он с трудом подавил желание рвануться прочь; смотрел в страшные белые глаза, пока не увидел вместо них обычные тёмно-серые. «Пальцы» пропали.       — Что это было? — прохрипел он.       — Надо было проверить, ты это или уже нет, — ответила Дагмар. — Как тебе удалось сохранить душу, Мартин?       — Мне друг помог, — Мартин наклонился вперёд и уткнулся лбом в столешницу. — Положил руку мне на грудь. Стало лучше.       — Необычный человек… — с интересом сказала Дагмар, и Мартин в придачу к дурноте почувствовал смутный страх. Не навредит ли ведьма Георгу?       — Я просто успокоился, когда он это сделал, он такой большой и тёплый.       — Да-да. Хорошо.       — Ты можешь вернуть душу Акселю? — спросил Мартин, не без труда выпрямившись и посмотрев ей в глаза. — Говорят, берёшь дорого, значит, своё дело знаешь.       — Душу Акселю я верну. Ехать нужно уже сейчас, иначе они успеют нанести ей непоправимый вред, — Дагмар быстро встала и начала одеваться.       — Мы тебе хорошо заплатим, у нас есть…       — Знаю. Поехали.