***
Блестящие тени и чёрный карандаш выделяют светлые глаза, никому не оставляя возможности оторваться от них. «—Я делаю это для себя, плевать, что подумают другие.» Говорила она, боясь увидеть осуждение в глазах отца и почувствовать тяжелую ладонь на затылке. Убеждала она себя, прокручивая тысячи мыслей о том, что подумают учителя и одноклассники, увидев её макияж. Успокаивалась она, поправляя множество серебряных колец на пальцах, покрытых чёрным глянцевым лаком, который так цеплял старшее поколение. Крутилась она вокруг зеркала, стараясь вычеркнуть чёрные мешковатые вещи из своего гардероба, которые вызывали столько осуждения. «Я делаю это, чтобы быть собой, но…мне слишком страшно. Настоящая «я» хочет быть другой.» *** Тёплый плед согревает холодную ванну, не пропуская ледяные капли, стекающие по белой поверхности. Мягкая подушка успокаивает забитую разными мыслями голову, затаскивая в прерывные объятья сна. Цветастое одеяло согревает пухлое тельце, изуродованное растяжками и порезами. Темно-зелёнка шторка создаёт воображаемую грань между двумя мирами. Комфорт не хочет селиться ни в одном из них. В реальном мире, полном жестокости и несправедливости слишком мрачно. «Кажется, я потерялась. Не вижу выхода. Разве он здесь есть?» В её мире слишком много эмоций. Оба мира её убивают. Точно ли дело в мирах? Родители вновь ломятся внутрь, мучая расспросами и насмешками. «Почему нет третьего мира? Того, где всё просто и честно. Почему я должна страдать?» Этот вопрос всё ещё преследует её, а ответ гонится вперёд с бешеной скоростью. Ей его не догнать. *** Нервные слёзы больше не удаётся сдержать, когда пару зёрен сухой гречки выпадают из светлой тарелки. Крики мамы о аккуратности оглушают разум, обрекая вспотевшие ладони на дрожь. «Есть больше не хочется и это очень хорошо. От еды только вред. Буду есть один раз в день, просто чтобы не умереть от истощения.» Умирать больно, но жить куда больнее. «Больше и крошки не съем, это было в самый последний раз.» Забавно, ведь она повторяла эти слова после каждого срыва. Главной целью в жизни стало - похудение. А вместе с ним, избежание срывов. Почему она так медленно бежит? *** Громкий храп пьяного отца провоцирует ещё более надрывистый детский плач. Кухонный стол содрогается от удара кулаком, когда мужчина пытается сменить положение. В зале слишком душно, а мамин разговор по телефону не позволяет сосредоточиться ни на чем другом. «Почему я должна страдать из-за них? Почему папа всегда бухает, а мама игнорирует меня? Почему я должна так жить.» Маленькая ванная больше не спасает. Замок не проворачивается. Штора не закрывается. Бутылки отца умножаются в количестве. Возмущения матери повышают громкость. «Пошли вы нахуй, суки.» *** Синдром отличницы перестал преследовать после седьмого класса. Две годовые тройки стали финалом этого этапа. «Я не хочу париться из-за оценок, это только вредит моей психике и нервам.» Но каждый раз, когда в тетради её одноклассницы появлялась новая пятёрка, тонкая ручка сжималась в руке с бешеной силой. Искусанные губы сжимались в одну полоску, пытаясь устранить внутренний конфликт с завистью и ненавистью к себе. «Как я могу любить себя, если у неё всё выходит лучше, чем у меня? У неё адекватные родители, которые любят её и делают абсолютно всё для счастливого детства своего ребёнка. Большой дом, своя комната…Ей не приходится прятаться от своей семьи в ванной. Она фигуристка и она ловит кайф от спорта, постоянно твердит о усовершенствовании себя. Какая же она красивая. И лицом, и фигурой… Это блять несправедливо! Чем я хуже…» *** Коралловые обои, которые так мозолят глаза увешаны самыми разными бумажками. Карандашные наброски, акварельные иллюстрации, заумные цитаты с красивым оформлением. Полина мечтала о своём уголке. Там отображалась бы она настоящая. «Почему папа вечно докапывается до меня. ”Ой, а что это у тебя? А это откуда? Кто это? Снимай.» Ну какая тебе разница!? Почему я просто не могу быть собой. Почему это так страшно?»***
Chase Atlantic отошёл на второй план, когда в наушниках заиграли «Найтивыход». ”Спайси роллы”, под которые Лина убивалась весь прошлый год. Состояние безысходности вновь охватывает её, когда пилот сообщает о приближающейся посадке. Звук увеличивается на максимум, оттягивая панику за длинный хвост.«Вписка, Киров, деньги, Соня
Блики, мелочь, панки, водка
Амфетамин, бродвей, порезы
Крики, стоны, соседи сверху
Пожар, секс, тушь течёт, новая обувь
Что-то пошло не так, родной
Я хочу подохнуть вновь.»
***
Почти пустой автобус ограждает от шума и скандалов за место, прописанное в билете. Еремеева как обычно сидит у окна, не расставаясь с любимым плейлистом и скетчбуком в руках. Мысль о том, что забитая шея Штрэфонд отлично бы смотрелась в той тетрадке не даёт покоя, но уже поздно думать об этом. До финала слишком долго. Она уже мечтает сдаться. Лишь то обещание с силой выдёргивает её из пучины самых разных вариантов суицида. Главное, чтобы Крис не сдалась.«Иногда мне становится страшно,
Что со мной никогда не случится Убежать и в кого-то однажды
До беспамятства просто влюбиться.
Моё счастье в том, чтобы вырасти
И уехать подальше отсюда.
Нету повода больше для грусти, Здесь я точно счастливой не буду.
Здесь меня никто не удержит,
Не заставит с собою быть рядом.
Тут покоится чья-то надежда –
Мне такого исхода не надо.
А пока наплевать на жалость,
Задыхаясь вновь от удушья,
Не смотри, опусти глаза вниз,
Не слушай.»
— Девушка-а-а, ау. Просыпайтесь, мы приехали, — мужской голос…В этой песне такого нет, тем более, она же на итальянском… Блять! — А, да, простите, простите, — в спешке скрутила все провода, убирая телефон в карман рваных чёрных джинсов. Завязала разлетевшиеся шнурки на старых конверсах, приближаясь к остановке.«parla, Non sa di che cosa parla
Говорят, к сожалению, люди говорят,
Но сами не знают, о чем.
Tu portami dove sto a galla
Отведи меня туда, где я могу оставаться на плаву,
Che qui mi manca l'aria
Ведь здесь мне не хватает воздуха.
Ma sono fuori di testa ma diverso da loro
Я не в своём уме, но не такой, как они,
E tu sei fuori di testa ma diversa da loro
И ты не в своём уме, но не такая, как они,
Siamo fuori di testa ma diversi da loro
Мы не в своём уме, но не такие, как они,
Siamo fuori di testa ma diversi da loro, ah
Мы не в своём уме, но не такие, как они.
Noi siamo diversi da loro
Мы отличаемся от них.»
Эта цепочка из самолёта, автобуса, а теперь и дряхлого такси заставляет кулаки сжиматься, попутно сдирая чёрный лак с ногтей. Объемный бежевый свитшот греет замёрзшие конечности, ещё и успокаивая раскалённые нервы. — Привет, я еду домой, — уставший голос прервало резкое торможение, из-за чего чемоданы в багажнике перевернулись на 360°. — Чего блять? Тебя выперли что ли? — нотки издёвки сейчас раздражали до безумия, но Евдокимову это не особо волновало. — Ого, ты такая догадливая. Лиз, не еби мне мозг, окей? — уже шёпотом прохрипела девушка, стараясь сдерживать прилив агрессии только из уважения к водителю. — Да было бы что ебать. — Ну и иди нахуй! Ты меня достала в край уже, сил больше нет. Зачем я вообще терпела тебя столько лет! Ты мне только жизнь портила своим игнором и соревнованиями по количеству проблем. Ненавижу, — всего пара секунд и почти одиннадцать лет дружбы превратились в обычные воспоминания. Она так долго держала это в себе, но всё же сорвалась. Наверное, это должно было случиться. Рано или поздно, должно было.«Place me in my casket tonight
Сегодня ночью положите меня в гроб, Because I'm already dying inside.
Потому что я уже умираю внутри.
Pale skin so cold to the touch,
Бледная кожа так холодна на ощупь, Like a rose in bloom when we blush.
Как роза в цвету, когда мы краснеем. Dark eyes meet under the sky,
Тёмные глаза встречаются под небесами. The stars are out we're alive in the night.
Зажглись звёзды, мы ожили в ночи. My hollow heart finds it too hard to trust.
Моему пустому сердцу так трудно доверять. We're all alone until we turn back to dusk.
Мы совсем одни до самого возвращения в сумрак»
***
Не проронив ни одного слова и игнорируя все оскорбления, Еремеева занималась сборкой вещей. Одежда, краски, украшения, косметика…абсолютно всё. Возвращаться к родителям - определённо ужасная идея. Тогда куда? — Добрый день. Мне нужна комната, да, примерно на месяц, может чуть больше или меньше. Когда я смогу подъехать? — она так ненавидела съёмную квартиру родителей, проклинала и клялась себе в том, что никогда не повторит того же. Но сама не заметила, как стала точно такой же. Травмированной алкоголичкой с никотиновой зависимостью и последней соткой в кармане, мотавшаяся по съёмным квартирам. Конец близко.«When I walk in your shoes
Когда я ставлю себя на твое место,
I understand a man confused,
Я понимаю, как ты запутался,
There must have been but I don't care,
Должно быть, так и было, но мне все равно,
I feel the way your soul does there.
Я чувствую то же, что чувствует твоя душа.
Darling, they empathise
Дорогой, тебе сочувствуют,
Looking through your bloodshot eyes,
Глядя в твои воспаленные глаза,
And I know you you're so frustrated.
И я знаю, что ты очень раздражен.
Above we all become what we once hated.
Мы все становимся выше того, что когда-то ненавидели,
Be slight, nobody can be that wise.
Будь проще, всем иногда не хватает мудрости.»
Два дня назад:
— Алло, — истерика оставила свои следы дрожью в голосе, заставляя его хрипеть. — Малыш, не пугай меня. Откуда у тебя телефон? — Лу, меня выгнали.***
Любопытство перехватило дыхание, когда татуированные пальцы коснулись обложки толстой тетради. «Я начала вести эту тетрадь ещё в детстве. Лет в двенадцать, наверное. Тут все мои чувства и так далее. То, чем я никогда ни с кем не делилась. То, что было моим самым главным сокровищем. Вряд ли тебе будет это как-то полезно, Крис, но я подумала, что мне терять уже нечего. Знаешь, я часто так делаю. Когда ты думаешь, что наступает тот самый конец, которого ты так боялась, весь страх уходит. Тебе просто становиться плевать. Может, оно и к лучшему, кто знает. Если правда прочтёшь это, то дай знать, когда мы встретимся на финале. Для меня это важно. P.s. Обнимаю и скорее всего, очень скучаю<3.» На глазах выступили болезненные слёзы, заставляя глаза гореть. Почему именно ты… Громко перевернула первую страницу, стараясь забыть о таком вступлении. Штрэфонд не произнесла ни слова, всё читалось на её лице. «Говорят, что музыка - это лучшее утешение для опечаленного человека. Ты как будто покидаешь своё тело и становишься кем-то другим… ** Гораздо проще убежать от своих проблем, прячась за музыкальной оградой. Я слишком медленно бегаю, стена разрушена. ** Я делаю это для себя, плевать, что подумают другие. Я делаю это, чтобы быть собой, но…мне слишком страшно. Настоящая «я» хочет быть другой. ** Кажется, я потерялась. Не вижу выхода. Разве он здесь есть? Почему нет третьего мира? Того, где всё просто и честно. Почему я должна страдать? ** Есть больше не хочется и это очень хорошо. От еды только вред. Буду есть один раз в день, просто чтобы не умереть от истощения. Больше и крошки не съем, это было в самый последний раз. ** Почему я должна страдать из-за них? Почему папа всегда бухает, а мама игнорирует меня? Почему я должна так жить. Пошли вы нахуй, суки. ** Я не хочу париться из-за оценок, это только вредит моей психике и нервам. Как я могу любить себя, если у неё всё выходит лучше, чем у меня? У неё адекватные родители, которые любят её и делают абсолютно всё для счастливого детства своего ребёнка. Большой дом, своя комната…Ей не приходится прятаться от своей семьи в ванной. Она фигуристка и она ловит кайф от спорта, постоянно твердит о усовершенствовании себя. Какая же она красивая. И лицом, и фигурой… Это блять несправедливо! Чем я хуже… ** Я никогда не раскрывалась перед вами В любви, смотря в глаза, не клялась Не уверяла, что любить до гроба буду И, что дарую сотни вам прекрасных летних дней. Я ведь всегда молчала, О чувствах, о моей любви к тебе. Я лишь хотела быть желанной, И я была, благодаря тебе. Я никогда не видела тревоги , не ждала я больше сотни дней. Не волновалась, зная, что ты где-то, Сидишь, около чужих дверей. Не думала, что буду ревновать к подруге И к тем, кто даже не был ровней мне, Не знала, что такое искренность И что она давно уже во мне. Я никогда не знала, что чужие руки, Так могут пламенем гореть, Не знала, что чужие души, Так сильно могут всё согреть. Я верила, что всё не вечно, пройдёт десяток, может меньше дней, И я забуду, всё забуду Твой взгляд, твой запах, твою тень.. И всё прошло. Прошли эмоции и чувства. Прошли подарки, поцелуи. Прошли стихи и песни наши у костра. Прошли те времена, когда желанной была я. Ты стала наконец любимой, И счастье своё обрела. А я - заслуженно сгнила, За всё, что натворила, плачу́ теперь сама. ** Ой, а что это у тебя? А это откуда? Кто это? Снимай.” Ну какая тебе разница!? Почему я просто не могу быть собой. Почему это так страшно? ** Ты помогла мне, правда, Мне уже не страшно, Я стала сильной, я больше не завишу, Ни от людей, воспоминаний, мест. Ты показала, что жизнь жестока, Но к лезвию не стоит лезть, Мы есть друг у друга, Сейчас, мы просто вместе, я не хочу ещё к кому-то лезть. Твой смех, улыбка и глаза, Характер, забота и душа, Твои мысли, рассуждения, Они прекрасны, так же, как и ты сама. Я не представляла, что однажды, Скажу такое искреннее: «я люблю тебя», Ты научила жить, а не выживать, Спасибо, я люблю тебя. ** Одной любви музыка уступает, но и любовь — мелодия. ** Я так переживала, наблюдала, За слезами, поведением твоим, Я осторожно изучала, Пока все остальные, пытались сразу в душу влезть. ** Я готова посветить всю жизнь на то, чтобы говорить о тебе. Писать стихи, сочинять рассказы и прозы. Пусть там будет печальный конец, пускай мы обе умрём в конце. Я не упущу шанса рассказать о тебе. Какая же ты красивая, добрая, удивительная, мудрая, открытая, немного долбанутая, хотя нет, даже не немного..ласковая, смешная, милая, невероятная. ** Ты раскрасила мой мир в яркие краски. Самые необычные и чертовски красивые. Вижу желтый, точно есть чёрный, оттенки фиолетового, тёмно-зелёный. Потрясающе. Ты шикарно рисуешь, знала? ** Ты была злой и грубой. Нахалкой, что слала без разбора - нахуй. А я зашуганной милашкой. Всегда молчала, вежливость на первом месте. Что в итоге мы имеем? Ты научила жизни. Я серьезно. Во мне больше нет той сентиментальности и ранимости. Люди уходят и приходят - это нормально. Они так же бросают, предают, обманывают. Ничего с этим не сделаешь. Смирись - или страдай. Кажется, я выбрала - смириться. ** Любовь такая разная, но кажется, я нашла свой идеальный тип. ** Такая, с виду грубая бунтарка, Оказалась в миллионы раз добрее тех, кто в моем мире раньше был. ** Оказывается, жизнь может преподносить очень приятные сюрпризы. Сюрпризы, которые становятся жизнью.» Разобраться в её мыслях было сложно. Всё так запутано. Одно Кристина точно поняла этой ночью. — Я тоже люблю тебя, Еремеева…