Бесконечная Романтика

— Вернись, когда повзрослеешь, – кинула ты ему и вышла из вашей общей квартиры, захлопнув дверь. Чемодан в чёрно-белую полосочку, похожий на зебру (слава богу, что он тогда выбрал чемодан не попугайской расцветки), стучал колёсиками по подъезду. Кот недовольно шатался в переноске. Ты собрала вещи и уехала жить к другу, на другой конец огромного города, в котором у тебя меньше всего шансов пересечься с Гилбертом. Гилберт, чтоб его! Он вконец надоел своим ребячеством и постоянными развлечениями с друзьями по всевозможным барам. Делал он это так часто, что им уже стали давать неплохую скидку, как постоянным клиентам. Значит, Гил мог напиться в два раза сильнее за ту же цену. От злости ты чуть не швырнула чемодан, но отказалась от этой идеи, вспомнив, что вещи там твои. И кот не будет рад кувыркнуться и проверить косточки на прочность. По пути на остановку особо наглое такси окатило тебя грязной водой из лужи и благополучно уехало в закат, прощально и как-то издевательски мигая оранжевым поворотником. Это было последней каплей. Ты села на скамейку у остановки и заплакала. Кот пыхтел в переноске, стоящей поверх чемодана, пытаясь улечься поудобнее. Когда вы познакомились с Гилбертом, шёл снег. Помог вам встретиться друг его младшего брата, Феличиано. Он вытащил тебя гулять за две недели до Рождества. — Ве-е-е, bella, тут так красиво! – он улыбался, как обычно, не открывая глаз. Снежинки оседали на каштановых волосах парня, на красном шарфе и коричневой куртке. Ты улыбалась ему. — Да, красиво. Над вами сияли гирлянды. — (Имя), давай сфотографируемся? Отказывать Феличиано сложно, поэтому ты согласилась. Несколько селфи, и вы уже безудержно беззлобно смеялись над фото друг друга. На одной фотографии ты получилась смазанно: Фели умудрился махнуть рукой в неподходящий момент. На второй Феличиано запечатлён с открытым ртом. Внезапно кто-то подошёл к вам со спины, предложив сфоткаться вместе. Это, несомненно, был один из лучших вечеров в твоей жизни - вечер знакомства с Гилбертом Байльшмидтом, старшим братом теперь уже парня твоего друга. Вторая ваша встреча произошла на Новый год. Фели пригласил тебя отпраздновать вместе с ним и его друзьями. Сбор был на квартире Ивана, и туда нагрянули абсолютно все ваши знакомые и друзья. Франциск снова флиртовал с Артуром, Альфред доказывал Ивану, своему коллеге по работе, что он в тысячу раз лучше выполнит свою часть проекта. Кику и Яо спокойно беседовали где-то около ёлки, а Фели и его старший брат Ловино общались с солнечным Антонио. А отдельно от всех был он. Гилберт. Он радовался, как ребёнок, которому подарили пластмассовый бластер с поролоновыми пулями. Собственно, ему это и подарили, и теперь он, зарядив своё орудие, целился прямо в бокал Артура, полный шампанского. — Дай мне! – не выдержала ты и, отобрав бластер кислотно-зеленого цвета, метко выстрелила. Пуля из поролона не была достаточно тяжёлой, чтобы сбить бокал на колени британца. Однако она отскочила и попала прямиком в салат. В следующую минуту вы с Гилом, радостно смеясь, прятались от взбесившегося Кёркленда. Всё как-то закрутилось, завертелось, и вот вы уже встречаетесь. Ваша вторая годовщина, тихое кафе, Гил на одном колене предлагает тебе стать его женой. По щеке стекает слеза, – в воспоминании или в реальности? – ты помнишь это, словно всё было вчера. С тех пор прошло полтора года, а свадьбу вы пока так и не сыграли. Стало слишком много ссор в последнее время. Ты думала, что помолвка его образумит, что он начнёт думать головой, но нет. Ничего не изменилось. Гилберт стал вести себя ещё хуже. Что ни вечер, то бар и Франциск и Антонио, которые были полностью свободны. Ты уже не ждала его по ночам. Каждый раз постель оказывалась холодной. Не было уже романтики, как в начале, не было даже проявления чувств. Иногда тебе казалось, что вы просто два чужих человека, которые зачем-то живут вместе. Но за его ребячество ты его и полюбила, не так ли? Он был особенный, не похож на других. Весёлый, сообразительный, немножко грубоватый, но умеющий быть нежным, когда нужно. Сейчас это уже не важно. За тобой захлопнулась дверь автобуса, отсекая всё твоё прошлое вместе с ним. Золотое кольцо, которое он подарил тогда, теперь лежит на тумбочке, а в пустоте квартиры всё ещё звенят твои слова: — Вернись, когда повзрослеешь. В этих словах то, что ты копила а душе всё это время. Все слёзы, все часы ожидания и сожаления. Гилберт сел и прикрыл ладонями лицо. Ты хлопнула дверью, ушла. А он впервые за последнее время по-настоящему заплакал.