***
Минерва сделала несколько кругов рядом с воротами, пока ждала старшую сестру с несколькими пакетами брендовых вещей и негодовала от любопытства, ради кого она так расщедрилась. Младшая то и дело поглядывала на часы, мучаясь от палящего солнца. Погода в этот день была всего на несколько градусов теплее вчерашней. — Извини, что заставила ждать, — наконец, появилась Тони, с волнением вынимая пакеты из рук сестры. — Ты точно не ошиблась с размерами? — Не ошиблась! — Минерва закатила глаза и расставила руки на поясе. — Ещё не женилась, а уже любовницу нашла? Не хочешь рассказать, ради кого я опустошила свой счёт? Прежде чем ты оклеветаешь Спеллман, спешу заявить, что она сегодня с нами на пижамной вечеринке. Так что даже не вздумай врать мне! — Я не могу тебе сказать, — тяжело выдохнула старшая Топаз, чувствуя себя виноватой перед сестрой. Раньше между ними не было никаких тайн. — Прости. — Не прощаю! — деловито ответила черноволосая, взялась за подбородок и сделала размышляющий вид, после чего резко подняла палец, словно над ней загорелась лампочка, и ехидно улыбнулась. — Но у тебя есть шанс искупить свою вину! Мы с девочками хотели покататься на машине под суперские треки Леди Гаги, но наши дорогие мамочки покрутили фигами у наших лиц, поэтому ты можешь любезно предоставить нам свою ласточку, а я никому не расскажу про твою загадочную любовницу. Идёт? Недолго думая, Тони вынула из кармана ключи и протянула младшей, не думая даже о том, что та с трудом умеет водить, она была начинающей и только недавно получила права. Тем не менее, Топаз почему-то думала, что они обойдутся без приключений. Как жаль, что не в этот раз.***
Немного стемнело, на базе загорелись фонари, в некоторых домиках включился свет, появилась атмосфера уюта и Шерил уже чувствовала себя намного комфортнее, разглядывая по сторонам, пока водитель гольф-карта следовал в неизвестном ей направлении. Она не знала, почему не вызвала такси до дома, почему беспрекословно выполнила все просьбы мулатки, не знала, что движет ею, но думала, что это правильно. Блоссом отключила голову на этой мысли и пустила всё на самотёк, позволяя управлять собой так, как вздумается всем. Пусть этот парень везёт её туда, куда нужно, пусть Тони сделает с ней всё, что захочет, пусть этим вечером произойдёт то, о чём она может пожалеть, но не пожалеет. Топаз сделает для этого всё возможное, в ней была уверенность, понимание, что это неизбежно. — Ты какая-то слишком задумчивая, — неожиданно послышался голос мулатки, которая, оказывается, следила за ней некоторое время, пока она витала в своих мыслях, сидя в заглушенном гольф-карте. — Прекрасно выглядишь. Тони не могла не заметить, как идеально село чёрное платье на фигуру женщины, как точно ей подошёл воротник, в котором она очень сомневалась, но в конечном итоге решила оставить, не прогадав. — Благодарю, — Шерил была немногословна, сделала вид, словно ничего необычного в ней нет, хотя несколькими минутами ранее, стоя у зеркала в спальне, восхищалась собой и своим телом, примеряя нескромный подарок. — Надеюсь, у тебя нет морской болезни, — губы Топаз растянулись в улыбке, и только тогда Блоссом обратила внимание, что они стояли на пирсе с множеством яхт и катеров разной величины, но лишь на одной горел слабый свет. Шум прибоя вернул её в реальность, где мулатка с вытянутой ладонью терпеливо ждала от неё каких-нибудь действий. — У тебя тёплые руки, — заметила младшая, когда рука учительницы нерешительно соприкоснулась с её бронзовой кожей. — Твои холодные, — рыжеволосая ранее не обращала внимания на эту деталь, но сейчас вдруг ощутила, как они дополняют друг друга, как эта разность делает их особенными. На яхте их уже заждался шкипер, он был готов спускать паруса, когда девушки, наконец, взошли на борт и перешли на палубу. Заиграла тихая ненавязчивая музыка, стюард вынес ужин под серебряными колпаками и расставил на единственный столик, где уже красовался букет белых роз во «влитой» вазе. Официант мастерски раскрыл блюда перед ними, вежливо поклонился и удалился в трюм. Цветы оказались первыми, на что обратила внимание Шерил, вспоминая, как выбрасывала такие же каждую неделю, наивно полагая, что это были проделки учительницы по физической культуре. Блоссом чувствовала, как стыд отразился на раскрасневшихся щеках, благо, макияж скрывал всю полноту её эмоций. — Не переживай, я не в обиде, — Тони заметила, куда был направлен взгляд старшей, и поспешила развеять её волнения, чтобы негативные эмоции вдруг не испортили их вечер. — Ничего не хочу слышать о том, как тебе жаль. Мы не для этого сегодня здесь, — рыжеволосая была рада, что Топаз избавила её от извинений и неловкого разговора, она одарила её слабой улыбкой, благодарно кивнула и опустилась на диван. — Откуда ты знаешь, что я вегетарианка? — Шерил обратила внимание, что блюда не содержали мясо или рыбы, это приятно удивило, ведь мулатка оказалась очень внимательна к её предпочтениям. — Нетрудно было догадаться, ты никогда не ела что-то мясное при мне, — Тони пожала плечами, сложила ногу на ногу и улыбнулась, ощущая, как тепло разливается по телу вместе с терпкой красной жидкостью. — Я выбрала вино, которое ты покупала нам на ночь знакомства, чтобы вдруг не прогадать, и решила отказаться от мяса на этот вечер, мало ли, тебе будет неприятно. — Никто никогда не говорил тебе, насколько ты милая, Топаз? — сощурилась Блоссом, подозревая что-то неладное в этом всесторонне идеальном свидании. — Я? Милая? — мулатка словно не верила, указывая пальцем на себя в смятении от такого неожиданного комплимента. Раньше все говорили ей только о том, какая она грубая, чёрствая и жестокая хулиганка, лишённая совести и чувства вины. — П-ф-ф, ни за что! — кареглазая отвернулась к еде, не желая видеть вгоняющую в краску улыбку на довольном лице учительницы. — Ты старалась для меня, — удовлетворённо протянула Шерил, заставая врасплох младшую, раздражение которой забавляло больше прежнего. — Нет, не старалась! У меня бы на такое не хватило фантазии. Я вообще всё это вычитала в интернете и скопировала сценарий! — и она ни капли не лгала, пряча своё смущение в ужине, которым так сильно увлеклась, что даже не заметила, как опустошила тарелку первее гостьи. — Тем не менее, вместо того, чтобы устроить для меня банальное свидание в ресторане — нет, это, конечно, тоже неплохо, но так заезженно, что я даже не отношу это к чему-то романтическому — ты привезла меня в красивое место, не заставила мучаться с внешним видом, учла все мои предпочтения, и сейчас я на лучшем свидании в своей жизни, плыву на красивейшей яхте в приятной компании и чувствую себя женщиной. Впервые, за столько лет, я смотрю в зеркало и вижу себя, настоящую, какой хотела быть, но не стала. Пока не встретила тебя, — Блоссом и сама не ожидала, что признается в этом, поделится своими ощущениями и раскроется так быстро, словно неведомые чары подействовали на неё из ниоткуда, а может так повлияло вино, или атмосфера, кто знает. — Шерил… — Тони не понимала, к чему ведёт женщина, и почему она вообще поделилась такими откровениями, почему решила именно сейчас поговорить об этом. — Нет, пожалуйста… мне очень тяжело, Тони, тяжело принять решение, — глаза её едва заслезились, стоило только заикнуться о своих переживаниях. — Я не хочу принимать решение. Не хочу брать ответственность за нас. Я хочу, чтобы это сделала ты. Я не хочу думать перед сном: а что будет завтра? Что будет с нами? Вдруг все узнают? Я не смогу спокойно спать. Поэтому я прошу, если у тебя нет серьёзных намерений ко мне, пожалуйста, скажи сейчас, не давай ложных надежд, и я не буду. — Шерил, я… — Топаз не могла смотреть, как женщина пытается удержать слёзы, она хотела что-то предпринять, сказать, но не нашлась, потому застыла на месте, не зная, какие подобрать слова, что сделать, чтобы вернуть ей спокойствие. Разумеется, она понимала, что этот момент очень важен для них, для их возможного будущего. Но в настоящий момент, как назло, в её голове оказалось пусто, все подходящие слова вмиг стёрлись, как это обычно бывает, когда так важно сделать всё правильно. — Послушай… — ей ничего не оставалось, кроме импровизации. Возможно, она могла бы сказать заветные три слова, но почему-то посчитала их неуместными здесь. Только не с ней, не с этой женщиной. — Я… — Нет, подумай, прошу тебя, на холодную голову, — Шерил умоляла, лишь бы исключить ошибку, была готова ко всему, даже к отказу, болезненному разрыву и бессонным ночам, уверенная, что так будет проще, легче перестрадать и вскоре забыть, чем и дальше разбрасываться надеждами, держать на расстоянии, отдаваться друг другу по ночам, а утром быть вновь незнакомцами. Слишком больно. — Пожалуйста, подумай… — чуть тише попросила Блоссом, чувствуя, как тяжело стали даваться слова. — Да о чём здесь можно думать? — Тони откинула столовые приборы на пустую тарелку, повернулась к сидящей по левую сторону женщине всем телом и устремилась ей прямо в глаза. — Думают, когда не знают, чего хотят, — она говорила твёрдо, уверенно и чётко, желая донести самое важное, говорила, как могла, как думала, как считала нужным сказать, чтобы заставить понять. Вселить уверенность, что не «просто так», не «развлечься». Ведь правда, что «думают, когда не знают, чего хотят». — А я знаю, что хочу свернуть тебе шею, когда ты смотришь на меня, как на кусок дерьма, я знаю, что хочу видеть твоё вечно недовольное лицо, как ты закатываешь глаза, как орёшь на меня, заводишь истерику на ровном месте, создаешь проблемы из пустоты, ведёшь себя, как идиотка. И только со мной, только для меня. А знаешь, почему? Да потому что ты меня раздражаешь, выводишь из себя, выбиваешь из колеи, ты сносишь мне голову. А когда кто-то вызывает во мне столько эмоций, я невольно начинаю задумываться: нужно ли это? Блять, да, нужно! Вынеси мне мозг, чёрт возьми! Посылай меня нахер, но я всё равно буду сидеть здесь и слушать твой бред, который ты называешь здравыми мыслями, потому что мне нравится слушать только твой бред, нравится, когда ты бесишься и орёшь на меня, как дурная, как злишься и бьёшь меня. Потому что будь на твоём месте другая — я бы давно сожгла её к чёртовой матери! Разве это выглядит, как признание в любви? Разумеется, да. По крайней мере, для Шерил. Пусть это будут не те слова, которые хочет услышать каждая женщина. Пусть это будет грубо, с бранью, жёстко, но искренне. Как никогда. Своими словами. Честно. Чисто. Не взятое из книг, известных романов, чужих историй, любовных вырезок от популярных журналов. По-своему, как получилось. Блоссом нравилось, как это выглядит, она сидела в оцепенении, сражённая наповал. «Ничего романтичнее не слышала» — пронеслось в её мыслях и застыло перед глазами, как вуаль. — Это… — её губы слегка приоткрылись, и несмотря на готовую фразу в голове, не смогла вымолвить и слова. Конечно, она была удивлена, обескуражена, обезоружена. Когда заканчиваются слова, наступает пора поцелуев. — К чёрту. Вопреки всем своим принципам никогда не делать первые шаги, она ослушалась себя и подалась к холодным губам мулатки, обхватила смуглое лицо ладонями и притянула ближе. Шерил смаковала, чувствовала на кончике языка горький привкус вина и нарастающей страсти. Внизу живота завязался тугой узел возбуждения, непреодолимого желания заняться любовью прямо здесь, прямо сейчас. Она целовала с напором, сжимала тёмные волосы возлюбленной и оставляла следы на смуглой коже затылка. В ней пробудилось животное желание, и чем дальше она заходила, чем сильнее и напористее целовала, тем больше ей хотелось, чтобы все свалили с этой чёртовой яхты и оставили их наедине. Пусть за борт, пусть в воду. Лишь бы только вдвоём. Будь воля Блоссом — плыли бы все отсюда, да хоть руками до берега гребли. Но дали ей насладиться. — Как-то у них всё скучновато, не находите? — на соседнем борту, попивая белое полусухое, в ложе королевски расселась Вивьен, решившая воспользоваться случаем и хорошо провести время, издеваясь над смертными. — Слишком всё хорошо, мне не нравится. — Как по мне, так хорошо проводят вечер, — пожал плечами шкипер, посмотрев в строну мимо проплывающего судна с двумя целующимися девушками. — Я просто обязана всё испортить, чтоб жизнь мёдом не казалась, — ухмыльнулась беловолосая и щелкнула пальцами. Не прошло и секунды, как откуда-то сверху раздался гром, ярко засверкала молния и дождь свалился с небес так неожиданно, что шкипер пошатнулся у штурвала. — Так-то лучше. Нет же, только не это. Яхта причалила к пирсу, гольф-карт уже ожидал их на берегу, девушки быстро покинули борт и запрыгнули в мини-авто, смеясь от того, как нелепо выглядели их волосы от резко сокрушившегося ливня. Водитель немедленно тронулся к нужному домику, смотря в зеркало заднего вида, где обе девушки толкали друг друга за глупые шутки и громко хохотали. Гольф-карт остановился у самих дверей, они попрощались с молодым парнем, побежали к дому и ввалились внутрь под непрекращающийся смех, которому уже не было причины. Шерил чувствовала, как промокшее насквозь платье неприятно прилипло к телу, и ощутила потребность в горячем душе. Она облокотилась на стену, опьянённым взглядом следя за тем, как Тони опускается перед ней на колени, чтобы освободить её уставшие ноги от ненужных каблуков и позволить ей расслабиться. Блоссом блаженно простонала, когда ощутила, что холодные руки на её голени не останавливаются, идут дальше, выше, прямо к краю бархатного платья, которое сейчас можно было выжать, как половую тряпку. Топаз нагло, насколько это было возможно, собиралась взять её на первом же свидании. — Ни капли совести в тебе нет, — на выдохе пролепетала рыжеволосая и запрокинула голову в удовольствии. — Я собиралась в душ… — это прозвучало, скорее, как приглашение из её уст, нежели просьба оставить в покое. Нет. Никакого покоя. — Не хочу отказываться от такого предложения, — самодовольно прошептала мулатка, выровнялась с ней и схватила за талию уверенно, зная, что они оба этого хотят. Когда она оказалась в её сильных руках впервые, не ощутила должным образом всю полноту тех приятных чувств, заполонивших сейчас, ведь все мысли были заняты сопротивлением вопиющей наглости, несогласием с тем, что она может доминировать. А она может. И это раздражало до мозга костей, пронизывало тело холодом от неизбежности того, какими были её прикосновения. Такие осторожные, волнительные, вызывающие трепет в израненном когда-то сердце. Шерил притаилась, молчала, долго-долго думала, что задевает её во всей этой глупости. Потому что она не хотела, не представляла, что окажется в плену. А сейчас хочет, и представляет. Ведь ей всё это нравится. Пробивает до дрожи, когда она думает о том, насколько они неправильны. Их связь запрещена даже законом, о нормах морали и речи быть не может. Блоссом лишена морали, лишена контроля, собственных сил и… совести. Будто бы это слово когда-то имело место быть, а не казаться. Тони собирала её собственными руками, переписывала на свой лад, словно где-то на подсознательном уровне в ней было заложено умение управлять, как урождённому музыканту даны слух и длинные пальцы. А ей было дано найти подход. И она нашла, ещё в тот первый раз, когда они пересеклись короткими взглядами. Взяла её всем — руками, доводящими её тело до пика наслаждения, внешностью, душой и сердцем. Тёплые струйки стекали по разгорячённым телам, душевое стекло запотело от заполонившего ванную пара. Шерил вспомнила, как несколькими неделями ранее самоудовлетворялась в душе одна, мечтая, чтобы рядом оказалась Тони. И она оказалась. Прямиком оттуда, из самых развратных фантазий: сжимала её порозовевшее от горячей воды податливое тело, целовала в шею, в ключицы, плечи, грудь — да во всё, что встречалось её нежным губам, пока она плавно опускалась перед ней на колени,к месту, где Блоссом жаждала её прикосновений больше всего. Топаз подняла голову, встречаясь со взглядом, полным нетерпения, её зрачки расширились от того, как сильно она хотела заставить её кончить громко, кричать её имя, брань — всё подряд, лишь бы это было словами неистового удовольствия. Мулатка запрокинула ногу женщины на своё плечо и вклинилась меж её напряжённых бедер. Она хотела быть грубой, нежной, всякой, самой разной, главное, это доставляло учительнице то наслаждение, о котором она тайно мечтала, но её мысли были слишком громкими, чтобы остаться секретом. Как пошло, грязно. Но красиво, своеобразно. Не так примитивно, как могло показаться на первый взгляд. Тони целовала её чувствительный клитор, всасывала и отпускала, чувствовала, как её дыхание становится всё более неправильным, она сбивалась с ритма, закусывала нижнюю губу, пытаясь сдержать вырывающиеся вздохи. Всякий раз не получалось. Шерил пылала в огне, готовая взорваться от блаженства, она сжимала себя руками без разбора, оставляя на собственной коже красные следы в нехватке прикосновений, её тело так нуждалось в тактильном контакте, но ниже оказалось нужнее. Топаз была занята, водила языком вокруг набухшего клитора, но не касалась, раздражала, заставляла её тело содрогнуться в мучениях от нетерпения. — Ну же! Доведи меня! — Блоссом кричала, зажимая темноволосую бёдрами, в попытках достучаться сознания ученицы и донести свои мольбы. Конечно же, долго издеваться она не собиралась. Тони в последний раз оттянула её клитор губами, ноги женщины дёрнулись от того, до какой чувствительности она её довела, до какой слабости. Довольная степенью возбуждения, Топаз проникла в неё двумя пальцами, намереваясь растянуть для себя зажавшие её пальцы горячие и такие влажные стенки влагалища. Из уст рыжеволосой вырвался гортанный стон, она прикрыла рот в смущении, насколько это оказалось громко. Мулатка ускорилась и языком, доставляя вдвойне приятные ощущения. Шерил никогда не могла подумать, что собственная ученица отымеет её в душе, да ещё и так хорошо, что отнимутся ноги. Блоссом еле стояла, не знала, за что схватиться, и так вжалась в металлический кран, словно нашла в нём своё спасение. Но просчиталась. Прямо на том моменте, когда стенки её влагалища сильно сжались, а темноволосая двигалась в ней быстрее и быстрее, на том моменте, когда всё её тело будто бы распалось на части в сокрушительном оргазме, и она явно не ожидала, что кончит, вырвав из стены кран вместе с болтами. Естественно, слегка. Но этого было достаточно, чтобы испугаться и закричать в страхе. — Чёрт! — Шерил одтёрнула руку от сломавшейся вещи и взялась за плечи поднявшейся с колен мулатки. — Я всё оплачу, это я виновата. — Не стоит, — улыбнулась Тони, заправляя её рыжие волосы за ухо. — Думаю, нам нужно просто переместиться в спальню.***
Реми освободилась только под вечер, они с Мирандой битый час не могли дозвониться до старшей дочери, получая вместо ответа назойливые гудки и глупое, раздражающее предложение оставить сообщение на голосовую почту абонента. Вивьен теперь красовалась на рабочем столе главы семьи, заточённая в стеклянный купол. Так посчитала нужным главная Топаз, желая, чтобы предмет её переживаний постоянно был на виду, под строгим контролем, чтобы она всегда была в курсе, живы ли все. В отличие от утра, сейчас цветок расцветал. Поэтому старшие были почти уверены, что сейчас Тони где-то со своей возлюбленной, и очень хотели всё разузнать. Правда, безуспешно. Пока в голову Миранды не пришла гениальная идея позвонить младшей дочери, которая наверняка может знать, с кем сейчас находится её старшая сестра. Недолго думая, прислушавшись к совету жены, Реми набрала номер Минервы. — Здравствуй, мамочка! Чем могу быть полезна? — она ответила почти мгновенно, будучи послушной дочерью и номером «один» по лучшему поведению в семье. — Ты не знаешь, где сейчас Тони? Мы не можем до неё дозвониться, — мулатка пыталась держать лицо, чтобы вдруг её голос не дрогнул от волнения. На том конце трубки наступила тишина, словно Минерва некоторое время думала над ответом. Конечно же, не могла она сдать собственную сестру. — Тусуется с Сабриной, они, вроде как, нашли общий язык, — солгала черноволосая, перешёптываясь со своими подругами, с которыми они прямо сейчас разъезжали по городу полупьяные навеселе. — Ты… уверена? — засомневалась Миранда, подключившаяся к разговору на громкой связи. — Точно с Сабриной? — Нет, ну если кого-то ещё в этом городе зовут Сабрина Спеллман, то… — Ладно-ладно, мы поняли, — прервала разговор Реми, откидываясь на спинку рабочего кресла. — Будьте аккуратнее на ночёвке, не пейте много спиртного и не курите одноразки, лучше уж сигареты, чем эту дрянь. — Я прямо-таки ждала твоего разрешения, — посмеялась Минерва и приблизила динамики к губам. — Пока-пока! Люблю целую! Если я вдруг тоже не буду отвечать телефон, как Тайни — то я по пьяни улетела покорять Лас-Вегас и проигрывать ваши денежки в лучших казино страны! — на этом звонок оборвался, вызвав тихие смешки двух женщин. — Теперь точно свадьба, — спокойно выдохнула Реми, думая, что худшее уже позади. — Точно свадьба, — согласилась Миранда и опустилась на колени жены, обхватывая её шею своими маленькими ладонями. — Только вот Сабрина Топаз вообще как-то не звучит. — Однозначно, — посмеялись они, даже не представляя, насколько не звучит.***
Кровать слегка пошатывалась в ритме движений на белоснежном покрывале тел. Шерил держалась за смуглую шею и плечи, принимала в себя всю её плоть, всецело отдавалась ей в этом действе и чувствовала себя замечательно. Не то слово, которое можно было применить здесь, но иначе Блоссом сказать не могла. Её губы уже неспособны воспроизводить слова, только короткие звуки, тихие стоны и бред наслаждения. Их руки скользили по прелой коже, тела слаженно двигались в ритме общей страсти. Рыжеволосая закрыла глаза, поглощая каждый блаженный момент. Её дыхание стало все чаще и глубже, и она знала, что не может больше сдерживаться. Тони творила с ней незабываемые вещи, была разносторонней, внимательной, медленной там, где этого так хотелось, и быстрой там, где это было необходимо, чтобы дать ей кончить ещё раз, ещё и ещё, пока не иссякнут силы. Топаз не была идеальной, но делала всё возможное, чтобы им было хорошо. — Ты просто изводишь меня, — на выдохе простонала Шерил, сокрушаясь в очередном оргазме, приятная пульсация отдавалась не менее приятной болью, они провели за сексом весь оставшийся вечер, и она ни капли не пожалела, что позволила прикоснуться к себе снова. — У меня уже кружится голова, в глазах мутнеет. Боже, да как ты это делаешь? — Не льсти мне, у нас ещё целая ночь впереди, — посмеялась Тони, поглаживая шелковистые волосы учительницы, её касания были нежными и ненавязчивыми, словно она рисовала незримые картинки в воздухе. Полумрак комнаты добавлял интимности этому моменту, они хотели удержать это в памяти, окружённые умиротворяющей тишиной. Топаз словно боялась, что всё это вмиг исчезнет. Шерил как будто почувствовала эмоции младшей и осторожно уложила её на себя, словно пыталась скрыться от реальности и погрузиться в мир любви и согревающей ласки. Она чуть повернула голову, чтобы, наконец, трезво взглянуть на смуглое лицо, и ее сердце замерло от волнения. Глаза мулатки были полны страсти и нежности, улыбка так и говорила о том, что она единственная, кто смог пробудить эту чувственность в её душе. Блоссом не знала, что можно общаться глазами, понимать кого-то на ментальном уровне, не используя слова и прочие звуки. Что-то зарождалось в её сердце. Что-то сильное, мощное, великое. Такое большое, как никогда прежде. Ничто не могло нарушить их спокойствие. Казалось бы. Тёплые объятия пришлось разорвать, когда на телефон младшей в очередной раз поступил звонок. Первые несколько раз они успешно проигнорировали, находясь не в том состоянии, чтобы с кем-то разговаривать. Но сейчас, когда их дыхание более-менее нормализовалось, а вместо стонов их уста могли воспроизводить слова, темноволосая без проблем подняла трубку. — Да сколько можно тебе названивать? — Минерва резко закричала с той стороны, мечтая схватить старшую сестру за глотку и вытянуть из экрана. — Ближе к делу, — недовольно пробормотала Тони, не желая с кем-либо вообще общаться в такое время, тем более находясь в постели с лучшей женщиной во всей вселенной, по её мнению. — Короче, мы с девочками случайно разбили твою машину.