***
Совершенно незаметно промчалось время до сентября. Лето было радостным, но из-за того, что произошло, море в этом году только печально помахало волнами издали, даже без моря все было хорошо. Много прогулок, даже парк развлечений… И абсолютно неожиданное для Гарри событие. Не привыкший праздновать свой день рождения, он даже о нем и не вспомнил, зато вспомнила Гермиона. — С днем рождения, любимый, — прошептала она ему утром, обнимая. Этот был первый его день рождения в этом мире и самый лучший за обе жизни Гарри Поттера. Он был по-настоящему светлым и радостным. Дело не в подарках и даже не в торте, на который бывший главный аврор смотрел со слезами на глазах, чем испугал родителей, но Гермиона объяснила им. Дело в том, что в этот день он почувствовал себя частью семьи полностью, абсолютно. В этот день он понял, что есть мама и папа, нет, он не забыл Лили, но вот сейчас у него были мама и папа. Это понимание перевернуло все в душе Гарри. — Гарри, почему ты плачешь? — спросила мама. — Он от счастья, мама, — сказала так же плачущая девочка, понимавшая, что чувствует Гарри. — Потому что у него есть мы. После дня рождения время, казалось, ускорилось, и вот уже утро первого сентября. Школьное утро, привычно нервничающая Гермиона, привычно спокойный, как бетонный блок, Гарри, привычно улыбающиеся родители. В машине девочка, казалось, слегка успокоилась, но Гарри не обольщался, он-то свою любимую хорошо знал. Поэтому, когда их вынули из машины, посадили в кресла и укрепили рюкзаки на спинке, мальчик погладил ее по волосам. — Я рядом, не забывай, — сказал Гарри Гермионе. — Я не забываю, — слабо улыбнулась девочка. — Просто страшно, а вдруг опять обижать будут. — Во-первых, у тебя есть защитник, а во-вторых, не высовывайся. Как со Снейпом — делаешь испуганное лицо, он тебя и спросит, — прошептал ей на ухо Гарри. — Какой ты хитрый, — заулыбалась Гермиона. — И еще… — мальчик промолчал. — Провокации возможны и от взрослых, помнишь? — А ты, если что… — начала девочка. — Ну, удержишься? — Если тронут тебя — точно нет, — твердо сказал Гарри. — Если что, дети, — сказал мистер Грейнджер, — просто зовите на помощь. — Ладно, перед смертью не надышишься, — вздохнул мальчик. — Двинули? Они медленно двинулись к школе. Гарри настоял на том, чтобы ручки, которыми их кресла могли толкать родители, сняли. Как он это обосновал: «придурков много». Поэтому сейчас дети ехали сами, крутя дуги самостоятельно. Мальчик зорко осматривался по сторонам, готовый защитить свою девочку в любой момент, а миссис Грейнджер посматривала на мужа, который нахмурился. Мужчина понимал, что, возможно, у мальчика сработала интуиция, поэтому, зайдя в школу вслед за детьми, позвонил от директора на базу, отпросившись на сегодня. — Предполагаете проблемы? — спросил его директор, мужчина лет за пятьдесят. — Сын предполагает, точнее, предчувствует, так что я лучше подожду, мало ли что, — ответил мистер Грейнджер. — А сын? — Сын и дочь Грейнджеры. — Ах да, помню, — сразу же вспомнил единственных на школу колясочников директор и уже более напряженно посмотрел на мистера Грейнджера. — Ну-ка пойдемте со мной. Миссис Корнуол была женщиной стервозной, детей любила не сильно, зато очень любила командовать. Встречаются такие люди в школах, любящие показать свою власть. Она требовала от класса вставания при приветствии учителя, хотя обычно это не всегда приветствовалось. Вот и сегодня, войдя в новый класс, она решила начать не с рассказов о школе и учебном процессе, а с запугивания. — Вы должны сидеть тихо, а кто будет плохо учиться, познакомится с моей линейкой! — Спокойствие в глазах единственного не испугавшегося мальчика ее взбесило. — Что ты тут расселся, встань, когда с тобой разговаривает учитель! Именно эту фразу услышал директор и мистер Грейнджер, когда подошли к двери класса. Предполагая, что может случиться, мистер Грейнджер поспешил вперед. А в глазах мальчика разгорелся тот огонь, которого боялись преступники из Лютного. — Не вижу тут учителя! — спокойно сказал мальчик. — Я вижу тут моральную садистку, которой нравится издеваться над детьми. Ты думаешь, я истерить и плакать буду, самка выгырха? Да я тебя сейчас… И было в нем что-то такое, отчего женщине стало страшно, очень страшно, она начала отступать к доске, с ужасом наблюдая, как темнеют необыкновенно-зеленые глаза ребенка. — Гарри, нет! — выкрикнула Гермиона, поняв, что происходит. — Успокойся. — Х-ш-ш-ш, — выдохнул мальчик, приходя в себя. — Я все, поехали отсюда. — Да, дети, вы можете быть свободны, — произнес директор. — Нам с миссис учительницей о многом надо поговорить. Уже потом, в машине по дороге домой, девочка поинтересовалась: — Любимый, а чего это такое было-то? — А это… Аура ужаса, научился тут по случаю. — Это которую Пожиратели? — Ага.Немножко подластиться, немножко напугать
14 декабря 2021 г. в 23:35
В машине Гермиона выглядела виноватой, а Гарри ее просто обнимал, успокаивая. За окном мелькали деревья и здания, мама посматривала на детей в зеркало заднего вида и чуть улыбалась. Мистер Грейнджер думал о том, что становиться знаменитыми им не надо. Поэтому надо будет дома поговорить с детьми. Пока доехали домой, Гермиона себя совершенно накрутила и уже тихо всхлипывала.
— Я все испортила, да? — спросила она папу, когда они доехали.
— Ничего ты не испортила, глупышка, — щелкнул ее по носу улыбающийся мистер Грейнджер.
— Вот, а мне она не верит, — подчеркнуто грустно сказал Гарри.
— Верю-верю, — начала его убеждать девочка. — Честное слово!
— Можно учиться в школе с первого класса, но это будет скучно, — сказал мальчик, — а вот средней школы у нас не было из-за Хогвартса. И там мы мало что знаем.
— Я немножко высшую математику, — пискнула Гермиона.
— А физику, химию, историю, географию? — спросил Гарри. — Во-от, и у меня та же ситуация. Так что будет правильно сдать экзамены за начальную школу и спокойно учиться в средней. Если с детьми будет сложно, будем учиться дома. Возражения?
— Сразу видно, что ты офицер, Гарри, — рассмеялся мистер Грейнджер. — Все четко и кратко. Хорошо, мы согласны. Миона?
— А что Миона? — спросила девочка. — Миона согласна с любимым, хоть планирование и не самая сильная его сторона.
— Значит, возражений нет, тогда мы с любимой переоденемся, — предложил мальчик. — А потом можно будет покушать и на площадку.
— Ура, — заулыбалась девочка.
Дети поднялись к себе, и вот когда Гарри помогал Гермионе снять платье, она расплакалась, отчего мальчик сначала опешил, а потом сгреб в объятья и начал утешать. Гермиону в последнее время «штормило» из-за того, что девочка очень зависела от чужого мнения, тогда как мальчику было важно мнение только одного человека.
— Иногда такое ощущение, что я очень глупая… — прошептала девочка. — Глупая маленькая девочка, ничего в жизни не понимающая и не видевшая.
— Так бывает, моя хорошая, — ответил ей Гарри. — Это значит, что нужно отдохнуть, отпустить себя и побыть маленькой девочкой. Сложно быть постоянно на войне.
— Как тебе удается быть таким спокойным и рассудительным? — спросила Гермиона.
— Главный Аврор — это очень большая ответственность, любимая, — улыбнулся мальчик. — Ну что, не будем плакать? — Девочка помотала головой. — Тогда поехали?