***
Драко уже полчаса ходил по замку, делая вид, что ему интересны картины вокруг. Слизеринец останавливался и, казалось, слушал их россказни с неподдельным интересом. Все, что ему хотелось, так это найти ту самую волшебную комнату на восьмом этаже, о которой он подслушал, но в которую не верил. Однако единственное, что оставалась делать Драко, так это надеяться на чудо. Две недели — он потратил уже две недели, а результата не было. И это раздражало Малфоя, который всегда добивался своего. Неделю он рыскал по восьмому этажу, но все, чего он смог добиться, так это то, что Поттер обратил на него внимания. И теперь Драко целую неделю жил с желанием во время таких «прогулок» развернуться и сломать Поттеру нос, чтобы тот не смел следить за ним, трусливо укутавшись в свою мантию-невидимку. «Придурок, — закатил глаза Малфой, когда в очередной раз услышал, как гриффиндорец громко топает. — Нахрена тебе палочка?» Неудачно в голове слизеринца промелькнула ещё одна мысль, что не зря он держится Грейнджер — та бы так глупо не позволила себя поймать. — Сука, — проронил Драко, когда образ гриффиндорки в его голове стал расти и расти, настойчиво напоминая о самой девушке. Слизеринец остановился посреди коридора, чтобы вдохнуть побольше в грудь воздуха и успокоиться, но результат оказался противоположным, поскольку Малфой отчетливо уловил недорогой парфюм гриффиндорца, злость на свое бессилие и ответственность за семью — утроили ярость на Поттера. — Сука, — еще раз прошептал он и стал петлять в длинных коридорах Хогвартса. Гарри не отставал. Ровно посередине восьмого этажа к Драко подошли две девушки. — Что-то новенькое, — пробормотал гриффиндорец себе под нос. Обменявшись парой фраз, слизеринская троица разошлась в разные стороны, ехидно оглядываясь по сторонам. — Помните, никому не говорите! — Прокричал Малфой вслед девушкам. — Для меня это важно. Те переглянулись между собой и довольно кивнули. — Черт! — Выругался Поттер. Он понятия теперь не имел, за кем следить. Прикинув, что за Малфоем он уже неделю следил, а толку не было, гриффиндорец решил проследить за двумя слизеринками. Гарри отчаянно хотел верить, что с их присутствием что-то прояснится. «Мы в Зале наград», — появилась надпись на золотом галеоне. Такие же монеты были у Отряда Дамблдора, и Малфой воспользовался этой гениальной идеей. «Он с нами», — долгожданная фраза, которая позволила Малфою вернуться на восьмой этаж и дюйм за дюймом его снова исследовать. Позже Драко поймет, что мантию-невидимку можно попробовать заменить на самые обычные дезиллюминационные чары; позже Гарри поймет, что с этими девчушками что-то не так и воспользуется картой мародеров и разгадает одну из тайн Малфоя. Но все это будет намного позже. Сейчас для парней был очередной вечер, который никому не принесет облегчения и ни на грамм не снимет груза с плеч.***
— Я ожидал от тебя всего, но точно не этого! — Шепнул Гарри Гермионе на ухо, когда закончился праздничный ужин. — Кормак тоже человек, — горячим полушепотом отпарировала Грейнджер. — Я очень не хотела идти с Роном, — призналась девушка под пристальным взглядом зеленых глаз. — Но почему ты меня не позвала? — Не понимал друг. — Мы бы пошли вместе, как два участника «Клуба Слизней». Ты бы не бегала от МакЛаггена, а я бы не переживал за Лавгуд. — Мне это совсем не пришло в голову, — опустила глаза в пол Гермиона, которой не хотелось говорить правду: она не позвала друга, потому что была уверена, что тот пойдет с Джинни, как два участника из Клуба Слизней. — Музыка заиграла, — Гарри непроизвольно покачал головой в такт музыки. — А тут довольно-таки неплохо, — признался он. — Я думал, что Рождественская вечеринка у Слизнорта пройдет несколько… — Спрячь меня! — Гермиона потянула Поттера в самый дальний и темный угол. — Вот, тут определенно лучше. — Кормак, да? — Со смешком спросил Гарри. — Угу, — грустно кивнула девушка. — Он целый вечер пытается затащить меня под омелу! А мороженое? Ты видел, как он его ел? Я была уверена, что он ложку съест! — А я был уверен, что тебя, — Гарри не мог этого не сказать, поэтому уже в следующую секунду сложился пополам, охнув от боли, ведь Гермиона достаточно сильно толкнула его локтем. — Не смешно. — Ну прости, — развел друг руки в стороны, — но это же правда. Гермиона видела, знала и признавала, что Кормак действительно был смешон. И почему-то Грейнджер сразу представила себя на его месте: она бы сто процентов выглядела бы точь-в-точь глупо, как и он, пытаясь флиртовать. Дав себе обещание, что не будет так же привлекать внимание парней в будущем, Гермиона громко выдохнула. — Ты правда идешь с Крамом? — Вдруг спросил Гарри после того, как убедился, что Гермиону отпустило и новый удар под ребра можно не ждать. — Да. Тебя это удивляет? — Меня удивляет то, что ты идешь не с Ноттом, — честно признался друг. — Просто я… — начала было девушка, но на мгновенье задумалась, чтобы правильно описать то, что происходило между ними. И это мгновенье как-то растянулось в минуту. Просто Гермиона не все стала рассказывать друзьям. Даже Джинни. Просто все слишком быстро происходит, и волны грозят прибить Гермиону не к тому берегу. Грейнджер даже себе боялась признаться, куда хочет прибиться. Просто они стали проводить время втроем: Крам, Нотт и она. Библиотека. Иногда эти посиделки заканчивались в Башне Старост, которую Гарри игнорировал, как и Крам, хотя в последнее время Виктор все же оставался в своей комнате наверху. А еще там был Малфой, который с холодной вежливостью составлял им компанию в гостиной. Просто иногда она засыпала на диване, обняв толстый том очередного учебника. И иногда она просыпалась, заботливо укутанная в плед на этом же диване. Но иногда это была комната Теодора, и на том самом диване внизу просыпался он. Просто это стало происходить слишком часто, и Гермиона настояла, чтобы он не трясся над ней и спал в своей комнате, ведь они взрослые люди и смогут вдвоем расположиться на одной кровати. Просто сон в такие моменты совсем не шел. — Просто ты?.. — Гарри попытался вернуть подругу Гермиона встряхнула волосами, набираясь смелости, чтобы признаться: не себе, но другу. — Все слишком быстро, — тихо начала Грейнджер. — По статистике первые отношения всегда… — По статистике? — Переспросил Поттер, который, казалось, был совсем не удивлен, что и сюда, в сердечные дела, подруга приплела науку. — … Заканчиваются печально, — как ни в чем не бывало продолжила девушка. — Я не хочу, чтобы у меня было так нелепо, как у Патил. Или так ужасно, как у Ромильды, и тем более не хочу, чтобы вышло, как у Мариэтты Эджком, но… Но мне бы хотелось иметь более позитивный опыт. — Говоришь об этом, как об эксперименте, — неуверенно пробормотал Поттер. — Я просто подхожу осознанно, — парировала девушка. — Тут так не работает, — покачал Гарри головой. — Просто я боюсь… — Чего? Гермиона молчит, не отвечает. — Ты боишься влюбиться в Нотта? Облизнув сухие губы, Грейнджер ответила: — Я уже. — Ты уже влюбилась в Нотта, — резюмировал Гарри, поджав челюсть и бездумно покачивая головой. Гермиона опустила взгляд в пол: она была влюблена в Малфоя. До сих пор. Вот только кудрявый парень из Дурмстранга путал все карты, заставляя девичье сердечко биться сильнее. А еще она и вправду боялась влюбиться в Теодора. Все завертелось слишком быстро, и парень буквально укутал ее собою. Он был везде, даже в мелочах. Еще никто и никогда не приносил ей справочник, когда она делала домашнее задание. Гарри с Роном никогда бы не принесли пару книг из Запретной секции, чтобы она удивила Снейпа и сдала углубленное эссе. Никто не затачивал ей перья и тем более не покупал новые, и даже те, от которых совсем не уставала рука, даже если ими написать километровую исповедь на бумаге. И каждый вечер никто ей не делал массаж шеи и плеч, потому что весь день она корпела над книгами и листами пергамента. Она должна была испытывать лишь благодарность, но все это было так в новинку, так необычно, что девушка сама не заметила, как пересекла ту грань, где заканчивалось дружеское «спасибо» и начиналось нечто большее. — Что ж, значит мы оба будем на Святочном балу не с теми, с кем нам хотелось бы, — улыбнулся Поттер. — А с кем пойдешь ты? — В ответ улыбнулась девушка. — Малфой. — Что?! — Вон там, — кивнул Гарри. — Филч его держит, видишь? — Но он не приглашен, — тут же ответила девушка на вопросительный взгляд друга. — Именно, — кивнул Поттер. — Думаю, он пробрался сюда, потому что мы на восьмом этаже и в такой кутерьме вполне можно… — Прости, что? — Грейнджер не успевала за ходом мысли Гарри, у которого теперь тоже были некоторые секреты от друзей. — А вот и Снейп идет его спасать. Гермиона, я должен идти, — рука привычно полезла в карман и нащупала мантию. Отговаривать было бесполезно, поэтому Грейнджер сжала свободную руку друга: — Не наделай глупостей. Гарри лишь быстро кивнул, расправляя мантию. Еще мгновение — и друг просто растаял на глазах, а Гермиона принялась искать другое укрытие, ведь Кормак ее искал. Но Поттер был бы плохим другом, если бы смог просто уйти, он и так оставил Гермиону одну. Именно поэтому сначала гриффиндорец нашел Кормака и поставил тому подножку. Гермиона это заметила и, воспользовавшись заминкой, ушла, ведь без Гарри ей точно не было места на вечеринке. Убедившись, что с МакЛаггеном все хорошо, а подруга исчезла из поля зрения, Поттер поспешил в сторону Малфоя и Снейпа. — Ну хорошо, хорошо, — раздался голос Малфоя. — Меня никто сюда не приглашал, я сам пришел. Ты доволен, мерзкий сквиб? — Мистер Слизнорт! — Противно заверещал Филч. — Он не имеет права… — Ты не имеешь права, — перебил Драко. — Ошибка природы и магии. Это у тебя нет прав! — Довольно! — Поднял ладонь Гораций. — Мистер Малфой погорячился, но и вы перегнули палку, мистер Филч. В следующий раз просто вынесете выговор и сообщите мне или его декану, не стоит… — Да, не стоит трогать меня своими руками, — снова перебил Малфой. Филч ушел, что-то недовольно бурча себе под нос и обещая еще поквитаться с этими высокомерными школьниками. — Ну что ж, — Слизнорт обратился к слизеринцу. — Хоть я и не звал… Но раз вы уже тут, мистер Малфой… Добро пожаловать! — Я не останусь тут, — ощетинился Драко. — Позвольте, юноша, — рассмеялся Гораций. — Вы ведь проделали такой путь, чтобы посетить мое скромное мероприятие… — А теперь передумал, — передернул Малфой плечами. — Вот как? — Растерялся Слизнорт. — Я не дурак и прекрасно понимаю, почему меня не пригласили. Скажите, профессор, если бы мой отец не сидел в Азкабане, был бы я желанным гостем? — Мистер Малфой… — Мне не нужно ваше притворное сочувствие. Вы потеряли шанс завести хорошее знакомство со мной. Вот и держитесь теперь этих гриффиндорцев, котор… — Довольно! — Вмешался Снейп. — Приношу извинения за своего студента, — обратился Северус к Горацию. — Он слишком многое себе позволил, и я лично прослежу за его наказанием. — Северус, помилуйте! Я не держу зла. Да и праздник же! — Неважно. Еще раз приношу свои извинения, — Снейп сделал едва заметный кивок в знак прощания и выволок Драко за дверь. Поттер, естественно, старался не отстать, но все же ему нужно было держать безопасное расстояние. Именно поэтому часть разговора прошла мимо ушей гриффиндорца. — Да не нужна мне ваша помощь, профессор, — вспылил Малфой. — Драко, я обещал твоей матери… — Меня это не касается, — Драко вырвался из цепкой хватки Снейпа и пошел вперед. — Я дал Непреложный обет! — Прилетело в спину молодого слизеринца. — Сочувствую, — Малфой даже не обернулся. — Но вам придется его нарушить, профессор. Снейп слишком быстро нагнал студента и чересчур резко его развернул к себе, а затем довольно сильно прижал к стене. — Не отказывайся от моей помощи. — Да не нужна она мне, не нужна! Почему вы не понимаете? Северус внимательно смотрит на своего крестника, а затем судорожно закатывает мантию, оголяя предплечье. — Я не горжусь этим, хоть это и был мой осознанный выбор. Драко, это не то, к чему нужно стремиться. Позволь мне помочь тебе. — Нет, — покачал головой Малфой. — Я не могу предотвратить неизбежное, но я могу разделить с тобой эту ношу. — Или честь? — Скривил Драко губы. — Это убийство, если ты вдруг не понял. Убийство. Убийство. Убийство… Эхом разлетелось по коридору. Не только Малфой замер от этих громких слов, в одночасье Потер так же не смог найти сил пошевелиться. — Он меня выбрал. Он сам выбрал меня, — зашептал Драко. — У меня нет другого выхода. — Выход всегда есть, — мягко возразил Снейп. — Мне не нужна помощь, — отрезал Драко. — Я должен все сам сделать. — Я могу… — Не можете! — Сорвался на крик Малфой. — Никто не может! И не поможет! А если он узнает… Когда он узнает… Он убьет их. Убьет, понимаете? — Снейп молчит, но этим молчанием можно сжигать за собой города или вести войска в бой. — Он не спрашивал, хочу я этого или нет. Мой отец не справился, и я должен. Я просто отдаю долг и стараюсь выжить. — А потом? — А разве это имеет значение, профессор? — Драко смерил Северуса своим пристально-грязным серым взглядом. — Даже смерть не имеет значения. Хватка Снейпа ослабла, и Драко, передернув плечами, стряхнул с себя чужую ладонь. — Доброй ночи, сэр, — попрощался молодой слизеринец, и эхо его шагов еще долго разносилось по коридору. Гарри же не стал стоять и ждать чуда дальше, ведь свой подарок на Рождество он только что получил. — Гермиона! Гермиона! — Он стучался в ее комнату. — Гермиона, открывай или я ее снесу! — Гарри! Будь тише, — просит напуганная Грейнджер. — Что случилось? Ты время видел? Ты разбудил девочек, — Гермиона кивнула назад, указывая на перепуганных соседок. — Черт, Гермиона! Это все не имеет значения, — сказал Поттер и скривился, припомнив, что именно так сказал Малфой. — Что такое? — Выйди, — попросил Гарри. — Это очень важно. Я кое-что узнал, и мне нужно с кем-то это обсудить. — Это терпит до завтра? — Нет, — покачал головой друг. А потом одними губами добавил: — Мал-фой. Гермиона устало закатила глаза: — Ты снова за старое? — О нет, — улыбнулся Поттер. — В этот раз у меня есть доказательства. — Сомневаюсь, — покачала головой Грейнджер. — Зря, — Гарри деловито повертел в руках мантию-невидимку. С одной стороны Гермиона устала от беспочвенных рассуждений друга, но с другой стороны фамилия «Малфой» будила в Грейнджер любопытство. — Ладно, — сдалась она. — Дай минуту, мантию возьму. — Нет, она никуда не пойдет, — рядом с Гермионой выросла крепкая фигура Джиневры. — Джинни, это важно. Не вмешивайся. — Она не пойдет, Гарри. Ты что не видишь, она уже в пижаме. Мы все спали, пока ты не вломился. И Гарри будто очнулся. Парень перевел взгляд ниже — девушки действительно были в ночнушках. — Мне жаль… Я не хотел вас разбудить. — Спокойной ночи, Гарри, — Уизли попыталась закрыть дверь, но Поттер удержал дверь. — Это правда очень важно, — произнес парень. — Спокойной ночи, — более настойчиво повторила Джинни, потянув дверь, но ту по-прежнему удерживал Поттер. — Если бы ты знала, что я хочу сказать, то ты бы сейчас не возражала, — Гарри чуть ли не умоляюще взглянул на сестру Рона. — Если бы ты был хорошим другом, — парирует Джинни, — то ты бы знал, что завтра у нашей Гермионы свидание, и не мешал бы ей спать. — Что? — Гарри удивился и от неожиданности отпустил дверь, чем Джинни и воспользовалась, захлопнув ее. — Спать, — безапелляционно заявила Уизли, когда Гермиона хотела было возмутиться. И первый раз Грейнджер не хотела спорить с подругой. Пожалуй, это уже было не в новинку, когда кто-то за нее принимал решение. — А у тебя правда позвали на свидание? — Сонно поинтересовалась Лаванда. — Спи, — отмахнулась Гермиона. Но Грейнджер не учла, что у Джинни сон как рукой сняло. — О да, — подала голос со своей койки Уизли. — И вы даже не представляете с кем, — хихикнула девушка. — С Ронни? — Напряженно предположила Браун. — Да кому он нужен? — Отмахнулась Уизли. — Вы сейчас упадете, — девушка села на кровати, поджав ноги. — Джинни, — предостерегающе произнесла Грейнджер. Но Джиневра и не думала останавливаться: — Гермиона, они все равно завтра узнают. Такое просто невозможно утаить! — Но это будет завтра, — слабо возразила Гермиона. — Да брось! Какой смысл быть подругами, если узнавать все не в первую очередь? Это Крам! И в спальне девочек резко загорелся свет. Еще никогда Гермиона не была в таком центре внимания. Казалось, свет сошелся клином на ней. Девчушки давали советы, делились забавными историями и мимоходом что-то уточняли у самой Гермионы. Вот только саму Грейнджер никто не спросил, нужно ли ей это. «Как обычно, — подумала про себя она». — Девочки, давайте спать, — напомнила Грейнджер. Но вместо того, чтобы успокоиться, девушки коршуном накинулись на Гермиону. Нехотя, но Грейнджер пришлось отвечать на вопросы или кивать, соглашаясь с каким-то советом. — Успокойтесь! — Вдруг попросила Гермиона, которая уже устала от всего того, что происходило вокруг. В голове пульсировала мысль, что лучше бы она вышла поговорить с Гарри. Или, как и сказала Джинни, вовсе бы легла спать. — Это никакое не свидание! Мы просто посидим в Хогсмиде. Браун и Патил непонимающе переглянулись, а затем синхронно перевели взгляды на Уизли. Та сначала поежилась под их обвинительным взглядом, но затем расправила плечи и заверила: — Свидание. Это же кафе Паддифут! Грейнджер не поняла, что произошло дальше: подруги заахали, заохали, завизжали, показывая бурный восторг. А затем девочки так же неожиданно, как и начали, закончили ночные посиделки: зевнули и разошлись по кроватям. — Джинни, — позвала Грейнджер. — М-м? — Я не хочу. — Поздно, ты ведь уже согласилась, — сонно улыбнулась подруга. — Я думала, что это просто кафе, а не место для свиданий. — Серьезно? — Ну да, что-то наподобие «Сладкого Королевства». Джинни тихонько прыснула в подушку. — Просто все это вот… Ну как вы сказали, — продолжила Грейнджер, — розовые стены, мягкие розовые диванчики, наколдованные ангелочки и конфетти с потолка… — Розовый ужас, да? — Подсказала Уизли. — Да, — облегченно кивнула Грейнджер. — Все это напоминает мне… Амбридж. — Ну, если тебе будет легче, там нет котов. Исключительно голопопенькие купидончики, — подбодрила Джинни. — Утешила. — Я старалась, — сонно хмыкнула Уизли. — Спи уже, — шикнула на нее Гермиона. И Джиневра практически моментально засопела. Грейнджер тоже заснула быстро. И если бы девушка знала, что ее желание не идти в Хогсмид исполнится самым кошмарным образом, то она бы немедленно соскочила с кровати и помыла рот с мылом.***
— Гермиона, по-моему ты что-то делаешь не так, — Поттер почесал затылок, юркнув пальцами под шапку. Первый снег в этом году настойчиво сыпал и сыпал и совсем не хотел таять. Гермиона с каким-то садистским наслаждением, практически зло наступала сапогом на свежие снежинки. — Гермиона? — Гарри пытался привлечь внимание подруги, но та наслаждалась хрустом снега. — Потому что это было не свидание, — наконец лениво ответила девушка, распахнув свое пальто. Ей нужен был свежий воздух, который тут же приятно окутал девичью фигуру. — Замерзнешь, — Гарри внимательно проследил за маневром подруги. Но та лишь упрямо выпятила подбородок вверх, не желая следовать молчаливому наказу друга и застегнуться. — Я был лишним. — Глупости, — отмахнулась она. — О нет, там все буквально вопило о том, чтобы я убрался из этого розового кошмара. — Тоже вспомнил Амбридж? — Ухмыльнулась Грейнджер. — Ждал, когда коты напрыгнут, — признался Гарри, кутаясь в шарф. Хватало одного лишь взгляда на девушку, чтобы замерзнуть. — Заболеешь, — снова повторил он. — Ты поэтому взяла меня с собой? Потому что вдвоем не так уж и страшно? — Весело предположил гриффиндорец. — Нет, — покачало головой она. Только сейчас поняла, что поступила некрасиво. — Все кругом твердят, что это свидание. — Так это же кафе Паддифут! — Поэтому я тебя и позвала, чтобы точно обозначить границы. — Знаешь, я чувствовал себя довольно-таки неловко. — Прости, — слишком быстро и чересчур сухо бросила девушка. — Просто для этого обычно берут подругу, но никак не… Ну ты понимаешь же, да? — Гарри умоляюще уставился на Грейнджер в надежде на то, что она избавит его от лепетания всех этих девчачьих глупостей. — Прости, — в этот раз вышло куда более искренне. — Ты хотел поговорить вчера, помнишь? — Да, — растерянно ответил Гарри. — О чем? И Гарри задумался. Еще вчера, не раздумывая, он все рассказал бы Гермионе. Но ночью он успел все обдумать и осознал, что пазл не складывается в картинку, и Гермиону не убедить. Но Грейнджер смотрела на него испытывающим взглядом, и Поттеру пришлось ляпнуть первое, что пришло в голову: — Если я тебе скажу, что Малфой пичкает Крэбба и Гойла оборотным зельем, обращая тех в девиц, ты мне поверишь? Поттер ждал, что Гермиона сразу недовольно зашипит, а затем начнет читать лекцию в своем стиле, но девушка лишь удивленно выпучила глаза, а потом и вовсе разразилась хохотом. — Я сказал что-то не так? — Недоуменно спросил Гарри. — Знаешь, теория о том, что Малфой — Пожиратель Смерти, куда более реалистична, знаешь ли, — девушка вытерла слезы, что выступили от смеха в уголках глаз. — Ах да, я не с того начал, — в ответ вспылил Гарри. — Если я тебе скажу, что этот хорек и есть Пожиратель Смерти, который зачем-то пичкает Крэбба и Гойла оборотным? — Бред, — покачала головой девушка. — Я тебе докажу, — с жаром пообещал парень. — Ты увидишь, что я был прав, вот только боюсь поздно будет! Их спор мог бы длиться целую вечность, но был прерван душераздирающим криком боли: — Кэти! — Что за?.. — Прищурился Гарри, глядя вперед, а Гермиона сразу же потянулась за палочкой, хотя девушка не понимала, чем та может ей помочь сейчас. — Кэти! — Кричала отчаянно кричала Лианна, дергая подругу за коленки, но та замерла в метре над землей, раскинув руки в стороны. — Кэти! Гарри с Гермионой не были бы истинными гриффиндорцами, если бы не бросились на помощь, не задумываясь. Теперь они уже втроем дергали Белл вниз, но та по-прежнему парила над землей. — Что за чертовщина? — Воскликнул Поттер. Но никто не мог ответить на его вопрос. — Гермиона! Сделай же что-нибудь! — Но что? — Растерянно покачала головой Грейнджер и отступила на шаг назад. Затем, когда прошел первый шок, Гермиона вспомнила, что она все-таки волшебница, и направила на старшекурсницу волшебное древко, но ни одно из заклинаний не сработало. — Что за черт?! Лианна молча плакала, вцепившись мертвой хваткой в подругу. — Что произошло? — Обратился Гарри к Лианне, но та его не слышала, и ему пришлось потрясти её за плечи. — Что случилось перед тем, как она… ну вот так? — Она… Она… — Всхлипывала Лианна. — Мы с ней сидели в Трех метлах, смеялись, а потом она пошла в туалет наверх. А когда вернулась, то была уже с ним и сразу поспешила в Хогвартс. Она сказала, что срочно должна отдать это кому-то в школе. — Что «это»? — Хором спросили Гарри и Гермиона. — Сверток, вот он лежит, — кивнула Лианна на землю. — Я все хотела узнать, что там, но Кэти не говорила. Тогда я в шутку стала у нее дергать конверт на себя, а потом случилось… потом она… теперь она… — заплакала девушка. Гарри потянулся к порванному конверту, чтобы разглядеть содержимое, но Гермиона остановила его выкриком: — Не трогай! Оно проклято! — Ты уверена? — С неким сомнением в голосе уточнил Поттер, но руки от подозрительного свертка убрал. — А на что это похоже? — Что нам делать? Белл в этот момент заметалась из стороны в сторону. Невооруженным взглядом было видно, как напряжена Кэти, как выворачивается каждая ее косточка, как лопаются сосуды, как синеют вены, а из носа течет алая струйка. — Кэти! — Надрывно кричит Лианна. Но Белл не слышит. Ее рот открывается в немом крике, обнажая не то что белые зубы, а уже гланды. Глаза девушки широко распахнулись, а в них абсолютная чернота и безысходность. — А-а-а! — закричала Белл и так сильно выгнулась, что ребятам показалось, что суставы девушки сейчас поменяют свои позиции. — А-а-а-а! — Помогите! — Грейнджер бросилась вперед и повисла над Белл, Лианна и Гарри бросились следом. — Кто-нибудь, на помощь! — Из последних сил кричит Гермиона, и помощь приходит откуда ее совсем никто не ждал. — Пропустите! — Хагрид оттолкнул ребят и попытался удержать Кэти в своих огромных ручищах. Естественно, попытка была обречена на неудачу, но лесничий и ребята не сдавались. Наконец под дикий, первобытный крик проклятой студентки они смогли стащить ту вниз. — За мной! Срочно в школу! Все! — И Хагрид побежал в замок, заботливо придерживая и баюкая девушку в своих огромных руках. — Терпи, терпи, маленькая, тебе обязательно помогут в Больничном крыле. Лианна тут же бросилась следом, поскальзываясь и балансируя на грани падения. Гарри, переглянувшись с Гермионой, тоже рванул следом. Сама же Грейнджер была более сознательной: девушка сняла с себя шарф, обмотала им ладонь и потянулась к свертку, что был забыт и брошен. Девушка была уверена, что это ожерелье может пролить свет на эту темную ситуацию, стоит его только показать нужным людям. К примеру, самому Дамблдору, и эта мысль почему-то перехватывала дыхания у Гермионы. Признаться, она иногда завидовала Гарри, а точнее той близости и наставничеству, что была у друга с директором школы. Но Гермиона была не готова к тому, что вместо Альбуса Дамблдора перед ней окажется никто иной, как Северус Снейп, который выхватит у нее злополучный сверток. — А вот и вы, мисс Грейнджер, — профессор МакГонагалл оказалась тут как тут. — Пойдемте скорее, мы только вас ждем. — Меня? — Нам нужны и ваши показания. Или вы можете поделиться воспоминаниями, как сделала подруга мисс Белл. — Я сама расскажу! — Неожиданно громко и поспешно ответила Грейнджер. Гриффиндорке было крайне неприятно это предложение, поскольку она отчетливо помнила, сколько раз во время выходного думала о холодном, недоступном блондине в зеленом галстуке. Стыдно признаться самой себе, но когда закричала Кэти, Гермиона помнила, как тонула в карих, бездонных глазах дурмстрангца. Но Минерва всего этого не знала, поэтому лишь улыбнулась с готовности Грейнджер помочь. Кабинет Дамблдора встретил Гермиону тишиной, обильно приправленным страхом. Гарри стоял у стены, сжав зубы и смотря в пол. Гермиона видела, как невысказанные слова так и рвались наружу. «Хоть бы не наделал глупостей», — взмолилась мысленно Грейнджер. Лианна же встретила Гермиону, сидя на кресле, всхлипывая и плача. Стоило Грейнджер только переступить порог директорского кабинета, как Лианна тут же вскочила на ноги, но, увидев, что это Гермиона, бессильно упала обратно в кресло в ожидании того, кто принесет хоть какие-то новости о подруге, что боролась за свою жизнь. — А что вы мне можете рассказать, мисс Грейнджер? — Голубые глаза Альбуса смотрели насквозь, заглядывая в самые сокровенные уголки души, выворачивая наизнанку все грязные секреты, которые никогда не должны были увидеть свет. — Я… Не д-думаю, что скажу вам что-т-то новое, — замялась и отчего-то замямлила она. Рука МакГонагалл легла на плечо Грейнджер, и этот жест такой простой и успокаивающий привел Гермиону в чувство, и та начала излагать сухие факты, без домыслов. — Что ж, спасибо, — кивнул Дамблдор и махнул на дверь, разрешая студентам уйти. — А как же Кэти? — Лианна отказывалась уходить, не узнав, что с подругой. Выяснить же самостоятельно не представлялось возможным, ведь в Больничное Крыло ее не пускали. — Как только станет что-то известно, декан вашего факультета лично сообщит вам о ее состоянии. — Сразу же, — подтвердила МакГонагалл. Но в кабинет неожиданно вошел Снейп, который тут же направился сразу к Альбусу, словно не замечая никого вокруг. Бывший зельевар, а ныне профессор ЗОТИ отчитался перед директором по всем пунктам, а затем он при помощи магии заставил ожерелье зависнуть в воздухе. — Ей очень повезло, что она просто уколола палец, — подытожил Снейп свой рассказ. — Поистине великолепная работа, — мужчина похлопал кончиком палочки по драгоценным камням. — Даже я не смог его обезвредить, — восхищенно прошептал Северус. — Я уже его видел, — вырвалось у Гарри, который уже успел разглядеть проклятое ожерелье. Теперь гриффиндорец был уверен, что именно это колье он видел в «Горбин и Бэркес», когда на злополучном втором курсе неправильно воспользовался летучим порохом. И Гарри, поймав все обращенные к нему взгляды, озвучил свою догадку: — В Лютном переулке. Горбин и Бэркес. Там еще была табличка «Осторожно. Проклято.» — Даже не буду спрашивать, мистер Поттер, что вы забыли в таком неподходящем месте, — сухо и надменно произнес Снейп. Но Гарри уже давно гложила гипотеза о том, что Малфой виноват во всем, что только можно. Поэтому сейчас он проигнорировал предостерегающий взгляд Гермионы и в упор уставился на своего самого ненавистного учителя: — А знаете, кого я там еще видел, сэр? — Дерзко, нетипично для самого себя, спрашивает Поттер. Но юноша не дает себя перебить, сам же отвечая на свой вопрос: — Драко Малфоя. — Гарри, тебе есть что мне рассказать? — Устало спрашивает Альбус, не глядя на своих учеников. — Да, мистер Поттер, расскажите нам о тайнах, что вы скрываете. Гарри не успел и глазом моргнуть, как Снейп уже был совсем рядом. — Могу рассказать только о тех грязных тайнах, что можно подслушать в темных коридорах, — шепотом, чтобы слышал только Снейп, ответил он. И Гарри видел, что тот все понял. Понял, но и виду не подал. Лишь также едко парировал: — Или у вас есть доказательства, или каждый день после ужина вы моете грязные котлы в темных подземельях. И Поттер его понял. Молча кивнул, понимая, как жалки будут его обвинения. Да и Грейнджер так отчаянно сжимала его ладонь, что Поттер был вынужден отступить. — Нет, сэр, — громко сказал Гарри. И МакГонагалл тут же поспешила увести ребят из директорского кабинета. Грейнджер уходила последней, поэтому только она видела, как исказилось от боли лицо Альбуса Дамблдора, когда тот потянулся к Снейпу. Гермиона обязательно об этом вспомнит и подумает, но позднее, ведь сейчас она должна была отчитать Гарри за такую глупую и дерзкую выходку! — Как ты мог? — Тут же начала Гермиона, стоило им с Поттером присесть на диван. — Я просто поделился воспоминанием, — пожал плечами Гарри. — Нет, ты конкретно обвинил Малфоя. — Я уверен, что это он. — Доказательства? И нервная система парня не выдержала, сдувшись, как воздушный шар: — Будут! — Гарри вскочил на ноги. — Я их найду, обязательно найду. Но знаешь что, Гермиона? С ними я пойду не к тебе и уже не к директору. Я пойду в само Министерство Магии или в Азкабан! Я самолично приведу дементора, чтобы этому сукину сыну досталось по заслугам и немедленно. Слышишь меня? Правосудие случится на месте, у него и шанса не будет. И почему-то в этот момент Гермиона поверила Гарри. Нет, не в том, что Драко Малфой виновен, а в неизбежность наказания. Поттер еще не привел дементора, а Гермиона уже покрылась гуськом от холода. — О, а я вас искал, — Рон подходил к ним, намереваясь провести привычный, тихий вечер. Но Гарри его остановил и поспешил увести в противоположную от Гермионы сторону гостиной: — Пойдем, Рон. У Гермионы был насыщенный день, ей стоит отдохнуть. Она грустным взглядом смотрела им в спины. До слуха долетали обрывки разговоров, смех, но Грейнджер остро ощущала лишь одиночество. В своей родной факультетской гостиной, с друзьями и однокурсниками, но она была одинока, как никогда. Поэтому Гермиона решила спастись тишиной спальни. Девушка даже скрестила пальчики, чтобы ее не засыпали вопросами о недосвидании с Виктором. И молитвы гриффиндорки были услышаны, в спальне не оказалось индианки и Лаванды. Только Джиневра Уизли поспешила воспользоваться этой возможностью и начала пытать подругу расспросами и строить самые нереальные предположения. — Джинн, давай не сегодня? — Устало просит Гермиона. Уизли замолчала, внимательно рассматривая подругу. От пристального взгляда ничего не ускользает: глубокая морщинка, прочно обосновавшаяся на лбу, небольшие, даже симпатичные мешочки под глазами, печаль, что затаилась в карем взгляде. И Джинни никак не могла понять, когда они стали вечными спутниками подруги и почему вообще прилипли к Грейнджер. Джинни хотела пошутить, что все это из-за книг, но встретившись с затравленным взглядом Гермионы проглотила эту шутку. Схватив крепко Грейнджер за ладонь, она испуганно спросила: — Это Крам сделал? Он тебя как-то обидел? Грейнджер лишь вымученно улыбнулась, сраженная такой заботой и тревогой о себе. Сил разговаривать не было, но Уизли ждала ответа. Поэтому Гермиона лишь мотнула головой, показывая подруге, что догадки той беспочвенны. — Тогда кто? Спустя несколько мгновений, Гермиона ответила: — Не поверишь, но… Малфой. — Что? — Ахнула Джинни. — Как? И Гермиону прорвало, как дамбу. Рон и Гарри постоянно скидывали на нее груз проблем, и Грейнджер несла их камни молча. Вот только теперь этих камней стало неимоверно много, и они утягивали гриффиндорку в свою пучину. А Гермионе не с кем было поделиться, ведь они Золотое Трио. И сейчас Грейнджер вывалила на подругу беды этого года. Повисла тишина: Джинни переваривала информацию, а Гермиона впервые дышала свободно, выплыв на поверхность. — А что если… если Гарри прав? — Осторожно спросила Уизли. Но Гермиона лишь отрицательно покачала головой. — Может, тебе стоит снять розовые очки? — Он же просто парень, наш ровесник. Разве мы с тобой строим коварные планы по уничтожению человечества? — Я Джинни Уизли, я родилась в простой, практически бедной семье. И я очень хочу выбраться из всего этого, поэтому хочу чего-то добиться. Желательно самостоятельно и в идеале в большом спорте. Но если у меня ничего не получится, я хочу просто хорошо выйти замуж. Переведя дыхание, Джинни продолжила: — Ты Гермиона Грейнджер, у тебя простая магловская семья, именно поэтому ты хочешь добиться всего, чтобы доказать в первую очередь себе, что происхождение не так уж и важно. Он же Драко Малфой, для них происхождение — это все. Не секрет, что их семья хранит Темное наследие. И только одному Мерлину известно, какие еще тайны скрывает эта семейка. — Но ведь выбор никто не отменял, — слабо возражает Гермиона. — Выбор — это лишь иллюзия, — слова Джинни разбивают хрупкую надежду на то, что Малфой-младший может быть лучше. Лучше своего отца. От свинки не родится апельсинки, поэтому никто не удивлялся, что это яблоко было с гнильцой. Джинни видела, что подруга крепко задумалась, поэтому решила дать ей время прийти в себя: — Думаю, тебе стоит побыть одной, — и Уизли поспешила в душ. Вот только Гермиона совсем не хотела быть одной. Ей нужен был кто-то рядом. И Грейнджер поспешила в то самое заветное место, где одиночество переставало сдавливать плечи. Надев мантию на пижаму, Гермиона покинула башню Гриффиндора. Босые ноги хлюпали по каменному полу, но Грейнджер не обращала на это внимание. Она спешила на огонек в ночи, который спрячет ее от реальности. Забавно, но этим огоньком был кончик сигареты, которую Теодор Нотт зажал губами. Парень сидел у входа в башню старост, подпирая спиной стену, и листал учебник. Юноша улыбнулся, когда силуэт Грейнджер упал на страницы фолианта. Обычно гриффиндорка отчитывала его за эту дурную привычку, но сегодня что-то случилось, что-то было не так, и он отчетливо это ощущал. Дурацкие шуточки сразу же уступили место тревоге. — Почитаем вместе учебник? — Предложил Теодор, поднявшись и отряхнувшись. Грейнджер отрицательно покачала головой. — Тогда горячего шоколада? — И всхлипнув, Гермиона согласилась. Его комната встретила их прохладой и спокойствием. Если бы Грейнджер попросили указать на самое безопасное и уютное место на свете, то девушка, не задумываясь, назвала бы его спальню. Отчего-то только тут становилось так спокойно, книги тут читались на одном дыхании, а горячий шоколад был самым вкусным на свете. Именно эта небольшая комнатка полюбилась ей больше библиотеки. Гермиона даже забывала, что Нотт тоже тут. Вот и сейчас, стоило ей отпить напиток, как она забылась. Она не заметила, как слезы покатились по щекам, как левая рука безжалостно сжала страницу книги, что Теодор все-таки ей подсунул. Девушка даже не заметила, как Тео оставил ее одну. А боль все рвалась и рвалась наружу, выплескиваясь горючими слезами, что капали на грудь. Сам Нотт стоял по ту сторону двери, прислонившись лбом. Еще никогда в жизни парень не был настолько беспомощным. Он не знал, как ей помочь, что сделать для нее. Единственное, что Теодор прекрасно понимал, так это то, что Гермиона ему доверилась, и пусть сейчас она ничего ему не рассказала, но все же она пришла именно к нему. И он принял самое главное в этот вечер решение, спустился вниз, чтобы задержать Малфоя в гостиной, когда тот соизволит вернуться в башню старост. Потому что никто не смел слышать, как Гермиона Грейнджер пытается примириться с этим миром, что жестоко бил ее о берега принципов, реальности и несправедливости. Никто не увидит ее слабой. Он не позволит.