***
«Совсем немного и свобода!» До выпуска осталось три дня. Дипломная одобрена, тесты и собеседования сданы, гос. экзамены — тоже. Осталось два дня законных выходных, а в понедельник — выдача дипломов и выпускной вечер. Подарком от родителей и тёти с дядей мне стала квартира студия в новостройке недалеко от нашего дома, чему я до сих пор не могу нарадоваться. Вот чего-чего, а получить в качестве подарка за окончание ВУЗа квартиру я точно не ожидала! Радости полные штаны, как говорится. И ведь вместо того, чтобы отдыхать эти два дня, я вдруг загорелась идеей почистить новую квартиру, чтобы подготовить её к грядущему ремонту. Ну, вот и колется и чешется! Хочется самой приложить руку к оформлению собственной квартиры. Причём Макс со Светой любезно предложили мне свою помощь, а вслед за ними и Алинка подтянулась, так что всю субботу мы потратили на то, что «отполировать» мою квартиру, в которой в эту же ночь решили заночевать все вместе. Пол в квартире благо был без дыр (я уж испугалась, что придётся всё заливать, а только потом стелить линолиум) да и линолиум хоть и старый, но, по крайней мере, целый, поэтому нам оставалось лишь хорошо протереть его от пыли и штукатурки. После этого мы постелили на пол матрацы с подушками и, расположившись каждый на своём месте, расставили на пол закуски с алкоголем, Алина предпочла выпить только пина коладу. — За свободу? — Макс поднял свою банку с пивом, предлагая тост. — За свободу! — прокричали мы со Светой. Алина только усмехнулась: — Говорите за себя, мне в следующем году весь третий курс пахать. — А тебя разве на практику не должны отправить? — удивлённо вскинула брови Света. — Ну, в смысле по обмену учиться. — Мне пока никто ничего не говорил. Да и преподы ни разу не заговаривали о рекомендациях для отправки студентов, — вздохнула шатенка, поудобнее устраиваясь на матраце. — Не кисни, мелочь! Полетишь ты в свою Англию! — Фыркнул Максим, ероша волосы младшей сестры под её недовольные возгласы. — А заграницей ведь и вправду было здорово работать… — потягиваюсь, отставляя пустую банку из-под пива в сторону. — Особенно Гонконге, Сингапуре или Южной Корее. В Южной Корее даже стоматология — дорогое удовольствие! О вот знание языка-а-а… — Не стони, Марин! — закатила глаза Алина, уже почти засыпая. — Если очень захотеть — можно в космос полететь! Не выучишь корейский, так английский подтянешь — уже достижение! — Ага, как же… — Ладно, не спорьте. Давайте уже спать. Завтра ещё окна мыть и в Икею ехать, — с этими словами Макс широко зевнул и завернулся в одеяло, сгребая Свету в медвежьи объятия. Мы с Алиной переглянулись и, фыркнув при взгляде на парочку, тоже улеглись спать.***
«Эй!..» «Ты меня слышишь?!» Чего? Почему я слышу, как кто-то разговаривает со мной на ломанном русском? Я ещё не проснулась? «Да ответь ты мне уже!» — А-А-А-А!!! — с громкими криками подрываюсь всем телом вперёд, часто дыша и пытаясь прийти в себя. «Что это было?!» Стоило мне об этом подумать, как в моей голове раздался знакомый голос, громко восклицающий что-то на корейском языке. «Погодите! То, что я слышала недавно… Это он со мной на русском разговаривал?!» — Марин! Ты чего кричишь? — Алина показалась в проёме коридора с пустой пластиковой тарелкой в руках. — Кошмар приснился? — Аль… — всё ещё пытаясь привести в норму собственное дыхание, я круглыми не то от шока, не то от ужаса глазами смотрю на подругу, которая, кажется, испугалась моего состояния. — Он заговорил! — Но ведь он и раньше так делал… — успокаиваясь, задумчиво протянула шатенка, понимая, о ком идёт речь. — Ты ведь сама рассказывала, что он иногда пропадает, а потом снова пытается связаться с тобой… — Да нет же! На русском! Он говорил на русском! Паньк! Пластиковая тарелка в один миг тихо столкнулась с кафелем в коридоре, выпав из ослабевших рук Алины. Девушка вытаращила на меня свои серо-голубые глаза, пока ошалело не проорала: — КАК БЛЯТЬ?!***
С горем пополам мы обе смогли успокоиться и усесться завтракать. Максим со Светой ненадолго отлучились по своим делам, а Алина после их отлучки пошла забирать с кухни остальные пакеты с едой и готовить нам скромный завтрак в тот самый момент, когда я проснулась, до чёртиков её испугав. Мы расселись за складной и низкий стол, который Света заботливо мне подарила, и стали завтракать одноразовой лапшой и «Цезарем». Алина разлила по чашкам чай из термоса. — Итак… — протянула шатенка, начиная массировать переносицу. — Говоришь, он с тобой по-русски начал изъясняться? — Точнее он пытался со мной заговорить… — вздыхаю, ковыряясь вилкой в лапше. — Спрашивал, слышу ли я его и почему не отвечаю. Я тогда проснулась от удивления, а он начал что-то на своём радостно верещать. — А сейчас как? Пытается заговорить? — спросила Аля, вскидывая левую бровь. — Естественно. Только уже на английском пытается. Голова уже начала раскалываться от его непрерывных реплик и вопросов, большую часть из которых я не понимала вовсе. Алина, заметив мои немые стенания, начала что-то быстро черкать в своём блокноте. Затем девушка вырвала оттуда лист с недавно написанными предложениями и протянула мне. — Держи. Зачти ему это, — ответила Алина на невысказанный мною вопрос. — Если уж он пытается кумекать по-английски, скажи ему это. Пусть отстанет от тебя на время, пока не решишься. — Решусь на что? — Поговорить с ним по-человечески! — рыкнула девушка, заставив меня чуть ли не подпрыгнуть на месте от неожиданности. — Ты его уже шесть лет динамишь и игноришь, кончено, у него нервы сдали! Пусть замолкнет, пока я тебе тут мозги вправляю! «Доигралась в недотрогу…» А чего я собственно ожидала? Я ей уже пятый год мозги ебу с этим своим корейцем! Как она мне ещё шею не свернула и голову об стенку не разбила? Была не была! Я начала зачитывать ему каждое предложение, написанное Алиной, по порядку. Он заткнулся и начал слушать, а когда я закончила, сказал только «ОК». «Вот так вот просто?» — Ну, и? — в ожидании спросила Аля, сощурив светлые глаза. — Заткнулся… — промямлила я, сжимаясь под раздражённым взглядом подруги. — Отлично. А теперь к главному — ты должна с ним поговорить. — Зачем? Стоило мне это спросить, как лицо Алины тут же переменилось, красноречиво донося до меня: «Ты блять издеваешься надо мной? Ещё немного и твои волосы превратятся в доширак». — Ты. Должна. С ним. Поговорить, — по словам отчеканила шатенка, скрипя зубами. — Достаточно всей этой «Санта Барбары». Узнаешь, зачем, а главное — нахуя он от тебя не отказался, почему он вечно пытается с тобой связаться и далее по списку. Пора кончать этот маразм и определяться, нужен тебе соулмейт или нет, откажешься ты от него или нет… или он от тебя. Поняла меня? — Да поняла-поняла! Только как я с ним разговаривать буду? — напоминаю Алине. — Я по-корейски и по-английски не бум-бум. Он, русского тоже не знает, просто, видимо, через переводчик набрал. Что делать-то? — Марин, ты меня поражаешь, — вздохнула Алина. — Забыла кем у меня мама работает? — Главой городской лаборатории соулмейтов? — Ну! Неужели ты думаешь, что я не смогу раздобыть тебе необходимые приспособления? — Ты про Соул-Переводчик? Так как пары соулмейтов не всегда являются носителями одного и того же языка да и не все они говорят на английском языке (интернациональном языке), учёные начали искать способы помочь соулмейтам связываться друг с другом. Одна такая задумка всё-таки бы притворена в жизнь и со временем усовершенствована. Изначально соулмейты для того, чтобы найти друг друга, обращались в Лаборатории Соулмейтов. Как я уже говорила, СЛЫШАТЬ друг друга соулмейты начинают стабильно в 18 лет, очень редко случаются исключения. Так вот. После того, как человек начинает слышать в голове голос своей второй половинки, он обращается в лабораторию, чтобы сделать запись и пройти полное обследование. Последнее делается на тот случай, если человек снова придёт в лабораторию для отказа от своего соула. Разрыв связи нередко влияет на здоровье человека, поэтому перед такими процедурами люди проходят обследования. После того как запись о том, когда вы услышали своего соулмейта, закончена, вы либо уходите, либо сразу же просите разыскать своего соула. В таком случае специалисты отправляют вашу запись по всем лабораториям мира, с этого момента начинается поиск. Запись делается по принципу «день-месяц-год-время от стольки-то до стольки-то». Поскольку конкретно секунда в секунду никто такой момент не помнит, естественно, что круг поисков не шипко-то сузиться, но в 97% случаев соумейты находятся по этому принципу. Ну, а дальше связь, встреча и далее по списку. Такой поиск занимает от недели до месяца минимум. В общем, не очень удобно и муторно. Но теперь есть и другой, более простой способ узнать информацию о соулмейте непосредственно через разговор с ним, не взирая на разные языки. Соул-Переводчик. Соул-Переводчик — это устройство в виде мини-планшета вместе с которым идут суперпрочные наушники. Сперва ты в мыслях маячишь своему соулмейту, чтобы он тоже приобрёл себе Соул-Переводчик. Разумеется, язык в каждой стране свои, и название одно и того же предмета или явления звучит по-разному, но опять-таки. Интернациональный язык всему голова! Людям ещё в школе рассказывают про Соул-Переводчики и говорят, как их называть на интернациональном языке. Но и тут есть способ проще. Молодёжь выдумала своё называние для этого прибора — «Плэр». Это как «плеер», но немного по-другому. Так что благодаря интернету только ленивый или глухой не знает этого слова. У нас и бабушки с дедушками этим словом пользуются, потому что проще произносится. В общем, для того, чтобы «маякнуть» соулу о покупке Плэра нужно несколько раз произнести это слова, пока до твоей пары не допрёт, что ты от него хочешь. Как только у собеседника появился Плэр, он снова несколько раз произносит название гаджета, и вы спокойно можете начинать разговор. Ну, а дальше всё просто как дважды два. Включайте специальное приложение на планшете, подключаете наушники с микрофоном, вводите свою запись первой связи (день-месяц-год-время) и ищите людей с похожими записями, которые также, как и вы, сейчас сидят через Плэр. Конечно, иногда невозможно узнать наверняка, кто примеру из семерых — ваш соул, но всё же человеческое подсознание примерно различает языки и их принадлежность к странам. Так что, если я воспользуюсь Плэром и начну искать своего ненаглядного, мне нужно будет заходить в профили других людей, чтобы проверять их принадлежность к той или иной стране. Такой способ, согласитесь, намного проще. Если поиск через лабораторию занимает порой больше месяца, то на поиск своей второй половинки через Плэр у вас уйдёт от нескольких дней до недели. В конце концов, нет ничего сложного в том, чтобы проверить принадлежность к стране и отобрать потенциальных кандидатов. Здорово ведь? — Мы сейчас пока в Икею проездим и пока все дела сделаем, уже вечер будет… — бормотала Алина. — Так что приезжай-ка ты завтра ко мне домой. Я дам тебе Плэр. Мама приносила домой пару штук из лаборатории на случай, если у нас с Максом произойдёт подобный «феномен», — выделила она последнее слово, намекая на соулмейта другой расы. — Удобно, когда твоя мама глава Соул-Лаборатории, — усмешка сама собой слетает с губ, а сам едва не прыскаю со смеху, глядя на гордую своей матерью подругу. — А ты думала? Моя мама — один из самых лучших лаборантов в городе! — Всё-всё не важничай! Давай собираться в Икею. — Ага. Скоро как раз Макс со Светой нас догонят, так что пора выходить. Как и говорила Алина, за хождением по магазинам мы провели почти весь день. Ребята помогли привезти всё купленное в квартиру родителей, после чего разъехались по домам, а я, перед тем как лечь спать, задумалась: стоит ли мне завести разговор о соулмейте с родителями? Однако на следующее утро всё уже решили за меня.***
Следующим утром, когда я спустилась на первый этаж семейной квартиры, чтобы позавтракать, меня на кухне уже ждали родители. Оба выглядели довольно мрачно. — Эм… — растеряно протянула я, глядя на родителей. — Доброе утро? — Доброе, — кивнул папа, откладывая в сторону свежий выпуск газеты. — Нам надо поговорить. — О чём? — насторожено спрашиваю, усаживаясь на своё место, поблагодарив папу за поставленную передо мной порцию омлета. — Что-то произошло? — Это мы и хотим узнать, — хмуро произнесла мама, усевшись рядом со мной и взяв меня за руку. — Что-то случилось с твоим соулмейтом? — Нет. С чего вы взяли, что с ним могло что-то случиться? — удивлённо вскидываю брови вверх. — А что ещё мы могли подумать? Ты с момента проявления вашей связи о нём ни слова не сказала! Пять лет прошло, но ты о нём ничего не говоришь! Конечно, мы подумали, что что-то случилось, раз ты нам не рассказываешь. — Твоя мама права, Марин, — нахмурился папа. — Мы просто беспокоимся. Ты ни разу не заговаривала о своей паре с того самого дня и даже не пыталась его найти. В чём причина? — Ни в чём, просто… — я неуверенно прикусила губу, не зная, как подобрать слов, чтобы всё объяснить родителям. Стоит ли им вообще что-то объяснять? Решив, что этот разговор рано или поздно состоялся бы, я начала объяснять всё родителям, начиная с момента «знакомства» со своим соулом, заканчивая подозрениями о его работе и последствиями, которые могут привести к разрыву нашей связи либо с моей стороны, либо — с его. Родители помрачнели ещё больше. «И что теперь?» — Тебе стоит с ним связаться, — вдруг сказал отец, поднимая на меня глаза. — Вам нужно объясниться и прийти к общему выводу. Ты поступила глупо, игнорируя его на протяжении стольких лет. Я понимаю, что с твоей-то университетской нагрузкой тебе по большей части было не до перевода чужих мыслей и прочего-прочего, но нельзя же так. Если твоё предположение верно на счёт его профессиональной деятельности и не самых приятных её аспектах, то тот факт, что он ещё не отказался от тебя — уже невероятное достижение. Значит, он не хочет от тебя отказываться. — Папа прав, Марина, — кивнула мама, поддерживая отца. — Ты поступила нечестно по отношению к нему. Будет лучше, если вы расставите все точки над «i» и придёте к соглашению — начнёте ли вы отношения и разорвёте связь. Ты поступила очень глупо! — Да поняла я… — нехотя признаю собственную неправоту, прекрасно понимая, что я просто параноик и трус. «У меня определённо беды с башкой… А парня жалко…» Не повезло ему со мной. — А он точно нормальный? — подозрительно сощурилась мама. — Ну, там… не агрессивный, не манипулятор? — Да нет, — растеряно бормочу маме в ответ, припоминая все наши редкие «переговоры» с моим соулом. — Нормальный вроде. Смеётся часто. Удивительно, как он от меня ещё шарахаться не начал после стольких моих мысленных истерик. Помнится, я как-то на нём сорвалась, обматерила всё, на чём свет стоит. Так он перевёл! Ещё и отругал за это! — Отругал, значит? — фыркнула мама, усаживаясь за стол и подпирая ладонью подбородок. — Теперь он мне больше нравится. — МАМ! — Не спорь с матерью! Я всегда права! — Она права, — улыбаясь, ответил папа, отпивая кофе из чашки. Мама по обыкновению прижалась к нему, бормоча о каких-то планах на знакомство с моим соулом. «М-да… и снова всё решили за меня» Прежде чем кто-то начнёт верещать о том, что мой отец — подкаблучник, я вам скажу… да. Он подкаблучник. Но не в том смысле, о котором чаще всего думают люди. Мама хоть и работает на дому, но по большей части заработок для семьи лежит на папиных плечах. Несмотря на это, папа ничуть не стыдиться спрашивать у мамы советов или иной точки зрения по самым разным вопросам. Это не значит, что у папы нет своего мнения, и, что всем заправляет мама. Просто, если папа не уверен в собственных решениях или он хочет в чём-то убедиться, он спрашивает мнения окружающих его людей — коллег по работе, друзей, сестры, моё. Но в частности — мамино. Папа всегда говорил, что благодаря всему, через что они с мамой прошли, он с уверенностью может назвать её не только своей женой, но ещё и другом и товарищем, который всегда поддержит и даст совет. Помнится, был у нас один неприятный случай с бывшими соседями. Они шумные были до ужаса, часто скандалили, нередко даже дрались. Мне безумно боязно было за их сына. Бедняга каждый раз из-за родительских скандалов в подъезд выбегал, а бывало и ночевал там же. Мама с папой тоже не могли на это спокойно смотреть, стал он в итоге в такие дни у нас дома на ночь оставаться. Один раз и вовсе побитый пришёл! И мать его ничуть не лучше была. Папа тогда не стерпел, пошёл с соседом разбираться, а мама вместе с ним. Шум стоял, как мне кажется, сразу на несколько этажей. На одном моменте во время ссоры мама сказала папе позвонить своему другу из правоохранительных органов. Папа сразу трубку взял, так этот чумной, как начал причитать: «Да ты, говна кусок, ещё и подкаблучник! С хера ли ты её слушаешь вообще?! Все женщины пустоголовые шлюхи, и твоя не лучше! Вон! Ни сын, ни дочь на тебя не похожи! Одна — бунтарка, как эта шаболда, другой носится, будто у него шило в заднице! Небось, нагуляла!» «Эта, как ты выразился, пустоголовая шлюха!..» — вскипел тогда мой вечно спокойный и вежливый папа. — «Единственный в этом мире человек, который может удержать меня от того, чтобы сломать тебе шею прямо сейчас! А вот я — безумен! Так что не смей даже заикаться в её сторону, потому что жив ты сейчас лишь потому, что она жалеет твоего бедного сына и жену!» В тот день папа ему всё-таки ёбнул так, что у нерадивого соседушки две недели под глазом «фонарь светил». Мужчину лишили родительских прав и посадили за причинение тяжких телесных в отношении жены. Она скончалась в больнице от травмы головы, а опеку над мальчиком взяла его бабушка. Женщина в своё время тоже по молодости родила, так что она старушкой её язык не поворачивается назвать. Забрала она к себе мальчишку, он сейчас в той же школе, что и Кирилл учится. Они дружат. А я, вспоминая такие эпизоды из жизни, в который раз завидую им белой завистью — вот уж действительно любовь в чистом её проявлении. Если быть честной — мне хочется также.