-::-
Мы с Октавиусом оказываемся на ступеньках Гринготтса. Я пробыла в этом "новом" мире совсем недолго, но я думаю, что могу начать предпринимать шаги, чтобы изменить ситуацию теперь, когда у меня есть поддержка Октавиуса. "- Ты готова начать шоу, Хелен? - он ухмыляется, глядя на меня с возбужденным блеском в глазах. - Чертовски верно - отвечаю я, ухмыляясь ему, когда мы входим в банк и подходим к ближайшей открытой кассе. - Здравствуйте, Роксикер сейчас занят? Я здесь, чтобы поговорить с ним о семейных делах Поттеров. Гоблин на мгновение насмешливо смотрит на меня сверху вниз, прежде чем на его лице появляется узнавание. Кивнув, он указывает на заднюю дверь, которая ведет в офисы и конференц-залы Гринготтса, позволяя нам войти. Склонив голову, я провожу Октавиуса в кабинет Роксикера и стучу, прежде чем слышу, как он зовет нас войти. Шагая в офис с Октавиусом на буксире, мы занимаем свои места перед Роксикером, который с любопытством смотрит на нас, слегка откинувшись в сторону и положив один острый коготь на щеку. - Здравствуйте, мисс Поттер, что привело вас сегодня? И кто ваш спутник, если позволите спросить? - спрашивает он. - Это Октавиус Гринграсс, я уверена, ты помнишь его имя по завещанию моих родителей - заявляю я, Роксикер кивает в знак признательности. - Мне было любопытно, смогу ли я добиться своего освобождения сегодня, поскольку я последняя представительница Благородного и Самого Древнего Дома, я полагала, что быть последний в моей линии будет достаточно, чтобы удовлетворить мою просьбу. - Ты понимаешь, какой риск связан с этим, мисс Поттер, в конце концов, вам всего одиннадцать лет - предупреждает он, на мгновение окидывая Октавиуса взглядом, достаточным, чтобы я понял, что он имеет в виду. Я многозначительно смотрю на Октавиуса, прежде чем объяснить: - Роксикер, Октавиус знает о моих путешествиях. Он был тем, кто рекомендовал мне покончить с эмансипацией как можно быстрее, чтобы никакие посторонние не усложняли мою жизнь. - Ааа - хихикает он, улыбаясь нам так ужасно, как может только гоблин, клыки сверкают в волшебном свете свечей. Мне нравится Роксикер, и он единственный гоблин, которому я не против улыбнуться, но это все равно нервирует. Это просто слишком... хищно. - Это все меняет. Я предполагаю, что вы предпринимаете шаги против Гамильтура? - спрашивает он, вопросительно приподняв одну бровь. - Кто? - Старый Бородатый, мы, Гоблины, маленькое прозвище для Дамблдора - невозмутимо произносит Роксикер, снова улыбаясь, когда Октавиус громко смеется, немного хрипя от вежливой речи Роксикера. - Это абсолютно идеально, Хелен, я люблю твоего Хранителя Хранилища - хрипит он, хлопая себя по груди. - Что ж, благодарю вас, лорд Гринграсс. Вы знаете, что мне больше всего нравится в этом имени? - спрашивает он, приподнимая брови. - Нет, пожалуйста, скажи. - Ублюдок думает, что это комплимент! - рычит он, хлопая по столу и заливаясь смехом. - Чертов комплимент! Как будто мы, гоблины, когда-нибудь назовем кого-то вроде него воином. Октавиус, конечно, несколько раз хлопает себя по стулу, щиплет себя за нос и очень по-женски хихикает. Я с удивлением наблюдаю, как два обычно строгих человека хихикают, как школьники. Взяв себя в руки, Октавиус разглаживает свою мантию, все еще тихо посмеиваясь, в то время как Роксикер невероятно ухмыляется. - Мисс Поттер, мы в Гринготтсе будем рады помочь тебе с освобождением, дай мне, пожалуйста, одну минуту - говорит он, щелкая пальцами. Минуту спустя в комнату врывается Гоблин с маленькой простой каменной коробочкой, которая абсолютно светится магией. Полагаю, семейная защита-это не повод для насмешек. Протянув руку, я иду, чтобы открыть крышку коробки, но как только я прикасаюсь к ней, я чувствую укол. Я быстро отдергиваю руку и замечаю, как маленькая капля крови впитывается в камень, по-видимому, поглощенная коробкой. - Защита от распознавания крови, если тебе интересно - объясняет Роксикер, указывая на небольшое углубление в коробке. - Мы бы не хотели, чтобы кто-то пытался совершить кражу в Благородном доме, не так ли? - Для меня это имеет смысл - отвечаю я, поднимая крышку коробки и заглядывая внутрь. Маленькое золотое кольцо покоится поверх плюшевой красной замши, украшенной ревущим грифоном с одной стороны ярко отполированного рубина с резкой огранкой. Фестрал в полете украшает кольцо напротив грифона, широко расправив крылья и обернув их снаружи украшения. Я осторожно протягиваю руку и беру кольцо, надеваю его на средний палец правой руки, где оно на мгновение светится и сжимается, чтобы поместиться, плотно, но не неудобно. - Позвольте поздравить вас с совершеннолетием, леди Поттер - комментирует Роксикер, уважительно склоняя голову. - Я думаю, вам также будет приятно узнать, что кольцо обнаружит яды и любовные зелья, если они окажутся рядом с вами, - мера предосторожности, которую содержит большинство украшений Главы Дома. Кражи и убийства на линиях когда-то были гораздо более распространенными, чем сейчас. - Большое тебе спасибо, Роксикер, чары кажутся фантастически полезными - эхом отзываюсь я, от всего сердца соглашаясь с ним. - Не мог ли бы ты отправить необходимые документы в министерство, чтобы уведомить их о моем совершеннолетии, когда будет такая возможность? Это, а также назначение лорда Гринграсса здесь в качестве моего доверенного лица на место Поттера -объявляю я, улыбаясь Октавиусу с широко раскрытыми глазами. - Хелен! Ты не говорила мне, что собираешься это сделать! - удивляется он, озадаченный моим решением. - Октавиус, ты лучший человек, которого я знаю для этой работы прямо сейчас. Ты уже изо всех сил старлся сделать мою жизнь лучше, хотя ты меня не знаешь, и из исследований, которые я провела за время перерыва, я знаю, что наша политика соответствует с твоей собственной истории голосования - изливаюсь я, отмахиваясь от его беспокойства. - Я думаю, что ты идеальный человек для этой работы, учитывая, что Сириус все еще заперт. Я протягиваю руку, чтобы пожать Октавиусу, скрепляя сделку. - Октавиус, пришло время начать кое-что менять, и я думаю, что ты подходишь для этой работы. Ухмыляясь, он возвращает жест, плавно хватая меня за руку. - Давай встряхнемся, малышка.-::-
Поездка обратно в Хогвартс была переполнена веселыми и болтливыми студентами, все они жаждали поделиться и насладиться своими каникулами. Мое купе было набито сахаром для первокурсников, что делало это абсолютно невозможным, черт возьми учиться, даже с моим новообретенным талантом окклюменции. Я провела добрую часть каникул, создавая мысленный ландшафт. Что-то вроде воображаемой обстановки, полной ловушек, монстров и всего остального, что я могу придумать, чтобы защитить свои секреты. Снейп, конечно, никогда ничего не рассказывал мне о том, как развивать защиту от окклюменции, и вместо этого решил накричать на меня, прежде чем опустошить мой разум, выкапывая все ужасные и неловкие воспоминания, которые у меня когда-либо были. Хуже всего то, что, согласно моим книгам, это верный способ полностью разрушить любую зарождающуюся защиту от окклюменции. Однако болтовня, безостановочная, бесконечная, болтовня. Боже мой, как девушки разговаривают. Что еще более интересно, так это то, что я болтаю вместе с ними! Я думаю, что это действие эстрогена медленно воздействует на мой разум, пробуждая маленькие частички меня, которые когда-то были скрыты. Мы обсуждали рождественские подарки, и я только что рассказала другим девушкам о подарке, который Октавиус и Терра предложили мне. - Они хотят тебя усыновить!? О Боже, это потрясающе, Хелен! - Гермиона ахает, взволнованно хватая меня за руку. - Я знаю! Это многое нужно осознать, но пройдет некоторое время, прежде чем я приму решение. Это большой шаг, который нужно сделать, понимаешь? - я широко улыбаюсь ей, когда она изо всех сил держится за мою руку, сияя так, словно она была сиротой, которой только что предложили усыновить. - Это важное решение - соглашается Падма, кивая головой. - Что ты обо всем этом думаешь, Дафна? Взволнована тем, что у него появилась новая сестра? -·Мои родители рассказали мне об этом незадолго до Рождества, и они хотели знать, что думали мы с Тори, прежде чем спросить Хелен - отвечает Дафна. - Я все еще придерживаюсь того, что сказала, из тебя вышла бы фантастическая сестра Хелен. Просто нам потребовалось больше времени, чем следовало бы, чтобы привести тебя в семью. - Большое тебе спасибо - отвечаю я, раздраженно вздыхая, когда Малфой распахивает дверь купе. Почему это происходит со мной? - Привет, предатели крови, грязнокровка - усмехается он, наклоняя голову и агрессивно вращая палочкой. - Я не знал, что этот поезд был создан для перевозки грязи и мусора. - Отвали уже, Малфой - перебиваю я, Гермиона рефлекторно ругает меня за ругань, глядя на весь мир так, словно она хочет быть той, кто скажет ему отвалить. - Почему, во имя здравомыслия, вы вообще беспокоите нас? Серьезно, я действительно не понимаю этого. Единственное, о чем я могла подумать, это то, что ты влюблен в одного из нас - добавляю я, надеясь смутить его и заставить уйти. - Разве твой отец не был бы разочарован, узнав, что ты гоняешься за отбросами? - Тебе бы это не понравилось, предательница крови? - Малфой бормочет, его щеки медленно краснеют под румянцем. О нет, он действительно влюблен в одну из нас. Пожалуйста, не будь мной, пожалуйста, не будь мной. Я не думаю, что смогу с этим справиться. Я просто... нет. - Как ты смеешь! - шипит Малфой, его лицо искажено яростью. Черт возьми! Почему этот ребенок не может просто уйти? - ой. Я сказал это вслух, не так ли? - шепчу я, глядя на Гермиону, которая пожимает плечами. Христос. - Да, ты сделала Хелен - добавляет Трейси, поднося руку ко рту, чтобы подавить смех, ее глаза загорелись ликованием. - Мне действительно нужно избавиться от этой привычки. - эй! Я прямо здесь! - Я сказала, отвали Малфой! Махнув рукой, я захлопываю за ним дверь, его глаза почти вылезают из орбит, когда его выбрасывают из купе. Было ли это незрелостью с моей стороны - посылать его таким образом? Было ли это по-детски с моей стороны так ругаться с ним? Боже, я даже не знаю. Я просто чертовски устала от его выходок. Я устало потираю лоб. - Так, хватит об этом мерзавце - говорю я, Гермиона хлопает меня по колену. - эй! Я буду спорить с этим, черт возьми! Это совершенно полезное слово! В самом деле! Это одно из самых универсальных слов в английском языке! - Это не имеет значения! - Она упрекает меня, погрозив пальцем. - Тебе следует следить за своим языком! Ты выросли в сарае? - Нет, я выросла в чулане, большое тебе спасибо - говорю я, прикрывая рот рукой, когда понимаю, что говорю. - что? - шепчет Гермиона, тут же забывая, что я злоупотребляю словами из четырех букв. - Ничего. Не волнуйся об этом, просто сорвалось с языка - говорю я, отмахиваясь от нее. Не подкалывай меня сейчас этим, пожалуйста. Гермиона открывает рот, чтобы заговорить, но Дафна сразу же замолкает, которая серьезно смотрит на нее, пока она не сжимает челюсть и умоляюще не поворачивается ко мне. Она тихо шипит от разочарования, когда я не удовлетворяю ее любопытство, и достает из сумки экземпляр "Хогвартс: История".-::-
Ужин по возвращении в Хогвартс прошел хорошо, и мне удалось насытиться огромной порцией индейки и пюре. Я думаю, даже в Хогвартсе есть рождественские объедки. Я начинаю возвращаться с остальными студентами в наши общие комнаты, когда Флитвик прерывает меня, тихо отводя в сторону. - Мисс Поттер, директор хотел видеть вас в своем кабинете - говорит он, жестом приглашая меня пройти с ним. - Если вы последуете за мной, я могу отвести вас туда. Кивнув, но в замешательстве, я следую за Флитвиком в кабинет Дамблдора, оказавшись в очень знакомой и гораздо менее отвлекающей комнате. Что случилось со всеми его маленькими прибамбасами? Ни один из них не жужжит, не плюется, не вертится и не шипит где-либо в комнате. Все его безделушки лежат неподвижно, за исключением одного одинокого куска охряного стекла, которое иногда пульсирует темно-красным в каком-то неизвестном ритме. Я сажусь на свое место, замечая, что в глазах директора нет обычного блеска, и он выглядит довольно мрачно. - Мисс Поттер, моя дорогая, где вы были на каникулах? - тихо спрашивает он, сцепив пальцы перед собой и склонив голову, с невысказанным вызовом на кончике языка. Я притворяюсь смущенной, глядя директору в глаза, когда отвечаю. -Извините, директор, но я не понимаю, как вам необходимо знать, куда я ездила на каникулы. Вы мой директор, а не опекун. - Местоположение такового важно для меня, когда я обнаруживаю, что ваш дом сгорел дотла - отрицает он. - Мне любопытно, где вы остановились, когда в настоящее время у вас нет дома, где вы могли бы проводить время. Ааа. Я знала, что кое о чем забыла. Оглядываясь назад, я понимаю, что с моей стороны было немного опрометчиво взрывать дом Дурслей. Ну, не опрометчиво. Я чувствую, что они легко отделались, но это было не совсем хорошо продумано. - Что вы имеете в виду, директор? Вздохнув, он наклоняется вперед, упираясь локтями в столешницу и умоляюще протягивая руки. - Дом Дурслей, твой дом, был сожжен дотла за лето. Я навестил их во время зимних каникул, когда заметил, что тебя нет в Хогвартсе. Я был удивлен, когда они упомянули мне, что не видели тебя ни в шкуре, ни в волосах после пожара. Очень важно, чтобы ты проводила с ними время за пределами замка, ты же знаешь, насколько опасным может быть мир, особенно для беглеца. - Опасно? - отвечаю я, хмуро глядя на него. Он беспокоится о том, что я в опасности после того, как отправил меня в эту жестокую адскую дыру? Действительно? - Как может мир быть более опасным, чем жизнь с родственниками, если вы об этом спрашиваешь? Потому что этот дом очень опасен. Не говоря уже о том, что у них больше нет дома. Где бы я остановилась? - Я легко смог бы договориться с волшебной строительной компанией о воссоздании номера 4, и я нанял одного - возражает он, его тон становится вопросительным. - Но, мисс Поттер, пожалуйста, проясните для меня. Ты хочешь сказать, что твой дом опасен? Потому что я должен повторить и сказать, что на самом деле это очень безопасно. Я сам установил обереги. - Да, это небезопасно. Подопечные или нет. Я также хотел бы уточнить, что это не дом, директор. Это просто место, в котором я жила последние десять лет, - выплевываю я, чувствуя, как во мне нарастает гнев. - Они обращались со мной как с наемным слугой. С теми людьми было небезопасно. Дамблдор в замешательстве прищуривает глаза. - Мисс Поттер! С твоей стороны неприлично плохо отзываться о своей семье! Откуда, во имя Мерлина, берется такое отношение? Это из-за того, что ты провел свои каникулы с Гринграссами? -он заявляет, больше не сохраняя тон и манеру поведения доброго дедушки, вместо этого он начинает выглядеть и звучать намного больше как человек, победивший Гриндельвальда. Действительно? Ты собираешься запугать одиннадцатилетнего ребенка? - Я боюсь, что они могут настроить вас против вашей собственной крови - продолжает он, колеблясь между плохо скрываемым гневом и беспокойством. - Неприлично с моей стороны? Во-первых, как вы узнали, где я останавливалась на каникулы? Во-вторых, вы верите, что Гринграссы настраивают меня против моей семьи? - парирую я, недоверчиво хмурясь под одобрительным взглядом Дамблдора. - Действительно директор? Это наименее темная семья, которую я встречал за всю свою жизнь! Как вы смеете говорить о моей семье в ту сторону? Потому что Гринграссы - самые близкие! - я взорвалась, гнев опасно переполнял меня, угрожая выплеснуться наружу. Я глубоко дышу, пытаясь замедлить бег своих мыслей. Я смотрю на Фоукса, который с любопытством наклоняет голову, даже не пытаясь меня успокоить. Странный. Можно было подумать, что Фоукс немного споет, он всегда пытался утешить меня, когда я был в стрессе. - Дурсли не моя семья, никогда не были и никогда не будут - продолжаю я, отворачиваясь от феникса, мой голос напряженный и дрожащий. - Гринграссы проявили ко мне больше уважения и любви, чем кто-либо когда-либо в моей жизни, и я никогда не буду считать тот дом моим. Пульсирующий осколок стекла внезапно лопается, осколки стекла разлетаются по всей комнате, когда Дамблдор бросается к нему, спотыкаясь об осколки и разрывая ткань своей мантии. Он опускается на одно колено, осматривая останки своей палочкой, прежде чем повернуться ко мне, в его глазах страх и ярость. - Ты понимаешь, что ты только что сделала? Ты просто уничтожала защиту крови в своем доме! Обереги крови, которые защищали тебя всю твою жизнь! - Уничтожила обереги? Как я могла уничтожить обереги без заклинания? Этот дом, как вы его называете - отвратительная адская дыра! - я пронзительно бушую, мой гнев улетучивается. - Если ваши обереги настолько слабы, что лопаются, когда на них даже чихают, не похоже, что они были очень эффективными. Без моего ведома пергамент начинает летать по комнате, несомый невидимым потоком. Книги раскрываются, их страницы громко шуршат, когда они дико трепещут, переворачиваясь то туда, то сюда, воздух вокруг меня начинает дрожать и мерцать, как тепловой мираж. Черт возьми! Дамблдор, должно быть, дряхлый старик, если думает, что я был хоть сколько-нибудь близок к безопасности с этими дикарями! Подопечные? Как будто они вообще что-то делали! - Кому какое дело до того, что снаружи, когда опасность внутри - шиплю я, тыча пальцем в ладонь. - Эти ублюдки бьют меня почти каждый чертов день! Они морили меня голодом! Как вы могли не знать, что это происходит!? - Я кричу, ярость поглощает меня. - Вы бросили меня там! Вы единственный, кто никогда не проверяли меня! Вы-причина, по которой эти обереги пали! Бросив взгляд на стол Дамблдора, я вижу мантию-невидимку, лежащую на нем кучей, знакомое эфирное серебро, струящееся, как спокойная река, не подверженная влиянию магии в воздухе. Выбросив руку, я вызываю плащ, агрессивно хватаю его, прежде чем повернуться к разъяренному, но потрясенному Дамблдору. - Я забираю плащ своего отца обратно - выплевываю я, его глаза расширяются в замешательстве. Я агрессивно указываю на него, тыча пальцем ему в грудь. - Я хочу, чтобы вы подумали о том, что вы сделали, Дамблдор. Вы оставили меня в жестокой семье, которая морила меня голодом, била и пренебрегала мной с тех пор, как я смогла ходить. Ты это сделал. Я иду к выходу и двигаюсь, чтобы открыть его, дверь срывается с петель простым движением моего запястья. Он врезался в стену с громким стуком, древнее дерево раскалывается от удара. Я игнорирую настоящий артефакт, который только что уничтожил, даже не взглянув на его останки, когда быстро спускаюсь по лестнице и возвращаюсь через замок в общую комнату Равенкло. Я прохожу по коридорам как в тумане, смутно узнавая орлиный молоток, когда иду к нему. Дверь распахивается сама по себе, когда я врываюсь в башню, каким-то образом осознавая свою ярость и позволяя мне обойти обычную загадку. Я продолжаю свой путь, глядя прямо перед собой, даже не потрудившись остановиться и пожелать спокойной ночи Гермионе и Падме, которые сидят у огня и смотрят на меня в безмолвном шоке. Я продолжаю маршировать, пока не добираюсь до своего общежития, забираюсь в кровать, задергиваю шторы. Я делаю паузу, пользуясь моментом, чтобы заставить их замолчать на всякий случай. - Черт возьми, черт возьми! - я рычу, колотя руками по стене. У этого сукиного сына хватает наглости сказать мне, что у Дурслей я в большей безопасности? Как будто он не знает, через что я прошла? К чему он меня приговорил? Значит, у него хватает наглости выйти и попытаться обвинить в моем поведении Гринграссов? Если бы мне было одиннадцать, я бы, наверное, просто согласился со всем, что он говорил, как и все остальные в этой чертовой школе. Как, черт возьми, Дамблдору разрешается находиться рядом с детьми? Неужели мир настолько слеп, чтобы не видеть, как он пытается настроить людей друг против друга подобным образом? Это совсем как лето после смерти Седрика. Дамблдор знает, что делает, Гарри. Мы не можем написать тебе на случай, если Волдеморт узнает, Гарри. Он просто делает то, что лучше для тебя, Гарри! Он великий человек, этот Дамблдор. Знала ли она этого Гарри? Только волшебник Волдеморт когда-либо боялся! Этот инцидент только делает его недостатки еще более вопиющими. Дамблдор такой же враг, как и Волдеморт. Неудивительно, что Волдеморт боится этого человека! Дамблдор разрушил его гребаную жизнь! Да, Риддл-бешеная собака, тот, кого мне, вероятно, суждено усмирить благодаря этому кровавому пророчеству… что бы там ни говорила эта чертова штука. Хотя Дамблдор? Он настолько узколоб, что это невероятно. Он представляет опасность для всех просто из-за занимаемых им должностей. Стук о столбики кровати привлекает мое внимание. Не то чтобы я мог слышать это через заглушающее заклинание, но я чувствую отзвуки в лесу. Вздохнув, я снимаю свою кровать и раздвигаю шторы, чтобы увидеть Гермиону, стоящую передо мной с обеспокоенным выражением на лице. - Хелен, все в порядке? - спрашивает она, садясь на кровать напротив меня, аккуратно скрестив под собой ноги. - Да... все в порядке. Я просто ... я вступила в спор... в серьезный спор. – я медленно выдыхаю, пробегая пальцами по волосам и пытаясь успокоиться. Как бы я ни злился, я не собираюсь срываться на ней. - Это то, о чем я действительно не могу тебе рассказать. Мне жаль, Гермиона. Но со мной все в порядке, хорошо? Беспокойство все еще написано на ее лице, она собирается заговорить, но останавливается, передумав. Закрыв рот, она кивает головой и протягивает руку. - Пойдем, Падма оставила нам место у огня - говорит она, слабая улыбка растягивает ее губы. Через мгновение я улыбаюсь в ответ, беру ее за руку и следую за ней обратно в теплую общую комнату.