Крещение кровью | Baptism in Blood

Большую часть первой половины дня Геральт занимался подготовкой к вечеру. Ранние группы посланников императора скоро должны были прибыть во дворец и его попросили присутствовать при этом. В течении дня Цири на минутку забежала в имение, чтобы навестить его и перекусить, прежде чем отправиться в замок. Ведьмак не мог не улыбнуться при виде её поношенной дорожной одежды и двух мечей, торчащих из-за спины. Она была с головы до ног покрыта дорожной пылью и чем-то похожим на внутренности сороконожки. Она кратко рассказала о Йен и недоверии самой Цири к императору, но также отметила, что тот ни к чему её не принуждал. Она категорически отказывалась надевать что-либо кроме своих доспехов, даже во время государственных мероприятий, вплоть до того, что он заказал для неё комплект “официальной брони”, который соответствовал её требованиям, но надевался только во время особых торжеств. Бал сегодняшним вечером был чистой формальностью со всеми этими фанфарами, но, конечно, он и рядом не стоит с балом в честь прибытия Императора, который запланирован на следующий месяц к приезду Эмгыра. В Туссент уже прибывали люди, занимающиеся приготовлениями к большому событию. Цири также передала, что император хочет провести турнир, чего Геральт действительно с нетерпением ждал. Уже на месте они перекинулись парой слов, и она ушла с надменным рыцарем, который должен был показать ей окрестности дворца, и предоставила ведьмака самому себе. Геральт поправил кружевную кайму, выбивающуюся из-под манжеты блузы. Дублет, в котором он прибыл во дворец, был сшит из паучьего шелка и был глубокого темно-аквамаринного цвета с ярко-жёлтыми акцентами. Нить основы соткана довольно распространённым садовым прядильщиком и была в тон акцентам. Геральту нужен был комплект официальных нарядов, но ни один из тех, что когда-либо были им примерены или даже пошитых лично под него, не подходили по размеру и не давали необходимого простора для движений. Год работы на винограднике, хорошего питания и вообще заботы о себе заставил его раздаться вширь. Он больше не выглядел долговязым и худощавым из-за почти постоянного недоедания, которое он терпел в течение многих десятилетий; вместо этого Геральт хорошо ел, усердно работал, продолжал тренироваться, и в конце концов вырос из всех своих дублетов. В итоге он поручил вопрос одежды лучшему портному в Туссенте – Пьеру и Элихалю из Новиграда. Конечным результатом стал комплект, который сейчас был на нем. Паучий шёлк был прочным, прочнее обычного шелка мотылька. Он также мог растягиваться, и это спасало бедные подмышки Геральта от защемления. Этим двоим потребовался почти месяц, чтобы разработать эту идею, и ещё два, чтобы вырастить достаточно шелка. Они были в процессе создания ещё нескольких комплектов и экспериментировали с разными пауками. Это был первый раз, когда он надел этот наряд на публике. При появлении на Плотве у моста во дворец все взгляды были прикованы к нему; мечи были привязаны к боку лошади, а не поперёк спины. – Добрый вечер, Геральт де Корво Бьянко, Йеннифэр из Венгерберга ждёт вас в гостиной в восточном крыле. Геральт спешился и передал поводья слуге. Плотва мгновенно попыталась откусить перо на шляпе слуги, пока тот, ничего не замечая, уводил её. Ведьмак быстро прошёл через дворец, более чем освоившись в нем, и нашёл дорогу в гостиную восточного крыла. Его объявили и двери открылись. Внутри была Йеннифэр, склонившаяся над стопкой бумаг, и Цири, растянувшаяся на диване; её мечи лежали на полу, а глаза были прикрыты рукой. – Не буди. Она не спала почти три дня, и я уговорила её вздремнуть пару часов, прежде чем ей снова придётся вставать, – раздался в комнате гулкий голос Йеннифэр. Он бросил взгляд на Цири и улыбнулся, услышав негромкий храп. Когда он снова поднял взгляд, чародейка изучала его прищуренными глазами. – Тот костюм? – спросила она, оглядывая его с ног до головы. – Тот костюм, – ответил Геральт, слегка приподняв брови. – Приемлемо, – сказала она, снова опускаясь к бумагам, – ещё и чисто выбрит, я предполагаю, что Варнаве-Базилю пришлось накачать тебя наркотиками, чтобы втиснуть в этот дублет и избавиться от бороды. Геральт подошёл к столу с фруктами и сунул в рот малину. Его амулет завибрировал, а ягода на вкус была идеальна, что означало очевидное магическое вмешательство. – Вроде того, – сказал он, отправляя в рот ещё немного малины и наслаждаясь вкусом, – на самом деле, веришь или нет, это я заказал его. Геральт не мог не выглядеть самодовольным, когда Йеннифэр смотрела так, словно у него выросла вторая голова. – Он сшит из паучьего шелка специально под меня Пьером, местным портным, и Элихалем из Новиграда, – сказал ведьмак, перекатывая малину кончиками пальцев, – мне было тошно от принуждения к чему-либо, хотелось чего-то своего. Элихаль придумал эту идею, основываясь на некоторых старых эльфийских книгах, которые достал для него Лютик, о традиционных способах ткачества для эльфов. Оказывается, кругопряды-нефила, которые производят шёлк, имеют некоторое преимущество, поскольку нити их шелка чрезвычайно прочны. Если бы кто-то напал на меня с ножом, кинжалом или мечом, нити сдержали бы его, оставшись целыми. Это было бы чертовски больно, и я всё ещё мог бы быть перебит пополам тупым предметом, но дублет остался бы цел. Геральт необычайно гордился этой одеждой и планировал рассказывать всем заинтересованным полную историю. Это были и доспехи, и отличный предмет официального наряда в одном. Он взглянул на Йеннифэр, которая улыбалась, глядя на него снизу вверх с озорным блеском в глазах. – Предполагаю, что от Пьера тут дизайн, – сказала она, посмеиваясь про себя, когда снова посмотрела на бумагу, над которой работала, и начала перечитывать некоторые абзацы, добавляя к ним свои собственные заметки, – Геральт, ты знаешь о сделке, которая была заключена между дворцом и Фабрицио из Кастель Ровелло? Ведьмак фыркнул. Дворец согласился прислать немного эксклюзивного Сангреаля в обмен на его услуги; это, конечно, было до того, как весь ад вырвался наружу. Они так и не доставили вино. – Да, год назад, когда мы с Регисом искали Сианну, мы случайно обнаружили, что Фабрицио годами продавал вино внешним источникам, – проворчал Геральт, засовывая одну из ягод малины пальцами в рот, заставляя Йен поморщиться, – из того, что я слышал, его наказание отменили, как только Анна-Генриетта была заключена в тюрьму. Княжество рассматривало его как жертву обстоятельств, и все зашло в тупик. – Что ты думаешь по этому поводу? – спросила Йеннифэр, продолжая смотреть вниз, выделяя и переписывая строки на пергаменте перед ней, – Как коллега-винодел, как ты относишься к тому, что они продолжают работать с дворцом после всего, что вскрылось? Геральт задумался, отправляя в рот ещё одну ягоду. У него всегда было сильное чувство справедливости, но таким же было и его чувство жалости. – Я думаю, что будет правильней назначить наказание, но такое, которое не повредило бы самому винограднику, – сказал мужчина, стараясь тщательней подбирать слова, – они производят одни из лучших и широко экспортируемых вин в мире. Вред винодельне в долгосрочной перспективе повредил бы как княжеству, так и Нильфгаарду. Одним из самых распространённых товаров, которые Нильфгаард экспортирует в такие части континента, как Зеррикания, Хакланд, Офир, Зангвебар и другие, является вино, которое они производят. Попробовав сам Сангреаль, могу сказать, что оно является превосходным продуктом с очень уникальным вкусом. Я мог бы легко разобрать состав, но по настоящему желанным его делает репутация. Тот факт, что этот напиток хранили исключительно для самого княжества, также говорит о молчаливом восстании против Нильфгаарда. – Я всё ещё поражена тем фактом, что ты, в любой ситуации размахивающий нейтральным флагом, сумел за несколько лет не только изменить образ жизни, но и так сильно погрузиться в политику, что, вероятно, заставил бы попотеть добрую часть Нильфгаардского двора, – сказала Йеннифэр, её глаза сузились, а перо остановилось. – Как оказалось, я люблю вино, – сказал Геральт, пожимая плечами. – Так что конкретно ты бы в итоге сделал? – многозначительно спросила чародейка, и в её голосе послышалось раздражение. – Я бы осторожно намекнул им о необходимости отдать дань уважения императору, – задумчиво произнёс Геральт, отправляя в рот последнюю пару ягод малины и облизывая пальцы, – скажем, пятьдесят баррелей в год, достаточно для нужд королевской семьи, включая тебя, и для особых личных мероприятий. Позвольте Империи это оплатить, чтобы компенсировать расходы, но сам факт открытия доступа к нему для Императора вызовет удивление. В довершение всего я также предлагаю выставлять на аукцион десять баррелей в год для широкой публики. Деньги с них должны быть переданы в бюджет Нильфгаарда и использованы для строительства и реконструкций зданий. Детские дома, храмы Мелитэле, школы. Я бы посоветовал проконсультироваться с послом Генри вар Аттре, чтобы выяснить, куда будет правильнее вложить прибыль. Он посмотрел на Йеннифэр. С её лица упала обычная маска, и она прикусила губу, глубоко задумавшись. – Геральт, мне нужно поговорить с тобой кое о чём, не имеющем к вышесказанному никакого отношения, – чародейка взмахнула руками, вставая и опуская перо в чернильницу, – события здесь скоро достигнут решающей стадии. И это хорошо. Политика в мирное время – это всегда тяжёлая, но необходимая работа. Но есть вещи, происходящие вне политики, которые мне нужно обсудить с тобой. Важные вещи. Геральт скрестил руки на груди и посмотрел на женщину, которая выглядела так, словно не могла подобрать правильных слов. – Чародейские штучки? – спросил ведьмак, заставив Йеннифэр поморщиться. – Да, можно и так сказать, – произнесла она, потирая переносицу. Геральт холодно посмотрел на неё. – Тогда говори, – сказал он, его зрачки сузились при взгляде на неё. – Я получила некоторую информацию. Материалы, которые ты должен увидеть, – сказала Йеннифэр, заламывая руки, – никакой спешки, это может подождать до тех пор, пока Эмгыр не уедет обратно в своё турне. Императорская библиотека оказалась гораздо обширнее, чем я ожидала, и там есть информация, которую я хотела бы с тобой обсудить. Геральт посмотрел на Йеннифэр и почувствовал ложь в её словах. – Ты в последнее время общался с Эскелем? – спросила чародейка, заставив его нахмурить брови. – Не чаще, чем обычно, – сказал Геральт, подметив загадочное выражение на лице Йеннифэр, – он время от времени присылает мне письма. Хотя я не получал ничего уже несколько месяцев, это на самом деле ни о чем не говорит. В основном в них просто информация о том, где он был и какие контракты выполнил. Он писал о том, что хочет, чтобы я снова приехал на зиму в Каэр Морхен в ближайшие несколько лет. Он, по-видимому, всё ещё придерживается старых традиций и продолжает дело Весемира. – Понятно, – сказала Йеннифэр, заглядывая в документы. – Почему бы тебе не спросить меня о Ламберте? – спросил Геральт, наклонив голову, и по его лицу скользнула лёгкая усмешка. Йеннифэр тоже усмехнулась и прошлась вдоль стола. – Он так глубоко забрался под юбку Кейры, что удивительно, как он ещё дышит, – женщина сплюнула, – не то, чтобы я возражала против их отношений, просто... – У неё есть ведьмак, а у тебя нет? – иногда рот Геральта опережал его мозг. Холодный взгляд Йеннифэр был полностью проигнорирован, потому что внезапно волосы на шее ведьмака встали дыбом от ощущения, что за ним кто-то наблюдает. Он резко прервал разговор, быстро подошёл к окну и распахнул его. Порыв ветра взметнул белые волосы, когда он выглянул вниз. Снаружи были только птицы. Снова вороны. Их чёрные тела резко контрастировали с белым мрамором дворца. Геральт втянул носом воздух. Он почувствовал запахи города и кухонных печей внизу, приносивших густой аромат, от которого у него сжался желудок. Кроме этого, было что-то ещё, достаточно знакомое, чтобы заставить его забеспокоиться. – Что, ради всего святого, ты делаешь, Геральт? – крикнула Йеннифэр, заставив его обернуться и посмотреть на черноволосую женщину. Бумаги были разбросаны по всему полу, а чернила растеклись по столу. Ведьмак ещё раз глубоко вдохнул. – Кажется, собирается дождь? – сказал Геральт, снова поворачиваясь, чтобы посмотреть в окно. Он почувствовал вибрацию своего амулета, когда Йеннифэр быстро произнесла заклинание, чтобы навести порядок. – Я телепортирую тебя в озеро, – прорычала чародейка, – нет, нет, Геральт, дождя не должно быть. – А было бы неплохо, – произнёс сонный голос сквозь зевок. Мужчина перевёл взгляд с окна на Цири, которая теперь лениво потягивалась на диване, – здесь ужасно жарко в это время года. Стук в дверь привлёк все три пары глаз. – Входите, – протянула Йеннифэр, когда Цири села, а Геральт закрыл окно. Вошёл Дамьен де ла Тур в сопровождении двух охранников. Ведьмак кивнул мужчине и получил кивок в ответ. Покрытое шрамами лицо Дамьена было напряжено, когда двери за ним закрылись. – Не знал, что Фрингилья приедет, – отметил он, занимая место на диване рядом с девушкой. – Я тоже! – одновременно сказали Геральт и Цири, глядя друг на друга. – Император держит её на коротком поводке, – сказала Йеннифэр, небрежно взглянув на де ла Тура, – технически, она является последней оставшейся прямой родственницей семьи. Цири здесь, потому что княгиня – её двоюродная сестра в каком-то энном колене, как и император. Поскольку Фрингилья бесплодна, Цири не захочет ничем править, а император... ну... он император; вся семья имеет право голоса в вопросе наследования. Здесь и ещё в нескольких местах мы нашли несколько перспективных вариантов для возведения на престол. Геральт неловко поёрзал, заметив, что Дамьен что-то яростно записывает. У него была короткая интрижка с Фрингильей много лет назад, когда он искал Цири. Конечно, он тогда был зачарован, но легче от этого не стало. Он взглянул на Йен, которая смотрела в окно, и поморщился. Все начинало усложняться. – Знаешь, всё было бы намного проще, займи ты этот пост, Дамьен, – протянула чародейка, скрестив руки на груди, – вы родня по какой-то дальней родственной линии, и предложение всё ещё в силе. Де ла Тур фыркнул, его акцент усилился от волнения. – Мне хватило сначала должности капитана стражи, – сказал он, не переставая писать, – а потом вынужденной позиции импровизированного лидера и того факта, что всё, что говорила княгиня было ложью, чтобы заставить полюбить её. Нет, после всего этого я покончил с бюрократией, насколько это возможно. Я собираюсь поселиться в семейном поместье, найти скромную старую деву, в которой ещё осталось немного характера, и уйти на пенсию, занимаясь возрождением семейного дела по изготовлению мериносовой шерсти. Овечье дерьмо для меня сейчас пахнет лучше, чем весь этот фарс. Геральт рассмеялся, заставив Дамьена вздрогнуть и взглянуть на него. Его стальные глаза и усы изогнулись в лёгкой улыбке. – Если ты думаешь, что выход на пенсию – это конец всем твоим проблемам, то тебя ждёт серьёзное разочарование, – проворчал ведьмак, указывая на себя большим пальцем, – пока что я чувствую, что моя отставка – это скорее работа, нежели отдых. – Как бы не было приятно слушать как вы, двое мужчин, плачете над своей судьбой, нам, женщинам, пора готовиться к ночи, – сказала Йеннифэр, улыбнувшись, пока помогала Цири подняться с дивана. – На самом деле это как раз то, из-за чего я пришёл, – сказал Дамьен, перелистывая пару страниц своих заметок, – послы прибыли в Боклер и теперь совершают поездку по городу перед балом. Они должны быть здесь в течение следующих двух часов, а затем можно будет начать торжества. Леди Йеннифэр? – Геральт, не влезай в неприятности, пока меня не будет, – сказала чародейка, беря Дамьена за руку, когда он поспешно убирал блокнот, – Цири, не спускай с него глаз. Девушка ухмыльнулась в ответ, и Йеннифэр застонала. Когда двери в гостиную открылись, де ла Тура и черноволосую женщину мгновенно окружили писцы, секретари и различные дворцовые служащие, у которых, кажется, всегда был нескончаемый поток вопросов. Геральт одними губами произнёс: “Удачи!”, когда Йен обернулась с раздражением на лице. Двери медленно закрылись. Мелодичный смех Цири вырвал ведьмака из его мыслей. – Пойдём, давай сбежим и сами немного подготовимся к балу, – сказала девушка, подходя к книжному шкафу, – мы пройдём за стенами. Все и так на нервах, потому что я теперь вхожу в состав дворцовой охраны ночью, так что лучше передвигаться вне поля зрения. – Все на нервах со времён Зверя, что разумно, но они выбрали неверный курс, – сказал Геральт, когда книжная полка открыла проход в простой тёмный коридор, – сформировано целое движение лоялистов. Я буквально могу указать на любого из таких “зверей”, если они придут сюда, но их проигнорируют. В долгосрочной перспективе это, скорее всего, не будет проблемой, но сейчас за ними стоит следить. – Я думаю, что на самом деле их курс верен, – сказала Цири, прыгая в коридор и заставляя Геральта остановиться, – количество вампиров, с которыми я здесь столкнулась, ошеломляет. Во всех кастах. Фермеры, банкиры, владельцы ларьков; парочка в борделе у доков, в котором я останавливалась. – Я тоже заметил всплеск, – сказал Геральт, в его голосе послышалось замешательство, – но по большому счету, те, с кем я сталкиваюсь, либо объясняют причины своего пребывания здесь, либо являются жителями княжества. Это место несколько сотен лет назад было фермой для вампиров. После того, как они узнали, что кровь лучше брать у свободных людей, Туссент в каком-то смысле превратили в банк крови свободного выгула. Они по большей части позволяют людям управлять всем. – В том то и дело, что по большей части, – сказала Цири, ведя Геральта по тёмному проходу, – у меня есть основания полагать, что княгиня была не только манипулирующей сукой, но и рупором вампиров. Без неё вампиры слепы. И теперь они тоже стали беспокоиться о будущем. – Хорошая теория, хотя доказательств нет, – проворчал Геральт, и в его голове заскрипели шестерёнки, – подожди, ты переспала с вампиром?? Ответом были застенчивый взгляд и хихиканье девушки. – Одна из шлюх, о которых я упоминала. Брукса, – сказала Цири без всяких предисловий. – Она знала, кто я, очевидно, вампиры о тебе высокого мнения за то, что ты пощадил одного из них. Я спросила её, что вампиры думают обо всём этом. Она честно сказала, что низшие почти не могут влиять на ситуацию, потому что их жизнь не зависит от политических интриг. Однако она также сказала, что её передали от одного высшего вампира к другому после инцидента со Зверем Боклера, что само по себе было странно, поскольку обмены младшими членами клана редки, если только это не связано с чем-то вроде брака или смерти, и что её нынешний хозяин был чрезвычайно задумчив по поводу происходящего. Геральт пробормотал что-то утвердительное, следуя за Цири. Его знаний об иерархии вампиров, несмотря на то что он дружил с одним из них, катастрофически не хватало. Если бы Регис был рядом, он бы усадил его и подробно расспросил обо всём. Тревожный сигнал тихо звучал в мозгу Геральта с тех пор, как он прибыл в Туссент. Он чувствовал себя так, будто бесконечно наматывает круги вокруг своей цели. Внезапно в голове вспыхнули вопросы, которые он отложил, находясь под впечатлением от того, что его друг всё ещё жив. Почему Регис был в Туссенте? Геральт по привычке прикусил губу, отчего поморщился и выругался. Он знал, что Регис прибыл сюда за Детлаффом, но до того, как они приехали сюда, двое вампиров упомянули, что они были в Назаире. Очевидно, они вернулись в Туссент не из-за каких-то писем о похищении, а по другим причинам. Магазин игрушек, который открыл Детлафф и лаборатория, которую основал Регис, выглядели довольно обветшалыми, они использовались и очень нравились ими обоими в течение довольно долгого времени. Геральт почувствовал, как у него портится настроение. – У тебя когда-нибудь было ощущение, что некоторые, черт возьми, самые очевидные ответы всё время находились под носом? – проворчал мужчина, когда Цири остановилась у двери, – Цири, я думаю, меня зачаровали. Девушка перестала возиться с дверью, её зелёные глаза расширились и сверкнули даже в темноте. – Что ты имеешь в виду? – сказала она с явным беспокойством в голосе. – Я думаю, Регис зачаровал меня, – задумчиво протянул Геральт, – думаю, у него было намного больше неприятностей, чем мне казалось, и он не хотел лишних расспросов. Не могу представить другую причину, по которой у меня не возникло сомнений НИ О ЧЁМ из того что произошло. Или почему я соглашался со всем. – Вполне возможно, – сказала Цири, поворачиваясь, чтобы открыть дверь, – но маловероятно; будучи ведьмаком, ты был создан так, чтобы уметь опознать подобные вещи. – Но нам также говорили избегать высших вампиров как чумы, – сказал Геральт, входя в хорошо освещённую украшенную спальню. Мысли осели на нем неподъёмным грузом. – Знаешь, я мог бы написать книгу. Книгу о том, как много нам не рассказывали. Геральт погрузился в меланхолию. Он подошёл к кровати и без лишних слов сел на неё. Грохот чего-то ударившегося о пол заставил его оглянуться. Его мечи лежали там. Слишком много переживаний пронеслось в голове одновременно - надежда на то, что Регис снова был где-то рядом, а затем внезапное разочарование тем фактом, что он был настолько погружён в человеческую политику, что даже не задумывался о связи с вампирами. Голова начала пульсировать, а руки зарылись в волосы. – Всё не так уж плохо, отец, – проворковала Цири, бочком пристраиваясь рядом с ним. Геральт посмотрел на неё; его жёлтые глаза были усталыми, а её зелёные – полными жизни. – Регис - хороший человек. Он не стал бы использовать свои силы против тебя. Если бы он это сделал, то, скорее всего, чувствовал бы вину за это и в итоге всё рассказал. Я бы могла рассказать тебе о множестве вещей, о которых ты не знаешь, которые я сама не приняла во внимание. Но я пообещала другу, что подожду, пока вы можете поговорить. Я не думаю, что Регис стал бы держать тебя в неведении о чем-то, если бы в этом не было необходимости. – Неужели я так много прошу, желая, чтобы меня заранее посвятили во все эти секреты? – Геральт заворчал и расслабился, когда Цири обняла его, – Я провёл последние двадцать или около того лет своей жизни в погоне непонятно за чем. Я надеялся, что это осталось в прошлом. Девушка сжала его плечи, мгновенно снимая часть напряжения. – Тебе дали шанс отдохнуть и восстановиться, – прямо сказала Цири, – под угрозой смерти Йеннифэр убедила всех, что у тебя будет один спокойный год. Ты уже много лет буквально работал на износ. Я вижу разницу в сравнении с прошлым годом. Ты больше не выглядишь истощённым, твоя кожа в порядке, разве что немного порозовела из-за солнца, у тебя под глазами нет мешков. Твои волосы стали длиннее и в этот раз они все одной длины. Ты выглядишь моложе. – Не то чтобы я ничем не занимался целый год, – сказал Геральт, – я поддерживал себя в форме и охотился на монстров здесь, в Боклере. Цири рассмеялась, встала и в несколько шагов пересекла комнату, направляясь к ширме, за которой стояла бадья. Ведьмак услышал, как доспехи упали на пол, когда она разделась, и почувствовал небольшой магический импульс от его медальона, когда она нагревала воду. Он наклонился и поднял с пола свои мечи. – Ты сражался с монстрами здесь, в Туссенте, – повторила Цири, выглядывая из-за ширмы, – и это как раз та вещь, которую нам с тобой нужно обсудить, как ведьмаку с ведьмаком. – Разве мне запрещено сражаться с монстрами по распоряжению Йеннифэр? – пробормотал Геральт, поглядывая на девушку. Она распустила волосы и в них можно было заметить куски грязи, веток и бог знает, чего ещё. – Вряд ли, – Цири фыркнула, скорчила гримасу и снова скрылась за ширмой. Мужчина услышал шум воды, когда она вошла в бадью. – Я недавно разговаривала с Ламбертом и Эскелем, – сказала она, когда послышались звуки мытья, – а ещё общалась с Лето, Беренгаром и несколькими другими ведьмаками. По общим подсчётам, нас осталось около двадцати. – Как ты это узнала? – заинтересованно спросил Геральт, – И я думал, Беренгар отрёкся от ведьмачества? – Очень просто, я спросила, – Цири хмыкнула; раздался звук расчёски, разрывающей волосы, – а с Беренгаром всё не просто. Он сказал, что после сражения с Азаром Яведом у него наступил переломный момент. Он действительно бродяжничал какое-то время и оказался в местечке под названием Назарово после путешествия на юго-восток через границу Словении. Это был горный городок в красивой долине, занимающийся экспортом бурого угля. Считается относительно новым, и был образован союзом краснолюдов и людей. Он сказал, что война ещё не успела оказать на него такое сильное влияние, как в других местах, и город стал убежищем для людей и старших рас. – Почему он вернулся? – спросил Геральт, вынимая меч из ножен и беря промасленную тряпку, лежавшую на прикроватном столике Цири. – Оказывается, Лето также приехал туда вскоре после битвы в Каэр Морхене, – пробурчала девушка, всё ещё пытаясь расчесать волосы за ширмой, – у них Беренгаром было полно дел. Монстры, оккупировавшие ту местность, крайне свирепы, не чета тем, с кем мы тут сражаемся. Там мало существ вроде трупоедов, но крупные монстры – грифоны, бешеные тролли, элементали, гибриды – в таком количестве, что город держал постоянную оборону. Поговаривали, что дела становились всё хуже и хуже, пока не появился Беренгар. Сначала он устроился шахтёром, но во время одной особенно тяжёлой ночи раскрылся перед людьми, сообщив, что он ведьмак. Беренгар начал учить жителей убивать монстров. – Когда появился Лето, он поручил ему остаться на некоторое время, чтобы обучить население, – продолжала Цири, – не знаю, что конкретно они сделали, но это сработало, и местные могли сами отбивать атаки монстров. Беренгар покинул небольшой город, чтобы путешествовать с Лето, потому что ему нужно было пополнить запасы, а в местных краях почти не занимались торговлей. Он снова начал носить два меча и решил, что бытие ведьмака хоть и крайне хреновое, но полезное. Я думаю, что Лето смог вбить в него немного здравого смысла, хоть мне и не рассказали особых подробностей. Геральт что-то промычал в ответ, проводя тряпкой по лезвию. – В любом случае, только между нами, ведьмаков осталось около двадцати на всём континенте, – сказала Цири, – Пять волков: я, ты, Ламберт, Эскель и Беренгар. Есть несколько кошек, хотя найти их сложнее, так как они засели на дно. Я знаю где трое из них, хотя имена мне неизвестны, Эскель знает о четвёртом, и есть ещё один, с которым я пересеклась, по имени Бреген. Геральт фыркнул. – Бреген мудак, – сказал он, заставив Цири рассмеяться. – Ещё какой, однако без поддержки кошачьей школы и своей дурной славы он сделал себе имя как простой охотник в окрестностях долины Тойны, – сказала девушка, наконец откидываясь в ванне и расслабляясь, – Осталось шесть медведей, все они поддерживают контакт с Эскелем. Лидера их группы зовут Герд. Они всё ещё пытаются поддерживать свою маленькую школу в глубине Драконьих гор. – Ещё две змеи, Лето и Ивар, – сказала Цири, по комнате разнёсся сладкий аромат. Геральт узнал в нём гардению и жасмин, – также осталось два ведьмака школы грифонов. Они стали путешествовать вместе, когда их школу разграбили. Оба достаточно молоды. Пытались следовать основным учениям, но без руководства это не просто. Их зовут Уолтер и Терри. – Как ты их нашла? – спросил Геральт, закончив полировать свой серебряный меч и убирая его обратно в ножны. – Они проходили через Вызиму, – ответила Цири, – видимо бредя в поисках контрактов услышали, что я ищу наших ребят. Если где-то и скрываются другие, то вряд ли получится просто так их найти. Раздался стук в дверь. – Ваш ужин и ваши доспехи, мэм, – раздался тихий голос из-за двери. – Войди, положи еду на стол и принеси доспехи сюда, – Геральт наблюдал, как похожая на мышку женщина вошла в спальню. Она на мгновение испугалась, когда ведьмак встал. Служанка была маленького роста, очень. Он сам не был слишком высоким, но все-таки значительно возвышался над женщиной. Она была миниатюрной, худенькой, не особо фигуристой, средних лет. Она точно была человеком, хотя Геральт не мог вспомнить, чтобы когда-то видел такого маленького человека. Однако в ней чувствовалась скрытая сила. Доспехи были перекинуты через руки, а сверху стояла тарелка с едой. При мысли о еде у него потекли слюнки, когда он увидел, как женщина подошла к столу и поставила тарелку, почти встав на цыпочки чтобы достать до столешницы. – Почему он здесь? – спросил тонкий мышиный голос, почти детский, когда она зашла за ширму. – Это мой папа, – объяснила Цири и эти простые слова заставили сердце ведьмака затрепетать в груди. Неважно, сколько раз он слышал, как она его так называет, это всегда приносило ему неподдельную радость. – А, тогда, Геральт, – сказал голос, – приятно наконец-то познакомиться с человеком, который забрал титул отца у Дани. Мужчина рассмеялся и подошёл к тарелке с едой. Когда он посмотрел вниз, то мгновенно застыл в шоке, увидев содержимое. Он не вспоминал об этой еде уже много лет. Грибы, травы и соус, их можно было принять за что угодно. Но это было одно из блюд, которое давали мальчикам во время Отбора. Ведьмак стащил с тарелки пару грибов; мгновенная горечь яда, присутствующего в грибах, перебила их вкус. – Что все это значит, Цири? – спросил Геральт с набитым ртом. Девушка, хмурясь, высунула голову из-за ширмы. – Это моё, не трогай, – сказала она сердито. Ведьмак на всякий случай сунул в рот ещё один гриб, – Йеннифэр согласилась позволить мне снова сесть на диету. Начала вскоре после того, как мы с тобой разделились. Меня от них сначала тошнило, но не так сильно, как в первый раз, а теперь привыкла. На Геральта нахлынула ностальгия, в голове всплыли воспоминания о дерзком мальчишке в Каэр Морхене. Боль в груди и лёгкая вибрация амулета напомнили, как давно он не посещал крепость. Он не зимовал там уже много лет, маленькое неприятное чувство в глубине его разума, пульсирующее необходимостью возвращения, превратилось в почти физическую боль. – Это не объясняет почему, – сказал Геральт, многозначительно глядя на неё. Цири нахмурилась, прежде чем снова спрятаться за ширмой. – Захотелось, – сказала она, – меня прервали в первый раз, когда Трисс сказала, что это вредит моим женским атрибутам. Поскольку сейчас они все при мне, полагаю, что было безопасно начать всё сначала. – Ты же понимаешь, что они нужны для того, чтобы подготовить тебя к испытанию травами, – сказал Геральт, оставляя в покое тарелку к большому разочарованию своего желудка, – Весемир был единственным, кто имел хотя бы малейшее представление о том, как это работает. – Это не значит, что я больше не могу быть частью процесса, даже если не выйдет продвинуться дальше этого момента, – едко сказала Цири. – Справедливо, – ведьмак пожал плечами, подошёл к кровати, схватил мечи и начал пристёгивать их к спине. Он подогнал ножны под свой костюм – на самом деле, это была просто краска, которую позже можно было смыть, но с ней образ казался более завершённым. Конник принёс их сюда, зная, что они могут понадобиться. Геральт, хоть и не был официальным сотрудником службы безопасности, знал, что Дамьен хотел бы, чтобы он был вооружён на всякий случай. Цири вышла из-за ширмы, одетая в полный комплект доспехов, не считая сапог. Её влажные волосы свисали вокруг лица. – Геральт, не мог бы ты..? – девушка подозвала его к столу, за которым он только что ел. Ведьмак знал, о чем просит Цири, и он не делал этого уже много лет. Ощущение домашнего уюта нахлынуло, когда он взял щётку и расчёску и начал приводить в порядок волосы девушки, пока она пыталась набить рот едой. Отработанными движениями он пригладил растрёпанные волосы и разделил их на пряди. Он заплёл косу вокруг головы девушки, та становилась все толще, и в конце он соорудил из неё пучок, закрепив несколькими шпильками. Причёска не рассыпалась даже когда волосы стали высыхать. – Я удивлена, что ты помнишь, как это делается, – сказала Цири с полным ртом салата. – Никогда не забуду, сколько раз мне пришлось расчёсывать и заново заплетать волосы, прежде чем я понял, как это сделать, – проворчал Геральт, нагибаясь и цепляя ещё один гриб с тарелки, в то время как ведьмачка попыталась ударить его по руке, – тот факт, что ты не позволила коротко подстричь тебя, в своё время очень злил меня, но как только мы осознали, что Ламберт стал терять волосы, то поняли, что популяция паразитов в окрестностях Каэр Морхена всё равно скоро упадёт до нуля, поэтому я научился заплетать косы. – Только ты мог такое сказать, – засмеялась Цири. Маленькая, похожая на мышку женщина, которая подбирала вещи девушки и быстро осматривала комнату, остановилась перед ними. – Я заберу их чтобы почистить и починить, мисс, – сказала она, её руки были заняты ботинками, кожаными куртками, туниками и носками, – Геральт, было приятно наконец-то с тобой познакомиться. Теплота в её голосе не ускользнула от ведьмака. Она распахнула дверь и кто-то, стоявший за ней, споткнулся, когда собирался потянуть за ручку. Женщина-мышка ловко обошла крупного мужчину в доспехах, когда он восстановил равновесие. – Объявляю леди Йеннифэр из Венгерберга, – взревел мужчина, выпрямляясь. – По всей видимости, этому человеку было поручено следовать за мной и повсюду объявлять о моем присутствии, – чародейка фыркнула, с важным видом входя в комнату Цири. На ней было элегантное вечернее платье. – Кошмар... ты уже должна была быть готова. Цири доела салат, набив полный рот, подскочила к кровати и быстро надела свои “парадные” ботинки. – Ну, я готова!