Крещение кровью | Baptism in Blood

Регис медленно приходил в сознание сквозь туман сна, о содержании которого никак не мог вспомнить. От того сильно веяло ощущениями тепла, семьи и любви, что было не просто убедить самого себя проснуться. На место разрушившихся чар пришла сильнейшая головная боль, и на мгновение мир вокруг завертелся. Без лишних слов он сел, согнулся, и его вырвало прямо на пол между своих ног. Наконец он освободил кишечник от всей той мерзости, которая вызвала тошноту. Взяв себя в руки, Регис плюхнулся обратно, демонстративно игнорируя запах рвоты, доносившийся снизу. Воспоминания о последних минутах перед отключкой нахлынули с удвоенной силой, заставляя виски болезненно пульсировать. И всё же он ухмылялся, несмотря на боль, пронзающую каждую клеточку тела. Последнее, что он запомнил, это то, как его разрывают на части. – Ну, во всяком случае, кажется, что сейчас все конечности на месте, – громко вздохнул Регис, ни к кому конкретно не обращаясь. Он подождал, пока головокружение пройдёт, а затем начал оценивать ситуацию, в которую попал. На нём были кандалы. Тяжёлые оковы обхватывали ноги и руки. Регис немедленно предпринял попытки избавиться от них, но безрезультатно. Он осмотрел помещение, в котором находился. Его всех сторон его окружали стены клетки, пол из гладкого металла, а вокруг металлические решётки. – Ох, плохо дело, – застонал Регис, снова принимая сидячее положение и на этот раз пережидая волну головокружения. Сквозь прутья со всех сторон можно было увидеть пустые клети, в каждой из них был слив, ведущий в неглубокие желоба, которые проходили по полу и вели к его клетке. Он почувствовал, как вздохнул. – Похоже, меня посадили в Тесхам Мутна, – проворчал вампир, оглядываясь вокруг в поисках ещё каких-нибудь деталей. – Близко, но не совсем, – голос принадлежал тому, с кем Регис в жизни не хотел бы больше встречаться. Старейшина. Он прятался в тени и теперь вышел вперёд. – Ах, а ты, как я погляжу, снова бодр и свеж, – съязвил Регис, глядя на старейшину сквозь решётку. Лишь по одному языку тела можно было сказать, насколько тот нерешителен. «Это хорошо, – подумал вампир, – кому-то давным-давно стоило поубавить ему спесь». Воспоминания о произошедшем угрожали захлестнуть волной, нарушив самообладание, но он быстро взял себя в руки и взглянул на старейшину. – Ты сломаешься, Регис, – сказал Фабрицио, – здесь все ломаются. Хагмар сломался в Тесхам Мутна, а он был в десятки раз большим вампиром, чем ты. А теперь это стало наукой всем остальным. Когда ты будешь на грани, я вернусь, чтобы снова пообщаться с тобой. – Тебе придётся ждать целую вечность. К сожалению, я уже однажды проходил через это, – отметил Регис, подобравшись к куче грязного сена и плюхнувшись в неё, – как бы волнительно это ни было в первый раз, оно больше не имеет надо мной власти, и это по-своему очаровательно. Ты скорее умрёшь от скуки, чем добьёшься от меня какой-либо реакции. Старейшина ухмыльнулся. – Посмотрим. С этими словами он ушёл, и Регис остался наедине со своими мыслями. Незаметно для себя он в итоге задремал. Снова просыпаясь, он услышал гул голосов и человеческий запах. Кто-то заходил в его клетку, отмыл рвоту и оставил на этом месте еду. Еда выглядела очень даже прилично. Хотя Регис понимал, что внешность бывает обманчива. Один короткий вдох дал понять, что есть это не стоит. Мясо было человеческим, идеально приготовленный стейк с бурой подливкой и грибами. Даже овощи были приготовлены на человеческом жире. – Они заморачиваются с этим сильнее, чем я думал, – произнёс Регис, с отвращением отодвигая тарелку. Он надеялся, что кем бы ни был этот чудесный стейк, он упокоен с миром. Мысль о том, что они готовы убивать, просто чтобы сломать его, осела грузом в животе. Шум в комнате усилился, Регис выглянул сквозь решётку. Вампир в чумной маске привёл одного мужчину. Человек был явно напуган и, кажется, наложил в штаны. Вампир завёл жертву в одну из клеток напротив Региса и привязал его к стулу. Затем он закрепил руки и ноги бедняги металлическими браслетами. Когда они захлопнулись, мужчина закричал. Регис мгновенно почувствовал запах крови. Вампир в маске молча вышел. Регис посмотрел на человека, который скулил от боли и страха. – Сожалею, что из-за меня они заставляют тебя проходить через это, – сказал вампир мягким и добрым голосом, – они ждут, что я превращусь в буйного идиота, монстра, но этого не случится. –Чт... что ты сделал? – спросил мужчина, распахивая свои блестящие карие глаза и глядя на Региса. Тот сидел на дне своей клетки, прислонившись спиной к прутьям. – Я в буквальном смысле заебал старейшину, – сказал Регис, невольно улыбаясь. Когда показались его зубы, мужчина заскулил. – Не бойся, я не представляю угрозы, – сказал вампир, заметив беспокойство человека. – Ты один из них?! – сказал мужчина и его глаза расширились. – К сожалению, да, – согласился Регис, опираясь головой о колени, – хотя я похож на них не так сильно, как им бы хотелось. Надеюсь, вы не против вопросов, но мне интересно, что вы сделали? У нас, вампиров, есть законы и, как бы глупо это ни звучало, учитывая тебя, сидящего передо мной в таком виде, нам обычно не разрешается держать людей в тюрьме, если только они не присягнули нам на верность, а затем нарушили установленные для них правила. – Я правда не ожидал, что всё так обернётся, – сказал мужчина, ёрзая и морщась, – я… я работал на семью Флинтшир, меня взяли слугой и я подписал все их причудливые бумажки, хотя и не умел читать. Я работал в их поместье, подстригал живые изгороди и следил за садом. Мне исправно платили жалование, но, когда начались войны, достать еду стало тяжело. Я воровал с кухни в течение нескольких месяцев. – Значит, они не позаботились о тебе должным образом? – сказал Регис, глядя на мужчину, и на лице того отразился страх. – Нет, нет... они заботились, заботились... – вампир почувствовал перемену в воздухе, когда к запахам от запястий и лодыжек мужчины присоединился аромат лжи. – Я притворюсь, что не слышал этого, и я знаю, они не заботились о тебе, – вздохнул Регис, взглянув на человека, – итак, тебя поймали и привели сюда, чтобы наказать. Мужчина икнул и вампир услышал тихие рыдания. – Ну, раз тебе суждено умереть здесь, медленно истекая кровью, мы могли бы, по крайней мере, постараться отвлечься от всего этого, – Регис печально улыбнулся. Следующие несколько часов он разговаривал этим человеком о его прошлом, его друзьях, его семье и обо всём хорошем в жизни. По мере того, как мужчина говорил, Регис чувствовал, как спадает напряжение, и уже скоро комната наполнилась счастливыми размышлениями и дружеским подтруниванием. Вампир был исключительным болтуном и старался отвлечь мужчину от медленно нарастающей слабости. В течении всего разговора Регис наблюдал, как кровь начала стекать по каналам под стулом человека, она медленно двигалась по выемкам в полу к его клетке, где неспешно начала заполнять жёлоб, находящийся совсем рядом за прутьями, но достаточно далеко, чтобы он не мог дотянуться и коснуться её. За прошедшее столетие он не избегал человеческой крови, на самом деле он не раз находился по локоть в ней. Она беспокоила его на уровне лёгкого раздражения, желание попробовать из бурного потока превратилось в каплю. Пока мужчина медленно терял сознание, а его органы по одному стали отказывать, Регис начал думать о том, почему на этот раз кровь на него не подействовала. Когда он и Геральт отправились в Тесхам Мутна, за ними никто не следил. О том, что там произошло, знали только ведьмак, вампир и небольшое количество чудовищ, спустившихся в подземелья. Конечно, он принял несколько эликсиров, один из которых использовался для того, чтобы усилить приятные запахи. Он также взял кровь одного из своих почтовых воронов для затравки. Ничего из этого не сработало бы само по себе. Секретным ингредиентом стало то, чем обладал сам Геральт. Регис велел ему расставить приманку, чтобы приманить чудовищ, чья пролившаяся в ходе сражения с ведьмаком кровь привела бы его в бешенство. Это была наглая ложь. Когда Геральт вошёл в пещеру после принятия вампиром сангуриума, тот почувствовал его аромат, каждый восхитительный дюйм его тела. Запах битвы всё ещё ощущался на ведьмаке, даже несмотря на то, что он останавливался в своём недавно приобретённом доме, чтобы оставить там старушку, с которой снял проклятие. Он воспользовался моментом, чтобы переодеться в свежее белье и кожаные доспехи, постараться оттереть губкой худшие из своих запахов, но они всë-равно казались опьяняющими для Региса. Он сразу почувствовал эффект и знал, что его план сработает. Потребовалось собрать всю свою силу воли, чтобы не прижаться носом к изгибу шеи Геральта. Он пах как самое изысканное угощение, которым помахали у носа голодающего, а потом сказали, что тот больше никогда не сможет есть, если хотя бы понюхает его. Регису пришлось сознательно воздерживаться от общения с ним, обрывать попытки начать диалог, и он почувствовал… что ж, не важно что он чувствовал, но его тело реагировало превосходно. Именно это в конце концов заставило его переступить черту в Тесхам Мутна. В ту секунду, когда монстры вышли и бросились за Геральтом, он почувствовал его запах. Битва и кровь, кульминационный момент наступил, когда кто-то из монстров задел ведьмака. Запах его крови поверг Региса в безумие. Он ничего не мог с этим поделать и отдался древнему инстинкту, к которому не обращался со времён Вильгефорца. Когда вампир поднял голову, то понял, что, углубившись в воспоминания, неосознанно принял свою звериную форму. Группа вампиров убирала мужчину, который наконец-то испустил дух, и вела ещё троих. Старейшина, посмеиваясь, стоял рядом. Регис ухмыльнулся и, оставаясь в звериной форме, вскочил, натянув цепи. Он взревел, завопил и стал дёргать оковы, устраивая из этого целое представление. Он не перестал метаться даже тогда, когда смех старейшины стал громче. Он чувствовал, как цепи врезаются в его запястья. – Всего один человек, и посмотри на себя, – сказал Фабрицио, подходя к клетке, – ну и ну, Эмиель, мне казалось, ты утверждал, что на тебя это всё не повлияет. Так же быстро, как он начал своё представление, вампир вернулся в человеческий облик и усмехнулся, увидев как исказилось от ярости лицо старейшины. – Да, даже мысль о том, чтобы увидеть твоё разочарование, насыщает меня и развеивает скуку, – Регис не смог удержаться от ухмылки, а затем откровенно рассмеялся, когда Фабрицио зарычал. – Принесите ещё партию, пускай желоба переполнятся, я хочу, чтобы он страдал, – сказал старейшина, натягивая маску одного из вампиров, – отрегулируйте лезвия так, чтобы они двигались медленнее и продолжайте в том же духе. Для Региса начался трудный процесс утешения людей, приведённых сюда на смерть. С кем-то было просто, с некоторыми возникали проблемы, но вампир был более чем счастлив предпринять хоть что-то, чтобы облегчить последние минуты жизни этих несчастных душ. Без доступа к своим способностям это было сложнее, но ведь он уже много лет работал цирюльником в человеческом мире и знал, как помочь людям успокоиться. В течении всего этого времени Регис мог наблюдать, как наполняется жёлоб вокруг его клетки. Всех людей накачивали плесневелым силосом и донником. Их сочетание иногда приводило к геморрагической лихорадке, когда кровь вытекала из каждого отверстия. В ста процентах случаев это препятствовало свёртываемости крови, и она могла беспрепятственно течь по комнате. Малейший порез мог привести к смерти, медленной смерти. Регису оставалось только сидеть и ждать, отбывая свой срок и игнорируя всё, что ему приносили. К концу первого дня жёлоб переполнился. К концу недели стала понятна необходимость такой формы комнаты. Мало-помалу кровь начала капать через край желоба и, ударяясь совсем рядом с краем клетки, снова скапливалась в одном месте. Людей одного за другим вводили в помещение, и вскоре там оказались не только взрослые мужчины и женщины. Они становились всё моложе и моложе, а кровь всё слаще. Регис, в свою очередь, почти не страдал, кроме как от чувства вины, от наблюдения за тем, как эти люди умирают у него на глазах. Он начал составлять мысленный список всех их имён, историй, откуда они родом, куда их забирали, чем они занимались. Когда наступало затишье, он вспоминал эти списки, пересчитывая сотни умерших людей, чтобы когда-нибудь отомстить за них старейшине. В середине второй недели Регис увидел, как первая капля крови просочилась в его клетку. Одинокая алая линия лениво двигалась в центр, где вампир сидел буквально час назад. Бормоча проклятья, он собрал всё сено, оставленное в качестве постели, в кучу с одной стороны клетки, но мало-помалу кровь потекла со всех сторон. Регис в ужасе наблюдал, как жидкость начала скапливаться в середине, а поток усилился. Прохлада помещения сохраняла её относительно свежей, и хотя она не была тёплой, вид крови заставил вампира начать сомневаться в своих способностях контролировать трансформацию. На полу уже не осталось ни одного чистого пятна, он сидел, вскарабкавшись на сено и избегая крови, осознавая истинную цель этой комнаты. В то время как Хагмара пытали одним только запахом этой жидкости, находящейся вне досягаемости, его планировали погрузить в неё полностью. Наконец, когда Регис увидел, что сено медленно пропитывается влагой, он решился протянуть руку вперёд, чтобы посмотреть, сможет ли он устоять перед призывом попробовать, если коснётся её. Запах крови давно потерял свою власть над ним, и теперь только её вид оставался мучительным фактором. К тому моменту люди в комнате уже начали общаться с теми, кого только привели, так как других забрали. История о вампире, наказанном себе подобными, вызвала у них уважение, она передавалась от человека к человеку. В какой-то момент своего прибывания они начали подбадривать Региса, к большому огорчению старейшины. Сначала он дотронулся лишь кончиками пальцев. Опустив их в жидкость, он почувствовал, что она была прохладной, густой, но совсем не такой, как ожидал Регис. Он нерешительно отдёрнул руку и посмотрел на кончики своих пальцев. Люди в комнате притихли, наблюдая за ним. Он осмотрел её, ожидая какого-нибудь внутреннего порыва, но его не было. Затем он погрузил всю руку. Когда он поднял её, прохладная жидкость потекла по руке, создавая паутинку узоров на коже. Он почувствовал, как кровь попала на раны под его кандалами, и вздохнул, когда прохладная жидкость успокоила жжение. От людей посыпались вопросы, на которые он старался отвечать в меру своих возможностей, изучая кровь. Решив, что сейчас или никогда, Регис скользнул к краю своей кучи сена и опустил ноги на дно клетки. Они затекли от долгого сидения, и разминка вызвала стон удовольствия, когда он позволил своим ногам разогнуться. Пошатываясь, он схватился за один из прутьев клетки, и в этот момент неожиданная волна обрушилась на него, исходя от Детлаффа. Облегчение, отразившееся на его лице, развеселило людей. Он быстро открыл связь со своим кровным братом. К нему прорвались беспокойство, боль и паника, приняв которые, вампир вернул спокойствие. Будучи заключённым в стекло, Регис превратил их разговор через связь в искусство. Когда Детлафф отправил по связи растерянность, он ответил. Он посылал решимость, боль, страх, кровь, укусы и болезненную похоть. Он должен был говорить чувствами и позволить Детлаффу переводить. Страх, утешение и сомнения вернулись к нему. В ответ Регис снова послал обратно болезненную похоть и добавил озорной решимости, восторга, а затем мощный порыв доминирования. Сильный и счастливый взрыв веселья просочился сквозь связь. Люди видели его неподвижность и закрытые глаза, когда он общался со своим другом. Когда он услышал, что дверь снова открылась, то послал Детлаффу быстрый отвлекающий импульс. В комнате воцарилась мёртвая тишина, когда вампиры в масках прошли через комнату, чтобы проверить людей. Тишина нервировала их, и так как все глаза были обращены к ним, то они отвечали и говорили на быстром вампирском. – Знаете… – заговорил Регис, разминая пальцы ног, которые теперь были полностью покрыты кровью, – я бы с удовольствием посмотрел, что произойдёт, если вы снимете свои маски. Он выпрямился и застонал, разминая затёкшие конечности и спину. Все вампиры замерли и посмотрели на него, когда он томно потянулся. Улыбаясь, он опустил руку, покрыв её кровью. – Ну, знаете, просто по глоточку, чтобы попробовать, – замурлыкал он, поднося руку ко рту. Один вампир, спотыкаясь, двинулся вперёд. Регис пристально посмотрел на него, встретившись с ним взглядом под маской. Силы Региса притупились, но за долгие годы он научился умело манипулировать другими, чтобы соблазнять тех, кто, возможно, стал бы его жертвой, поведясь лишь на природное очарование и язык тела. Остальные стали шипеть на приблизившегося к клетке, но вместо того, чтобы попытаться схватить его, они в панике отступили. Регис протянул руку сквозь решётку, подзывая вампира, который, как он теперь мог разглядеть, был довольно молод. – Сними маску, ничего не случится, если ты попробуешь, – сказал он, позволяя густой жидкости собираться между пальцами и капать с кончиков когтей. – Просто... просто попробуй, – у двери началась паника, группка проверяющих попыталась выбежать. Молодой вампир был на расстоянии двух шагов, его руки дрожали, а когти медленно удлинялись. Регис провёл пальцем по его маске и услышал дыхание, когда потекла кровь. – Одну… капельку… – он злобно ухмыльнулся, когда руки проверяющего в перчатках потянулись вверх и расстегнули застёжки маски, позволив ей упасть на пол и поднять фонтан брызг. Регис наблюдал, как молодой вампир откинул голову назад, и всë его тело начало трястись. Он чувствовал запах жажды крови, волнами исходящий от юноши. Регис протянул руку через решётку дальше и провёл пальцем по лицу молодого вампира, оставляя кровавую полосу от виска до губ. Он нежно прижал палец к губам юнца, и его старания принесли свои плоды, когда высунулся розовый язык и попробовал кровь на вкус. Регис почувствовал, что в груди зарождается смех, когда другие вампиры закричали, и, наконец, догадались направиться к молодому, но было уже поздно. Послышался резкий вдох и рёв. Регис отпрыгнул назад в заднюю часть своей клетки, когда юноша трансформировался в свою чудовищную форму. Он закричал, и Регис начал смеяться, когда молодой вампир, спотыкаясь, шагнул вперёд и погрузил морду в кровь. Быстрые и отчаянные движения юнца, который пытался стать единым целым с источником запаха, разбрызгивали кровь огромными волнами. Регис прикрыл глаза, чувствуя, как жидкость покрывает его с головы до ног. Другие проверяющие, пытавшиеся усмирить юношу, и испуганные крики людей создали какофонию, заглушающую смех Региса. Борьба обнажила лица ещё двух вампиров, и цикл начался заново. Три обратившихся вампира начали сражаться друг с другом, поскольку каждый пытался добраться до крови. Регис увидел туман старейшины и, когда он появился, один из борющихся вампиров сбил его с ног в кровь. – ДОСТАТОЧНО! – Регис был защищён от того, что заморозило трёх звероподобных вампиров на месте. Они стояли неподвижно, их глаза расширились от ужаса. Старейшина развернулся и посмотрел на Региса, который ухмылялся, как идиот, его клыки сверкали в свете факелов. Ярость и разочарование волнами накатывали на старейшину. Они встретились взглядом через прутья. Регис вернулся к решётке, к тому месту, рядом с которым стоял старейшина, пристально уставившись на него, его дыхание участилось. – Ах, сладкий зов завладел и тобой, – сказал Регис, внимательно наблюдая, как распахнулись глаза старейшины. Он снова поднёс руку ко рту и позволил окровавленным пальцам коснуться губ. У Фабрицио перехватило дыхание. Регис открыл рот и высунул язык. Глаза старшего потемнели от предвкушения. Он резко махнул кистью вперёд, забрызгав лицо старейшины кровью, которая была на его руке. Тот взревел и развернулся, щёлкнув пальцами. Через мгновение он исчез, туман быстро двигался вокруг замёрзших звероподобных вампиров, которые, спотыкаясь, вышли за ним, как марионетки. Когда Регис услышал, как дверь захлопнулась, он плюхнулся спиной на свою теперь уже мокрую кровать и уткнулся головой в колени. Не до конца осознавая, что он сделал, он почувствовал, как с конца связи Детлаффа пришла тëплая волна спокойствия. Регис передал всё вампиру и тот начал пульсировать утешением. Он почувствовал, что дрожит, когда события последних месяцев стали оседать в его сознании, и он позволил себе расслабиться, передавая боль, обиду, страх и печаль кровному брату на другом конце связи. Впервые за долгое время Регис почувствовал, что сдаётся, и заплакал.