Крещение кровью | Baptism in Blood

Распрощавшись с ведьмаками, Геральт нагнал Региса, который, ухмыляясь, ждал его у лошадей. К тому времени, как они вернулись обратно в Корво-Бьянко, солнце уже клонилось к горизонту. Во время поездки в Диллинген у них будет около двух дней, чтобы поговорить обо всём, что сегодня произошло. Ведьмак и вампир вместе направились в лабораторию, оставив животных на попечение конюха. Геральт достал свой сундучок для эликсиров и пополнил его лучшими из тех, что были запасены заранее. Он также забил свою сумку различными маслами и ингредиентами, из которых можно будет что-то сварить в дороге. Теперь, когда передышка закончилась, и они на самом деле стали готовиться к поездке, ведьмак дотошно проверял каждую деталь. Разобравшись с маслами и эликсирами, он собрал для себя дорожную аптечку, а затем отправился мастерскую, чтобы захватить набор для ремонта брони. Для этого путешествия Геральт выбрал надёжный доспех школы Медведя с высоким воротом. У него было две функции. Во-первых, защита шеи, а во-вторых, обеспечение тепла благодаря стёганой шерстяной подкладке. Несмотря на тёплые дни, с заходом солнца уже становилось заметно прохладно. Роса стала появляться на траве довольно рано, а это означало, что на горных перевалах становилось всё холоднее, вплоть до заморозков на самых высоких точках. Ведьмак упаковал с собой некоторые предметы первой необходимости, чистую одежду и тому подобное. Затем забежал в кладовую, чтобы набрать в дорогу еды, которая не испортится в пути. Он также захватил коллекцию разных специй, надеясь, что в дороге удастся заняться охотой и рыбалкой. Убедившись, что последние вещи убраны седельные сумки, он оставил их у двери. Регис, как и Варнава-Базиль, подошёл как раз тому времени, как беловолосый закончил сборы. Поужинав вместе со всеми, Геральт вышел на улицу. Он понимал, что долго не сможет заснуть. В голове роились мысли; было слишком много информации, в которой он не мог разобраться, которой он не понимал. Опустившись на колени на землю в свою привычную позу, ведьмак медленно и равномерно дышал, приводя свой разум в порядок. В первую очередь думая о предстоящей охоте, о неизвестности, которая ждала в конце пути. Вспоминая то, что брукса рассказала им, в Диллингене, вероятно, будет много низших вампиров, а также чародейка. Геральт не сомневался в надёжности своей подготовки, но всё-таки это было первое настоящее возвращение на Путь за весь прошедший год. Ко всему прочему голову не покидали мысли о Регисе. Вспоминая недавнюю реакцию на вампира, ведьмак понимал, что катится по наклонной вниз. Его мучали сомнения, где-то в животе зарождался страх о том, что если позволить дать волю чувствам, Регис отвергнет его. От этой мысли в груди появилось неприятное тянущее чувство. Геральт отвлёкся от медитации, когда почувствовал, как его друг присел на землю рядом с ним. Беловолосый нахмурился. Холодная решимость затопила его, он распахнул глаза, поворачиваясь к Регису, который откинулся назад на руки и смотрел в небо, на убывающую луну. Вампир тихонько вздохнул, улыбаясь самому себе, пока Геральт рассматривал его. На нём всё ещё была дорожная одежда, хотя сумок нигде не было видно. Тёмные волосы блестели в лунном свете, чёрные пряди казались синими, а серые – белыми. – Регис, – окликнул его Геральт, нервно сжимая руки в кулаки. – Да, Геральт? – ответил тот, не отрывая взгляда от луны. – Я хотел бы официально присоединиться к вашей стае, если это возможно, – сказал ведьмак, стараясь вложить уверенность в голос, несмотря на волнение. Вампир чуть не завалился назад, успев опереться на локоть. Он быстро сел и уставился на Геральта широко раскрытыми глазами. Беловолосый старался удерживать зрительный контакт. Его сердце внезапно забилось быстрее, чем хотелось, и он почувствовал, как запылали уши. Он смотрел на Региса, сохраняющего гробовое молчание, но выражение, появившееся на лице друга, заставило его сердце петь. – Я.... мы, мы сочли бы это за честь, – пробормотал вампир чуть хриплым голосом, его глаза были полны надежды. Геральт почувствовал, как ослабли тиски, сжимающие грудь, и выдохнул, сам не осознавая, что задержал дыхание. – Несмотря на это, существуют некоторые базовые правила, – сказал Регис, выпрямляясь, – у нас с тобой уже установлена частичная связь стаи. И ты, и я можем ощущать и передавать поверхностные представления о том, что мы чувствуем. Ты очень удачно воспользовался этим во время допроса Анны. Когда мы укрепим связь, более глубокие чувства вроде голода, неловкости, удовлетворения и усталости будут передаваться всей стае. И я, и Детлафф сможем получить к ним доступ по своему желанию, если от нас не закроются. Овладев этим, ты сможешь отгородиться от одного из нас или от обоих, если это потребуется. Нас с Детлаффом связывает кровная связь, мы можем получать гораздо больше друг от друга, но ты будешь чувствовать отголоски и будешь знать, когда мы общаемся. Ещё один важный пункт. Если ты вступаешь в бой, то должен закрыться от нас, потому что неважно, насколько ты подготовлен или насколько мы будем уверены в тебе, ты будешь неосознанно звать на помощь, даже если не хочешь этого. Геральт кивнул, не сводя взгляда с вампира. – Я правильно понимаю, что если мне понадобится помощь, то достаточно просто снова открыть связь? – спросил ведьмак, на что Регис ответил кивком. – Хотя я понятия не имею, как с этим обращаться. Я могу управлять возможностью магического чтения моих мыслей, это что-то похожее? – Я не знаю, – вампир нахмурился, подняв бровь, – и будем честны, что является ещё одним преимуществом связи, твоя способность защищаться от магического воздействия крайне ничтожна. Йеннифэр, даже не напрягаясь, залезает тебе в голову, а Фрингилья Виго смогла очаровать тебя, просто покачав грудью и удачно воспользовавшись одним из твоих фетишей. – Фетишей? – Геральт фыркнул, внезапно смутившись. – Твоя незаметная любовь к литературе и чтению, – сказал Регис, ухмыляясь. – Первое, что ты делаешь, когда попадаешь в новое место – это тут же направляешься к книжным полкам. Во время разговора, торговли или чем ты там обычно занимаешься, ты просматриваешь заглавия. И иногда, натыкаясь на что-то, чего не видел раньше, ты расспрашиваешь об этом произведении. Это повторяется из раза в раз. Когда мы посещали библиотеки, маленькие личные или большие городские, ты всегда на секунду останавливался, чтобы сделать глубокий вдох. Фрингилья хорошо тебя изучила и знала, на чём подловить. Бьюсь об заклад, это произошло, когда ты устраивал беспорядок среди аккуратных библиотечных полок, записывая каждую книгу, которая попадалась тебе в руки, название и автора. Ведьмак почувствовал, как его щёки покраснели, а глаза расширились в удивлении. – Это одна из тех вещей, к которым нам обоим придётся привыкнуть. Сейчас я намеренно говорил максимально прямо, – голос вампира был строгим, а выражение лица серьёзным, – а когда у нас появится связь, ложь сама по себе станет невозможной. – Хорошо, тогда, прежде чем мы сделаем это, я хочу знать, просто для моего спокойствия, и чтобы я больше не доставал тебя с этим, какие у тебя отношения с Детлаффом? – спросил Геральт, нахмурившись, когда почувствовал уже знакомую ревность. – Хочу знать заранее, чтобы это не застало меня врасплох. – Мы кровные братья, – сказал Регис, чуть наклонив голову, в его голосе слышалось лёгкое раздражение, – я не первый раз говорю тебе об этом. – Ну, видимо я чего-то не понимаю, или мы с тобой имеем разные представления об одних и тех же вещах, – сказал ведьмак. – Эскель и Ламберт тоже мои кровные братья, потому что мы не раз проливали кровь друг за друга. Тогда как твоя ситуация предполагает физическую связь, наша – это узы дружбы. – Могу я тогда спросить тебя кое о чём? – сказал Регис, глядя на Геральта, в то время как тот замолчал, подбирая слова. – Между вами была раньше физическая близость? Искал ли ты близости с ними, а они с тобой? – Да, – выпалил ведьмак, закрыв глаза, и его щеки снова покраснели от смущения, – это происходило само по себе во время нашего взросления. Кучка мальчишек со сверхчеловеческими гормонами, некоторые знали, что такое девочки, другие понятия не имели. Мы бы в любом случае постоянно искали близости друг с другом. Когда мы росли, это не считалось чем-то постыдным, это было естественной частью взросления. По мере того, как мы становились старше, и нам открывался мир за пределами крепости, потребность в близости друг с другом ослабевала. Однако каждый раз, когда мы возвращаемся в Каэр Морхен, мы снова проводим время вместе. Настала очередь вампира краснеть и неловко ёрзать. – Это трудно объяснить, – пробормотал Геральт, теребя в руке свой амулет, – это нечто на уровне инстинктов, мне никому раньше не приходилось разъяснять это. Я помню, как впервые привёл Йен в Каэр Морхен. На самом деле, это вылилось в один из наших самых крупных конфликтов. – Потому что ты искал близости с другими? – заинтересованно спросил Регис. – Нет, потому что она не могла участвовать, – сказал ведьмак, ухмыляясь и качая головой, – и это ещё не всё. Нельзя просто добавить случайного человека в процесс, это так не работает, он просто не сможет понять все нюансы происходящего. Чёрт возьми, большую часть времени мы были так возбуждены, особенно когда приезжали большие группы, что удивительно, как нам вообще удавалось настолько понимать друг друга. – Так вот откуда растут ноги того комментария Ламберта, – сказал Регис, хитро ухмыляясь, – ты очень чувствительный и легко возбуждаешься в присутствии других. – Ламберт и Эскель, дружище, – усмехнулся Геральт, кивая и с теплотой думая о братьях, – это те, с кем я вырос. Эскель был моим соседом по койке, он был для меня ближе, чем кто-либо другой. Потом появился Ламберт, он был одним из последних мальчиков, выживших до того, как производство ведьмаков прекратили. Мы относились к нему как к младшему брату. Его жизнь до Каэр Морхена была непростой, и отдали его только потому, что Весемир поспорил с человеком, который не мог заплатить ему за его услуги. Они знают мои слабые места и знают, с какой стороны ко мне подойти. – Понятное дело, что мы имели близость, – сказал ведьмак с нежной улыбкой. – Акт питья крови среди наших соплеменников всегда имел и будет иметь сексуальный подтекст, – сказал Регис, наблюдая, как Геральт опустил взгляд на свои руки. – В нашем родном мире то, что мы использовали для поддержания жизни, не имело какого-то особенного подтекста. Это была просто жидкость с таким составом, который позволял бы достаточно питать наши тела, чтобы продолжать жить. Однако, её не всегда было легко получить. Иногда, если между вампирами завязывались достаточно крепкие взаимоотношения, мы могли поделиться своей кровью друг с другом, чтобы помочь пережить трудные времена. Наша кровь обладает тем же наркотическим действием, что и человеческая, плюс добавь к этому наш яд. У брукс есть нечто похожее, но его действие блекнет в сравнении с тем, что может яд высших вампиров. – Я уже однажды сталкивался с вампирским ядом, – проворчал Геральт, – меня зацепила одна брукса. Они применила его, чтобы воспользоваться мной. – Таково его назначение, да, – Регис глубокомысленно кивнул. – Наш, однако, сильнее. Более конкретный и более интенсивный. Обычно он действует как афродизиак, однако, если мы вольём в кого-то достаточное количество, то он окажет очень полезный для нас эффект. Яд разжижает кровь и вызывает непроизвольные мышечные спазмы в мягких тканях. Это означает, что сердце продолжит биться до тех пор, пока яд не потеряет свою токсичность. Он может поддерживать работу сердца даже после отказа остальных органов или смерти мозга. Но вернёмся к нашей теме. Акт взятия крови у другого вампира по природе своей эротичен, потому что мы не можем предотвратить впрыскивание яда во время укуса. Геральт почувствовал, что невольно напрягается. – Тем не менее, я вижу много параллелей между отношениями ведьмаков и нашими вампирскими кровными узами, – сказал Регис, заставив ведьмака замереть, – ты считаешь свой клан ведьмаков кровными братьями. У вас с ними физическая, но не интимная близость. Почти то же самое можно сказать о кровной связи, которую разделяем мы с Детлаффом. Когда мы делимся своей кровью друг с другом, то получаем от этого сексуальное удовольствие, уж извини за прямоту. Но у нас нет поводов считать это чем-то большим, чем просто приятным дополнением. Геральт почувствовал, как в его сердце загорается огонёк надежды. – Значит, просто кровные братья, – повторил ведьмак, начиная наконец понимать. – Конечно! – усмехнулся Регис. – Итак, как мы это сделаем? – спросил Геральт, расслабляя плечи и чувствуя лёгкое головокружение. Вампир поднялся, встал перед ним и опустился на колени, копируя позу ведьмака. Тот почувствовал, как участилось сердцебиение, когда волнение перед неизвестным окутало тело. – Наклонись вперёд, – попросил Регис. Геральт резко наклонился вперёд, а затем почувствовал болезненный удар и вспышку света перед глазами, заставившие его отпрянуть назад. Вампир весело рассмеялся, ведьмак поднял глаза, увидев, как друг держится за голову. – Давай ещё раз, но... теперь медленней… и смотри, куда ты двигаешься. В таких делах, конечно, ценится усердие, но ещё больше осторожность, – с нежностью сказал Регис. – Прости, – пробормотал Геральт, чувствуя, как горят щёки. Он снова наклонился вперёд, на этот раз медленно, и вампир жестом направил его так, чтобы их лбы соприкоснулись. Ведьмак почувствовал жар дыхания Региса. – Положи руки мне на голову, чуть ниже ушей, так, чтобы обхватывать затылок, – Регис нашёл взглядом глаза Геральта. Ведьмак почувствовал, как невольно расширились зрачки и скрутило живот. В паху начал разливаться жар. Он попытался было отстраниться, но вампир крепко держал его. – Извини, не могу это контролировать, – выдохнул ведьмак. – Ммммм, следующая часть должна помочь, – пробормотал друг, и в его голосе прозвучал тембр, который Геральт помнил по Тесхам Мутна. Его окутал знакомый запах дождя, и он понял, что дрожит, пытаясь сдерживать себя. Он почувствовал, как вампир напрягся. Глаза Региса затопила чернота, лицо трансформировалось. Ведьмак ощутил, как в голове нарастает неприятное давление. Будто крошечный укол в той части его подсознания, о которой он раньше и не подозревал. – Повторяй за мной, – приказал Регис, усиливая давление, – и расслабься, Геральт, ты ведь хочешь этого, впусти нас. Геральт со стоном выдохнул, не в силах оторвать глаз от вампира. Он отпустил остатки своей тревоги и неприятное ощущение сменилось теплом. Он ахнул, когда его тело попыталось поддаться давлению. – Suntem împreună în acest lucru ca un întreg, – Регис произносил слова с шипением, его голос стал глубже из-за трансформации. Ведьмак ощутил волны магии вокруг, хотя его амулет висел неподвижно. – Suntem împreună…. în acest lucru… ca un întreg, – Геральт почувствовал, как давление в подсознании усиливается, вызывая боль во всем теле, от которой невозможно абстрагироваться. Он попытался успокоиться, сосредоточившись на своих руках на голове Региса, и руках друга, держащих его голову. – Suntem în această împreună ca o familie, – вампир выдохнул. Ведьмак слышал, как быстро бьётся сердце Региса, и по его мышцам пробежала дрожь. – Suntem în această împreună ca o familie, – прорычал Геральт, всей душой ощущая значимость этих слов. Давление усилилось, и он ответил на него тем же. – Până când vom alege diferite căi, – в голосе Региса начал нарастать жар. – Până când… vom…. Alege…. diferite căi! – теперь ведьмак мог видеть перед собой свет, исходящий от вампира. Он посмотрел в сторону и на периферии увидел другой свет, более тусклый. – Pentru totdeauna legat, – слова были сказаны с решимостью, вернувшей Геральта к реальности. – Pentru totdeauna legat.... – беловолосый мужчина почувствовал, как напряглись мышцы, а в его сознании будто что-то с щелчком встало на место. Тот гул, который сопровождал его последние дни, внезапно затих. Ощущение принятия захлестнуло его с такой ошеломляющей силой, что он почувствовал, как дрожит тело, где-то на периферии чувств было слышно, как Регис окликнул его по имени. Удовольствие пронзило тело, и он завалился назад, невольно увлекая вампира за собой. Геральт выгнул спину, когда удовольствие наконец достигло своего пика, и его зрение начало медленно проясняться. Он тут же ощутил ещё двоих, теперь привязанных к нему, которые также пытаются оправиться от этой волны. Когда картинка перед глазами наконец приобрела достаточную чёткость, он увидел Региса, склонившегося над ним, чьё дыхание сопровождалось прерывистыми вздохами. Глаза вампира были плотно закрыты. Он протянул руку и коснулся его лица; то, что, как он теперь понимал, было эмоциональным состоянием друга, перетекло в его разум. Спокойствие, защищённость и удовлетворение охватили Геральта. Углубившись, он ощутил чувства второго, удовлетворение и потребность в отдыхе затопили другую сторону связи. Они были более тусклыми в сравнении с Регисом, более далёкими. Вампир наклонился навстречу прикосновению. – Это было…сильнее... чем я ожидал, – простонал тот, не открывая глаз. Он сел обратно на колени и вздрогнул. Геральт ощутил, как влажное липкое пятно пропитывает его белье. Ему вдруг стало ужасно неловко, а чувства затопил стыд. Глаза Региса резко открылись. – Не могу точно понять, что именно вызвало такие чувства, – неуверенно произнёс вампир. – Тебе... не понравилось? Одно слово, и всё исчезнет. Геральт чувствовал печаль, исходящую от друга. – Боги, нет, пожалуйста, – взмолился ведьмак, внезапно испугавшись, что у него сейчас отнимут то немногое, что он смог получить, – Пожалуйста, я... Геральт подбирал слова. Он несколько раз открыл и закрыл рот, прежде чем сдаться и сказать напрямую. – Просто я... кончил, Регис, – признался он, его лицо вспыхнуло в смущении. – Как и я, – сказал вампир, и его тоже охватил дискомфорт. Внезапно весёлое удовлетворение нахлынуло на ведьмака с другого конца связи. Регис рассмеялся. – Он что-то сказал тебе? – удивлённо спросил Геральт. – Через нашу связь, да, – ответил вампир. – То, что сейчас есть между тобой и мной – это, можно сказать, начальный уровень. Поверхностные чувства, без каких-либо особенных нюансов. То, что мы разделяем с Детлаффом, гораздо глубже. На таком уровне можно передавать образы и даже полноценно разговаривать, если научиться правильно управлять связью. Он сказал, что ему не придётся чиститься, потому что он висел вниз головой в своей звериной форме, и что он возвращается обратно в постель. – Придурок, – бросил Геральт прежде, чем осознал, что говорит. Регис снова засмеялся. – Почему мы, ну… ты знаешь? – пробормотал ведьмак, призывая свои мутации и останавливая приток крови в пах, чтобы снова не выставить себя полным идиотом. – Я... честно говоря, не знаю, – ответил вампир. – Как я могу выключить это на время? – поинтересовался Геральт, наконец найдя в себе силы приподняться на локтях. Его мечи, перекрутившись, неудобно упирались в бок, и в итоге ему пришлось перевернуться. Он с раздражением перелёг на живот, доспехи сейчас почему-то казались намного тяжелее. Он бросил попытки нормально сесть и остался лежать так. Связь со стороны Региса медленно заполнила печаль. – Нет, Регис… нет... не в этом плане. Слушай… я... ну, – Геральт чувствовал, как собственное смущение просачивается в связь, – я не могу это контролировать. – Не можешь контролировать что? – спросил друг, растерянность отразилась на его лице. Ведьмак вздохнул, подняв облачко пыли. – У меня никогда не получалось в полной мере контролировать реакции моего организма, – признался Геральт, – никогда, неважно, как сильно другие пытались избавить меня от этого. Лицо вампира озарилось пониманием. – Вот почему они дразнили тебя, – сказал Регис с улыбкой. – Просто это вечно случается из-за самого тупого дерьма, – Геральт фыркнул, приподнимаясь на руках. – О, глянь какая хорошенькая девушка… О, смотри, какая добротная телега, – проворчал он, – О, этот запах! Вареники! О, смотри… черепашка греется на камне! Ботинки этого мужика расшнурованы и от него воняет, как от бочки со свиным дерьмом. Регис смеялся. Геральт почувствовал, что тоже улыбается. – Честно говоря, когда меня что-то заводит, я так возбуждаюсь, что с трудом могу думать о чём-то, кроме как о том, чтобы выпустить пар, поколотив что-то наименее хрупкое, – пробурчал ведьмак, – и когда мне не надо возбуждаться, а это всё равно происходит, я проклинаю себя последними словами, принимаю это как должное и игнорирую. Так что да, это причина, по которой мне сложно сразу полностью раскрыться. – Ну, тогда тебе повезло, потому что связь сейчас не передаёт ничего подобного, – признался Регис, улыбаясь, когда щеки Геральта покраснели. – Я знаю о твоих проблемах уже много лет. Путешествовал с тобой и всё такое. И мой нос такой же чувствительный как твой, если не больше. Ты можешь мне довериться, я не настолько груб, чтобы указывать тебе на подобные моменты. Геральт униженно застонал. – Итак, всё то, что я только что сказал… – прошипел ведьмак. – Вероятно, вообще не нужно было говорить, хотя было забавно услышать твои мысли по этому поводу, – Регис ухмыльнулся. Беловолосый мужчина почувствовал, как его захлестнуло чувство удовлетворения, и ответил тем же. Он наконец встал, и вампир посмотрел на него с приподнятой бровью. – Пойду переоденусь, – проворчал Геральт, – иначе весь исчешусь. Через пару минут он вернулся обратно. Регис сидел на том же самом месте, снова смотря на луну. Геральт опустился рядом на колени. Его разум впервые за долгое время был так спокоен, и он, наконец, почувствовал, что может отпустить всё и просто сидеть, ни о чём не думая. Тихий голос нарушил молчание. – Спасибо тебе за всё, Геральт, за то, что ты сделал, и за то, что делаешь, – чуть слышно произнёс Регис. – Я так долго хотел этого, нет слов, которые передали бы насколько я счастлив. – Если ты ещё когда-нибудь что-нибудь захочешь от меня, Регис, просто попроси, – так же тихо сказал ведьмак. Вампир хмыкнул и Геральт, позволяя чужой радости заполнить чувства, погрузился в медитацию.