Соmatose

Его обволакивала пустота. Не было ничего. Ни боли, ни страха. Он не чувствовал своего тела, не знал, где он, сколько времени прошло с тех пор... А, собственно, с каких пор? Спроси, как его зовут, и он задумается. И не вспомнит. А, впрочем, это и неважно. Ничто неважно. Кроме... кроме чего? Глупые фразы крутились в голове. - Как он? - голос был знакомым и чужим одновременно. - Плохо, - ответил другой, совсем не знакомый голос, - те пытки... Немногие такое выдерживают... - Нас с детства "тренировали", - запальчиво ответили. - Еще что? - Придет в себя, узнаем, - почему-то ему показалось, что обладатель этого голоса пожал плечами. - А когда он придет в себя? Уже больше недели! - Если на него наложили Заклинание Забвения, то, возможно, никогда, - отчеканил врач. Почему-то ему показалось, что это именно врач. Голова нещадно разболелась. Но он все же открыл глаза. И увидел перед собой чернокожего парня. - Африка? - произнес он вслух. - Блядь, Драко! Даже в таком положении ты хохмишь! - огрызнулся его друг, сокурсник и коллега Блейз Забини. - Драко? - и он дико расхохотался. - Эй, врача сюда! - громко крикнул Блейз. Не успевший далеко уйти врач вернулся в палату, а это была именно больничная палата, и увидел своего пациента в дикой истерике. - Выйдите. Ему, похоже, воздействовали на сознание! - и Блейз послушался. Видеть товарища таким было страшновато. Да и вообще в доме Малфоя, куда пришли авроры, вызванные преданным домовиком, им открылась страшная картина: первый этаж был просто раскрошен в щепки и осколки. Посреди зала лежала Астория - мертвая, изрезанная осколками рухнувшего стекла. Блейз, сдержав стон, прошел дальше. Драко они нашли на лестнице, ведущей в подвал. Пожиратели скрылись, едва авроры вступили на порог мэнора, не добивая Драко. Подумали, после всех ран и пыток он сдохнет самостоятельно. Но тот не считал нужным подыхать на глазах у ребенка. Он не знал, что они сделали с малышом. Когда Драко время от времени приходил в себя, продираясь сквозь мрак боли, ему позволяли взглянуть на сына. Которого заставляли наблюдать за пыткой. Малфою, наверное, всю жизнь будут сниться серые серьезные глаза Скорпиуса, которые в те минуты были наполнены таким безраздельным ужасом, который не переживал еще ни один ребенок в его возрасте. Драко никогда раньше не молился. Никогда. Считал это ниже своего достоинства: просить помощи у воплощения фольклорной деятельности магглов. Но тут он вспомнил ее - чертову грязнокровку, сжимающую в руках маленький серебряный крестик и возносящую небу мольбы, в которые, кажется, верила лишь она одна. Малфой долго и цинично ржал тогда, но сейчас в сердце вспыхнула надежда, что есть они, эти самые высшие силы, способные спасти его ребенка. Он тихо что-то забормотал. - Все, сдвиг по фазе! - осклабился Нотт. - Твою мать! Уходим! Авроры! - крикнул Руфус, и Пожиратели скрылись в дверях. Драко оглядел почти ничего не видящими глазами комнату пыток. Мальчика не было. - Скор-пи-ус... - прохрипел он и пополз. Полз до тех пор, пока последняя искорка сознания не оставила его. Таким и нашел его Забини. Блейз нервно достал сигарету, наплевав на то, что в лазарете не курят, и тут его окликнули. - Мистер... Забини? - тот обернулся и увидел ту, кого не ожидал здесь увидеть - Гермиону Грейнджер. Вернее, теперь Уизли. Она сразу же после школы вышла замуж. Что не мешало ей работать в "оборонке", как называли отдел магического правопорядка. Не раз ей твердили, что не женское это дело - допросы проводить, но она работала. - Миссис Уизли... - Грейнджер, - зачем-то поправила она. - Где находится тот аврор, на семью которого напали? Я не в курсе событий, сказали разбираться на месте, - Гермионе, казалось, было дико стыдно признаваться, что она чего-то не знает. Она, Мисс Всезнайка, Лучшая Ученица Хогвартса. - Он в этой палате, - просто ответил Блейз, - но не в себе. - Я должна поговорить с ним, - настаивала бывшая гриффиндорка. - Ну, попробуй! - в своей старой манере усмехнулся Забини, только усмешка вышла вымученной, хоть и гордой. - Там твой друг? - догадалась Гермиона. - Иди уже! - Уж ей-то он плакаться точно не будет! Пэнси бы сюда! И Забини улыбнулся мыслям о жене. Из палаты тем временем вышел врач и развел руками в замешательстве: - Он не под заклятьем. Но он не в себе. Может, это нервный срыв... Я б его в Мунго отправил... - Катись в черту, психиатр херов! - услышала она вдруг голос из палаты, а доктор аж подпрыгнул: - Заговорил! Любопытный случай... - пробормотал врач себе под нос. - Раз заговорил, то пойду поговорю, - шепнула Гермиона и попыталась вспомнить странно знакомый голос и интонации. Но она никак не ожидала увидеть Драко Малфоя, сидящего на кровати, израненного, бледного, бледнее обычного, хотя куда уже, казалось бы. Он сидел, притянув к себе колени, запустив разбитые пальцы в растрепанные волосы и мерно покачивался вперед-назад. И был похож на безумца. - Драко Малфой! - громко начала она. - Гермиона Грейнджер, обеспечение магического порядка. Вы должны ответить на несколько вопросов. - Я ничего тебе не должен, грязнокровка! Катись отсюда, - Драко плевать было, кто перед ним, хоть министр, но он не мог вспомнить что-то важное. Кого-то важного. "Отвалите все, ради Мерлина!" - взмолился он в душе. - Как ты смеешь, Малфой, - не сдержалась Грейнджер, - ты не должен препятствовать следствию. - А не будет следствия, - тихо проговорил он. - Будет убийство. - Просто расскажи, что произошло, - мягче ответила Гермиона, видя что тот действительно немного не в себе, хоть и не сошел с ума окончательно. - Проблема в том, что я не все помню. Катись уже, а... - прошептал он и, резко схватившись за голову, взвыл. - Ты чего? Врача позвать? - Гермиона не придумала ничего лучше, чем подойти и сжать его в объятьях. У того просто взрывалась голова. Его затопил поток информации - воспоминания, знания, Рождество, Пожиратели... - Прекрати меня лапать гр... - Гермиона подумала, что если тот еще раз назовет ее грязнокровкой, она плюнет на протокол и уйдет, но тот договорил, - Грейнджер. - Я записываю показания, Малфой. - Черт с тобой, не отстанешь же! Они вломились ночью. Втроем. Кэрроу, Нотт и Руквуд. Завязалась битва. Потом появились Гойл и оборотень. - Зачем они пришли? - Мстить, Грейнджер. Мстить мне за предательство семилетней давности. - Только тебе? - она пытливо взглянула на него. - Да, - просто кивнул он. - Тогда почему твоя жена мертва, а ты еще жив? - Слова как-то сами сорвались с губ - Грейнджер привыкла говорить ему колкости и даже не подумала о том, что Драко, возможно, даже не знает о смерти жены. Да она и сама ничего, кроме факта ее смерти, не знала. - Что, - он побледнел еще сильнее и снова запустил пальцы в волосы. - Астория мертва? - а Гермиона даже и имени ее не помнила. - Мне жаль... - проговорила она, но тот ее оборвал: - Я не нуждаюсь ни в чьей жалости! Особенно в твоей! - и согнулся от нового приступа боли, которым сопровождалось возвращение памяти: Астория падает, сраженная Авадой, а на это смотрит его... - Гермиона! - он вдруг резко подскочил на кровати, схватил ее за плечи и сильно тряхнул. - Где он? - его глаза светились безумием. - Кто, он? - не поняла его Грейнджер. - Мой сын, Гермиона! Где мой сын?!