КапЧанка,сборник драбблов

      Улица была залита тёплым светом, неуловимо похожим на закатные лучи, такими же очаровательными, даже сказочно редкими. Всё заволокло утренним туманом, который жёлтой дымкой тянулся по земле, холодком забираясь под одежду. Сейчас здесь ни души; тишина, лишь деревья одни шелестят своей листвой, создавая убаюкивающий белый шум.       Спецназовцы так вымотались, что готовы были заснуть прямо на улице. И чего они вообще попёрлись в такую рань? Бог его знает. Может бессонная ночь и поддатый мозг перетасовали все здравые мысли, как колоду карт. Впрочем, было уже плевать, оба наслаждались порозовевшим горизонтом, щурясь от яркого солнца, бившего уже побелевшими лучами в сетчатку.       Они зашли в пятнистую тень деревьев. Кажется, при таком освещении следы на шее Капкана труднее заметить, или это просто зрение поплыло? Похоже Сашу застали за рассматриванием чужих синяков и вопросительно покосились в ответ. То, как Капкан сначала проверил глазами свои догадки, потом чуть развернул голову, наклонив словно щенок, поднял брови и, непроизвольно опустив нижнюю челюсть, чуть приоткрыл красноватые, покусанные от сильного возбуждения губы, всё это заставляло Тачанку осознавать, что то сладкое время истекло. Еле уловимый смешок со стороны Максимки, и в душе Сенавьева заново всё потеплело. У старшего появилась нежная ухмылка, предшествующая широкой улыбке на лице. Но она продержалась не долго.       Мужчины дошли до нужного подъезда; Сенавьев застыл, ожидая того момента, что всего секунда, и они расстанутся снова. Желая растянуть время на подольше, он проследовал за Максом в подъезд. Когда спецназовец уже вызвал лифт, Саша развернул его к себе и с трепетом прижался к своему сокровищу. Совсем на недолгие, упоительные пару секунд. Напоследок Капкан одарил его пьяненькой улыбкой, которая была как знак благодарности за то, что старший проводил его. Тачанка на прощанье лишь махнул рукой и проследил за тем, как Басуда скрылся за железными дверцами.       А затем всё слилось в одну большую, затуманивающую разум и мысли кашу, единственным чётким осознанием в которой было то, что это не первое и не последнее их утро. Спустя время Сашка поёжился и сжал кулаки, в попытке согреть кончики пальцев. Судя по всему протрезвел, и все взбаламученные алкоголем мысли стали приобретать различимые силуэты. Он довольный и помятый идёт по аллеям до своего дома, зная, что ещё очень и очень много раз подарит Максимке такие рассветы.