***
Лаура еще не оправилась от первого удара, а тут еще один… Жестокая новость. Хорошо, что рядом с ней есть поддержка, понимающий, можно сказать, опытный в этом деле человек, Ирен. Пабло решил, что нужно встретиться всем вместе, обсудить новую реальность, помянуть покинувшее их физическое тело, так сказать. Уточнить планы на будущее. Но потом почему-то передумал. Все дело в ней, да… В Ирен. Странно, но он уже никак не мог называть его Тони, даже про себя. С появлением Лауры в его теле, это уже противоречило здравому смыслу. Вот Тони, вот Ирен… Да, Тони считает, что он Лаура, а Ирен считает, что она Тони. Но, черт возьми, и пациенты психушек считают себя Наполеонами, но к ним не обращаются «Ваше императорское величество», а зовут по фамилии-имени, как в документах… Иначе самому недолго рехнуться. В общем, Пабло для себя решил, что надо завязывать с этим ненормальным сексуальным влечением к Ирен. У него с ней точно вряд ли что-то получится. Лучше пусть она с Лаурой, то есть с новым Тони, будет. Это логично. Два этаких перевертыша. Привыкнут. Одна проблема на двоих — значит, взаимопонимание гарантировано. А Пабло… Пабло пойдет своим путем. После временного закрытия казино ему пришлось искать иной способ зарабатывать деньги. Ремонт и обслуживание машин — не то что тасовать карты на покере или грести фишки на американской рулетке, но альтернативы пока нет. Отец взял его к себе работать на подхвате, а там, если проявит себя, поговорит с хозяевами, и можно уже на полную катушку. Прошел день. Пабло думал заняться «лягушонком», но отец загрузил его другими делами. Теми, которые принесут реальные песо. Как ни странно, ни Лаура, которую теперь лучше звать Гонсалесом, ни Тони, который мисс Андервуд, не звонили ему ни в тот день, ни в этот. Пабло решил, что на следующий день сам заглянет к ним в гости, но его опередили. Вечером, устало возвращаясь домой из автомастерской, Пабло увидел сидящего на ступеньках у дверей его дома явно подвыпившего Лауру-Гонсалеса с двумя сумками, набитыми вещами. И его это совсем не обрадовало. — Можно я у тебя поживу? — Лаура постаралась сделать невинное щенячье выражение лица, как в прежнем теле, но, знаете, когда такое пытается изобразить здоровый парень, то это больше смахивает на издевательство. — Какого черта у вас там стряслось? — поинтересовался Пабло. — Мы поссорились. — Лаура пожала плечами. — Я поражен! — едко ответил Пабло, помня, как часто они ссорились по пустякам в прежние времена. — И что же вы не поделили? — Ты чего такой злой? — обиженно спросила она, сунув руки в карманы. — Ничего. Устал просто, — ответил Пабло уже более спокойным тоном. — Так что там у вас? — После твоего звонка мне стало плохо… — начала объяснять Лаура. — Нет, я как бы уже была к такому готова, но в душе надеешься, ведь так? — Так. — Я решила выпить. — Лаура развела руками. — И, наверное, перестаралась. Нашей блондинке это не понравилось. Начала меня «лечить». Ну, ты знаешь, как у меня с Тони все время… Слово за слово… Посуду я бить не стала, не с руки теперь, собрала вещи, и вот я тут. «Удивительно быстро переварила она свою смерть… — думал Пабло, наблюдая за ней (за ним). — Я бы так не смог!» — А может, блондинка была права? — спросил он. — Да?!.. — вдруг возмутилась Лаура. — То есть тебе скажут, что твоего прежнего, любимого тобой тела больше нет, а ты такой: «Восхитительно! Не очень-то оно мне было и нужно?» И дальше живешь? Как ни в чем не бывало?! — Сложно сказать, пока не испытаешь на себе, — начал было Пабло, но в итоге решил не накалять обстановку. — Ладно, блондинка не права. Заходи, но с одним условием. Бухать по-черному я тебе тоже не дам. — Не дом, а монастырь какой-то... — недовольно пробурчала Лаура, подхватывая сумки.***
— Денег я не попрошу, но ты могла бы… Мог бы что-то по дому делать, еды приготовить, например. — Ага… — Но спать будешь на полу. Матрас найдется. Без обид. — У тебя же большая кровать? — Большая, — согласился Пабло. — На ней легко поместятся парень и девушка. Или девушка и девушка. Но, уж извини, никак не парень и парень! — О боже… Обозначив все условия пребывания Лауры-Гонсалес в своей квартирке, Пабло сказал, что сейчас же сходит к Ирен, поговорит с ней, чтобы как-то уладить этот бессмысленный, высосанный из пальца конфликт. — Нет-нет, не нужно! — притормозила его Лаура. — Нужно, поверь! Меня достало все это! — горячо воскликнул Пабло, уже взявшись за ручку двери. — Стой! Нет. Ближайшие несколько дней не стоит. — Это почему? — остановился Пабло. — Ты что, биологию в школе не проходил? — укоризненно посмотрела на него Лаура. — Каждый месяц… — А-а! — внезапно догадался Пабло. — Именно! Думаю, она сама даст о себе знать. — Значит, ближайшие несколько дней… Только это не биология, а физиология человека. — Главное, что ты понял. Остаток вечера провели в разговорах. Поначалу Пабло чувствовал себя немного неуютно. Вот вроде перед ним Гонсалес, но вместе с тем совсем другой Гонсалес. Как вести себя с ним? Как с Тони — глупо, как с Лаурой — тоже… Как называть? — Ничего, если я буду обращаться к тебе как к Тони? А то «Лаура» в адрес здорового парня звучит как-то нелепо. — Можешь называть по фамилии. Падилья. Блондинка теперь так меня зовет. — А ты ее «блондинкой»? Потому что тупая? — Пабло знал, что это не так, просто к слову пришлось. — О нет. Совсем не тупая. Напротив, хитроумная. Заметил, как ловко она устроила нам стычку с гуннами? — С Мигелем из «Аттилы»? Да, на обострение пошла. Я тогда посмеялся над «крошечными членами». Но ведь для твоей пользы. И, кстати, хорошо получилось! — Не спорю, меня это взбодрило. Но не хочу быть у нее в роли марионетки или подопытного кролика. — Ты остро воспринимаешь… — Конечно, остро! — раздраженно отреагировала Лаура. — Может, напомнить, в каком я положении? — Извини. Давай лучше перекусим. — А есть что-нибудь выпить? Постепенно неловкость ушла. В какой-то момент Пабло с удивлением поймал себя на мысли, что воспринимает эту Лауру, скорее, как улучшенную версию старого Гонсалеса. Улучшенную в том смысле, что Лаура, в отличие от Тони, вела себя более раскрепощенно и откровенно. А Тони, казалось, все время чего-то не договаривал. Они окунулись в воспоминания, перебирая веселые и грустные эпизоды из прошлого. Потом вернулись к настоящему. Пабло напомнил ей про фразу «сегодня буду трахать королеву», спросил, как все прошло с Ее Величеством? Лаура призналась, что в тот день так устала, что немедленно уснула, да и про королеву было сказано просто, чтобы уесть потерявшего берега Мигеля. — А что у тебя было с блондинкой? — в свою очередь поинтересовалась Лаура. — Она тебе не рассказала? — немного смутился Пабло и, чтобы это замаскировать, принялся мыть посуду. — Мне интересна твоя версия. — Забавно… Мы так говорим об этом, будто Тони всегда был ею. — Пусть привыкает. Его любимое слово. Пабло сначала осторожно, немного стесняясь, начал свой рассказ о том самом дне. Потом разошелся, его история становилась все красочнее, без заретушированных пикантных подробностей. В ней он представал этаким мачо, демонстрирующим свое явное превосходство над женским полом, но Лаура смекнула, что этим он лишь пытается скрыть свое настоящее отношение к блондинке. Пабло понял это по взгляду и, скомканно закончив свой рассказ, сменил тему. — Давно хотел спросить… У нас ведь с тобой… Не по-настоящему было? Ты ведь из-за него ко мне… Чтобы он приревновал, да? Только честно! — Ну… Да, и я не горжусь этим. Извини. Как увидела его с той блондинкой… — Лаура вдруг засмеялась. — А теперь он сам в нее превратился! — Интересно, когда он разглядывает себя в зеркале, ему по-прежнему сносит от нее голову? — Ага. Чешет голову и думает, чем же теперь ему трахнуть такую красотку? — Лаура залилась хохотом, будто совсем позабыв о своих проблемах. Пабло поинтересовался, нет ли у нее желания испытать в деле свой новый орган. Лаура ничуть не смутилась. — М-может быть!.. Я тебе не рассказывала, в моем бывшем ресторане новенькая официантка, Кармен… — Серьезно? — Ты же сам предлагаешь! У нее такие кудряшки забавные… — Лаура покрутила пальцем, изображая завитки. — И выражение лица такое… Святая наивность. Но глазки горят. Я ей понравился. — А блондинка? — С ней будет сложнее… Но я подумаю! Разговор то затихал, то разгорался с новой силой. К ночи Лаура вдруг потухла, погрустнела, вспомнила, кем она была и кто она сейчас, пустила слезу, потом успокоилась. Захотела подробнее узнать о набеге друзей на Черную Скалу. Пабло сразу посоветовал даже не думать об этом проклятом месте. Лично он не хочет туда снова лезть. Идея бессмысленная и опасная. — Но ведь оттуда все это началось! — И что с того? — возразил Пабло, заводя руки за голову. — Сейчас Прауз, наверное, где угодно может быть… Даже в Китае. Или России. Это если он беспринципная сволочь, свободно жонглирующая сценариями своей жизни. — А если нет? — Если он принципиальная сволочь, и у него был какой-то конкретный, привязанный к этому месту, к определенному телу, план, то… Я не знаю. Но на его месте я бы укатил в Австралию. Кенгуру, коалы, утконос… Да… Чтобы его понять, надо влезть в его шкуру… А как в нее влезть, если он меняет их как перчатки? — Значит, все плохо? — Нет. Плохо — это когда слышишь стук молотков, забивающих гвозди в крышку твоего гроба. А у тебя… Отличная, недоступная больше ни одной женщине возможность познать великий путь мужчины. — Великий путь? Отличная возможность?.. — усмехнулась Лаура. — Это юмор, да? Пабло отрицательно покачал головой. — Почти все, что окружает тебя, создано мужчинами. Как после этого можно пренебрежительно относиться к нашему полу? — Ой, только не надо уходить в шовинизм. — Это реальность, а не шовинизм. Я же не унижаю при этом женщин. У них свой путь, у нас… Добро пожаловать в мужской клуб!.. У нас — свой. — Хорошо… — немного подумав, ответила Лаура. — Это как превратить лимон в лимонад, да?.. Тони как-то говорил о таком. Значит… Что, по-твоему, отличает мужчин? — Сила… Решительность… — Пабло назвал первое, что пришло в голову. — Умение брать на себя ответственность. Вести за собой. Тебе придется изрядно потрудиться, Падилья. А теперь давай спать…***
Пабло не стал будить Лауру утром. «В интересное время живем, — подумал он, отправляясь на работу. — Пусть пока отдохнет». Только записку оставил, чтобы не гадала, куда он пропал. В автомастерской Пабло снова рванулся было к ждущему очереди «Остину», но отец и в этот раз загрузил его сверхсрочной работой. Местное боевое ополчение пригнало в гараж армейский «виллис» 1945 года выпуска, а их задачей было обвесить его трехмиллиметровыми стальными листами и смонтировать пару кронштейнов для станковых пулеметов. После чего окрасить получившийся броневик в горчичный цвет. Пабло не был уверен, что три миллиметра прокатной стали надежно защитят экипаж этой «боевой» машины, но это уже проблемы заказчика. Полностью погрузившись в работу, он даже позабыл о Лауре. Устал как собака. При монтаже бронелиста на правую сторону кузова тот соскочил с руки и больно ударил его по правой ноге. Этот, казалось бы, заурядный эпизод на работе, послужил поводом для ссоры с отцом. Он напомнил ему, что если бы Пабло не забросил учебу в свое время, то сейчас работал бы адвокатом или врачом, и ноги были бы целее. А теперь из-за своей глупости он вынужден ковыряться в этом дерьме. В глубине души Пабло признавал, что отец прав, но юношеское упрямство, уверенность в «своем» пути, не позволили сказать это вслух. Он начал оправдываться, мол, в казино тоже чистая работа, и платят неплохо. В ответ же услышал резонный вопрос: — Если в казино все так хорошо, то почему ты здесь? Крыть эту карту было нечем. В казино хорошо, когда оно работает. Пабло всегда считал себя умным парнем, умнее большинства окружающих его людей, но это качество пока никак не отражалось на его кошельке. Уязвленный горькой правдой Пабло демонстративно бросил инструменты на пол, тщательно протер руки чистой тряпкой, быстро переоделся и, бормоча про себя разные ругательства, прихрамывая, направился к выходу из мастерской. — Куда пошел?! — рявкнул отец. — Справочник медицинский почитать! — огрызнулся Пабло. — Не надейся, что получишь деньги за сегодня! — услышал он вдогонку. — И у матери не проси! Словно издеваясь, дорогу Пабло преградил желтый «Феррари», за рулем которого сидела девица, в которой он узнал внучку местного олигарха Косгроува, иногда посещавшую казино «Дель Мар». Приятной наружности, но испорченная большими деньгами, девица не отличалась ни кротким нравом, ни терпимостью к пролетариату. — Шевели ластами, хромоножка! — прикрикнула она на него и несколько раз посигналила клаксоном. — Потерпишь. Жопа, что ли, горит? — бросил в ответ Пабло и пнул ее тачку по бамперу. — Что ты сказал?! Взбешенная девка надавила на педаль, попытавшись наехать на него, но Пабло ловко отскочил в сторону. Они обменялись новой порцией «любезностей». Напоследок Пабло продемонстрировал наглой с*ке средний палец и, посмеиваясь про себя, двинул к ближайшей лавке за бутылочкой холодного пива. Разжившись живительным напитком, Пабло повернул в сторону, противоположную дороге к его дому. А именно на улицу Кармен Маис, к Тони, точнее — к Ирен. Но уже через несколько минут вспомнил слова Лауры, что ближайшие несколько дней блондинку по определенным причинам не стоит беспокоить. Представив себе, каково ей там, Пабло почему-то хмыкнул и развернулся к своему дому.***
— Привет, Падилья. Как день? Оказалось, Лаура спала почти до обеда, потом прогулялась до моря, купила себе модные очки Ray-Ban, как у американских пилотов, вернулась домой, перемерила всю купленную на днях одежду, приготовила пиццу, добила остатки вина и к приходу Пабло успела погрузиться в новую волну уныния. — Супер… — пробормотал Пабло. — А у тебя что? — Да ничего… Поцапался с отцом, потом с одной с*кой на «феррари». И вроде хороша собой, а такая дрянь. Как это у них получается, не пойму… — У богатых плохишей часто красивые жены, — объяснила Лаура. — А красота передается по наследству. — А дурной характер не передается? — Зависит от воспитания. — Похоже, что ее родителям было некогда. Заглянув на кухню, Пабло увидел остатки пиццы. Хоть какая-то польза от нового жильца. Включил радио. Крутили Элвиса вперемежку с героями Вудстока. Пабло подумал, что неплохо бы купить проигрыватель виниловых пластинок. Потом идея с проигрывателем сменилась на японский цветной телевизор. Тысячи песо, полученных от блондинки, должно было хватить. Но, в конце концов, и эта мысль была им отвергнута. Он вспомнил среднеформатные камеры, к которым недавно присматривался в «Photoshop Diaz». Хозяин обещал ему хорошую скидку. — Куплю фотокамеру! — объявил он, покончив с пиццей. — Японскую! — Думаешь зарабатывать на этом? — Лаура лениво повернула к нему голову. — Не сейчас, конечно, а когда все успокоится, — почувствовав скепсис в ее словах, ответил Пабло. — Мне всегда это нравилось. Поговорю с нашей блондинкой, из нее получится классная модель. Лаура недовольно хмыкнула, но по существу возразить ей было нечего. — А ты что-нибудь надумал? — Пабло решил, что теперь к Падилье все же надо обращаться в мужском роде. Стараться формировать привычку. — Я… Я не знаю… Мне как будто дали чем-то тяжелым по голове, и я внезапно потеряла… потерял все ориентиры в жизни. — А надо бы решать. — Знаю. Ирен упоминала вакансию в баре у Рамиреса. Завтра схожу. Лучше, чем ничего. — Не пойдет, — возразил Пабло. — Представь, тебя увидит там Хави или кто-то еще из наших? Решат, что ты псих, раз поменял прежнюю работу на это. — И что мне делать тогда? — пожала плечами Лаура. — В казино я работать не смогу, сам знаешь почему. Ирен сует свои книги, которые перешли ей по наследству, говорит, если перевести, то можно опубликовать от своего имени и заработать. Не знаю… Это же надолго. И я как-то не верю в это… А может, уехать?.. Например, в Аргентину. Или Чили. Или в Соединенные Штаты… — А там что? Такая же грязная работа?.. — покачал головой Пабло. — Я тут подумал… Если мы не предпримем что-то радикальное, то так и останемся на дне жизни, экономя каждое песо, а какие-нибудь косгроувы будут рассекать мимо нас на «феррари» только потому, что им повезло родиться в нужной семье. Лаура тяжело поднялась с кровати, умылась холодной водой и поставила кофе на плиту. Пабло возобновил разговор: — А родители твои где? — Родители в Аргентине, я давно с ними не общалась. Свои терки. Больше с дедушкой. Он сейчас в Ла-Конкордиа, но лучше ему не говорить. А вообще… Считай, прежней семьи у меня больше нет, хотя дядя Гаспар мне нравится. — О чем ты мечтала до всего этого, Падилья? — Семья, дети, собственный дом… Как у всех. — А что-то особенное? Какая-нибудь голубая мечта? — Особенное?.. Может, маленькая гостиница на берегу моря, — немного подумав, ответила Лаура. — Ты чего, это миллионером надо быть… — Нет, я не о таких, что в Мирамар, в пятнадцать этажей, с тремя ресторанами, а что-то маленькое, уютное. На берегу. А знаешь… — Глаза Лауры вдруг заблестели. — В прошлом году видела один недостроенный. Около мыса Мокорета, не доезжая до Долорес километров десять. Отдельный блок для постояльцев в два этажа. На первом бар, кухня, колонны, как в Греции, на втором номера. Кажется, шесть или восемь. Рядом бассейн. Котлован тогда уже вырыт был. А за ним белый хозяйский домик, тоже два этажа. Голубые ставни на окнах. Вокруг ограда, пальмы… Прекрасный вид… — Все равно жутко дорого. Тем более на побережье. Можно даже не мечтать. — А вдруг?.. Я слышала, из-за этой войны гостиничный бизнес здорово просел. В газетах много объявлений о продаже. — Даже если так, где взять деньги? У меня чуть больше тысячи, триста баксов на черный день, и скутер. У тебя вообще ничего. Роман Клиффорда Саймака, — он кивнул на книжную полку, — меньшая фантастика, чем это… — Помню, Тони рассказывал, как вас на День Независимости порвали. — Смеешься?.. Такое бывает реже, чем солнечное затмение. Я каждую ночь видел, как расфуфыренные кретины оставляли у нас все свои деньги, до последнего песо. Закладывали в ломбарде через дорогу свои золотые кольца и цепочки и снова проигрывали. Так что никаких казино. — Ладно, поняла… А давай завтра съездим туда, посмотреть? Или ты на работу? — Смысл? — Да просто так. Пабло задумался. У отца он все равно не на постоянной основе, а так, скорее, доброволец на сдельной оплате. День можно и пропустить. Ничего это не изменит. Предупредить только. — Где это, говоришь? — Пабло развернул на столе карту Сан-Салудоса. — Мыс Мокорета. Помню, там был указатель с рыбкой, «Dolores 10 km». — Ты и такое запоминаешь? — У меня всегда была хорошая память. — Ладно, севернее или южнее?.. — склонился он над картой. — А!.. Все, нашел… Ознакомившись с местоположением гостиницы мечты, Пабло почесал подбородок. Туда только по грунтовой. Если будет дождь, то на «Веспе» хрен проедешь. С другой стороны… — Давай! — согласился он. — Только сначала куплю себе новую камеру.***
Рассчитывать на отцовского «жука» после вчерашнего было глупо, и до мыса Мокорета Аррибас и Падилья добирались верхом на «веспе». Пабло был крайне доволен своим новеньким приобретением — двухобъективным среднеформатным Mamiya C33 Professional и всего за шесть сотен песо. Встречный ветер бил ему в лицо, а в голове одна за другой проносились идеи для фотосессий, чтобы не хуже, чем в знаменитом «Playboy» или «Vogue». В том, что ему удастся склонить на это Ирен, он даже не сомневался. У блондинки попросту не было иных вариантов. Искомый отель нашли не сразу. Снаружи он не производил большого впечатления. Чувствовалось, что здесь что-то не так. Даже название «Arcoiris Sur» показалось ему немного странным, хотя вполне в духе набирающего бешеную популярность движения хиппи. Ворота были закрыты. На стук вышла немолодая, потрепанная жизнью женщина в цветочном платье странного фасона и наставила на парней охотничье ружье. — Убирайтесь! — рявкнула она. Пабло решил, что она спутала их с кем-то, и максимально вежливо объяснил, что они просто хотели посмотреть гостиницу. — Нет здесь никого! — Вы нас неправильно поняли, — вмешалась Лаура. — Мы гостиницу хотим посмотреть. Я была… То есть был здесь в прошлом году, когда вы строились… Мне понравилось, и я захотел посмотреть, как у вас теперь дела. Хозяйка отеля нехотя опустила ружье, поправила волосы и пригласила их внутрь. Пабло решил обойти все вокруг и опробовать в деле свою новую камеру, а Лаура осталась поболтать с хозяйкой, представившейся как Джудит Олбрайт. Оказалось, они с мужем приехали в Сан-Салудос семь лет назад. Серферы из Калифорнии. Здешние места им понравились. Присмотрели отличное местечко около мыса, со спуском на небольшой, но красивый пляж. Купили участок, начали строить мини-отель. Думали приглашать сюда своих знакомых из Америки. Не все шло гладко. Проблемы с деньгами, Уильям связался с наркотиками… В начале этого года с трудом довели до ума бассейн, и тут муж умер от передозировки. Джудит тоже столкнулась с проблемами по здоровью. В одиночку уже было сложно тянуть все дела. Денег почти нет. Много ушло на ремонт после урагана три месяца назад. Джудит начала подумывать продать все и вернуться в США, к родителям, которые еще живы и требуют заботы. Но началась гребаная революция… Гостей не стало. Проблемы с электричеством, насос сломался, да еще любители легкой наживы зачастили… Поэтому она встретила их с ружьем. Продать в таких условиях «Arcoiris Sur» казалось нереально, а оставаться — смерти подобно. Пабло сделал несколько снимков. Отель относительно уединенный, на скальном возвышении. До ближайших строений метров двести-двести пятьдесят (чья-то фазенда). И еще полуразрушенная церковь семнадцатого века в джунглях неподалеку. Песчаный пляж, к которому надо спускаться по узкой лестнице-тропинке, вырубленной в скале. Из достопримечательностей — во дворе гостиницы коричневый «шевроле» без колес, сквозь кузов которого начала пробиваться зелень. У двухэтажного хозяйского домика на стене висела акулья челюсть, рядом две старые доски для серфинга. На берегу — остов рыбацкой лодки, наполовину занесенный песком, да в небе стайка ярких горластых попугаев. Место и правда симпатичное, подумал Пабло, но чтобы оно превратилось в «конфетку», требовались приличные вложения и много труда. Пабло и Лаура попрощались с хозяйкой и поехали назад. Лаура осторожно намекала, что вдова Олбрайт сейчас в затруднительном положении и наверняка готова уступить его за бесценок. Пабло возразил, что купить такое, — все равно, что поставить в свой загон «elefante blanco». Лаура не поняла его сравнения и продолжала гнуть свою линию. Мол, как только вся эта военная чехарда стихнет, цены на такую недвижимость снова взлетят вверх, и тогда его уже точно не купишь, а значит... Пабло лишь усмехнулся, не воспринимая ее мечты всерьез. Даже если отбросить очевидный факт, что у них пусто в карманах, присматриваться к недвижимости во времена, когда завтра все это может быть разрушено войной, не самое умное решение. Слишком много всяких «если». Его больше волновало, какие получатся снимки. Добравшись до города, Пабло оставил Лауру (по ее просьбе) около La Rosa Nautica, ресторана, где она раньше работала. Хитро улыбнувшись, Падилья сказала, что хочет проведать Кармен. Пабло уже забыл, кто это. — Кармен! С кудряшками! — подсказала Лаура. — А-а… — сообразил Пабло. — Так ты серьезно хочешь?.. — Проведать ее! А ты домой? — Да, камеру оставлю, потом в мастерскую допоздна, наверное. Деньги с неба не падают. Еще и «Остин» ваш надо привести в божеский вид. — А можешь двадцатку одолжить?***
Пабло вернулся домой несколько раньше, чем предполагал. Оставшиеся работы с чертовым броневичком перенесли на завтра из-за отсутствия кое-каких важных деталей. Тогда же запланировали и покраску. Зато помирился с отцом. В окне квартиры сквозь жалюзи пробивался свет. Значит, Падилья уже нагулялась. Только Пабло не ожидал, что новый сосед приведет с собой еще кое-кого. Он едва успел войти в дверь, как Гонсалес «нового разлива» выкатился перед ним в одних трусах. — Ты же говорил, придешь поздно?! — прошипела Лаура, посекундно оборачиваясь назад. — Какого хера?! — Пабло увидел за ее спиной поспешно одевающуюся полуголую девицу с пресловутыми кудряшками на голове. — Это Кармен. — Да я уже понял. Но какого хера она здесь, Падилья?! — Ну чего ты разорался? Падилья увлекла его на кухню и попробовала объяснить возникшую неловкую ситуацию. Пабло в принципе понимал. Ведь на днях говорили об этом. Но чтоб у него дома? На его кровати?! — Хорошо, — согласилась Падилья. — Тогда дай взаймы пару сотен. — Пару сотен?! Да с какого перепуга? — Ну, Паби, я сейчас на мели, понимаешь ведь? — шепотом, стараясь, чтобы не услышала Кармен за стенкой, аргументировала Падилья. — А у меня девушка! — Что на мели — это я понимаю, но зачем тебе эта Кармен? Почему не помириться с Ирен, а потом бесплатно трахать ее сколько влезет? — Боже, ты такой пошляк! Ты неверно толкуешь наши отношения с блондинкой. А почему Кармен… А зачем Тони нужна была Ирен, если он встречался со мной? — Справедливо. Пабло вздохнул и скрепя сердце выдал просителю полтораста песо. Сказав при этом, что это последний кредит с его стороны. — Только валите побыстрее. — Ты супер! — потрепала она его за щеку. — И что, она тебе нравится? — недоверчиво спросил он. — Ты ее хочешь? — Не знаю… — пожала плечами Лаура. — Мне просто ужасно интересно! Через десять минут Пабло выпроводил «интересующуюся» Лауру и его смущенную кудрявую подружку из квартиры. — Бл*ть… Даже Падилья заарканила девушку, — раздраженно пробормотал он, закрывая за ними дверь. — Даже она!.. Один я, сколько уже времени без… А Кармен ничего так… Миленькая… Но тосковал он недолго. Голова полностью переключилась на дело, почти столь же таинственное и волшебное как любовь. Проявка фотопленки и печать фотографий.***
Сконцентрировавшись исключительно на своих заботах, Пабло почти незаметно провел следующий день. Время, проведенное под красным светом, не прошло даром. Четкость и разрешение фотографий такие, что старые, после «Лейки», казались ему дешевыми картинками из бульварной газеты. После печати он повесил их сушиться на веревке, закрепив прищепками. В мастерской довели до ума импровизированный броневичок и вечером передали его заказчику. Получив обещанную сотню, Пабло вернулся домой, но, к своему удивлению, так и не дождался Лауры. За ее безопасность он не особо переживал. Эпизод в баре с Мигелем из «Аттилы» показал, что новая версия Гонсалеса вполне может за себя постоять. Сила есть. «Должно быть, с этой Кармен крутит… — заключил он, ложась спать. — Вот оторва! Кто бы мог подумать!» Падилья объявилась ранним утром. Пабло еще только открывал глаза. Вся такая деятельная, активная, серьезная. В душ заскочила, потом кофе варить поставила, переоделась, даже портфель кожаный откуда-то раздобыла. В общем, преобразилась в солидного такого молодого человека. Пабло, не вставая с постели, лениво наблюдал за ее действиями, а под конец сборов сравнил ее образ с помощником столичного адвоката. Лаура поблагодарила его за комплимент, на ходу хлебнула пару глотков кофе, нацепила Ray-Ban, сверкнула белоснежной улыбкой и была такова. — Что это было? — пробормотал Пабло, услышав хлопок закрывшейся двери. Поразмышляв немного, он решил, что этот щегольской вид и непонятная активность Лауры скорее всего связаны с Кармен. Как? Да кто их, женщин, поймет… Либо… У Пабло зародилась надежда, может, она нашла работу? Это было бы прекрасной новостью. Но почему ничего не сказала? А-а… Наверное, боится сглазить. Успокоив себя таким образом, Пабло поднялся с постели и, непрерывно зевая, поплелся в туалет. Время до обеда прошло в ленивом ритме. Небольшой перекус, рок-н-ролл по радио, свежий номер местной «Isla del Norte» (из соседского почтового ящика), придирчивый осмотр получившихся снимков через лупу пятикратного увеличения, потрепанный июньский номер «Playboy» с очаровательной блондинкой Конни Крески на обложке… А во втором часу грянул гром. — Где эта дрянь?! — сверкая яростными глазами, в квартиру ворвалась Ирен. «Бл*ть… Проходной двор какой-то… — раздраженно подумал Пабло, торопливо заталкивая журнал под кровать. — Опять забыл закрыть на защелку!» — Где Падилья? — набросилась на него блондинка. — Где эта ворюга?! — Я думал, она у тебя. А что случилось-то? — поинтересовался Пабло, спешно надевая на голое тело рубашку. — Ее три дня не было! — сообщила Ирен. — Сегодня утром я вышла в магазин поблизости, вернулась, сразу вижу, что в квартире кто-то был. И денег нет! — Сколько? — Все! Все, что осталось из банка. И «люгер» стащила. — А чего ты сразу на Падилью решила? — Потому что только она знала, где я храню деньги! Пабло почесал голову. Потом резко дернулся к тумбочке, проверил ее содержимое. Вот дерьмо! Заначка с тремя сотнями американских долларов на черный день оказалась пуста. Пуста! — Бл*ть… — Пабло резко, с грохотом захлопнул дверцу тумбочки. — Что, и у тебя проблемы? — Да она, похоже, совсем с ума сошла! — Пабло показал Ирен на все еще висящие на прищепках фотографии. — Вчера распечатал. Ездили с ней на один мыс… Не доезжая до Долорес. Она наплела всякого про классное место и… Там гостиница маленькая. Ну, как гостиница… Нет, место и в самом деле красивое, но, бл*ть, не собралась же она реально ее купить?! — Купить гостиницу?! Ты шутишь? — Если бы… Я думал, она шутит! — И кто в своем уме продаст гостиницу за… Сколько у нее… Одиннадцать… С твоими двенадцать… Тринадцать максимум. Или она еще где-то могла наковырять? — Черт ее знает… Но, знаешь, если помножить состояние всех строений на степень нужды хозяйки отеля, кстати, американки, вдовы, то вполне может и за такую сумму отдать. — А подробнее? — Да вот, сама смотри на фото. Внутри не снимал. Номера крошечные, обстановка спартанская… Кое-где нет даже постельного белья, одни голые доски. Крыша тоже сомнительная. Черепица, ремонтировали после урагана. Течет, наверное, как в твоей квартире. — У меня уже починили. — Здорово!.. А, еще там с подводом воды проблемы, — добавил Пабло. — Насос сломан. Я так понял, она вручную из скважины качает. Или дождевую собирает. Ирен просмотрела все фотографии одну за другой. Задала пару вопросов, где не смогла разобрать, что на снимке. Отобрала несколько, где был общий вид. — Фотографии хорошие, вообще-то. Мне нравится. Название странное, но если… Ты уверен, что она взяла мои деньги для этого? — А куда еще? — Вот с*ка… — Спокойнее!.. — вдруг встал на защиту Лауры Аррибас. — Мы же оба ее знаем. Совесть у нее есть, так что… Вряд ли она хотела просто тебя нае*ать. — А как это иначе назвать? Скажи еще, что она исходила из лучших побуждений! — с сарказмом ответила девушка. — Так и есть. Увидела окно возможностей и… На месте мне показалось, что брать это на себя — все равно что принять в дар белого слона. Но, может, я ошибался, был излишне пессимистичен… Думаю, когда все успокоится, можно будет перепродать по хорошей цене. — Это были ВСЕ мои деньги… — Ирен повалилась на кровать. — Черт побери, я уже подумывала свалить отсюда куда-то, где поспокойнее, в ту же Америку… Окно, бл*ть, возможностей… Только увижу ее, заколочу к черту, чтобы больше не открывалось… Она и раньше позволяла себе разного рода дерзости, но что за демоны проснулись в ней сейчас? — Да кто его знает… Может, она всегда была такой, но девушкой не могла себя проявить должным образом? А тут ей — бац! Подфартило стать тобой. Согласись, ей не откажешь в предприимчивости! — Что ты несешь? — недовольно отреагировала Ирен. — Еще скажи, что она лучше меня как парень. — Как знать… Как знать, — усмехнулся Пабло. — У нее отличные перспективы. Позавчера я застукал ее здесь с девицей. — Что?! Охренеть… — Падилья не теряет времени даром. — Ты-то чего ее защищаешь? У тебя ведь тоже деньги пропали. — Ничего страшного. Буду в доле. Аррибас предложил подождать у него хотя бы до вечера. Он считал, что Падилья может, вернее, должна вернуться. Ведь здесь почти все ее, то есть, его вещи. Ирен согласилась, но только если у него найдется что выпить. В девятом часу вечера стало понятно, что Падилья сегодня вновь ночует где-то в другом месте. Может, в новоприобретенной недвижимости у мыса Мокорета, а может, у своей подружки Кармен. А может, оба варианта неверные… Пабло предложил Ирен заночевать у него, но девушка отказалась. Пришлось ему проводить ее до дома, а потом вернуться к себе. Условились, что если будут новости, то Пабло сразу же позвонит ей по телефону. Если же нет, то утром придется начать поиски чересчур дерзкого предпринимателя.***
Утром 12-го Падилья так и не объявилась. Стало очевидно, что нужно искать ее самим. Пабло созвонился с Ирен. Договорились, что он заберет ее на «веспе», потом заедут в гараж за «Остином». Машина, несмотря на внешние повреждения, все же на ходу. А потом — на мыс Мокорета, как наиболее вероятное место, с которого стоило начинать поиски. Ирен выглядела злой и решительной. Джинсы, кеды, белая рубашка с засученными рукавами, круглые солнечные очки, маленькая сумочка, в которой (Пабло был уверен на все сто процентов) одна из тех маленьких двуствольных игрушек. На руке поблескивали подаренные Клаусом часы. Единственное, что выпадало из этого ансамбля, — розовый зонтик, который девушка взяла на всякий случай. Пабло хотел было ввернуть шуточку на этот счет, но Ирен его опередила: — Без комментариев, о'кей? Жми! Ощутив, как сзади прижалась грудью девушка и обвила его руками, Пабло с сожалением вздохнул. Почему в мире все так… неправильно? Почему нельзя просто замутить с тем, кто тебе нравится, без этих вот «друг-не друг»? В мастерской братьев Паскуаль уже кипела работа. Отец Пабло, как выяснилось, отогнал «лягушонка» чуть в сторону, дабы освободить место для текущих клиентов, заодно немного прибрался в машине. Пабло поздоровался с ним, объяснил, куда и с кем собирается. — Поражаюсь, как ты таких девиц цепляешь… — прокомментировал его отец блондинку рядом со скутером. — Мы друзья. Ничего такого. — Ну-ну… Кстати, там сзади игрушка валялась. Медведь какой-то. Я на полку его закинул, рядом с диванчиком, если что. — Ага, спасибо. Как-нибудь потом… — садясь за руль «Остина», ответил Пабло. До мыса Мокорета добрались за час. Оттуда уже была видна покрытая красной черепицей крыша хозяйского дома «Южной Радуги». Съезд на грунтовую дорогу, пара поворотов, и вот перед ними искомый объект. Пабло сразу заметил у распахнутых ворот две машины: зеленый американский пикап, в кузов которого какой-то негр забрасывал разнокалиберные чемоданы, и маленький белый пятисотый SEAT, копия итальянского «фиата». — Чувствую, наш дерзкий предприниматель здесь! — сказал Пабло, останавливая машину рядом с бело-голубой оградой. — Устрою я ему! — проворчала Ирен, хлопая дверью «Остина». — Давай только без жертв! — А это мы посмотрим… — Ирен, провожаемая похотливым взглядом чернокожего грузчика, быстрым шагом направилась к воротам. «Ох, грядет скандал!» — подумал про себя Пабло и поспешил за ней. Во дворе они увидели хозяйку отеля Джудит, разговаривающую о чем-то с Падильей, стоявшей к ним спиной. Было жарко и влажно, пиджак Лаура сняла и держала свернутым в руке. Вдоль пустого (вода по колено не в счет) бассейна прогуливалась, легкомысленно озираясь по сторонам, уже знакомая Пабло девица с кудряшками. Двое молодых парней тащили из хозяйского дома к воротам тюки и коробки с вещами. — Buenos dias, сеньора! — поприветствовала хозяйку Ирен. Лаура сразу же обернулась, услышав знакомый голос. По ее уверенному и довольному виду было понятно, что сделка прошла успешно. — О, привет! Как вы догадались, что я здесь? — без всякого смущения спросила она. — Дедуктивное мышление! — ответил Пабло и пару раз коснулся пальцами виска. — Могу я с тобой поговорить без свидетелей? — холодно попросила Ирен, увлекая Падилью в сторону, подальше от чужих ушей. — Ты злишься, что я купил эту гостиницу? — Ты все-таки купила?! — А я что говорю? — Бл*ть, Падилья, — повысила голос Ирен. — Это были МОИ деньги! — Чего ты орешь? — осадила ее Падилья, бросив при этом на невольных свидетелей извиняющийся взгляд. Вдова Олбрайт, опасаясь, что уже заключенный договор может быть каким-то образом нарушен, поспешила с выселением. — Не затыкай мне рот! — продолжала отповедь блондинка. — Потому что я сейчас настолько зла, что готова… готова… — Ну и на что ты готова? — скрестила руки Падилья. Пабло сравнил Ирен в тот момент со вскипающим чайником, с которого вот-вот сорвется крышка. Она замахнулась на Падилью, но та успела отпрянуть, и рука блондинки просвистела мимо ее лица. — Успокойся, Андервуд! — отступила на шаг Падилья. — Ты похерила все мои планы, и теперь говоришь «успокойся»?! — шагнула вперед Ирен. — Если ты меня выслушаешь, то я все объясню! — Ты просто украла мои деньги! Не сочтя нужным ничего объяснять! — Потому что знала, что ты откажешь. И не хотела упускать шанс. — Эти развалины на отшибе — шанс? — все сильнее наседала Ирен. — Развалины? Где ты видишь развалины? — Не придирайся к словам. По существу давай! По существу! — Хорошо, подумай сама. — Падилья отступала от нее к спуску на пляж. — На что ты потратила бы эти несчастные одиннадцать тысяч? Уехала бы в Байрес? В Нью-Йорк? И что там? Ты спустила бы все деньги на квартиру и еду, а сейчас у нас есть своя гостиница! Которую позже, когда все наладится, можно продать за кругленькую сумму! — Ах, какой ты оказывается у нас стратег! Тебя, мать твою, не касается, что я буду делать со своими деньгами! Ты на них накупила себе барахла, я тебя содержал все это время. И чем ты мне отплатила?! — Ирен ткнула пальцем в сторону здания гостиницы. — Купила этот сарай на мои сбережения! Ещё и Пабло умудрилась обчистить! А если завтра сюда прилетит бомба? Или нападут еб*ные диверсанты и спалят все к х*ям?! — разошлась Ирен. — Знаешь, Андервуд, тебя не красят эти крепкие выражения. — Падилью уже вытеснили на лестницу, ведущую к пляжу. — Ты же девушка, следи за языком. — Падилья, я тебя убью… Я тебя придушу просто! — Ты убьешь себя?.. — усмехнулась Лаура. — Кишка тонка, девочка. Ирен едва задохнулась от бессильного гнева. Они дошли уже до середины лестницы. Ирен продолжала наседать, а Падилья спускалась все ниже и ниже под ее напором. — Признайся, что ты просто ничего не можешь сейчас сделать, кроме как смириться с тем, что уже сделано. — И это меня бесит еще больше! — Извини, но поезд уже ушел, «Южная Радуга» наша. — Наша? На кого ты оформила? И когда успела? — На себя, конечно. Подсуетилась, побегала. Повезло с юристом. — Значит, не наша, а твоя… — заключила Ирен. — Сколько денег ушло? Хоть что-то осталось? — Пятнадцать тысяч, — призналась Падилья. — На меньшее эта Джудит никак не соглашалась. — Пятнадцать?! — Ирен вцепилась в белокурые волосы. — Сначала вообще просила двадцать пять, а я ей сказала, что завтра сюда могут прийти «эскадроны смерти» и сжечь все нахрен, прям как ты про диверсантов, а у вас, говорю, родители в Америке… Она сразу и согласилась. — Где ты нашел пятнадцать тысяч? «Люгер» тоже продал?! — Люгер? Это пистолет? Нет. Что-то у меня уже было. А две тысячи Кармен дала. Та девушка, что мной приехала. С кудряшками… — добавила Падилья на случай, если до блондинки не сразу дойдет, о ком речь.***
Карцев замолчал, переваривая услышанное. Потом бросил взгляд на гостиницу. Отсюда, с пляжа, она смотрелась довольно симпатично. Почему-то у него возникла ассоциация с маленькой цитаделью, как в книжке Стивенсона про пиратов, которую он читал в детстве. Он подумал, что хорошо бы ближе к обрыву воздвигнуть какую-нибудь обзорную башенку, поднять над ней боевое знамя, и будет вообще красота. Падилья тем временем залезла на крупный камень у самого края воды и дурачилась, балансируя на нем. «Типичная Лаура. Пытается разрядить обстановку…» — кисло подумал Карцев. Потом заметил, что от вершины спуска за ними, как с театрального балкона, наблюдают Пабло и та девушка с кудряшками, Кармен. — Что у тебя с этой Кармен? — спросил он, подойдя ко все еще паясничающей на камне Падилье. — Да ничего. — Как это ничего, когда она запросто дает тебе две тысячи? — не понял Карцев. — Что ты обещала ей взамен? Долю? Процент? — Все на меня оформлено, бумаги наверху. — Падилья подняла руки вверх над головой и соединила ладони, изображая индийского йога. — В портфеле. — Ты трахался с ней? Это с ней тебя Пабло застукал? — Ой, да какая тебе разница? — Падилья слетела с камня на песок, поправила рукой взлохмаченную прическу и приблизилась к Ирен. — Большая разница! Это вообще-то МОЕ тело, и мне не все равно, что ты с ним вытворяешь! — Мое тело! — насмешливо спародировала его Падилья. — Ты ревнуешь? — Я? К ней?.. Ха-ха! — Карцев гордо поднял голову. — Я просто не понимаю, чего ты в ней нашел. — Она миленькая и не трахает мне мозги! — пританцовывая на мокром песке, ответила Падилья. Карцев вспомнил, что в свое время и сам довольно часто произносил эту фразу. Падилья, значит, решила его отзеркалить. Тем временем «миленькая» и «с кудряшками» Кармен успела спуститься вниз, окликнула своего нового бойфренда и, с неодобрением поглядывая на блондинку, поинтересовалась, когда можно будет переехать сюда пожить. — Переехать?! — воскликнул Карцев. — Это же теперь наш отель, Тони? — обратилась Кармен к Падилье. — ВАШ отель?! — охренел Карцев. — Кто она, Тони, и почему… — Это, бл*ть, МОЙ отель! — не дал ей договорить Карцев. — Он на мои деньги куплен! Девушка испуганно отшатнулась. — Что? О чем она говорит, Тони?! — Кармен, я… — Падилья оказалась в крайне неудобном положении. — Это правда? Карцев хотел было на эмоциях выдать что-то типа «вали отсюда нахрен, с*ка кудрявая!», но вовремя притормозил. Если эта девчонка в чем-то и виновата, то только в том, что слишком глупа и доверчива. — Я дала две тысячи! — Кармен набросилась на Гонсалеса. — Ты получишь свои две тысячи! Потом! — вмешался Карцев. — А сейчас исчезни! — Но мы с Тони… — Нет никаких «вы с Тони»! — холодно произнес Карцев, подойдя к ней практически в упор. — Тони, почему ты молчишь?! — Есть только парень, которому ты по наивности одолжила две штуки, — продолжал Карцев, наступая теперь уже на Кармен. — Что он тебе наобещал? Жить тут собралась? А ещё десятки тысяч у тебя в лифчике не завалялось, чтобы эту халупу превратить в пригодное к жилью место?.. Кармен вся сжалась, руки инстинктивно потянулись к груди, как будто в лифчике и правда таились сокровища. — Нет, — прищурившись, язвительно добавил Карцев. — Вижу, что определенно не завалялось. Здесь и смотреть особо не на что! Кармен, обескураженная подобным давлением и не найдя поддержки у своего бойфренда, была похожа на оказавшуюся на суше рыбу. Глаза выпучены, рот открыт, а ответить нечего. Несколько секунд она просто стояла так, потом вдруг разревелась и устремилась по лестнице вверх. — Кармен, я верну все деньги! С процентами! — бросила вдогонку Падилья. — Обещаю! — Вот не надо этого! Сколько взяла, столько и вернешь. — Карцев повернулся к Падилье, устремив на него убийственный взгляд своих зеленых очей. До Лауры наконец дошло, что ее «гениальное» коммерческое решение имеет оборотную сторону, о которой она, с головой вовлеченная в процесс купли-продажи своей голубой мечты, не нашла времени подумать. А в итоге — обидела, введя в заблуждение, Кармен, и разозлила донельзя Андервуд. — Боже… Я не думала, что все так обернется. Я думала… Ты обрадуешься… — Чему? Когда Пабло намекнул тебе про белого слона, ты в облаках витала? — Я думала, что это отличная сделка! — огрызнулась Падилья. — Дедушка всегда говорил, что надо вкладывать в недвижимость, потому что людей все больше, а земля одна. — А он не говорил тебе, что поспешность — свойство дьявола? — Только не надо меня демонизировать! Можно подумать, ты сам образец здравого смысла! — Я не беру в долг и не трачу последнее на черт знает что! — Зато суешь свои пальчики черт знает куда! — намекнула Падилья на фиаско с обменом телами. — Жалкое ничтожество… Знаешь, что я с тобой сделаю?.. — угрожающе произнес Карцев, приближаясь к своей альтернативной версии. Лаура быстро сообразила, что оскорбленная блондинка сейчас перейдет к рукоприкладству, и предпочла позорное бегство вдоль линии прибоя в сторону от гостиницы… Карцев, внутри которого еще клокотала ярость, устремился в погоню.***
Пабло, наблюдавший за всем этим сверху в оставшийся от бывшей хозяйки (уже покинувшей отель) старый бинокль, покачал головой. Падилья, ловко удирая от блондинки, повернула к морю, зайдя в воду почти по пояс. Ирен это не остановило, и она тоже полезла за ним. — Ботинки из крокодила испортишь, болван… — пробормотал Пабло, качая головой. Падилья продолжала свою игру, кружась на песке, иногда поддаваясь, потом снова набирая скорость и оставляя Ирен ни с чем. Наконец девушка выдохлась, остановилась и села на песок. Падилья тоже остановилась, немного отдышалась, наклонившись вниз, и медленно направилась к Ирен. Села рядом, в двух шагах, потом подвинулась поближе. Они начали о чем-то говорить. Сначала спокойно, потом, судя по жестам, все больше подключая эмоции. Вдруг Падилья обняла девушку за плечи. Блондинка не особо противилась, продолжая что-то выговаривать в ответ. Пабло с досадой подумал, как жаль, что он не умеет читать по губам. Так они просидели с минуту, потом Падилья вдруг наклонилась к ее голове и, как показалось Аррибасу, то ли поцеловала, то ли легонько укусила ее за ушко. — О Господи, неужели хэппи энд?.. — с облегчением пробормотал Пабло, на секунду оторвавшись от бинокля. Их взаимоотношения всегда казались ему немного странными. Непредсказуемыми. То нарочитое безразличие, то желание убить, то ревность, страсть и поцелуи… Уставший от негатива последних дней, Пабло был готов даже простить триста долларов, лишь бы они пришли к мирному соглашению. Но когда он вновь прильнул к окуляру, блондинка уже яростно метелила отступающую на карачках Падилью. — Не сегодня… — с сожалением вздохнул Пабло. Наблюдение за парочкой было прервано запыхавшейся от подъема по лестнице и ужасно злой Кармен. Увидев ее покрасневшие влажные глаза, Пабло осторожно поинтересовался, что у них произошло. Она ответила, что немедленно уезжает из этого места. — А Гонсалесу передай, чтобы вернул мне мои деньги, иначе… — Ее маленькие ладошки сжались в кулаки. — У меня есть друзья! — Он вернет, не беспокойся! — заверил Пабло. — Я гарантирую. — Вот! Ты гарантируешь, к тебе и приду! — Можешь не сомневаться, мы люди… — Он хотел сказать «чести», но понял, что в данной ситуации это звучит как насмешка. — В общем, я хотел сказать… Не волнуйся, все твои деньги вернутся! Клянусь мамой! — Ненормальные… — Они хорошие, только… — Пабло не знал, какую позицию ему лучше всего сейчас занять. — Да, ты права, они ненормальные. Слушай, Кармен, а не подвезешь меня до города? Чувствую, мне тоже тут делать нечего. — Значит, — ткнула она пальцем на «Остин Хили Спрайт», — машина не твоя? — Увы, не моя. — А эта психованная блондинка? Я думала, она с тобой? — Нет, мы просто вместе приехали. — Ладно, садись… — Сейчас, дай только машину загоню и ворота прикрою. Через пару минут маленький юркий SEAT-500 резко рванул с места, подняв клубы пыли. — А ты миленькая! — заметил Пабло, когда они выехали на прямую дорогу. — И такая дерзкая… — Да? — недоверчиво посмотрела на него Кармен. — И еще фотогеничная. Слушай, я тут камеру недавно купил профессиональную, японскую… Не хочешь посниматься? — Когда твой друг вернет мне мои две тысячи. Тогда подумаю. — Договорились! — довольно изрек Аррибас и подставил лицо теплому ветру.