2 декабря, Ла-Фортуна
Проснувшись поздним утром, Карцев обнаружил, что Клауса дома нет. У изголовья кровати лежали записка и красный цветок, явно сорванный на лужайке у дома. Сообщение Клауса было по-немецки малоэмоционально и лаконично. Уехал в Вильялонга, оставайся дома, буду вечером. «Хоть бы один комплимент моей жопе оставил…» — посетовал Карцев и выглянул наружу. Да, машины Клауса не видать. Только чехол висел на заборе. Он быстро привел себя в порядок, оделся. Взлохмаченные волосы уложил в конский хвост. Спустился вниз. На кухне появились булочки, немного фруктов, в турке уже остывший кофе. Позавтракал, выпил кофе, начал думать. Заглянул под кровать, достал сумку, деньги, оружие. Пересчитал деньги. Без малого десять тысяч долларов. Сумма, о которой он и не мечтал в казино. Если станет плохо, можно вместе с Лаурой и Пабло свалить, к примеру, в Аргентину, хватит, чтобы обустроиться, бросить якорь. При себе он оставил только документы, пятьсот песо и карманный «Кольт». Остальное спрятал под половицу у окна. Несмотря на просьбу Клауса оставаться дома, Карцев счел, что никакого риска в том, что сейчас он дойдет до ближайшего бара и купит там холодного пива, нет. Но главное — нужно было найти телефон и позвонить Лауре. Нельзя просто так сидеть и чего-то ждать. Бар оказался в пяти минутах ходьбы. Темнокожий бармен с дредами а-ля Боб Марли поначалу не вызвал большого доверия, но оказался доброй души человеком. Получив кружку пенного — «Боб» предложил еще и травку, — Карцев сначала позвонил в «Белый Слон». Никто не взял трубку. Он позвонил ещё раз через несколько минут. Тот же результат. Набрал номер Хавьера, у которого собиралась ночевать Лаура. Он оказался на месте. Ответил, что Тони уехал рано утром к себе. Еще звонок в «Белый Слон». На этот раз успешно. Падилья немедленно ознакомила его с новой проблемой. — Габи пропала! Ее нигде нет. Хорхе сказал, что она утром куда-то уехала. Никакой записки, но думаю, на Черную Скалу. — Вот дьявол… Только этого нам не хватало. Это точно? — Она несколько дней про это твердила. К дяде твоему ездила, спрашивала про лодки. Я с ней спорил, говорил, что будет только хуже и ничего не изменишь. А она упорно настаивала, что все получится, раз у ее двойника вышло. Еще рюкзак пропал. — И какого черта ты ее оставил? — Я понадеялся на Хорхе! — Падилья, ты вроде и не баба уже, но мозги ничуть не изменились! — Это твои мозги! К себе предъявляй! — парировала Лаура. — Надо было вчера позвонить ей, сообщить, что проблема с долгами улажена. Может, это бы остановило ее от опрометчивых решений. Позвони дяде, попроси, чтобы прошелся до Скалы… Нет… Он опоздает… — вслух рассуждал Карцев. — Так что делать теперь? Клаус сказал, чтобы я носа из гостиницы не высовывал… — Что делать, что делать… Спасать твою женушку надо. — Эй, так ты знаешь?!.. Я же не говорил вчера! — Конечно знаю. Косгроув между делом проболтался. Так… Я попрошу Чаки, может, он выделит вертолет. — Вертолет?! — Иначе будет поздно. — А он даст? — Что-нибудь придумаю. Он ко мне весьма лоялен. Все, пошла собираться. Позвоню, как получится. В каком-нибудь серьезном государстве выпросить у президента вертолет на поиски «загулявшей» подруги — это слишком. Но за месяц своей работы на сюрреалистичного Себастьяна «Чаки» Барона Карцев столько раз сталкивался с нецелевым использованием транспортных (и прочих) средств, что подобная просьба казалась ему в порядке вещей. Положив трубку, он отхлебнул пива, потом снова взялся за телефон. Чаки, если не уехал куда-то по «государственным делам», должен быть на борту «Пабло Пикассо». До недавнего времени крейсер являлся не более, чем музеем, но с тех пор, как там обосновался Чаки, с берега на борт протянули толстенный кабель для обеспечения надежной телефонной связи, а также установили мощную радиостанцию, так что оттуда вполне можно было руководить микроскопическим государством вроде Республики Чарругвай. Прыгнув через голову секретаря, Карцев добрался до ушей Чаки. Эль-Президенте пребывал в полусонном состоянии. Карцев сначала сообщил ему, что вчера на нее покушались в баре «Camarones», убийцы разгуливают на свободе, поэтому она не в городе. Чаки запросил подробности, но Карцев, извинившись, сказал, что есть и другая проблема, которую она хотела бы решить в первую очередь. И помочь в этом может только Эль-Президенте. — Вам нужен вертолет?! — Моя подруга Габриэль исчезла этим утром, — начал Карцев. — Она в депрессивном состоянии, я опасаюсь, что с ней может случиться что-то плохое. — Депрессивное состояние? Я вам что, психиатр?.. Стоп. Как вы сказали, ее зовут? — заспанный голос Чаки сменился на заинтересованный. — Габриэль Гелера. Дочь камердинера Косгроува, очень красивая девушка. — Припоминаю такую. Я видел ее на вилле Косгроува. И куда же она потерялась? — Я предполагаю, что она могла отправиться в одиночку на острова Блэк-Рок. — Вы уверены, что она отправилась на Блэк-Рок? С какой целью? — в вопросах Чаки теперь явно ощущалась тревога. — Я не знаю. Но точно на Блэк-Рок. Последние дни она искала лодку или катер. Я понимаю, что вертолет — это дорого, но готова компенсировать из своей зарплаты. — Подождите минуту… — Чаки на что-то отвлекся, потом вернулся. — Хорошо. Где вы находитесь? — Я сама доберусь до площадки! — пообещал Карцев, не желая выдать местоположение Клауса. — Договорились. Воодушевленный тем, как быстро и просто все решилось, Карцев сразу же обратился к «Бобу», чтобы выяснить, не знает ли он кого-то, кто мог бы подвести ее до Вильялонга за сотню песо. Сумма приличная, бармен пообещал, что если она готова ехать на «веспе», то его сын отвезет ее прямо сейчас. До назначенного места оставалась пара километров, когда Карцев, трясущийся на ухабах за спиной пятнадцатилетнего черного пацана, подумал, что забыл оставить записку Клаусу, предупредить, куда она уехала. Вернется немец домой, а «прекрасная задница» неизвестно где ищет приключения… С другой стороны — с вертолетом все дело может обернуться довольно быстро. Небольшой аэродром со взлетно-посадочной полосой, рассчитанной на легкомоторную авиацию, располагался в трех километрах восточнее Вильялонга. Карцев бывал здесь несколько раз. Четыре ангара, вышка управления полетами, мастерская. Пара стареньких учебных бипланов, «Пайпер Чероки», «Бонанза» с V-образным хвостовым оперением, принадлежавшая какому-то адвокату. Самый крупный самолет — двухмоторная «цессна», конфискованная у Хуана «Гуано». Недели три назад здесь стали базироваться два вертолета «Хьюи», купленные у американцев. Те самые, что стали всемирно известны по применению во Вьетнаме. Один из них стал личной «вертушкой» Эль-Президенте, второй был вооружен «миниганами», блоками неуправляемых ракет и использовался для борьбы с партизанами. Карцев поблагодарил паренька, вручил ему сотню песо и устремился к вертолету с бортовым номером 01, рядом с которым уже стояли белый бронированный «Бентли» Чаки и несколько человек из его свиты. «Неужели сам Чаки собрался в этом поучаствовать? А как же государственные дела?» — удивился Карцев. Этот великодушный поступок казался ему довольно контрастным для Чаки, особенно, если сравнивать с развратной оргией накануне. Но… Кто знает этих рок-музыкантов с их теориями струн. «Этот кот — нечто, не поддающееся объяснению». — Доброго дня, мисс Андервуд! — Чаки смахнул со лба мешавшую челку, его рот расплылся в приветственной улыбке. — Простите, что так выгляжу, после вчерашнего у меня не было возможности… — извинился Карцев за свой помятый внешний вид. — У вас выходной, дресс-код соблюдать необязательно. Относительно вашей подруги… — Чаки перешел к делу, развернув на капоте «Бентли» топографическую карту Сан-Салудос в масштабе один к ста тысячам. — Как ее там… Габриэль Гелера? — Да. — Приличное расстояние, — измерил он линейкой. — Что она там забыла? Исключая развалины древнего форта, это же голая скала… Кроме змей и скорпионов никого нет. Еще чайки… Которые только и делают, что всюду срут. — Я точно не знаю… — Карцев и рад был бы дать какой-то внятный ответ, да ничего не пришло в голову. — А вы знаете, сколько стоит час полета на таком вертолете?.. А еще загрязнение природы, выброс углекислоты?.. Вы знаете, что это приближает глобальное потепление климата? — Что?!.. О чем вы говорите? В который раз Чаки удивлял его своей неоднозначностью. К великодушию и разврату Карцев приплюсовал невероятного скрягу и небольшую двинутость. — Я за все заплачу, — пообещал он. — Вычтите у меня из зарплаты. — Не нужно. Хотел убедиться, что вам это действительно необходимо. На днях я все равно планировал слетать туда с инспекцией. — Чаки сложил карту в четверть и бросил ее в салон машины. — Зачем? — Парагвай хочет забрать эти острова, взамен оказав нам военную помощь. Этот форт на Блэк-Рок… Нужно уточнить, какую историческую ценность представляют его развалины. И стоит ли передача островов дюжины танков и самолетов. И этой, как ее, «Хумаиты»… Добро пожаловать на борт, мисс Андервуд! Карцеву уже доводилось летать на самолетах, но на вертолете — впервые. «Можно добавить в копилку жизненных достижений», — подумал он. В кабине находился пилот, а рядом с ним сидел какой-то странный крупный мужчина с маской на лице, на которого все посматривали с подозрением. — Напалм! — пояснил Чаки, поймав недоуменный взгляд девушки. — Парень служил во Вьетнаме. Профессионал своего дела. Не повезло. Карцев не стал уточнять, профессионалом в какой области тот являлся. Турбина загудела, несущий винт медленно начал раскручиваться против часовой стрелки, постепенно набирая обороты. Вдруг на окраине взлетной полосы показался «мерседес» серебристого цвета. Он повернул в сторону вертолета и несколько раз мигнул фарами. Чаки попросил пилота пока повременить со взлетом. Машина показалась Карцеву знакомой. Такую он видел на вилле у Косгроува. Из машины вышел помощник Косгроува мистер Пайет — пухленькая потная тушка, украшенная круглыми очками. Карцева веселила его походка, то, как он смешно перебирает своими короткими ногами. Сам Пайет не обращал на это ни малейшего внимания. Он сухо поздоровался с Чаки и девушкой. Открыл портфель и передал Чаки какие-то бумаги. — Мой босс выражает недовольство действиями вашей гвардии в Мирамар, — дополнительно сообщил он. — Чего ты ждешь? Что я принесу извинения? — грубо встретил его Чаки. — Так пусть он поднимет свою задницу, сам ко мне приедет и выскажет претензии в лицо. — Мы договаривались иначе, сеньор Барон. — Я Эль-Президенте, а не его шестерка! — повысил голос Чаки. — Предприниматели Мирамар обратились ко мне за помощью. Подчиненные мне силы решили их проблемы. — Речь идет о деньгах или власти? — Разве власть не то же самое, что деньги? — Зря вы так, сеньор Барон. — Это угроза? Пайет ничего не ответил и пошел обратно к машине. Чаки выругался и дал отмашку пилоту. — Этот Косгроув со своим мелким шакалом полагает, раз он вложил деньги в мою избирательную компанию, то теперь можно вертеть мной как хочешь… Пусть отсосет у меня! Истинная демократия не продается! Карцев знал, что у них серьезные разногласия, но в общих чертах, без деталей. Что там в Мирамар, ему было неизвестно. Зная Косгроува, Карцев предположил, что тот положил глаз на ряд гостиничных комплексов на этом полуострове. А раз Пайет приехал с претензиями, значит Чаки вставляет ему палки в колеса. Интересная ситуация… Вертолет набрал высоту около километра и взял курс на Блэк-Рок. — Что вы знаете об этих островах, мисс Андервуд? — громко, пытаясь перекричать шум газовой турбины, спросил Чаки. — Ну… Всякое слышала… Рыбаки не жалуют эти места. Там вечно какие-то проблемы с погодой и навигацией. Как в Бермудском треугольнике. А еще… Кто-то видел там птеродактиля. Представляете? — Чушь! Вы в это верите? — Сложно сказать. — Я думал, что вы более здраво мыслите. Может, вы и в пришельцев верите? — Не знаю… Про Розуэлл много чего писали. Меня там не было, но почему бы и нет? Примерно через полчаса показались острова Блэк-Рок. Вертолет снизился. Карцев пристально всматривался в поверхность моря, пытаясь увидеть лодку или катер с Габи. Никого. — Подлетаем. Снижайся, Майк. Обойди вокруг, поищем лодку. Моторную лодку обнаружили на берегу примерно в полукилометре от развалин крепости. — Она здесь! — обрадовался Карцев. — Надо искать ее у той башни. — Майк, садись на ту площадку. Карцев заметил, что с тех пор, как он был здесь в последний раз, остатки крепости выглядели еще более разрушенными, в том числе и башня, через которую Пабло пробрался тогда внутрь. Значит, Пабло… То есть Габи… Не смогла бы попасть внутрь прежним путем. Карцев обратил на это внимание Чаки. Тот ответил, что недавно в этом районе регистрировались подземные толчки. Вертолет медленно снижался над островом. Карцев настолько увлекся поисками на земле своего друга, что полностью прозевал, как его босс Чаки достал из внутреннего кармана своего костюма небольшую палочку, увенчанную полумесяцем, а в следующую секунду в голове Карцева будто что-то взорвалось, и он потерял сознание.***
Карцев очнулся на совершенно гладком полу, сделанном как будто из пластика. Так ему показалось. Дышалось легко, было прохладно, но голова раскалывалась. Он смутно вспомнил последнее, что произошло на вертолете. Они пошли на посадку, он высматривал на земле Габи и вдруг… Чаки ткнул какой-то палкой и… Он вырубился. «Бл*ть… Чаки?!.. За что?.. И что за фигня?..» Внезапно его осенило. Ведь таких штук он никогда не видел и не слышал… Может, только в фантастических романах, как у Гамильтона. «Прауз! Вот дерьмо!.. Прауз… Столько времени работать на него и не понять… Н-да, да как это можно было понять?!..» Карцев тяжело перевернулся и открыл глаза. Это было большое пятиугольное помещение с белыми стенами, высоким потолком и несколькими яркими источниками света, бившими ему в глаза. Прикрыв их ладонью, Карцев приподнялся на локте и внимательно осмотрелся вокруг. Он находился в круглой камере с прозрачными стенками, похожей на гигантскую колбу для химических опытов. Размеры — метра три в диаметре, высота около пяти. Рядом находилось еще несколько таких же камер. Три справа… В одной из них какие-то обгоревшие останки… Судя по черепу… Птеродактиля?!.. Бл*ть… Значит, ему тогда не померещилось… Карцев повернулся налево. В соседней с ним камере лежала Габриэль. То есть Пабло. Карцев вздрогнул, с трудом поднялся с пола и уткнулся в стену камеры. Постучал по ней несколько раз, пытаясь привлечь внимание. Было непонятно, жива она или нет. Карцев прищурился, пытаясь увидеть, как поднимается-опускается при дыхании ее грудь. Нет… Ничего не понятно… То ли со зрением у него разладилось, то ли… Полностью встав на ноги, он увидел, что в следующих камерах тоже есть люди. Один седовласый, с горбатым носом, весь в белом, сидел у прозрачной стенки, скрестив босые ноги и свесив голову. Второй, лысый, тоже весь в белом, лежал вниз лицом в красной луже… И это точно не кетчуп «хайнц». Похоже, что тюремщикам было плевать на жизни в этом человеческом зоопарке. — Вот дерьмо… — выругался Карцев. Вдруг он заметил, как зашевелилась Габи. Отлично! Еще минута-другая, и она открыла глаза. Сощурилась от яркого света, закрыла их рукой. Потом приподнялась и, раскачиваясь, изумленно осмотрелась вокруг. — Ты меня слышишь? — крикнул Карцев. — Да… Хорошо слышу… Где мы? — Без понятия. Помнишь, как все случилось? — так же громко спросил Карцев. — Можешь не кричать… Нормально все слышно… Помню… Я добрался до башни… Но она была разрушена, спустился туда, где мы видели этих… Потом я почувствовал какой-то запах… Не знаю, как его описать… Все вокруг поплыло, и… Я очнулся здесь. А ты? Карцев сел, прислонившись спиной к стенке камеры. — А я здесь из-за тебя… Кретин… — пробормотал он, потом взорвался: — На кой черт ты все это задумал?!.. Мы же обсуждали это! Все втроем! Сошлись, что это бесполезно… Что это неоправданный риск!.. А ты, бл*ть, положил х*й на все и поперся сюда. Ну и как? Слетал в прошлое?.. — А что я терял?!.. Ты сказал нам «адьос», а у нас с Падилья жопа в финансах… И ничего, ничего не помогало!.. Ты знаешь, что я… Я даже вышел замуж за… Боже, даже произнести невозможно… — Я знаю про ваш брак по расчету. — Тогда, может, знаешь, что Косгроув нас кинул со своим обещанием? — Ага… Карцев на секунду задумался, не признаться ли, что это была его инициатива, но решил, что сейчас не самый подходящий момент. Он хотел, чтобы Пабло хотя бы частично признал вину за случившееся, а признание поставило бы на этом крест. Перепалка продолжилась. — Ну и что, по-твоему, я должен был делать?! — Ждать! Потому что я оплатила все ваши долги. — О! Ну, спасибо!.. Если у тебя было столько денег, почему не сделала раньше? — Какая теперь разница?.. Мы здесь оба в ловушке. Будто подопытные крысы… Здесь даже нет выхода. Нас что, сверху сюда забросили? — А как ты здесь оказалась? — Тебя, мудака, спасать прилетела. — Прилетела? — На вертолете… Только Чаки оказался нашим старым знакомым, Праузом. — Дерьмо… — Именно. Из-за твоих постоянных тупых активностей оно и возникает! — А тебя никто не просил меня спасать! — огрызнулся Пабло и скрестил руки. — И тебе, может, и нравится быть бабой, а мне — нет! — Причем тут нравится-не нравится? Я просто приспособилась к тому, что есть, а ты… — Да! А я нет! — И каков же результат твоего упрямства? Нас порежут на куски! Вон как того, лысого… — Говори за себя. — О, конечно, тебя это не коснется! — саркастично ответил Карцев. — Можно поинтересоваться, с х*я ли? — Да пошел ты… — перестал сдерживаться Пабло. — Пабло, твою мать, — разозлился Карцев. — У тебя совсем мозги перекосило? — Мои мозги давно черви сожрали, а это, — Пабло ткнул рукой свою голову, — не мои… — И кто в том виноват? — Вот этот твой птеродактиль виноват… «Я его видел!.. Мы станем богатыми!..» Твои слова? Вот с этого все и началось. — А разве я солгал? — А мы стали богатыми?.. — Я про птеродактиля. — А я про твои обещания. Так что иди нахер! — С этими словами Пабло просто развернулся к нему спиной. Карцев хотел было поставить Пабло на место, но тут в зал вошел Чаки, а с ним тот здоровяк из вертолета, которого якобы обожгло напалмом во Вьетнаме. Теперь он был без маски, настоящее его лицо казалось неестественно бледным, но без признаков ожогов. Карцев догадался, что это ПАК. В пользу вывода говорило и то, что он с легкостью нес в руках явно тяжелое кресло, смахивающее на оранжевый банан на треноге. Чаки картинно зевнул, занял место в кресле. Здоровяк встал по правую сторону и чуть сзади от него. Будто статуя. Чаки что-то нажал у подлокотника, высота кресла и положение спинки автоматически подстроились под него. Внимательно осмотрел своих пленников, жестом дал указание здоровяку, и стенки соседних с Карцевым камер мгновенно стали непрозрачными. — Вижу, вы очнулись, мисс Андервуд. Или лучше называть вас настоящим именем — Антонио Карцев-Гонсалес?.. Да-да, вы все правильно поняли. Я ваш злой гений Дики Прауз. А это мой компаньон. Со своим дружком уже поговорили? Печально все это, да?.. Печально, но неизбежно. Поспешность сеньора Аррибаса всего лишь ускорила процесс… Что же мне с вами делать, а? — Вот ты пидор, Прауз… В ответ он услышал самодовольный хохот. — Неприятно, что в итоге все так получилось, да? Так и выходит, когда суешь нос не в свои дела, берешь чужие вещи… Вы бы хотели вернуться к прежней жизни? Забыть все это как дурной сон? Конечно, хотели бы… Прауз открыл черный кожаный чемоданчик, который Карцев нередко видел у него в руках. И достал оттуда тот самый «облик». — Удивительная вещь. — Прауз поднял шар в руке, как Гамлет череп Йорика. — Немного хитрости и осторожности, секунда — и твоя жизнь полностью меняется… Непрерывный театр, в котором ты волен выбирать любые роли и играть их, пока не надоест. Карцев молчал, так что Прауз продолжил свой монолог. — Неужели за весь месяц, что ты работал на меня, у тебя не возникло ни капли сомнений?.. И не должно было. Играть роль психически ненормального президента маленькой республики — самое простое и веселое занятие в моей жизни. — Убьешь нас? Как настоящую Ирен? Или Пабло? Лауру?.. — Да, можно, к примеру, отрубить голову. Кажется, именно это я обещал тебе в Ла-Конкордиа. Точно! А еще нанизать ее на пику. Но… Слишком просто и скучно. После месяца феерии и вседозволенности, это просто вопиющее преступление против яркого эклектичного стиля Себастьяна Барона. — Значит, вы знали о Родриго? Это был ваш приказ? — Наемные убийцы… Разве это на меня похоже? Родриго Барнола кинул меня еще в сентябре, продал с потрохами Грину. Калеб Грин такой злопамятный… Почти как я. Родриго охотился не на вас, мисс Андервуд, а на Тони Гонсалеса, то есть на меня. — Он пришел ко мне в отель! — В Ла-Конкордиа он видел тебя в моей компании. А ты фигура яркая, приметная. Такую сложно забыть. Думаю, он решил, что выйдет через тебя на Гонсалеса. Но довольно об этой свинье… Его час еще придет… Как и час Калеба Грина. Прауз достал из кармана чистый белый платок, протер им шар и положил его обратно в чемоданчик. — Вы когда-нибудь выигрывали в лотерею, мисс Андервуд? — Ты же знаешь, что я Тони Карцев-Гонсалес. — Нет-нет, не будем спорить с тем, что видят наши глаза. По себе знаю, как это влияет на психику. Меняя форму, подстраивай под нее содержание. Иначе беда… — Я не выигрывал в лотерею. Я в них не играю. — Я тоже не играл. Но однажды поймал джек-пот. — Хотите рассказать? — Нет, — покачал головой Прауз. — Какой в этом смысл? С потерей себя вы потеряете и все то, о чем я мог бы вам рассказать. Казалось, Прауз одновременно боролся со скукой и клише про киношных злодеев. — Значит, все же убьете? Тогда к чему это было, про лотерею? — Хорошо. Можете задать мне один вопрос. — Конечная цель? Месть за то, что мы вам помешали? — М-м… Согласно историческим хроникам, молодому человеку по имени Антонио Карцеву-Гонсалесу в рождественскую ночь шестьдесят девятого пришла в голову интересная мысль — убить поднадоевшего всем сумасшедшего президента Себастьяна Чаки Барона. Прауз все-таки не сдержался, нарушил главное правило успеха — сначала устраняешь врага, потом рассказываешь секреты его трупу. В своей исключительности ему было крайне одиноко. — Вы хотите изменить историю?! — Напротив, прилагаю все силы, чтобы сохранить ее! — Значит… — Да! Бедняжка Лаура… — Прауз изобразил на лице горечь. — Благодаря «облику» в этой истории ваша подруга будет играть роль Барона. А я стану метким стрелком-избавителем. Благодарные горожане воздвигнут мне памятник. Прямо напротив той девицы в меховом бикини, которую вы приволокли сюда из Аргентины. — Редкостная ты сволочь… — Каков уж есть. — А почему не убил меня сразу? — К чему спешить?.. Месть — блюдо, которое подают холодным. Я поднял вас на максимальную высоту. Дал вам власть, деньги, комфорт… А теперь опущу на самое дно. — Прауз сделал паузу, потрепал серьгу в ухе и вдруг признался: — На самом деле я несу полную чушь. Хотели каноничного злодея? — Вы псих… — Не стоит примерять ко мне свою линейку нормальности. Я думал еще поразвлекаться, но излишнее любопытство твоего друга заставило ускорить события. Прауз нажал на какую-то кнопку на пульте, и камера, где сидел, поникнув головой, человек в белой одежде, стала прозрачной. Человек внезапно проснулся, поднял голову, потом, пошатываясь, встал на ноги. — Мистер Пиар Элиа Стомак… Хронозоолог-любитель, техник 11 разряда, астронавт 2 разряда, две жены… Багаж — три экземпляра Pterodactylus antiquus… Следовали в 2311-й, а застряли в этой дыре… — Кто вы такой?! — Пф-ф… Как банально. Чем тебе поможет мое имя? — Что вы хотите? — А это уже правильный вопрос. У вас было больше трех месяцев, чтобы устранить последствия аварии. Как ваши успехи? Станция сможет функционировать? И не стройте из себя дурачка, если не желаете участи, постигшей ваш доисторический багаж. Или печальной судьбы того лысого сеньора! Пиар Стомак скосил взгляд на лежащего в соседней камере мертвеца. Наглядность производит больший эффект, чем слова. — В прежнем режиме — нет, — Стомак внезапно пошел на сотрудничество. — Но энергоблок не пострадал, и если воспользоваться старыми капсулами, которые применялись на первых этапах, то все возможно. — Все возможно… Прекрасно. А теперь помолчите. — Прауз нажал что-то еще. Карцев увидел по губам, что этот Пиар Стомак продолжает говорить, но его теперь не было слышно, будто отключили звук у телевизора. — Начнем с вашего товарища, мисс Андервуд… Точнее, подруги. Карцев напрягся. А Прауз поднялся со своего кресла и начал ходить взад-вперед. — Сеньорита Габриэль Гелера отчаянно жаждала воспользоваться машиной времени, чтобы изменить свое прошлое… Думаю, мы можем исполнить ее желание. Но дату лучше подправить… Скажем, миллион лет до нашей эры? Сумеет ли она повлиять на ход эволюции? Или ее череп, обнаруженный в угольном пласте, станет одним из многих необъяснимых артефактов, найденных археологами? Карцев помрачнел. — Что скажете, мистер Стомак? — обратился к нему Прауз, снова включая звук. — Можно отправить человека куда-то вне этих пересадочных станций? Чтобы раз — и он оказался бы посреди джунглей или пустыни? Отвечайте прямо. — Теоретически да, но это очень опасно, — ответил Стомак. — Разумеется, опасно! — воскликнул Прауз. — Если бы я хотел отправить ее в китайский Диснейленд, мне не потребовалась бы ваша помощь! — Сначала надо протестировать работоспособность старых капсул… — продолжал Стомак. — Им полсотни лет, что-то может быть неисправно или не соответствует новым стандартам. Это займет время. Потом пробная отправка… — Мистер Стомак, к чему эта ложь? Вы хотите меня убедить в том, что вспомнили об этих капсулах только сегодня? С моей подачи? — Но такова процедура! В случае отказа отдельных элементов все может закончиться катастрофой. Прауз отключил ему звук и задумался. — Нет… Прыжки во времени отменяются, — внезапно изменил он решение. — Если невозможно наблюдать за последствиями, то это… Мне придется напрягать воображение вместо созерцания зрелищной картинки. Увольте!.. ПАК, хоть ты что-нибудь посоветуй! Твой искусственный интеллект способен сгенерировать нечто дельное? — Сэр, если вы задумали убить этих несчастных, то я воздержусь от советов. — Кто бы сомневался, чертов ты хиппи. Твой нейтралитет когда-нибудь выйдет боком для твоих микросхем, ПАК, но ты прав. Нужно растягивать удовольствие. Прауз отошел к дальней стене, подобрал там топор, покрутил его в руках, вернулся назад, бросил взгляд на блондинку, положил топор на кресло. Поверхность кресла тут же изогнулась, приспосабливаясь под нового «седока». Карцев в этот момент выдохнул с облегчением. Как выяснилось, рано. Театральное представление Прауза только начиналось. — А мисс Ирен Андервуд у нас более приземленная, но не менее амбициозная натура. Что же с тобой делать… — Худое лицо Чаки-Прауза исказила гримаса. — Трахнуть? Нет, у меня еще со вчерашнего дня член болит. Прекрасная была оргия. Мистер Стомак, не желаете ее вые*ать? — Прауз включил ему звук. — Не стесняйтесь! Пиар Стомак покачал головой и отступил на шаг. — Может, ты, ПАК? Уверен, это был бы волнующий для тебя опыт! — Сэр, несмотря на наличие в моей конструкции соответствующего элемента, я не приспособлен для оказания людям услуг сексуального характера. — Устаревшая у тебя конструкция, ПАК, — хмыкнул Прауз. Он подошел к камере Карцева, нажал еще одну кнопку на пульте. Прозрачная стенка, разделяющая их, внезапно исчезла. Не опустилась вниз в какую-то нишу, не поднялась вверх, а будто растворилась в воздухе. Прауз медленно вступил на круглый постамент, основание камеры, и подошел вплотную к блондинке. Можно было броситься на него, нанести хоть какой-то ущерб, ведь Карцев мысленно уже похоронил себя, но где-то на подсознательном уровне странное поведение Прауза грело его надежду на жизнь. «Не надо его провоцировать… Только если точно… Если точно пойму… Нет, трахнуть он не хочет… Господи, чего он тогда хочет?» — мелькали мысли в голове Карцева. Прауз подошел совсем близко, заставив отступить девушку к краю постамента. Его жилистая рука коснулась ее шеи, потом взялась за подбородок. Прауз покрутил ее голову влево-вправо, потом вверх. Карцев решил пока никак не реагировать, но сердце стучало как сумасшедшее. Внезапно он почувствовал, как в районе живота его коснулось лезвие холодной стали. — Спокойно… Я не собираюсь тебя резать. По крайней мере не сейчас. Карцев вздрогнул, инстинктивно отшатнулся, но Прауз за шею удержал ее на постаменте, а затем парой быстрых и ловких движений распорол на ней рубашку и лифчик. — Спокойно… — повторил Прауз, не отпуская ее. По тому, как он мастерски работал ножом, Карцев понял, что лучше ему не дергаться, шкура целее будет. Еще тридцать унизительных секунд, и вот мисс Андервуд стоит перед Праузом в чем мать родила. «Гребаный извращенец…» — хотел сказать Карцев, но промолчал. Прауз отступил на несколько шагов, окинул ее взглядом снизу-вверх, снова почесал свою серьгу в ухе. — Даже е*ать не хочется… — вдруг пожал он плечами. — Что со мной не так? — Пресыщение, сэр, — подал голос ПАК. — Вы стареете, простые человеческие радости интересуют вас все меньше и меньше. — Ты решил меня подъ*бнуть, ПАК?!***
Внезапно позади них раздался громкий возглас: — Какого черта здесь происходит, сэр?! Прауз немедленно развернулся, выхватывая на ходу оружие. Из затемненного коридора, ведущего к основному выходу с хроностанции, появился пилот вертолета, на котором они прилетели на остров. Какое-то время он, будучи незамеченным, наблюдал за происходящим с расстояния, но, когда босс начал творить чертовщину, не сдержался. — Майк, ты идиот. Я же сказал тебе сидеть на месте и ждать! — не опуская оружия, крикнул на него Прауз. — ПАК, почему не заблокированы ворота?! — Сэр, там на горизонте какое-то судно движется в направлении к острову, я хотел предупредить, вдруг это важно… — начал оправдываться Майк. — Сэр, — одновременно с пилотом ответил ПАК. — Вы не давали на этот счет конкретных указаний. — А сам додуматься не мог?.. Ты не Искусственный Интеллект, ПАК, ты Искусственный Идиот! Вот как расшифровывается твой ИИ! — Что здесь творится? Что это за место?! — разглядев обстановку получше, пилот вертолета попятился назад. Прауз скомандовал ПАКу задержать его, а сам повернулся к блондинке, нажал кнопку, и мисс Андервуд снова оказалась в прозрачной ловушке. Тем временем ПАК, превосходя живого пилота как по силе, так и по скорости, успешно выполнил приказ хозяина. — Майк, — обратился к нему Прауз, — ты подписал контракт, в котором черным по белому значилось ОДНО простое правило — слушай босса и не проявляй инициативу, когда не просят. Тебе не стоило сюда заходить. На лице Майка, почувствовавшего на себе железную хватку ПАКа, появилось выражение ужаса. — Он… Он не человек! — В отличие от тебя, Майк, получив приказ, он дождался бы меня в вертолете. А получив другой — легко переломал бы все твои кости. Правда, ПАК? — Я не сторонник насилия, сэр. — Видишь, Майк, он не сторонник насилия. Он — пацифист. А я — нет. Майк, поняв, какая участь ему уготовлена, вдруг упал на колени. — Сэр, позвольте мне дальше работать на вас, я буду обо всем молчать! — Конечно, ты будешь молчать… — сплюнул Прауз. — Мертвые не отличаются болтливостью. — Сэр! За что?!.. Нет, нет… Не убивайте меня!.. — Он вцепился в ноги Прауза. — Я же пилот!.. Хороший пилот! Если вы убьете меня, то не сможете взлететь! — Не переживай, — отпихнул его от себя Прауз. — ПАК справится с вертушкой лучше тебя. Майк вдруг заплакал. Реально заплакал. Прауз не любил этого. У мужчины должно быть какое-то самоуважение, не так ли? Он нанес ему несильный удар по голове рукояткой пистолета, пилот прервал свои рыдания и со стоном повалился набок. По волосам потекла кровь. Можно было его добить, но внезапно Праузу пришла в голову идея. Он приказал ПАКу поднять «это тело», усадить его в «банановое» кресло и привести в чувство. На Майка жалко было смотреть. ПАК куда-то исчез, потом вернулся с небольшим устройством в руке, похожим на помесь пистолета и дрели. Одна инъекция, и к вертолетчику вернулся разум. — Слушай, Майк. А хочешь ее? — обратился к нему Прауз, поигрывая пистолетом в руках. — Сэр, не убивайте… — продолжал заклинать пилот, не сводя глаз с оружия. — Майк, я задал тебе простой вопрос. — К-какой? — Хочешь вые*ать мисс Андервуд? — Я… Я не знаю… Почему она в этой камере? — Майк, ты меня совсем разочаровываешь… У тебя есть х*й или нет? — Прауз направил на его голову ствол. — Д-да… У меня есть жена, дети… двое детей!.. — У меня идея! — Прауз вдруг опустил ствол. — ПАК, где-то в пищевом блоке я видел бутылки с оливковым маслом. Кажется, греческим. Принеси две. — Наши «дикие гуси» любили приправлять им салаты и спагетти, — пояснил он своим пленникам. — Так вот, Майк! Послушай меня внимательно. Вы сейчас раздеваетесь… Мисс Андервуд, кстати, уже готова!.. Поливаете друг друга маслом, все тело, каждый сантиметр кожи… А потом… Мы устроим состязание! — Состязание? Святая Мария, что вы имеете ввиду, сэр?! — Ставка колоссальная — ваша жизнь! — с азартом продолжил Прауз. — Так что я предвкушаю серьезную борьбу… Майк, твоя задача трахнуть эту дерзкую сучку, а ваша задача, мисс Андервуд, не дать ему это сделать. Победитель будет жить! Проигравшего ждет вот этот топор. Майк сначала был испуган до чертиков, потом внимательно осмотрел назначенную ему «добычу». Разница в весе килограммов тридцать. Победа практически гарантирована. Он немного приободрился. — Вы обещаете, сэр? — Я всегда держу свое слово. — Он лжет! — крикнул Карцев. Пока голый мужик поливал ее маслом из бутылки, Карцев едва не потерял сознание. Все происходящее было настолько диким, настолько не укладывалось в его голове, что… Прауз, видимо, почувствовал, что мисс Андервуд на грани. Слишком предсказуемый бой ему был неинтересен. В блондинку тоже что-то вкололи. Карцев сразу почувствовал, как очищается его помутневшее сознание. Все стало таким четким, ясным, прямым… Голова немедленно заработала. Что делать, что делать… Какую выбрать стратегию? Круглый ринг, диаметром в три метра. Бежать некуда. В любом случае этот урод ее поймает, придется бороться… В борьбе она проиграет, слишком велика разница в физической силе, никакое масло не спасет, надо постараться попасть по яйцам, а дальше… Бить во все уязвимые места, пока он не вырубится или не сдохнет… Майка погубили самоуверенность, нездоровый образ жизни и полное неумение драться. Он любил летать и отдал всю жизнь этому ремеслу. Жизнь оградила его от уличных столкновений. А еще он не читал древних мифов и не слышал ни про Давида и Голиафа, ни про ахиллесову пяту, коей стали его яйца. — Осторожно, Майк, береги шары, она хитрая сучка! — крикнул Прауз, давая отмашку. Голый вертолетчик сначала пытался схватить ее за руки, потом за ноги и повалить на пол, но чертово масло мешало прочно схватиться за конечности. Тогда он решил просто прижать ее своей массой в углу, где ее возможности будут скованы, а там уж… К несчастью для него, камера имела форму идеального круга, что исключало возможность «прижать ее в углу». А вырубить девушку ударами в голову, а потом трахнуть, он не додумался по своей душевной простоте. А вот она разрешила себе все. После пары минут нелепой возни Майк пропустил-таки удар в пах, отчего повалился на пол, согнувшись от дикой боли. Девушка как разъяренный тигр набросилась на него, нанося удары с максимально возможной силой и частотой. Майк сумел отбросить ее в сторону, попытался подняться, но из-за сильной боли и скользкой поверхности, снова рухнул на пол. Девушка с разгона зарядила ему ногой в голову, разбив в кровь нос, а когда он попытался закрыть руками лицо, добавила так же и по яйцам. Майк все же не сдавался. Вопя от страшной боли, он сумел пару раз жестко встретить свою противницу ударом ноги. «Если он получит немного времени отдышаться, тогда возьмется за нее всерьез, не щадя переломает все кости, а потом трахнет полумертвую…» Собрав волю в кулак, Карцев с диким криком бросился в атаку на пытающегося подняться пилота. Майк снова попытался встретить ее ударом ноги, но промахнулся, девушка нырнула вниз и, дорвавшись до его промежности, заехала туда голенью. Вертолетчик заорал, будто свинья на скотобойне, зато удачно врезал круговым девушке в голову. Ощутив тяжесть его кулака, Карцев понял, что нельзя, ни в коем случае нельзя его отпускать! Издав громогласное «А-а-а-а», он прыгнул на отползающего вдоль прозрачной стенки голого мужика. Майк тут вдруг сообразил, что не надо отбрыкиваться от этой бестии, надо схватить ее, как он и планировал изначально, но теперь просто придушить. Он попытался поймать ее за ногу и повалить на пол, но девушка поскользнулась на залитом маслом полу и в падении со всей силы заехала прямой ногой вертолетчику прямо в челюсть. Нокаут. Карцев, тяжело дыша, приподнялся на локоть. Майк был без сознания. «Неужели получилось?!» Отдышавшись, Карцев с трудом поднялся на ноги. Все болело. По бедрам будто молотком врезали, голова гудела, из носа капала кровь, глаза временами теряли фокусировку, что-то наверняка еще вскроется позднее… Он повернулся к Праузу, восседавшему на «банановом» троне. Карцев ожидал какого-то жеста, сигнала, что поединок закончен, и она победила. Как в Древнем Риме, когда императоры большим пальцем, направленным вниз, повелевали добить поверженного гладиатора. Но Прауз только слегка покачал головой. Карцев понял, что решать судьбу несчастного вертолетчика придется ему самому. Шатаясь, он приблизился к поверженному противнику, перевернул его на живот и приготовился ломать ему коленом позвоночник… Никакой жалости он не испытывал. Полнейшее безразличие и желание покончить с этим как можно скорее. Внезапно прозрачные стенки камеры снова исчезли. Карцев повернулся к Праузу. — Достаточно, мисс Андервуд! — Прауз показал девушке большой палец. Карцев смог натянуть некое подобие улыбки, после чего без сил повалился на пол. — ПАК, приведи их в чувство! — приказал Прауз. Очнувшись какое-то время спустя, Карцев увидел в двух метрах от себя стонущего от боли пилота, к которому приближался Прауз с топором в руке. — Ты меня разочаровал, Майк. Нельзя недооценивать противника! Особенно, если это баба! А ты… Ты не заслуживаешь носить эти яйца. Прауз с размаху ударил топором по правой ноге Майка, чуть выше колена, потом вторым ударом полностью отрубил левую ногу ниже колена. Вертолетчик издал страшный крик и попытался отползти в сторону. Из ран фонтаном лилась кровь. Прауз нанес третий удар, пытаясь попасть в район паха, но вместо этого разрубил ему задницу. Карцев в шоке взирал на эту ужасную расправу. — Да не дергайся ты! — крикнул Прауз и следующим ударом проломил пилоту череп. По полу камеры растекались лужи крови. Карцев отвернулся, сжался в комок и закрыл глаза, не в силах больше смотреть на это. Все, чего ему хотелось, — чтобы это закончилось, и навсегда исчезло из его памяти. — Вставай! — приказал Прауз, ткнув ее ногой. Карцев подчинился, но неосознанно, будто на автопилоте. В одной руке Прауз держал окровавленный топор. В другой — отрезанный член незадачливого вертолетчика. — Вы были так настойчивы! — похвалил Прауз и с насмешкой бросил его ей под ноги. — Он по праву ваш! Карцева немедленно стошнило на пол. — Надо смыть с себя это дерьмо… — пробормотал Прауз и покинул окровавленную арену, вновь окружив ее прозрачной стеной. — Где ты, ПАК?! Совершенно обессилевший Карцев закрыл глаза и медленно сполз по стене вниз. Ему было плевать, что она голая, в масле и крови, что, возможно, через несколько минут этот ублюдок точно так же пошинкует и ее тело… Полное равнодушие к собственной судьбе.***
Прошло какое-то время. Может, десять минут, может, двадцать. — Мисс Андервуд! Вы в порядке? — Карцев вздрогнул и напрягся, услышав позади веселый и одновременно жуткий голос Прауза. — Я тут немного подумал, мисс Андервуд… — продолжил Прауз, разглядывая свои руки. — Оказывается, я не хочу вас убивать. Знаете, такое чувство, что я к вам привязался. Лимский синдром. Возможно, за последний месяц я немного остыл, не чувствую прежней ненависти. Его слова никак не подействовали на Карцева. Ему было пофиг. Прауз понял, что его пленница сейчас в глубоком шоке, и снова позвал ПАКа. Карцев почувствовал несколько уколов в свое плечо, потом ему вдруг стало хорошо и приятно. Боль и слабость исчезли, исчез и страх, он испытывал приятное чувство, будто на празднике после пары бокалов шампанского. ПАК куда-то проводил его. Потом сверху на него полилась вода, много воды… Теплой, потом чуть погорячее, потом внезапно ледяная, что привело его в состояние полной эйфории. ПАК передал девушке белый комбинезон с несколькими синими вставками и какими-то иероглифами вместо имени. Карцев настолько пришел в себя, что едва сдержался от того, чтобы едко пошутить над роботом. Только спросил, натягивая комбинезон, почему в Будущем нет трусов. ПАК ответил, что это неверная информация. Пришел Прауз. — Как самочувствие? — поинтересовался он. — Прекрасно, только вода не смывает масло, — честно признался Карцев. — Это мелочь. Потом впитается. — Что вы мне вкололи? — Я называю его «Забвение ХО». Как коньяк. Сложная, но эффективная формула. Оно не стирает память, но корректирует восприятие недавних событий, блокируя негатив. Чувствуете? Карцев прислушался к своим ощущениям. Странно. Воспоминание о смертельном голом поединке никуда не делись, но страх, ужас, омерзение от всего увиденного… Всего этого он больше не чувствовал. Как будто это было в кино, а не в реальности. Посмотрел и забыл, никаких ночных кошмаров. — А можно мне бутылочку этого зелья? — Вижу, вы действительно полностью пришли в себя. ПАК посоветовал мне что-нибудь интеллектуальное, так что у меня к вам новое предложение! — Почитать тебе на ночь «Британнику»? — внезапно съязвил Карцев. — Прекрасно! Вы даже пытаетесь дерзить, мисс Андервуд! Надо будет попенять ПАКу, этот железный дровосек переборщил с дозировкой. Но перейдем к делу. Я предлагаю сыграть в одну игру. — Вроде шахмат? — Нет. Вам известна история про рыцаря, принцессу и дракона? Достаточно популярный сюжет древних легенд и детских сказок. Дракон держит принцессу в башне, приходит рыцарь, рубит ему голову, освобождает невесту… И жили они долго и счастливо. Бред, но людям нравится. — Но вы же из Будущего, так? У вас есть роботы, неотличимые от живого человека, звездолеты, вы летаете в другие галактики. Есть машина времени, вы умеете меняться телами… Но предлагаете мне детскую сказку? — А вы желаете полететь на Марс?.. Нет, мисс Андервуд, здесь не выставка технических достижений XXIV века, а заурядная перевалочная хроностанция. Ваш выбор — не двести сортов мороженого, а только «Да» или «Нет». По выражению лица Прауза Карцев понял, что качать права и вытягивать преференции — дело бессмысленное. — И кем я буду? Принцессой? — без особого энтузиазма предположил он. — Отойдем от гендерных шаблонов, — покачал головой Прауз. — Вы будете Рыцарем. Сеньорита Гелера будет играть Принцессу, а Драконом станет… — Вы? — Вам не терпится отрубить мне голову. Да, мисс Андервуд? — Прауз широко улыбнулся. — Нет, Дракона я назначу позднее. — Ничего не понимаю… — Сеньорита Гелера останется моей пленницей. Имя Дракона, которого вам надлежит обезглавить, вы получите позднее специальным письмом. Награда — возможность вернуть свое тело. Предельно просто, не так ли? Карцев вздрогнул. Вернуть свое тело?!.. Поменяться с Лаурой! Ничего себе, какая щедрость! А пять минут назад мог порубить в мясной фарш. Тоже принял «Забвение ХО»? Конечно, после того, в чем он поучаствовал всего полчаса назад, это выглядело сказочным предложением, но что-то тут было нечисто. — Вы изменили свои планы насчет Гонсалеса? — осторожно, боясь услышать отрицательный ответ, спросил он у Прауза. — Если вы согласны сыграть в Рыцаря, Принцессу и Дракона, то почему бы и нет? Уверен, я передавил здесь столько бабочек, что рождественское убийство мерзавца Чаки необязательно к исполнению! — Почему я должен вам верить? Вы же постоянно лжете, меняете свои же решения! — Так вы участвуете или нет, мисс Андервуд? — Значит, Пабло останется у вас? Здесь? — Карцев даже забыл, что они с Пабло недавно разругались в хлам. — Мне нужны гарантии, что с ним все будет в порядке. — Какие гарантии? — Прауз изобразил крайнее удивление. — Напомнить, в каком сейчас виде ваш оппонент по секс-боям в оливковом масле? И в каком вы? Разве это недостаточно свидетельствует о моих добрых намерениях? Карцев кивнул. А что еще остается?.. Дракон, очевидно, какой-то из врагов Прауза. Может быть, тот Родриго, или Грин, или Косгроув… Достать любого из них будет очень непросто. Зато он будет на свободе! Но бедняга Пабло в заложниках… Какие гнусные вещи заставит его вытворять Прауз? А если Рыцарь не выполнит задания? — А если я не смогу убить Дракона? — Дракон сожрет Принцессу. Вы же читали сказку? — Подождите… — Карцеву вдруг пришла в голову мысль. — Если Габи пропадет, то известие об этом дойдет до Косгроува, ведь Габи — дочь его камердинера, начнутся поиски… Это может помешать вашей игре. — Какое благородство!.. Я не ошибся, вы настоящий Рыцарь, мисс Андервуд. Если вас это так беспокоит, то вернем папаше его непутевую дочь. — А как же Принцесса? Прауз снова достал «облик» из чемоданчика. Покрутил его в руках и жестом пригласил девушку следовать за собой. Они вернулись в зал с прозрачными камерами. Прауз открыл ту, где находилась Габи, то есть Пабло. Брюнетка равнодушно сидела на полу, скрестив ноги. — Меняйтесь! — приказал Прауз, передавая шар. — Что?! Зачем? — ошалел от такого поворота событий Карцев. Лицо брюнетки выражало схожие эмоции. — Все просто. Благородный, здравомыслящий, исполнительный… Ты остаешься Рыцарем, Тони, — Прауз перешел на их настоящие имена. — Пабло задержится у меня. Он слишком своенравен, импульсивен, горяч… А папаша сеньориты Гелера получает назад свою дочь! — Что за фигня?! — возмутился Пабло. Карцев застыл с шаром в руке. — Какая-то проблема, Тони? Забыл, как им пользуются? Подсказать? — Почему не выпустить его, а я останусь? — Потому что я так хочу, — жестко ответил Прауз. — Знаешь, в чем самая большая ценность жизни, Тони? В этих самых трех словах. Я ТАК ХОЧУ. — Боже, это какая-то дурная комедия. Мы так перестанем понимать, кто есть кто! — Кто-нибудь объяснит мне, что происходит? — все еще недоумевал Пабло, когда Карцев протянул ему шар. — ОН так ХОЧЕТ… — пожал он плечами. — Бл*ть… Процедура была знакома обоим не понаслышке, и через несколько секунд Карцев очутился в теле Габриэль Гелера, Пабло перекочевал в тело блондинки, а «облик» вернулся в чемоданчик своего хозяина. — Ну как? Разница есть? — поинтересовался Прауз. — Мне кажется, у сеньориты Гелера сиськи покрупнее!.. Ну-ка, сожми их, Тони! Карцев сразу почувствовал отличия. Состояние не такое бодрое, как после применения «Забвения ХО». Грудь действительно покрупнее, чем у Ирен. А еще очень странно было смотреть на себя прежнюю со стороны. — Какого хрена?! — возмутился Пабло, изучая свое новое тело. — Я весь в масле… — Я вся в масле. Так правильно, — поправил его ПАК. — Иди на х*й, тупая железка. — Давай помягче, Пабло, — попросил Карцев. — И ты тоже иди… — Какая своенравная Принцесса… — оценил его манеры Прауз. — Вы там что, наркоты обожрались? — продолжал огрызаться Пабло. — Да угомонись ты уже! — прикрикнул на него Карцев. Пабло не успел ответить. — Мисс Андервуд! — взял его за рукав комбинезона Прауз. — Да, я обращаюсь к тебе, Пабло. Проследуйте за мной. У меня есть для вас интересное предложение. — Гребаный цирк… Прауз не стал запирать Карцева в камеру, он оставил с ним ПАКа. Робот пригласил девушку сесть в «банановое» кресло. Карцев послушался. Кажется, самое страшное позади. Следы кровавого побоища в его камере теперь скрывала непрозрачная стенка. Бунтовать нет никакого смысла. Прауз сейчас обработает Пабло, поставит ему мозги на место. Потом они вернутся в Вильялонга… Они? Или Пабло останется здесь? Башня имеется, Принцесса тоже, даже дракон есть! Вернее, обгорелые кости птеродактиля. «Да, скорее всего, Пабло останется здесь…» — решил Карцев. Он еще раз осмотрел свое новое тело. Джинсы со свежими дырками на коленях, белая рубашка в мелкий ромбик, кеды… Стиль точно, как выбрал бы он сам. «Неплохо, неплохо, сеньорита Гелера!..» Потом попросил у робота что-нибудь попить, потому что горло пересохло. И тут же осознал, что пить хочется не ему, а этого требует тело Габи. Забавная штука! ПАК принес какую-то невкусную мутную хрень зеленого цвета, но она здорово утоляла жажду, и Карцев почувствовал прилив сил. Присмотрелся к ПАКу. Невероятно… Это машина, механизм… Способный вести себя практически неотличимо от живого человека!.. Персональный Автомат-Компаньон. Не слуга, не раб, а именно компаньон. Как его заполучил Прауз? Купил в магазине? Как пылесос или телевизор? Вдруг ПАК словно получил какой-то мысленный сигнал, попросил девушку оставаться на месте, а сам удалился. «А почему нет? — подумал Карцев. — В фантастических романах телепатия в порядке вещей. Если это телепатия… А может, это радиосигнал? Или у него идеальный слух, и он, как собаки, слышит то, что не слышат люди?» Гадать можно было сколько угодно. Карцев подумал, что когда ПАК вернется, он прямо задаст ему этот вопрос. Время шло, а Прауз, Пабло и робот все не появлялись. Как сквозь землю провалились. Карцев забеспокоился. Пабло в горячке мог наговорить такого, что Прауз чего доброго передумает «играть» с ними в Принцессу и Дракона. Карцев попробовал взглянуть на ситуацию с его стороны. В отличие от него, Пабло утратил всякий шанс вернуться в свое тело. И второе — потеря родителей, уехавших, вероятно, в Аргентину. И то, какую память он оставил о себе. Ведь Пабло Аррибас был обвинен властями в похищении и разбойном нападении. Внезапно свет в зале заморгал, потом и вовсе погас. Наступила полнейшая темнота. Карцев слез с кресла, но что делать, куда идти, было непонятно. И он решил остаться на месте. Прислушавшись, он уловил чьи-то шаги. По звуку это не было похоже на обувь. «Стомак бежал!» — догадался Карцев. В голове лихорадочно забегали мысли. Бежать вместе с ним? К чему это может привести? Стомак сразится с Праузом? Седой хронозоолог-астронавт против эль-президенте-хамелеона? Нет, против Прауза ему ничего не светит, тем более на его стороне робот. Включилась тревога. Противные, бьющие по ушам каждые три секунды звуки. Откуда-то из темноты послышались лязг металла, удары чего-то тяжелого. «Да что там происходит?!» Карцев, не зная, чего ожидать, поглубже вжался в «банановое» кресло. Снова заработало освещение, а сигналы тревоги отключились. Карцев зажмурился от яркого света, ударившего ему в глаза. А через несколько секунд стал свидетелем невероятной схватки. Из правого коридора выскочил Пиар Стомак. Точнее, выскочило трехметровое механическое чудище с руками и ногами, из тех, что он видел в бинокль во время первого визита на Блэк-Рок. Карцев тогда не знал, что это называется экзоскелет. А в центре чудища сидел пристегнутый в кресле, будто пилот истребителя, Пиар Стомак. Волосы его были взлохмачены, как у Эйнштейна после пробуждения, взгляд горел яростью. — Твою мать! — выругался Карцев, когда этот механический зверь перепрыгнул через кресло, в котором он сидел, и с грохотом приземлился за ним. Его преследовал ПАК. Перепрыгнув кресло, Стомак развернулся, схватил манипулятором «банановое» кресло и запустил его в преследователя. Несмотря на огромную скорость импровизированного снаряда, ПАК ловко увернулся, и кресло разбилось вдребезги о стену. Карцев, не желая стать случайной жертвой разборки, отполз за постамент одной из прозрачных камер. Стомак продолжал крушить манипуляторами все вокруг, но внезапно механическая зверюга, которой он управлял, застыла на месте как вкопанная. Услышав ругательства на языке, похожем на китайский, Карцев осторожно приподнял голову над постаментом. Случившееся далее поразило его едва ли не больше, чем сам факт подобной схватки. ПАК стоял, опустившись на одно колено. Его левая рука была вырвана по локоть. Из места разрыва капала какая-то темная жидкость. Пиар Стомак пытался выбраться с места «пилота», но немного запутался в ремнях. Вырвавшись, он спрыгнул на пол и, прихрамывая, побежал к правому коридору. Где наткнулся на Прауза и блондинку. Прауз немедленно наставил на него пистолет и приготовился стрелять, но Стомак схватил девушку за руку и потянул ее за собой в обратную сторону. — Бегите, мисс Андервуд, бегите! Только блондинка поступила совсем не так, как ожидал ее седовласый благородный защитник. Девушка вдруг вывернулась из его рук и сделала подножку, «уронив» его наземь. А когда он поднял на нее ошарашенный взгляд, угостила по голове какой-то железякой, отвалившейся от «бананового» кресла. Стомак упал ничком. Блондинка не успокоилась и нанесла еще два удара, проломив бедняге череп. — Что за… Это Пабло? — пробормотал Карцев, поднимаясь из-за своего укрытия. Поступок товарища поверг его в шок. Тем временем Прауз подобрал топор, неспешно подошел к лежащему телу несчастного хронозоолога-астронавта-любителя, пнул его пару раз ногой, а потом с размаху метким ударом отсек ему голову. — Бл*ть… — вырвалось у Карцева. — Достойная инициатива, мисс Андервуд. И хорошая реализация! — похвалил Прауз блондинку. — Значит, мы договорились? — спросил Пабло. Прауз утвердительно кивнул в ответ и обратился к ПАКу. — ПАК, как быстро ты восстановишь руку? — Регенерация соединений займет девять с половиной минут, — пообещал ПАК, уже приступив к процедуре восстановления. — Вертолетом управлять сможешь? — Да, сэр. — Прекрасно. Мисс Гелера, как вы там? — Я в порядке, но… — Карцев все еще не мог оправиться от нового шока. — Вопросы позже. Прауз осмотрел свою одежду на предмет пятен крови. С неудовольствием заметил, что несколько капель попали на брюки. — Тот оранжевый кейс, пожалуйста, — обратился он, глядя на блондинку. — Сейчас. Девушка с готовностью исполнила его приказ. Карцева всерьез обеспокоило поведение его друга. Такое чувство, что Пабло превратился в преданного слугу, если не раба этого кровавого психопата. Он попытался поймать его взгляд, прочитать в его глазах, о чем они договорились с Праузом, но Пабло предпочел отвернуться. Прауз тем временем присел на один из постаментов, закинув ногу на ногу, открыл оранжевый кейс, на крышке которого значилось «ХРОНО», и произвел какие-то манипуляции. Карцеву со своего места не было видно, что именно делал Прауз, а подойти и заглянуть через плечо он не рискнул. — Что ж… Дело сделано. — Дики Прауз закрыл крышку кейса, толкнул его на середину постамента, а через секунду вокруг него возникла прозрачная, но непроницаемая стена. Карцев ни хрена не понял, он просто терпеливо ждал продолжения. Прауз окинул его безразличным взглядом, потом бросил взгляд на часы. — Пора. ПАК, заводи машину. — Вы имеете в виду вертолет, сэр? — Да, ПАК, я говорю о вертолете, — раздраженно ответил Прауз. — Поторопись. У нас пятнадцать минут. — Да, сэр. — Робот немедленно отправился к выходу с хроностанции. — Мисс Андервуд! Карцев дернулся с места, на секунду позабыв, что он больше не Ирен Андервуд. — Нет-нет, я имею ввиду сеньора Аррибаса, — остановил его Прауз. — Мисс Андервуд, будьте любезны, проследуйте за ПАКом. — А я? Мне тоже?.. Или… — Карцев думал, что все будет как раз наоборот. Что это он проследует к вертолету, а Пабло останется Принцессой в Башне. В этот момент Пабло удостоил-таки его взглядом. Обернувшись на пути к выходу, он продемонстрировал Карцеву средний палец. — Он послал меня нах*й?! — Знаешь, Тони, — ответил Прауз, дождавшись, пока дерзкая блондинка покинет подземелье, — оказалось, твой товарищ хоть и горяч, но не такой уж и дурак! — Что это значит? — Он летит со мной. А ты… Прауз снова сверился с часами. — Сожалею, Тони, хроностанция закрывается по причине банкротства, — злорадно улыбнулся он. — Черная Скала теперь без надобности. Механизм самоликвидации уже запущен. — Что?! — Сейчас начнется обратный отсчет. Тук, тук!.. А потом — БУМ!.. Ты даже ничего не почувствуешь. — Но как же ИГРА, задания?! — Карцев не мог поверить в новый обман. Где логика?! — Ты как ребенок, Тони… К черту игры! — Пидорас! — Карцев в ярости набросился на Прауза, но тот грамотно встретил его кулаком в живот. — Опять оскорбления… Как неприятно их слышать. А ведь моя вина лишь в том, что через сто пятьдесят лет я попаду в плохую компанию. — Ты попадешь в Ад! — крикнул, корчась на полу от боли, Карцев. — Мифическая Преисподняя… Боюсь, Тони, никакой благотворительностью мои грехи перед вашим богом уже не перебить. — Прауз пожал плечами и сделал несколько шагов к выходу. Потом вдруг остановился, вернулся назад. — И почему меня тянет пощекотать себе нервы?.. Один из тоннелей отсюда в древности служил тайным проходом к морю, — шепнул он Карцеву. — Это же зачтется мне в карму?.. — Какой именно?! — Понятия не имею, — Прауз широко улыбнулся. — Сомневаюсь, что это спасет твои новые сиськи от детонации… По моим расчетам взрыв должен быть потрясающей силы! — Ты точно не умрешь своей смертью… — Я бы еще поболтал с тобой, Тони, но часики тикают, — усмехнулся Прауз. — Приятно было вместе поработать! Адьос!