***
Ровно в 4:30 утра Малфой покинул спальню, так и не сомкнув ни на секунду глаз. Освещая Люмосом дорогу к выходу из гостиной, он торопливо пересёк её, и уже почти коснулся двери, как вдруг услышал позади себя сонный голос: — Драко? Он замер. Этот голос знаком ему с детства, с тех пор он нисколько не изменился. Малфой обернулся. — Чего тебе, Пэнс? Почему ты не в кровати? Паркинсон неуклюже села на диван, потирая глаза. — Случайно уснула, пока читала. Куда ты идёшь? Который час? Ну как же не вовремя. — Примерно полпятого. Ложись спать, Пэнси, — он повернулся, намереваясь покинуть гостиную как можно скорее, но её вопрос снова его остановил. — Ты идёшь к ней, да? К Грейнджер? Его обдало холодом. Хорошо, что здесь темно, и он стоит спиной. Чёрт. Чёрт, чёрт, чёрт! — К кому?! — прошипел Драко. — Что ты несёшь, Паркинсон? Не будь смешной, у тебя сонный бред. Я отправляюсь в мэнор. — Перестань, я не слепая, — с холодной печалью ухмыльнулась она. — Я видела, как вы смотрите друг на друга. Знаешь… Я хоть и перестала ожидать от тебя каких-либо знаков внимания, когда увидела твою отчуждённость в начале семестра, хотя стоило догадаться, что те несколько случайных поцелуев в прошлые годы лишь для меня одной были чем-то особенным. Но почему она? Грязнокровка? Это же так низко. Малфой усмехнулся, повернулся к ней и отправил шарик света под потолок. — Скажи-ка мне, Пэнси. Если ты так беспокоишься о низости, то почему сама регулярно к ней прибегаешь? Паркинсон непонимающе заморгала и нервно ухмыльнулась. — Я… я себя не унижаю… — О, поверь, ты можешь этого не знать, но мне известно об этом намного больше, чем хотелось бы, — Драко почувствовал, что нажал на болевую точку, и сделал шаг по направлению к Пэнси. — Дай-ка вспомнить… Точно, буквально на прошлой неделе, во время травологии. Вы с Дафной и Милисентой трещали о своей девчачьей ерунде, а я имел сомнительное удовольствие присутствовать при занимательной беседе Тео, Харпера и Пайка, которые обсуждали, какова Пэнси Паркинсон в постели. Отзывы и впечатления были самые разные. Некоторые из них тебе было бы не очень приятно услышать. Пэнси пыталась спрятать уязвлённость за высокомерной улыбкой, но её глаза не лгали. Малфою удалось её задеть за живое, в конце концов, их факультет никогда не мог похвалиться благовоспитанными мужчинами. — И что? Все друг с другом трахаются, Драко! Это всего лишь физическая потребность! Для меня это ничего не значит, как и для них. В этом нет ничего такого, это нормально!.. — А я тут при чём? — медленно проговорил он, приблизившись к Паркинсон. — Я не нормальный, Пэнси. И если ты себя хоть немного уважаешь, я бы настоятельно порекомендовал тебе найти себе кого-то с другого факультета. Кого-то, кому в детстве родители рассказали, что другой человек не может быть предметом развлечения. — Если бы мы с тобой были вместе, мне бы не пришлось… — её голос задрожал, но Малфой не дал ей договорить. — Что? Отдавать своё тело в распоряжение каждой похотливой сволочи? Послушай себя, Пэнс, — покачал он головой. — Единственное условие для твоего самоуважения — это отношения со мной. Это же просто жалко. — Ты знаешь о моих чувствах к тебе, — Пэнси сдалась, сбросив маски. — Всегда знал. Почему ты выбрал её, а не меня? В ней сейчас говорила обиженная одиннадцатилетняя девочка, ставшая жертвой односторонней любви. Драко было её искренне жаль, но он не мог ничем ей помочь. Однажды он и сам воспользовался её чувствами, пригласив её на бал, а после ввёл в заблуждение периодическими проявлениями нежности, когда становилось совсем тоскливо и одиноко. Он развернулся и бросил через плечо: — С чего ты взяла, что я что-то выбирал? «Надо сваливать отсюда. Этой встречи не должно было произойти. Чёртова Паркинсон!» Он уже отпер дверь и шагнул в коридор, как властный голос Пэнси обратился к нему вновь: — Не бойся, я никому не расскажу. Было бы просто ужасно, если бы твой отец узнал, что ты водишься с грязнокровкой, не так ли? Драко хмыкнул и холодно усмехнулся в темноту коридора. — Он никогда и не узнает.***
В этот раз его встретила в Хогсмиде эльфийка Дэйзи, чтобы вместе аппарировать домой. Несмотря на то, что, в отличие от людей, она была способна преодолеть любой антиаппарационный барьер, Нарцисса не разрешала ей появляться в Хогвартсе, ведь эльфы хранят семейные секреты, а у Малфоев их было слишком много. Если кто-то узнает, что Дэйзи — домашний эльф в Малфой-мэноре, это может стать потенциальной опасностью. Эльфы довольно паршиво владели окклюменцией и прекрасно поддавались допросу под Веритасерумом, ингредиенты для которого уже несколько месяцев было невозможно раздобыть, так как все запасы теперь хранятся у министерских зельеваров в Визенгамоте. Нарцисса буквально влюбилась в Дэйзи, когда увидела её в бюро по распределению домашних эльфов, и заменила её невзрачное эльфийское имя на название любимого комнатного цветка. Как только Малфой перешагнул порог мэнора, он сразу понял: что-то не так. Когда он увидел лицо встречающей его матери, ощущение беспокойства лишь возросло. Она была бледна, руки трясло мелкой дрожью, а в следующую секунду где-то из глубины поместья Драко услышал душераздирающий крик. Мужчина. Не удостоив Нарциссу приветственными объятиями, Малфой бросился прямиком в подземелье. Он даже не сомневался, что звук доносится оттуда. Сырой воздух с запахом плесени вторгся в нос, бронхи и лёгкие, вызывая самые отвратительные воспоминания. Глаза ещё не успели привыкнуть к темноте, но очертания четырёх фигур хорошо различались в слабом мерцании свечей. — Драко, мой мальчик, ты как раз вовремя! — с воодушевлением прошипел Тёмный Лорд. — Иди сюда, нам всем нужна твоя помощь. — Мой Лорд, — поприветствовал его Малфой, но так и не удосужился взглянуть на него. Его внимание было приковано к скорчившемуся на полу мужчине, лысина которого была покрыта испариной. Ему он показался смутно знакомым. — Кто этот человек? — Видишь ли, судьба всегда неожиданно преподносит подарки, — оскалился Волдеморт. — Вчера утром Фенриру и Беллатрисе удалось изловить Наземникуса Флетчера, одного из членов Ордена Феникса. Этот вор и проходимец ошивался в Косом переулке, пытаясь продать награбленное добро случайным прохожим, да только коротышка ростом не вышел, даже не успел голову задрать и увидеть, на кого напоролся. Все присутствующие громогласно расхохотались. Теперь, когда зрение привыкло к скудному освещению, Драко увидел свою тётю, Роули и Петтигрю. К счастью, Сивый, видимо, отлучился на охоту или ещё по каким-то своим гадостям, о которых даже думать было мерзко. Малфой воспылал ненавистью к этому Пожирателю со дня знакомства. Жаль, что его не оказалось в той части круга, где стоял Люциус во время ритуала. Безусловно, эта сутулая псина слишком дорога засохшему и безжизненному подобию сердца Тёмного Лорда. В этом существе, как и в нём самом, было очень мало человеческого. Взгляд Наземникуса был пропитан болью и ужасом, блестящее от пота лицо искажено гримасой страха. Его маленькие чёрные глазки метались от одного Пожирателя к другому, старательно избегая их предводителя, и, наконец, остановились на Драко. — Пожалуйста, — прорыдал Флетчер, — мальчик, помоги мне. Я хорошо знаю твоего отца, он бы не позволил… — Мой отец тебе не поможет, — сквозь зубы процедил Драко. Что-то за последние сутки упоминания его отца критически участились. — Выполняй приказ Тёмного Лорда, и тебя оставят в живых. — Я уже сказал, я ничего не знаю, я не знаю, где находится штаб Ордена… — захныкал Наземникус, закрываясь руками. — Давай, Драко, твоя очередь, — вкрадчиво прошептала Беллатриса возле его уха, оперевшись подбородком на его плечо. — Это будет твоим новым сегодняшним уроком. Ты знаешь, как разговорить нашего пленника. Ни один мускул на лице Драко не дрогнул, но все его внутренности заиндевели и покрылись ледяной коркой. Прямо как в тот день, когда дементоры атаковали его в небе полным составом во время матча по квиддичу. — Полагаю, легилименция не сработала? — решил на всякий случай уточнить он, уповая на жалкую надежду, что ему удастся сегодня избежать применения третьего Непростительного в качестве недостающего элемента своей порочной коллекции. — Это солдаты, Драко, — снисходительно объяснил Волдеморт. — Каждый член Ордена Феникса владеет окклюменцией. Как и ты, — Малфой вздрогнул и напрягся, что, конечно же, не укрылось от Тёмного Лорда, и его бледные губы растянулись в улыбке. Будто он что-то знал. Будто не доверял ему. Тело само дало подсказку. Драко резко вскинул палочку, направив её на скрюченного на полу Наземникуса, и прокричал: — Круцио! Пленник затрясся в конвульсиях и разразился хриплым криком. Рука Малфоя дрогнула, от увиденного зрелища его замутило. Неужели он и его магия способны сотворить такое с человеком? Сила заклинания спала из-за внутренней борьбы, теперь Наземникус просто истошно рыдал, скрутившись в позе эмбриона. — В чём дело, детка? — сладко пропела Беллатриса. — Ты прекрасно справлялся, твой первый Круциатус заслуживает похвалы! Ещё пара подходов, и мы сломаем его! «Давай же, придурок, выведи меня из себя. Скажи мне что-то, что меня разозлит. Ну же!». — Откуда ты знаешь моего отца? — бессердечно прорычал Драко, прекращая пытку. Пора брать ситуацию под свой контроль. — Ш-ш…. Что? — Флетчер выпучил свои чёрные слезящиеся глазёнки. — Сейчас не время, Драко!.. — Тише, не вмешивайся, — осёк Беллатрису Волдеморт. — Дай ему проявить себя. — Я спрашиваю: откуда ты знаешь моего отца? — медленно, с расстановкой повторил Малфой, источая густую, практически осязаемую ненависть. — Мы… мы виделись… у Горбина, — с сильной одышкой промямлил Флетчер. Это Драко и так знал. Он вспомнил его. Вспомнил день, когда был с отцом в «Горбин и Бэркс». Пока Люциус завладел вниманием хозяина магазина, Драко скрылся за стеллажами в дальнем углу, любуясь коллекцией черепов, как вдруг услышал повышенный голос отца. Он с кем-то спорил, и когда Малфой аккуратно выглянул из-за полки, его взору предстал коротышка в полосатом костюме, едва достающий подбородком до высокого прилавка. Он взгромоздил туда потрёпанный чемодан и охотно представил его содержимое своим собеседникам. — Должно быть, событие незабываемое, — надменно протянул Драко, всё ещё держа пленника под прицелом. — И чем была знаменательна эта встреча? — Я… я принёс… кое-что… для продажи, — каждое слово стоило Наземникусу невероятных усилий. — Кое-что, что ты нагло наворовал из домов чистокровных аристократов, не так ли? — ядовито выплюнул Малфой. Наземникус снова скривился в ожидании новой волны нестерпимой боли. Он понял, что Драко достаточно осведомлён о его деятельности несмотря на то, что вначале не узнал его. — И что же там было? То, что увидел мой отец, его невероятно обрадовало, наверное? Флетчер мучительно покачал головой, поджав губы. — Нет? — Драко высокомерно поднял брови. — Может, он пожелал приобрести что-то из твоего украденного добра? — Он очень… разозлился, — нехотя выдавил Наземникус. Драко наклонил голову в притворном удивлении, требуя продолжения. — Там было серебряное кольцо в виде двух змей… С таким большим изумрудом… — О, звучит очень знакомо, — закивал Малфой, скривив рот в ухмылке. — Кажется, такое когда-то принадлежало моей семье. Но в какой-то момент наша реликвия вдруг внезапно исчезла. Это была чистой воды импровизация. Он ни разу в жизни не слышал об этом кольце, но припоминал обрывки тогдашнего диалога. Пленник прищурил уставшие, но всё ещё испуганные глаза и уставился на Малфоя. — И что же сказал тебе мой отец? Флетчер сморщил нос: — Что эта вещица принадлежит ему. И что я должен немедленно её отдать. — Но ты ведь не сделал этого, не так ли? — продолжал давить Драко, медленно проворачивая руку с палочкой. — На черта мне было соглашаться?! — возмутился Наземникус, едва не плача. Кажется, закипающая злость немного восстановила утраченные вследствие пыток силы. — Я раздобыл кольцо тяжким трудом, выудил его из завалов заброшенного особняка! Я бы мог продать его, но Люциус потребовал его задарма!.. — И после этого ты утверждаешь, что мой отец пришёл бы тебе на помощь? — прошипел Драко, резко склонившись над пленником. — Не делай из меня идиота, Флетчер. Ты, малодушный ублюдок, заслуживаешь гнить здесь до конца своей жалкой жизни. И я лично позабочусь о том, чтобы моя прислуга не дала тебе испить ни глотка воды, пока ты не выдашь месторасположение Ордена Феникса. Лицо Наземникуса ожесточилось и исказилось от гнева. От его раболепного взгляда не осталось и следа. — Мерзкий мальчишка, я от тебя другого и не ожидал! — проскрежетал он. — Такой злобный негодяй, как Люциус Малфой, мог произвести на свет лишь такого же поганого отпрыска! «Вот и славно. Осталось только рассчитать силу…» — Депульсо! — крикнул Драко, и Наземникуса откинуло к стене. Смачно впечатавшись в неё спиной и затылком, Флетчер упал наземь, лишившись чувств. Малфой тяжело дышал, его плечи высоко вздымались с каждым вдохом. — Для первого раза очень даже неплохо, — похвалил Волдеморт. — Вижу, ты быстро учишься, Драко. Молодец. Но тебе нужно работать над вспыльчивостью характера. Надеюсь, наш пленник придёт в себя очень скоро. Сейчас же он бесполезен. — Простите, мой Лорд, — Малфой покорно склонил голову, глубоко вздохнув, чтобы успокоиться. — Вы правы. Я поступил неразумно. Тёмный Лорд развернулся и медленным шагом направился к выходу из подземелья. Беллатриса взяла Драко под локоть и потянула за собой. — Тебе следует немного поспать, дорогой, — промурлыкала она. — Нужно набраться сил перед тренировкой. Покинув подземелье, Малфой выпутался из тёткиной хватки и побрёл на второй этаж. Убедившись в том, что коридор абсолютно пуст, он вполголоса произнёс: — Дэйзи. Раздался тихий хлопок. Перед ним предстала эльфийка, взирая на него своими огромными фиолетовыми глазищами, исполненными безоговорочным обожанием. — Дэйзи здесь, хозяин Драко. Что Дэйзи может для Вас сделать? Малфой опустился перед ней на корточки, протянул руку и поправил двумя пальцами слегка загнувшийся крошечный воротничок её рабочей формы, сшитой на заказ. — Послушай меня очень внимательно, — тихо обратился он к ней, на что Дэйзи неистово закивала головой, а огромные уши смешно затрепыхались. — Разыщи Добби. Он прислуживает Гарри Поттеру, но я не знаю, где он обитает. Скажи ему, что Наземникус Флетчер в плену. Орден Феникса может быть разоблачён, если он проговорится. Сейчас он без сознания. Если у тебя получится найти Добби до вечера, было бы здорово. Он должен появиться в подземелье, когда у нас будут учения, во время которых все Пожиратели и моя мама будут находиться на первом этаже. — Хозяин хочет, чтобы Добби забрал Наземникуса Флетчера? — заговорщически прошептала Дэйзи, ещё больше округлив непропорционально огромные глаза. Драко кивнул, многозначительно глядя на эльфийку. — Но антиаппарационные чары… — Эльфийская магия, Дэйзи! Добби без труда преодолевает любой барьер, как и ты, — нетерпеливо перебил её Малфой. — Как только Флетчер придёт в себя, за него сразу же возьмутся Пожиратели. Пока он в отключке, никто не будет тратить на него время. Когда начнутся учения, я прикажу Питеру Петтигрю наблюдать за пленником, чтобы Добби похитил Наземникуса прямо у него из-под носа. Они будут думать, что эльф прислуживает Ордену, что, скорее всего, так и есть. А также он хорошо осведомлён об одном гостеприимном подземелье, в котором его регулярно мучил мой отец. Это самое вероятное место для поиска, никто ничего даже не заподозрит. — Дэйзи всё поняла, хозяин, — тихо пискнула эльфийка. — Дэйзи постарается сделать всё возможное! — Как только ты выполнишь мою просьбу, сразу же возвращайся ко мне. Они не должны увидеть твои воспоминания. Ты поняла меня? Когда до Дэйзи дошёл смысл слов Драко, на её маленьком сморщенном личике отразился испуг, но она послушно кивнула и пролепетала: — Конечно, хозяин. Дэйзи всё понимает. Её воспоминания должны быть уничтожены.***
Драко лежал на спине поперёк кровати и смотрел в потолок. Прямо над его головой кружил золотой снитч, лениво и неспешно перемещаясь по воздуху, время от времени зависая на месте, словно колибри, испивающий нектар из ароматного цветка. Малфой знал, что ему не уснуть, поэтому даже не стал утруждаться сменой одежды и лёг поверх покрывала в брюках и рубашке. Сложив руки на животе, он наблюдал за тонкими крылышками уже несколько часов, погрузившись в свои мысли и саднящие душу тревоги. Дэйзи вернулась примерно через час после их разговора. Она без труда отыскала Добби и передала сообщение. Эльф пообещал, что будет неподалёку, чтобы улучить момент и выкрасть Наземникуса из подземелья. Поблагодарив эльфийку, Драко стёр её воспоминания чарами Забвения, и теперь оставалось только ждать, когда Добби выполнит своё задание. Главное, чтобы обошлось без сюрпризов. И ещё главное — убедительно охереть вместе с остальными, когда пленник загадочным образом исчезнет. Послышался тихий стук в дверь. Драко медленно повернул голову, не отрываясь от матраса. — М-м? У него не было сил даже открыть рот и сказать «войдите». Дверь тихо отперлась. Мама. — Можно побеспокоить тебя, милый? — Нарцисса застыла в дверном проёме, вопросительно глядя на сына. Её мягкая улыбка никогда не располагала к отказу. Малфой пожал плечами и снова уставился на снитч. Нарцисса прикрыла дверь и бесшумно прошла в центр комнаты к кровати. — Подвинься немного, дай-ка мама присядет. Драко посмотрел на неё, нахмурившись: — Тебе что, некуда сесть? Однако, не дожидаясь ответа, он тяжело вздохнул, приподнялся, и, когда мама села рядом, положил голову ей на колени. Она нежно гладила его по волосам — именно так, как это способны делать только мамины руки. Это был их маленький тайный ритуал с раннего детства. Очень редкий, но такой важный. — Я очень скучаю по тебе, сынок, — её голос был спокойным, но Драко чувствовал, каких усилий ей стоило сдерживать эмоции. — Наверняка собиралась опять назвать меня «солнышком», и как это тебе удалось вовремя передумать? — С трудом, — ухмыльнулась Нарцисса. — Я знаю, тебе не нравится, когда я тебя так называю. — Солнышко светит и греет, ко мне это не имеет никакого отношения, — буркнул Драко, закатывая глаза. — Для меня имеет, — она потрепала его по белым волосам, взъерошивая их, а затем снова пригладила. — Он от тебя сегодня потребовал Круциатус? Резкая смена темы была очень в духе Нарциссы Малфой. Вернее, теперь уже Блэк. Драко коротко кивнул, внешне никак не реагируя на вопрос. — Хотела бы я сказать, что надеюсь, тебе не придётся больше использовать Непростительные, но мы оба знаем… — …что это только начало, — закончил за неё Малфой. — Знаю. Давай поговорим о чём-то другом. Расскажи, как проводишь свободное время в мэноре. Он хотел отвлечься. Мамино присутствие здорово успокаивало бурю внутри, но не тогда, когда они обсуждали пытки и убийства. — У меня всё время свободно, — усмехнулась Нарцисса. — В основном, читаю, иногда общаюсь с Дэйзи и помогаю ей на кухне. Ну и, конечно же, слежу за тем, чтобы Пожиратели не разрушили дом и не истоптали цветы в саду. Драко сдержанно и коротко рассмеялся. У мамы было тонкое чувство юмора. Из всех известных ему людей, принадлежавших аристократическому кругу, лишь она одна смела позволить себе отпускать чёрные шутки без прямого намёка на ужасные вещи, что скрывались за безобидными словами. — Надеюсь, твои любимые розы не пострадали от их грязных лапищ, — подыграл ей Драко. — Как видишь, ряды этих подонков ещё не поредели, — грустно выдохнула мать. — К сожалению, это, пока что, единственная уважительная причина применить к кому-то из них Аваду, но, как назло, эти твари аккуратно обходят клумбу, и пока ещё ни один цветок не пострадал. — Это всё потому, что они чувствуют исходящую от тебя угрозу, — объяснил Малфой. — Полагаю, тебе следует ослабить хватку. Пусть потеряют бдительность. Криволапый Фенрир точно долго не протянет. — Ты же знаешь, Драко, я человек не кровожадный, но Сивого я бы с радостью прикончила, — добродушно воскликнула Нарцисса. — Как думаешь, может, замаскировать всё под несчастный случай? — Я тоже ужасно соскучился по тебе, мам, — Драко улыбнулся и накрыл её ладонь своей. Эта женщина способна растопить его сердце за считанные минуты. — Расскажи лучше, как дела в школе? Как поживают Блейз, Тео, Пэнси? — Как обычно, — Драко протянул руку вверх, подзывая снитч. Золотой мячик покорно опустился на его ладонь и сложил крылышки. — На самом деле, я общаюсь только с Блейзом. Тео меня бесит. И Пэнси тоже. — Хм-м, — задумчиво протянула Нарцисса, и тут Малфой понял, что угодил в мамину ловушку. — Я думала, она тебе нравится. — Это я ей нравлюсь. Но она меня не интересует. — А кто интересует? Драко не смотрел на неё, но был точно уверен, что на лице матери заиграла хитрая улыбка. — С чего ты взяла, что меня кто-то интересует? Разве я не могу быть сам по себе? — Конечно, можешь, — абсолютно серьёзно заверила его мать. — Она с твоего курса? Драко фыркнул и усмехнулся, качая головой. — Да Вы, оказывается, та ещё проныра, maman, — на одной ноте произнёс Драко. Нарцисса мелодично рассмеялась, любуясь его красивым лицом, которое так редко выражало радость. — Нет. Старше. «Что ж, это почти правда. Точнее, не совсем ложь». — Как её зовут? — Ты же знаешь, я не могу сказать. — Не доверяешь моей окклюменции? — она вопросительно выгнула бровь. — Если честно, не доверяю, — бесцеремонно признался Драко. — Ладно, — беззаботно пожала плечами мать, обдумывая следующий шаг. — Как она выглядит? — Хорошая попытка, мам, — закатил глаза Малфой. — Значит, я её знаю, — довольно улыбнулась Нарцисса. Она не торопилась задавать новый вопрос и, воспользовавшись образовавшейся паузой, Драко вполголоса произнёс: — Она… очень красивая. Умная. Добрая, — ему безумно хотелось поделиться с мамой, рассказать об отношениях с Гермионой, но он не мог. Это было опасно, мама слишком близко находилась к Тёмному Лорду. Но хотя бы что-то она заслуживала знать. — Она научила меня призывать телесный патронус. Её рука застыла в его волосах. — Неужели? — переспросила Нарцисса. — Я думала, Северус научил тебя. — Я соврал, — признался Драко. — Дракон, — задумчиво улыбнулась она. — Казалось бы, что может быть логичнее, но я и подумать не могла, что твоё имя — не просто моя прихоть и желание следовать традициям Блэков. Выходит… имена в честь созвездий наделяют нас их магией. — Интересно, у Сириуса патронус был собакой? — вдруг задумался Малфой. — Не знаю, — прохладным тоном ответила Нарцисса. — Знаю только, что он был анимагом и по желанию мог в любое время обернуться гигантским псом. — Это все знают. — Выходит, твоя девушка не слизеринка, — заключила мать. — Нет, — отрезал Малфой. — Больше никаких вопросов о ней, мам. — Можно один последний? — аккуратно спросила Нарцисса. Драко закрыл глаза и глубоко вздохнул. — Что ты к ней чувствуешь? Он сглотнул, всё ещё лёжа с закрытыми глазами. Секунды текли медленно, словно зачарованные песочные часы в кабинете Слизнорта. Наконец, Драко открыл уставшие глаза и поймал взгляд матери. — Глубокую привязанность. На её лице отразилось беспокойство. Она свела брови и поджала губы. — Это очень плохо, — тихо проговорила она, снова запустив ухоженные длинные пальцы в его волосы. — Но как матери, мне очень радостно за тебя, солнышко. Пожалуйста, береги свою тайну.***
Гермиона не находила себе места. Эти выходные показались ей самыми длинными в её жизни. Гарри снова просыпался от кошмаров, в одном из своих снов он видел Драко с Наземникусом. Как раз в тот день, когда он отправился в мэнор. Гарри был ужасно зол, и хоть он недолюбливал плутоватого участника Ордена, жестокость Малфоя его поразила до глубины души. — Он применил к нему Круциатус, — с ужасом рассказывал Гарри. — Ты бы видела его лицо, Гермиона. Я никогда не видел такой зверской жестокости. Он был словно один из них. «Он был словно один из них». Гермиона знала, что это неправда. Она не верила, что Драко мог действительно испытывать нечто подобное к Наземникусу. И как он, чёрт возьми, попал к ним в плен?! Ей срочно нужны ответы. Она должна увидеть Драко, убедиться, что он всё ещё прежний. Что их договор в силе. Что Волдеморт не сломал его, а всего лишь принудил отыграть свою роль. Уже наступил вечер понедельника, а они так и не увиделись. Малфой пропустил занятия и не явился на ужин. Гермиона нервно постукивала ногой, сидя в кресле в гриффиндорской гостиной и глядя на часы. Близилось время патрулирования, сегодня их смена. Гарри и Рон были на подстраховке на случай, если Драко так и не появится, но было сложно сказать, чего они не хотели больше: шататься тёмными коридорами замка или же отпустить Гермиону одну вместе с ним. Конечно, они не доверяли ему. И Грейнджер не могла их за это винить. Ровно в девять вечера Гермиона поднялась с кресла и поймала на себе два настороженных взгляда. — Всё будет в порядке, мальчики, — твёрдо заявила она. — Не забывайте, он очень трепетно ко мне относится. Я уверена, что ему пришлось… — Превратиться в настоящего Пожирателя смерти? — съязвил Рональд. — Именно. Притвориться настоящим Пожирателем. — А если Наземникус мёртв? — вскинулся Гарри. — Что ты скажешь тогда? Будешь продолжать его защищать? Гермиона вздохнула и отвела взгляд. — Думаю, что буду. Потому что знаю, что Волдеморт не оставляет выбора. Но я уверена, что Наземникус в порядке и это совершенно беспредметный разговор. Грейнджер строго, но, в то же время, виновато окинула взглядом две плотно сжатые гриффиндорские челюсти и направилась к выходу из гостиной. Сердце готово было выскочить из груди, когда она открывала портрет. Она очень, очень сильно желала встретиться с Драко, но, в то же время, где-то глубоко внутри надеялась, что он не придёт. — Опаздываете, мисс Грейнджер, — прозвучал бархатистый тембр прямо возле уха Гермионы, как только захлопнулся портрет. Она вздрогнула и резко развернулась. Он пришёл. Он здесь. Драко. Такой же, как и прежде, со своими глубокими серо-голубыми глазами и тёплой улыбкой. Он сразу же притянул девушку к себе, зарываясь лицом в её волосы. Гермиона с облегчением вдохнула его восхитительный запах и обняла так крепко, насколько хватило сил в её хрупких руках. — Ты вернулся, — прошептала она. — Да, только что, — ответил он, целуя её в висок. Мерлин, как же она рад его видеть! — И сразу к тебе. У меня хорошие новости. Гермиона отстранилась и взглянула ему в глаза. Сейчас она обратила внимание, насколько Драко измотан. Тёмные круги под глазами и исхудавшее лицо указывали на то, что ему пришлось весьма несладко. — Насколько хорошие? — с предвкушением спросила Грейнджер, дрожа от нетерпения. — Мы спасём твоих родителей, — проговорил он заветные слова. — Но нужно действовать очень быстро. — Когда? — Послезавтра. — Что от меня требуется в первую очередь? Малфой ухмыльнулся и обнял её лицо ладонями. — Выпросить у Макгонагалл разрешение покинуть замок, а затем… обратиться к воображению и смекалке, Грейнджер.