***
Рик проснулся посреди ночи, холодный и мокрый от пота: простыня смята, словно на ней боролись; одеяло на полу. Во рту саднило. Он поморщился, сглотнув скупую слюну пересохшим горлом. Накинув рубашку, осторожно спустился по скрипучей лестнице, прошел на кухню, налил из крана воды. Ему в голову пришла идея поставить чайник и хоть немного согреться горьким напитком из пакетика. Но, потянувшись к шкафчику, он лениво опустил руки и, зевнув, отправился обратно. Тело его пробивал озноб. По бедрам бегали мурашки. Холодные влажные ступни неторопливо шагали по дощатому полу. У самой лестницы Рик, однако, остановился, вспомнив про своего гостя. Пройдя в зал, он замер перед диваном, ловя странное ощущение охватившего его беспричинного спокойствия. Потерев озябшие руки, он пригляделся. Из не задернутого шторой окна струился блеклый сероватый свет. На спинке мягкого отцовского кресла он разглядел аккуратно развешенные Дереком вещи: легкую хлопковую рубаху и такие же бурые с бахромой штаны. Рядом стояла пара старых кроссовок. Взгляд его невольно упал на диван и задержался на подсвеченном лунным сиянием безмятежном лице. Дерек крепко спал. Веки его были мягко прикрыты, очерченные темными густыми ресницами. Вздернутый кверху кончик носа придавал его волевому лицу слегка игривое выражение. Темные волосы рассыпались по подушке мягкими волнами. Левая рука, согнутая в локте, придерживала голову. Правая покоилась на шерстяном клетчатом покрывале. Мысли Рика внезапно вернулись к погибшему брату. «Франк умер, когда был всего на два года младше, чем Дерек сейчас». Конечно, Дерек был совершенно не похож на его брата, как был непохож индеец на янки. И дело касалось не только разнящейся внешности. Франк был шумным заводилой, неунывающим искателем приключений. Светловолосый, мускулистый, с тонкими мамиными чертами лица. Дерек был другой: тихий и спокойный, к тому же совсем иного сложения — не столь рельефен, с удлиненными конечностями. Рассматривая мирное лицо приятеля, Рик осторожно опустился рядом на колени. Втянув носом воздух, уловил легкий кофейный аромат. Он представил кружку горячего дымящегося напитка, и по телу вновь пробежала зябкая волна. Дома было тепло — мороз раздирал его изнутри. Исполинская глыба тоски врезáлась в крошечный остров надежд, и от ее ледяной, царапающей сердце кромки, несло бесконечным тревожным холодком. Рик чувствовал себя размотавшимся клубком ниток. Тело Дерека же, напротив, казалось, пылало, как ровное пламя, и Рик невольно прижался холодным носом к его горячей щеке. Всего минуту он собирался насладиться этим приятным обволакивающим ощущением тепла. Внезапно Дерек открыл глаза и от неожиданности сел на диване. Охваченный волнением, Рик не знал, что ему делать. Глядя виноватого и испуганно, он подбирал в суетном мозгу слова, которые мог бы сказать в свое оправдание. «Почему он сидит в одних трусах и рубашке на коленях у его постели?.. Как же ему объяснить?!» Собственный немой вопль оглушал его изнутри, тело мелко подергивалось, в голову заплыл туман. Дерек смотрел на него удивленно и невероятно пристально; его темные глаза сверлили, парализовали, вгоняли в дрожь. Рик устыдился своего жалкого вида. Не в силах подняться на ноги, он отполз к покрытому паутиной камину и, положив голову на колени, с силой обхватил себя руками. Все тело его настолько напряглось, что ему казалось, он либо исчезнет, либо взорвется. Прикусив губы, он истратил последние силы на то, чтобы сдержать стон отчаяния. Опасаясь открыть глаза или поднять голову, он просидел так несколько минут, борясь с желанием выскочить в ночную мглу и броситься куда глаза глядят, прочь от этого города, в поле жесткой высокой кукурузы, и потеряться там навсегда. Он уже мысленно бежал босыми ногами по влажной земле, а длинные листья больно хлестали его по рукам и телу, когда вдруг почувствовал рядом теплое дыхание, и после крепкая мясистая ладонь легла ему на затылок. Рик в полнейшем ошеломлении оторвал голову от коленей, будучи мыслями еще на кукурузном поле, в полнейшем аду одиночества и слепого отчаяния. Глубоким, обволакивающим взглядом Дерек смотрел в два его бледных молящих запуганных глаза, вскрывая все уродливые рубцы его души, оставляя его абсолютно обнаженным перед полнейшим принятием и одобрением другого живого разумного существа. Не отводя от него цепких глаз, Дерек приблизился, осторожно, словно обнюхивал, коснулся кончиком носа колючей небритой щеки Рика и нежно, словно кошка, потерся о его скулу. Сердце застыло у Рика в груди захваченным врасплох ребенком, а затем все внутри вдруг начало расширяться с невероятной скоростью: мысли унеслись в пурпурную высь небес, границы тела растворились в зыбком пространстве гостиной. Он не помнил, как разомкнул стянутые вокруг коленей руки, как неистово ухватил Дерека за шею, с силой прижав к себе, как подался навстречу к нему всем своим бессильным телом. Все еще придерживая его затылок одной ладонью, а вторую уперев в шершавую облицовку камина, Дерек в последний раз мягким движением поддел кончик его заостренного носа своим, а после нежно, но настойчиво коснулся его тонких дрожащих губ своими полными и рыхлыми, словно свежевспаханная земля. Рик впивался в него всем ртом, терся о его мягкие щеки, обсасывал широкие скулы и округлый подбородок, не переставая всей грудью вдыхать аромат теплого живого тела. Он ощущал его теплые сильные ладони на своей спине, массирующие его плечи, и шею, и затылок. Прикрыв наконец глаза и словно бы погрузившись в ритуальный транс, Дерек лишь слегка покачивал головой, отзываясь на любое движение Рика легкой расслабленной улыбкой. Вдруг сам впился в него губами так страстно, что Рику показалось, что из него вышел весь оставшийся дух. Тяжело дыша, он ослабил объятия и, подхватив его желание отдышаться, Дерек в последний раз легонько провел обеими ладонями по его взмокшему затылку и лишь после этого слегка отстранился от его лица. Они сидели у холодного камина, соприкоснувшись лбами. Ноги Рика слегка обхватывали тело Дерека, расположившегося возле него на коленях. Бессильно выдохнув, Рик опустил голову на плечо товарища. Руки безвольно упали ему на колени. Дерек дышал ровно. Ощутив прикосновение тонких ледяных ладоней Рика, он взял их в свои горячие и широкие, легонько помассировал, словно бы желая вселить в приятеля хоть немного тепла. Но Рик оставался холодным и неподвижным, словно замерзшее на морозе неокрепшее деревце. Плечи и бедра его слегка подрагивали. Холодок окутывал нос, лоб, бедра, колени. Дерек поспешил подняться, потянув за собой Рика. Но тот повис на нем, слабо обхватив за плечи, словно боясь отпустить. Из его глаз по груди Дерека покатились соленые ручейки. Дерек попытался растереть ему спину, но понял, что это не помогает. Подхватив его под руки, он направился в спальню, слева от двери, и через нее в небольшую ванную комнату. Опустив приятеля в ванну, он поспешно включил воду и, настроив температуру воды чуть выше привычной, сел рядом на кафель и начал осторожно поливать Рика из душа. Горячие, почти обжигающие струи потекли по его плечам и животу, а вскоре в ванной было уже достаточно воды, чтобы и ступни его оказались укутаны заботливым влажным теплом. Оставив ванну наполняться, Дерек аккуратно снял с Рика рубашку, бережно откинул волосы со лба, погладил по голове и замер, наблюдая за тем, как тот погружается в блаженную дремоту. Слегка перевалившись на бок, согнув руки в локтях и прижав скрещенные запястья к груди, Рик полными благодарности глазами поглядел в серьезное лицо Дерека. Он не понял, сколько времени пролежал в горячих текучих объятьях, лишь почувствовал, как его за плечи вытаскивают из воды, ощутил под ступнями теплую плитку, мягкое прикосновение пушистого полотенца к распаренной докрасна коже. Вытерев приятеля, Дерек повел его в спальню и, откинув плотное цветастое покрывало, уложил на матрас. Затерявшись в мягкой перине и простынях, Рик понял, что Дерек снимает с него мокрое белье, потом заботливо укрывает невесомым одеялом. Приоткрыв глаза, он увидел глаза Дерека прямо напротив своих. Вяло улыбнувшись, он положил руку на его большую мозолистую ладонь и провалился в сон.***
С трудом разлепив глаза, он не сразу понял, что лежит в родительской постели. А когда понял, то стал судорожно воспроизводить в уме события ушедшей ночи. Заметив, что Дерека нигде нет, он вздохнул с облегчением. Но ощутив аромат жарящейся яичницы, молча сел на кровати, не зная, выходить ему из комнаты или накрыться с головой одеялом, притворившись спящим. Желудок взял свое. Найдя в комоде кое-какие отцовские вещи, он бегло натянул на голое тело пижамные штаны и футболку и поплелся к двери. «Блин! Вот же ж блин! — мысленно ругнулся он, вспомнив страстный поцелуй, которым одарил его Дерек. — Если бы парень теперь просто ушел, то было бы понятно, что все произошедшее стоит забыть, как странный сон. Но он еще здесь… Черт меня подери!» — собравшись с духом, Рик пересек порог кухни. Дерек стоял у плиты, переворачивая яичницу, и когда вторая сторона схватилась, немедленно убрал с огня, чтобы не переварить желток. Заметив движение, он обернулся и поприветствовал Рика сухой улыбкой. Выглядел он серьезнее, чем обычно, на Рика старался почти не смотреть. Молча доев свой завтрак, Рик скупо поблагодарил приятеля и в ответ на рассеянный взгляд собеседника сообщил, что не сможет составить ему и пожилым дамам компанию. — Что-то мне нездоровится. Съездите сегодня без меня. А мне отдохнуть надо, сил набраться. Передав приветы миссис Рид, бабушке Дерека, и проводив до порога, Рик облегченно закрыл за товарищем дверь и смог наконец-то расслабиться. Чувство полнейшей потерянности в его груди соперничало с диким недоумением. Усталый разум твердил, что все было лишь понарошку, но тело знало, что это не так. «Мне просто нужно было плечо, поддержка, и… Черт… Но ведь ничего же не было. Ничего не было. Ничего. Не было!» — на этой мысли он и успокоился.