Глушь

— Интересно, когда же снег наконец-то закончится, — задумчиво протягивает он, смотря на темные облака. — Я живу здесь ещё мало, но кроме мрака, снега, который идёт каждый день, и тумана ничего не видел, — удивляется голубоглазый. Он и солнца-то тут не видел. По всюду снег и кромешная тьма. Но именно в этом месте ему так спокойно. Он стоял немного вдали от дома и около дороги. Там никого не было, совершенно ни единого звука или шороха. Один Соя наедине с собой. Он сбежал сюда, чтобы разобраться в себе, ибо в толпе народа, погруженному в мысли и в кругу шумных подростков, Сое стало немного нехорошо. Даже душно. Так душно, что ему вновь показалось, что он слышит голос человека, которого не знает. Это всё в голове. Омега пытается успокоиться и не накручивать себя, он должен понимать, что это абсурд. Сперва ему сниться сон о том, как его убивают, после чего жуткая боль пронзает его тело, а потом и труп. Видимо, он так начал переживать, что мысли об этом сами полезли в голову. С одной стороны, это явно бред. С другой, он точно слышал этот голос, это был не его голос, не его мысли. И от факта, что он слышит что-то иное, становится страшно. Если подумать и вспомнить, то этот незнакомый голос твердил лишь об одном. Он просил, чтобы Соя приказал ему. Приказал убить. — Эй! — омега обернулся. Его кто-то позвал, и этот голос принадлежал взрослому мужчине. Но что ещё, этот голос был не из головы, а принадлежал странному человеку, который вместе с ещё одним стал подходить к нему. Кавата немного замялся, он видит, стало немного страшно. Они реальные. Как жаль, что он так далеко отошёл от дома. — Это точно он? — спросил второй, он был повыше первого. Если присмотреться к нему, то можно заметить шрам у его глаза, который ещё больше устрашал омегу. Хотелось убежать, но он не мог, ведь они уже подошли. — Да, — ответил первый, слегка удивившись, что парень не стал убегать. Видимо, он даже не подозревает ничего. — Соя Кавата? Или Нахоя? Соя вздрогнул. В его голове сразу всплыли слова брата, которой рассказывал о причине, по которой они переехали. Папа кому-то перешёл дорогу, и они сбежали. И вот теперь эти люди стоят перед ним. Соя попятился назад. Не убегай. Они опасны. — Не сейчас! — прошипел омега. — Кто вы? Что вам нужно?! — в панике начал он. Он ни как не мог успокоиться. Только он подумал, что это всё его фантазии, так нет. — Значит точно он! — первый одним рывком схватил омегу и прижал к себе, крепко держа омегу, он полез в карман в поисках чего-то — На по…! — Чш! — второй прикрыл ему рот. — Спокойно, мальчик, мы не сделаем больно. Не сопротивляйся. Соя замер. Тот, который закрыл ему рот, начал вертеть пистолетом перед лицом омеги. Дела плохи. Они его убить хотят? Да, хотят и сделают. «Помоги… Братик… " Соя не знал, что делать, мог бы дернуться, мог бы что-то предпринять, но он стоял как столб и ничего не делал. А ведь так страшно. Страшно даже представить, что творится в голове у таких уродов, которые напали на пятнадцатилетнего парня. Прикажи, и я убью. «Опять… Кто это говорит?» — Нашёл! — злорадно закричал один из них, тот, который держал омегу. — Убери руки от его рта! Соя не понял, что произошло: к его рту и носу что-то приложили, отвратительный запах. Его что, похищают? Соя начал сопротивляться. Он не хотел это вдыхать в себя, но не смог не сделать этого, потому что воздуха в легких стало быстро не хватать. В глазах начало темнеть. А потом мрак… Когда глаза омеги закрылась, он увидел силуэт. Он стоял в чаще леса, повсюду была тьма, а руки чесались от жажды крови. Он выжидал, когда же ему позволят сделать желаемое. Но так и не услышал разрешения. Что-то мрачное, опасное, силуэт был длин и высок. Сое показалось, что это не человек, как-то странно он выглядел: не лица, не сердца, не души. Лишь когда он начал оборачиваться в сторону омеги, он мельком заметил красные глаза. А потом всё исчезло. Я сошёл с ума. Тепло. Он очнулся с тяжелым сердцем и со страхом. Воспоминания и мысли о том, что не нужно было вообще выходить на улицу, пришли сразу же! Кто же знал?! И что теперь будет? Что с ним с ним будет? А с братом? Родителями? Во мраке появился силуэт отца, и впервые за все эти годы в сердце омеги поселилась некая ненависть по отношению к нему. Соя же прекрасно знает, что это он виноват! Шум. Он ехал в машине. Глаза открываться отказывались. Так хотелось, чтобы это всё оказалось просто страшным сном. «Я не понимаю, связан ли я? «, — подумал омега. Он затих, непроизвольно ожидая, когда голос что-то ответит, он ведь отвечал до этого. Соя действительно сходит с ума, но сейчас эти мысли не так страшны, как-то, что он попал в лапы каких-то гадов. Немного подвигав руками, он понял, что не связан. Вроде ничего не болело, правда ещё ощущался этот ужасный запах, из-за которого он вырубился. Сколько же он был в отключке? Интересно, Нахоя понял, что что-то не так? Нет боли. Мыслей, голоса. Лишь усталость и какой-то запах, знакомый запах. Колокольчики. Соя приоткрыл свои глаза и увидел дорогу, мрак, фонари и лес по краям дороги. Лес? Он сидел на переднем сидении, не связан и, вроде, цел. Тишина окружала его, но было понятно, что рядом кто-то сидел и вел машину. — Как ты? Холодный голос пустил целый омеги целый табун мурашек по телу Сои. Стало жутко, не от самого голоса, а от осознания того, что он знал кому принадлежит этот голос. Медленно повернув голову, он увидел блондина, который со спокойным лицом следил за дорогой и поправлял очки. — Риндо Хайтани? — Да, — спокойно сказал он. — Я бы посмотрел на тебя, но не хочу отворачиваться от дороги, я не слишком хорошо вожу и, надеюсь, мы не врежемся никуда. — А? Я не понимаю. Как я тут оказался? Риндо улыбнулся. А Соя начал вспоминать случившееся, но присутствие Риндо и его вмешательство он не помнил. Но как он тут тогда оказался? И где те мужики? Кавата обратил внимание на руки альфы: они были в крови, синяках и ссадинах. Он дрался с кем-то? Бил. И сильно, если судить по тому насколько пострадали его руки. — Твои руки…- забеспокоился он и удивился насколько его собственный голос оказался слабым, альфа почти его не услышал. — Не беспокойся, всё нормально. Лучше скажи, как ты? Они не навредили тебе? — Я не знаю. Риндо замолчал, продолжая следить за дорогой, а Соя начал почувствовал сильную усталость и решил немного поспать. Просто закрыть глаза и уснуть. Он не боялся оставаться в таком состоянии с альфой, ему казалось, что когда он очнётся, Риндо расскажет ему всё. Или это всё было сном. Может быть он очнется в машине похитителей. Если так, то лучше ему не просыпаться. А быть с Риндо Хайтани.

***

— Прошу, — умоляет тихо Нахоя и спиной прижимается к стенке в туалете, — возьми трубку, братик… Голос омеги становится тише, а из-за бесконечных гудков на душе всё хуже и хуже. Беспокойство за младшего охватило его полностью. В голове вдруг начали всплывать ужасные мысли. Как же страшно. Он один раз оставил Сою одного, и тот пропал, неужели история повторяется? В дверь в туалете постучались, но Нахоя молчал. Он понимал, что даже свет не включил в туалете, так какого стучат вообще? Дверь открылась, и на пороге появилась знакомая личность. — Косичка? — дрожащим голосом спросил он. Он взял себя в руки, вернув лицу привычное беззаботное состояние, и положил телефон в карман. — Почему без света сидел, Одуванчик? — Ран зашёл внутрь и облокотился дверной косяк. — Дрочил что ли? Нахоя не смог сдержать улыбки. Это конечно было смешно и странно, но сейчас у него не было времени думать и конфликтовать с ним. Нахоя даже немного удивился, он действительно принял факт, что Косичка — это Ран Хайтани. После того раза они не виделись. Вообще стоит ли им сейчас вот так просто стоять друг на против друга и разговаривать? Нахое не очень хотелось. Только вот, серьёзно, что он забыл тут? Это же день рождение сестры Майки, что он тут делает? Но больше всего напрягало, что этот Хайтани сейчас был с ним в туалете с выключенным сетом и прикрытой дверью. — Дай пройти. — А если нет? Ран увидел напряжённый и сердитый взгляд Каваты, и это было что-то с чем-то. Видимо сейчас у омеги не было настроения не на шутки Рана, не на него самого. Возможно в другой ситуации ему было бы все равно на это, и он бы прямо сейчас прижал омегу к стенке и возможно бы трахнул, но вид Нахои в такой милой одежде и в туалете очень нравился альфе. Особенно неприличным мыслям Рана Хайтани. Но. Не в этот день. — Не хотел тебя злить, — он улыбнулся. — Я тоже на нервах. Полегче. Я просто братика потерял. Не видел его? Нахоя отрицательно покачал головой. Как-то странно стало. Соя потерялся, теперь ещё и брат этого пропал. Может они вообще вместе? От этой мысли Нахоя почему-то взбесился ещё сильнее. — Дай пройти, — Нахоя пошёл вперёд к двери, но остановился, видя, что Ран не убирает свою руку, не давая тем самым пройти. Нахоя кинул презрительный взгляд на задумавшегося вдруг Рана, который смотрел куда-то в пустоту. Кавата разозлился ещё сильнее, его кулаки задрожали, готовые в любой момент врезать. Но старший заговорил: — Последний раз я видел Риндо, — он перевёл свои фиолетовые глаза на омегу, — когда он наблюдал за тем, как твой брат выходит на улицу. Может он за ним пошёл? И они сейчас вместе. — Что? — Нахоя раскрыл свои глаза и уперся взглядом в Рана. — Что нашим братьям делать вместе? — Кто знает…но они очень мило общаются, — он усмехнулся. — Если твой брат хоть что-то сделает Сое, — Нахоя вплотную подошёл к альфе и серьёзно проговорил, — то я прибью его. И мне плевать какие вы там «святые» Хайтани. Я не боюсь вас. Ради брата я сделаю и вытерплю всё. «Вытерплю? О чем ты?» — он наклонился к омеге, так как был намного выше него. — Мой брат и я можем делать всё что хотим, с кем хотим и когда хотим. Я тоже не буду стоять молча, если моему брату будет что-то угрожать. — Ты мне противен, — тихо прошептал Нахоя. — Мне даже жаль тебя, останешься на всю жизнь один. И ты, и твой брат, и ваши шлюхи. — А это разве плохо? Я не верю в это бурду про любовь и тем более, — его рука скользнула по тонкой талии омеги, — не говори так, милый, вдруг когда-нибудь в списке моих шлюх окажешься ты. И в ту же секунду после этих слов Ран получил по удар в лицо. Такой сильный, что альфа отлетел в сторону. Он дотронулся до своей щеки и почувствовал как по его лицу что-то течёт. Кровь из носа. Нахоя улыбнулся ему: он был рад и удовлетворён этим видом. — Косичка, — Нахоя улыбнулся и открыл дверь, — если ты действительно хочешь переспать со мной, то это будет только в том случае, если, блять, изобьешь меня до потери сознания, а потом изнасилуешь. Потому что добровольно я не дамся. Особенно тебе. Нахоя хотел было уйти, но замер, увидев, эту уже не на шутку пугающую улыбку у альфы. Казалось, он сейчас встанет со своего места, нападёт, изобьет, а потом… Но нет, он лишь молча стоял и смотрел на омегу. Может быть Нахоя переборщил? И он башкой ударился. Или…ему нравится всё что произошло? Кавате стало жутко, и он решил быстро уйти, оставив Рана одного. Альфа сел на унитаз и засмеялся. — Нет. Я в тебе не ошибся, все до тебя, в том числе и Мицуя, — это пустышки. Ля… — он прошёлся рукой по струйке крови, а потом слизал её. — Кавата Нахоя, раз ты так хочешь, чтобы я так сделал. То я понял тебя. Я тебя так и возьму. Силой.