***
Сладкая нега растеклась по всему телу, расслабляя напряжённые мышцы после длительных тренировок на водопаде и губы самозабвенно растянулись в спокойной улыбке. — Как же хорошо.~ — чуть ли не мурлыча от долгожданного удовольствия, я прижалась щекой ближе к прохладной открытой груди, что так и тянет взгляд к накаченным мышцам, перекатывающимися под бледной, буквально белой кожей. Не удерживаясь невесомо провожу пальчиками по рельфеным кубикам пресса, завороженно наблюдая за тем, как тихо вздымается грудь, на которой я спокойно лежу. — Красивый… — шепчу одними губами, смотря сквозь опущенные пушистые ресницы на свои покрашеные болотным цветом ногти. Тяжело вздыхаю, ощущая вечерний ветерок на открытых участках кожи и прикрыв глаза, наконец погружаюсь в глубокий, нежный сон.***
— Девчата, — начала моя персона смотря на двух теневых клонов,— всем ясна наша задача? — Эм, главная, нужно кое-что прояснить на счёт разрешения на выход в страну Мёда. — одна моя копия кивнула в сторону ненормально расширенных зрачков саннина, что что-то шепчет себе под нос, поглядывая на меня, а не на клонов. — Короче, слушайте. Там такая ситуация была. Вспомнила я значит нашего кудряша, хоть и не забывала, но сообщения его некоторых мыслей настаивали, так и захотела с ним встретиться в последний день в этой стране, так как дальше мы перекачовываем в другую страну по неизвестным нам всем причинам. А Система до этого говорила, что если я хочу с ним встретиться, то нужно поторопиться, так как одиночное задание в этой стране вот-вот закончится. И я, как истинная душечка, решила навестить бывшего яндэрэ, но тут встал вопрос, как уломать Орочимару. В итоге, после одного очень долгого и чувственного поцелуя с поставленной еле заметной меткой на шее в виде засоса, хе-хе, меня отпустили. — Повтори, что от нас требуется? — сказала она за всех клонов. — Выполнить пару лёгких манипуляций. Одной фразой, нам нужен мёд, а Орочимару не знает точных моих вкусов. А как нам известно, мы обожаем этот природный продукт. Но всем же понятно, что это лишь отмазка.***
Тёмно-фиолетовая ткань плаща незаметно прошуршала меж приезжих шиноби из разных деревень, скрываясь на главной площади. Зацепив взглядом одну высокую макушку с кудрявыми волосами тёмного цвета, я облегчённо выдохнула, неловко поправляя отросшие волосы, что так и падают мне на лицо мешаясь. Поспешив за парнем, перебирая ногами, по граждански не используя чакру, я остановилась в паре метрах от обычного отеля, куда только что зашёл парень. — … Дай Ками мне наглости, появиться спустя три года на его глаза… — вдохнув побольше кислорода в лёгкие и найдя глазами нужное окно, где только что включился яркий свет лампы, я покрыла местность гендзюцу, выгораживая себя от чужих глаз. Прыжок и!***
— Шисуи-кун, ты настолько в шоке, что не собираешься меня отпускать? — хохотнув, провела ладонью по мягким кудряшкам, по которым, признаюсь, я скучала и очень сильно. Голова на груди слегка дёрнулась и прижалась сильнее, давя на лопатки большими, шершавыми ладонями. Я пяткой чую, что Шисуи пытается насытиться моим не изменившимся запахом мёда с цветами, глубоко вдыхая в лёгкие и прикрывая глаза. — Сакура, пожалуйста, повтори моё имя… — шёпотом, тихо, но для моего сердца так громко, словно крик отчаяния, — …Сакура…пожалуйста… — Шисуи-кун? — урча от удовольствия знакомого и такого любимого голоса, парень неожиданно, но ласково, уткнулся тёплым носом в ямку меж ключиц, вибрируя ответом на мои поглаживания, — Шисуи-кун, мой Шисуи-кун, мне повторить? — весьма приятно, когда близкий человек такой милый, как маленький и совсем безобидный тигрёнок. Хотя, немного смущает… Что я гоню?…К Орочимару я вообще приставала! — Сакура!~ — какой знакомый тон его нежного голоса, так успокаивает. Я так скучала по этому нежному голосу, что вечно тянет каждую буковку, затрагивая струны моей грешной души, — Не уходи… — протянул он последнее слово. — Шисуи-кун, когда за мной придут, тогда и вернусь. А пока, мне нужно к этому подготовиться. Так что... — мягко поцеловав того в кудрявую макушку, я активировала дорогущий навык Системы, — … забвение…***
— "Куда ходила" спрашиваешь, чайка? — не обращая какого-либо внимания на седовласого парня, что стоит рядом со мной на полигоне, я спокойно шелестела подаренной лентой зме́я, обвязывая вокруг коротко обстриженной розовой головушки, — Ну, за мёдом. — Я знаю, что это были твои клоны. — хмурый какой-то тон. — По городу гуляла. — не уж то ревность в нём играет? — Мне же нужен хоть какой-то отдых от тебя. Саске можно, а мне нельзя что ль? Такую ебетень в логове я не вынесу, иначе свихнусь окончательно. Мне ж это, гулять надо, свежий воздух, все дела. — Пф! — пофырчав на меня ещё раз эдак пять, Кабуто ушёл с моего поля. — Ну что ж, Рэд, начнём же тренировку моего подкласса "берсерк". — глаза загорелись зелёным, а волосы встали дыбом и я, как истинная девочка, мгновенно отрастила когти похлеще кошки, вставая на четыре конечности.***
— Что, прости? — Орочимару полностью повернулся в мою сторону, отложив изготовление нового яда на потом. Брови нахмурились, сдвигаясь к переносице. — Я хочу домой. Пусти меня в Коноху. — продолжая красить ногти сказала я, не повернувшись в сторону змеи, — Можешь мне память стереть и подкинуть к главным воротам, а можешь кого-нибудь из шиноби попросить вернуть меня в деревню, но это моё окончательное решение и тебе меня не переубедить, — тихий скрип зубов, он явно злится, но против системы не попрёшь, ведь она распределила его в раздел "ундэрэ". — Не хочу. — голос с хрипотцой вызвал табун неприятных мурашек, пробежавшихся по затылку, отчего волосы явно встали дыбом. — Я хочу. Хочу обратно в деревню, хочу домой, хочу вновь учиться у Цунаде-сенсей и выучить ирьендзюцу, обучиться силе сотни. И много чего ещё. — зелёные глаза блеснули в блёклом свете трескающейся лампы, что единственным источником света висит на одном шнуре и мигает в такт всяким ужастикам, слегка покачиваясь из стороны в сторону, — Лучше сотри мне память, иначе же с помощью клана Яманака тебя раскроют и все твои новые разработки тоже, лично мне это не надо. — размашисто чмокнув в белую щёку, я поплелась в сторону выхода из главной лаборатории к себе в комнату, — Всё, на этом всё, Орочимару. Мне пора домой. Я пойду пока переоденусь и соберусь, но это конец.{Задание "Конец положен. Возвращение домой" выполнено. Любовная цель Орочимару не смог противиться статусу "ундэрэ". Награда получена.}
***
Тяжело. Холодно. Темно. Только эти три слова могут описать моё нынешнее состояние, ну и ещё "писец, как хочу пить и спать", но это уже шесть слов, хоть они и в красках описывают мои чувства. Зажмурившись и насупив носик, я с титаническим трудом разлепила глаза, чувствуя тёплые руки под коленками и на спине. Согревает. Фокус зрения расплывается и словно трясётся от ходьбы, в глазах десятерится с размахом массового геноцида моих очков здоровья. Что же сделал со мной Кабуто, что аж блевать тянет? Пальцы рук непроизвольно дёрнулись и сильно задрожали, как у заядлого алкаша тире наркомана, у которого похмелье и сильная ломка. — Сакура, проснулась? — многократное эхо заглотило с новой силой, накрывая всё тело волнами цунами и робко трепеща каждой клеточкой тела, словно ломаясь изнутри. — П-пло..х-хо.. — выдавить один хрип стоило мне дорогого, а точнее двадцать одно очко здоровья, что стремительно тянется уже жёлтой полосочкой вниз, каждый раз минусуя по одному очку при каждом более глубоком вздохе. Глаза стали закатываться назад, возвращая меня в пучину кромешной и вязкой тьмы, что засасывает, как болото, нехотя выпуская из липких объятей, если полегчает конечно. Всё вокруг стало блекнуть и выцветать, становиться ватным и не важным, а голоса, в миг окружившие меня, меркнуть при каждом тихом стуке сердца, что медленно тянет пульс, почти не бьётся, замедляя свой живой темп. Твёрдая и одновременно холодная поверхность операционного стола не смогла отрезвить исчезающий в подсознание разум, сильнее давая слабину для окоченевших мышц тела, почти превращаясь в кашу. Тянет блевать. Язык, словно в узел связало. Мне пиздец плохо.{Включён экстренный режим} {Игрок отключён}
***
— Что с ней?! — в кабинет Хокагэ ворвалась запыхавшаяся Ино, за которой тут же влетела взволнованная Хината, тяжело дыша и бегая по помещению белыми глазами без зрачков. — Успокойтесь, вы не первые, кто пришёл. — на вид расслабленная Цунаде качнулась на стуле, отодвинув большую стопку подписанных бумаг и кивнув Шизуне, — Сакура в одиночной палате и пока к ней нельзя. Состояние нормализировано, она скоро должна очнуться, но посещение строго запрещено, из-за слабости пострадавшего организма. — сложив перед собой руки в замок, женщина чуть улыбнулась, — Можете придти завтра днём, не раньше. — дверь тут же захлопнулась за двумя девушками. — Цунаде-сама, но что всё же случилось, что вам лично пришлось проводить операцию? — Шизуне, прижала к себе поднос, обеспокоенно посмотрев на Хокагэ, что мгновенно изменилась в лице. — Это было вмешательство в подсознание, что повлекло за собой осложнение со всеми обменами веществ. Из-за того, что подсознание Сакуры сопротивлялось до конца, то была нарушена циркуляция крови и чакроканалы разорвались и лопнули во множествах местах, а танкецу были забиты. Если бы Шикамару с Какаши нашли бы её на десять минут позже, то организм не выдержал такой нагрузки и умер. Ей очень сильно повезло, видно Орочимару постарался, чтоб Сакуру нашли вовремя. — устало прикрыв карие глаза, Сенджу тяжело вздохнула, представляя другой исход событий.***
— Ясненько. Кими стал ниндзя Конохи. — Шикамару вяло кивнул, забирая из моей руки уже пятый опустошённый стакан и ставя рядом на тумбочку, — Гаара стал Казекагэ, некоторые из нашей возрастной группы стали джоунинами, а остальные, кроме Наруто, чуунинами. За эти два с половиной года все так выросли и стали сильнее, что почти каждый второй приходивший навестить чуть не душил меня в объятиях. — парень усмехнулся, смотря в моё лицо и вгладываясь в изменения моей внешности. — Ты также изменилась. — флегматично сказал парень, зевая и прикрывая рот рукой. — Ты прав, я явно стала сильнее, но ничего не помню. Лишь новые техники въелись в мою память. — пробубнила себе под нос, морщась от неприятного чувства иголки под кожей, — Интересно, как будет выглядит повзрослевший Наруто, когда вернётся с тренировок. — Он должен вернуться в деревню в следующем месяце. — А Шисуи? Где Шисуи? — осознание кольнуло мозг, что каким-то боком почувствовал укол совести. — Хэ? Учиха Шисуи уже вернулся в Коноху и сейчас наверняка мчится к тебе на всех по-… — не успел договорить мой собеседник, как в светлую палату с грохотом взваливается запыхавшейся, но ярко улыбающийся, кудряш, что громко и прерывисто дыша пропел моё имя, — А вот, собственно, и он. — Шисуи, рада видеть тебя. — уголки розовых губ взлетели вверх при виде моего мужчинки, у которого по щекам и скулам водопадами струится солёная влага, градом падая на подоконник палаты.***
— Ушёл? — в палату заглянули, чуть приоткрыв двери. — Цунаде-сенсей, доброе утро. — я кивнула, отложив на тумбочку поднос с едой и бенто, что с теплотой и заботой мне приготовил Шисуи, опередив Ино и Хинату. — Не очень оно и доброе, когда тебе чуть ли не угрожают танто выписать одну пациентку раньше времени. — устало потерев переносицу двумя пальцами с покрашенными ногтями, женщина расслабила мышцы лица, переставая хмуриться. — Простите моего парня, он очень заботится обо мне. — улыбнулась на понимающий кивок со стороны Хокагэ, как никак, но она понимает. — Так что я пришла? — опёршись о спинку деревянного стула, что оставил Учиха рядом с моей койкой, она широко улыбнулась, весело подмигнув, — Готова продолжать тренировки? Я уверена, что Орочимару не оставил тебя без внимания, зная твою расположенность к физической силе и гендзюцу. — тело неосознанно вздрогнуло, покрываясь неприятной изморозью отчего холодный пот маленькими бусинками скатился по позвоночнику. Сглотив вязкую слюну, я медленно кивнула, вскользь вспоминая, какую ересь я там творила и те самые моменты, что аж в пот из раза в раз бросает, — Что такое? Ты что-то вспомнила? — прохладная рука коснулась моего лба, убирая розовые прядки и проверяя температуру. — Я..я вспомнила ка-акие т-там были тренир-ровки. — и правда, по сравнению с прошлым тренировками химэ клана Сенджу, то я себя изматывала, как безжалостный Дьявол не имеющий такого понятия, как смерть от изнеможения, и истощения, и, конечно же, пощады. Но задумалась я совершенно о другом, о старике в ахуенном теле молодого мужчины, что всячески выводил меня. — А хуже только у меня. Тебе весь последующий месяц предстоит упорно тренироваться. — я перевела взгляд в карие глаза. — Только не говорите, что Акацуки скоро начнут действовать? — Это именно так. — кивнули, сложив руки под большой грудью, — Тренировки начнутся завтра в пять утра, не опаздывай. Можешь идти домой. — Где вновь пусто из-за отъезда родителей в страну Риса. — сказала я уже в деревянную закрывшуюся дверь.***
— Ебать! — громко пискнула, когда мимо лица просвистел плотно сжатый кулак наставницы. — Маты разрешены только в колоссально плачевной ситуации! — прогремела раздражённая Цунаде, сломав под нашими ногами многострадальную землю, что разлетелась в стороны от моего ответного удара. — Есть! — крикнула, ударив кулаком в сложенные в блоке руки, и пытаясь не закрывать широко распахнутые глаза от порывов ветра, не срывая взгляда с рук временного врага. — Используй чакру только тогда, когда уже ударяешь, так она будет плотнее! — пытаясь перекричать треск деревьев и шум ветра в ушах, сенсей ударила меня в одну из самых болючих точек, в нерв на плече. Я сразу начала прогонять медицинскую чакру по чакроканалам в повреждённое танкецу, преобразовывая её в очаге, — Твоя медицинская чакра должна всегда течь в тебе! — и снова удар. И каждый божий день у меня проходит на полигонах или в лесу Смерти, где каждая наша битва заканчивается большими пеньками вокруг нас и новыми синяками. А, ну да, после этого я долго медитирую, прогоняя переработанную чакру по всему телу, реально по всему, а ещё я потом лечу мелких животных и огромных рыб, чуть ли не пытаясь их воскресить. — Я подохла… — прохрипела я, как только мы вошли в кабинет наставницы, куда я перетащила пять огромных стопок бумаг из архива. В кабинете, чуть ли не лёжа на диване, почти спал Шикамару, а напротив него сидела Темари, чуть прикрыв глаза и о чём-то глубоко думая. Ну, конечно же они сонные, время пять утра! Я с двух часов дня тут батрачу! — А, ну двинь вправо. — нагло спихнув друга на другой край коженного диванчика, я мёртвым грузом упала на мягкую обивку, тут же прикрывая глаза, — Цунаде-сенсей, я подремлю пока вы болтаете. — и не дождавшись согласия, опрокинула голову назад, тут же проваливаясь в темноту сна. Хотя, если посудить, то я не сплю, спит моё тело, а я говорю тут с системой.{Игрок, вы правда не хотите убивать членов Акацуки?} <Я тебе сотый раз говорю, что по возможности их надо уберечь! Ну, или потом как-нибудь воскресить и переманить на сторону Конохи. У нас же ещё Мадара появится!> {Учиха Мадара не должен пугать вас до момента его появления в настоящем времени} <А когда меня уже в прошлое киданут?> {Когда придёт время, Игрок} <Надеюсь, что время придёт не тогда, когда я буду в разгаре битвы>
***
— Шисуи? — проснувшись на удивление мягком футоне в почти пустой комнате, где висит множество свитков с какими-то странными и совсем непонятными иероглифами, я позвала своего парня, надеясь, что он дома. Протерев заспанные глаза тыльной стороной ладони и сладко потянувшись, хрустя всеми спинными позвонками, я повернула голову в сторону звука шагов, где находится внутренний дворик и наружний коридорчик. — Вечер добрый, Сакура!~ — сёдзи тихо закрылись за спиной парня. Как всегда чуть ли не промурлыкав, оголённый по пояс Учиха, улыбаясь, чмокнул меня в холодный лоб, нависая над моим телом. — Я думала, что ты вернёшься завтра, Шисуи. — руки сами змеями обвились вокруг крепкой шеи, затягивая в сладкий поцелуй и перебирая холодными пальчиками тёмные кудряшки на затылке. Я совсем чуть-чуть укусила нижнюю губу и то совершенно случайно, тут же слизывая кончиком языка капельку алой крови со вкусом металла, продолжая играться с языком парня. Он такой вкусный! Ммм~{!Невинность Игрока в 99% опасности!}
Мне, уже откровенно похуй, раз это мой Шисуи. Да и мне тридцатник в этом году, пора же, когда то начинать!***
Сакуру мягко повалили на футон, не разрывая чувственный, нежный и невероятно сладкий поцелуй с незаметным привкусом крови. Шершавая ладонь скользнула под тонкую ткань задравшейся футболки, щекотя своими невесомыми прикосновениями бархатную кожу цвета молока, что так и манит своим тонким запахом вишни и мёда. На секунду, на эту чёртову медленную секунду, оторвавшись от желанных поалевших губ девушки, Шисуи заглянул в изумрудные глаза, затуманенным взглядом спрашивая разрешение, на что та заторможенно кивает, слегка покрываясь россыпью смущения, когда остаётся в одном нижнем белье, словно и не было никаких шорт с футболкой. Грудь в кружевном чёрном лифчике рвано вздымается, привлекая к себе внимание чёрных глаз, жадно впитывающих весь образ полуобнажённой девушки. Дорожка тёплых поцелуев усыпала ключицы, уже обнажённую грудь, задерживаясь на возбуждённых сосках, аккуратно покусывая и тут же нежно зализывая укусы горячим языком, одной рукой играаясь с другим и между указательным и большим пальцем чуть закручивая и щипая, сминая пышную округлость. Сладкий стон сорвался с приоткрытых губ Сакуры, отчего у парня прошлись приятные мурашки по позвонку, затягивая в узел тянущие возбуждение ниже живота и растекаясь забвенной негой по венам вместе с горячей кровью по всему разгорячённому телу. Спустившись ниже и оставляя мокрый след от поцелуев, Шисуи горячо поцеловал выпирающую тазовую косточку, затягивая кожу и облизывая, оставив багровеющий след, что чуть позднее станет засосом. Харуно что-то невнятно простонала в ответ на поставленную метку, закусывая нижнюю губу и закатывая зелёные глаза, прогибаясь в спине. — … Сладкая… — тихо прошептал парень, с полу рыком, полу стоном себе под нос и аккуратно зализывая засос, чтоб не делать больно своей любимой, мягко поцеловал внутреннюю часть бедра, опаляя горячим дыханием нежную кожу чувствительной зоны. Облизнувшись, Шисуи аккуратно подцепил зубами плотную ткань чёрного кружева, слегка задевая кожу губами, где тут же оставляет краснеющий след от поцелуя. Уже мокрые трусики полетели в сторону к остальной бесполезной одежде, открывая вид на полностью обнажённую Сакуру, что, в ночном полумраке, освещаемой только бледным светом луны за окном, медленно, словно плавясь от нахлынувшего возбуждения, судорожно вздохнула, уверенно кивнув. Юркий язык раскрыл податливые половые губы, слизывая прозрачные соки и громко сглатывая, жадно переминая слегка сухими губами розовую тонкую плоть внутренних складочек, боясь слететь с катушек, с аккуратностью посматривая в раскрасневшееся лицо девушки и закатившиеся от наслаждения изумрудные очи. Учиха блаженно сузил большие глаза, наслаждаясь сладким привкусом вишни с горчинкой цитруса, чуть удивляясь не обычному и даже аномально-ненормальному вкусу природной смазки. — ```Вкусная``` — пронеслось в резко потяжелевшей кудрявой голове. Шероховатые ладони с силой сжали мягкие бёдра, до побеления участков нежной кожи, а слух прекрасно наполнил тихий девичий стон, новой волной возбуждения наполняя тягучим ожиданием подрагивающий от напряжения член, что неприятно сжимает и ограничивает плотная ткань боксеров, всё ещё сдерживая остатки разума. Посасывая возбуждённо твёрдый клитор, что набух розово-красной бусинкой, и чуть покусывая складочки, Шисуи почувствовал напряжение в мышцах сжатых им ног, а это значит, что пора приступать к большему. В этот же миг по прогнувшемуся позвоночнику розоволосой проскользили маленькие электрические импульсы, оставляя после себя мелкие мурашки, приятно холодившие горячую кожу. Длинные пальчики с кошачьими коготками, ранее сжимавшие и сминавшие белые простыни большого футона, сжались на крепкой спине мужчины и сильных плечах, оставляя розовые полосы на твёрдых мышцах перекатыващихся под загорелой кожей. Короткие влажные поцелуи усыпали раскрасневшееся лицо Сакуры в больших ладонях, что сильно закусив нижнюю губу, зажмурилась, сморгнув с длинных чёрных ресниц колющее чувство неприятной боли, оттягивающей низ живота. — Ш-Шисуии… — тихо всхлипнула девушка от робкого глубокого толчка внутрь после несколько секундного ожидания, пока она привыкнет к ощущению заполненности и отойдёт от разрыва тонкой плёночки, что аккуратно разорвал её парень, заботясь о состоянии любимой. Хоть это было и не так больно, как ожидала Харуно, но неприятно кольнуло низ живота, сбудоражив все внутренности, что сжались при смене обстановки. Мягкие и головокружительно нежные губы накрыли чувственным поцелуем, врываясь в горячий ротик и играя с язычком Сакуры, заглушая громкий стон, когда Шисуи с трудом вошёл во всю длину одним глубоким толчком, ощущая, как сильно и так до невозможного узкие стенки сжались вокруг него. Глухое рычание и сладкие стоны наполнили тёмное помещение вместе с мокрыми шлепками, быстро набирающими темп. В глазах обоих всё мерцало и ребило самыми разными оттенками, хоть и не было должного освещения, а открытые настежь ставни маленького окна не спасали от недостатка кислорода в лёгких, когда те целовались. Красивые ножки обвились вокруг узких бёдер Учихи, своими прижимаясь ближе, пытаясь достичь максимум близости перевозбуждённых тел. Извиваясь под красивым подтянутым телом парня, в его руках, и царапая плечи и спину от переизбытка эмоций, оставляя длинные глубокие и не очень царапины, она чуть ли не захлёбывалась новыми стонами вылетающими из горла при каждом резком толчке, достающим до каждого сокровенного местечка со своими большими габаритами, толкаясь прямо в сжимающуюся верхнюю стенку матки, выбивая последний воздух из груди. Уже не зная, какой по численности взрывающий разум оргазм настиг вновь, изливаясь внутрь крикнувшей Сакуры обжигающей густой жидкостью, подрагивая всем телом и не выпуская девушку из крепких объятий, обмякшую от фейерверка эйфории и лениво ответившую на чересчур горячие объятия, обвив вокруг шее ослабевшие руки. А чёрная печать на плоском животике с еле видным прессом мигнув напоследок вновь исчезла с глаз, оставаясь незамеченным предохранением нежданной беременности. Выйдя из хрупкого подрагивающего тела, Шисуи лёг рядышком, на помятые простыни футона, ласково убрав прилипшие от пота розовые прядки с лица любимой, одаривая поцелуями уставшую девушку, чьи волосы красивой картиной распластались по белоснежной подушке в хаотичном порядке. — Я люблю тебя, Сакура… — прошептал брюнет, когда мелко дрожащие и поалевшие от длительных поцелуев губы привычно коснулись носа, смазано поцеловав в щеку. Слабая, но блаженная улыбка украсила вид удовлетворённой и полностью обнажённой Сакуры, что видно устала от такого длительного, в протяжении в пол ночи, события и сжавшись в маленький комочек, упёрлась всё также холодным носиком в широкую грудь парня, быстро засыпая, тихо засопев. Кудряш нежно укрыл их, когда-то откинутым в сторону одеялом, поглаживая розовые волосы и разглаженные черты лица, проводя кончиками длинных пальц. Аккуратно обняв сжавшуюся Сакуру, взяв в охапку вместе с половиной одеяла, он почти мгновенно уснул, зарывшись лицом в взлахмоченную макушку, вкусно пахнущую цветочным мёдом с призрачный шлейфом вишни.***
— Охх… — в глазах запрыгали какие-то радужные шарики или зайчики из-за резко подскачившего вверх давления. Приложив к голове прохладную ладонь, я судорожно выдохнула сквозь плотно сжатые зубы, тихо простонав от тягучей скручивающей боли внизу живота, но и от приятной неги растекающуйся по всем венам вместе с кровью, начиная с солнечного сплетения, —… Система, что со мной?…{Вчера вечером я предупреждала вас, что ваша невинность в опасности}
— А-а-а… — вспомнив, что мы делали с Шисуи почти всю ночь напролёт, я отчего-то победно ухмыльнулась, заглядывая в ванную комнату, — Я ж переспала с моим кудряшом. О, Великие Боги, какая у него дьвольская выносливость. Система, будь добра, купи и используй зелье восстановление за 50 рё. — по телу пробежался электрический разряд, тут же взбодрив меня от кончиков длинных ногтей до корней розовых волос. Умывшись и искупавшись прохладной водой, благо я оставляла пару комплектов вещей и запасные предметы личной гигиены в доме яндэрного Учихи, я напялила на себя огромную, по сравнению со мной, белую футболку, что на все сто закрывает мне бёдра, которую я стыбзила из большого деревянного шкафа из вырезной отделки дверц. Пройдя на звуки гремящей посуды, я дошла до кухни, где уже во всю готовит завтрак Шисуи, находясь лишь в одних штанах. Холодным кончиком носа чуть провела по изгибу спины, между напряжённых лопаток, вдыхая дурманящий мозг запах хвои. — С добрым утром. — наблюдая, как уши вспыхнули ярко-красным цветом, я хохотнула, обвивая крепкий головокружительно красивый торс мужчины своими прохладными руками и прижимаясь к спины своей грудью. Какой он тёплый. — С добрым, Сакура-тян!~ — чуть отпрянув от приятных обнимашек, я оглядела своё творение. На каменных мышцах спины множество красных полос, а на некоторых более глубоких тонкая багровая корочка запёкшейся крови, на шее есть алый, буквально кричащий и бросающейся в глаза, засос в виде маленького круглого пятнышка. Эстетичненько. Одним движением я оказалась зажатой между тёмной столешницой и нависшим надо мной парнем, что затянул меня в нежный поцелуй. Сладкие губы, слегка потрескались, но всё равно мягкие и чуть суховатые, но вкусные. Мягко поцеловав все доступные в такой позе ало-синие засосы и розоватые укусы, меня вновь заключили в объятия.{Получен статус "Госпожа"}
А мне нравится ход твоих мыслей! И всё же, укусы на плечах и засосы на шее, бёдрах и груди побаливают.***