Stress Management

Ян Чонин сам проснулся на рассвете, как и почти каждое утро. Он сел, потянулся и улыбнулся перспективе ещё один день заниматься любимым делом с семью лучшими друзьями. Он тихо встал, стараясь не разбудить своего соседа по комнате Джисона или его парня Минхо, которые очаровательно прижимались друг к другу на соседней кровати. А именно, Джисон сладко пригрелся на груди Минхо. Чонин надел очки, собрал свою одежду, которую разбросал прошлой ночью, и прокрался из спальни в ванную. Именно здесь по-настоящему начинались его дни. Ему нравилось выполнять свою утреннюю рутину: он принимает душ, чистит зубы щеткой и зубной нитью, строго соблюдает правила ухода за кожей, надевает контактные линзы, и всё это под тихий напев «Maknae On Top». Выходя из ванной, он столкнулся с Сынмином в коридоре. Ким всегда выглядел раздражённым по утрам, но в этот раз он выглядел ещё более сердитым, чем обычно. — Привет, хён! — Чонин тихо, но задорно поздоровался, на что Сынмин лишь кивнул и скрылся в ванной. Чонин же пошёл на кухню, где поставил на плиту турку с кофе. Лично он предпочитал пить кофе в какой-нибудь кафешке, но у него вошло в привычку готовить его для Чана и Сынмина. Продолжая думать о смурном настроении старшего, Чонин решился на приготовление полноценного завтрака вместо приевшихся хлопьев. К тому времени, как Сынмин вышел из ванной и угрюмо вполз на кухню, Чонин накрыл шикарный завтрак. На обеденном столе красовались тарелки с яичницей-болтуньей, беконом, тостами и фруктами, а также кувшины с молоком и апельсиновым соком. Посреди этого великолепия нашлось место и для красивой вазы с синим плюшевым цветком, который кочевал по всему общежитию. После душа Сынмин, особо не церемонясь, уселся за стол и набросился на еду. Он бездумно запихивал еду в рот, глядя куда-то вдаль. — Спасибо, что приготовил завтрак, Йенни, — сказал он, толком не прожевав тост. — Без проблем, хён! — весело отозвался Чонин, накладывая еду в свою тарелку. Их вполне можно было бы назвать компаньонами по завтраку, ведь обычно эти двое вставали самые первые. Зачастую они болтали обо всём и ни о чём, но сегодня Сынмин был непривычно тихим. — Как спалось? — осторожно спросил Чонин, за раз осушая половину стакана молока. Растущий организм, как-никак. — Не особо, — хмыкнул собеседник. Очевидно, подумал Чонин, решив зайти с другой стороны. — Минхо-хён так храпел ночью. Вам с Хёнджином повезло, что он спал с Джисоном. При упоминании Хвана, рука Сынмина на мгновение замерла на пути ко рту, трясущаяся ложка предательски выдавала состояние Кима, что не осталось незамеченным. Чонин уже заметил изменения в старшем с тех пор, как их отношения с Хёнджином стали более романтичными, но было кое-что ещё. Было похоже, что Сынмин будто боится чего-то. Но никак не удавалось понять, чего. Возможно макнэ удастся это понять, когда позже он увидит другого хёна. Тем временем Минсоны были следующими, кто вышел из спальни. Даже не потрудившись сначала сходить в ванную комнату, они сразу же пришли на запах с кухни. Джисон едва ли не подпрыгивал, когда подходил к обеденному столу, желая своим тонсенам доброго утра. Он выбирал место рядом с Чонином, который сидел напротив Сынмина. Минхо устроился по другую сторону от Джисона, и вполовину не такой бодрый, как его парень. Это, или… наверное, он просто слишком много думает. Сегодня они опережают расписание. Хах, пронеслось в мыслях Чонина. Замышлять что-то с раннего утра. Интересно, имеет ли это какое-то отношение к..... Он быстро глянул на Сынмина, который теперь казался ещё более напряженным. Ладно, это странно. Макнэ продолжал есть, прокручивая в голове возможные сценарии, при которых эти двое вели бы себя подобным образом. Зная всё, что он знал — а он знал много — больше, чем хотел бы знать — он решил, что это должно быть как-то связано с Хёнджином. — Доброе утро, Сынмин, — голос Минхо звучал отстраненно, но за его словами явно что-то стояло, и Чонин мог сказать, что Ким тоже это понимал. — Доброе, — Сынмин старательно размазывал яичницу по тарелке. — Ты телефон нигде не терял? — спросил старший, явно поддразнивая Сынмина, который просто взял свой телефон из-за вазы с фруктами, чтобы показать Минхо, а затем положил обратно, ничего не сказав. Итак, Сынмин не ответил на сообщения Минхо. О Хёнджине? Чонин задавался вопросом, имеет ли это какое-то отношение к Инциденту с Вибратором В Ночь Кино. Так-то он как порядочный макнэ наслаждался жизнью, хомячил брауни и смотрел фильм, сидя на коленях у Хёнджина, когда этот самый Хёнджин внезапно встряхнулся. Чонин тогда случайно зацепился взглядом за Минхо, который, несмотря на то, что его глаза были прикованы к фильму, улыбался самой хитрой и своей самой зловредной ухмылкой. Чонин сразу понял две вещи. Во-первых, что его подозрение, что Сынмин втянул Минхо в свои игры с Хваном, дав ему пульт от пробки, было правильным, а во-вторых, что ему скоро нужно будет найти другое место, чтобы сесть. Он оказался на коленях Феликса рядом с Хёнджином, и слава богу, потому что Хёнджин кончил в шорты. Чонин был убежден, что Минхо не допустил бы этого, если бы макнэ продолжал сидеть на коленях у Хёнджина, но он все равно был рад, что его вовремя пересадили. Однако Чонин был удивлен, что Минхо действительно заставил Хёнджина кончить прямо там, когда все они в одной комнате. Однако Хван, казалось, почти наслаждался ситуацией, даже когда приносил воду для Минхо с дерзким поклоном в конце. В общем, только он подумал, что его хёнам дальше в омут разврата падать в принципе некуда, со дна постучали. Они играючи доказали, что он ошибался. Теперь Чонину было интересно, Сынмин разозлился из-за этого? Ведь казалось, он не замечал ничего, пока это происходило, но, должно быть, узнал позже, когда заперся в ванной с Хёнджином. Чонин часто задавался вопросом, почему они думают, что со стороны ничего не видно? Но, опять же, никто другой ничего не замечал, так что, возможно, они были относительно осторожными. Так что скорее это Чонин слишком наблюдательный и мало что могло ускользнуть от внимания макнэ, к его огромному сожалению. Чонин знал слишком много. Слишком. Много. Они ели в тишине, за исключением того, что Джисон показывал Минхо мемы на своём телефоне. Тем временем Хёнджин вышел из спальни и провел минимальное количество времени в ванной, прежде чем направиться прямиком к входной двери со спортивной сумкой наперевес, которую он всегда брал с собой на танцевальные тренировки. — Хёнджин-а! ~ Завтрак, — Минхо практически скомандовал, застав Хёнджина врасплох, когда тот уже держался за дверную ручку. Минхо перевел взгляд на Сынмина, когда высокий блондин метнулся к столу. Хёнджин схватил яблоко, потрепал Чонина по пушистым волосам. — Я пойду попрактикуюсь, пока! — и выскочил за дверь. Джисон и Чонин были единственными, кто крикнул что-то в ответ, Сынмин же смотрел сквозь стол, а Минхо смотрел сквозь Сынмина. Что-то действительно было не так, и Чонину это не нравилось. Минхо заглотил остатки еды, клюнул Джисона в щеку и взял вещи из своей комнаты. Уже стоя в дверях, он сказал: — Спасибо за завтрак, Чонин. Убедись, что Джисон всё доел, — и затем вышел. Джисон фыркнул с легким раздражением, но отправил в рот еще один кусочек яичницы. — Быстро они сегодня, — невинно заметил Чонин, незаметно наблюдая за Сынмином. — Им, вероятно, есть что обсудить в новой хореографии, — от острого слуха не скрылась напускная непринужденность. Чонин внутренне нахмурился, но внешне остался совершенно невозмутимым, вгрызаясь в яблоко. Так, либо Хёнджин-хён рассказал Минхо-хёну о своих отношениях с Сынмин-хёном, либо Минхо-хён рассказал Хёнджин-хёну о том, что они были друзьями с привилегиями с Сынмин-хёном. Но то, что Сынмин не отвечал на сообщения Минхо, не совсем соответствовало второму предположению Чонина, поэтому он остановился на первом, как наиболее вероятном. Чонин мог только строить догадки о том, почему Сынмин хотел сохранить отношения с Хёнджином в тайне, но в то же время было ясно, что сам Хёнджин умирал от желания объявить об этом остальной группе. Чонин хотел, чтобы они уже всё всем рассказали, потому что он ненавидел страдальческое выражение, которое он ловил на лице Хёнджина. Но он также понимал, что у Сынмина должна быть какая-то причина, по которой он хотел сохранить все в тайне, поэтому Чонин, стиснув зубы, продолжал пристально наблюдать за ними обоими — чего он обычно не делал — в надежде обнаружить что-то, что помогло бы ему заставить их обоих комфортно двигаться в правильном направлении.

***

*FLASHBACK* Когда Минхо и Сынмин только начали свои странные недоотношения, у них было много дискуссий на этот счёт, дабы убедиться, что они оба согласны со всем, что происходит между ними. — Итак, мы оба согласны с тем, что нам просто интересно узнавать что-то новое, верно? — спросил Минхо, садясь на кровать рядом с Сынмином. В этом не было ничего такого. Если бы кто-нибудь вошёл, это выглядело бы так, как будто они просто разговаривали. Сынмин кивнул. — Я не заинтересован с тобой встречаться, если ты об этом. — Да, ты всё правильно понял. Я тоже. В смысле, ты привлекательный… — Минхо мягко коснулся пальцами бедра тонсена, — …но я не ищу романтических отношений. Сынмин невесело рассмеялся. — Что? — встрепенулся Минхо. — Я говорю не с целью задеть тебя. — Знаю, — заверил в ответ Сынмин. — Просто сама идея — я и отношения… Танцор выглядел озадаченным. — Почему тебе кажется это смешным? Ты был бы отличным парнем. Сынмин покачал головой. — Возможно, но я просто… я никогда ни к кому не испытывал никаких романтических чувств. Я имею в виду, я понимаю эту концепцию, но я просто никогда не испытывал её на себе. — А ты бы хотел когда-нибудь? В ответ он лишь пожал плечами. — Я не против, но без особого восторга. Минхо понимающе замычал. — Как думаешь, может ты аромантик? Снова пожал плечами. — Возможно? Для меня это не имеет значения. Но я к тому, что тебе не нужно беспокоиться о том, что я влюблюсь в тебя, пока ты прижимаешь меня к матрасу, хён, — он улыбнулся и игриво ударил Минхо по руке, на что тот ухмыльнулся. — В таком случае… что там было насчет матраса?

***

Leebites: Только не сходи с ума Leebites: Но Хёнджин очень расстроен. Он написал мне ночью Leebites: И рассказал про вас двоих Leebites: Во-первых, хочу вас поздравить Leebites: Во-вторых, я хочу сказать тебе, чтобы ты вытащил свою голову из жопы и впустил его Leebites: (Я только что перечитал это, ха) Впусти его в свою жопу, но, что более важно, впусти его в своё сердце Leebites: Перестань держать его на расстоянии Leebites: Я понял что ты возможно продолжаешь это делать из-за страха Leebites: Но он тоже напуган и не понимает, что происходит Leebites: И я не сказал ему, потому что это не мое дело, а также я не совсем уверен, что с тобой происходит Leebites: Но ты оттолкнешь его, если будешь продолжать в том же духе Leebites: Я знаю, что он со многим может справиться в постели Leebites: Но ты сильно сдвигаешь границы того, что он может вынести эмоционально, если он пишет *мне* об этом Leebites: Пожалуйста, поговори с ним поскорее Leebites: Ему больно Тем утром, ещё до того, как он встал с постели, Сынмин прочитал каждое сообщение по мере того как они приходили. Боль, которую он почувствовал в груди, не была похожа ни на что, что он когда-либо испытывал раньше. Он знал, что Минхо прав, но он был так напуган. Слишком напуган, чтобы даже думать о том, чтобы злиться на то, что Хёнджин рассказал Минхо об их отношениях. Ему потребовалось огромное количество энергии, чтобы хотя бы встать с постели, и то, что в конечном итоге мотивировало его, было идеей о необходимости хотя бы взглянуть Хёнджину в глаза. После завтрака он сидел один на своей кровати, уставившись на сообщения Минхо и пытаясь понять, как он вообще может начать отвечать. Наконец, он ответил. Сэр-Минни: Я не схожу с ума Сэр-Минни: Я не хочу продолжать ранить его Сэр-Минни: Я знаю, что всё проебал. Сэр-Минни: Это было неизбежно. Сэр-Минни: Я поговорю с ним. Сэр-Минни: Сможешь устроить так, чтобы мы остались вдвоем в танцевальном зале? Я уже в пути.

***

— Феликс… Феликс… Так хорошо… ааххх… Чан проснулся от того, что Чанбин разговаривал во сне, и почти пожалел о том, что Феликс уже ушёл и не мог услышать это. Он перевернулся на другой бок и накрыл голову подушкой, но решил, что легче уже просто встать и начать новый день. Собираясь в студию, он написал Джисону. Чанни-хён: Привет, Джисон Джисон: йоооо ~ как дела Чанни-хён: Мне нужно попросить тебя об услуге Джисон: оооо, какого рода услуга? Чанни-хён: Не такого рода Чанни-хён: Не совсем Джисон: ок, я заинтригован Чанни-хён: Я хочу убедиться, что другие люди смогут касаться моей шеи, и что я могу носить чокеры и прочее для сценических образов Джисон: я могу помочь тебе с этим, хён Джисон: я был бы рад Джисон: ты хочешь, чтобы Минхо-хён помог тоже? Чанни-хён: Я вроде как хотел начать сегодня, а мы застрянем в студии Чанни-хён: Но, может быть, в какой-то момент, конечно Джисон: он может использовать свои пугающие способности доминанта на тебе Чанни-хён: Джисон, это именно то, что мне *не* нужно Джисон: нет-нет, я имею в виду, поскольку он такой хороший дом, и поскольку я иногда готов делиться, он может помочь тебе научиться входить в сабспейс только тогда, когда тебе удобно. он знает процесс лучше, чем я, потому что я не был свидетелем этого Чанни-хён: Это имеет смысл Джисон: я очень мудрый ;) Чанни-хён: И вправду. Спасибо, Джисон Чанни-хён: Я собираюсь надеть чокер сегодня. Присмотришь за мной? Джисон: я буду следить за тобой ДВУМЯ глазами, О-О Чанни-хён: О боже Чанни-хён: Я сам об этом попросил? Джисон: похоже на то Джисон: но серьезно Джисон: я буду охранять тебя Джисон: не слишком Джисон: но ты будешь в безопасности Чанни-хён: Спасибо… тебе? Джисон: пошли вместе в студию Чанни-хён: Я угощу тебя кофе по дороге Джисон: ЧЕРТ ВОЗЬМИ, ДА Чанни-хён: Если конечно ты еще не пил его… Джисон: неа НЕТ Джисон: время кофе!!! Джисон: ПОШЛИ Чан закончил с утренними сборами в ванной комнате, но вернулся в спальню, чтобы забрать вещи. На входе в комнату он столкнулся с Чанбином. Чан не мог не заметить, что на нём была другая пара пижамных шорт, а не те, в которых он лёг спать. — Не хочешь присоединиться к нам с Джисоном за кофе, а потом пойти в студию? — спросил Чан, на что Чанбин быстро кивнул. — Ага, конечно, дай мне пять минут – и я готов. — Отлично. — Окей, — Чанбин направился прямиком в ванную. В это время Чан нашел простой чокер, который хорошо сочетался с его рубашкой, и небрежно закрепил его на шее. Чувства немного отличались, но вроде он был в порядке. Может быть, в конце концов, это не было такой уж проблемой.

***

В студии все шло отлично. Поработав над одним треком пару часов, Чанбин откинулся на спинку стула и закрыл глаза руками. — Знаешь, что я только что понял? — Что? — Чан развернулся к мемберу. — Нам нужно, чтобы Йенни перезаписал свой вокал, потому что мы сделали переход к припеву. Это отрезает самый конец его бриджа. Джисон нажал кнопку воспроизведения, и на этот раз они все это услышали. — Ух, ты прав. Я напишу ему. Джисон-хён: йенииии. ты нужен нам в студии. ты сейчас свободен? Малыш Хлебушек: В данный момент я на собрании акционеров, но они могут подождать меня. Джисон-хён: да захвати их с собой Малыш Хлебушек: Хёнджин-хён, Феликс-хён и я уже идём. Джисон-хён: погоди, я думал, акционеры воображаемые Малыш Хлебушек: Я думаю, они бы обиделись на это. Джисон-хён: вот почему ты не будешь с точностью передавать им моё сообщение Малыш Хлебушек: Я? Никогда. Джисон-хён: но ты бы и так этого не сделал, потому что ты сладкий хлебушек Малыш Хлебушек: Я слишком добр ко всем вам. Джисон-хён: твои хёны любят тебя йееениии Малыш Хлебушек: <3 Джисон-хён: аааввв я и не знал, что ты посылаешь сердечки Джисон-хён: подожди, я что, единственный, кто не получает от тебя сердечек? Малыш Хлебушек: Я имел в виду «меньше трех минут» до студии. Джисон-хён: однажды ты ответишь взаимностью на мою любовь Когда ребята вошли в студию, первое, что сделал Чонин, – это перегнулся через спинку стула Джисона, чтобы нежно обнять его за шею. Джисон почти растаял. Феликс сел рядом с Чаном, а Хёнджин подошёл, чтобы перелезть через Чанбина, который силой усадил его к себе на колени, крепко обняв за талию. Феликс определённо заметил, как Чанбин по-медвежьи обращается с Хёнджином, и это отвлекло его от того, что Чан рассказывал ему о треке. Всё, о чем он мог думать, это о том, как Чанбин затащил его бы в постель, навис над ним, медленно вошёл внутрь, заставляя Феликса мяукать от удовольствия… — Феликс? — голос Чана прорезался сквозь фантазию. — М? — Ты всё прослушал, да? — Прости, я выпал из реальности. — Ты выспался? — Ммм, да, я в порядке, хён. О чём ты говорил? Через какое-то время танцоры поняли, что остальные на полном серьёзе включились в работу, поэтому направились в зал, чтобы встретиться с Минхо. Во время рабочего процесса Чонин заметил, что Чан продолжает теребить свой чокер. Он также заметил, что Джисон постоянно физически прерывал его, когда он это делал. Оу, подумал Чонин. Должно быть, они уже вручили ему тот ошейник. Всё произошло пару недель назад. Это был обычный вторник, когда Чонин проверил почтовый ящик их общежития и обнаружил внутри небольшую посылку. Предполагая, что это что-то, что он заказал и ожидал получить со дня на день, он даже не потрудился взглянуть на почтовую этикетку. Вместо этого он осторожно вскрыл посылку, как только добрался до своей комнаты. Это был последний раз, когда он не проверял информацию на посылке, потому что, к своему бесконечному ужасу, обнаружил, что это определенно не его посылка. Внутри он нашел черный кожаный ошейник с кольцом спереди и надписью «Stray Kids» по окружности. А на внутренней стороне — надпись: Для Нашего Волка Ему не нужно было даже проверять имя адресата, чтобы узнать получателя, но всё равно проверил. И, да, это был Минхо. И он был уверен, что Джисон тоже приложил к этому руку. Чонин тщательно упаковал ошейник обратно, даже заклеив коробку свежей лентой. Как новенькая. Он оставил её на кофейном столике с другой почтой, безрезультатно пытаясь забыть ещё одну вещь о сексуальной жизни своих хёнов. Теперь, видя, как Чан неосознанно трогал собственную шею и чокер, Чонин понял, что это, должно быть, и в правду сильно повлияло на него. Чонин почувствовал облегчение от того, что Джисон явно старался помочь ему; он помнил, как страдал Джисон некоторое время после того, как начал встречаться с Минхо, так что, скорее всего, он знал, что делать. У Чонина было поверхностное понимание благодаря… оживленным… разговорам Хёнджина и Джисона… о том, что значит быть домом или сабом, поэтому он решил, что всё, что происходит с Чаном, имеет к этому какое-то отношение. И поскольку Джисон был тем, кто раньше проходил через нечто подобное, и ошейник явно предназначался для Чана, Чонин пришел к выводу, что Чан, должно быть, саб. На самом деле это не имело особого значения для Чонина, как для человека, который был одним из лучших друзей Чана, но он понял, что ему действительно больше не хочется думать об этом, поэтому сосредоточился на работе над треком. Но не прошло и десяти секунд, как Чонин снова вспомнил ночь кино, на этот раз думая о странной вещи, которая произошла между Чаном, Чанбином и Джисоном. В то время он этого не понимал, но теперь это обрело больший смысл. Джисон, должно быть, тогда тоже помогал Чану. Угх. Чонин хотел бы, чтобы его мозг не соединял все эти вещи воедино. Но блаженное неведение было всего лишь несбыточной мечтой для наблюдательного макнэ.

***

Когда денсрача закончили репетировать очередную песню, в танцевальный зал зашёл Сынмин. Минхо тут же объявил, что устал, однако это не помешало ему перекинуть Феликса через плечо и вынести его из комнаты под предлогом того, что ему нужен партнер для перекуса, оставив двух других парней наедине. Всё как заказывали. Хёнджин посмотрел на дверь, почувствовал, как у него скрутило живот. — Он сказал тебе, — тихо отметил он. Сынмин осторожно приблизился к нему. — Да, сказал. — Ты злишься? — Нет, Джинни, я не злюсь. — Просто разочарован? Сынмин тяжело вздохнул. — Нет, ты никогда меня не разочаровывал. Никогда. Хёнджин опустил глаза в пол, и сердце Сынмина заныло. Если бы не камеры наблюдения, он бы потянулся к его руке. — Если ты не злишься, тогда мы можем рассказать остальным? — Тихо спросил Хёнджин, всё ещё избегая зрительного контакта. Сердце Сынмина, казалось, готово было выпрыгнуть из груди при этой мысли. — Джинни, я… Хёнджин поджал губы и кивнул, бейсболка скрывала его глаза, которые начали наполняться слезами. — Я больше так не могу, — и в этот момент у него потекли слезы. Сынмин шагнул ближе, но Хёнджин отступил. — Хёнджин, пожалуйста, позволь мне объяснить. Хёнджин кивнул, зная, что если он заговорит, его голос надломится. Сынмин попытался сделать глубокий вдох, но все, что он мог сделать, это мелко глотать воздух, пока пытался сосредоточиться на выборе правильных слов. — Я не ожидал, что ты мне понравишься, — начал он и сразу понял, что уже плохо выразился, ещё до того, как Хёнджин рассмеялся и сделал ещё один шаг назад. — Верно, потому что я просто тот, кого ты можешь трахать в удобный момент. Знаешь, сколько бы раз ты ни говорил мне, что я твоя хорошенькая игрушка для секса, я никогда не верил, что ты действительно это имел в виду. — Джинни, пожалуйста, я не так выразился. Ты правда очень сильно мне нравишься. И я даже не заметил, как это случилось. Я… я никогда ни к кому раньше не испытывал таких чувств, — Хёнджин поднял голову, скрестив руки на груди, приготовившись слушать дальше. Так что Сынмин продолжил, — Я никогда ни в кого не был влюблен и ни о ком не думал в романтическом плане до тебя. И я никогда этого не ожидал, и меня всё более чем устраивало. Но сейчас я не знаю, что делать — я не готов к этому. Я даже толком не понимаю, какие чувства испытываю к тебе. Это… это действительно ошеломляет, и я просто не готов к тому, что все остальные будут смотреть на меня, ожидая, что я стану правильным парнем, особенно в сравнении с Минсонами, и… и ты этого не заслуживаешь. Мне очень жаль. Молчание. Слезы собрались на хёнджиновом подбородке, капая оттуда на скрещенные руки. Сынмин стоял на месте, пристально глядя на Хвана, ожидая ответа. Наконец, Хёнджин подал голос. — Спасибо за объяснение, — он сделал паузу, также чувствуя, что его сердце вот-вот выскочит из груди. — Но мне нужно больше, чем это. Мне не достаточно полумер. Мне нужно всё… или ничего. Хёнджин ненавидел себя за слова, слетающие с его губ, но он был честен с самим собой. Даже с объяснением Сынмина, он не понимал, почему Сынмин не мог просто сделать это для него. Другие мемберы поддержали бы их. И он не мог вынести отсутствия прикосновений Сынмина или даже его взгляда, когда они были рядом с другими. Это причиняло боль. Может быть, он был эгоистом. Может быть, они оба были. Сынмин звучал бесстрастно. — Я понимаю, — он дернулся, не зная, куда смотреть. — И мне не всё равно на тебя, — он говорил с пониманием, что произнесённых слов было недостаточно, чтобы передать боль в его груди. Хёнджин кивнул, всё ещё глядя в сторону. — Мне тоже не всё равно, Минни. Сынмин продолжил, — …Но я думаю, что мне нужно время. Чтобы быть лучше для тебя. Однако я не буду просить тебя ждать меня. Он не мог произнести этих слов. Ни один из них не мог. Но они оба понимали, что происходит. Они расстались меньше чем через неделю. Горькая мысль пришла Сынмину в голову о самоисполняющихся пророчествах, но он пока отогнал ее. Самобичевание наступит позже. — Хорошо, — тихо сказал Хёнджин. Он чувствовал, что это была его вина. Он подтолкнул Сынмина к принятию решения, и он принял его. Даже когда они ещё не были парой, они договорились быть единственными друг для друга, чтобы после того, как они оба пройдут тестирование, они знали, что оба будут в безопасности. Хотя это казалось неподходящим временем, Сынмин просто хотел содрать этот «пластырь», поэтому сказал: — Ты свободен… эм, быть с другими людьми. Если хочешь, — его собственнические чувства кричали, но он понимал, что с его стороны было несправедливо пытаться держать либидо Хёнджина в заложниках. Хёнджин впервые с начала разговора встретился с ним взглядом и нахмурился. — Мы больше не будем заниматься сексом? Теперь Сынмин был тем, кому пришлось отвести взгляд. — Не думаю, что смогу… эм… Я не думаю, что смогу быть с тобой и… и, эм, отделить свои чувства… — он замолчал, не зная, как лучше выразить себя. Но Хёнджин, казалось, понял и кивнул. — Ладно. Ты тоже можешь спать с другими людьми, Минни, — он сделал паузу и попытался пошутить. — Если ты этого не сделаешь, я думаю, твой член отвалится. А я хочу когда-нибудь снова сесть на него. Сынмин рассмеялся, но он чувствовал, что умирает внутри. — Я понял тебя. Я тоже этого хочу. — Мгм. Они неловко стояли, не зная, что сказать или делать дальше. — Пожалуй… Я тоже должен пойти перекусить, — неуклюже бросил Хёнджин и выбежал из зала, доставая свой телефон, чтобы отправить сообщение Минхо. Салфетница: ну всё Пугающий хён: Что случилось? Салфетница: мы расстались Пугающий хён: Ты в порядке? Пугающий хён: Где ты? Пугающий хён: Я иду к тебе Салфетница: я в порядке Салфетница: не нужно Пугающий хён: Остановись. Я вижу тебя Хёнджин сорвался в бег. Пугающий хён: СТОЯТЬ Минхо бросился по коридору, выбегая на лестничную клетку, чтобы догнать Хёнджина, сразу же заключив его в объятия прямо там. А Хёнджин сломался, разрыдавшись на плече Минхо. — Лжец, — привычное ворчание. — Ты не в порядке. — Он погладил младшего по голове. — Тебе не обязательно быть в порядке. Они стояли так целую минуту, Минхо одной рукой гладил Хёнджина по спине, а другой крепко держал блондина за затылок, ни один из них ничего не говорил, пока Хёнджин дрожал, пачкая плечо своего хёна слезами и соплями. Наконец, Минхо заговорил: — Я не думал, что так будет, — он чувствовал себя виноватым за свою роль в этом, хотя и знал, что этим двоим нужно было всё обсудить. — Это… это моя вина, — Хёнджин всхлипнул, едва соображая. — Я поставил ему ультиматум. Я… меня даже не волновало, почему говорю это. Я ужасный человек. Минхо шикнул на него и начал говорить спокойно, но твердо: — Я не хочу слышать, как ты говоришь это, ещё хоть раз, понял? Ты замечательный человек, Хван Хёнджин. — Он сменил тон на более успокаивающий. — И это не твоя вина, Джинни. Тебе нужно было от него то, чего он не может дать тебе прямо сейчас. Я уверен, что он это понимает. Хёнджин хватал ртом воздух, а Минхо продолжал обнимать его. Он обнимал младшего столько, сколько ему было нужно. Чонин спускался по лестнице, когда услышал, как хлопнула дверь на следующем этаже, и остановился, услышав плач. Вскоре он понял, что это были два его хёна. Он оказался заложником ситуации и он не мог не слушать, боясь смутить Хёнджина. Что произойдёт, если его присутствие будет обнаружено из-за звука его обуви по бетонной лестнице. Когда хёны, наконец, покинули лестницу, он опустился на одну из ступенек, обхватив голову руками. Он не мог поверить, что Хёнджин и Сынмин уже расстались. На самом деле ему отчасти нравилась идея о том, чтобы они были вместе. Минхо проводил Хёнджина обратно в пустой зал и оставил его там, чтобы он смог выплеснуть свои эмоции. Уходя из зала для практик, Минхо услышал уведомление и вытащил телефон. Хан Джисон: мы прервались на обед Хан Джисон: приходи в студию ;) Лино: Секс в студии, Хан Джисон? Какой скандал Хан Джисон: кто сказал, что я хочу секса? Лино: Ок, никакого секса тогда Хан Джисон: … но если ТЫ хочешь секса в студии, кто я такой, чтобы отказывать? Лино: Уже иду. Не раздевайся Хан Джисон: оооооо, горячо ;) Минхо закрыл за собой дверь студии и удостоверился, что запер её на ключ. Джисон усадил своего парня на диван и спустил собственные штаны вместе с нижним бельём, не теряя времени, седлая его колени. — Блять, Сони, — пробормотал Минхо, чувствуя как быстро возбуждается. На его парне теперь была только черная толстовка с капюшоном, и он пытался расстегнуть джинсы Минхо. Ему не потребовалось много времени, чтобы вытащить свой приз из боксеров Минхо. — У нас не так много времени до того, как Чан и Чанбин вернутся, — сказал Джисон, надрачивая ему по всей длине до полной твёрдости. Минхо откинул голову назад и застонал, забыв на мгновение о драме Хёнминов. — Они знают, что мы занимаемся сексом. Джисон рассмеялся. — Это не значит, что им нужно видеть, как мы им занимаемся. Минхо замычал и потянулся вперёд, чтобы укусить Джисона за шею. — Чанни-хён уже видел, как я трахаю тебя, — поддразнил он, зная, что Джисон не хотел, чтобы их лидер всегда наблюдал за ними. Джисон закатил глаза. — Просто выеби меня уже. — Ты знаешь, что я должен сначала растянуть тебя, малыш, — сказал Минхо, протягивая руку за спину Джисона. Его глаза расширились от удивления, когда он нащупал пробку. — Не знал, что ты с ней сегодня, — удивленно сказал он. Джисон хихикнул. — Разве ты не рад? Минхо зарычал в ответ, вытягивая пробку за кольцо. Он оставил её в руке, так как он не хотел случайно забыть её где-нибудь в студии, а затем усадил Джисона на свой член, легко погрузившись полностью из-за большого количества смазки внутри. — Хён! — Джисон вскрикнул, хватаясь за плечи старшего и выгнув спину. Какое-то мгновение Ли оставался неподвижным, но как только он понял, что Джисон начинает ёрзать, Минхо начал жестко долбиться в Джисона, с лёгкостью насаживая его на свой член. Внутри было так тепло и тесно. Вид Джисона в его толстовке, подпрыгивающего у него на коленях… Всё это слишком сильно на него действовало. — Ты похоже умирал от желания, чтобы я пришел и нагнул тебя, а, Сони? — спросил Минхо, безжалостно насаживая Джисона на себя. — Такой красивый, малыш. Джисон застонал от похвалы, глаза закрылись. Он чувствовал, как подходит к самой грани, но вряд ли он соскользнёт из реальности, если они просто будут продолжать в том же духе. Минхо на мгновение притормозил, от чего Джисон заскулил. — Хочешь, я отправлю тебя в сабспейс, малыш? — Джисону обычно не нравилось уходить в это состояние, когда они были вне общежития, но были времена, когда он нуждался в этом и просил об этом, ведь Минхо был рядом, чтобы помочь ему выбраться потом. В тот день Джисон нуждался в этом. Следить за Чаном оказалось труднее, чем он предполагал. Лидер всё утро не мог оторвать рук от собственной шеи, рассеянно прикасаясь к своему чокеру. Джисон был морально истощён, а было только время обеда. Он чувствовал себя плохо из-за того, что такая маленькая задача так сильно давила на него, и он знал, что если бы он мог погрузиться в сабспейс хотя бы ненадолго, он вернулся бы с более ясным умом. Но Минхо узнает об этом позже. На данный момент Джисон просто ответил: — Да, Хозяин, пожалуйста. Минхо снова зарычал, вставая и укладывая Джисона на пол. Он знал, что пол моют каждую ночь, и, кроме того, он знал, что Джисону нравится чувствовать себя грязным. Минхо продолжал резко двигать бедрами, соприкасаясь с Джисоном. — Грязная сучка, позволила мне трахнуть себя на полу во время обеденного перерыва. Ты бы предпочел быть наполненным моей спермой, чем своим обедом, да? Джисон заскулил. — Пожалуйста, дай мне свою сперму, Хозяин. Я буду держать её до конца дня. Сейчас. Вот и всё. Разум Джисона начал плыть, и ощущение того, как его парень вонзается в него, стало всем, за что он мог держаться. Минхо замычал, наблюдая, как глаза Джисона становятся отстраненными, и чувствуя, как все его тело расслабляется под ним, но не замедлил толчков, меняя угол, чтобы проникнуть ещё глубже. — Такой хороший для меня, Сони, ты всегда так хорош для меня, — ладонью он накрыл головку нетронутого члена и нацелился на простату следующим толчком. — Кончай для меня сейчас, малыш. Голова Минхо закружилась, когда он будто вошёл в транс. — Шлюха. Держу пари, ты хочешь, чтобы Чанни вернулся пораньше и наполнил тебя. Джисон застонал и излился в руку своего парня, дрожа от напряжения. После всего лишь нескольких толчков Минхо тоже кончил, дав Джисону именно то, что он просил. Он поднес пробку к заднице Джисона и сел на колени, чтобы держать его бедра. Когда он вышел из использованной дырочки с тихим влажным звуком, Минхо немедленно вставил пробку и усадил своего парня обратно на пол. Минхо собирался просто вытереть руку салфеткой, но Джисон схватил его, поэтому он поднес свою покрытую спермой руку к лицу своего парня и позволил ему неторопливо слизать свою сперму. Затем он использовал несколько салфеток, чтобы вытереть их обоих, надел джинсы и натянул одежду на Джисона. Хан продолжал лежать на полу, потерявшись в своём удовольствии. Минхо проверил время, но он не был точно уверен, как долго Чан и Чанбин отсутствовали, прежде чем Джисон написал ему. Минхо: Расчётное время прибытия Капитан: Почему ты спрашиваешь, интересно, есть ли у тебя достаточно времени, чтобы трахнуть Сони? Минхо: Нет Минхо: Я уже Минхо: Мне нужно знать, сколько времени у меня есть, чтобы вытащить его из сабспейса. Капитан: Блять Капитан: Я же пошутил Капитан: Минут 20, возможно? Хочешь, чтобы я задержался? Минхо: Нет необходимости Минхо: Я верну тебе твоего J.ONE как новенького Капитан: Пожалуйста, будьте одеты, когда мы вернемся Капитан: И давай БЕЗ «Так точно, Капитан» Минхо: Ну, ты уже сам это написал ;) Капитан: Когда-нибудь… Минхо: Когда-нибудь ты сделаешь что, Чанни? Минхо: Закончишь это предложение? Капитан: 15 минут Минхо: Ок, ок Минхо ещё несколько минут обнимал Джисона на диване, прежде чем начал осторожно выводить его из неосознанного состояния, разговаривая с ним о работе, которую он сделал сегодня, и о том, что он хотел бы на ужин, и что он хотел бы на обед, если уж на то пошло, поскольку он, очевидно, пропустил его, ради секса. К тому времени, как Чан и Чанбин вернулись, Джисон почти вышел из своего состояния. Он всё ещё чувствовал себя немного оторванным, но сейчас он мог спокойно продолжать работать, а остатки его состояния исчезнут естественным образом. Джисон был так благодарен, что его парень точно знал, как безопасно ввести его в подобное состояние и также безопасно вывести из него. В качестве бонуса, Минхо в конце концов принес ему обед. «У меня самый лучший парень», — подумал Хан, радостно жуя, когда они вернулись к работе. Чанбин даже не подозревал, почему Джисон не пошел пообедать во время их обеденного перерыва.

***

Феликс-хён: хей йенни Свежее Тесто: Да? Феликс-хён: угадай что Свежее Тесто: Что? Феликс-хён: угадай! Свежее Тесто: Ты выиграл в Among Us в качестве импостора? Феликс-хён: ну, да, но сейчас не об этом Свежее Тесто: Ты сделал брауни для меня? Феликс-хён: нет Феликс-хён: но я могу Свежее Тесто: Пожалуйста, и спасибо. Феликс-хён: вежливый хлеб Свежее Тесто: Ох. Я начинаю догадываться. Феликс-хён: Чанбин-хён сегодня в футболке без рукавов. Феликс-хён: ТЫ ВИДЕЛ Свежее Тесто: Видел. Феликс-хён: он сидит со мной в гостиной Феликс-хён: у меня есть отличный вид поверх телефона Свежее Тесто: Почему бы тебе не сделать фото? И вид будет у тебя дольше. Феликс-хён: это отличная идея Свежее Тесто: Я пошутил, хён. Свежее Тесто: Ты же в курсе, что можешь просто загуглить фотографии его рук, верно? Феликс-хён: но эта фотография только для меняяяя [фотография рук Чанбина] Феликс-хён: и похоже, для тебя тоже Свежее Тесто: Я уже удалил. Феликс-хён: еретик Свежее Тесто: Правда что-ли? Феликс-хён: вероятно — Эй, кому это ты так написываешь? — спросил Чанбин, стараясь казаться безразличным, после того, как Феликс хихикнул в десятый раз. Феликс подумал, не сказать ли ему правду, но вместо этого солгал: — Просто очень симпатичная новая трейни. Думаю, я ей нравлюсь. — Он пошевелил бровями. — Ох? — Чанбин почувствовал ком в горле. Поскольку Феликс был би, Чанбин чувствовал, что у него в два раза больше конкурентов. — Да, — Феликс снова сосредоточился на своём телефоне. Феликс-хён: продолжай писать мне Свежее Тесто: Окей… Феликс-хён: я сказал хёну, что переписываюсь с симпатичной девушкой Свежее Тесто: Стараюсь изо всех сил… Свежее Тесто: Тебе не кажется, что ты немного перебарщиваешь со всей этой ревностной схемой? Феликс-хён: это была твоя идея Свежее Тесто: Да, но явно не та её часть, где ты притворяешься, что интересуешься каким-то вымышленным человеком. Феликс-хён: это заставит его понять, что ему нужно сделать свой ход Свежее Тесто: Почему бы *тебе* не сделать ход? Феликс-хён: это отличный вопрос Свежее Тесто: Ты не собираешься отвечать на него? Феликс-хён: неа Свежее Тесто: Здоровый подход. Феликс-хён: угх ок Феликс-хён: мне страшно Феликс-хён: не хочу, чтобы меня отшили Феликс-хён: я даже не уверен, что ему нравятся парни Свежее Тесто: И как ты собираешься это выяснить, если не поговоришь с ним? Феликс-хён: ты прав Феликс-хён: мне нужен другой план Феликс-хён: спасибо, что вызвался помочь, йенни Свежее Тесто: Больше никаких планов! Свежее Тесто: Я не позволю втягивать себя в это. Феликс-хён: даже ради брауни? Свежее Тесто: Даже ради брауни. Феликс-хён: он просто ушёл Феликс-хён: я все равно приготовлю тебе брауни позже Свежее Тесто: *счастливый хлеб*

***

Позже той ночью Чонин решил проведать Сынмина. Он подозревал, что тот, вероятно, просто скроет свои чувства и никому о них не расскажет, так что он хотел оказать ему посильную поддержку. И хотя он бы не стал как-то обозначать, что знает о том, что произошло, он хотел показать своему хёну хоть немного необходимой заботы. Придя в общежитие, он обнаружил Хёнджина на диване с Феликсом, горячо обсуждающим дораму, которую они смотрели вместе, он решил пойти посмотреть, что делает Сынмин. Когда Чонин вошёл в комнату Минхо, Хёнджина и Сынмина — вау, это, должно быть, неловко быть соседями по комнате после всего — он обнаружил Минхо. Он сидел на кровати Сынмина, положив голову на плечо своего тонсена, оба тихо сидели в своих телефонах. — Йенни? — Минхо выпрямился. — Что-то случилось? — Я просто хотел провести немного времени с двумя моими любимыми хёнами, — Чонин улыбнулся и забрался в изножье кровати. Сынмин улыбнулся в ответ, и это согрело сердце Чонина. Он искренне заботился обо всех своих хёнах, и знание того, что любому из них было больно, причиняло ему почти такую же боль. А знание того, что он может заставить их улыбнуться, значило для него очень много. — Ты в порядке, хён? — спросил Чонин у Сынмина. — Ты сегодня выглядишь немного подавленным. Губы Сынмина дрогнули в полуулыбке. — Я в порядке, Йенни. У тебя был хороший день? Чонин кивнул. — Мне пришлось перезаписать несколько вокальных партий, но я думаю, что на этот раз они даже лучше. Сынмин на самом деле улыбнулся. — Всегда приятно, когда так складывается. Они втроем просидели на кровати Сынмина почти час, просто болтая, пока им не захотелось спать. Чонин вернулся в свою комнату и уютно устроился в кровати. Минхо решил спать у себя, вероятно, чтобы помочь рассеять любую напряженность между Хёнджином и Сынмином. Чонин подозревал, что он, вероятно, будет спать там по крайней мере неделю, если не дольше. Джисон отложил книгу, которую читал, и встал, чтобы выключить свет. — Спокойной ночи, хён! — Чонин уже чувствовал, как тяжелеют веки. Выключив свет, Джисон подошёл к кровати Чонина и подоткнул ему одеяло. — Спокойной ночи, Йенни. Сладких снов. Чонин улыбнулся и погрузился в сон, искренне мечтая о Чанликсах и Хёнминах.