Stress Management

Не успели они толком войти, Сынмин тут же отбросил свой чемодан и припечатал Хёнджина к стене жарким поцелуем, на который старший с готовностью ответил, еле удерживая на плече сползающую сумку. Когда им всё-таки пришлось оторваться друг от друга, чтобы глотнуть воздуха, Хёнджин слегка улыбнулся и тихо спросил: — Что ты собираешься со мной сделать? — Я собираюсь дать тебе именно то, чего ты заслуживаешь, — горячо прошептал Сынмин ему на ухо. По спине пробежал табун мурашек. Но в следующее мгновение старший и вовсе выпал из реальности, когда Сынмин встал на колени и быстро расстегнул его джинсы, спустив их до колен вместе с бельём. Без колебаний Сынмин полностью взял мягкий член Хёнджина в рот, усердно посасывая. — Ааа… — только и мог выдохнуть Хёнджин, откинув голову и всё-таки уронив свою сумку на пол. Сынмину не потребовалось много времени, чтобы довести его до полной твёрдости, двигаясь вверх и вниз по немалой длине с отработанной точностью. Хёнджин не часто получал минет от Кима, так что было в происходящем особое удовольствие. А затем раздался стук в дверь. Сынмин отстранился и ухмыльнулся ему. — Разберись, — коротко приказал он и вернулся к своему занятию. Хёнджин глянул в глазок. По ту сторону двери стоял Минхо, поэтому он чуть приоткрыл дверь, опираясь одной рукой на стену, чтобы Сынмин мог продолжать свою работу незамеченным. — Привет, хён! — приветствие сопровождалось нервной улыбкой. Сынмин подвинулся немного ближе к двери, чтобы Минхо не смог её открыть, как будто знал, что тот попытается. Впрочем он оказался прав, так что попытка Минхо попасть в номер не увенчалась успехом. — Привет… — Минхо попытался протиснуться внутрь, но дверь не поддавалась. — Тебе ч-что-то нужно? — голос Хёнджина дрогнул, когда Сынмин взял одно из яичек в рот и начал слабо посасывать. За дверью Минхо покосился на тонсена. — Я должен был догадаться, — он покачал головой. — Шустрые вы. Хёнджин нервно сглотнул и помахал рукой. — Так мило с твоей стороны, что ты заглянул. Передавай привет Джисону. — Ммм, да, спасибо, Джинни, я передам, — он постучал в нижнюю часть двери. — Пока, Минни. Хёнджин резко вдохнул, подавляя посторонние звуки, когда Сынмин полностью вобрал его член и постучал в дверь в качестве ответа хёну. — Спокойной ночи, хён, — Хёнджин улыбнулся и поспешно закрыл дверь. Сынмин отстранился только для того, чтобы издевательски посмеяться, а затем взял головку обратно в рот, сладко посасывая её, и глядя на Хёнджина своим самым ангельским взглядом. Но Хвана таким не проведёшь, только что он был свидетелем дьявола, который сидел внутри Ким Сынмина, и видел он это слишком много раз до этого, чтобы поддаться иллюзии. В это время Сынмин работал над членом Хёнджина так, как будто от этого зависела его жизнь, снова и снова заглатывая, обводя языком каждый дюйм. — Ты так заставишь меня кончить, Минни, — проскулил танцор, хватаясь за волосы тонсена. — В этом весь смысл, малыш, — ненадолго оторвался от своего занятия Сынмин. Он нежно ткнулся носом в пах, переводя дух, и вновь вернулся к минету. Хёнджин вцепился в волосы и тихо застонал. Ким безостановочно доставлял ему удовольствие, пока не добился своей цели: Хёнджин кончил прямо ему в рот, вероятно, за рекордно короткое время, менее чем в трех футах от входной двери. Сынмин выпрямился во весь рост с довольной улыбкой от уха до уха и нежно поцеловал Хёнджина. — Давай примем душ. В ванной комнате, помимо душа, так же располагалась большая ванна. Сынмин взял себе на заметку использовать её позже, а пока они разделись и вместе забрались под душ. Стоя под струями воды, он не мог насытиться своим парнем. Он держал его за бёдра, целовал острую линию челюсти, выцеловывал невидимые узоры на плечах и ключицах. Хёнджин обвил руки вокруг Сынмина. Он счастливо хихикал, непривыкший ко всем этим проявлениям нежности и привязанности, но охотно принимал их. — Для чего все это? — всё-таки не удержался он от вопроса. Сынмин уткнулся лбом в грудь старшему. — Я должен наверстать упущенное время. — Ты не должен ничего навёрстывать, — заверил его Хёнджин, мягко гладя Сынмина по мокрым волосам. — Я всё время такой грубый с тобой. — Потому что я этого хочу! — Я знаю. Я просто хочу показать, что чувствую к тебе, — он поднял голову с блеском в глазах. — Жаль, что мы не можем провести неделю здесь, в этой комнате, только мы вдвоем. — Похоже, тебе придется вместить всё в одну ночь, — шутливо заметил Хёнджин, тем самым бросая вызов.

***

— Что ты хочешь сделать в первую очередь? — спросил Сынмин, плюхаясь на огромную кровать. Невинный вопрос заставил глаза Хёнджина расшириться в удивлении. — Ты спрашиваешь меня? Сынмин пожал плечами. — Я могу сам решить, если хочешь, — он попытался сказать это как можно более нейтрально, будто ему всё равно. В глазах Хвана загорелся озорной огонёк. Хёнджин словно кошка забрался сверху, опрокидывая Сынмина на спину. — Как насчет этого? — Он начал глубоко целовать Сынмина, а затем резко опустил руки ему на бока, чтобы безжалостно защекотать. Крик Сынмина был заглушен поцелуем. Он всеми силами пытался вырваться, но безуспешно. Наконец, Хёнджин сжалился над ним и остановился, но тут же был перевёрнут на спину. Сынмин тихо, но с явной угрозой в голосе, зашептал ему на ухо: — Только потому, что я немного приспускаю поводок — не значит, что ты остался совсем без него. — Рукой он зажал Хёнджину рот и резко укусил за мочку уха, заставляя старшего беспомощно извиваться под ним. — Ладно, приподнимись. Я собираюсь отсосать тебе снова. — Но я хочу, чтобы ты трахнул меня! — Хёнджин надулся, но подчинился, укладываясь на подушки. — До этого мы ещё дойдём. А пока я хочу сделать это. Снова. — тон не терпел возражений, Сынмин приступил к одному из своих любимых занятий. Младший взял полностью в рот, танцуя языком по всей длине. Через минуту Хёнджин позвал его. — Минни? — М? — …Не бери в голову. Сынмин вздохнул и оторвался от минета с влажным звуком. — Малыш, запомни, сегодня вечером ты говоришь мне, чего хочешь. Не стесняйся. — Сама концепция того, что Хван может стесняться, казалась Сынмину инородной, но, похоже, именно это сейчас испытывал Хёнджин. — Ты можешь… может быть… поговорить со мной, как Минхо-хён разговаривает с Джисони? — слова явно давались ему с трудом. Сынмин хитро улыбнулся. — Ты хочешь, чтобы я был ласков с тобой, малыш? Хёнджин покраснел и отвел взгляд. — Ты не обязан… Ким молча пополз вверх по телу Хёнджина, сопровождая свой путь лёгкими поцелуями. Последний пришёлся прямо под розовым от смущения ушком. Мягкий, но настойчивый поцелуй заставил танцора вздрогнуть, но последовавшие за этим слова заставили сердце и вовсе забиться так, как будто оно хочет выскочить из груди. — Сегодня мой милый Джинни хочет быть хорошим мальчиком, я правильно понимаю? Хёнджин нервно сглотнул. От ощущения, что он ступил на незнакомую доселе территорию, у него закружилась голова. — Д-да, Сэр. Он ожидал презрительной усмешки, и быть впечатанным лицом в матрас, пока Сынмин без подготовки не раскроет его своим членом за то, что посмел высказать свои хотелки. Или быть жёстко выпоротым за желание быть чем-то большим, чем шлюхой для выпуска пара. (Говоря начистоту, он бы получил от этого огромное удовольствие, и оба это знали). Поэтому был ошеломлен, когда всё, что он получил, это сладкий, целомудренный поцелуй в губы, прежде чем Сынмин со всей искренностью сказал: — Ты всегда мой хороший мальчик, Джинни. Даже когда не слушаешься. — Он поцеловал его в кончик носа. Глаза Хёнджина расширились, а его дыхание стало более поверхностным. — Я собираюсь подготовить тебя и заставить почувствовать себя очень хорошо, что скажешь, малыш? Хван только и мог, что кивнуть. Вокалист медленно спустился вниз, остановившись на сосках. Он нежно посасывал один и бережно массировал второй большим пальцем. Хёнджин позволил себе закрыть глаза, сосредоточившись на ощущениях. Видя, как сильно парень наслаждался его ласками, Сынмин задержался дольше, чем намеревался изначально, то и дело меняя стороны. Ещё немного поигравшись, он встал с кровати, чтобы взять бутылочку со смазкой. Вернувшись назад, он ласково согнул в коленях длинные ноги танцора, предоставляя себе лучший обзор. Поскольку Хёнджин опирался спиной на подушки, Сынмин смог лечь прямо между его натренированных ног. Он разогрел немного смазки в руке, а затем приступил к основной части, проводя большим пальцем по входу, одновременно покрывая сладкими поцелуями внутреннюю сторону бёдер. Хёнджин издал высокий стон и запрокинул голову. Сынмин улыбнулся. — Ты такой красивый отсюда. Весь такой прекрасный лежишь тут, только для меня. Я собираюсь хорошо позаботиться о тебе сегодня, согласен? Хёнджин кивнул, глаза всё ещё были закрыты. — Да, сэр. — Умничка, — свободной рукой младший обхватил под головкой, чтобы помочь направить член себе в рот. Он не двигался, просто держал кончик пениса в тепле между губами, напевая, чтобы привлечь внимание своего парня. Хёнджин наконец открыл глаза, как раз на моменте, когда Сынмин слизывал каплю предсеменной жидкости, красиво выступившую на кончике. После нехитрой махинации Ким поцеловал маленькую щелку, мило улыбаясь. Хёнджин не мог удержаться от хихиканья, но это быстро перешло в тихий стон, когда Сынмин опустился, вбирая половину в рот, и одновременно вводя в него один палец. Сынмин оторвался только для того, чтобы заметить: — У тебя такой красивый голос, малыш, но постарайся быть потише, — прежде чем опуститься обратно, начав неторопливо раскачиваться. Одновременно с этим он не переставал растягивать старшего, и вскоре смог просунуть внутрь два пальца. Сначала Хёнджин не был уверен, что делать со своими руками, но вскоре почувствовал острую необходимость запустить их в волосы Сынмина, что он и сделал, очень осторожно. Обычно ему никогда бы не позволили этого сделать, ведь потенциально это дает ему слишком много власти в их отношениях. Но он чувствовал, что сейчас это было правильно, и он ощутил облегчение, когда Сынмин не оттолкнул его руки. Он не оказывал никакого давления на голову, просто позволил своим ладоням лежать там, чувствуя, как младший покачивается вверх-вниз по всей его длине. Когда Сынмин начал массировать простату, Хёнджин понял, что больше не продержится. — Сэр? Я кончу, если… Сынмин отстранился и со всей нежностью, которая у него была, улыбнулся ему. — Я знаю, малыш. Сегодня ты можешь кончить, когда захочешь, хорошо? Просто предупреди меня, если сможешь. Хёнджин лишь рассеянно кивнул и попытался продержаться как можно дольше, пока Сынмин продолжил отсасывать ему, массируя простату. Первое предупреждение было, когда он сильнее вцепился в черные волосы Сынмина, а вторым было протяжное «Я…», которое было единственным, что Хёнджин смог выдавить, прежде чем кончил Сынмину на язык. Одна из его ног выпрямилась, случайно скинув смазку на пол. Младший не останавливался до самого конца, стараясь проглотить каждую каплю горячей спермы, пока та не иссякла. — Ты такой молодец, малыш, — похвалил он его, обильно покрывая поцелуями внутреннюю сторону слегка дрожащих бёдер. Он сел на колени, чтобы нежно погладить ноги и животик Хёнджина свободной рукой, удерживая другую руку в нём. — Я собираюсь продолжить растягивать тебя, хорошо, милый? Милый? Мозг Хёнджина немного помутился от этих слов, но Хван нашёл в себе силы промычать в знак согласия. — Слова, сладкий. — Да, — мозг ещё пару секунд прокручивал шестерёнки, прежде чем он добавил, — Сэр. В течение следующих нескольких минут Сынмин избегал простаты, просто медленно водя пальцами внутрь и наружу и добавляя третий. Когда мягкий член Хёнджина начал подавать признаки жизни, он позволил себе нежно касаться натруженного комка нервов и чуть наклонился, чтобы лизнуть промежность, поджавшиеся яички и полностью всю длину, оставляя сладкий поцелуй на головке. Он держал одну из рук Хёнджина в своей чистой. — Думаешь, сможешь постараться и снова кончить для меня? Хёнджин чувствовал себя таким разнеженным и податливым, словно тёплая глина, в умелых руках своего парня, что позволил бы Сынмину делать с ним все, что тот хотел. Поэтому кивнул. — Да, сэр. Джинни постарается. Он будет хорошим. Это стало первым звоночком. Сынмин пожалел, что у него нет одного-двух вибраторов, но они не прошли бы через досмотр в аэропорту незамеченными. Поэтому он снова взял твердеющий член в рот, с усердием втягивая щёки, и начал нежно массировать простату, зная, что во второй раз Хёнджин будет ещё более чувствительным. Собственно говоря, старший не продержался долго. Проглотив последнюю каплю, Сынмин оторвался от своего занятия, чтобы похвалить своего Джинни. Сам Джинни в этот момент не мог собрать сознание воедино. В голове звенела пустота. Удовольствие, окрашенное чрезмерной стимуляцией, было настолько ошеломляющим, что слезы наворачивались на глаза. Взглянув наверх, Ким обнаружил своего парня абсолютно разбитым, и в то же время до невероятного прекрасным. Он хотел, чтобы сегодня Хёнджин больше говорил о своих желаниях, так что спросил: — Как ты хочешь, чтобы я о тебе позаботился? Но тут Хёнджин издал горький всхлип. Из его глаз неровными дорожками по щекам потекли слёзы, а сам он отчаянно потянулся к младшему. Это стало вторым звоночком. — Шшш, шшш, Джини, я здесь, — Сынмин пытался успокаивать, медленно вытаскивая пальцы. Ему нужно было найти бутылочку со смазкой, прежде чем продолжить, поэтому он спрыгнул с кровати и огляделся, заметив её прямо под матрасом. Схватив её и встав обратно, он был потрясён, обнаружив, что Хёнджин начал дико дрожать, как будто стоял голый в метель, и тихо плакал, обхватив руками живот. Сынмин тут же бросился к нему и усадил себе на колени, как бы баюкая, надежно обхватив руками. — Джинни, ты в порядке? Скажи мне цвет, малыш. — Пусто… — раздался слабый шепот. Он в таком состоянии, потому что я оставил его пустым на пять секунд? Сынмин пытался понять, что происходит. И тут у него щёлкнуло. Похоже, Хёнджин таки мог уходить в сабспейс. И когда Сынмин оставил его на мгновение, может быть, это вызвало сабдроп? У Сынмина почти не было опыта с подобным состоянием. Единственным, кого он видел в состоянии сабдропа, был Чан. И тот приходил в себя настолько плавно, что перехода можно было и не заметить. Но сейчас казалось, будто Хёнджина резко выдрали из блаженного состояния, что спровоцировало сабдроп… или, может быть, он всё ещё пребывал в сабспейсе… просто очень глубоко? Сынмин не был уверен. Он начал нежно гладить волосы Хёнджина, уткнувшись лицом в шею. — Я прямо здесь, Джинни. Пожалуйста, не плачь. Скажи мне, что тебе нужно, хорошо, ангел? Хёнджин слабо пошевелился у него на коленях и потянулся вниз, пытаясь направить член Сынмина в свою дырочку. Приостановив попытки, младший протянул ему флакон смазки. — Сначала сделай меня влажнее, Джинни. Дрожащей от нетерпения рукой Хёнджин всё же взял бутылку, немного повозился с ней, прежде чем нанести немного на руку, и отложил смазку в сторону, чтобы Сынмин закрыл. Когда танцор нанёс неразогретую смазку на член, Сынмин снова взял верх, прижимая Хвана к себе. Головка недвусмысленно прижалась ко входу. — Ты хочешь, чтобы я вошёл, Джинни? Мне нужно, чтобы ты сказал цвет. Хёнджин тяжело кивнул, как будто его голова стала весить на несколько фунтов больше, и постарался собрать в кучу остатки ясного разума, чтобы связать пару отрывистых фраз. — Зелёный, сэр, пожалуйста. Хочу. — Хорошо, ангел, раз хочешь — получишь, — с этими словами он легко вошёл внутрь подготовленного ануса, медленно-медленно, до упора. Хёнджин прерывисто вздохнул и положил голову Сынмину на плечо. Сам Ким оставался неподвижным наблюдателем, Хёнджин окончательно расслабился в его объятьях. Он улыбнулся старшему, но Хёнджин держал глаза закрытыми и не видел этого. — Ты мой умница, Джинни. Я так сильно тебя люблю. Глаза Хёнджина резко открылись, он нахмурил брови. — Не обязательно так говорить… Сынмин почувствовал острую боль в груди, когда понял, что Хёнджин не воспринял его слова взаправду. Но пусть он и не планировал произносить их, они были самой настоящей искренней правдой, на которую он только был способен. Следующие слова последовали после нежного поцелуя: — Я говорю это не просто так, ангел. Я очень сильно тебя люблю. Широкая улыбка расцвела на губах старшего, и он прошептал в ответ, — Я тоже люблю тебя, Минни. — Он таил эти чувства уже некоторое время, но решил, что ему придется придержать их в себе, пока Сынмин не будет готов ответить тем же. — Минни, — заговорщически начал Хёнджин, снова закрыв глаза и глубоко вдохнув. — Кажется, я могу уходить… в сабспейс. Сынмин усмехнулся и поцеловал его в подбородок. Он не стал самостоятельно акцентировать внимание на этом, потому что беспокоился, что информация может шокировать хёна в его нынешнем состоянии. — Я заметил, милый. Ты всё ещё в этом состоянии? Хёнджин кивнул, и казалось, был готов провалиться в сон. Тем не менее, он пытался поговорить ещё немного. — Никогда не знал, потому что… наверное… никто никогда не был милым… настолько милым… — Он попытался объяснить, но Сынмину не нужны были полные предложения, чтобы понять. Очевидно, что сабспейс не мог быть вызван грубым обращением. Но только посмотрите: отнесись к Хёнджину деликатно и так, как будто он самое прекрасное создание на Земле, которым он и является: и вот он полностью потерялся в ощущениях. — Шшш, малыш, не нужно сейчас ничего объяснять. Мы со всем разберемся позже, ладно? А сейчас я собираюсь заставить тебя кончить ещё раз: и потом мы пойдём спать. Киму не хотелось кончать внутрь, так как он не хотел потом вытаскивать старшего из постели для ещё одного душа в таком состоянии. Но он также понимал, что Хёнджин будет волноваться, если он уйдет. В итоге, он потянулся к члену перед собой и обхватил рукой, нежно проводя большим пальцем по маленькой щёлке, чтобы смазать выступившую смазку. Сынмин поднес большой палец к губам Хёнджина и тот поцеловал его, высунув язык, чтобы слизать свой собственный предэякулят. — Молодец, — пробормотал Сынмин, вытирая руку хёна, которая все еще была влажной от смазки, а затем положил её на живот, пока сам снова потянулся вниз и начал надрачивать Хёнджину. Он всё ещё оставался внутри, его член нетерпеливо дёргался, но стоически игнорировал собственное желание двигаться, вместо этого сосредоточившись на парне перед собой. Хёнджин захныкал, приближаясь к разрядке, впиваясь ногтями в свободную руку Сынмина. — Такой милый, Джинни. Кончай, когда сможешь, Принц. Всхлипнув, Хёнджин кончил, сжавшись вокруг члена и выплёскиваясь в руку парня. — Тсс, тсс, хорошая работа, Джинни. Ты отлично справился. Теперь Сынмин столкнулся с дилеммой. Старшему наверняка не понравится, если он встанет, чтобы сходить за полотенцами. Так что он решил, что ему просто нужно взять Хвана с собой. — Так, милый мой, мы сейчас пойдем в ванную, хорошо? — Он осторожно снял Хёнджина со своего члена, всеми силами игнорируя скулёж, и повел его в ванную. Хёнджин облокотился на стойку, пока Сынмин вытирал его. Когда он закончил, он встал позади старшего и обхватил его руками за талию, положив подбородок ему на плечо, улыбаясь ему через зеркало. — Посмотри, какой ты красивый, Джинни, — прошептал Сынмин, наблюдая, как Хван разглядывает себя в зеркале — растрепанные черные волосы, припухшие от поцелуев губы, раскрасневшиеся щеки. Сынмин поднял руку, чтобы положить Хвану на грудь в районе сердца. — А ещё ты так же прекрасен внутри. Ты замечательный человек, и я не могу поверить, что ты мой парень. — Он невесомо поцеловал старшего в плечо, наблюдая, как Хёнджин медленно переваривает его слова. — Я действительно люблю тебя, Джинни, и я буду говорить это, даже когда ты не в сабспейсе. — Я в сабспейсе, Минни, — старший мило хихикнул, вызывая у Сынмина улыбку. — Знаю, малыш. Давай спать? Хёнджин нахмурился. — Ты ещё не кончил. — Всё в порядке, — заверил Сынмин, ведя его обратно к кровати. — Ты сделал меня самым счастливым. Мой Джинни. В сильных объятьях Хёнджин чувствовал себя невероятно защищённым, ни одна забота в мире не могла найти отклика в его затуманенном сознании. Уже в кровати, прижавшись к Сынмину, он свернулся калачиком и погрузился в сон.