***
Северус поднес стакан к губам и сделал медленный глоток, смакуя, наслаждаясь оттенками напитка. Ведь истинный в вкус огневиски проявляет себя не сразу. На самом деле, это МакГонагалл научила его пить огневиски правильно, так, чтобы раскрыть себя успели четыре основных вкуса: горький, кислый, сладкий и соленый. Она говорила: "В виски особо ценится послевкусие — долгое и теплое." — Третий стакан за вечер, Северус. Не хватит ли? — игриво поинтересовался бармен Герберт, приподняв одну бровь. — Замолчи, — прорычал Снейп, одним большим глотком опустошил стакан и со стуком поставил его на стойку, — Наливай ещё.***
Дверь бара закрылась за Беатриче с громким глухим стуком. Она бывала в "Трёх мётлах" раньше, вместе с Олли и Коралиной, но тогда здесь было гораздо меньше пьяных людей и запах алкоголя не бил в нос с такой резкостью. Отыскать в толпе захмелевших рабочих профессора не составило особого труда – он сидел в отдалении от всех, за барной стойкой, и, судя по позе, уже был изрядно пьян. Она знала, что он будет здесь, правда надеялась, что успеет придти до того, как он накидается. Мысленно перебирая рецепты всех средств от похмелья, которые она знала, сквозь толпу девушка пробралась к барной стойке. Профессор практически лежал на ней, что-то пьяно бормоча, обхватив правой рукой бокал с остатками огневиски и уронив голову на столешницу. Бармен услужливо кивал его едва слышным фразам, наливая напитки другим посетителям. Когда Беатриче подошла, он услужливо улыбнулся и сказал: — Я видел, как ты смотрела на Севушку, когда вошла. Вы знакомы? Девушка с сомнением оглядела Снейпа, даже не зная, что ответить. Он всё ещё тихо ворчал и постанывал, всеми силами стараясь не дать своим векам опуститься. На барной стойке перед ним стояло четыре пустых стакана, и неизвестно, сколько до её прихода бармен успел убрать. — Сколько он выпил? — спросила Беатриче. Бармен озадаченно глянул на столик за стойкой, на который он ставил опустевшие стаканы. Их было штук десять-пятнадцать. — Дохерища, — лаконично изрёк он спустя почти минуту молчания. Беатриче вздохнула. У профессора определенно будут проблемы, если кто-то узнает о том, чем он сегодня занимался. Девушка наклонилась к нему и легонько потрясла за плечо: — Сэр, пора домой. Зельевар громко протестующе замычал и гневно стукнул стаканом по столешнице: — Н-н-не-е-е-е-т..! Беатриче хмуро глянула на бармена: — Я надеюсь, ты наливал ему качественный огневиски, и он сейчас ведёт себя невменяемо только из-за количества, а не потому что ты давал ему какое-нибудь крепкое дешёвое пойло, как вы все обычно делаете? — Эй! — он сделал вид, что эти слова сильно задели его, — Ты за кого меня принимаешь?! Только высококачественный купожированный "Джим Бим Блэк" прямиком из Шотландии! Смерив мужчину скептичным взглядом, девушка взглянула на окно. Уже достаточно темно, и если натянуть капюшон на глаза, то Северуса никто и не узнает. А если и узнает, то у неё будут определенные проблемы, потому как объяснить, почему она поздно вечером ползёт из бара в обнимку с профессором, будет нелегко. Решив больше не думать об этом, она надела на голову Снейпа капюшон и, игнорируя его слабые пьяные протесты, закинула его руку себе на плечо, подняла со стула, заставляя опереться на неё и закряхтела. Пушинкой профессора точно не назовешь, особенно когда ты сорокакилограммовая пятнадцатилетняя девчонка.***
Путь от бара до Хогвартса занял немного-немало час. С учётом того, что таскать тяжести Беатриче не привыкла, а профессор всю дорогу слабо, но сопротивлялся, вопросов о том, как они дорогу, обычно занимающую минут 15-20 пешком, сумели растянуть на чёртов час не возникает. Страшнее всего было вести его в учительское общежитие через всю школу: всё же, профессор был довольно шумным, а отбой уже прошёл, так что был велик шанс попасться. Проблемы возникли на входе в общежитие учителей. Мужчина во фраке с портрета потребовал пароль, что и следовало ожидать. Для неё не было бы проблемой пройти в общежитие другого факультета: ещё в первые дни учёбы весь Хогвартс обменялся друг с другом паролями, чтобы друзья с разных факультетов могли друг друга навещать. Но то было не студенческое общежитие, а преподавательское... Попытки узнать пароль у Северуса успехом не увенчались, тот в ответ лишь мычал. Подумав пару минут с профессором на плече, она выдала: — К большому сожалению, сэр, я не знаю пароль. Но мне очень нужно попасть внутрь, потому что я должна помочь профессору Снейпу. Вы сами видите, что ему очень плохо. Если Вы мне не доверяете, то я могу поклясться в том, что у меня нет плохих намерений, под сывороткой правды. Мужчина во фраке думал около минуты, после чего ответил: — Клянись. — Ох... Да-да... — стараясь не уронить профессора, она полезла рукой в висящую на свободном плече сумку, мысленно молясь, чтобы сыворотка там была. Сегодня удача улыбнулась ей, поэтому секунд через пятнадцать она достала крошечный пузырек с прозрачной жидкостью, покрутила им, чтобы портрет убедился, что это настоящая сыворотка, откупорила крышку и одним глотком выпила, после чего сказала: — Меня зовут Беатриче Кавалли-Конте. И я клянусь, что не имею плохих намерений, поэтому прошу впустить меня. Мужчина, по всей видимости, остался доволен и дверь приоткрылась. Теперь следующий квест: понять, какая из комнат принадлежит Снейпу. Перед ней был коридор, разветвляющийся чуть дальше. Решив попытать удачу, Беатриче легонько толкнула профессора: — Сэр, Вы должны мне помочь. Ответа не было. Беатриче толкнула сильнее: — Сэр! — Ммм? — невнятно отозвался он. — Какая комната Ваша? Он нахмурился и с трудом поднял веки, уставившись перед собой мутным взглядом' — Ч... чт... что..? — Ваша комната, профессор. Где она? — Комната... — Да, да, сэр! Пожалуйста, вспоминайте. Минуты две он молчал, будто пытаясь понять суть вопроса, и наконец буркнул: — Третья справа... Вздохнув, Беатриче подтащила его к двери, на которую он указал, нащупала в его кармане ключ и открыла её, вваливаясь внутрь и чуть не падая на пол вместе с профессором. Заметив у дальней стены диван, она усадила мужчину на него и пошла осматривать комнату. Стандартная комната преподавательского общежития представляла из себя чуть ли не отельный номер: она объединяла три маленькие комнаты. Заходя в главную дверь, человек попадал в гостиную: здесь стоял диван с журнальным столиком, два кресла по бокам от него, рабочий стол в левом углу и угловой книжный шкаф в правом. Дверь справа вела в небольшую спальню, где находилась двухместная (!!!!!) кровать, шкаф для одежды, комод и прикроватная тумба. Дверь слева же вела на кухню: крохотное помещение со столом и двумя стульями, кухонным гарнитуром, холодильником и плитой. Изучая кухню, она услышала из гостиной, где оставила профессора, первые всхлипы. О, она готовилась к этому. С самого утра она поняла, что что-то намечается, и явно это что-то неприятное. У профессора все признаки приближающегося нервного срыва на лицо: злость, повышенная раздраженность, проблемы с дикцией. Попытка утопить плохое состояние в алкоголе, в конце концов. А теперь надвигающаяся истерика. Заметив чайник и незамедлительно поставив его на плиту, она подобрала с пола брошеную сумку и по очереди вытащила оттуда настойку пиона на случай, если истерика затянется, отвар мелиссы для нормализации дыхания и настойку душицы для крепкого сна. Сжав пузырьки в кулаке, она вышла в гостиную.***
Профессор лежал на диване, согнувшись почти пополам, и прижимал руки к лицу, изредка всхлипывая. Его теплый плащ бесформенной кучей валялся на полу, одна пуговица на рубашке была оторвана. Беатриче медленно подошла к нему, бросила на край дивана склянки и присела рядом с мужчиной. Постепенно всхлипы становились громче и чаще. Тогда девушка аккуратно опустила руку на его затылок, зарываясь пальцами в чёрные волосы. Снейп вздрогнул и поднял голову, встречаясь с ней взглядом мокрых карих глаз. Беатриче тепло улыбнулась ему, продолжая почти неощутимо массировать кожу головы. Он дрожал всем телом, но глаз не отводил, лишь наблюдал с виноватым видом. — Профессор... — ласково шепнула она и нежно притянула его к себе. Он не сопротивлялся, наоборот: уткнулся ей в грудь, руками крепко обняв за талию. — Вам плохо, — начала Беатриче. Его тело пробрала крупная дрожь, и он сильнее сжал руки вокруг её тела, будто боясь, что она уйдет. — Я знаю это. Вам очень больно. Я чувствую. Пожалуйста, покажите мне, насколько. Она замолчала в ожидании. И он закричал. Громко и отчаянно, выплёскивая из себя всё, что копилось внутри всё это время, надрывно. Продолжая обнимать его, Беатриче нащупала на внутренней стороне своей теплой мантии карман, достала оттуда палочку и шепотом наложила на комнату заглушающие чары. Северус продолжал кричать. И кричал так долго, пока окончательно не сорвал голос. Беатриче успокаивающе гладила его по голове, иногда взъерошивая волосы. Истерика никак не проходила: мужчина прерывисто дышал, продолжая громко всхлипывать, и девочка уже чувствовала солёные капли, пропитавшие её футболку. Безудержный плач не останавливался. Беатриче мягко отстранила его от себя, заглядывая в заплаканные невидящие глаза, нежно провела тыльной стороной ладони по щеке, стирая слезы, и, нашарив за собой нужный бутылек, открыла его и протянула Северусу: — Настойка пиона. Нужно выпить. Станет легче. Трясущимися руками он взял у неё лекарство, опрокинул в себя залпом и вернул ей пустой сосуд. — Вы молодец, профессор, — она убрала с его лица несколько черных прядей и с нежностью заправила их за ухо, — Я понимаю, Вы чувствуете себя отвратительно. Он обессиленно уронил голову на её живот, расслабляя руки и позволяя им упасть с её талии на бедра. Она продолжала: — Вам сложно шевелиться и дышать из-за плача. И Вам неприятно чувствовать слёзы на своём лице. Они мокрые и солёные, а ещё стекают вниз и Вам противно от этого. Вам страшно. Вы думаете, что Вы один. Её красивый, текучий, как патока, уютный голос укутал его со всех сторон, убаюкивая. Он попытался что-то сказать, но голоса не было. Тогда она дала ему ещё что-то, что он, не задумываясь, выпил. Скоро голос вернулся, и он с трудом выдавил из себя: — Лили... Помолчав в ожидании продолжения, Беатриче мягко переспросила: — Лили? — Я в-виноват перед ней... Я сам во всём виноват. Я ужасный. — Ну-ну, — она стала накручивать его волосы на палец, — Не нужно такими словами разбрасываться, профессор. На кухне оглушительно засвистел чайник и Беатриче попыталась встать, но Северус отказывался пускать её, сильнее сжав кольцо из рук на её талии с недовольным жалобным мычанием. Тогда она наклонилась к его уху и вполголоса произнесла: — Профессор, Вы должны выпустить меня ненадолго. Я скоро приду, обещаю. Мне нужно только доделать кое-какое дело. Обречённо вздохнув, Снейп медленно привстал и откинулся на спинку дивана, стеклянным взглядом упираясь в потолок. Беатриче моментально вскочила на ноги и выпорхнула за дверь. Оказавшись в коридоре, она оперлась спиной о стену и облегченно выдохнула. Истерика была пройдена, осталось всего ничего: напоить профессора чаем, дать снотворное и уложить спать, а завтра утром помочь с похмельем. Беатриче вылетела из общежития учительского и бегом пустилась в общежитие пуффендуйское. Добежав до своей комнаты, она остановилась отдышаться, прежде чем вошла внутрь. В комнате всё было готово: все нужные атрибуты стояли на столе, чтобы их не пришлось долго искать. Схватив маленький стеклянный чайничек и красивую оранжевую кружку с изображением мандарин, Беатриче захватила из корзины с фруктами грейпфрут, лимон и апельсины, достала из коробочки с приправами и специями корень имбиря и припустила обратно к профессору. Когда она вернулась, он уже сидел за кухонным столом, с обречённым видом уронив на него голову. Заметив её в дверях кухни, мужчина приободрился и даже попытался выпрямить спину. Беатриче, тепло ему улыбнувшись, прошла к кухонному гарнитуру, расставляя на столешнице всё, что принесла. — Всё в порядке, я здесь, видите, — успокаивала она его, быстрыми выверенными движениями нарезая цитрусы на дольки, — Я без понятия, кто такая эта Лили, о которой Вы всё твердите, но, думаю, она хороший человек, — она сняла чайник с огня, — И несмотря на то, что вы с ней в ссоре, я уверена, что всё наладится. Так, где имбирь? А, вот он... — по очереди закинув в стеклянный чайник все нарезанный продукты, она потолкла их деревянной ложкой и залила кипятком, после чего закупорила сосуд большой пробкой и, дав напитку пару секунд настояться, налила его в принесенную кружку и поставила перед Снейпом, — Марокканский чай! Попробуйте, он вкусный. Северус послушно сделал глоток и чуть ли не зажмурился от удовольствия. На мгновение чай словно перенёс его в знойный сухой фруктовый сад, наполненный сладким ароматом нагретой листвы и спелых цитрусов. Глаза он всё же прикрыл, наслаждаясь освежающим травянистым послевкусием. — Я знала, что Вам понравится! — самодовольно протянула Беатриче, усаживаясь за стол напротив него и упираясь подбородком на сложенные руки, — Вам ведь уже лучше, да? Снейп не ответил, отпивая из кружки ещё немного чая и с видом полного блаженства откидываясь на спинку стула. Беатриче хихикнула. Было неловко это признавать, но очень пьяный профессор, открыто показывающий свои эмоции, ей нравился больше грозного хладнокровного мужчины, которым он притворялся на людях. Дождавшись, пока он допьёт, девушка помыла кружку и, решив не забирать её, а оставить профессору на утро, оставила на столе. — Дойдёте до кровати сами? — спросила она у него. Снейп медленно кивнул, потёр покрасневшие после недавней истерики глаза и, еле поднявшись на ноги, пошатываясь поплелся в спальню. Когда он покинул кухню, Беатриче беззастенчиво открыла его холодильник, оценивая ситуацию. В первую очередь в глаза бросилась яркая банка натурального жидкого кетчупа. Далее, проходя взглядом по полкам, она заметила небольшую бутылку лимонного сока и упаковку яиц. "Как удачно." Ниже лежала нераскрытая пачка бекона, справа он неё находился сыр чеддер, а в дверце холодильника хранились яйца. На самой нижней полке покоился пышный пшеничный хлеб, завёрнутый в целофановый пакетик. "В принципе, с этим можно работать." Закрыв холодильник, Беатриче взглянула минималистичные настенные часы. Половина четвертого утра. Идти в комнату и спать было бессмысленно, тем более последние несколько ночей прошли для неё неплохо и без сна. Вспомнив гигантские синяки под глазами, которые ей приходилось тщательно замазывать каждое утро, девушка невесело улыбнулась. Решение пришло неожиданно. Завтра же воскресенье! День уборки. Почему бы не сделать всю работу сейчас? Да и шанс быть пойманной ночью в кабинете профессора не был высок. Всегда же можно наложить заглушающие чары на комнату и запереть дверь. Тем более, Снейп проснётся нескоро, это точно.***
Его разбудили лёгкие толчки в плечо и следующая за ними острая головная боль, сосредоточившаяся в районе лба. Северус инстинктивно зажмурил глаза, о чём тут же пожалел – стало ещё больнее. Полностью расслабив лицо, он дождался, пока она отступит, и попытался повернуть голову на бок, но боль быстро вернулась и впилась в виски. С шипением втянув воздух сквозь стиснутые зубы, мужчина, собравшись с силами, одним рывком сел. И тут же обхватил голову руками, болезненно мыча. Посидев так минут десять, он с трудом разлепил веки. И дёрнул его вчера чёрт так нажраться. Стараясь не двигаться слишком резко, мужчина огляделся. Он находился в своей комнате. Как именно он здесь оказался он не помнил. Однако то, что он всё же сумел дойти до своей комнаты, не свалившись спать где-нибудь по дороге, уже радовало. Он взглянул на прикроватную тумбочку и замер. Там стояла рюмка, наполненная какой-то подозрительной жидкостью. Рядом лежал вырванный из блокнота клетчатый листок, исписанный неровными волнообразными строками. С опаской взяв записку в руки, Северус стал вчитываться в мелкие закругленные каракули. Доброе утро, профессор Я рада, что Вы проснулись!!! Надеюсь, что с Вы чувствуете себя не очень плохо. Мне кажется, что я неплохо постаралась улучшить Ваше самочувствие вчера. Напиток на тумбе выпейте сразу, как только проснулись!!!!!!!!!! Он должен помочь справиться с похмельем, там кетчуп, яичный желток, лимонный сок, уксус, соль и перец. Можете пить без страха отравиться! На кухне Вас ждёт завтрак. Я подогрела вчерашний чай, он ведь Вам понравился. Сегодня никуда не ходите и отдыхайте себе спокойно ПОЖАЛУЙСТА!!!!!!!!!!Беатриче
Чуть правее подписи красовалось криво нарисованное маленькое сердечко. Северус медленно провёл рукой по лицу, глубоко выдыхая. Прекрасно, просто прекрасно. Мало того, что налакался, так ещё и опозорился. И перед кем? Перед Беатриче. Перед пятнадцатилетней ученицей. Неизвестно ещё, чего он ей наговорил, когда был пьян. Твою мать. Нужно извиниться. Проигнорировав новый приступ боли, мужчина встал, слегка пошатнулся и направился к выходу из спальни. На кухне, как и писала Беатриче, его ждала яичница с беконом и сырные сэндвичи. На плите стоял стеклянный чайник с горячей ярко-оранжевой жидкостью внутри. Аромат показался Северусу знакомым. В комнате Беатриче явно была не так давно: еда была ещё теплой. Снейп бросил короткий взгляд на часы. Одиннадцать тридцать утра. Вспомнив, что сегодня воскресенье, зельевар бросился к шкаф с одеждой. Возможно, он сможет застать её за уборкой в кабинете.