«Некоторые чудовища рождаются в силу необходимости.
Не потому что они жестоки, но потому что им необходимо защищаться.
У них есть выбор: охотиться самим или становиться жертвой.
Другие возникают в результате ошибки природы.
Что-то в ходе эволюции развивается не в ту сторону,
в какую нужно, – и возникает бестия.
Существуют, однако же, и такие чудовища, которые рождаются из греха.
Они приходят туда, где зло, жестокость и зависть.
Туда, где земля пила кровь, а камни поросли страданием.»
Неподалёку от Дуба Гединейт, Велен, 1249 год Аэйне, запустив пальцы в распущенную копну рыже-каштановых волн, сидела и под тусклым светом свечей изучала материалы, что ей удалось найти на книжных полках друидов Скеллиге, когда из-за двери донёсся тихий стук. Вздрогнув, она едва не смахнула пергаменты с зарисовками и ценными заметками. Теперь же в полумраке комнаты под Дубом, выделенной им Священным кругом, девушка находилась не одна: в противоположном конце на жёсткой постели, набитой соломой, расположилась Морелле. Поблекшее, голубое платье было испачкано, в тёмных волосах запутались листья и сухие травинки. Правое плечо у малютки неестественно болталось, а на месте стыка руки с телом в одежде образовалась вмятина. Нижняя губа у девочки была разбита. — Как это произошло? — спросила девушка, трясущимися руками перебирая склянки с мазями на стеллаже. — Кто это сделал? Морелле молчала. — Luned [Дитя]! Девочка медленно подняла глаза. — Мясник. Аэйне пробормотала ругательство. — Что ему было от тебя нужно? — она подошла к дочке и, опустившись на колени, потянула завязки платья. Когда она увидела тёмный промежуток, виднеющийся под тонкой детской кожей, и безвольно свисающую ручку, внутри всё окатило льдом. Девушка прижала ладонь ко рту, чтобы не закричать. На глаза навернулись слёзы. Морелле только проследила за её движением. Аэйне потребовалось усилие, чтобы собраться с силами и коснуться увечья. Её едва не вывернуло. — Они…не захотели со мной играть, там, в доме мясника, — с сильным акцентом произнесла Морелле. — Называли «Ведьма». Сказали, убираться прочь. Когда Аэйне не ответила, девочка продолжила: — Дочь мясника говорила это, а они слушались. Шли на меня. Я взяла камень. Тогда пришёл её младший брат. Девушка слушала обрывистые предложения, затаив дыхание. — …они хотели, чтобы я показала ему. И им, что меня нельзя обижать. Показать, что я могу делать. — Кто хотел? — нахмурилась Аэйне. — Ну…всё хотело. Камень, трава за дверью дома, небо, ветер…они шептали, но я не знаю этот язык. Их было много, голосов. И я показала ему. Наслала в голову…в…вот… — Морелле указала здоровой ручкой в висок и провела пальцем к глазам, — вот сюда, змею. Аэйне настороженно всматривалась в личико девочки. — Я видела змею недавно, поэтому показала её ему. Что она ползёт по руке. Что крадётся к нему на пристани. Большая и чёрная. — О, боги… — Аэйне растёрла ладонями лицо. — Что произошло дальше? — Он закричал! Так громко, я чуть не упала. И сестра его кричала. А потом пришёл её отец и…схватил меня. Ударил, потом, — она махнула здоровой рукой, — вот так об пол, а затем вышвырнул прочь из дому…как…как мусор. Морелле облизнула треснувшую губу, почувствовав вкус собственной крови. Аэйне, унимая дрожь в руках, взяла левую ладошку дочери в свои. Огладила нежную кожу пальцами. — Это…это ничего, слышишь? Я не дам тебя больше в обиду. А теперь, ты помоги мне. Я не могу тебя вылечить. Это должна сделать ты, слышишь? Девочка безразлично смотрела на неё. — Это важно, Морелле. Я подниму твою ручку, а ты её вылечишь, хорошо? Хорошо? Морелле медленно кивнула. — Вот и славно. Осторожно двинув обмякшую детскую руку вверх, Аэйне едва не выронила её. Морелле спокойно протянула другую руку к плечу, месту, где проваливался стык, и закрыла глаза. Спустя мгновения она зажмурилась от боли. Через минуту плечо полностью встало на место. Аэйне на всякий случай наложила повязку с заживляющей мазью, ведь проверить, насколько успешным было исцеление на малышке, она не могла. — Не делай так больше. Это…пугает их. Они…могут пострадать, Силу сложно контролировать, особенно детям, Морелле. Если кто-то будет ранен или того хуже… — Тоже мне беда. У меня вот совсем нет друзей. Все меня боятся… Аэйне открыла рот, но так и не смогла ответить. — …так – нечестно. Почему это со мной? — вдруг тихо спросила малышка. — Потому что ты особенная. У тебя дар, — сдерживая слёзы, взяв её личико в свои руки, так же тихо ответила Аэйне. Она провела пальцем с мазью по губе, и отёк спал, а трещина затянулась. — Но его надо использовать мудро. — Какой это дар, если все меня боятся? — Это дар. Морелле, нахмурившись, медленно моргнула. За дверью снова послышался шум. Рыжеволосая девушка подорвалась с места и поспешила опустись засов. Притаившись, она приложила ухо к двери, вслушиваясь в шаги. Раздался глухой удар о деревянную поверхность, а затем мужской крик: — Аэйне! Аэйне, открывай сейчас же! Девушка отпрянула и, пятясь, подала знак дочери сидеть тихо. — Мясник всё рассказал. Нам нужно поговорить. Я знаю, что ты здесь. Мы знаем. Мы знаем, что она с тобой. Девушка оглянулась. Большие серые глаза ждали ответа. Аэйне зажмурилась, сжав кулаки. — ОТКРЫВАЙ! — дверь дёрнулась, едва не слетев с петель. Мужчины и друиды снаружи пытались прорваться силой. Девушка ринулась к столу, подзывая жестом дочь. Аэйне лихорадочно перебирала раскиданные бумаги. Найдя нужный пергамент, ринулась к сундуку, схватила две шерстяные шали, мешочек с монетами и набедренную сумку с лекарством и травяными мазями. Укутав Морелле и прицепив к ремню всё необходимое, она взяла девочку за руку, а свободной подняла лист к глазам. — Maere [мама]? — Не сейчас, luned [дитя], — пробормотала Аэйне. Дверь снова пошатнулась, а шум возни за ней стал громче. Девушка сделала вдох, сосредоточилась на пляшущих перед глазами буквами. Одними губами прошептала заклинание. И ещё. И ещё раз. В голове удерживала образ огромного зелёного лесного царства, кое она нашла на страницах книг. Единственную зацепку, нить, ведущую к ним. В них странствующий учёный со всей живописностью изобразил Лес Смерти. Величественный Брокилон. Девушка не знала, будет ли достаточно одних лишь знаний о месте, если она никогда там не была. Но на провал у неё не было шанса – дверь едва ли могла выдержать ещё один удар. Да и никогда прежде Аэйне не открывала порталов. Она прошептала заклинание снова. Комната задребезжала, а с земляного потолка посыпались мелкие камни с песком. Дверь слетела, открывая проход незваным гостям. Мужчины застали ворох кружащих по коморке бумаг и сужающееся тёмное пространство, окаймлённое магическим пламенем. Спустя мгновение портал в центре комнаты закрылся, а беглянок и след простыл.➸➸➸
Восточное побережье Ард Скеллиг, Кладбище китов Приставив ладонь ко лбу, он, щурясь, посмотрел на солнце, ослепляюще повисшее меж облаков. Глубоко втянул воздух сквозь сжатые зубы. Выдохнув «ах», раскатисто засмеялся. Пахло морем и смрадом разлагающихся трупов. — Ну, что, пар-р-рни, — прорычал он, — за работу! Не стойте столбом, дело само себя не сделает. — Да чего торопиться-то, капитан…— пробубнил один из пиратов. — А того! Покуда солнце над нами висит, надо бы пошевеливаться. Не лагерь же нам разбивать! Или хотите здесь заночевать? После стольких недель в море? — Никак нет, капитан! — хором отозвались мужчины. — Тогда вперёд, что замерли, как сельдь в бочке! Ветер раздувал широкие рукава молодого капитана, и холодным языком касался выбритого по бокам черепа и набитой слева синей рунной татуировки, да такой большой, что она занимала даже часть над бровью. Волновал ветер и выбившиеся пряди волос из тугой недлинной косы, тянущейся ото лба к затылку. Парень почесал короткую бороду, что он носил с усами. Их он отпустил совсем недавно. Вороний глаз наблюдал за тем, как его люди бросились в рассыпную. По всему побережью, где встал ломящийся от награбленного добра его драккар, были разбросаны скелеты и туши китов разной степени разложения. Но его парни не боялись замарать руки. Вооружившись охотничьими ножами и короткими клинками, пираты двинулись к величественным останкам, дабы изъять из них самые ценные части тела: китовые усы, ворвань и, конечно, кости. Опущенный чёрный парус гарантировал его банде полную свободу действий, а также покой – никто не осмеливался прийти на кладбище, пока там разбойничали головорезы Вороньего глаза. По крайней мере, так было всегда. Но не в тот день. Небо в один момент вдруг подёрнулось, и облака заскользили по нему быстрее. Вороний глаз нахмурился. Чёрные радужки, почти неотделимые от зрачков парня, хищно проследили начавшееся движение. В следующее мгновение пространство в метрах от него зарябило, в нём образовалась точка, дыра, стремительно расползающаяся и охваченная странным пламенем. Пират выругался и лихим движением выхватил топор из-за спины. Из мрака образовавшейся подвижной прорехи в пространстве кубарем по каменистому берегу вывалилось нечто рыжее и лохматое, а в след за ним такое же чёрное, но значительно меньше. Выплюнув из себя два тела, портал за ними стремительно закрылся. Пират сделал шаг к ним. Незнакомцы не шелохнулись. Кончиком топора Вороний глаз осторожно поднял рыжую прядь. За ней прятался точёный профиль и вздёрнутый носик, весь усыпанный веснушками. Солнце проглянуло из-за облаков и лучом коснулось длинных ресниц девушки. Они взметнулись, и чёрные глаза столкнулись с медовыми. Сердце пирата пропустило короткий, но чёткий удар. Боги сегодня были не милостивы к нему. Незнакомка вскочила. Пошатнувшись, выставила вперёд руку и вперила взгляд в пирата. Заворожённый ею, он едва успел сделать шаг назад. — Тише, ти-и-ише, пташка, — пригрозив топором, промолвил он. Его люди тоже успели заметить неладное и сейчас медленно стекались к ним со всех сторон, обступая их всё плотнее и плотнее, и заключая незнакомку в ловушку. — Это…это Бро…что это за место? — взгляд девушки метался по сторонам. Завидев позади себя чёрный комочек, свернувшийся на мелких камнях, она встревоженно опустилась на колени рядом с ним и закрыла собой. Что-то шептала, тряся за плечи. Безрезультатно. — Не всё сразу, — растягивая слова, сощурился Вороний глаз. — Ты упала почти что с неба, а здесь, между прочим, сейчас мы. Так объяснись, отчего потревожила нас, пташка. Девушка оскалилась – фамильярное обращение явно было ей не по нраву. Пиратам даже почудилось, что волосы у неё стали от гнева ярче. — Не пташечка, — покачал головой молодой капитан, — а настоящая фурия, парни! — А как зубки скалит, ты погляди! — выкрикнул кто-то под общий гомон. — Моё имя Аэйне, — перекрывая крики, громко заявила она. — И мне жизненно важно знать: это острова Скеллиге или Большая земля? У меня нет времени на шутки. Пираты вновь засмеялись. Вороний глаз было усмехнулся, но отчего-то съязвить в ответ в этот раз не захотелось. Мечущиеся медовые глаза опасливо взирали на него и его команду. Губы её дрожали. Девушка сжимала одной рукой маленькое тельце позади себя. Конечно, они же разбойники. — А я Вороний глаз. Будем знакомы. Это…Ард Скеллиг, пташка, — лениво произнёс он и зажмурил один глаз, приставив ладонь с топором ко лбу. — Восточное побережье, если быть точнее. Ты свалилась на Кладбище китов, красавица. Но это, полагаю, ты и сама видишь. — Кладбище…— пробормотала она. — А как далеко находится Дуб Гединейт? Пираты вновь засмеялись. Но Вороний глаз опустил топор и, волоча его по песку вперемешку с камнем, сделал ещё один шаг к Аэйне. — В часе езды верхом. Тебя провести до друидов? — Нет! Ответ её был слишком резким и поспешным. Что-то здесь было не так. Пока команда улюлюкала, капитан опёрся о рукоять топора, склонившись над рыжеволосой фурией и понизил голос: — Так ты тоже друидка? Они тебя обижают? Заставляют цветы поливать круглые сутки и на дерево молиться? — Мы…мы только от них…бежали. Вороний глаз скользнул взглядом правее. Рядом с Аэйне лежал без сознания ребёнок. — Дитя – твоё? Всё дело в ней? Девушка растерянно кивнула. Она была немногим старше него, но до безобразия хороша, хоть и напуганна. Волосы, спутанные волосы огнём струились по плечам, веснушки горели на бледном лице, а губы… — И что же вы такого натворили, что наши зелёные товарищи так взъелись? Аэйне потупила взгляд. Вороний глаз наклонил голову, заглядывая ей в лицо. Когда глаза их вновь встретились, он широко улыбнулся. — Неважно! Я с ними тоже не дружу, — доверительно сообщил капитан. — Глаз, что там? Она ещё пускает когти? — Завали трепло, Ролло, — лениво осадил его капитан и вздохнул. — Значит, вы бежите? Утвердительный кивок. — Хм-м…и что же мне с вами делать? Голова с чёрной копной вздрогнула. Пошевелилась и поднялась. — Maere [мама]?… Завидев пирата и скопище людей вокруг, очнувшаяся девочка напряглась, отползая. В воздух мигом поднялись крупные камни и китовые кости, и окружили банду. Пираты пошатнулись. Поднялся недовольный гомон. Вороний глаз смерил взглядом кость, острой частью подлетевшей к нему. — Ведьмочки, значит, — подытожил капитан. — Ну-ну, не напрягайся так, дитя. Я тебе зла не причиню. Я знаю, где бы вы пригодились. Он обратился к Аэйне, замершей будто в преддверии схватки. — Раз уж со Священным Кругом ты не в ладах, может, желаешь сменить к чертям культ? Что об этом думаешь? Она нахмурилась, не понимая, о чём он говорит. — Видишь ли, я не принадлежу ни к одной из правящих семей этих островов. Но душа и сердце мои отданы Вороньему клану. Ты не могла не видеть нашу чащу, красавица. — Туда…запрещено ходить. — И не спроста. Трусам, вроде друидов священного Дуба там делать нечего. Кроме как охотиться на проклятого ребёнка. Кости с камнями в воздухе всколыхнулись. Девочка метнула взгляд в пирата. Тот лучезарно ухмыльнулся. — Да-а-а, слышали мы о тебе, малютка. Пугаешь местных стариков, а? — Они…вы сможете нас защитить? — Твоя крошка ведь убьёт нас, посмей я причинить тебе вред, — констатировал Вороний глаз, склонив голову на другой бок. — Но я и не собирался. Так что? Сходишь к нам гости? Аксель будет лишь рад, а Ворона-матерь открывает сердца для избранных. Таких как вы. — С чего бы мне вам верить? Тебе? Вы знаете о Морелле, вы тоже намеренны её использовать! Пират зевнул. — К чему нам девчонка, если мы сами вольны делать удивительные вещи? У нас она расцветёт…но поступай как знаешь. Угробишь нашу банду – ладно, но что дальше? Вплавь до Большой земли не добраться, и ни один драккар вас не возьмёт на борт. К тому моменту вас будут искать по всем островам. Я твой единственный шанс, огненная пташка. Твой и малютки Морелле. Аэйне в смятении отвернулась. Поразмыслив, кивнула и коснулась плеча дочери. Нависшие над пиратами кости рухнули о землю. — Согласна, — шепнула девушка. — Вот и славно, — шепнул пират в ответ и, разгибаясь во весь рост, протянул руку. Она осторожно вложила ладонь в его. Вороний глаз рывком поднял её с песка, поставив на ноги. Девушка пошатнулась, и он придержал её за талию. Аэйне подняла взгляд, ресницы её затрепетали, и она легко толкнула его в грудь, вырываясь из образовавшихся объятий. Пират довольно улыбнулся, проведя по стянутым в косу волосам, и поднял Морелле на ноги. — Пар-р-рни! Вы, вы и вы – идёте со мной, остальные заканчивайте здесь и догребайте остатки в таверну. За работу, что встали как ослы! — Qued te [кто ты]? — обратилась к нему на странном языке малютка, дёрнув за торчащую из-под кожаного жилета рубаху. — Это Вороний глаз. Conas hraefn, volt [как растение, помнишь]? — Cerbinann Augna? — нахмурилась Морелле и перевела серые глазища на пирата. — Ты Cerbinann Augna. Ach fath [Но почему]? — Это заклинание какое сейчас было? — почесав в затылке, сощурился он. — Твоё…кхм, твоё имя на Hen Llinge, — заправляя прядь за ухо, ответила Аэйне. Всё, что понял Вороний глаз в этот момент – если эта девушка пожелает, он будет для неё кем угодно. Они направились в сторону леса. Он бросил взгляд на малютку: у той по щеке катилась слеза. — Ты чего плачешь, испугалась, крошка? Аэйне, обернувшись, нахмурилась, но увидев Морелле, покачала головой. На мгновение она было поверила, что дочь и вправду заплакала. Но то капал дождь, предвещая ливень. Конечно, это не могли быть слёзы. Не сейчас. Девочка никогда не плакала. Даже в младенчестве. И время ещё не пришло. Ведь впервые Морелле заплачет, когда случайно убьёт ласточку, не ведая, что сможет спасти ей жизнь.➸➸➸
— Ты точно ничего не слышал о Старике? — второй день не унималась Рейко, растирая уставшее лицо: её сны, месяц подёрнутые молчаливой тьмой, вновь посетили кошмары. Флин широко зевнул и, спасаясь от слепящих лучей йульского солнца, пробивающихся сквозь голые кроны деревьев, накрыл лицо раскрытым фолиантом, позаимствованным у Ардре. Однако, в отличие от друга, эльф использовал книгу лишь в качестве декоративного элемента. — Ne-e [Не-а]. — Тогда…тогда…О! А о щупальцевом гондоне?! — воскликнула девушка, припоминая беснования краснолюда у лавочки. — Опять командира обзываешь, Косточка? — спросил вернувшийся к ним на полевую кухню Ардре. В руке его располагался увесистый краснолюдский топор. — Que? Yed tamen neen! [Что? Да нет же!] — возмутилась Рей и, нахмурившись, в раздумье принялась грызть ноготь на указательном пальце. Флин хлопнул книгой по её запястью. Рейко, моргнув, в полном недоумении повернулась к нему. — Не порть свои прекрасные пальчики, — невозмутимо отвесил эльф и почесал в затылке. — Щупальца…мне казалось, что Старик – это какой-нибудь пьянчуга местный, который облапошивает, это так у людей называется? В общем, чертей в «кости» разводит. Или бандит может какой. А монстры…не интересовался всей сранью, что здесь обитает, но щупальца? Хм…а у утопцев есть присоски на ладонях? Девушка отрицательно покачала головой, растирая уже виски, а Флин развёл руками. Рядом послышался глухой стук от удара топора. Ардре выругался. — Ты сегодня за дрова ответственный? — без особого интереса спросила Рей. Эльф вымученно кивнул и, опершись ногой об пень, с силой дёрнул рукоятку застрявшего в полене оружия. Топор не двинулся, а Ардре едва не потерял равновесие. Девушка свела брови и, поднявшись, поспешила на подмогу. Пихнув эльфа и огладив шершавую поверхность несчастного полена, Рей, прислушавшись, замерла, а затем со всей дури хлопнула по нему, одновременно выдёргивая рукоять. Ардре благодарно кивнул и, вооружившись, вновь принялся за попытки разнести кусок дерева на части. — Стой-стой-стой-СТОЙ! Кто так рубит вообще?! Эльф недовольно вздёрнул нос, а Флин ехидно хохотнул позади. — Госпожа Косточка тобой не довольна, какой же ты непутёвый, однако. — А тебе что-то больно весело там, как я слышу. Мы вообще-то вместе должны были древесиной заниматься! — Ты там от дела не отвлекайся, потому как я сейчас занят, обогащаюсь знаниями, — отвесил Флин, жестом демонстративно выманивая флёр таинственного содержания раскрытого фолианта. — Тогда хотя бы переверни книгу, дурень! Флин цокнул. — Так, смотри, — возвращая внимание Ардре к себе, указала девушка: учить гордых seidhe, кичившихся своими обширными познаниями, было удовольствием, до безобразия тешившим душу, — твои ноги находятся слишком близко. Попытавшись разрубить полено, ты можешь просто размозжить себе колени. А теперь расставь свои лапы широко, сидх. Шире. Ещё шире. Вот так, да. Прицелься, и только затем замахнись и с силой ударь по дереву. Одним движением, Ардре, давай. Парень кивнул и принял стойку. И у эльфа наконец получилось: полено, взметая щепки, с треском разлетелось пополам. — Откуда…откуда ты это знаешь? — переводя дыхание после тяжёлого удара, спросил парень. — Лучше ты скажи, почему, проведя столько лет в лагерных условиях, дрова колоть не научился! А я…«Для друзей у нас есть сердце, а для врагов – топор», детство на Скеллиге – «во» вещь, — зевнув, кивнула девушка и потянулась. — Ох-х, ладно, пойду я… — Это куда же? — спросил Ардре, водружая новое поленце на пень. — В лагерных условиях…моё дело мечом владеть, да стрелять по arse aep dh’oine [задницам dh’oine]. С этим я вот прекрасно справляюсь! — Умница. А я за семенами. Наши запасы иссякли. Удар. Новое поленце на пне. — Значит, тебя снова в город отпускают? Ты же вчера только там была. Рейко покачала головой. — Того и не требуется. Возвращаясь из корчмы от Гарвены, я обнаружила что травницы во Флотзаме больше нет. Её лавка, располагающаяся рядом с благодетельным заведением, оказывается, уже как пару недель пустует. Потому Фэнгиль направил меня в деревню сегодня. Хм… Может, Седрик кого-нибудь знает? Ему вроде как всё равно на нас, это только Йорвет к нему неровно дышит…думаю, он подскажет, к кому можно за ингредиентами обратиться. Парни одновременно задумчиво кивнули. — Вы с ним прибыли сюда? — не преминула спросить Рей. Они втроём редко могли остаться наедине и поговорить без лишних ушей. — Neen [нет], — Ардре рубанул ещё одну деревяшку и отбросил в общую кучу к остальным. — Честно говоря, мы с ним и знакомы-то толком не были, — уже тише добавил Флин, вновь накрыв фолиантом глаза и сложив руки за голову. — Когда обосновались в лесу, то спустя неделю обнаружили его с капканами в самой чаще. В похожей одежде, можешь себе представить! Только беличьего хвоста у Седрика было не видать. Поначалу мы подумали, быть может здесь ещё чей-то лагерь есть, лес всё-таки большой. Но нет. — Тогда Йорвет узнал его? — Киаран, — поправил её Флин. — А затем уже и Йорвет. Он был их…наставником? Да, точно, когда-то давно. Его, Йорвета и Фэнгиля. Удивительно, что они вообще в итоге пересеклись, судьба – странная штука. Понятия не имею, что такого стряслось между ними, но Седрика эта троица, мягко говоря, не жалует. Знаю только, что наш деревенский соплеменник тоже был в рядах белок, но, как видишь, то было в прошлом. — Это и я знаю, — нахмурилась Рей, впитывая и тщательно пережёвывая новую информацию. — Но при этом, он ни разу на вас не доносил, ведь так? — Так, — кивнул парень и снова широко, до хруста зевнул, — о-а-а-х, иначе бы он уже кормил червей в земле. — Скользкий тип, — между делом буркнул Ардре. Флин смешно наморщил нос. — Да не. Просто великовозрастный пацифист. Будто ты не помнишь наших ворчливых стариков в Долине. Все они спустя сотни лет такими становятся… Знаешь, одно хорошо: нам-то уж точно подобное не светит, — грустно улыбнулся юноша. Сердце Рей мгновенно сжалось остроконечной звездой, попутно царапая до крови лёгкие. И прежде, чем оно бы взорвалось, девушка поднялась на ноги и поспешила в сторону деревни, оставив парней позади.➸➸➸
лес Флотзама Благополучно миновав поверху большую часть лесной глуши, Рейко остановилась перевести дыхание. Опершись ладонями о колени, она почувствовала, как тело её коротко передёрнуло. Лес был сам не свой. Если в ночь Солнцестояния, Мидинваэрне отовсюду радостно сочилась магия наперебой с энергией, то сейчас округа зашлась от тревоги. Девушка напряжённо огляделась. И ничего не увидела. Ничего, что могло быть причиной такого общего мятежного состояния. Голые ветви в страхе чёрными штрихами кружились в буйной качке, дребезжа на пронизывающем ледяном ветру. Звери и птицы схоронились. Тишина не приносила покоя. Мягко проведя по холодному покрытому изморозью стволу, Рейко зажмурилась. Мысли вдруг отчаянно взревели. Быть может, Йорвет вернулся, и на них напали? Подоспеет ли к ним на подмогу кто-нибудь? Нужно ли ей вернуться? Взбудораженное во мгновения сознание подбрасывало картинки одну кровожаднее другой. Через Рей волной охотно бежал сторонний ужас, усиливающийся вязью мерзкой тревоги, тянувшейся за ней из кошмара с самого момента пробуждения. Девушка тряхнула головой, распахивая глаза: нельзя было поддаваться чужим чувствам и облачать в жизнь собственные страхи. Она ведь не боялась, то испуган был лес. А отчего округа зашлась в беспокойстве, она выяснит. Рейко уверенно кивнула мыслям. Остаток пути прошёл спокойно. По верхним ветвям она добралась до возвышения, на котором располагалось кладбище, служившее последним пристанищем для жителей Биндюги и Флотзама, однако обделённое посетителями сейчас. Спустившись вниз, огибая ствол со всех сторон, Рей спрыгнула, мягко приземлившись рядом с надгробием, не сохранившим надписи с именем того, кто был под ним похоронен. Как ни странно, в этом безжизненном пространстве царило умиротворение в противовес страху, в котором захлёбывался сейчас лес. На другом конце кладбища расположилась свежевырытая пустая могилка, ещё не обретшая своего хозяина. Благополучно достигнув деревни, девушка с неизменным платком на лице поправила капюшон и поглядела по сторонам, в надежде уцепиться глазами за тёмное зелёное пятно балахона Седрика. Но эльфа было не видать. Она упёрла руки в бока и обречённо вздохнула. — Что ни день, то пизд… Окончить рифму ей не удалось: сзади вдруг кто-то коснулся её плеча. Рейко, сжав кулаки у скрытого тканью лица, лихо развернулась на носках, как её учила Саэн и совсем недавно Флин. Страшным противником оказалась миловидная эльфийка с собранными в косу под шерстяным платком золотыми волосами и более мелкими косичками, обрамляющими маленькое лицо. В солнечных карих глазах мелькнул испуг, передавшийся им от напряжённой Рей, застывшей в стойке. Последняя поспешила опустить руки. — Я не хотела пугать тебя, squaess a me, то есть прости! Ты просто загородила путь. Рейко моргнула. — Ох! Тогда уж, ты меня прости? — неуверенно протянула она, почесав бровь и ступая с тропы, освобождая эльфке путь. Однако та не спешила идти. Эльфка коротко улыбнулась, прикрыв ладошкой красивое лицо. — Мориль. Мне показалось, что ты ищешь что-то или кого-то? Рейко вот только новых знакомств не хватало. На мгновение замявшись, девушка ответила и протянула руку: — Рей. Да, мне бы к травнику обратиться… Мориль легко ответила на рукопожатие, задерживая взгляд на укрытом лице. — А разве…разве ты сама не травница? Вернее, не ты ли случаем стояла раньше на площади? Рейко выругалась про себя. — До чего же ты внимательная, — буркнула она под нос, потирая замёрзшие ладони и открывая лицо. — Я. Но, как видишь, уже не стою. Самой припасы пополнить нужно, вопрос лишь где. — Мне казалось, что там стоял юноша…но, услышав сейчас твой голос и увидев лицо, понимаю, что заблуждалась, — слабый кивок, — в деревне есть та, к кому можно обратиться! Рей оживилась. — Её сейчас нет в фактории, но судьба послала тебе меня, — улыбнулась Мориль и, отвечая на немой вопрос девушки, добавила: — Я – помощница травницы и иногда заменяю её, когда она отсутствует. — Тогда чего же мы ждём? Травницу, как выяснилось, звали Анешкой. Домик её находился неподалёку и был, к удивлению Рей, заперт на два замка. Мориль же не расспрашивала девушку о том, откуда и кто она, не интересовалась, почему волосы у незнакомки острижены, и отчего на ней мужские одежды. Лишь болтала о делах в деревне и хмурости горожан. В общем, Мориль очень понравилась Рейко. Также эльфка поведала, что саму Анешку в деревне жители не особо жаловали, а в городе и подавно. Не успев спросить о причине столь «тёплого» отношения местных, Рей, ступив за порог домишко травницы, догадалась о ней сама: ветхий дом был пропитан магией, хоть и не сильной. — О-о-о-о, да она балуется магическими побрякушками, — со знающим видом кивнула Рейко, окинув взглядом маленькое помещение, увешанное сухими пучками трав. — Que [что]? С чего ты взяла?! — слишком бурно воскликнула Мориль Рейко, обернувшись, подозрительно сощурилась. — Нет! — вновь засуетилась эльфка, оглядываясь по сторонам. — Она не ведьма! Это точно! Рей подавила напросившуюся ухмылку и небрежно махнула рукой. — Я стражникам Лоредо не друг. Просто на столе столько амулетов… Эльфка, будто завидев их только сейчас, поспешила убрать магические принадлежности в выдвижной ящик шкафчика, стоящего рядом с рабочим столом Анешки. А Рейко добавила, не желая продлевать замешательство Мориль: — И никому о ней не сообщу. Надеюсь, это будет взаимно. Ведь сообщать нам не о чем? Эльфка, встретившись с ней взглядом, твёрдо кивнула и выдохнула. Лишь в это мгновение Рей заметила, как в больших раскосых карих глазах Мориль плескалась почти детская наивность, обрамлённая открытой душой. И будь на месте Рейко кто-то другой, кому эльфка так же легко согласилась бы помочь, то ни Анешке, ни Мориль такая добродетель не принесла бы ничего хорошего. Выкупив большую часть из того, что было необходимо лагерю, и плотно набив сумку, Рейко смогла наконец выдохнуть с облегчением. Кроме съестной провизии в край исхудали все запасы трав, необходимых для очищения воды, что было важнее всего: пить воду из реки представлялось делом крайне опасным – помимо того, что очень многое просто сливалось в неё из городских канав, в водоёме ещё и вели разгульное плавание утопцы, а доступа к колодцам белкам, увы, никто не давал. И хотя жители фактории сами располагали питьевыми источниками, употреблять их они не спешили, но уже по другой причине, распространённой повсеместно на всём Севере: они предпочитали алкогольные напитки, разнящиеся в зависимости от статуса, а вот вода была питьём исключительно для людей крайне бедных и животных. И эльфов, конечно. И Рей. А потому в трактирах и любой корчме самыми слабыми по крепости напитками были разбавленные медовуха, эль и сидр. Наиболее близкой к простой воде являлись ячменная настойка и шалфейная вода, обрётшие популярность пару лет назад. Однако у Рей любви они не сыскали. Огладив пухлую сумку, девушка перекинула ремешок через плечо и уже собралась было уходить, как замерла с занесённой через порог ногой. Оглянувшись, она помедлила с мгновение, а затем спросила: — А ты случаем с Седриком не знакома?➸➸➸
Они ступали вдоль каменных флотзамских стен, защищающих территорию города от леса. Как выяснилось, Седрик исчез ещё утром и с тех пор не появлялся. — Надеюсь, здесь мы найдём моего Сегерима, — обернувшись, тепло улыбнулась Мориль. — Уж он точно знает, куда мог запропаститься Седрик. Но я бы на твоём месте не волновалась. — Почему? — Рейко озиралась по сторонам. День вскоре должен был клониться к вечеру, а зимой тьма захватывает сумерки быстрее, чем когда-либо. Остаться с добродушной Мориль в лесных потёмках было не самым обнадёживающим удовольствием. Да и страх, повисший в воздухе, вновь стал ощутимым. — Седрик часто коротает в лесу время. Лучше него его никто не знает…Ой! Эльфка, пискнув, уткнулась аккуратным носиком прямиком в доспех стражника, взявшегося словно из ниоткуда. Из-под огромного шлема-котелка на Мориль сверху вниз смотрели жучьи глазки, опасно блеснувшие за сальной чёлкой. Рей насторожилась и поспешила коснуться плеча эльфки, притягивая её к себе. Сумка с травами и семенами сползла с её плеча и повисла на согнутом локте. Вязко опустилась мёртвая тишина, облепив собою замерших девушек. Мужчина, облизнувшись, усмехнулся и хриплый голос нарушил установившееся на мгновения молчание: — Мор-р-риль, душечка, давно тебя в городе не было видно… «Сука, как знала», — взвыла про себя Рейко, не утруждаясь укрыть своё лицо. Эльфка затрясла головой, а измученная улыбка застыла на её лице. Стражник сделал короткий шаг к девушкам – они назад. Воздух, разгоняя былую мертвенность, зазвенел. — Где же твой ушастый женишок? Он знает, что ты с каким-то сопляком так далеко от деревни гуляешь?… Мориль не шелохнулась, лишь распахнула карие глаза, судорожно перебирая пальцами ремешки платья. Что-то подёрнулось в месте, где шея соединяется с позвоночником. Рей непроизвольно повела плечом. Сумка рухнула на землю. Ветви древних стволов могучих деревьев с треском шелохнулись на ветру. «На ветру?…» Тишина, звонкая тишина больше была не одинока: всё всколыхнулось. Деревья заскрипели в оскале. Не-е-ет, не посмеет… Рей коснулась лба и зажмурилась на мгновение. — Что же ты молчишь? Мне кажется, ты заскучала, — стражник перебросил глефу в другую руку и протянул освободившуюся эльфийке. Деревья вновь задребезжали, им вторил стон ветра. Тихо раскатился шёпот. Слова сливались воедино, а голоса перебивали друг друга, говоря на всех языках сразу, но донося лишь одно: Давай, вперёд! Пусть сгинет, пусть уйдёт…ты можешь, сделай это! Волею Силы, волею Хаоса… — А-ли вы немые оба? — хрипло засмеялся мужчина, надвигаясь на них, в то время как девушки пятились назад. А узел в затылке затягивался сильнее, в надежде пустить корни по всему телу. Девушка сопротивлялась. Рей чувствовала, как глаза теряют фокус. С усилием она вперила взгляд в стражника. Нельзя было упускать его из виду. Не сейчас, когда рядом застыла беспомощная Мориль. Округа с рыком, коротко взвыла. Но крик её был немой. ПУСТЬ СГИНЕТ. Падаль, мер-р-рзос-с-сть, уйдёт…ты можешь это с-с-сделать…можешь…ты хочешь это сделать… — Ну же, душечка… Громила-стражник схватил за подбородок маленькое лицо Мориль, дёрнув её на себя. Эльфка выскользнула из слабой хватки ладони Рей. Та хватала ртом воздух. Забери, ты же можешь, ты способна забрать, волею Силы, волею Хаоса… — Не трожь её, — процедила Рейко сквозь сжатые зубы. Волею Силы, волею Хаоса… — Что ты там бормочешь, щенок? — гортанно усмехнувшись, спросил мужчина, вновь дёрнув Мориль, вяло брыкающуюся в его латных объятиях. …убей. Воздух загустел. Узел в позвоночнике сжался до боли, а затем расплёлся, устремляясь вдоль по телу. Девушка сжала кулаки, костяшки сделались белее её бледной кожи. Она задержала дыхание. «Она не такая! Моя дочь не убийца!», — всполохом крикнуло воспоминание. Женщина с копной рыжих, каштановых кудрей металась в нём. — Хворной он что ли? — спросил стражник у эльфки, пытающейся оторвать огромную мясистую руку в перчатке от своего горла. — Что с этим придурком? По венам, набухающим венам, так хотела разлиться чернота. Густая, пленяющая, леденящая.Обжигающая.
УБЕЙ. Флотзамский стражник не понял, как пролетел в следующее мгновение до каменной стены. Рейко, вывернув ему руку, оттолкнула Мориль, приземлившуюся в снег, а затем с силой пихнула мужчину в доспехах. Стоило ему попытаться подняться на ноги, она рванула к нему и, схватив за дряблую шею, замахнулась и впечатала грузное тело в землю. Да так, что у него плеяды звёзд закружили перед глазами. А округа ликовала, упиваясь его кашлем. Жучьи глазки стражника забегали по нависшему над ним лицу, скрытым за сдвинутым капюшоном. Рейко тяжело дышала, цепляясь ногтями за мёрзлую почву возле головы ублюдка. Шлем каким-то образом всё ещё покоился на его башке. «Не надо», — вновь шепнула Аэйне, — «это не она сделала. Прошу, не надо…» Рей рвано выдохнула. Давай, ну же! «Нет…она не такая, это всё ложь…» — волосы в грозовых отсветах отливали огнём, а по щекам текли обжигающие слёзы. Дыхание участилось с неистовой силой. Воспользовавшись промедлением Рейко, стражник грубо пихнул её в грудь, и отполз, пытаясь нащупать выпавшую глефу. Деревья, кусты зашлись ветвями от недовольства на ветру, рассекая воздух чёрными штрихами. Девушка прыжком поднялась на ноги, что мигом заныли от боли, напоминающей о днях тренировок без отдыха, и схватила глефу стражника. Тот, вновь пятясь на непослушных ногах, выставил руки вперёд. Рей это не волновало. Она хладнокровно нацелила острую пику прямо на него. Эльфка сбоку тихо заскулила, прижимая ладони к лицу. Девушка этого почти не слышала, до того сильно шумела разбушевавшаяся кровь в ушах. Готовая пробить стражника насквозь, Рей сделала шаг вперёд, как вдруг пошатнулась: путь ей преградили две высокие спины. — Блять! С…сукины дети, херовы эльфы! И сопляк не…недоумок! — Что-то ещё? — спросил Седрик. Голос его был на удивление ровным и спокойным. Рейко закрыла глаза, а затем медленно открыла. Сглотнула. Бурлящая злость, чужая и собственная, вопила, раздаваясь звоном в голове. «Я чуть не…я…du maere [твою мать]! Надо успокоиться. Тихо, тихо…» Раздражённо выглянув из-за плеча объявившегося знакомого, Рей увидела, как тот навёл на стражника заряженный арбалет. Рядом, справа, стоял другой эльф, чьего имени девушка не знала, но которого видела не раз на посту у границы Биндюги. Его левый глаз был перехвачен повязкой, а в руках находилось идентичное наведённое на распростёршегося перед ними мужчину оружие. Однако в отличие от товарища равнодушия к стражнику он не выражал: лицо его было перекошено от злости. — Да! Да, чёрт тебя побери…пусть малец вернёт моё оружие и побыстрее! — прохрипел флотзамский сторожила. Седрик взглянул на Рей через плечо: та, вздёрнув верхнюю губу, сжимала глефу и не выражала намерения хоть сколько-нибудь ослабить хватку. Эльф вздохнул. — Прошу, верни этому добропорядочному господину его оружие. Рейко возмущённо метнула взгляд в Седрика. Его непринуждённый тон взбесил её разгорячённую кровь, всё ещё стучащую в висках, едва ли меньше, чем распластавшийся в снегу мужик. Седрик настойчиво взглянул в ответ. — Да пусть подавится, дерьма кусо…— прошипела Рейко, кидая к ногам сторожилы глефу. — Как славно! — заглушая изысканные словесные обороты девушки, провозгласил эльф. — Полагаю, на том конфликт исчерпан? Его спутник фыркнул. — Исчерпан, сука… — прокряхтел, поднимаясь, стражник. Вернувшееся к нему оружие он выставил перед собой. А глаза Седрика вперились в глубокую вмятину на его доспехе, оставленную девушкой. — Думаете, это вам так просто с рук сойдёт? У Лоредо вы, эльфские недоноски, давно на счету. На вашу радость, комендант позволяет вам жить на нашей земле! Мужчина сплюнул Седрику под ноги и оскалился в кривой улыбке. Второй эльф подался вперёд с арбалетом на перевес. Мориль вновь пискнула. Рейко почти успела о ней позабыть. Единственное, о чём она молила себя – не дать волю опьяняющим чувствам. — Не надо, Сегерим, — мягко надавив ладонью на заряженный болт, промолвил Седрик, сверлящий взглядом флотзамского громилу. Так это и есть тот самый Сегерим, о котором весь путь трепетно отзывалась Мориль. — Не надо? Остаться глухим к его речам, поносящим нас на чём свет стоит? — Господин лишь поддался эмоциям, ведь так? — с нажимом спросил Седрик. — Он ведь помнит, что кроме seidhe на территории проживают ещё и монстры, от которых город защищает именно стража деревни. А потому зачем господину стражнику ссориться с нами? Мужчина ничего не ответил. Лишь мазнул взглядом по ненавистным лицам, а затем по личику испуганной Мориль, так и не набравшейся сил подняться из снега. Задержав на ней внимание и что-то решив про себя, стражник вдруг недобро улыбнулся, а затем охотно кивнул. Бросив ругательство напоследок, он развернулся и наконец ушёл восвояси. Седрик, смотря ему в след, покачал головой, а после устало провёл ладонями по лицу. Сегерим, выругавшись не менее красочно, кинулся к возлюбленной. Мориль вертела головой, обнимала его в ответ и заверяла, что всё хорошо, что будет впредь осторожна. На глазах у неё стояли слёзы. Рейко, подобрав упавшую суму и задумавшись, стояла в стороне, переводя непослушное дыхание. Шума в ушах больше не было. Гул шёпота померк. Пространство, разрезаемое лишь всхлипами эльфки и сетованиями Сегерима, вновь погрузилось в тишину.Лес, не получивший своего, умолк.
➸➸➸
Седрик смеялся, утирая выступившие слёзы. Девушка, напротив, возмущённо насупилась и пихнула набитой припасами сумкой его в плечо. — Лесничий, отставить веселье! Либо в повод посвяти! — звонко воскликнула Рейко, привлекая внимание Сегерима и Мориль, шедших позади. — Ох, dana [дева], прости мне это. Разумеется, они не знают о Старике. Вернее, многие не знают. — Но почему? — уже шёпотом спросила Рей. — Потому как известен он белкам под другим именем, а Стариком – нарекают местные. И речь здесь идёт далеко не о жителе, но о чудище. — Чудище? Они всё-таки какого-то накера так называют что ли? Седрик, коротко улыбнувшись, покачал головой. — Старик – это Кейран. Рейко ответ этот ни о чём не говорил. Развеивая её замешательство, эльф добавил: — Монстр, подобных которому нет. — То есть, он реликт? Седрик, удивлённо взглянув на неё, кивнул. — Да…Он живёт здесь уже очень давно, должно быть укрылся в этих землях ещё при поселении aen seidhe столетия назад. Однако…до недавних пор Кейран не активничал. Сколько я живу в Биндюге, а на северных болотах всегда было тихо. — Болотах? Болотах…ах точно! О них говорил один из тех купцов, когда… — пробормотала девушка, а затем прикусила язык, метнув настороженный взгляд в спутника. Эльф поднял бровь. Девушка поспешила возвести серые глаза к небу, найдя его сейчас бесконечно интересным. — Значит, то всё-таки были вы. Я, честно сказать, не сомневался, но всё же не думал, что тебя они уже так охотно используют в налётах. То ограбление…очень неосторожно вышло с его стороны. — Это не начальник придумал, — махнула Рейко, не обращая внимания на вытянувшееся лицо Седрика, — лучше не отвлекайся, мне уже следует выдвигаться обратно. — Как прикажешь, luned [дитя]. Как я уже сказал, болота раньше были опасны лишь для заблудших путников, имеющих неосторожность свернуть не туда, но отнюдь не из-за старого Кейрана. И, Рейко, — он повернулся к ней, — даже те, на кого ты работаешь, не осмеливаются заходить на те территории. Рей потупила взгляд. А эльф вздохнул. — Впрочем, сейчас и он разбушевался. К тому же, ещё и знатно раскормился. Мне кажется, Кейран всё-таки повадился и на человечину. Нечто холодно лизнуло шершавым языком затылок. — Не хорошо это, — продолжил Седрик, пиная попадавшиеся под ноги голые ветви. — Как бы он со своего насиженного места не двинулся… — А он может? Эльф пожал плечами. — Почём мне знать? Я его и не разглядывал никогда толком…а тех, кому удалось его хорошенько увидеть – в живых не осталось. До последних событий, горожанам и деревенским он не мешал, все к нему давно привыкли…если же чудовище решит нападать…боюсь за него назначат награду, — грустно заметил Седрик. — И что только с ними стряслось? — О чём ты? — Монстры…все как с ума посходили: эндриаги – одни не впали в спячку, другие пробудились, накеры – подобрались к городу, а утопцы – пробивают лёд на Понтаре и утаскивают рыбаков на дно. Лес тоже не спокоен. Сегодня ночью я не мог спать – кошмары и видения захватили моё сознание, всё в чаще заходилось плачем. Рейко встрепенулась: — У тебя тоже? Вот именно сегодня же, да? Седрик в очередной раз подозрительно уставился на неё. — Я…э-э-э, «чувствительна» к такого рода вещам, ага. Знаешь, мама в детстве так много роняла, что хочешь теперь присниться может, точно тебе говорю, — криво извернулась девушка. — Не думаю, что хочу знать настоящий ответ, — после короткой паузы, сказал эльф, — а потому буду довольствоваться этим. И да, именно сегодня, Рей. Когда до рассвета, не в силах больше терпеть эти потуги заснуть, я отправился узнать, что могло так переполошить лес, ко мне присоединился мой товарищ, Сегерим. Рейко ожидала, что он продолжит, однако Седрик обернулся, обратившись к следующей за ними паре: — Тут близко, Мориль не хочет свернуть в деревню? Сегерим вместо ответа посмотрел на свою возлюбленную. Та растерянно моргнула. — А там у вас очень страшно, да? Седрик кивнул. — Лучше бы мне тебя проводить… — Но до Биндюги рукой подать! Я справлюсь, никто…никто теперь не тронет меня! Сегерим вздохнул и нехотя кивнул. — Elaine [прекрасная], тогда отправляйся домой, а я скоро, честно, — взяв руки Мориль в свои, Сегерим нежно поцеловал её пальцы, а после отпустил. — Конечно…да, я пойду… Эльфка поклонилась троим спутникам, а затем обратилась к Рейко: — И спасибо тебе, что вступилась за меня. Право, ты не была обязана, но всё же сделала это! — Благодарю и я тебя, — опустив голову, промолвил эльф, — моя вина, что не был рядом. Но счастье, что оказалась ты, храбрая beanna. Рейко, смутившись, пробормотала что-то неопределённое. Бросив взгляд в последний раз на Сегерима, Мориль оставила их. — Итак, вы ведь нашли что-то? — вновь подала голос Рей, возвращая эльфов к интересующей её теме разговора, — Вы с Сегеримом, там, в лесу? — Идём за нами, — вместо ответа позвал Седрик, — сама всё увидишь. Они шли какое-то время к юго-западу от Биндюги. Миновали кладбище, возвышающееся над их макушками, и бесчисленное количество голых, покрытых изморозью стволов. Слышен был лишь скрип снега о оледенелую землю, да сбитое холодом дыхание. Шли, пока Седрик, вытянув руку, не остановился. Перед спутниками на лесной земле, распластавшись, лежал истерзанный босой труп молодого мужчины. Лица его было уже не опознать, ибо череп был размозжён. Тело с посиневшими ногами припорошило снегом, а вокруг темнели пятна крови. — Ох! Он…успел окоченеть, — указывая на вывернутые суставы, бесцветно констатировала девушка. — Но убили его недавно, хм… — Сегодня, — сложив руки на груди, сказал Сегерим. Седрик, опустившись на корточки рядом с телом, добавил: — Это не работа чудищ. Там, там, — он указывал рукой в разных направлениях, — и там – мои капканы. Они не тронуты. Кроме одного. Эльф махнул влево, и Рейко увидела обезвреженную ловушку с напрочь погнутыми зубьями и застрявшие в них обрывки плотной набивной ткани, латного наколенника и часть сломанного клинка. Стоит ли говорить, что зубья капкана и всё вокруг него так же было в крови. — Накеры в доспехах не ходят, — фыркнув, кивнула девушка, — а остальные клыкастые постояльцы обитают в самой чаще. Значит это… — Гарнизон Лоредо, — тихо ответил Седрик и тяжело вздохнул. — Но…зачем? — брови Рейко сползлись к переносице. — Зачем делать это так далеко от города? Могли бы просто приговорить к повешению – это ведь в их стиле. Так они работают. Взгляд Седрика расфокусировался, глаза устремились в точку, видимую лишь одному эльфу. Он коснулся потемневшего багрового пятна. — Потому что…потому что это было слишком просто. Потому что они могли его убить и сделали это так, что ужаснулся сам лес. Рей неосознанно протянула руку к шее и потёрла место, зудящее от колкого сплетения ещё час назад. — …но сделали они это не здесь. — Что? — переспросила Рей. — Как это? — Пятна крови, огромные пятна, и часть чьих-то одежд были неподалёку от того места, где… — Где тот bloede ублюдок приставал к моей Мориль! — Да. Там мы вас и услышали. Рейко вновь перевела взгляд на труп. Он действительно был истерзан, но не когтями или клыками, а тупой, грубой работой клинков и глеф. Теперь она это видела. От рубящих ударов не осталось ни одного целёхонького места. И вот-вот должны были сбежаться падальщики на так любезно оставленную им добычу. — Надо убираться отсюда. И его тоже убрать, всё-таки до деревни не так уж далеко. — …Лоредо…Лоредо больше не боится, — пробормотал Седрик, всё ещё сидящий у тела мертвеца. — Его люди…им развязывают руки… Девушка сглотнула, но горло отчего-то оказалось пересохшим. — Седрик, — осторожно коснулась плеча эльфа Рейко, — идём. — Beanna дело говорит, вставай, gear [друг], пойдём. Здесь больше не на что смотреть. А бедняге полагается последний покой. Седрик, пошатнувшись, поднялся, растерянно глядя сквозь своих спутников. Только сейчас, не поглощённая собственными мыслями, Рейко увидела, как на лице у него отпечаталась усталость, под глазами залегли круги, а сам эльф будто постарел, если бы вообще был на это способен. — Пойдём. Захороним беднягу и…и знаете, что? Это отличный вечер, чтобы напиться. Да. Так и сделаю… — Се-е-едрик… — Нет, Рей. Мне точно нужно выпить. Я хочу поспать хотя бы эту ночь. А сегодняшний день – оставить в забытьи. Она понимающе кивнула. Сегерим потрепал Седрика по спине и двинулся к трупу. Когда девушка озвучила вопрос, касающийся места захоронения, ведь лопат ни у одного из них при себе она не наблюдала, ответ оказался донельзя очевидным: на кладбище, в пустой могиле, что девушка видела ранее. Несли они бедолагу долго. Еле дотащив тяжёлое окоченевшее тело, Рейко поспешила распрощаться с эльфийскими товарищами и направиться к белкам, оставив Седрика и Сегерима самим закончить дело и даровать мужчине последний покой. — Beanna, — окликнул её подбежавший Седрик, когда та успела уже отойти. — М-м? — обернулась Рей. Он взял ладонь девушки и вложил в неё пузырёк с тёмной мутной жидкостью. Рейко подняла бровь. — Передай это Киарану. Можешь не говорить от кого, он итак знает. — Ладно, а что это за дрянь-то? — подняв к свету флакончик, девушка болтнула его. — Любовный напиток из какой-нибудь ромашки с подорожником? — …трупный яд из нашей жертвы. Рей медленно моргнула и подняла бровь ещё выше, вопросительно указав пальцем на пузырёк в своей ладони. — Белки используют его при изготовлении масел для клинков. Кажется, «Яд повешенного». Память теперь меня подводит. Будь осторожна с тем, чтобы содержимое не пролилось, это опасно… — Да знаю я, — пробурчала Рейко. — Охренительный гостинец… Стоило ей сделать добрых десять шагов, как эльф вновь обратился к ней. — И, Рей… — Что-то ещё, Седрик? — Береги себя. Она ничего не ответила. Потирая шею, девушка наконец двинулась в сторону лагеря.➸➸➸
Этим же вечером, лес Флотзама, лагерь скоя’таэлей — Ардре! Ардре! Слышал, да? ХА! Старик – это и есть болотный Кейран, из-за которого Косточка не унималась. Я в тебе разочарован, как же вот ты, первая умница и красавица отряда, не знал этого! — Да отстань ты, — махнул Ардре на потешающегося во всю Флина и плюхнулся на бревно рядом с Рей, расположившейся у костра. — Saevel, Saevel, dice, od te ifit [Сэвель, Сэвель, скажи, а ты знала]? Проходящая мимо эльфка несла сколоченный деревянный ящик с тем награбленным, что оставили в лагерь. — Yed [ага]. Флин раскрыл рот. — Значит тебя и надо было спрашивать в первую очередь, а то два дня маялась, — буркнула Рей и тут же уколола палец иглой. Она поспешила приложить его к губам и почувствовала вместе с привкусом крови едва уловимое движение. Маленькая ранка затянулась. Вместе с Флином и несколькими эльфами, девушка была занята сейчас за латанием одежды. Вернее сказать, она и эльфы. Флин же, к её бесконечному удивлению, шил новую одежду. — А ты тоже нашла у кого интересоваться: придурок и его подпевала. — ЭЙ! — возмутился Флин. — Ты забыла про меня, второго придурка, — вытягивая нить и делая новый стежок, покачала головой Рейко. Флин поспешил вновь озвучить своё негодование, однако подошедшая Сэвель вывалила на него ящик с тканями. Ответить ему на это было нечего. Рей поспешила подвинуться к нему плотнее, чтобы поближе посмотреть на новые материалы, которые она стащила больше недели назад. Ткань на ощупь была мягкая, плотная и приятная: купец на пристани не обманул – это был высший сорт. Впрочем, совершенно не годящийся внешним видом для солдат в засаде. Красные, зелёные и насыщенно синие полотна с золотыми узорами нитей годились больше для рубашек и брюк на выход. Раскатав одно из полотен у себя на коленях, девушка восторженно округлила глаза. Узоры были не беспорядочные, а растительные, извивающиеся по всей площади сукна. Вдруг Рейко залилась смехом. — Мы будем грозно щеголять по лесу в цветочных штанишках? Флин, улыбаясь во всё лицо, тоже едва сдерживал смех. — Придётся, я-то что могу поделать? Отныне у нас дресс-код в отряде: Йорвет принимает только наряженных красоток! — О-О-О, а ты глянь на это чудо! — Рей вытянула тяжёлый свёрток и остальные рулоны с полотнами соскользнули вниз. Эльф прощупал ткань с крупными белыми цветами и театрально вздохнул: — Это придётся пустить нам на кушаки… Спустя мгновение девушка с парнем взорвались хохотом, еле удерживаясь силой пятой точки на бревне. — Ну прямо в ухо, честное слово, хорош орать, — пытался оттолкнуть навалившихся гогочущих друзей Ардре. — Визжите на всю округу как свиньи, — хрипло раздалось рядом. Арроу брезгливо смотрел на согнувшихся пополам Рейко и Флина. — Знаете, что? Он злой такой, потому что у него колгот в ромашку нет! — ответственно заявила девушка друзьям, всё ещё давясь от смеха. Флин прыснул, а Арроу вздёрнул уголок верхней губы. — Да будет вам, — вдруг вмешался Ардре. — Вообще-то, мы в Dol Blathanna и в более аляповатой одёжке «щеголяли». Флин, посмотри, вот тут листья и вовсе наши розовые кустарники повторяют! И солдаты Долины имеют форму изысканную, не лишённую яркой палитры. Красота боевым навыкам не мешает, Косточка. Флин лишь сощурился и покачал головой, а Рей подняла руки в примирительном жесте. Арроу вдруг тихо шагнул к ним и протянул руку. Девушка была готова отодвинуться назад, однако парень лишь подцепил ткань, покоящуюся на её коленях, и поднял к глазам. Пальцем провёл по узору. — Это правда? Воины aen seidhe носят такое? — ровно и негромко спросил полуэльф, серьёзно посмотрев на Ардре. Рейко с удивлением отметила, что ещё никогда не слышала его голос спокойным. — Yeah [да], — коротко ответил блондин, а после, видимо не пожелав вступать в конфликт, без шутки добавил: — Раньше растительные орнаменты даже сохранялись от провинции к провинции, но…последние столетия разделения уже нет. У меня есть подозрения, что часть этих тканей как раз и была изготовлена в Долине Цветов. Ещё с мгновение Арроу разглядывал узор, а затем аккуратно вернул полотно на место. — Мне нравится, — кивнул он и обратился к Флину, — не напортачь с одеждой. Развернувшись на пятках, парень зашагал в противоположную от троицы сторону, по другую сторону костра, отрезая пламенем себя от остальных. Друзья переглянулись и пожали плечами.➸➸➸
— И-и-и вот так, молодец! Флин радостно смотрел на работу своей «ученицы», пока Ардре куда-то отошёл. Рейко же удручённо поглядела на свою вышивку и на чудо в руках эльфа, а также стопки готовых рубах и штанов. — Ты где хоть так шить научился? — Так ведь я всегда шил…махать мечом – стезя сестрицы. А я…я в детстве больше любил смотреть, как мама одежду сама выкраивает, а потом расшивает, — смущённо ответил он. — Она даже одно время во дворце работала… — Так ты у нас…потомственный швеюн? — Рей! — Швеец? — Рейко. — …шьюха? — РЕЙКО! Она, запрокинув голову, победно и звонко захохотала. Чёрные кудряшки зашлись в пляске вместе с её смехом. За сегодняшний вечер, такой не похожий на мрачный день, у неё успело свести скулы от улыбки. — Я просто завидую! У тебя так красиво получается… Рейко показалось, что в сумерках, в отсветах от языков пламени костра, уши у её друга порозовели. Но может, то было от мороза. Он фыркнул, выпустив клубочки пара, и покачал головой. А затем внезапно вскочил. — Ты чего? — Секунду! Я кое-что забыл. Совсем забыл! Вернулся он через минуту, неся с собой большой серый свёрток. Девушка с интересом вытянулась, пытаясь понять, что это такое он притащил. Плюхнувшись обратно на место, он вручил свёрток Рейко. Она, сведя брови, опустила взгляд: на коленях у неё лежал сложенный новый шерстяной плащ и пара тёмно-серых длинных перчаток без пальцев, сшитых из лоскутов и обрезков. — Это…всё мне? — Ну…да. Пока ты по делам эти дни ходила, я решил занять себя чем-то и вот. Здесь ведь ничего сложного нет, крой совсем простецкий, зато плащ хороший будет. Тот, в котором ты пришла, очень ветхий и в край износился, а руки у тебя так мёрзн… Флин ощутил, как воздух у него был выбит из лёгких крепким порывистым объятием девушки. — Спасибо, — шепнула она, сморгнув набежавшую слезу, и почувствовала, как он улыбнулся ей в плечо. Рей сжала его сильнее, стараясь вложить в это объятие всю благодарность, переполняющую её и не укладывающуюся в одно лишь слово. Парень провёл ладонью по худой спине и похлопал по плечу. — Ты меня сейчас задушишь, — просипел, усмехаясь, Флин. — Так тебе такому хорошему и надо, — ответила Рей, выпуская его из объятий и отстёгивая старый плащ. Эльф смешливо тряхнул волосами и неловко потёр шею. Девушка, поднявшись, нацепила перчатки и накинула плащ. Ткань митенок была очень приятной и плотно облегала её тонкие руки, а накидка сделана по её росту. Только сейчас Рейко заметила, что плащ был не серым, как у белок, а грязно-голубым. — Я…решил выбрать для тебя такой цвет, — замявшись, сказал Флин, проведя рукой по длинным волнам тёмных волос. — Ещё в начале формирования движения скоя’таэли выбрали серые плащи в качестве опознавательного знака принадлежности группировке, ведь мы не всегда даже хвосты несчастных грызунов таскаем, их вообще стали позже носить… Краснолюды обошлись двумя косами в бороде. Но… — Белки не обрадовались бы, увидев меня в своей «форме». Я понимаю. — Твоя одежда кроем повторяет нашу, изменён лишь цвет. В конце концов, ты действительно выдающийся член нашего движения! Так почему бы тебя и не выделить… — поспешил добавить парень. Она протянула руку и с улыбкой потрепала его за макушку. Флин поднял глаза в ответ и вдруг переполошился: — Чёрт, вот как знал, что что-то ещё забыл! Застёжку не приделал… Рейко коснулась кожаных вытянутых треугольничков с выемкой, расположившихся у горла. В голове мелькнула идея. — А можно…мне её самой сделать? Флин заинтересованно снова посмотрел на неё снизу-вверх. Девушка добежала до палатки, которую с ней делила Гелир, покопошилась в рюкзаке, и найдя, то что искала, вернулась обратно. Протянула сжатую в кулачке руку и раскрыла ладонь. — …это что такое? На серой ткани перчаток контрастно лежал странный тускло-белый шарик с вмятинами, посаженный на что-то, до боли напоминающий… — Кость? Рейко, чьё это? Фу! Она настоящая? — Сирены, — кивнула Рей, — нашла когда-то на корабле. Она торчала из борта. Кажется, это фаланга её пальца. Я всё гадала, на что бы её такое пустить. Эльф наморщил нос, сощурив карие глаза. Выражение его лица было красочнее любого возможного комментария о данном «украшении». Девушка снова рассмеялась. — Только вот кусочек у меня слишком коротенький… Решение явилось на ближайшем раскидистом флотзамском великане, в виде древесного сука, от которого девушка принялась отсекать лишнее вместе с корой. А затем проходиться скобелем, пока древко не стало гладким и светлым под цвет кости. Рейко приставила часть фаланги к обтёсанной палочке, ставшей теперь толщиной с её мизинец. Древко схватилось с костью, намертво вплетаясь в неё. Девушка опустила взгляд на кожаные участки плаща, предназначавшиеся под застёжку, и, подумав с мгновение, Рей легко провела по выточенному стержню пальцами, и тот медленно скрутился в её ладони. Глазам Флина и Рейко предстала изогнутое, заострённое к концу причудливое изделие, напоминающее свернувшуюся маленькую косточку. Девушка накинула плащ и продела через выемки застёжку, сцепившую верх одеяния. — Выглядит, э-э-э, эффектно? — Если пугающе, то цель достигнута, — самодовольно ухмыльнулась Рей, уперев руки в бока. Толчок. Вдруг девушка пошатнулась, развернувшись на носках. Позади в неё влетел Эго с деревянной миской похлёбки. И если бы не рефлекс Рейко, то всё содержимое оказалось бы на новом подаренном ей одеянии. Жидкость напротив вскинутой ладони стеной повисла в воздухе. Эльф гадко усмехнулся и разочарованно протянул: — Ах, какая жалость, а как неудачно вышло! Рей медленно опустила содержимое обратно в деревянную посудину. Тут она заметила, что глаза у него поплыли. А Эго тем временем и не думал умолкать. — И что это на тебе? Пытаешься стать одной из нас? Думаешь, если мы разделяем с тобой пищу, то забыли о твоём происхождении, dh’oine? — растягивая слова, плюнул эльф. — Не знаю, как там у вас памятью, однако, если она мне не изменяет: командиры запретили тебе снюхивать грёбанный фисштех. И что же тут у нас? Едва стоящий на ногах, — девушка двинула эльфа в плечо, — сраный обдолбыш! Часть ужина оказалась на его владельце. Флин сзади успел подняться, однако не только он решил вмешаться в нарастающую стычку: рядом образовалась угрюмая фигура Арроу. — Ещё хоть одно движение… — И что? Отвесите мне пару ласковых слов? Если бы моё место здесь не стояло на кону, я бы вырвала языки и твой, и этого придурка-наркомана! Не вам двоим указывать мне на происхождение, ты вообще полуэльф! Хлопок. Громкий испуганный вздох Флина. Растекающаяся боль слева. На мгновение в глазах поплыло от удара. На щеке девушки заалел отпечаток от звонкой крепкой пощёчины. — …ах ты сука, — шепнула Рейко. Эго довольно хмыкнул и прошёл, задев её плечом. Девушка сняла через голову плащ, вручив его напряжённому Флину, затем повернулась к Арроу и вкрадчиво сообщила ему: — Ты меня достал. И сейчас ответишь за это. — Поймай меня сперва, dh’oine. И понеслась: Арроу рванул с места, девчонка – за ним. Они бежали, расталкивая эльфов, краснолюдов, ящики и пустые котелки. Вокруг поднялся недовольный шум и вскрики ругательств на трёх языках сразу. Арроу же едко комментировал неудачные попытки угнаться за ним Рей, незамечающей теперь ничего вокруг, тем самым лишь распыляя её. А она в своей «погоне чести» даже пихнула в один момент встретившегося на пути растерянного Ардре. Когда до несносного полуэльфа оставалось рукой подать, девушка яростно крикнула: — Я убью тебя, недоноска кусок!… Опора под ногами вдруг перестала существовать. Пятки Рейко оторвало от мёрзлой земли, а талию сдавило чей-то крепкой хваткой. Она с силой дёрнулась – безрезультатно. Раздражённо задрав голову, Рей приготовилась в красках высказать всё своё недовольство тому, кто так нагло прервал её, когда до цели оставалось совсем немного. Но девушка только ахнула. Лицо её просветлело, а в глазах собрались хитринки. — Йорвет! Это не я пыталась убить его! — звонко сообщила она.