Вопреки всему

Полгода спустя. Мадрид

Когда речь заходит о выборе ресторана, я всегда полагаюсь на Адама. Не скажу, что вовсе не разбираюсь в хорошей еде, но только мужчина знал, куда лучше идти в Мадриде и что лучше попробовать такому новичку, как я. Не помню, когда именно он начал пытаться выяснить мои вкусы в еде, но мы до сих пор так и не поняли, что мне нравится больше. Я устал доказывать, что у меня нет предпочтений в еде: я, действительно, могу есть все, лишь бы там не было арахиса, на которого у меня ужаснейшая аллергия. Вот только донести эту мысль до Адама оказалось не так просто. Он все еще пытался найти то самое блюдо, которое воздвигнет меня в страну вкусового экстаза. На этот раз он выбрал итальянскую кухню. Это третий раз, когда мы пробовали ее и, как сказал Адам, это подготовка к нашему путешествию в Венецию через месяц. Да, он все-таки уговорил меня отпраздновать Дни рождения детей вне Мадрида. Так уж совпало, что у Эберхарда с Лаурой разница в четыре дня, поэтому мы решили, что можно было бы куда-то съездить на недельку отдохнуть. Вот только я помышлял о доме в Аликанте, а никак не об Италии. Я знал, что мистер Мартинес запретит мне куда-либо лететь, в особенности за пределы Испании, потому договорился с Адамом: если Альваро не разрешит — мы поедем в его дом в Аликанте, куда ездили весной. И знаете что? Произошло чудо! Я не могу назвать это чем-то другим, но мистер Мартинес согласился на путешествия заграницу. Только в этот раз он все же решил приставить ко мне Дамиана и нескольких своих парней, как бы я не сопротивлялся. Что таить, мне безумно понравилось прошлая весна в пригороде Аликанте. В особенности из-за того, что Альваро отпустил меня туда без Дамиана. Конечно, поначалу было странно ощущать себя не под присмотром, без этого испепеляющего взгляда в затылок. Однако совсем скоро я привык к этому чувству и уже несколько раз ездил в город без Дамиана. Естественно, в сопровождении Адама, куда ж без него. Мистер Мартинес открутил бы Дамиану и Адаму голову, если бы те оставили меня одного. Я всегда должен ежеминутно находиться с кем-то ради собственной же безопасности. Конечно, куда без истерики Гонсалеса на этот счет. Он не может терпеть даже мысли, что я окажусь не под надзором и всячески пытался сорвать наши небольшие уикенды с Адамом. К счастью, у меня был мистер Мартинес, который в последнее время стал уж слишком часто потакать моим прихотям. Это заметил и Тобиас, который тихо подшучивал над ним, что разбалует меня. В самом деле мне тоже показалось странным поведение босса, однако тот лишь продолжал повторять, что проникся мною, как человеком и добросовестным сотрудником. Что ж, оставалось верить в то, что это правда. Со своим прошлый секретарем, миссис Морено, он тоже прекрасно ладил. Думаю, в нашей с ним связи тоже нет ничего отличающегося. Новый ресторан на окраине города оказался намного лучше, чем я ожидал. По названию я уже представлял себе очередной фешенебельный заведение для богачей, однако это оказался ресторан, как ресторан. Посредственный, только с примесью итальянской кухни. С первого взгляда я бы и не сказал, что здесь подают блюда итальянской кухни. В особенности если бы не присутствовало этого очевидного запаха пасты и пиццы. Именно благодаря последней я согласился с Адамом прийти сюда. Правда, он еще не знает, что я ее закажу. Бедненький после нашего прошлого свидания в похожем заведении, неделю не выходил из спортивного зала. И как я подозреваю, пытался затащить меня туда же, чтобы я не ехидничал по этому поводу. Дошло даже до того, что он применил незаконную технику: во время секса сказал, что моей выносливости недостаточно для его либидо. И это было обидно, вообще-то! Я же не виноват, что он… ну, такой ненасытный. Его нежно и долго всегда изводили меня до изнеможения. Мне кажется, с нашим секс-марафоном по выходным я скинул все, что набрал за время нашего букетно-конфетного периода, когда он тягал меня на обеденном перерыве по булочки. Красные высокие перегородки скрывали посетителей друг от друга. Мы с Адамом сели на единственное свободное место, которое Адам забронировал на днях. Оказывается, это заведение довольно популярно, раз здесь столько народа даже в будний день. — Нам повезло, что кто-то отказался от брони. Пришлось бы ждать неделю, чтобы сюда попасть. — С виду не скажешь, что это заведение такое уж популярное, — отметил я, все еще разглядывая интерьер. — Здесь вкусно готовят. Для многих — этого достаточно. — Для тебя тоже. — Не отрицаю. Мы улыбнулись друг другу. Вскоре подошел официант и взял у нас заказ. Как я и думал, Адаму очень не понравилось, что я заказал пиццу, однако, раз уж это итальянская кухня, куда без нее? По выражению лица мужчины, я понял, что он заставит меня вытрясти все калории, что я набрал здесь. Даже представлять не нужно, каким именно способом. Я невольно сглотнул от нетерпения. Мне нравился секс с Адамом. Да, к нему нужно было привыкнуть, но с этим я прекрасно справился. Конечно, где-то на периферии все еще вопила мысль о том, что хотелось бы немного по-другому, но Адам заткнул ее своей заботой и упорством. Он мог быть очень убедительным, когда хотел. Нет, не властным, как мой бывший, а именно убедительным. Благодаря Адаму я осознал разница между этими двумя понятиями и провел черту. Главной целью визита в ресторан, помимо изучения моих вкусовых влечений, стало обсуждение предстоящей поездки. Мы готовились к ней основательно, ведь Лауре должно было исполниться десять, ее первый юбилей, который Адам хотел запечатлеть надолго. А что может поразить ребенка больше, чем обычные игрушки в подарок? Правильно — небольшое путешествие. Весенняя поездка в Аликанте также не оставила равнодушным моего сына. Эберхарду настолько понравилось, что тот целое лето умолял меня поехать куда-то. Ребенку не важно было куда, просто куда-то съездить. Очевидно в нем говорят гены Тобиаса, тот тоже был знатным путешественником в прошлом. Так что можно сказать, что тур в Венецию станет своеобразным подарком и для Эберхарда. Поездка все еще оставалась секретом для Эберхарда и Лауры, а вот от Мелисы ничего скрыть не получилось. Она сразу же обнаружила, что мы с ее отцом что-то планируем и всунула свой любопытный нос в наши дела. Зная ее длинный язык, я боялся, как бы она не проболталась младшеньким, но, кажется, она серьезно отнеслась к тому, что мы хотели сделать «сюрприз» и держала все в себе. Ну, как держала, я прекрасно слышал, как ночью она рассказывала подружке о предстоящем путешествии в Италию. Благо, Лауре в то время снился уже десятый сон, а Эберхард ночевал вместе с Дамианом у нас дома. Оставался еще месяц и надеялся, что тайна станет явью лишь за день до отлета. — Меня все еще волнует то, что Лаура будет праздновать День рождения без друзей. Адам вздохнул. — Ты же знаешь, ей сложно найти общий язык со сверстниками. Не думаю, что кто-либо из ее класса знает о ее Дне рождения. Если бы она хотела кого-то пригласить, сначала бы спросила мое разрешение. Таких запросов ко мне пока что не поступало, не волнуйся. — Может стоит ее аккуратно спросить об этом? Вдруг за это время у нее появился кто-то, кого она хотела бы видеть у себя на празднике. — Как ты себе это представляешь? «Лаура, у тебя случайно нет друзей, которых бы ты хотела пригласить на День рождения? Нет? Хорошо, а то они могли бы испортить весь наш сюрприз тебе»? — Ну, не так радикально, — протянул я. — Итан, ты прекрасно знаешь, что единственные, с кем она как-либо контактирует, это я, Мелиса, ты и Эберхард. Она даже с бабушкой и дедушкой такая же молчаливая, как и в школе. Я до сих пор удивлен, как твоему сыну удалось ее разговорить тогда. Это случилось в тот самый день, когда мы оставили младшеньких на Мелису, а сами уехали на свидание. Сейчас я понимаю, что было слишком самонадеянно думать, будто Мелиса будет сидеть все время и следить за ребятами, но тогда это казалось такой хорошей идеей оставить их втроем. В итоге, Мелиса закрылась в своей спальне, а дети нашли ключ в сейфе Адама и открыли библиотеку. Адам держал ее запертой из-за того, что некоторые книги там, и правда, были находкой для коллекционеров. Мужчина подумывал о том, чтобы создать у себя коллекцию или же продать парочку, но для этого нужно было пригласить разбирающегося в этом человеке. Дети залезли в библиотеку. Клянусь, не знаю, что там можно было делать, но они как-то умудрились перевернуть на себя полку с книгами. Одна из книг упала острым краем на ногу Лауры и несильно порезала ее. Естественно, Мелиса, громко слушая музыку, не услышала, что произошло на первом этаже, поэтому оставалась в неведении, что произошло аж до того момента, пока мы не приехали домой и не обнаружили рыдающую Лауру и Эберхарда, пытающегося ее успокоить. Девочка, заикаясь, что-то рассказывала ему, а тот лишь вытирал ее кровоточащую ногу своей кофтой и тихо кивал. Помнится, Эберхард в далеком прошлом говорил, что хочет младшего братика или сестричку, но, как мне кажется, Лаура прекрасно выполняла эту роль. Никогда не видел, чтобы Эберхард заботился о ком-то так, как он делает это с ней. Он постоянно пытается ее разговорить, показать что-то интересное, новое, обучает тому, что ей непонятно в школе. Несмотря на то, что Эберхард младше девочку на год, он прекрасно справляется в ролью старшего брата. А после того случая с библиотекой и вовсе едва ли не по пятам ходит за Лаурой, проверяю не упала ли та снова из-за своей неуклюжести. — Не волнуйся о Лауре. Главное, чтобы Эберхард не надумал привести своих друзей. — О, об этом точно можно не переживать. Такие дни — семейный праздник. Он знает, что никаких друзей не должно на них быть. Уж Рейн постарался вложить ему это в голову. Хотя, не знаю, как именно можно было донести эту мысль пятилетнему ребенку, у которого и друзей-то не было… Я все еще не верю, что тот нелюдимый пятилетний мальчик из Мюнхена превратился в этого живого, активного ребенка. В новой школе у Эберхарда даже друзья появились, что я уже считаю победой! В Мадриде Эберхарду удалось раскрыться без сковывающего его отца. Их разлука пошла сыну только на пользу, как бы я не винил себя за их насильственное расставание. В глазах сына я вижу живое детское счастье. Чтобы видеть это каждый день, я готов переживать тот ужас снова и снова, лишь бы мой сын был доволен… Вскоре нам поднесли еду и я с превеликим удовольствием принялся за свой кусочек «Маргариты». Адам лишь с завистью смотрел на пиццу, но так и не предпринял попытки взять кусочек, продолжая есть свое ризотто. — О том, что мы говорили ранее… — Адам отложил вилку, потянувшись за безалкогольным напитком — он был за рулем. — Ты подумал над моим предложением? Кусок пиццы, казалось, застрял в горле от вопроса Адама. — Да, думал, — сглотнул я и прочистил горло водой. Мужчина кивнул, будто спрашивая, какой же мой ответ. — Я все еще не уверен насчет этой идеи… — Я услышал, как Адам устало вздохнул. — Это как-то все… Не понимаю, зачем съезжаться. Нас ведь все устраивало. У тебя свой дом, девочки, а у меня свой, с Эберхардом. — И Гонсалесом, — напомнил мужчина. Уже некоторое время Адам пытается всячески вбить в мою голову мысль, что жить вместе с телохранителем ненормально. Однако одно дело пытаться выгнать из моего дома Дамиана и совсем другое — пытаться затянуть в свой дом меня! Я все еще не представляю нашу жизнь с Адамом под одной крышей. Боюсь, как бы все не пошло прахом после переезда к нему. — Послушай, это вполне себе адекватная мысль. Во-первых, ты будешь под моим постоянным присмотром, как и хотел Мартинес. Во-вторых, мы сможем проводить больше времени вместе. Раньше тебя не смущало оставаться на несколько дней в моем доме. Нам комфортно вместе в быту. Ну, если не считать этой твоей раздражающей привычки трусить ногой под столом. Мне оставалось лишь слабо улыбнуться шутке. — Я знаю, что ты любишь подольше поваляться в кровати и, клянусь, не буду будить тебя до обеда по выходным, если это не сделает кто-то раньше меня. Ты любишь иногда оставлять после себя беспорядок, но благодаря тому, что я люблю убираться, у нас не будет с этим проблем. Если ты боишься, что по утрам Мелиса, как обычно займет ванную на целый час, то санузел в моей комнате для тебя всегда открыт. Я буду отвозить тебя на работу, так что можешь забыть о том, что когда-либо опоздаешь. Ты же знаешь, какой я пунктуальный! Еще я знаю, что ты на дух не переносишь, когда Кайло прыгает на тебя, и я обещаю, что Мелиса с этим что-то сделает в скором времени. Если у тебя есть какие-либо претензии, мы попытаемся с девочками их устранить в ближайшее время. И что, главное, — мужчина поднял палец вверх, — я уже спросил разрешение у Мартинеса. Я знаю, как тебе важно его мнение во всем, что касается безопасности, так что, Итан, он согласился. Адам по-деловому сложил руки перед собой, одев ту самую официальную улыбку, что так и кричала «давай нападай, все равно победа будет за мной». — Это очень любезно с твоей стороны, но… но давай я подумаю об этом после поездки, хорошо? — Ладно, но после нее я ожидаю услышать согласие, — довольно кивнул мужчина, довольствуясь тем, что загнал меня в тупик и ничего, кроме как переехать к нему у меня не оставалось. Он выиграл. — Я отойду ненадолго. Не скучай. Я проводил взглядом мужчину, который направился в уборную. Расслабившись, я откинулся на спинку диванчика, устало прикрыв глаза. Проблема состояла даже не в том, что я боялся будущего под одной крышей. Даже не реакции девочек, которые, как и Эберхард, вероятнее всего, отреагируют позитивно на эту новость. Я боялся, что мое личное личное пространство снова нарушат. Сейчас, когда мы с Адамом живем в разных домах, даже не смотря на то, что встречаемся, между нами сохраняется некая дистанция, которая приятна мне. Она дает понять, что даже несмотря на отношения, моя жизнь все еще принадлежит мне. Никто не соприкасается с моим личным пространством, никто не пытается его ограничить. Зная Адама, тот из любопытства попытается в него влезть. Я не хочу этого. Однако я не смогу отказать мужчине. Отказ переехать к нему, как отказ сближаться чрезмерно. Это обидит его. Придется согласиться. Вздохнув, я откинул голову еще дальше, уставившись в потолок. Как прекрасно, что в этом кафе каждый столик огражден перегородкой. Никто не будет глазеть на тебя, если сильно того не захочет. Приватность. Здесь ее уважали, и я хотел бы, чтобы и Адам это делал, но… — Извините? Я резко поднялся, пытаясь не показывать, что едва ли не разлегся прямо в ресторане. Незнакомец, зовущий меня, не был официантом. На нем не было обслуживающего костюма. Это первое, что бросилось мне в глаза. Он был одет, как обычный посетитель. Молодой темноволосый парень. Должно быть, он принял меня за кого-то иного. — Вы — Джером Эванс? Я вздрогнул, услышал давно позабытое имя. Посмотрев в стороны, я попытался понять, нет ли поблизости Адама, дабы тот не услышал. — Кто ты? — спросил я, невольно схватившись за стол. — Вы не помните меня?.. Что ж, это было давно… Вы же… — Кто ты такой?! — чеканя каждое слово, спросил я незнакомца, видя, как тот начал заикаться. Мне быть плевать, напугал ли я его или нет. Единственное, что меня волновало: откуда, черт возьми он знал мое настоящее имя? Темноволосый парень стряхнул свою челку и сжал руки в замок, не переставая смотреть в пол. — Мое имя — Отто… Отто Керн, мистер Эванс. Вы… мы с вами знакомы. Нас представляли, помните? Подняв взгляд парень неловко улыбнулся, но увидев мое выражения лица, его улыбка сразу же исчезла. Внутри меня все разом упало вниз, придавливая к кафельному полу. Конечно, я помнил, кто такой Отто Керн. Сложно забыть имя человека, разрушившего твою прежнюю спокойную жизнь. Конечно, черт возьми, я помню его! Эти черные волосы, растрепанные по моей бывшей кровати. Они долго снились мне в кошмарах. Конечно, я помню. Такое не забывается… — Что ты от меня хочешь? — наконец, сказал я, когда первый шок прошел. — Мы можем поговорить? — Говори. — Не здесь… — Здесь или проваливай. Парень вздрогнул. Казалось, еще немного и тот заплачет. Как маленький побитый щеночек. От одного лишь вида становилось плохо. Он серьезно думал, что я в здравом уме уйду с ним куда-то без Адама и когда Дамиана нет рядом? Когда я знаю, что он непосредственно связан с моим бывшим мужем? Я похож на дурака? Отто, будто спрашивая разрешения, посмотрел на диванчик напротив и я махнул рукой, чтобы садился. Парень медлил. Он будто знал, что я ненавижу это чертово ожидание, но по-садистски растягивал время, заставляя меня все больше и больше нервничать. — Что ты хотел мне сказать? Сам ведь сказал, что это не займет много времени. — Вы… Ну… — парень казалось сейчас порвет свой джемпер, сжимая его так сильно. — Хух… Мистер Эванс, я здесь, чтобы рассказать вам о господине Рейнхольде, Рейнхольде Каттерфельде. Мы… Он… Все было не так, как вы думаете. Мое терпение истончалось с каждым его словом, намереваясь разорваться и вовсе исчезнуть. — Черт тебя дери, парень, или ты нормально говоришь мне, что хотел сказать, или проваливай. Один твой вид… Тебе лучше говорить быстро, чтобы убраться с глаз моих! Казалось, настолько сильный яд еще никогда прежде не сочился с моих уст. Мне хотелось, чтобы он утонул в нем. Чтобы эта милая мордашка захлебнулась им и никогда больше не попадалась мне на глаза. Один лишь его вид, такого невинного агнца, порождал во мне желание придушить того прямо здесь. Волк в овечьей шкуре — вот такой Отто Керн. — Мистер Эванс, это все я. Это я виноват в том, что случилось. Не вините своего мужа, он не виноват. Я… Мой отец приказал мне сделать это… Понимаете, у меня… у меня зависимость. Была, сейчас нет. От наркотиков… Отец забрал все деньги и я не мог купить дозу, пришлось согласиться помочь ему, чтобы он вернул мне карточку и я смог купить… Это я совратил вашего мужа. Я виноват. Очень сильно перед вами… виноват. — Хочешь, чтобы я тебе поверил, будто он переспал с тобой только из-за того, что ты совратил его? Неужели ты такой же наивный, каким кажешься?! Для того, чтобы с кем-то переспать нужно влечение. Без него, он бы не смог даже коснуться в тебе. А я видел, собственными, черт возьми, глазами, как этот ублюдок касался тебя! Не смей мне говорить, что он не виноват! Вы оба виноваты! Оба! Несколько посетителей и официантов обернулись в поисках громкого звука, но мне было плевать. Мне впервые так сильно было плевать, что обо мне подумают в людном месте, плевать на окружающих людей, плевать на все. Этот Отто Керн… он порождал во мне самые отвратительные чувства. Возможно несколько лет назад его мордашка не вызывала во мне никаких чувств, даже ревности, но в те времена, я и не ненавидел Рейна настолько сильно, как сейчас. Хотел, чтобы я принял его в распростертыми объятьями? Пусть скажет спасибо, что я вообще согласился выслушать! — Не кричите… — сжался тот, прикрывая уши руками. Он смеет еще мне указывать?! — Ах ты мелкий!.. — Это все Тобиас Каттерфельд, — перебил он меня, прежде чем я договорил. Казалось, тот сжался еще сильнее. — Тобиас Каттерфельд и мой отец… Это их идея подложить меня под господина Рейнхольда. Мой отец работает на Тобиаса Каттерфельда… Он помог ему забрать у господина Рейнхольда компанию. Их план. Это все они… Хах, понять речь парня было крайне сложно, но из того, что я уловил получалась до дикости абсурдная картина. Настолько, что мне хотелось рассмеяться тому прямо в лицо. — Ты слышишь себя? Сначала говоришь, что во всем виноват ты, а теперь обвиняешь человека, спасшего меня из того ада? Ты в своем уме?! Ах да, ты же говорил, что бывший наркоман. Ширнулся перед тем, как появиться передо мной? Я удивлен, что у таких, как ты, существует понятия стыда. Паренек не смотрел на меня. Казалось он совершенно не поднимает взгляд выше уровня стола. Мне же от этого было далеко не легче. Его макушка… темная макушка так и поднимала из памяти давно забытые кадры. Боль. Давно забытая боль поднималась из глубин сознания, отрывая давно зажившую рану. Чертовски сильная и подавляющая боль, что опьяняла мое сознание. — Я подмешал… опоил господина Рейнхольда. Я… я знал, что не смогу споить его одним лишь алкоголем или соблазнить… Он слишком стоек к алкоголю, но вот к наркотикам… нет. Я подмешал и мы с ним переспали… Господин Рейнхольд был не в своем уме, ведь… Я сам испугался того, как моя ладонь стукнула по столу. Вода из перевернутого бокала начала медленно катиться к краю стола, желая упасть на пол. — Хватит! Не говори больше ничего. — Но это не все!.. Я привстал из-за стола, обхватив тот еще сильнее. Казалось, еще мгновенье — тот хрустнет и развалиться пополам, несмотря на прочную древесину. — Я сказал закрой свой рот и больше никогда, слышишь, никогда не появляйся перед моими глазами. — Но я должен сказать вам еще кое-что! Завидев Адама, который медленно направляется к нашему столику, я поднялся, забрал наши пальто с вешалки, положил несколько купюр на стол и в последний раз обратился к Отто, немного приблизившись к тому, дабы Адам не услышал. Один лишь цветочный запах духов, не свойственных для взрослого мужчины, заставил меня едва ли сдержаться, чтобы не высказать все, что я о нем думал. Меня бесила каждая частичка этого парня. Каждая его чертовая деталь. — Не знаю, кто тебя послал. Не знаю, как ты узнал, где я нахожусь. Не знаю, что ты хотел этим доказать. Но знай: я не верю ни единому твоему слову. Я знаю, какой ты, Отто Керн, на самом деле отвратительный и алчный человек. Такой же, как и твой любовник. Я ненавижу вас обоих. Желаю сгнить тебе вместе с ним. Схватив Адама под руку я направился к стойке, где сказал, что оставил деньги на столе, сунул им для уверенности еще пару купюр, и двинулся к выходу. На этом наш приятный вечер с Адамом закончился. Мы быстро прошли к машине, но я не решался сесть в нее. Мне будто не хватало воздуха, пусть я и дышал полной грудью. Знакомое ощущение потерянности. Чувство, что ситуация вышла из-под контроля. Чувство, будто будущее снова стало неопределенно. Чувство, когда прошлое восстало из лично закопанной могилы и пытается утащить тебя на дно вместе с ним… Я не хотел его ощущать, но оно медленно тянуло меня назад в пучину страха и бесконечной боли за собственное будущее и моего ребенка. Я оперся двумя руками об машину, судорожно пытаясь понять, что только что произошло. Это Отто Керн. Господи, да это же был сам Отто Керн! Он… Он знал, где я. Знал, не только то, что я в Мадриде. Он черт возьми знал, что я пойду именно в этот день, именно в эти часы, именно в этот ресторан! Он знал про бронь… Значит, он знает, кто такой Адам Кармона. Знает, кто он для меня. Однако все равно сунулся в мою жизнь. Ему мало было разрушить ее больше трех лет назад. Он снова вернулся. Снова попытался… Господи, Эберхард!.. Нет, они бы не смогли добраться к нему. Он сейчас дома, в безопасности, рядом с Дамианом. Гонсалес защитит его любой ценой — это его работа. Те, кто стоит за Отто, не смогут забрать у меня сына. У них не получится. Я этого не позволю… — Кто это был? Я почувствовал знакомую руку на своей спине. Немного погладив, Адам взял у меня из рук пальто и накинул его на меня. Я, который так ненавидит холод, не заметил, как на улице сыро и прохладно. Словил себя на этой мысли, я съежился и развернулся к Адаму, сильно прижавшись к нему. Мне нужна была опора. Якорь, который покажет, что мир не идет ко дну, и лишь Адам сейчас мог им стать. Я снова использовал мужчину для того, чтобы твердо стоять на ногах, не падая в океан прошлого. Только его объятья, столь нежные и сопереживающие, могли отрезвить меня и придать силы двигаться дальше в правильном направлении. — Отвези меня в дом мистера Мартинеса, — тихо произнес я, по-прежнему вдыхая запах его одеколона. — К Мартинесу? В такой-то час?! Я так и не понял, чему больше удивился мужчина. Однако это была меньшая из забот. Заметив, что я не настроен говорить, Адам без лишних вопросов отвез меня к Альваро, лишь напоследок спросив: — Все нормально? — Да. Не волнуйся, — отмахнулся я, понимая, что лишние вопросы мужчины ни к чему не приведут. Между нами снова встанет стена из моего прошлого, которую я только-только подавил, и разделит. — Езжай домой, я сегодня заночую тут. — У мистера Мартинеса? — удивился мужчина. — Не в первый раз. Я попытался выдавить из себя улыбку, но Адам не купился. Он лишь целомудренно поцеловал меня в лоб и напомнил, что я в любой момент могу позвонить ему и рассказать, что случилось. Я лишь пожал плечами, будто в этом нет нужды. Адам не сможет мне помочь в этом. Адам не сможет что-либо сделать. Он — слишком слаб для этого… В работе на мистера Мартинеса были свои плюсы. Одним из таких было то, что я практически всегда знал, где, когда и с кем мужчина. Сейчас же он был там, тогда и с тем, с кем мне нужно. Все совпало настолько идеально, что становилось тошно. Перед домом меня встретили охранники. Узнав мое лицо, они пропустили меня на территорию дома, напомнив, куда именно идти. Я долго стоял, не в силах нажать на кнопку звонка. Во мне что-то переменилось. Появилось что-то нервное и тревожное. Несмотря на свежую ночь вокруг, я чувствовал, как мне не хватает воздуха. — Дорогой, ты видел время? — спросил Тобиас, наигранно зевая. Мужчина был в своей темно-зеленой пижаме в клеточку. — Альваро к нам гости! Очевидно, в этом доме люди уже спали, а тут пришел я, со своими проблема. Как неловко получилось, но мне нужны были они. Пускай так поздно, сонные, и в пижамах, но мне нужны были те, кто бы понял меня. Адам не осознавал всего того, что произошло в кафе. Даже если бы я рассказал ему о том, что встретил любовника бывшего, с которым он мне изменил во время брака, Адам не постиг бы и части той подоплеки, что несет эта встреча и какую опасность она несет… Уже через несколько мгновений из дверей высунулась голова мистера Мартинеса. Такая же сонная и взъерошенная, как и Тобиаса. — Джером, дверями не ошибся? Двери Адама в другом конце города. Тобиас пихнул того в бок, заставляя замолчать, от чего мистер Мартинес лишь усмехнулся. Мне было не до их шуточек. Далеко не до них. — Я видел Отто, — выпалил я. — Отто Керна. Он знает, где я. Он нашел меня в ресторане, где Адам сделал бронь. Он… Мистер Каттерфельд, он знает, где я… Меня трясло. Я чувствовал, как все тело мелко бьет дрожь, а на глаза предательски наворачиваются слезы. Я был на пределе. — Проходи, не стой в дверях, простудишься, — сказал мистер Мартинес, хватая меня за плечо и втаскивая в дом. Не помню, как оказался укутанным в плед возле искусственного камина мистера Мартинеса с бокалом темной жидкости в руках. Отдаленно я слышал, как Тобиас с Альваро что-то бурно обсуждают. Я даже знал, что именно, но мне так не хотелось вникать. Мне ничего не хотелось. Лишь зарыться глубоко в плед, чтобы там меня никогда не смог найти. Будто там самое безопасное место. Вскоре мужчины снова оказались возле меня. Тобиас присел ко мне на пол, а Альваро умостился на кресло, недалеко от моей головы. — Что этот парень сказал тебе? — спросил мистер Каттерфельд. — Какую-то чушь. — Это важно, Джером. Мы должны знать, что он знает. — А что здесь знать? — я пошатал бокал, смотря как жидкость бьется об венца, но не выливается. — Рейн знает, где я. Раз его любовник знает — он тоже знает. Это конец. — Откуда такие мысли?! — Тобиас подсунулся ближе ко мне, беря за руку. — Послушай, тот паренек давно не с Рейнхольдом. Мой племянничек никак не мог узнать, где ты. У Отто другие информаторы. Это не Рейнхольд. Успокойся. Тебе нужно взять себя в руки ради сына, и рассказать нам все, что сказал тот человек. Давай, дорогой. Я тихо, но совершенно невесело рассмеялся себе под нос. — Знаете, что смешно? Он сказал, что это вы подложили его под Рейна. Представляете? Будто он и его отец работал на вас все это время. Это смешно. Так смешно… Я почувствовал руку Альваро на своем плече. Он немного сжал его. — Что еще сказал Отто? — Тобиас! — вдруг вскрикнул мистер Мартинес. — Джером, не отвечай, если не хочешь вспоминать. Все будет хорошо. Тот человек не сможет до тебя добраться. Я уже говорил, он не посмеет сунуться на мою территорию. Я лично скормлю его своим псам, если тот явится сюда! Расслабься, мальчик мой, все прошло. — Но он отправил сюда своего любовника. Тобиас хотел что-то сказать, но Альваро остановил того рукой. — Во-первых, как и сказал Тобиас, Керн более не имеет контактов с младшим Каттерфельдом. Их отношения закончились. Во-вторых, Керн, этот мальчишка, не сможет причинить тебе никакого вреда здесь. Ни тебе, ни твоему сыну. Он в Мадриде по своим собственным целям, о которых нам с Тобиасом предстоит узнать. — Не воспринимай слова этого наркомана! — наконец вставил свои пять копеек Тобиас. Наркомана? — Вы знаете, что он наркоман? Тобиас удивленно на меня уставился, похлопав своими длинными седеющими ресницами. — Да. Конечно, я знаю. Все об этом знают. Сын Керна еще с подросткового возраста пошел по наклонной. У него не все в порядке с головой. Керн никогда это не пытался скрыть. «Понимаете, у меня… у меня зависимость. Была, сейчас нет. От наркотиков…» Хах, это же нужно настолько искусно врать, чтобы смешивать вранье с правдой. Если бы я не доверял Тобиасу, подумал бы, что паренек не солгал… А может быть, это и была истинная цель Отто? Рассорить меня с Тобиасом? Только зачем ему это делать, если тот не состоит в отношениях с Рейном? Зачем ему вообще лезть ко мне столько лет спустя? Может, ревность поглотила его к новой пассии Рейна и тот пытается ему отомстить? Но почему через меня? Рейн давным-давно забыл обо мне… Возможно, Отто хотел добрать через меня к Эберхарду?.. — Значит, Рейн не знает, что я здесь? Альваро с Тобиасом переглянулись и последний торжественно объявил: — Да. Ты зря так испугался. Все под контролем, дорогой. Это единичный случай. Упущение с нашей стороны. Больше тебя никто не потревожит. Альваро впервые потрепал меня по волосам, что сильно смутило. Он редко шел на физический контакт, в отличие от Тобиаса. Я посмотрел на того и только сейчас заметил, что тот был неестественно напряжен. Его извечное игривое настроение исчезло вместе с моим появлением в доме. — Живи обычной жизнью, мой мальчик. Мы позаботимся, чтобы ты спал спокойно.