Предел

- Антошка – Атошка, пойдем кое-куда сегодня вечером? –безбожно фальшивя напевает Арсений, задорно смеясь. - Арс, ну упадешь же! – возмущенно тянет Антон, пытаясь скрыть улыбку за волнением, - ну скользко же, куда ты! – вновь восклицает он, подхватывая мужчину и заключая его в объятия. - Ну что ты делаешь, люди же смотрят, - тихо шепчет Арсений, доверчиво распахивая глаза и совершенно не собираясь предпринимать никаких попыток, чтобы выбраться из импровизированного капкана. Антон никогда не умел читать людей, за секунды общения составлять психологический портрет. Но одно он знал совершенно точно: если бы его попросили охарактеризовать Арсения, первое, что ему бы пришло в голову – это "открытый". Попов был совершенно удивительным в своей доверчивости. И это было не наивное чувство, вызванное мнением о том, что все люди хорошие, это был сознательный выбор человека, который многое прошел и совершенно точно понимает, чем может обернуться для него эта открытость. Антону безумно льстило такое проявление доверия, но в то же время его оно безумно пугало. И дело даже не в том, что Шастун не мог открыться также в ответ, а в том, что, а точнее кого он скрывал. Ирина Кузнецова была девушкой Антона уже практически пять лет. За это время молодые люди смогли успешно перейти со стадии жгучего обожания и страсти к стадии привязанности и спокойствия. Они были как две стороны одной медали - два человека с разными взглядами на жизнь, с абсолютно противоположными целями и стремлениями, но с одинаковым взрывным характером, что позволяло удивительным способом понимать мысли и поступки другого человека. Понимать, но не принимать их. Так, Ира знала о пристрастиях своего молодого человека к БДСМ - тематике, но совершенно не хотела принимать участие в подобном, Антону же были чужды эзотерика, Фэн-шуй и прочие вещи, которыми так сильно увлекалась его избранница. Тем не менее молодым людям было спокойно друг с другом. Именно спокойно и ничего больше. Конечно, у них было и много секретов друг от друга, но Антон точно знал, что он может не притворяться аккуратным или рассудительным человеком, может разбрасывать свои вещи или взахлеб смотреть какую-то ерунду – может быть самим собой и Ира его не осудит. Это спокойствие железными нитями привязывало Шастуна к Кузнецовой, день за днем планомерно приближая его к, наверное, самой большой ошибке в своей жизни. Именно такого спокойствия ему пока не доставало с Арсением, ведь мужчины были знакомы совсем недолго, да и обстоятельства, чтобы показывать истинного себя были, совершенно, не подходящие. Антон раз за разом задумывался о том, что встречаться с Ирой, одновременно вроде как привязываясь к Попову – неправильно. Однако раз за разом эти раздумья не приводили совершенно ни к чему. И мужчина оставлял все так как есть, надеясь, что шаткое спокойствие продлится еще недолго. - О чем задумался? – по лисьи прищурившись спросил Арсений, клюнув носом Антонову щеку. Шастун потряс головой. Фантомное волнение о том, что его недодвойные отношения раскроются, ледяными змеями клубилось где-то в животе. «Еще чуть-чуть. Господи, я обещаю, что скоро всем все расскажу, дай мне еще чуть-чуть времени» - Не бери в голову. Так куда ты меня тащишь? – улыбнулся он, поудобнее перехватывая голубоглазое чудо. - Узнаешь.

***

Таинственным местом, в которое так настойчиво звал мужчину брюнет, - оказался отель. Но не простой, а золотой, как сказали бы в детских сказках. Ну а в нашем случае это был специально оборудованный БДСМ-отель. - Я просто подумал, что в Клубе существуют определенные ограничения, поэтому может мы здесь проведем… - смущенно пролепетал Арсений, отвечая на ошарашенный взгляд своего спутника. - Правильно ли я понимаю, что ты говоришь об ограничении на секс? – улыбнувшись уточнил мужчина, притягивая брюнета ближе к себе. Ответом ему послужил смущенный кивок. Антон улыбнулся еще шире. Он в который раз убеждался, что ему для счастья нужно совсем чуть-чуть, а именно голубоглазое чудо в количестве 1 штука. - Ну пойдем, - произнес он, протягивая руку, - нам с тобой надо еще много всего обговорить. - В этом нет необходимости, - ответил Арсений, - я на все согласен. Шастун обернулся, так и не дойдя до стойки рецепшена. - Ты понимаешь, о чем говоришь? - Да, но я доверяю тебе, - твердо ответил Попов и, решительно выдвинулся к приветливо улыбающейся девушке, показывая, что данный разговор окончен.

***

Арсений судорожно выдыхает, удобнее перехватывая руками лодыжки. От этих нехитрых, казалось бы, движений, массивные цепи, прикрепленные к наручникам и соединяющие ноги с руками, тихонько звенят, сталкиваясь звеньями. Затаив дыхание, мужчина молится всем богам о том, чтобы это не услышал его Господин, который запретил двигаться и отошел к стоящему комоду, чтобы выбрать сегодняшние приспособления для сессии. Звон сталкивающихся цепей непонятного сплава, достигает ушей Антона, заставляя его, довольно хмыкнув, взять два тонких металлических стержня в добавление к уже приглянувшемуся кожаному стеку с клепками. Сегодняшнее наказание определено и Антон крайне доволен своей задумкой. - Арс, Арс, Арс, - хрипло тянет он, направляясь к брюнету, - А ты все такой же плохой мальчик и не научился исполнять мои приказы. Мужчина в два шага подходит к кровати, укладывает свои находки на простыни, и начинает собственнически поглаживать бледные графские бедра, наслаждаясь открывшимся видом на подтянутые ягодицы и тугое колечко мышц. Ему крайне нравится нынешняя поза партнера. Арсений стыдливо утыкается лицом и плечами в подушку, широко расставив колени и прогнувшись в пояснице. Серебряные цепи, которые, словно живые змеи движутся от малейшего действия, опутывают запястья и лодыжки мужчины, сворачиваясь плотным клубком вокруг шеи. Все это придает Попову некую утонченность, а стыдливый румянец, перетекающих со щек на шею, будто вишенка на торте, завершает картину. Антон поглаживает бедра активнее, любуясь тем, как правильно его руки, унизанные многочисленными кольцами, смотрятся на этом подтянутом теле. Рот верхнего наполняется слюной, а возбужденное сознание охотно подкидывает картинки того, как Шастун вводит пальцы внутрь Арсения, а розовые бархатные стеночки покорно раздвигаются под давлением, подчиняясь Господину. Ухватившись за ягодицы, мужчина раздвигает их и, наклоняясь, смачно проводит языком от мошонки до ануса, проникая юрким язычком внутрь и тут же отстраняясь. Его буквально ведет от того, что он может сделать с Арсением. Сегодня у них нет никаких запретов и ограничений. Сегодня этот блядски невозможный и прекрасный мужчина будет полностью его. И осознание этого разжигает адское пламя во всем теле, заставляя забыть буквально обо всем. Во время проведения сессий Антон не привык отказывать себе в желаниях. К тому же сегодня Арсений прямо и четко сказал, что хочет, отдаться полностью, оставив только полюбившееся стоп-слово «Предел» и то только ради проформы. Наспех стянув кольца с правой руки и кинув их на кровать, Шастун погружает в мужчину один палец, предварительно щедро полив все смазкой. Арсений тихо мычит в подушку, он не знает, стоило ли предупредить мужчину, что за последние несколько месяцев в нем ничего, а главное никого не было. Антон удовлетворенно выдыхает, проходясь левой рукой вверх по позвоночнику и останавливаясь у холки. Кажется, он и сам догадался об этом, чувствуя, насколько мужчина узкий. Арсений закатил глаза. Если бы рай и ад существовали, то он бы совершенно точно находился бы в раю. Один палец плавно заменился двумя, а затем и тремя и теперь вся эта гоп-стоп компания ритмично двигалась внутри мужчины раз за разом задевая простату и буквально выжимая у Попова молитвы. Стоит заметить, что с каждым разом он молился все протяжнее и выше, казалось, привычный тенор уже стойко сменился меццо-сопрано и теперь голосил Арсений не хуже оперной певицы. - Ну тише, тише, - наклоняясь к уху, довольно прошептал Господин, проходясь языком по хрящу. И хотя сегодня никакой особой причины молчать, скрываться и таить не было, Антону доставляло особое удовольствие напоминать Арсению о том, насколько он громкий, заставляя последнего пристыженно краснеть, закусывая губу. Закончив растягивать мужчину, Шастун отошел на несколько шагов назад. Голубоглазый брюнет выглядел просто охуенно, мелко подрагивающие бедра со стекающей смазкой, запрокинутые руки, опутанные цепями, и раскрасневшийся анус, призывно пульсирующий и приглашающий Антона довести начатое до логического конца. - Ты…просто…охуенный, - чуть слышно произнес Шастун, едва ли отдавая себе отчет в том, что сказал это в слух. Желание выебать Арсения здесь и сейчас достигло, казалось, своего апогея, тяжелым гудением отдаваясь в паху. Не разобрав слов, Арсений повернулся, пытаясь понять, что происходит. Огромнейшие голубые глаза, затянутые плотной дымкой из похоти и разврата в упор уставились на своего Господина. Арсений медленно скользнул взглядом по лицу Антона, затем стал опускаться ниже и, достигнув, призывно стоящего члена, остановился, после чего мужчина, словно не в силах себя сдерживать, приоткрыл губы и неспеша провел язычком по ним. Еще три минуты назад Антон считал, что желание поиметь брюнета достигло апогея, но уже сейчас мужчина с высокомерной усмешкой растоптал свое прошлое мнение. Такое блядство он был вынести не в состоянии. - Я выебу тебя так, что ты потом ходить не сможешь, понял? – вкрадчиво спросил Шастун, наклоняясь к мужчине. - Да, Господин. - Вот и молодец, но сначала – обещанное наказание, а то ты что-то совсем распустился. Обхватив брюнета поперек груди, Антон рывком развернул его на спину. - Выпрями ноги, - последовал приказ. Сам Антон, заприметив на кровати оставленные приспособления, взял один из металлических стержней в руку и, оседлав бедра Арсения, нагнулся над членом. О том, что сейчас будет происходить Арсений догадался ровно в тот момент, когда леденящий кожу (и душу!) металл прислонился к уретре. Он много читал о бужировании уретры, но никогда, даже в самых извращенных своих мечтах он не хотела пробовать этого. И теперь, когда перспектива прочувствовать всю «прелесть» данной процедуры буквально оказалась перед носом, мужчину охватил дикий страх. - Не надо, пожалуйста, - проскулил он, распахивая глаза и пытаясь вырваться. Однако, Антон плотно прижимал мужчину к кровати, а связанные руки не позволяли достаточно оттолкнуться, чтобы составить хоть какую-то конкуренцию своему Господину. - Тебе понравится, обещаю, - произнес зеленоглазый мужчина и, удобнее перехватив член, рывком ввел стержень наполовину. Арсений взвыл. По первым ощущениям это даже очень-очень примерно нельзя было описать как удовлетворительно, не говоря уже о приятном. Сердце бешено колотилось, настойчиво пульсируя в висках, все мысли разом пропали из головы. Однако, как только первая вспышка боли прошла, Арсений ощутил странное распирающее чувство. Казалось, как будто он находится в преддверии оргазма, когда все тело напрягается в ожидании скорой разрядки. Однако, в данный момент разрядка вовсе и не собиралась наступать, оставляя брюнета, словно красна девица томиться в ожидании. Не выдержав такой извращенной пытки, он словно в беспамятстве толкнулся бедрами вперед, в надежде получить чуть больше ощущений. Антон улыбнулся. - Я знал, что тебе понравится, ты ведь такая шлюшка, - довольно прошептал он, загоняя стержень до конца.