***
Регулус прислушался. В доме стояла гробовая тишина. Странно, разве он уже не должен был вернуться?.. Весь этот разговор с Лили сделал только хуже. Теперь он вдвое сильнее злился на старшего брата, раз в десять больше на Джеймса, и еще сильнее ревновал. Особенно его раздражала ревность, чувство, сжиравшее изнутри, и он бесился не столько с того, что брату плохо, сколько с того, что ему плохо именно из-за Джеймса. Регулус прекрасно понимал — это просто неправильно, но что с этим делать — не представлял. Почему Сириус продолжал позволять Поттеру с собой так обращаться? Да ведь дураку было понятно, что Джеймс максимально проблемный друг, партнер, да даже просто знакомый: если повезло, и он не втянул тебя в какое-то дерьмо, то его надо вытаскивать из какого-нибудь дерьма самого, и так бесконечно. Наверное, Сириус мог быть совсем другим человеком, если бы не Джеймс Поттер, и не то, чтобы Регулус любил брата меньше от того, кем он был, Сириус в любом случае всяко был лучше него самого, но он бы хотел, чтобы тот просто меньше страдал в этой жизни. Может быть, у него были бы совсем другие отношения с семьей, с людьми, может быть ему было бы гораздо легче, если бы он никогда не любил этого мерзавца. Пальто брата было обнаружено в гостиной, на спинке кресла. Регулус недовольно закатил глаза, взмахивая палочкой, отправляя верхнюю одежду на законное место на вешалку у входа. Он был рад, что Сириус все-таки разрешил пожить с ним, однако проблема того, что они привыкли жить совершенно по-разному стояла как никогда остро. Сириус никогда не был особо чистоплотным, но живя в одиночестве вовсе, видимо, привык к бардаку: разбрасывал вещи, не убирал посуду, да и вообще делами по дому не занимался, хотя, казалось бы, у волшебника не должно быть проблем с уборкой, от пары взмахов волшебной палочкой не убудет. У Сириуса было много непонятных и порой казавшихся Регулусу просто отвратительными привычек. Он не закрывал двери ни в комнаты, ни даже в ванную, курил дома с закрытыми окнами, лакал вискарь как не в себя, и все это отдавало знакомыми хорошо замашками отца. Регулус усмехался, когда на его рассуждения о том, что брат похож на родителей куда больше, чем ему бы того хотелось, Сириус только ворчал недовольно и говорил, что ничего подобного. На столе ожидаемо нашлись и открытая бутылка с крепким алкоголем, и стакан, где на дне еще немного было. И в чем вообще фишка? Регулус быстро и легко пьянел, ему хватало полстакана огневиски, и он уже запросто мог отключиться, и если не был на какой-то вечеринке, где его бы все шпыняли за то, что он дремлет посреди веселья, то это и случалось. Алкоголь помогал забыться, но лишь временно, и возвращаться в реальность было порой слишком больно. Регулус взял бутылку, налил в стакан и залпом выпил. Сейчас это казалось единственным возможным вариантом хоть как-то расслабиться. Он прошел в коридор и услышал шум воды. Регулус дошел до ванной комнаты, чтобы убедиться, что Сириус действительно там, а не просто забыл выключить кран, потому как и такое пару раз случалось. Он действительно стоял под душем, к нему спиной, уперевшись рукой в стену, и Регулус тут же отпрянул, чувствуя, как от смущения и неловкости загораются щеки. — Ох, Джеймс, — раздался голос Сириуса. Регулус, преодолевая свое желание убежать и сделать вид, что он никогда ничего не видел, вновь заглянул в приоткрытую дверь, но Поттера все-таки не увидел. Брат просто ублажал себя, видимо, весьма глубоко погрузившись в свои фантазии, раз не услышал того, что у дверей ванной кто-то топчется. Он нахмурил брови, зажмурился, лишь пухлые губы были приоткрыты и повторяли это раздражающее «Джеймс», слышать которое было невыносимо обидно. А ведь Сириус… весьма хорош внешне. В принципе, он никогда и не отрицал, что брат действительно красавчик, да и с тем, как Сириус о своей внешности пекся, по другому быть и не могло. Ему, конечно, повезло с лицом, но подтянутое крепкое тело было результатом многочасовых тренировок. Регулус иногда смотрел на себя, худощавого и все еще больше похожего на подростка, и завидовал Сириусу, потому что тот уже лет в семнадцать выглядел весьма мужественно. Не то чтобы Регулус был большим знатоком в мужской красоте, но его братец был горяч, и не удивительно, что Поттер в итоге из всех тех, кто мог в Хогвартсе подставить задницу, выбрал именно его — определенно в тот период самого смазливого и сексуального. Хотя вопрос о том, кто кому подставлялся, был открыт, ведь настолько глубоко в их отношения он, слава Мерлину, посвящен не был… А Сириус все продолжал шептать это раздражающее до скрежета зубов «Джеймс», и с каждым разом становилось все более трудно это терпеть. Он проскользнул в ванную, на ходу сбрасывая рубашку, расстегивая брюки, но их снять не успел — Сириус обернулся, уставившись на него пьяным взглядом, очевидно, пытаясь понять, что происходит. — Рег, ты чего… не видишь, занято же, — пробурчал он. — Свали отсюда… Только Регулус уже был намерен не останавливаться. Он был готов сделать все, что угодно, только бы брат забыл в конце концов о Поттере и хоть ненадолго вспомнил о нем, даже на то, что сейчас собирался сделать, запутавшись в собственных ногах и рухнув на колени перед Сириусом, проигнорировав боль от удара о кафель и то, как под водой мгновенно намокли брюки. В конце концов… его собственные родители — троюродные брат и сестра, подобные связи были сплошь и всюду, не только в их семье, так что в этом такого?.. Похоже, Сириус был пьян даже сильнее обычного, потому что вместо того, чтобы что-то сделать или спросить, он лишь отшатнулся назад, опираясь спиной на стену, все так же удивленно глядя на Регулуса, которому хватило лишь один раз посмотреть на колом стоящий член брата, чтобы краснеть начали не только щеки, но и все лицо. Он неловко убрал со лба намокшие волосы, закрывавшие ему обзор, и подвинулся ближе, скользнув по стволу члена языком. Сириус схватил его за черные кудри, оттягивая от себя с силой, но не грубо, и заставляя поднять голову, глядя ему в глаза. Несколько продолжительных мгновений они смотрели друг на друга. Регулус стиснул его запястье, сморщившись, давая понять, что хватка становится слишком болезненной, другой рукой берясь за напряженный горячий ствол. Сириус отпустил его волосы, когда Регулус плавно заскользил ладонью по члену, прикрыв глаза и судорожно выдохнув. Он боялся сделать что-то не так, особо большого опыта у него не было: с Барти обычно было не до постели, они больше занимались делами Пожирателей, да и отношениями назвать то, что между ними тогда было, сложно… Регулус обхватил губами алую головку, мягко скользнув кончиком языка по нежной коже, слизывая каплю солоноватой смазки, и, видя, как брат прикусил губу, более уверенно взял в уже наполнившийся слюной рот пару сантиметров. Чем дальше, тем меньше его сковывало смущение, тем больше он расслаблялся, стараясь взять все большую длину и заставить Сириуса застонать от удовольствия. Ему было странно приятно видеть то, что брату нравились его действия, и когда тот начал двигать бедрами, принимаясь трахать его в рот, не стал ничему протестовать. Сириус вновь запустил руку в его волосы, но в этот раз совсем иначе, мягче, не так сильно стягивая. Регулус затормозил его, отстранился, закашлявшись и тяжело переводя дыхание. Сириус рывком поднял его на ноги и прижал спиной к стене, глядя ему в глаза. Регулус замер, словно пойманный за воровством зерна мышонок, испуганно уставившись на брата в ответ. Что сделает дальше? Накричит? Ударит? Сириус прижался губами к его губам, крепко, грубо, почти что болезненно. Он нагло лез языком ему в рот, и еще наглее шарил в вымокших уже насквозь под душем брюках и трусах, умело двигая рукой, заставляя его стонать в поцелуй. Черт, он даже не заметил, что у него у самого встал… Регулус вновь взял в руку член брата. Он пытался повторить движения Сириуса, хотел, чтобы ему было так же хорошо, ведь самого его уже всего вело сладкой дрожью. Сириус укусил его за нижнюю губу, чуть оттянул ее, принялся целовать бледную шею. Они все-таки были чертовски разными. Регулус был щуплым, почти белым, порой имел даже слегка болезненный вид, и отчаянно прятал ту часть себя, что требовала подчинять себе все и всех, ту часть, которая напоминала ему неотвратимо, чей он сын. Сириус всегда был больше похож на отца: эти его каштановые слегка вьющиеся волосы, и серые глаза, как два бриллианта выделяющиеся на смуглом лице, пухлые губы, широкие плечи, легкое безрассудство, и он такой же ведомый, он так же под каблуком, разве что не у женщины. И Регулус все равно всегда восхищался тем, каким Сириус был смелым, бойким, легким на подъем, уверенным в себе, как легко он справлялся с большинством трудностей, и как был готов защищать своих до последнего, и Регулус все мечтал вновь почувствовать, что у него есть такая надежная опора в лице старшего брата. Сейчас, когда они были непозволительно близки, как никогда близки, когда он чувствовал его всего, непостоянного, то нежного, то грубого, у него впервые за долгое время не было этого стойкого ощущения, что он один во всем мире. Регулус кончил с протяжным стоном, крепче стискивая в ладони его член, заставляя его тоже с низким рыком, уткнувшись носом в его плечо, финишировать. Сириус отстранился. Они снова просто смотрели друг на друга, ничего не делая. Он ушел из ванной, оставив Регулуса одного, все так же прижимавшегося к стене спиной. Алкоголь начинал отпускать, и приходило осознание произошедшего. Регулус еще какое-то время стоял под душем. Сириус оставил ему полотенце. Заботливо. Добравшись до комнаты, он переоделся в халат, вытер волосы и отправился на кухню. Думать и возвращаться в реальность, где то, что случилось, отвратительно и страшно, не хотелось, но он все же прошел мимо бутылки, в которой явно поубавилось с того момента, как он сам выпил. Брат был на кухне, что-то готовил. Регулус молча сел за стол. — То, что ты сделал… — Мы. — Что? — Мы сделали. Ты мог не допустить этого, но допустил. — Неважно, — буркнул Сириус. — Это было мерзко. Ужасно. — Но тебе это понравилось… — Это ни в коем случае, никогда, слышишь меня, никогда не должно повториться. Не смей больше никогда вытворять ничего подобного! — И… это все? Ты даже не ударишь меня? Не выгонишь из дома? — Не нарывайся, — прорычал он. — Извини, — Регулус потер лицо ладонями. — Я не знаю, что на меня нашло. Это больше не повторится. Я просто… не знаю… хотел быть ближе… — Просто… просто сделай вид, что ничего не было.2.
15 января 2022 г. в 21:09
Промозглая поздняя осень раздражала Регулуса. В такую погоду ничего не хотелось делать, а рабочие дни тянулись до злого долго, чтобы он не делал. Нагнетали и коллеги: такие же вялые и уставшие, как он сам, авроры сновали туда-сюда по холодным коридорам Аврората, недоброжелательно посматривая друг на друга, как будто каждый подозревал в этом всеобщем осеннем унынии кого-то из товарищей. Хотелось уйти на больничный, но он работал там от силы три недели, еще даже освоиться не успел, да и кто его отпустит вообще? Разве что выпнут с теплого местечка, которое ему даже досталось то не особенно честно.
Сириус тоже работал в Аврорате, но в отличие от брата, ему досталась выездная работа, и Регулус откровенно завидовал. Почему-то все решили, что он для работы в офисе идеально пригоден и возиться с бумажками в данный момент его потолок. И как не странно, эта рутина утомляла его намного больше, чем Сириуса бесконечная беготня. Он еще находил время на то, чтобы встречаться с Джеймсом после работы, но похоже эта прочная как сталь настоящая мужская дружба все-таки дала трещину: в последнее время у них сильно не ладилось, и у Сириуса это было на лице написано, таким удрученным Регулус его давно не видел.
Наверное, будь он чуть посмелей и не знай достаточно хорошо своего брата, он бы устроил Поттеру допрос с пристрастием и заставил вести себя лучше, но Сириус просто порвет его, если Регулус решит во что-то вмешаться… Поэтому сейчас он сидел в маггловском кафе и ждал Лили, что вместо Джеймса попытаться разузнать что-то у нее. Конечно, нет никаких гарантий, что она что-то знает и что она что-то скажет, но попытаться стоило в любом случае. Хотя бы кофе попьет.
Наконец он увидел, как рыжеволосая девушка зашла в кафе, торопливо окинула взглядом зал, а, найдя его, улыбнулась и помахала рукой. Регулус лишь кивнул в ответ, потягивая из кружки горячий напиток, думая о том, что стоило заказать к нему что-нибудь сладкое.
— Привет, — Лили буквально упала на диванчик напротив него, бросила рядом свою мантию и принялась разматывать широкий красный шарф. — Прости за опоздание. Мелкий не хотел укладываться на сончас, а Джеймсу я не доверяю, он не справится…
— Не доверяй Джеймсу, доверь Снейпу. А то как-то нечестно, что трахался и удовольствие получал он, а отдувается Поттер, — Блэк сделал еще глоток и отставил чашку.
— Что ты такое говоришь? — зашептала она, нахмурившись, машинально оглядываясь по сторонам. — Как тебе вообще в голову пришло?!
— Да ладно тебе. Давай не будем ломать комедию, я прекрасно знаю, что тебя с Поттером ничего не связывает кроме свидетельства о браке. И знаю, какие отношения у Джеймса и Сириуса.
— Хорошо, но с чего ты взял, что я со Снейпом…
— Гарри на него слишком сильно похож. Повезло еще, что нос у него твой, а то уже весь волшебный мир бы в курсе был. Официант! — Регулус щелкнул пальцами. — Хочешь что-нибудь? Я угощаю.
— Чай, если можно… — Лили отвернулась, глядя в окно.
Взгляд у нее был напряженный, сосредоточенный. О чем думает? Жалеет о том, что пришла? Или пытается понять, действительно ли сын так сильно похож на любовника и не похож на мужа?
Ее заказ был принят, и до тех пор, пока ей не принесли ее чай, Блэк молчал, а потом словно опомнился. Ему не была свойственна такая манера общения, но иногда она проскальзывала сама собой и это не всегда удавалось держать под контролем. Иногда казалось, что это что-то врожденное.
— Извини. Это, наверное, слишком грубо и резко…
— Ничего. Я привыкла. Сириус точно такой же, — пробурчала Лили. — От него тоже доброго слова не дождешься… хотя от тебя я ожидала большей лояльности к Северусу.
— Ты его недолюбливаешь?
— Кого?
— Сириуса.
— Есть немного, — она сморщилась. — Они с Джеймсом… тяжелые люди. Я бы никогда не начала общаться с ними сама, если бы не Люпин. Но Джеймс, он, все равно как-то помягче. Может только со мной и только из чувства благодарности, конечно, но тем не менее, от Сириуса я не видела никакого снисхождения даже из-за этого.
— Да, согласен. С братом сложно, — он кивнул. — Так ты не особо расположена к Джеймсу?..
— Ну, почему же, мы с ним друзья, но я не питаю каких-то иллюзий по его поводу. Он такой, какой он есть, и пока он думает головой с ним вполне сносно. Хотя в последнее время его поведение мне не очень нравится.
— А он… не рассказывает тебе про их с Сириусом отношения?
— Даже если так, то тебе зачем знать об этом?
— В последнее время Сириус как-то не особо в порядке, но мне он ничего не говорит. Я подумал, что, может быть, дело в Джеймсе. В конце концов, он проводит с ним процентов восемьдесят своего времени.
Лили задумчиво пожала плечами, прикусывая выкрашенные блеском губы.
— Честно говоря, не то, чтобы он посвящает меня в это подробно, но иногда мы разговариваем с ним, и, ну… не сказала бы, что между ними что-то прям не так, но… опять же, понятия не имею, относится ли это вообще к делу, но мы с Джеймсом планировали развестись после войны, а теперь Поттер почему-то дал заднюю. Я не знаю, из каких соображений.
— А Сириус знал?
— Все знали. И Северус тоже, даже ближайшие родственники Джеймса, кто в курсе нашей ситуации, уже были оповещены, что как только последние Пожиратели получат свой приговор, мы тут же подаем заявление и расходимся как в море корабли. И, честно, я не знаю. Но как я уже сказала, мне не нравится его поведение сейчас. Он стал каким-то… чересчур заботливым.
— Что ты имеешь ввиду? — Регулус нахмурился, начиная вникать в то, что она говорила. — Что значит «чересчур».
— Я привыкла к тому, что мы живем как соседи. Спим по разным комнатам, готовит себе каждый сам, даже уборку не согласовывали, да мы почти не разговаривали то толком, когда оставались один на один, а сейчас он болтает без умолку, готовить стал на нас обоих… не знаю. Может это ничего не значит, но меня это напрягло, если честно.
— Думаешь, у него к тебе проснулись какие-то чувства?..
— Я надеюсь, что нет. Я уже устала от этого спектакля, мы вообще не договаривались, что все это продлится так долго, но из-за войны… Я только и мечтаю уже поскорее уехать от него, но пока что за нами слишком пристально следят все и вся из-за того, что случилось со мной и Гарри, какое-то время действительно, наверное, будет целесообразно повременить…
— Как думаешь, он может пытаться усидеть на двух стульях? Что, если он захотел из каких-то личных соображений и при семье остаться, и не разрывать отношений с Сириусом?
— Не знаю. Ему нечего бояться, я не претендую на имущество, уж тем более на алименты. Все, что мне было нужно — это прикрытие, чтобы никто не догадался обо мне и Северусе, я это получила. Что еще ему нужно, я понятия не имею, — она пожала плечами.
Они замолчали. Блэк изучал кофейную гущу на дне чашки, пытался что-нибудь разглядеть и параллельно вспомнить хоть немного уроки по прорицаниям. Лили пила свой чай, глядя в окно, на оживленный пейзаж осеннего Лондона. Какого-то совсем другого Лондона, которого Регулус никогда не знал и какое-то время даже был свято уверен, что это чуть ли не Ад на земле, а сейчас не видел в нем ничего ужасного. Ему даже нравилась эта картина. Может быть, он даже хотел бы стать частью этого мира.
— Дай сюда, — Лили выхватила у него из рук чашку. — Знаешь, у тебя есть одно большое отличие от Сириуса — ты не боишься признавать свои ошибки. Иногда мне кажется, что единственное, что держит его около Джеймса, это то, что он боится сам себе признаться, что он тотально ошибся, выбрав этого человека, потому что он так много лет держался за него. Я не с бухты-барахты это выдумала, я не думаю, что ты будешь отрицать тот факт, что Сириус не большой любитель работать над собой и нести ответственность за совершенные косяки. Но это не отменяет того факта, что он прекрасно видит, какой Поттер человек.
— Ты же сказала, что с ним сносно…
— А еще сказала, что он тяжелый. И с ним очень тяжело дружить. Сносно это не более, чем терпимо. Не "хорошо"… А между тем — будущее туманно, мой друг. И лучше в него лишний раз не заглядывать, на самом деле, чтобы не настраивать себя заранее на худшее, — она крутанула чашку в руке и поставила ее перед ним. — Так значит, ты заботливый братец-кролик?
— Ну… получается, что так. У меня нет больше никого кроме него сейчас, а он делает вид, что меня не существует, хоть и пустил к себе пожить.
— Я уверена, что скоро все наладится. Должно же когда-то все стать хорошо хоть ненадолго, в конце концов.