какими мы были?

Колсон чувствует себя слишком возмущенным и оскорбленным, понимая, что на него спускают все грехи человечества в данный момент, и он даже не понимает, что именно сделал не так. — Успокойся, боже, я все ещё не выгнал его, я не сделал что-то плохое, я даже не сказал ему что-то! — Колсон устало вздыхает, понимая гиперэмоциональность своего хоуми, который всегда остро на все реагирует. — Вот именно, Келлс. Ты даже не заговорил с ним, — Рук вздыхает, так же снижая тон голоса, смотря на блондина, выглядя сожалеюще. Колсона в который раз поражает то, как этот кареглазый стендапер так тесно смог вписаться в жизнь всего его окружения. Бэйкер знает их всю жизнь, а Питер, судя по всему, около пары лет, но приоритеты расставлены далеко не по логике, что пораждает в нем большее любопытство, пусть и неосознанное. — Я не могу представить себя рядом с парнем. Просто, блять, не-мо-гу. — Колсон говорит по слогам с четкой расстановкой пауз, поочередно оглядывая каждого из друзей, уже забыв, что рядом сидит Кейси. — И в этом нет ни его вины, ни вашей. И, тем более, в этом нет моей вины. Мне жаль. — Он будто обращается к Питу, не зная, что тот успел выйти из комнаты, — Это слишком за гранью моего понимания, и не нужно делать из меня мудака, обесценивающего чьи-либо чувства. Убедившись, что никто не собирается больше ничего говорить, Бэйкер встаёт с места, чтобы по-английски уйти, запланировав провести остаток дня в студии на втором этаже с сигаретами и телефоном. Хотя на счёт второго он не уверен, потому что крайне сложно найти что-то, что он ещё не видел, но при этом в заголовках не упоминается Дэвидсон. Кажется, этот парень преследует его, везде мелькая своим лицом с зубастой улыбкой, заставляя Колсона заблокировать экран и отбросить телефон, предварительно лишь включив музыку и ложась на ковер прямо посреди комнаты, смотря в потолок. Он закуривает, не особо парясь насчёт пепла и бежевого мягкого ковра под ним. Колсона всегда тянуло накрасить ногти черным лаком и поставить ирокез, ещё в школе. Несмотря на конфликты, он не переставал стараться выделяться. Музыкант не знает, что это было. Его максимализм, который затянулся до сих пор или же какая-то далёкая травма. Но факт остаётся фактом. Каким бы хорошим актером Келли не был, когда он закатывал глаза, видя свой гардероб, его, на самом деле, пробирал дитчайший восторг двенадцатилетней девочки. И все эти многочисленные костюмы на фото, что показывала Кейси, или те, что он видел сам. Стразы, пайетки, очень много по-детски ярких оттенков и шипов. Вульгарные и несочетаемо элегантные полупрозрачные кофты и многое другое.. Ему дико нравится всё это, но блондин не понимает, как ходил в данных нарядах, совершенно не боясь, что его раскритикуют или назовут петухом в ярких перьях. Одна розовая гитара, которая прямо сейчас стоит правее от Колсона, делает эту жизнь чуть более волшебной своим существованием. Колсон не хочет мыслить стереотипно, но именно в таких образах он видел всех людей, по типу Элтона Джона, Фредди Меркьюри и остальных, совершивших каминг-аут. И, спустя пару затяжек, блондин понимает, что эти люди были невообразимо яркие. За это их и любят. За свободу, за искренность. За то, что всем любителям подобного маскарада плевать на то, что о них подумают, они просто делают то, что нравится. Бэйкеру немного легче от этой мысли, он даже встаёт, чтобы взять эту гитару для Барби в руки, перебирая струны и слабо улыбнувшись. Возможно он гордится тем "я" которым он стал.. Как минимум в части самовыражения. Он ставит пару аккордов длинными пальцами, наконец немного успокоившись. Может быть, эти вычурные парные кольца и откровенные наряды действительно похожи на его вкус. Может быть, даже больше, чем он думает.