Сказание о Рагнарёке

      Все зрители были в предвкушении, ведь на арене были по-настоящему физически сильные бойцы с каждой стороны. «Поднебесный титан», Атлас и «Сильнейший из рода людского», Толагай. Битва обещала быть зрелищной и жестокой. — ДАВАЙ, ТОЛАГАЙ! МЫ ВСЕ БОЛЕЕМ ЗА ТЕБЯ! — донёсся с трибуны хор из голос сотни людей. Все они были одеты в традиционные казахские наряды. Среди них были и женщины, и мужчины, дети и старики! Юный батыр, услышав знакомые голоса, в неверии обернулся к ним и с радостью помахал им. — Ребят! Вы тоже тут?! — закричал им счастливый Толагай. — ДА! ВЕСЬ АУЛ ЗДЕСЬ! АЛГА, НАШ БАТЫР! — последнее они хором крикнули так сильно, что некоторым из близсидящих зрителей пришлось заткнуть уши. — «Все здесь… Обещаю вам, я не повторю того, что случилось со мной при жизни!» — сжав кулак, промолвил внутри себя Толагай. — Странно... Толагай? Никогда о таком не слышал, — удивился мужчина в серебряных доспехах на трибуне, задумчиво почёсывая короткую бородку и смотря на героя стороны людей. Им был Жанатай батыр. — Батыр не батыр. Но выглядит он очень сильным! Не побоюсь сказать, но я мог бы сделать его своим учеником! — задорно сказал рядом с Жанатаем более полноватый в комплекции воин в кожаных доспехах, держащий за поясом огромную одноручную саблю. Люди, сидящие впереди и невольно обернувшиеся на громкий голос, узнали в нём Кабанбай батыра. — Правда, если он по правде поднял гору, то почему мы о нём никогда не слышали? — И ведь точно, Каракерей. Такой подвиг не прошёл бы мимо нас, — согласился с ним рядом стоящий человек уже более старческого возраста и одетый более парадно, что могло указывать на его высокий чин. И ведь не удивительно, ведь он был туменбасы, Богенбаем батыром. — Я ведь верно говорю? — спросил он у мужчины, что сидел выше них и который был одет богаче других. Различные перстни на его руках, наряд, полностью украшенный орнаментами, буквально кричали о его высоком статусе.       Но этот высокопоставленный человек сейчас смотрел на арену, не отрывая взгляда от событий. И, на удивление трёх батыров, он начал плакать и с горечью в голосе говорить: — Прости меня, Толагай. Значит, ты всё-таки существовал. — Абылай хан? — недоумевали батыры с признанного всеми жузами Казахского ханства хана.       Эта поддержка воодушевляла Толагая, и он был готов в любую секунду начать, вот только его противник совсем не был настроен на битву. Руки были опущены, и Атлас всё время смотрел вниз, не отводя взгляд в сторону. Это заметила и трибуна богов. — Эй, чего стоишь?! Начинай ужe! — возмутились они. — Уничтожь этого человека! — Нам нужна победа!       Атлас же тоскливо вздохнул и медленно поднял руку для замаха, даже не смотря на Толагая. А батыр по этим действиям понял, что тот даже не пытается сражаться, и прямо спросил того: — Эй, ты драться собираешься? — А я что делаю? — спросил титан в ответ. — По мне, ты хочешь прибить улитку, а не меня, с такой-то скоростью. — Ну и что? Если умрёшь на раз два, то зачем стараться? — промолвил уставший гигант. — «Умру на раз два», говоришь? — спросил заинтригованный Толагай, зацепившись за эти слова. И затем, неожиданно для всех, встав перед титаном и расставив руки в стороны, тем самым полностью открывшись, он закричал. — Давай! Ударь со всей силой, которая у тебя есть! Проверим, убьёшь ли ты меня на «раз два»?! — Что он делает?! Он с ума сошёл?! — недоумевала уже трибуна людей.       Но среди них прогремел громкий смех со стороны мест жителей аула. А звучал он от седого мужчины. Тот искренно смеялся с действии батыра. — Хех, Толагай, даже после смерти, он ничуть не изменился. Всё так же испытывает своих соперников, — сказал мужчина, утирая слезинку в уголке глаза. — И не говорите, Саржан ага. Помните, как он дал яростному быку наброситься на себя? Сейчас прямо тоже самое. — согласился с ним радостный мальчик, на голове которого была такия Толагая, что была ему на три размера больше. В то же время титан находился в замешательстве от слов человека. — Ты уверен? — вскинув бровь,, спросил Атлас. — Если бы я не был уверен, я не назвал бы себя батыром, — уверенно ответил Толагай. — Раз так, Толагай... Я не испытываю к тебе ненависти или отвращения. Заранее, прощай, — после этих слов, кулак титана как выстрел самой быстрейшей винтовки влетел прямо в челюсть батыра. Удар прилетел с такой силой, что земля под ногами бойцов задрожала.       Ноги Толагая подкосились. Атлас с некой печалью уже думал, что битва окончилась, но батыр, который собирался падать, вдруг контратаковал титана таким же чётким ударом в челюсть. Гигант сделал шаг назад, чтобы не упасть от неожиданности, и, протерев губы, он с удивлением заметил кровь — Чёрт, да ты хорош! — сказал Толагай, сплюнув кровь на землю. — Ты тоже ничего. Видимо, я ошибался насчёт «раз два», — проговорил уже более серьёзно настроенный Атлас. Атлас уже более уверенно пошел в сторону Толагая, поддерживаемый овациями, а последний сделал точно то же самое. Встав на расстоянии вытянутых рук, те замахнулись и единовременно ударили.       Их кулаки соприкоснулись, создав такую ударную волну, что она чуть не откинула бойцов на спину. Но пересилив себя, титан и человек воспользовались этим и, как две катапульты, отправили новый удар. И затем новый, новый, и новый…       Казалось, что этот мордобой длился не меньше часа, но нет, это были всего лишь первые тридцать секунд боя. Однако за это время, Толагай и Атлас уже успели обменяться пятьюдесятью ударами. — Поразительно. Он держится против Атласа в прямом обмене ударами? — искренно удивился Аид. — Помню, что даже тебе, Зевс, в своё время было тяжко. — Ох, да. Смотря на это со стороны, аж боль в некоторых местах поступает, — промолвил глава Валгаллы. — Но всё-таки интересно. Как этот человек способен выдерживать чудовищные удары Атласа? — с интересом спросил олимпиец, задумчиво почёсывая бороду.       На другой стороне арены такой же вопрос задала и Гейр, на что Брунгильда уверенно ответила. — При помощи нерушимых костей. — Чего?! — удивилась Гейр. — Да, это так. У Толагая поистине крепчайшие кости, что видел свет. У меня даже есть подозрения, что в этом замешан один из богов. Но нам не грех этим воспользоваться, не так ли? — с ухмылкой спросила та свою сестрёнку. — Да… Правда, тогда какую функцию выполняет сестра Труд? Неужели, только для того, чтобы его ещё больше усиливать? — логично спросила Гейр. — Ты ошибаешься насчёт «усиления». Толагаю Труд нужна, ибо кости у него, хоть и нерушимые, но мышцы и связки, как у обычного человека. При жизни, он не мог использовать весь потенциал своих костей, потому что его мышцы и связки рвались. — и затем сделав паузу, та с пафосом в голосе промолвила. — Но сейчас, благодаря, Труд эта опасность нивелирована! А всё из-за того, что её имя означает — СИЛА!       Тем временем, на арене продолжался яростный обмен ударами. Никто из сторон не собирался отступать. Боги и люди скандировали имена бойцов, будто бы заставляя титана и человека бить друг друга ещё интенсивнее. — «Какое же это прекрасное чувство!» — с улыбкой думал Толагай, продолжая беспощадный обмен ударами. — «Мышцы не болят, а наоборот просят ещё! Я могу бить сколько и как захочу! Атлас силён. Сильнее всех, с кем я встречался, но мне нужна победа.» — после этих мыслей, батыр рассчитал траекторию очередного удара титана и схватил его руку до того, как она достигла его лица. Затем, молниеносно переместившись вплотную к гиганту, человек свободной рукой схватил того прямо за рёбра и, сделав глубокий вздох, поднял «Поднебесного титана» над головой. — Че-чего?! — не сдержался от шока Хеймдаль, у которого глаза из орбит вылезли от данного зрелища. Хотя, что уж говорить, у всех на арене они на лоб полезли. Даже у вечно холоднокровного Одина невольно приподнялись брови.       Но Толагай этим не ограничился. Через миг он прыгнул вверх на два метра и, прицелившись, оглушительным грохотом прибил титана головой об землю. — [ПАДЕНИЕ БЕРКУТА], — тихо промолвил Толагай, стоя над впечатанном, как гвоздь Атласом.       Казахский батыр серьёзно намерен на победу. Что же предпримет Атлас?