Принцесска

Чонгук видит, как неуверенно Тэхён садится на самый краешек кровати. Ещё чуть двинется и соскользнёт. Ему, видимо, очень неуютно. Всё же, Чонгук уверен, Принцесску первый раз зовут в спальню. Тем более это делает явно не друг. А самому Чону в новинку Принцесска так близко и рядом. Но ему однозначно нравится. Даже очень. Поэтому волноваться Тэхён, конечно, может. Но нужно привыкать, теперь он будет здесь частым гостем. Чонгук долго копается в тёмной сумке с крестом, прежде чем выуживает тюбик с мазью от ушибов. Поворачивается, вновь оглядывая Принцесску с головы до ног. Тихо произносит, подкидывая тюбик в руке: — Раздевайся. Тэхён смотрит широко раскрытыми в испуге глазами то на Чонгука, то на странную ёмкость, что тот держит. Чон следит за каждым движением. Как его послушная Принцесска, что всё ещё не научилась разговаривать с ним, медленно расстёгивает первые пуговицы голубой рубашки дрожащими пальцами. Чонгук старается не улыбаться шире с каждым новым открывающимся участком кожи. Такой хрупкий. Идеально вписывается в его комнату. В его жизнь. Когда верхний кусок ткани стянут, Ким нервно поправляет совсем не мешающиеся волосы. Вздыхает, пропуская дрожь по телу. Стягивает штаны, путаясь, едва не сваливаясь с кровати. Такой прекрасный. Если бы ещё не отметины, что рассыпаются по всему телу: от плеч до носочков. Тэхён краснеет под внимательным взглядом. Чонгук подходит ближе, и, откручивая колпачок, выдавливает странную мазь на пальцы. Тэхён морщится от быстро расползающегося резкого травяного запаха. Чонгук легко смеётся с такой реакции. Сам-то уже привык. Он бросает тюбик на кровать и свободной рукой мелко оглаживает щёку. — Тебе с этим спать, Принцесска, — Чон сначала тянется к первому пятну на боку, но неудобно, — Подними-ка руки. Так определённо лучше и легче. Совсем осторожно, едва касаясь каждой гематомы, Чонгук наносит мазь. Парень покрывается мурашками, чувствуя прикосновение жёсткой руки. На секунду он смотрит на происходящее и тут же отворачивается, смущаясь. Но, возвратив взгляд, видит вновь разбитые костяшки. Когда лечение уже почти закончено, раздаётся стук в дверь. Тэхён, не замечавший до этого никак посторонних шумов, вцепляется одной рукой в плечо Чонгука, другой в одеяло. — Чш, это мой брат, — Чон встаёт, осторожно отцепляя от себя сжавшиеся пальчики, — Я сейчас. И выходит из комнаты. Тэхён всё ещё паникует. Он осматривается и натягивает на себя одеяло, закутываясь. Возможно, ему чуточку совестно, что он может испачкать его. Но одно дело сидеть так перед Чонгуком, и совсем другое — чтобы его видел так кто-то другой. Тэхён замечает звук разговора и прислушивается. Стены здесь, видимо, совсем картонные. Но разобрать ничего не получается. Хозяева явно в курсе особенностей комнаты и говорят совсем тихо. Не очень-то и хотелось. Комната у Чонгука маленькая. Всё пространство занимает кровать, стол и шкаф. Не успевает Тэхён рассмотреть детали, как возвращается Чон. Ему вдогонку прилетает уже громкое: — Если захотите поесть, то дома только рамен. Чонгук хлопает дверью. У него прекрасный брат, только слишком беспокойный. Возможно, в силу своей профессии. Возможно из-за того, что кроме него и Чонгука от их семьи ничего не осталось. Торчащая из-под сугроба одеяла макушка вызывает улыбку. Принцесска — прелесть. Когда они заканчивают с обрабатыванием ран, и Тэхён тянется к своей одежде, у Чонгука пересыхает в горле. Он откашливается, кладя руку поверх Тэхёновой на рубашке. — Оставайся, — с уточнением, — На ночь. — Я, эм... — впервые с захода в дом подаёт голос, сразу обрывая. Предложение было ожидаемым. Тэхён собирается мыслями. — Нужно у ма спросить. — Спрашивай. — Чонгук садится рядом, по правую руку. Он наблюдает, как Принцесска смущённо тянется к рюкзаку, брошенному у стола. В узком пространстве есть плюсы. Достаёт телефон, небольшой, сенсорный, старой модели, сразу набирая номер. Тэхён пытается чуть отклониться, но Чонгук не даёт. Ему нужно слышать. Это не очень хорошо, но сегодня просто нужно. Спустя большое количество гудков, раздаётся ожидаемое: — Тэ? Что-то случилось? — Нет, ма. Просто, — взволновано говорит. Он ещё ни разу не отпрашивался. — Понимаешь, я домой не приду. Сегодня. — Что? Ты где, Тэхён? — голос на другом конце либо слишком переживающий, либо начинающий злиться. — Я останусь на ночёвку. У друга. — Тэхён убирает телефон от уха и хочет отключиться. Но тот как назло завис. — У какого друга? У тебя нет друзей, Тэхён. С теми хорошими мальчиками ты не захотел общаться, — Тэхён нажимает на кнопки. Но тот не реагирует, он шепчет едва слышно: «ну, давай же». А мать продолжает тираду. — Из своего нового класса отсталых нашёл? Тебе нужно учиться. Они не для тебя. Стой-ка. Чонгук растерянно смотрит на происходящее. Он ожидал не этого. Разбить Тэхёну телефон жалко, а придумать что-либо ещё он не может. Поэтому просто придавливает дрожащий палец к динамику. Но всё равно слышно: — Ты что, пошёл к тому уголовнику? Уходи немедленно, он не дружить хочет. У таких кобелей одно на уме. Тэхён, ты слышишь? Тэхён? И Ким не знает, что его тянет сказать: — Я знаю, мам, мы с ним и не дружим. И звонок обрывается. Тэхён понимает, что ма просто переживает. Но теперь так перед Чонгуком стыдно. Он всё ещё в одних трусах, на его кровати, рядом, а тот слышал, что сказала ма, и что ответил он. Сейчас ему просто хочется спрятаться. Телефон отправляется на стол, а Тэхён снова прячется. Под одеяло. С головой. Чонгук едва не падает, так резко из-под него вытянули ткань. Чон смотрит на комочек. Переваривает слова. Это значит то, что он думает? Или нет? Чон достаёт чистую футболку из шкафа. — Принцесска? — садится обратно, поглаживая предположительно плечо. Ожидаемо без ответа. — Оденься. Кидает футболку на подушку и отворачивается. Сейчас Чонгуку хочется дать хотя бы видимость личного пространства. Шуршание и копошения заканчиваются прикосновением к ладони. Одним пальцем, так аккуратно, что Чон сначала думает, ему почудилось. В его тёмной футболке Тэхён выглядит увереннее. И чувствует себя так же. Правда, не из-за её принадлежности Чонгуку, а из-за самого факта одежды. Но Чон выбрасывает эти мысли, как нечто совсем неважное. — Спрашивай. — тихо и немногословно. — Ты рассказал? — далеко лезть Чонгук не будет. Этот разговор они ещё продолжат. Когда Тэхён будет доверять сильнее. — Я? Нет. — думает. — Сначала она увидела тебя у дома. А потом где-то что-то спросила и стала говорить, какой ты ужасный. — Веришь? — резко наклоняется, но Тэхён лишь чуть дрогнул. Не отстраняясь. — Я верю только тому, что вижу сам. И ты не хорошая кандидатура. — Умная принцесска. — Чонгук касается рукой талии, для устойчивости, а сам прижимается лбом к чужому плечу. Под пальцами чувствует дрожь тела Кима. — Наконец-то разговариваешь. Так мы не друзья? Тэхён не отстраняет Чонгука от себя. Но молчит, внимательно обдумывая их своеобразные отношения. Ким бывает наивным, но не глупым. Если ещё в самые первые дни он надеялся на дружбу, то потом понял. Быстро. Друзей принцессами не называют, с ложечки не кормят, не провожают чуть ли не за ручку и не отпугивают остальных. Но даже если друзья так делают, то глаза у них явно не Чонгука. Тэхён понятия не имеет, что с ними не так. Но каждый раз, когда он смотрит в них, там будто цветёт звёздный сад. На который ему почему-то разрешили смотреть. И в юбку друга точно не наряжают, чтобы полюбоваться. — А ты мне друг? Чонгук хрипло смеётся. От этого кожу покрывают мурашки. — Ну, я думал быть им, до сегодняшнего вечера. Но раз так, Принцесска, то спрошу только один раз. Кем ты хочешь мне быть? — Чонгук лукавит. Не услышит нужного ответа — потом просто его добьётся. — А кем ты хочешь меня видеть? — Тэхён не скажет первый, нет. — Принцесска научилась использовать слова. — Чонгук отстраняется, смотрит прямо в глаза. Ничего страннее он ещё не делал. — Тогда я отвечу не «кем», а «где». Во время секундной паузы Тэхён краснеет. И чего это он там подумал. — Я желаю видеть свою Принцесску здесь, — одновременно со словами Чонгук прижимает Тэхёнову руку к груди. К сердцу. — Внутри. Тэхён ощущает стук. Бешеный стук сердца. Прямо под своей ладонью. Кажется, он сейчас заплачет. В своей жизни что-то более романтичное он вряд ли услышит. — Моё желание схоже. Они сидят так, пока ритм ударов не выравнивается на более спокойный.