Сыпется песок

      Мирабель не знала, чем себя занять, она была ещё немного под впечатлением от произошедшего в поселении. На это наложилась общая напряжённость, она давно не видела свою семью, не знала, как они там устроились, вернулась ли магия, как чувствует себя бабуля. Бабушка Альма была женщиной, ожесточенной реальностью, она до безумия любила свою семью и жаждала её счастья, настолько, что всё, что из этого выбивалось, её выводило из себя.       Наверно, с дядей Бруно произошло что-то такое, и ждало бы её. Зря девушка ушла, Мадригаль сейчас нуждались в ней.       Она так долго всматривалась в костёр, что перед глазами появились пятна, и Мирабель не могла рассмотреть, чем там занимается Торговец в темноте. По звукам, он открывал ящик и снова пересчитывал товар, ходил вдоль и поперёк, пока не сел на ковёр напротив, и всё равно был скрыт от её глаз. — Торговец? — она дождалась, когда он вопросительно хмыкнет. — Всю дорогу ты такой мрачный. Это из-за товара, который ты везёшь?       Мужчина призадумался и просто кивнул. — На самом деле, я долго ждал, чтобы отправиться в путь, и когда время наступило, мне кажется происходящее нереальным.       Мирабель наклонила голову на бок, вслушиваясь в тихий голос. В этой темноте и тишине. — Разве я похожа на нереальную? — девушка запустила в волосы пальцы и прочесала их. — Кажусь себе даже очень существующей.       В отблеске костра ей показалось, что она увидела улыбку. Торговец спустил капюшон и оказался совсем без улыбки. Сейчас его глаза выражали усталость, будто он тысячи шагов прошёл и, наконец, смог присесть на пару минут, темные, с потусторонним изумрудным блеском. — Из Энканто приезжают только настоящие райские птицы, — сказал он и лёг на спину, обратив свой взор на едва проглядышающееся звёздное небо.       Мирабель смутилась, и её заняли мысли. Почему он спокоен? Сам же ей тогда сказал про диких зверей, как спать, когда неразумные голодные существа могут шастать где-то поблизости? И вообще, как жизнь её сюда забросила, так далеко от Энканто? От дома? Девушка получала мелкие ссадины и не могла залечить целебной выпечкой мамы, рядом не было ни одного благоухающего цветка, не было оравы детей, было катастрофически мало общения и контакта.       Путешествие давалось всё тяжелее, и в глубине души Мирабель ждала, когда за ней прискачет её отец, оттаскает за уши и вернёт домой. Дом, который она же и разрушила. — Я не буду спать, если что, — сказал Торговец, продолжая смотреть в небо.       Разве после долгого дня ему не нужен хороший сон? Его дело. Мирабель легла на землю, подложив под голову сумку. От прохлады земли её ограждал ковёр, ноги укрывали уже знатно помятые и пыльные юбки. Сквозь закрытые веки она видела танец пламени, который постепенно начал преобразовываться в сон.       Она чувствала запах гари, чувствовала, что вокруг бегали люди, но не видела ничего, кроме сплошных деревьев, на полу, на потолке, на стенах. Впереди они причудливо скрутились, раскрутились, сжались и пошли волной до неё. Мирабель пушинкой подбросило в воздух, и падать она начала сквозь листву. Обычно до падения люди просыпались, но девушка все-таки упала. В рот и нос ей стал забиваться песок, он душил её, она хотела закашляться, но только сильнее его вдыхала. И когда кислорода уже не хватало, девушка проснулась и сделала шумный вдох.       Она села на ковре, костёр уже остыл, а небо голубело. Облизала губы и с удивлением заметила скрип песка на зубах. Умение ясно мыслить возвращалось, и Мирабель заметила отсутствие рядом Торговца, зато справа от лагеря, вдоль дороги, был слышен звук ломаемых веток и топот.       К ней подошли сзади и положили руки Торговца на плечи, придавливая к земле. На ухо тихо сказали голосом Торговца: — Они пробегут мимо, если не будешь двигаться, — и Мирабель послушно замерла до того момента, когда звуки стихнут. — Кто это был? — девушка встала и принялась отряхиваться и поправлять волосы. — Кабаны. — Всего лишь кабаны? — Думаю, если бы ты дала им знать, что ты здесь, их острым клыкам ты бы не обрадовалась, и была, скорее всего, ранена, — мужчина вздохнул, — я предпочёл не рисковать.       На нем не было пончо, а рукава были закатаны, руки в пыли. — Ты чинил колесо? — Мирабель посмотрела в ту сторону, где стояла телега, но та была скрыта кустарником, рядом только выглядывали любопытные лошадиные уши. — До, но без твоей помощи мне не обойтись, ничего сложного.       Девушка пошла за ним следом. С того момента, как они сошли ночью, ничего не изменилось, он только достал запасное колесо. — Пока я буду держать телегу на весу, сними старое и вставь новое. Я потом закреплю. Готова?       Он кое-как встал, чтобы не мешать Мирабель и на счёт раз-два три поднял телегу. Не смотря на то, что она была пуста, ноша была тяжёлой. Девушка постаралась побыстрее завершить работу, но то колесо как-то застревало, а от того что она его начинала дёргать, телега расшатывалась, становилось труднее держать, то не хотело вставать новое. Мирабель суетилась, спешила, а Торговец стоически это терпел, только вены вздулись на руках и шее, а лицо покраснело от натуги.       Когда дело было сделано, мужчина хотел медленно опустить телегу, но сил хватило только на то, чтобы её бросить. Она с громким «бабах» стукнулась о дорогу, и Мирабель от неожиданности вскрикнула. Торговец взмок и тяжело дышал, ладони были красные, а кожа, из-за движений телеги, содрана, проступала сукровица. — Прости, пожалуйста! — девушка кинулась к нему и взяла ладони в ладони, замечая, что и сама получила занозы. — Тут есть река неподалёку, на этот раз она глубже, поэтому если хочешь… Обещаю не смотреть. — Да, спасибо, — щёки заалели, и она просто быстрым шагом ушла в указанную сторону.       Мирабель сняла свое платье, как следует его отряхнув, повесила его на дерево, а очки оставила рядом на ветке. Совсем раздеваться не решилась, осталась в нижней рубашке. Вода здесь была неспокойной, но тёплой. Девушка с удовольствием намочила сначала ноги, потом погрузилась вся до макушки. Вынырнула с шумным вздохом и села на камни, подставляя спину массажным потокам. Она прочесала пальцами мокрые волосы, чтобы они не спутались при высыхании, потерла как следует шею, и ноги. Пусть рубашка и неприятно липла к телу, в этом тоже был свой плюс, она тоже очистилась от дорожной пыли и вездесущего песка. Мирабель умылась ещё несколько раз и вышла из воды. Полотенца не было, поэтому она просто села высыхать на солнце и ветре. — Я уже могу смотреть? — крикнул Торговец где-то рядом. — Нет! — взвизгнула девушка и кинулась к платью, но было уже поздно.       Мужчина ступил на поляну перед рекой, увидел едва одетую девушку, мигом отвернулся и закрыл глаза ладонями на всякий случай. — Прости! — крикнул он. — Не услышал!       Красная от пят до макушки девушка наскоро надевала на ещё влажную рубашку платье. — Ничего страшного, — успокаивала и себя и его Мирабель. — Действительно, чего я там не видел, — буркнул под нос Торговец, а девушка уже убежала в лагерь.