SKZ: Collection of Kinks

— Я не понимаю, почему мне пришлось застрять с тобой здесь, выполняя мой выпускной проект, — ты сопротивляешься желанию закатить глаза на язвительные слова Хёнджина и вместо этого барабанишь пальцами по столу перед собой. Ты бы хотела исчезнуть в полках вокруг вас двоих, высоко уходящих в потолок и обеспечивающих идеальную клетку для тебя, чтобы застрять с ним, и он делает всё хуже с каждым произнесённым словом. Ты также понятия не имеешь, почему и как ты оказалась здесь, выполняя этот проект с ним; твой профессор, вероятно, подумал, что было бы забавно оставить тебя с громким и гордым парнем с розовыми волосами. Однако ты не находишь это ни в малейшей степени смешным, и именно поэтому ты отказываешься даже смотреть на него.   Его нога врезается в твою, и ты вскидываешь голову, чтобы посмотреть на мужчину напротив тебя.   — Что за херня?   — Ты не обращала на меня внимания, — нахмурился Хёнджин. Его долговязые руки скрещены на груди, глаза смотрят на тебя с лёгким огнём и насмешкой за карими радужками, а несколько прядей розовых волос выбиваются из-за уха.   — Тебе нужно столько внимания? — ты смеёшься, кривишься лицом, когда смотришь на него.   — Только во время секса.   — Можешь ли ты быть ещё более незрелым? — выражение лица Хёнджина становится безжизненным.   — Боже, ты такая ханжа.   Ты не доставляешь Хёнджину удовольствия получить резкий ответ, поэтому возвращаешься к учебнику на столе, не сказав ни слова. Это вызывает тихий вздох у него — маленькую победу, которая заставляет тебя ухмыляться самой себе. Но он ловит улыбку, и быстро спрашивает тебя об этом с большим ядом в его тоне.   — Что в этом смешного?   — Ничего, — ты протестуешь, осмеливаясь взглянуть на него через ресницы. — Забавно, что ты называешь меня ханжой, когда я уверена, что затащила в койку больше людей, чем ты, — скорее всего, это ложь, потому что, как бы ты не ненавидела звук его голоса, его лицо более чем приятно видеть. Его тело соответствует этой красоте — длинные конечности с мускулами, и можно предположить, что у него между ног тоже есть что-то от его высокомерия. Ты уверена, что многие другие люди согласятся с тобой, и ты бы не пропустила мимо ушей, если бы они хотели, чтобы он либо молчал, либо затыкал рот во время секса, чтобы им не приходилось слушать его раздражающий голос.   Хёнджин наклоняет голову набок и изгибает густую бровь, думая над твоими словами. Дразнящий блеск возвращается в его глаза, затем его руки опускаются с груди и ложатся на стол. Он наклоняется через пространство между вами, пытаясь максимально сократить расстояние, и, несмотря на то, что ты вжалась в спинку кресла, ему удаётся наклониться к тебе довольно близко благодаря своему росту.   — Качество над количеством, зайка. Я не уверен, что твой крошечный рот может даже обхватить мой член, не говоря уже о том, чтобы хорошо сосать.   Это непростая задача. Ты знаешь, что это так, и ты знаешь, что именно поэтому ты не должна прислушиваться к его словам, но, чёрт возьми, ты, несомненно, одна из самых конкурентоспособных людей на планете, и ты никогда не сможешь отказаться от вызова. Потому, всё, что ты делаешь — смотришь на него с огнём в глазах, прежде чем немного приподняться со стула. Ты соскальзываешь с подушки, лежащей на твоём сидении, пока не оказываешься на коленях на деревянном полу под столом, отделяющим тебя от Хёнджина. Он дёргается, спина выпрямляется, а ноги прижимаются к ножкам стула.   — Что ты, блять, делаешь? — ты слышишь, как он уже хочет попросить прощения. — Т/И, ты…   — Так ты хочешь, чтобы я отсосала тебе или нет? — говоришь ты сквозь зубы. Хёнджин громко сглатывает в ответ, и если бы ты была над столом, ты бы увидела, как он кивает головой в знак согласия. Однако, всё, что ты можешь видеть, это его слишком мускулистые ноги в плотных чёрных трениках и жилистые руки, которые он сложил на колени. Он раздвигает свои ноги для тебя. Ты тихо смеёшься, когда ловишь вид палатки от эрекции в его штанах, и ты немного хохлишься, зная, что ты та, кто вызвал это. — Ты, случаем, не эксгибиционист, Хёнджинни?   — З-заткнись, — он шипит сквозь сжатые зубы. Ты напеваешь что-то себе под нос и поднимаешь руки, чтобы обхватить его спортивные штаны.   — Мог бы ты немного помочь мне? — ты просишь. Внезапно ты чувствуешь себя совершенно обескураженной задачей сосать член Хёнджина в таком положении, в основном из-за огромного размера его наполовину твёрдой эрекции. Скорее всего, тебе не удастся взять его так глубоко, как ты хотела, да и глубокий минет — это нетипично для тебя. Хотя всё бывает в первый раз, но ты не особо хочешь, чтобы это было с Хёнджином в городской библиотеке.   Хёнджин обхватывает пальцами свои штаны и спускает их наполовину, позволяя тебе полюбоваться его нижним бельём и растущей эрекцией. По крайней мере, ты благодарна, что Хёнджин не может видеть выражение твоего лица и высмеять тебя за это, но ты не хочешь затягивать с этим дольше, чем нужно. У тебя слюнки текут, когда ты стягиваешь его чёрные трусы вниз. Его член высвобождается, ударяясь о футболку, и из кончика вытекает немного предэякулята. Как ты и думала, он довольно большой с точки зрения длины, но не так сильно в обхвате, что даёт тебе некоторое утешение. Ты облизываешься, прежде чем закусить нижнюю губу, протягивая руку, чтобы сомкнуть пальцы вокруг основания его члена.   — Поторопись, кто-нибудь может застать нас в таком виде, — бормочет Хёнджин, стараясь говорить как можно тише.   — Хм? Но разве ты не получаешь кайф от этого? — ты дразнишься. Ты дрочишь его член медленными и томными движениями, сохраняя движения такими же игривыми, как и твой тон. — Возбуждение, которое возникает от мысли о том, что тебя поймают? Как грязно.   Ты не можешь устоять перед желанием прижаться нежным поцелуем к внутренней стороне бедра Хёнджина, прямо над лоскутом кожи, который он оставил открытым для тебя, и мурашки от прикосновения расцветают на его бледной коже.   — И тебе нравятся грязные разговоры. Какой же ты грязный, зайчик.   Что-то шуршит над тобой, звук почти такой, как будто переворачиваются бумаги, и ты уверена, что теперь на щеках Хёнджина появляется горячий румянец, когда ты продолжаешь гладить его до полной твёрдости. Именно тогда ты осмеливаешься наклониться вперёд и взять кончик его члена между своими губами. Слава богу, это не сильно растягивает твой рот — уже доказывает, что утверждения Хёнджина неверны.   Бёдра Хёнджина дёргаются от этого ощущения, и рука опускается вниз, чтобы запутаться в твоих волосах. Он начинает дёргать за пряди, но в последнюю секунду останавливается, и ты используешь это как возможность ужесточить свои ласки.   Сдавленный стон вырывается из него. Это посылает тепло прямо в твой живот, и это возбуждение накапливается до тех пор, пока ты не почувствовала влагу в нижнем бельё.   — Ты можешь потянуть меня за волосы, — бормочешь ты, уткнувшись в его член. Твои нежные слова посылают через него вибрации, заставляя его подёргиваться в твоей ладони, и, похоже, это именно то, чего он хотел, потому что он зарывается рукой в твои волосы в ту же секунду, когда ты возвращаешься губами к его головке. На этот раз это действие вызывает у тебя стон, и ты опускаешь голову, как только можешь, чтобы скрыть своё смущение.   — Ах, так вот почему ты это сказала, — Хёнджин хихикает над тобой. Его ноги немного вытягиваются, принимая более удобное положение, затем он снова тянет тебя за волосы. Ты должна сдержать стон, который грозит вырваться наружу, зная, что это было бы слишком громко для этой библиотеки. К счастью, в течение следующих нескольких мгновений он направляет тебя обратно к своему члену, и ты сосредотачиваешься на том, чтобы отсосать ему, а не на приятном ощущении его пальцев, дёргающих тебя за кожу головы. Тебе удаётся пройти с ним всего три четверти пути, прежде чем он попадает тебе в горло, и ты благодарна, что не задыхаешься от неожиданного ощущения. Его бёдра дёргаются в ту секунду, когда твоё горло сжимается вокруг головки его члена, и тогда ты действительно задыхаешься. Он оттаскивает тебя, когда ты начинаешь кашлять вокруг него, запустив пальцы в свои волосы.   — По крайней мере, у тебя хватает порядочности позволить мне дышать, — выдыхаешь ты, как только оправляешься от небольшого приступа кашля.   — О, пожалуйста, я джентльмен, если не больше.   — Совершенно определённо, больше ничего.   Хёнджин отвечает тем, что проталкивает свой член обратно между твоих губ, и на этот раз ты берёшь его с большим рвением, игнорируя горький вкус его смазки на своём языке. На этот раз легче взять его в заднюю часть своего горла, теперь, когда ты, по крайней мере, знаешь, чего ожидать, ты уделяешь больше внимания тому, чтобы провести языком по нижней части его члена. Он довольно жилистый, небольшие выпуклости покрывают всю его длину, и ты касаешься каждую из них со всей возможной осторожностью и нежностью. Хёнджин резко вдыхает, когда стон замирает в его груди. Теперь он действительно проглатывает свои предыдущие слова о твоей неспособности отсосать ему как следует, и этот прилив уверенности заставляет тебя ускорить свои действия, пока ты не будешь прыгать на его члене в быстром темпе.   Пальцы в твоих волосах продолжают сжимать и тянуть, помогая направлять твои движения, когда его бёдра приподнимаются, чтобы вонзиться в твоё влажное тепло. Он не делает слишком глубоких толчков и с большой осторожностью контролирует их, чтобы ты снова не задохнулась. Ты можешь почувствовать, насколько он близок к тому, чтобы кончить, просто по тому, как он дёргается у тебя во рту. Ты довольна тем, как быстро тебе удалось его раскрутить, и делаешь ещё один резкий отсос, чтобы подтолкнуть его ближе к краю.   — Блять, блять, блять, — заикаясь, бормочет Хёнджин приглушённым тоном. Это единственное предупреждение, которое ты получаешь, прежде чем он извергнет горячие струи спермы тебе в глотку. Он сразу же снимает тебя со своей длины, позволяя тебе глубоко вдохнуть воздух, чтобы не захлебнуться его спермой. — Срань господня.   — Следи за своим языком, Хван Хёнджин. В конце концов, мы в библиотеке, — поддразниваешь ты сквозь тихий смех. Ты вытираешь уголки рта, чтобы убрать излишки слюны, которые вытекли, пока он был у тебя во рту, затем вылезаешь из-под стола, чтобы вернуться на свой стул.   — Как будто не ты только что сделала что-то гораздо более извращённое под столом. — Хёнджин ёрзает на своём сиденье, когда ты двигаешься, без сомнения, поправляя своё нижнее бельё и брюки. Однако он удивляет тебя своими следующими движениями и опускается в ту же позу, в которой ты только что была. Ты в замешательстве смотришь, как его розовая шевелюра исчезает под столом, прежде чем тебя осеняет осознание.   — Что ты делаешь? — ты спрашиваешь, несмотря ни на что, широко раскрыв глаза, хотя он тебя не видит.   — Что? Неужели ты думала, что я не отплачу тебе тем же?