Makea pulla Masii

Солнечные лучи пробивались сквозь занавески, освещая и без того светлую комнату. От яркости, поразившей его даже при закрытых глазах, Алекси поморщился, и отвернулся на противоположную сторону кровати, закрывая лицо одеялом. Уснуть этой ночью он смог только под утро. Как и прошлой. Как и все немногочисленные ночи, прошедшие с той субботы. Он ютился на кровати, пытался устроиться поудобнее, найти хоть какую-то комфортную зону — но всё было зря. Часами он мог лежать, смотря в потолок, и растворяться в мыслях и воспоминаниях обо всём, что произошло за последние полторы недели. Он погружался в странную дрёму, и сразу же просыпался. Если суммировать всё время, что он спал за эти несколько дней — не наберётся и восьми часов. Алекси нехотя открыл глаза, услышав звук уведомлений о сообщениях. Пошарив под подушкой, он нащупал телефон, и, случайно разблокировав, сразу же открыл чат с группой. Он не особо желал заходить в какие-то беседы, и тем более, с кем-то общаться. Слегка прищурившись, он пытался сконцентрироваться на тексте сообщений, наполнивших чат. Tompza: Напоминаю всем придуркам в этом чате, что в среду, то есть ЗАВТРА, у меня день рождения. Tompza: Денег особо не присыпало, папика мне никто до сих пор не нашёл, поэтому празднование пройдёт в уютной обстановке Sgt. Pepper's, где мне любезно предоставили бесплатную бронь стола в честь праздника. Tompza: Правда за это попросили стать гостем на мероприятии от школы барабанов. Tompza: Ненавижу людей, но халяву люблю. Среда, 19:00. Адрес знаете. Tompza: Кто сольётся — получит по жопе. NikoMoilanen: А можно без подарка? Tompza: То есть, совсем без подарка? Ты даже не прикинешься, что подаришь мне его потом? Грустно, Мойланен. Я записал тебя в особый список. Имей в виду. NikoMoilanen: Не хорошо... но и не ужасно. Неприятное утро. Как и последние несколько дней. Алекси вновь пристрастился к сигаретам — неприятная слабая боль в горле хорошо перекрывала тот ком, что собирался каждый раз, когда он вспоминал ту злополучную встречу, после которой соседка снизу странно косилась на него, когда он выходил в магазин за сигаретами и свежей порцией алкоголя. Не успев даже выпить воды и умыться, он отправился на балкон. Взяв в пальцы сигарету, он моментально подкурил и вдохнул едкий горький дым. Стенки горла и лёгкие приятно обожгло, и вроде бы, стало легче дышать. Затяжка — вдох — выдох. И снова, затяжка — вдох — выдох. Тело приятно повело — никотин атаковал голодный организм, который не в силах был бороться — нормально ел и спал Алекси несколько дней назад. Ноги подкосились, и он опёрся на подоконник, подложив под голову руку. Прохладный утренний ветер играл с его волосами, путая и опуская их на лицо. Он несколько раз тряс головой и пытался заправить пряди за уши — длины не хватало, отчего они вновь опускались на щёки, покрывшиеся трёхдневной щетиной. И кто из нас ошибся? Он, когда вывалил всё на меня? Когда решил за меня, что я — его? Я всегда знал, что Йоэль чувствительный, но, видимо не до конца осознавал. Не понимал, что это всё действительно значило для него так много. Но виноват ли я в том, что сейчас происходит? Ведь это он надумал себе свой собственный мир. Как я должен был вообще узнать, что у нас отношения, и что пьяный секс был чем-то большим, чем просто пьяный секс? Я давно с группой. Я вижу взаимоотношения между ребятами - какие-то особые. Связь не просто дружеская, она словно пропитана электричеством - я не раз это замечал. Что говорить, Йоонас и Олли много лет доказывают, что странности подобного плана здесь являются...ну, допустимой нормой, что ли? Да, наверное так. MatelaOlli: А я с подарком. Я хороший друг. Я позаботился заранее! Joonnaass: Ты хотел сказать мы? Мы с подарком. Я и ты. Мы вместе покупали подарок. Да? Да? MatelaOlli: Нет, Йон. Подарок купил я, а ты опять подлизываешься, чтобы подарить его вместе. Joonnaass: Ну, Олли... Мы покупали вместе. Не дискредитируй меня, Олли-Холли... Прочитав сообщения, Алекси усмехнулся и заблокировал экран. Потушив сигарету об импровизированную пепельницу — если так можно назвать жестяную банку от ананасов в сиропе, что он так любил, — вышел с балкона и плотно закрыл дверь. Медленно, волоча ноги по полу, он отправился на кухню, где включил кофеварку и достал с полки какое-то печенье. В ожидании кофе он опёрся на столешницу и поднял голову вверх. Однажды, я спалил Йоонаса и Олли — это было в студии после празднования выпуска клипа. Они напились вдрызг, и уже засыпали прямо на диване, а я же решился отправиться домой. Спустился вниз, вызвал такси и уже садясь в машину понял, что забыл забрать рабочий ноутбук. Поднялся наверх, и, как только схватился за ручку двери, услышал странные звуки. Ну как странные... Это были стоны. Громкие, искушённые стоны наслаждения. Сначала думал даже ворваться в студию, нагнать на них, или поиздеваться, но быстро передумал — решил, что пусть это останется их личным. Хотя как тема для шуток и обсуждений это было бы отлично. Выдохнув и усмехнувшись, я лишь помолился, чтобы они не делали этого на столе и на моём кресле. И ушёл. И это было не раз. Я часто слышал от парней об их связи. Позиция в коллективе была такая: все делают вид, что не замечают их особых отношений, а они занимаются всем, чем хотят, думая, что никто не в курсе. Никто не хотел лишних обсуждений, и доступный максимум — шутки об их бромансе и флирте. Всех всё устраивало. Tompza: Йоонас, ты можешь прийти без подарка. Tompza: Ты можешь прийти с подарком, который купил Олли. Tompza: Ты можешь прийти хоть с набором поварёшек.. Tompza: Но если ты наденешь этот розовый комбинезон - я вытолкаю тебя сразу же. Tompza: И занесу в особый список пидарасов. Tompza: На первое место. Пожизненно. Joonnaass: Ну, вообще-то...персиковый. MatelaOlli: Не слушай его, ты отлично в нём смотришься! MatelaOlli: Даже не переживай об этом... Joonnaass: Спасибо! MatelaOlli: ...Мистер Памперс. Алекси усмехнулся. Какие же они придурки. Кофеварка издала писк, и он повернулся к ней. Налил кофе, сел за стол и посмотрел на печенье — никакого аппетита. Вообще. Не хотелось даже прикасаться к еде, так отвратно было на душе. Зудящая тошнота обжигала горло, создавая в нём неприятный ком. И, почему-то, я решил, что я и Йоэль.. просто это что-то похожее. Но более трепетное. Более нежное что-то. Такое...переполненное комфортом и уютом, но при этом страстью. Да, наверняка наша история получилась слегка драматичней (хотя кто знает, каким был первый раз Йоонаса и Олли?). Почему Йоэль мне ничего не сказал? Почему не стал говорить со мной об этом? Мы ведь могли поговорить нормально, прийти к какому-то общему решению... Скорее всего, я бы даже и не отказал ему...Только бы он просто нормально со мной поговорил. IamVenom: В этом чате не меняется ничего. Томми угрожает, а женатики ссорятся. Tompza: Ну, я надеюсь, ты не сольёшься? Веном... IamVenom: Нет, я приду конечно, но не один. Алекси вновь и вновь перечитывал сообщение. Он проговаривал эти слова вслух, чтобы хоть как-то поверить в то, что видит. Я приду конечно, но не один... Что-то неприятное и едкое наполнило нутро, душу обливало противным ощущением странного чувства, так смахивающего на предательство и боль... Вот как, значит? И с кем же ты, интересно, придёшь?... Может, приведёт кого-то из друзей? Странно, это же день рождения Томми. Спросил ли он его заранее о каком-то госте? Видимо нет. Либо это какая-то девушка. Что ж.. Наверное, я должен быть рад за него? Он не стал зацикливаться на мне, решил сделать шаг вперёд, если это так. Только я нихуя не могу порадоваться. Что угодно — обида, презрение, злость, разочарование. Но только не радость. Сегодня Алекси впервые решил выйти из дома не за алкоголем. Он всегда был довольно ответственным в плане подарков, тем более, когда это касалось близкого окружения. Он знал, куда пойдёт и что купит для Томми. Улица встретила его свежим бодрящим воздухом. С неба моросил мелкий летний дождь. Он брёл по мокрому тротуару почти не поднимая головы. Редкие прохожие сновали туда-сюда и казалось, будто каждый счастлив, будто каждому сейчас лучше, чем одинокому брюнету, который тащился по улице с осколками разбитого сердца наперевес. Парень пытался сконцентрироваться на покупке и тем самым отвлечься от мрачных мыслей, но получалось очень плохо. Привычная сигарета была выкурена почти до фильтра, пальцы немного замёрзли и хотелось обнять себя руками, чтоб немного их согреть. Хельсинки сегодня необычайно прохладен, что странно для конца июня. Хотя, может быть это только мне так холодно? Идею подарка Алекси гонял в голове давно. Он лишь надеялся, что нужная вещь будет в наличии. На горизонте показался музыкальный магазин. Он ускорил шаг, желая побыстрее попасть внутрь и спрятаться от неприятного дождя. Открыв дверь и вступив на порог, он выдохнул. Тепло окутало его дрожащее тело. Нацепив капюшон, Маттсон начал бесцельно шататься по небольшим отделам магазинчика, попутно осматривая каждую вещицу на витринах. Небольшой уголок с музыкальными инструментами. Когда-то Каунисвеси хотел здесь купить себе новую гитару, но сейчас это кажется уже таким неважным. Смотря на одну из акустических гитар, той же модели, что стояла на студии, он вновь погрузился в воспоминания, как Йоэль сидел с ней на диване, подогнув под себя ноги, и напевал себе под нос разные мотивы. Алекси прошёл чуть дальше, и задержался возле самого большого отдела магазина — CD диски и винил. Множество разных групп, большинство из которых были хорошо знакомы перкуссионисту. Он по очереди брал разные пластинки и вертел их в руках, размышляя обо всём, пытаясь отвлечься от той тоски, что селилась внутри него. Почему-то именно это очень успокаивало. Гладкие упаковки были приятными на ощупь, от этого их было так хорошо покрутить в ладонях. Он изучал надписи на дисках, смотрел списки песен на обороте, изучал обложки. В момент он вспомнил, зачем шёл изначально. Оторваться от приносящего хоть какое-то облегчение занятия было непросто, но он пересилил себя и прошёл дальше. Отдел с различным оборудованием и комплектующими. Здесь, по его надежде, должны были быть ушные мониторы — именно их желал Томми. — Да как же мне надоели эти маленькие затычки! Нет, парни, что за издевательство! Они выпадают, стоит мне тряхнуть головой. Пиздец, неужели нельзя сделать НОРМАЛЬНЫЕ вкладыши, а не для детских ушей... Алекси усмехнулся, вспомнив, как ругался Лалли на наушники. Он взял с полки нужные наушники, изучил коробку, и увидев заветное "В комплекте: 3 пары дополнительных вкладышей разных размеров", пошёл на кассу. *** Вернувшись домой, он поставил пакет на комод и отправился в комнату. Всё, чего ему хотелось — просто лежать на кровати, просто, чтобы никто никогда его не трогал. Он так и пролежал остаток дня и всю ночь в кровати, изредка выходя на балкон за новой порцией никотина. Уже глубокой ночью он понял. Вчера был вторник... Он пропустил трансляцию. Прикрыв глаза, он вздохнул. — Да и хуй с ней, — прошептал он сам себе, погружаясь в лёгкую дрёму. Атмосфера клуба не была какой-то особенной. Обычный, стандартный двухуровневый местный клуб, по большей части специализирующийся на альтернативной музыке. Стены украшали плакаты, стилизованные под афиши концертов 90-х годов, на первом этаже располагался средних размеров танцпол, который наполовину пустовал — в будние дни здесь никогда не бывало много народу. Внушительная барная стойка, за которой перебегали в разные стороны два официанта, находилась слева от сцены и занимала практически всю левую сторону бара. По правую сторону находилось несколько столиков и диванчиков, а также пустующий угол — там, по догадкам Алекси, наверняка во время концертов стояла стойка с мерчем. На выделенном месте у сцены, где вместо привычных стоек под оборудование стояли покрашенные металлические бочки, уже стоял местный длинноволосый диджей, который потихоньку начинал свою работу, подключая провода и устанавливая свет. Каунисвеси присмотрелся и ухмыльнулся — в голове пронеслось воспоминание о том, как он сам, будучи ещё подростком, работал с подобным оборудованием среднего класса. В мыслях он сделал себе указание — обязательно оценить его способности, когда он начнет включать музыку. Алекси бегло осмотрелся, пытаясь найти знакомые лица среди людей. Какие-то парочки, одинокие парни за барной стойкой, и снующие туда сюда несколько девочек-официанток мелькали перед глазами, мешая сконцентрироваться. Однако, долго искать не пришлось — довольная кучерявая голова в чёрной шляпе показалось со второго этажа, где располагалась вип зона. Порко посмотрел вниз, и, заприметив Алекси, помахал ему рукой и жестом позвал на второй этаж. Перкуссионист проследовал к лестнице, находящейся в другом конце зала, попутно снимая с себя джинсовку. Обстановка в вип зоне была куда более приятной и комфортной. Здесь музыка слышалась не так громко, как на первом этаже, что создавало более уютную атмосферу для разговоров. — Всем привет, — с легкой улыбкой сказал Алекси, подходя к Томми, чтобы обнять его и вручить подарок. — Я помню, ты их очень хотел. Надеюсь, больше ты не будешь кричать, когда наушники выпадают из твоих ушей. Томми заглянул в пакет и на его лице появилась яркая довольная улыбка. — Ооо, спасибо, Алекс! Приятно, что ты запомнил, — он показал рукой на стол. — Садись, как видишь, ещё не все пришли. — Хм.. — Алекси осмотрелся, понимая, что среди гостей он не видит Йоэля. — Думал, что буду последним. — Пунктуальный Хокка нас сегодня удивляет, небось кувыркался там со своей «Ябудунеодин», — сказал Йоонас, отчего все звонко рассмеялись. Алекси это нисколько не улыбнуло, но он старательно изобразил смех. И сделал это скорее ради того, чтобы не выдавать колющее чувство в районе груди, которое возникло от мысли, что Хокка и правда может сейчас предаваться утехам с кем-то... Он сел в углу большого дивана, и взял в руки бокал чистого виски со льдом, заранее принесённого официанткой. Медленно потягивая алкоголь, он каждые 30-40 секунд осматривался, теряя нить разговора. С его ракурса был хорошо виден клуб, а точнее — путь от входа до 2 этажа. Он постоянно оборачивался и смотрел на проход и на лестницу, желая поскорее увидеть Йоэля и его, как он понял по словам Йоонаса, спутницу. Внутри живота неприятно жгло — то ли от нервного ожидания, то ли от того, что за последние несколько дней в его организме не было толком ничего, кроме алкоголя. Тем временем, клуб наполнялся народом. Диджей уже активно включал музыку, на танцполе началось движение. Алекси оценил плейлист — диджей умело чередовал рок-композиции, электронику и устоявшиеся мировые хиты. Ничего лишнего. — Алекси, ты вообще с нами? — Нико помахал рукой перед лицом брюнета, от чего тот дёрнулся. — Нико, ты не видишь, он оценивает работу диджея, — смеялся Олли. — Рыбак рыбака, знаешь ли.. — А? Простите, задумался что-то, — Маттсон улыбнулся ребятам, вновь переводя взгляд на злосчастный вход. Люди то входили, то выходили, некоторые парами, некоторые по отдельности, но среди них не было того, кого он так отчаянно высматривал. Хокка и его «Ябудунеодин» задерживались уже почти на 1,5 часа. Алекси уже было думал пойти и покурить, отметив про себя, что это, кажется, вновь успело стать привычкой. Он только приготовился встать, как дверь в очередной раз открылась. Брюнет оцепенел, увидев то, как вальяжно в неё зашёл Хокка, придерживая за талию какую-то неизвестную девушку. Его сердце забилось чаще и одновременно с этим болезненно сжалось. Шум в голове перекрывал все разговоры, громкую музыку и даже его собственные мысли. Он смотрел, как Йоэль поднимался по лестнице, всё также обнимая неизвестную за талию. Он выглядел невероятно довольным, и дамочка, что вульгарно к нему прижалась, тоже сияла улыбкой. Алекси сделал большой глоток виски, допивая содержимое до дна бокала, оставляя в нём только одиноко болтающиеся несколько подтаявших кусочков льда. Да уж, тяжелый будет вечерок. — Всем привет, парни! Просим прощения за опоздание, — сказал Йоэль, подходя к столу и протягивая руку для того, чтобы поздороваться с каждым. Он поочередно пожал руку рядом сидящим Йоонасу и Олли, обнял Томми, стоявшего во главе стола и вручил ему неприметный чёрный картонный пакет. — Тут тебе немного радости... — улыбнулся Хокка, взглядом указывая на подарок. Он вновь повернулся к столу, и поздоровался с Нико. В следующее мгновенье он посмотрел на Алекси, взгляд которого стал невероятно тяжёлым. Йоэль смотрел на него с довольной и неприятной улыбкой. — Привет, Алекс, — протягивая ладонь сказал он. — Ага, привет, — тот протянул руку в ответ и после рукопожатия быстро её отдёрнул, словно от огня. Ему не хотелось вообще никак контактировать с солистом, чей взгляд заставлял его съёживаться. — Да ты нам, собственно, ни в хуй и не упёрся, — отпив виски сказал Порко. Он давил приветливую улыбку, смотря на девушку. — Лучше даму свою нам представь. — Кстати, да, ребята, — начал Йоэль и приобнял девушку за талию. — Это Хельми, моя очаровательная спутница. Алекси скривил губы, коротко кивая ей на приветствие и взялся за новый бокал с виски, отворачивая взгляд. Какая же, блять, хуйня... За что? Зачем он это делает? Он привёл её провоцировать меня? Или ЕЮ хочет попробовать забыться? Боковым зрением Алекси увидел, как Порко притягивает Олли к себе. Он невольно прислушался к тому, что они говорили. — Хельми... Звучит, как имя какой-то шлюхи, — проговорил блондин другу на ухо. — Согласен, — так же шепотом ответил Матела, улыбаясь. Алекси ухмыльнулся. Даже он, с его безобидной душой и острым чувством вселенской справедливости, который считал, что нельзя судить людей по внешнему виду, был согласен с этим описанием на 100%. С момента появления Йоэля Алекси не проронил ни слова. Налегая на очередной бокал виски, он только упорно наблюдал за Йоэлем и его спутницей, что вела себя довольно распущенно и открыто. Алекси оглянул её с ног до головы. Экстремально короткое красное платье в обтяжку, светлые туфли на огромных каблуках, копна белых сухих волос, пересушенных краской, и накрашенные красной помадой губы. Завершали образ массивные серьги-кольца, которые смахивали скорее на дешевую бижутерию, чем на настоящее золото. Эта Хельми не вызывала у перкуссиониста ничего, кроме отвращения. Хотя, казалось бы, эта девушка ещё ничего плохого сделать ему не успела. Однако, она всё равно, буквально на подсознательном уровне, бесила его. И Алекси не мог точно сказать, являлось ли этому причиной то, что прямо сейчас Хельми посмела коснуться своими губами Йоэля. Она даже одета как шлюха. Вечер был напряжённым. Хельми постоянно трогала блондина — касалась его волос, шеи, по-хозяйски клала ладонь на грудь или колени. Хокка отвечал взаимностью, накручивая её пряди на пальцы, смеясь и рассказывая ей что-то, лишь иногда, словно украдкой, поглядывая в сторону Алекси. Брюнет это прекрасно замечал. От этого неприятного зрелища, пропитанного мерзкой пошлостью, он регулярно отворачивался, смотря то на диджея, старательно развлекающего посетителей, то на парней, увлекаясь в какие-нибудь разговоры. Алкоголь разливался рекой, и, неудивительно, что первой его жертвой стал Йоонас. — Олли, мне плохо... — он повис на шее у басиста, который и сам уже был достаточно выпившим. — Олли... — Йон, ещё даже нет часа ночи, — усмехнулся Матела, приобнимая блондина и поддерживая его в сидячем положении. — Пошли, я тебя умою холодной водой и отведу на свежий воздух. Олли встал с дивана, поднимая бессильного, но хитро улыбающегося Порко, и уводя его в сторону туалета. — Нико, а может, ты в субботу сходишь со мной на этот мастер-класс? — Томми посмотрел на вокалиста с маргаритой в руках. — Ну не хочу я идти один, ну мне это нахер не сдалось. — А что за мастер-класс вообще? — Моиланен нахмурился. — Да здесь раз постоянно проходят какие-то мероприятия. То квизы какие-то, то джемы, то мастер-классы и встречи,— он потёр ладонью лицо. — Меня попросили взамен на эту бронь прийти на один из мастер-классов и показать пару уроков каких-нибудь. — А я-то чего там забыл? — Я не хочу идти один. Пожалуйста, Нико, — голос именинника стал практически умоляющим. — Обещаю, вычеркну тебя из списка пидарасов! — Ну ладно, — согласился Моиланен. — Но только потому, что ты вычеркнешь меня из списка! И считай это моим подарком! — Тогда пошли, сообщим организатору, он как раз где-то на первом этаже тусуется. Нико и Томми встали и ушли, оставляя Алекси наедине с парочкой. Громкая музыка ушла на второй план. В голове так сильно пульсировала кровь, то ли от алкоголя, то ли от обиды и злости. Он старался не смотреть в их сторону, но это слабо получалось. Каждый раз, когда он видел, как Йоэль гладит её бедра руками, он чувствовал неприятную зудящую боль, поражающую его грудную клетку. Теми же руками, что он касался меня неделю назад. Теми же губами, что он целовал меня. Теми же губами, с которых срывались сладкие стоны, вызванные мной. Теми же пальцами, что путались в моих волосах. За мыслями он пропустил момент, как Хельми ушла в сторону танцпола, оставив Йоэля одного. Заметил это он уже тогда, когда она плавно спускалась по лестнице, пританцовывая под какой-то знакомый танцевальный бит. Напряжение возросло в несколько раз. Алекси чувствовал, как Хокка бросает на него суровый пьяный взгляд. Он чувствовал себя крайне неуютно, и не мог остаться на месте. Не мог комфортно сидеть, отчего каждые 30 секунд то закидывал ногу на ногу, то разваливался на сиденье, то группировался, опираясь локтями на стол. Потом взял со стола бокал с виски и допил содержимое. Выдохнув, он решил, что лучше выйти куда-то, хотя бы на улицу, лишь бы не оставаться в этом напряжении, и побыть в другом месте, пока не вернутся парни. Он встал с дивана и посмотрел на Йоэля — чтобы вылезти, придётся перешагивать через него. — Я пройду? — Алекси сделал несколько шагов вдоль стола и подошёл к блондину. Хокка, закатив глаза, небрежно поджал ноги. Маттсон разочарованно вздохнул, и передвинулся за блондина. Случайно ли, или специально, желая задеть парня, он резко опустил ноги, отчего задел Алекси. Тот пошатнулся и чуть не упал — схватившись рукой за стол, он успел остановить падение, но бокал, стоявший на самом краю полетел вниз, прям на колени Йоэля, а с них на пол, где с грохотом разбился на множество кусочков. Алекси зажмурился. Только не это... — Какого хуя, Алекс?! — подскочил Йоэль, смотря на свою одежду, по которой стекал виски. — Блять, извини, — пролепетал брюнет, хватаясь за голову. — Я случайно.. — Ты свою аккуратность потратил, чтобы на трансляциях не палиться? — Хокка свирепел, отчего его лицо ещё больше наливалось кровью. — Что?! — опешил тот. — Я просто задел, блять, стакан! — Смотреть, куда тащишься не пробовал?! — Может ты нахер пойдешь? Я же сказал, блять, что я не специально! — голос Маттсона был очень взволнованным, как бы он ни старался сохранить остатки спокойствия. В этот момент подошла официантка, взглядом оценивая проблему. Она оглянула парней, следом бросив взгляд на осколки, усыпавшие темный пол. — Мы тут всё уберем, — вежливо констатировала она. — Но за бокал нужно будет заплатить, вы понимаете... — Да, я сейчас пойду заплачу, — Алекси посмотрел на официантку и перенёс взгляд на Йоэля. — И принесу тебе новый виски. Йоэль усмехнулся. — Ох, нет, я сам всё оплачу, — выплюнул тот, смотря прямо в виноватые глаза. — Как раз тебе за прошлую ночь должен. Глаза Алекси округлились. Он не верил, что вновь слышит оскорбления. Было невероятно обидно. Он никак не мог смириться с тем, что тот человек, которому он смог довериться, так легко играет с его чувствами и что самое главное — с его самой сокровенной тайной, о которой, по сути, вообще не должен был знать. — Что блять должен?! За какую ночь?! — Ну, оплатить, прости, — пьяная улыбка окутала губы Йоэля. — Плохо помню твой прайс. Смотря на эту кривую улыбку, Каунисвеси чувствовал, как внутри него что-то рушится. Вновь. Хокка буквально танцевал на осколках всего того, что собственноручно разбил несколько дней назад. И судя по этой самой улыбке, что врé‎залась в сознание брюнета яркой вспышкой, был доволен сказанным. Взгляд Алекси, как и его душа, вновь наполнялись болью. Сначала он пытался хоть немного оправдать его, и списывал это на импульсивность Йоэля. Сейчас же был уверен — Хокка прекрасно знал, что и кому говорил. Он понимал, что его слова ранят, что всё, что он говорит — острыми лезвиями врезается в беззащитного брюнета, и, по-видимому, наслаждался. Наслаждался тем, что, манипулируя чужой тайной и чужими чувствами, может сделать больно. Алекси не понимал только лишь одного — алкоголь ли подтолкнул и добавил решимости? Или он так думает о нём теперь на постоянной основе? — Какой же ты мудак, — лицо Алекси исказилось в боли и отчаянии. Преданное сердце готово было вырваться из груди. Оно било по костям и мышцам, разгоняя кровь и отдавая в голову. Громкая музыка давно ушла на другой план, как и уборщица, что мельтешила между парнями, ловко собирая осколки щёткой и совком. — А ты всё ещё дешёвка, — не унимался Йоэль. — Видимо тебе только такие и дают, да? — Алекси кивнул в сторону танцпола, где в развратных движениях легко было узнать новую подругу блондина. — Просто я на мели, ты знаешь, — парировал он, смотря на брюнета. — Как было и с тобой — я взял то, что мне по карману. Голос брюнета задрожал. Он не верил вообще в происходящее и в то, что делает сейчас с ним Йоэль, ударяя его больнее каждой репликой. — Хах... И как я только мог довериться такому как ты?! — Маттсон обнял себя руками, желая хоть как-то защититься от всей грязи, что выливалась на него. Но это было бесполезно. — А я как мог повестись на тебя? — Йоэль издевательски смеялся, смотря прямо в поражённые глаза. Словно хищник, загнавший беззащитного зверька в угол. Алекси чувствовал, как начинает закипать сам. Злость перекрывала обиду и отчаяние, завладевая его разумом. Он больше не мог сдерживаться. — Ты жалкий, слышишь? Жалкий и беспомощный... — ..Говорит мне тот, кто два раза в неделю за деньги дрочит на камеру, чтобы соблазнить старых извращенцев. Кстати, извини, что не пришёл вчера на трансляцию, — Хокка кивнул головой в сторону танцующей Хельми. — Занят был, сам понимаешь... — Всё больше убеждаюсь, что твой максимум — дрочить по вечерам на порнуху, — Алекси уже не понимал, что несёт. — На большее ты практически не способен. Алекси чувствовал, что уже начинает перегибать палку. Но, по сравнению с тем, что говорил Йоэль — всё это было лишь "цветочками". — Лучше дома дрочить на порнуху, — Йоэль перестал смеяться. Его лицо покраснело. — Чем быть интернет проституткой, как ты. — Какой же ты конченный,— глаза Алекси наполнились слезами. Он никогда не умел оскорблять других людей. Тело лишь сохраняло негативную энергию, распространяя её по артериям. — Пошёл ты к чёрту. Пиздец как жалею, что вообще связался с тобой. — Знаешь, я тоже. Теперь по врачам ходить, проверяться, вдруг что подцепил от тебя. От услышанного Алекси окончательно потерял голову. Он смотрел на блондина и попросту его не узнавал. Это точно Йоэль? Точно ли Йоэль сейчас позволяет себе так унижать своего близкого человека? Неужели это и правда он сейчас стоит и одаривает его победным взглядом? Неужели это его пьяные глаза сейчас наполнены ненавистью, вперемешку с жалостью и ничтожностью? Слёзы стекали из голубых глаз брюнета, и кроме боли за это унижение он больше ничего не чувствовал. Его переполняла боль, а внутри его сломанной души, кроме разрухи, кажется, уже ничего не осталось. — Ведь ты же знаешь, сука, что ты был единственным... — сквозь всхлип прошипел Алекси, стирая с щёк ненавистные слёзы. Йоэль издевательски усмехнулся. — Это только по твоим словам, черт его знает, сколько ещё было таких единственных. — Лучше заткнись, — пробормотал срывающимся голосом Маттсон. — Пока не стало слишком поздно. — Поздно стало ещё в тот момент, когда я решил, что со шлюхой можно завести отношения. — Всё, теперь точно всё, Хокка. Алекси не желал больше находится здесь. На ватных ногах он побрёл к столу, и, переваливаясь через него, взял с сиденья свою джинсовку. — Ну и угадайте, чьи сладкие стоны я услышал в туалете, пока ходил... — Томми неожиданно подошёл к столу, смеясь и рассказывая, по видимому о том, что видел Йоонаса и Олли. Подойдя ближе к столу, он увидел, как уборщица уже уходит с остатками стекла в небольшом зелёном совке. — Воу, что тут произошло? — Ничего, Томми, просто я был не осторожен. — сказал Алекси, отворачиваясь и смахивая оставшиеся слёзы. Он не хотел посвящать кого-либо в этот конфликт, и тем более показывать свою слабость. — Мне пора ехать, плохо чувствую себя, — он подошёл к имениннику и приобнял его. — Извини, что не могу остаться, но правда, чувствую, что могу потерять сознание. — Уверен? Давай я может такси тебе вызову? — Я сам, Томми. Прости ещё раз. Давай, на связи, — пожав ему руку, он направился к лестнице. Уже взявшись за перила, он обернулся и посмотрел на Йоэля. Тот молча смотрел вслед. В его глазах не было ничего. Ни злости, ни сострадания, ни сожаления, ни удовольствия. Ничего. — Пока, Хокка, — громко сказал Алекси, исподлобья бросая последний взгляд. *** Чёртово такси никак не хотело ехать быстрее. Каунисвеси ждал его на углу клуба уже около десяти минут, но значок на экране телефона двигался невероятно медленно, либо не двигался вовсе. Блять, всегда же приезжает быстро, но именно сейчас, сейчас так долго. Мне необходимо скрыться, спрятаться... Сука, ну как же больно. Он чувствовал обиду, что даже в этот момент, когда ему срочно нужно оказаться одному, такси предательски задерживалось. В остром желании хоть как-то скоротать время и успокоить маявшееся сердце, Маттсон достал пачку сигарет и прикурил. Уже ставший родным горький дым окутал его горло, пробираясь в самую глубину лёгких. На улице было прохладно, что вдобавок к леденящей душу тоске окутывало липкой болью всего Алекси. Несмотря на лето, ветер был довольно прохладным, отчего пробирал до рёбер, прикрытых только футболкой и накинутой поверх джинсовкой. Очередной порыв заставил брюнета поёжиться и обхватить себя руками, чтоб унять мелкую дрожь в теле. Сигарета с каждой затяжкой разносила никотин по крови, но не давала никакого расслабления. Перкуссионист всё ещё балансировал на грани истерики и держать себя в руках становилось сложнее с каждой секундой. Хотелось выкричать, выблевать и выплюнуть из себя всё, что ему наговорил Хокка. Выдернуть все ножи, что он воткнул ему в сердце. И его самого удалить у себя из под кожи, из мыслей и из жизни. Дверь клуба открылась и из неё вывалилась сразу толпа незнакомых людей. Алекси подумал о том, что, скорее всего, они даже не знали друг друга. Кто-то сразу отошёл курить, громко обсуждая разные темы, кто-то двинулся в сторону обочины, в ожидании такси. Последними из двери вышли те, кого Алекси меньше всего на свете хотел видеть сейчас. Йоэль и его Хельми. Девушка старательно прижималась к блондину, а он аккуратно, но по-хозяйски, придерживал ее за талию. Очевидно, они тоже уезжали. Вместе. Осознав это, он чуть не выронил из дрожащих рук сигарету. Подумать только...Он унизил меня, растоптал, разбил мое и без того побитое сердце, а сам как ни в чем не бывало сейчас поедет трахать эту шлюху. Ненавижу. Ненавижу. Ненавижу. Блять... Мысли путались, по очереди захватывая сознание. Да где это блядское такси?! Алекси снова посмотрел на экран телефона. Он облегчённо вздохнул, увидев, что значок машины был почти возле клуба, осталось только проехать светофор, который очевидно горел красным, раз машина не двигалась с места. Он заблокировал экран и снова поднял взгляд на парочку, пошло обнимающихся на виду у всех. Взгляды Алекси и Йоэля пересеклись. Сердце пропустило удар. Они смотрели друг на друга несколько секунд. И если глаза брюнета вопрошали — «За что? Почему ты такой?», то глаза Йоэля говорили о чём-то более болезненном. Они словно изничтожали его полностью. Алекси очень хотел отвести взгляд, но не смог. Было страшно осознавать и принимать то, что какую бы боль сейчас не приносил этот взгляд, эти глаза стали ему такими родными. «Нравится? Смотри, что ещё я могу сделать» — читалось в пьяных голубых глазах, выглядывающих из-за светлых волос девушки. Глядя прямо в глаза брюнета, он обхватил рукой талию Хельми и впился в ее губы пошлым, развязным поцелуем. Одной рукой он держал ее за затылок, сминая под ладонью волосы, второй сильно сжимая ее ягодицу. Я ведь ничего тебе не сделал плохого... За что ты так со мной? За что? Словно мазохист, Алекси смотрел на это финальное шоу, и чувствовал, как те крошечные остатки всего того, что он бережно хранил и пытался сохранить целым, разбивались. Он стоял, обхватив себя руками и не мог сдвинуться с места. Всё это было выше каких-либо сил. Глаза больше не могли сдерживать слёз и первые солёные капли упали на рукава джинсовки. Он смотрел, как она прижималась к нему, просовывая свои руки ему под футболку. Как он шарил ладонью по её заду, проводя пальцами по внутренней части бедра. Как она впускала свои пальцы в его волосы. Как он, отрываясь от поцелуя, сажает её в машину, и бросив последний взгляд на сломленного парня, опускается вслед за ней и захлопывает дверь машины. Звук оповещения вырвал Алекси из слез. Он вытер мокрые щёки рукавом куртки и посмотрел на экран. Машина прибыла. Ожидайте в зоне посадки.