***
Аналогичный пир произошёл в Браавосе. Морской лорд Феррего Антарион отмечал двадцатилетие своего избрания на высший пост в Браавосе, а на пиру, помимо родовой знати города-государства, присутствовали приблизившиеся к Морскому лорду господа-банкиры. Среди них был и эмиссар Железного банка, Тихо Несторис, завоевавший положение и репутацию своей бескомпромиссностью, принципиальностью и амбициозностью. Его знания и навыки сделали его незаменимым человеком и в Железном банке, и при дворе Антариона. Тихо также не стал исключением, своему возвышению он обрадовался, и был благодарен людям, выдвинувшим его в ближний круг лорда Феррего. Но и искренние чувства благодарности и признательности не стали преградой для Несториса в достижении своих целей. Амбициозность, в который раз, взяла верх. На пире во время произнесения своей речи правитель стал давиться арборским золотым. Банкир сдерживал свои чувства. Когда правитель упал, эмиссар оказался ближайшим из людей, которые смогли подбежать к телу. Вместе с сообщниками. Задыхаясь, лорд Антарион не мог даже слова произнести улыбающемуся прямо ему в лицо банкиру. Когда судороги прекратились, а сердце остановилось, Тихо потрогал жилку на его шее. Всё точно, лорд умер. — Наш лидер мёртв! — изображая горечь утраты, закричал Несторис, имея при себе другую мысль: «Да здравствует новый лидер!»***
Сожжение тела кхала Дрого произошло тут же, в Пентосе. Нашлись и те, кто решил публично обвинить Дейенерис Таргариен в убийстве супруга, а также в колдовстве и связи с демонами. Впрочем, ничего другого от дотракийцев, не знающих о науке, ожидать не стоило, а доказательств у них всё равно не было. Таргариенам уже не нужно было жалеть о содеянном, ведь тело было здесь, перед ними, и оно никогда не навредит принцессе и народам Эссоса. Положив в костёр драконьи яйца, Дени, однако, что-то чувствовала. Огонь зажгли, и очень скоро весь костёр заполыхал ярким пламенем, грустно и эстетично контрастировавшим с вечерним небом над Вольным городом. — Принцесса, одумайтесь, прошу! — предостерегал магистр Иллирио, когда увидел, что юная девушка входит в огонь. — Дени, прошу, не надо! Ты не должна умирать вместе с ним! — истошно орал Визерис, пытаясь предотвратить вхождение сестры в огонь. Людям магистра пришлось держать его, чтобы тот не побежал за ней. Невзирая на предостережения брата и магистра Иллирио, Бурерождённая вошла в огонь. От этого зрелища Визерис потерял сознание.***
Стоит упомянуть, что господин Тихо Несторис, бывший эмиссар Железного банка, после смерти Феррего Антариона поднялся ещё выше в иерархии. Он возглавил эту организацию, а потом и весь Вольный город Браавос, получив поддержку сторонников Антариона. Отправив ответ к своему другу в Волантис, Тихо призадумался. Теперь у него был запланирован ряд встреч с волантийскими, пентошийскими и мирийскими друзьями в месте, которое раньше было великим городом Ар Ноем на севере Ройны. Прибыв туда, он оказался не в восторге. Конечно, он понимал, что в местах былого расцвета ройнарской цивилизации сейчас живут полтора человека, но вид и запущенность селений на севере Ройны его поразили. Он исправит это. К неожиданности для самого банкира, первым на встречу прибыл вовсе не новый Верховный магистр возрождённой Триархии Дориан Драхар или лидер Пентоса Иллирио Мопатис, не говоря уже о главе дома Мейгир и его доблестном сыне Артуре, совершившем в пользу отца переворот в Волантисе, поддержанный Несторисом. Теперь Малакво Мейгир не триарх Волантиса из Триумвирата, а единственный архонт Волантиса, на внучке которого он скоро женится. Приехал лорд Петир Бейлиш, мастер над монетой при короле Роберте Баратеоне, недавно почившем, как доложили главе Браавоса. Не смотря на неожиданность такой встречи, лорд Бейлиш был принят Несторисом в его шатре в лагере, в котором расположилась гвардия браавосийского лидера. — Приветствую, милорд, — встретил Петира банкир, — присаживайтесь, — пригласил его поближе лорд Несторис. — Ваше превосходительство, — ответил взаимным приветствием Петир Бейлиш, — я представляю интересы Железного трона Вестероса и короля Станниса из Дома Баратеонов, Первого его имени. Его милость поздравляет Вас с таким великим возвышением. — Передайте Его Величеству, лорд Бейлиш, — ответил Мизинцу Несторис, — что его путь в короли Вестероса тоже впечатляет и воодушевляет. Соболезную ему в связи с утратой его брата и поздравляю с коронацией. И извиняюсь за то, что не сделал этого раньше, но, думаю, Вы понимаете, что некоторые внутригосударственные вопросы Браавоса требовали моего вмешательства. А за дипломатическое признание я Его величеству крайне благодарен. Это ещё не все сделали, к слову. — Признание — вопрос времени, а хаос — это лестница, милорд. Вы ещё добьётесь своего. Глядя на Вас, можно сказать, что Вы человек амбициозный, и в Ваших способностях я не сомневаюсь. — Спасибо за Ваши слова, милорд, — искренне поблагодарил Несторис, — восстания рабов бушуют во всех Вольных городах, поэтому они как никогда важны для меня. — Уверен, Ваше превосходительство, Вы справитесь с возложенной на Вас миссией. — Думаете? — Кому-то надо возглавить благородное начинание, — Бейлиш улыбнулся. Ему было на тот момент абсолютно всё равно, как долго продержится Тихо, хотя своего собеседника он уважал. — Мы отвлеклись, — заявил Несторис, резко меняя тему, — приступим к делу. Излагайте, прошу... — Тихо пригласил собеседника начать разговор по существу, а сам приказал присутствующему в шатре слуге: — Вина лорду Бейлишу. — Благодарю, милорд. Действительно, начнём же. Его Величество король Станнис Баратеон дал задание отправиться к Вам поговорить об отсрочке выплаты второй половины долга Железного трона перед Железным банком. Собственно, первую половину долга я имел возможность выплатить в Браавосе, где я и узнал, что Вы направились сюда, Ваше превосходительство, — сказал лорд Бейлиш. — Но это не всё. Меня также попросили от имени нашего короля подписать с Вами пакт о ненападении между Республикой Браавос и Семью Королевствами. — Если с отсрочкой выплаты второй части Вашего долга перед банком всё понятно, и я даже готов дать на это согласие, то мне кажется странной постановка вопроса про пакт о ненападении в мирное-то время, — удивился лорд Несторис. — Хочешь мира — готовься к войне, — заметил Бейлиш. Ему уже подали вино, которое он глотнул, пока свою реплику говорил собеседник. — Ценное замечание. Однако, меня немного ввела в ступор такая задача, поставленная Вам Вашим королём. — У Его Величества и подавляющей части Малого совета есть подозрения, что скоро начнётся война, — разъяснил Мизинец. — И хоть лорд Аррен с этим не согласен, король Станнис считает, что восточные рубежи государства должны быть защищены. — У лорда Аррена противоречия с королём? — спросил Тихо. — Да, — подтвердил Бейлиш, — бедный старый десница теряет хватку, и не замечает очевидного, как нам кажется. Но мы рады, что король Станнис настаивает на обратном. Его Величество в поиске мира любыми способами. — Однако... — хотел ответить экс-эмиссар, как был перебит. — Кто не рискует, тот не живёт, — вновь заметил Петир, вновь глотнув вина. — Вы попали в точку! — улыбнулся Тихо. — Это повод выпить, — оба встали друг напротив друга со своими кубками с вином. — За риск, за жизнь, за амбиции, за хаос и за лестницы! — Воистину! — Петир стукнулся кубком с Тихо, они выпили вместе, после чего вновь сели. — Станнис показал Джону Аррену его место, как я понимаю? — Да, именно так. — А Вы? Так и будете исполнять волю Джона Аррена, Станниса, Ланнистеров, Тиреллов, Ренли Баратеона, других правителей, что рвутся примерить на себя корону? — спросил правитель Браавоса. — Кто знает, — заметил не менее амбициозный выходец из Браавоса. — Когда Вы расхотите служить Железному трону, кто бы на него не влиял, и кто бы на нём не сидел, вспомните обо мне. Мы с Вами во многом похожи. Приезжайте к нам. Отсюда Ваши предки, Бейлиш, как гласят сведения. Вы бы пригодились Браавосу. — Я подумаю об этом и, поверьте, дам знать. — Я рад, что заинтересовал Вас своим предложением. Но пока вернёмся к делу, — предложил браавосиец. Бейлиш поддержал возврат к официальной части разговора, поэтому достал два документа, являющиеся теми самыми экземплярами пакта о ненападении между странами Морского лорда Несториса и короля Баратеона. Оба экземпляра были скреплены и подписаны господином Несторисом и лордом Бейлишем. После подписания этого договора и выдачи официальной отсрочки по кредиту господин Тихо Несторис и лорд Петир Бейлиш вновь вернулись к обсуждению политической обстановки. Из реплик своего собеседника Несторис узнал, что Станнис и Аррен сильно спорят в последнее время. Аррен и вовсе перестал находить поддержку в совете, полагаясь лишь на армию Долины в столице. Паранойя? Возможно. Но Станнис пока не решался уволить Джона Аррена. Даже помолвку наследницы Железного трона с наследником Орлиного Гнезда заключил. К чему бы это? Раньше в верности лорда Аррена не сомневались. Но сейчас обстановка в государстве и в столичной элите Семи Королевств накалена до предела. Станнис никому не верит. Петир, к сожалению, отверг приглашение остаться на ночь в лагере и решил продолжить свой путь. Тихо остался наедине с собой, рассматривая договор, который только что подписал. «И какова же его судьба?» — думал Тихо. Это был справедливый вопрос, ведь совсем скоро господину Тихо требовалось подписать договор об объединении Триархии, Волантиса, Пентоса и Браавоса, в состав которого в результате уже завершённых успешно восстаний рабов вошли Лорат, Норвос, Квохор (не без затруднений) и Саат. Договором при правильной трактовке можно будет просто... подтереться. Ведь он подписан Семью Королевствами с несуществующим государством. С другой стороны, Мизинец по-человечески понравился Несторису. Он был бы идеальным коллегой и соправителем, считал Тихо. Подводить его перед его королём или десницей ему не хотелось. Тихо думал также и о том, что он объявит правопреемство пакта о ненападении. «Хаос — это лестница», — эта фраза, произнесённая лордом Бейлишем, всё время крутилась в голове у браавосийца. Не имея цели поддерживать Станниса на деле, Тихо принял для себя решение, которое перевернёт соседний материк с ног на голову в одночасье. — Готовьте письмо в гильдию Безликих, — проговорил Морской лорд Браавоса.***
Фигура Дейенерис в пламени уже перестала быть видна, так сильно оно разгорелось. Дотракийцы ждали момента, чтобы покинуть город и направиться к себе в бескрайнюю пустыню, чтобы перерезать друг друга ради места покойного кхала Дрого, завоевания авторитета в его кхаласаре. Визерис просто сидел на голой земле напротив костра. Он думал, что его сестра сгинула там. Иллирио нагнулся, чтобы похлопать его по плечу и взбодрить хоть как-то. — Не вините себя, Ваше Высочество, — проговорил Мопатис. Визерис удостоил его лишь поворота головы. В его взгляде читалось опустошение. — Я, — мялся магистр, — нанял несколько тысяч Безупречных в Астапоре. Они должны приплыть к Вам. Таргариен не ответил. — Вы также, наверное, слышали про Тихо Несториса. Я пробую заручиться его поддержкой, — рассказывал магистр, когда в пламени появилась фигура девушки. Визерис поднялся. Дени была нага, тело ее покрывала лишь сажа, одежда ее превратилась в пепел, прекрасные волосы сгорели… но сама она была невредима. Молочно-золотой дракон сосал ее левую грудь, зеленый с бронзовым прожилками – правую. Она обнимала их. Черно-алый лежал на ее плечах, длинная шея свернулась под ее подбородком. Дейенерис Таргариен поднялась на ноги, ее черный дракон зашипел, бледный дым закурился из его рта и ноздрей. Бурерождённая шла к брату, пока Визерис стоял, потеряв дар речи вместе с магистром Иллирио и дотракийцами из кхаласара Дрого. Жители пустыни начали падать на колени и кланяться девушке. Двое драконов оторвались от ее грудей и отозвались на зов, прозрачные крылья, раскрываясь, били по воздуху, и впервые за сотни лет ночь ожила музыкой драконов.