Две Империи

      Лорд Грейджой сидел в шатре. Был накрыт стол с дорогими винами, а кухня трудилась день и ночь, дабы удовлетворять желания своих лордов в еде. Осада была достаточно скучным занятием, поэтому ожидание могли скрасить изысканные яства. На голод присутствующие пожаловаться не могли — кухня работала превосходно.       Лорд-Жнец Пайка сидел во главе стола. За его спиной возвышалась исполинская фигура сира Лайла Крейкхолла, присягнувшего на верность Грейджоям. Оглядываясь влево, Бейлон рассматривал стол, на котором лежала карта: он помечал на ней свои походы и позиции короля Визериса, Джона Аррена и Тиреллов.       Он всматривался в лицо Ланселя Ланнистера. Уже один лишь взгляд Грейджоя, прожигавший зятя насквозь, заставлял его смущаться. К еде и вину Лансель даже не прикасался.       — Милорд-десница, — окликнул Бейлона солдат, — Вам послание от Его Величества Визериса Таргариена, Третьего его имени, Короля Андалов…       — Просто отдай письмо, — грубо и бесцеремонно произнёс Бейлон.       Солдат отвесил поклон Грейджою и передал послание. На сей раз оно было длиннее, чем обычно: в нём содержался подробный план дальнейших действий. Очень жаль, что он сейчас не при короле. Свернув письмо, тот увидел на себе взгляды зятя, шурина и брата. Лансель сидел как на иголках. В отличие от лорда Себастона или капитана Виктариона, тот никак не мог себе позволить даже облокотиться.       — И что сообщает государь? — поинтересовался Фарман.       Бейлон молча подошёл к карте и передвинул фишку Визериса на Драконий Камень. Лорд сел обратно, предоставив лорду Фарману разглядеть перемещение. Комментарий не заставил себя долго ждать:       — Значит, Драконий Камень? Он же неприступен.       — Значит, король потерпит поражение, — сделал вывод Лансель, к неудовольствию Бейлона.       — Да? — Грейджой подошёл к Ланнистеру и встал за его спиной, вызвав дрожь по всему телу и ничем не прикрытое волнение. — Чем ты думаешь, бестолочь? — Десница вломил зятю подзатыльник и сел обратно, — Глотку Его Величество в любом случае перекроет. У лорда Аррена нет флота для защиты островов Узкого моря или прорыва блокады. Драконий Камень сильный замок, но это не значит, что его нельзя взять. Сам факт продвижения к восточному направлению обороны столицы делает реальным возможность её окружения, в том числе и при участии наших сил. И в отличие от тебя, — Бейлон смотрел на Ланселя, — Визерис не идиот, и не полезет в самое пекло битвы. У него есть Золотые Мечи и Безупречные, которые выполнят самую тяжёлую работу за него.       — Просто лорд Ланнистер слишком зелен и неопытен, ему простительна такая ошибка. Ему предстоит много учиться, чтобы не опозорить род Ланнистеров окончательно, — сказал Фарман.       Виктарион посмеялся.       Слышал бы его Тайвин Ланнистер…       — Верно, — лаконично подтвердил Бейлон.       — Я просто… — пытался хоть слово вставить лорд Утёса.       — Ты не просто, — пресёк эти попытки Грейджой. — Ты Лансель Ланнистер. И ты помнишь своё место на этом совете и в политике Вестероса. Или ты забыл?       Вопрос Грейджоя прозвучал слишком угрожающе, чтобы Лансель — не единожды перепуганный до смерти — ответил отрицательно:       — Конечно нет, милорд.       Бейлон лишь угрожающе всматривался. Он собирался продолжить, но в шатёр вбежал Дагмер Щербатый:       — Милорд, — проговорил он басом, — Риверран опускает мост!       Лорд Пайка немедленно встал из-за стола. Ему потребовалась пара секунд для того, чтобы дать короткую команду своим сторонникам:       — По коням!       Лансель выбежал. Он не отдавал приказы, лишь исполнял их. К этому он привык, служа оруженосцем короля Роберта.       Его остановил Фарман:       — Милорд, не могли бы вы распорядиться седлать и мою кобылку?       — Конечно, — услужливо согласился лорд, после чего всё-таки побежал.       До выхода он так и не добрался, ибо следующим его остановил Виктарион. Он был куда менее вежлив, но гораздо требовательнее. Так он и произнёс:       — Мне тоже, Ланкель.       Ланнистер сначала замялся, но мягко ответил, стараясь не разозлить скорого на гнев и богатырского телосложения дядю своей супруги:       — Разумеется, милорд. Но я Лансель.       — Да, конечно, просто иди и сделай, — грубил Виктарион.       — В таком случае вели седлать и моего коня, — вмешался Бейлон. — Или ты забыл про своего дорогого тестя?       За недолгое время пребывания в обществе лорда, Лансель опасался любого такого вопроса, указывавшего на всякого рода неуважения Ланнистера к тестю. Или, например, на то, что Лансель посмел забыть про него.       — Нет, милорд. Я распоряжусь, милорд. Я… — искал слова бедный Лансель.       — Просто беги! — рявкнул Бейлон, и Ланселя Ланнистера как ветром сдуло.       Лорд Фарман и Виктарион еле сдерживали смех. Бейлон, натянув презрительную улыбку, лишь отделался афоризмом:       — Ланнистер на побегушках.       Этого было достаточно, чтобы Виктарион взорвался смехом. Однако лорду Грейджою было не до юмора. Предстояли довольно важные для его Великого Дома дела. Бейлон покинул шатёр. По пятам за ним вышел сир Лайл. Лансель отчитался, что лошади готовы.       «Хорошо иметь ручного львёнка», — подумал Грейджой. Оглядевшись, он увидел лорда Себастона и Виктариона. Однако, вновь устремив свой взор в сторону Ланнистера, Грейджой вновь оказался недоволен:       — А про моего верного гвардейца, сира Лайла, ты забыл, зять мой? Он из Дома Крейкхоллов, твоих вассалов. Уважь его! — потребовал Бейлон.       — Конечно, милорд. Прошу прощения, сир, — замученный распоряжениями Лансель удалился за последним конём.       Сам лорд Грейджой тем временем отправился к своему скакуну, оседлал его, и вновь осмотрелся по сторонам: лагерь был в полной готовности после известий, что Риверран опускает мост. Лорды Гудбразер и сир Стеффон Свифт, дядя лорда Ланселя, руководили построением.       «Надо будет обвенчать второго сына лорда Горольда с единственной дочерью сира Стеффона», — подумал Бейлон. Отказать не посмеет, особенно когда такое потребует твой племянник-сюзерен. С этими мыслями, дождавшись, пока Лансель управится с конём, а Фарман, Виктарион и Лайл сядут на своих, тот приказал тронуться. Пятёрка поскакала к замку.       Бейлон осматривал природу рядом с Риверраном. Равнинная местность, окружавшая остров, на котором располагался Риверран, была просто идеальна для осады. И единственный холмик, видневшийся неподалёку, был невысок. Впрочем, зелёные земли всегда отличались от скалистых и беспощадных Железных островов.       Прискакав к Риверрану, Бейлон рассматривал фигуры мужчин, сошедших на мост, дабы приблизиться к осаждающим. Рыжеволосый мужчина с бородой медного цвета, одетый в кольчугу с форелью Дома Талли, был не кем иным, как правителем Речных земель, лордом Эдмаром Талли. Он был во главе процессии. Его сопровождал лорд Бракен, толстый и неказистый, лорд Випрен, скованный и неуверенный, в отличие от отца, неизвестный рыцарь в кольчуге Дарри, лорд Маллистер, который был далеко позади и явно не излучал радость. Были и какие-то домашние рыцари Риверрана, чьих имён Бейлон не знал. Его удивил только рыцарь в кольчуге Дарри. Представитель Дома? Но ведь мальчишка-лорд был последним мужчиной этой фамилии.       Он всё выяснит.       Бейлон спешился, и за ним это повторили все остальные. Осаждающие вышли навстречу лордам Речных земель и остановились на середине моста. Кракен и Форель стояли в паре шагов друг от друга. Арбалетчики Риверрана целились прямо в Грейджоя и его свиту.       Эдмар Талли склонил голову перед Бейлоном Грейджоем, а за ним это повторили и его знаменосцы.       — Риверран рад приветствовать вас, милорд, как дорогого гостя, — проговорил лорд Талли.       — При всём уважении, говорите за себя, лорд Эдмар, — буркнул в спину лорд Титос Блэквуд.       Бейлон немедленно обернулся на лорда Титоса.       — Вы перечите сюзерену, — Грейджой высмотрел дерево на кольчуге, — лорд Блэквуд?       — Я не испытываю к вашей персоне симпатии, лорд Грейджой. Вы лживый и не имеющий ни малейшего представления о чести человек.       «Язык твой — враг твой», — резюмировал Бейлон.       — Тем не менее, вы в свите встречающего гостей лорда Риверрана, поэтому помалкивайте, лорд Блэквуд.       — Всем тут хорошо известны ваши цели! — выплюнул Титос. — Мой предок присоединился к лорду Эдмину Талли и Завоевателю, чтобы скинуть с Речных земель оковы железнорождённых! И если вы считаете, что я оскверню наследие своего предка союзом с вами, то вы ошибаетесь!       — И какие же у меня цели?       — Поработить наш край. Вновь утвердить власть Железных островов над Трезубцем. Не бывать этому, пока я жив!       — Да неужели? — Бейлон дружелюбно улыбнулся. — Я в Риверране исключительно по распоряжению Его Величества Визериса Таргариена, законного владыки Семи Королевств. А вы все его подданные, как и я.       Титос Блэквуд покачал головой.       — Вы давали клятву королю Роберту быть верным ему и его наследникам. И вы вновь нарушили её. И неужели вы думаете, что мы поверим вам?       — Я здесь говорю не от своего имени, а от имени короля Визериса.       — Таргариенам мы тоже не поверим.       Бейлон отвернулся от Блэквуда, давая понять, что закончил с ним.       — Нам предстоит поговорить, лорд Эдмар.       Талли лишь кивнул, не поднимая глаз.

***

      — Очень надеюсь, что я был услышан, милорд, — проговорил Бейлон.       Лорд Грейджой бесцеремонно занял солярий лорда Риверрана. Эдмар разговаривал с ним как гость в его собственном кабинете. Тому пришлось уйти с явной тяжестью на душе.       Эдмар встал и отправился к выходу. Бейлону не дали много времени на раздумья. Дверь открылась и ему низко поклонился лорд Джонос Бракен — один из сильнейших вассалов Риверрана.       — Лорд Бракен, рад, что вы зашли.       — Мне приятно ваше внимание, милорд.       — У нас серьёзный предмет разговора, лорд Джонос, не будем терять ни минуты, — Грейджой не позволил речнику увести разговор в другую сторону. Пригубив вина, он продолжил: — Как известно, в Речных землях вы довольно авторитетны и влиятельны. Кто я такой, чтобы приказывать лорду Риверрана? Да и лорду Стоунхеджа тоже. Но у меня довольно важная просьба. И поверьте, в долгу я не останусь.       Бракен вопросительно поднял бровь:       — Я весь внимание, милорд.       — Я попросил вашего сюзерена созвать совет знаменосцев Трезубца. Мы живём в судьбоносные для державы времена. Железные острова выбрали свою сторону, и убедили Утёс Кастерли к ней присоединиться. Мы, как добрые соседи Риверрана, предложили вам рассмотреть присягу королю Визерису в обмен на его, а заодно и мою личную помощь и поддержку. А вам она нужна, согласитесь: многие речные лорды, рыцари и достойные мужи погибли из-за злодеяний Тайвина Ланнистера в Королевских землях.       — О, да, это ужасное злодеяние! Так нас никто не унижал! — взорвался Бракен.       — И, я могу полагать, наследники желают отмщения.       — Это не подлежит сомнению.       — Но правда в том, что это ни к чему не приведёт. Мстить вам нечем: ваша армия погибла, а восстание Фреев было подавлено возвращавшимися домой Старками. Я уже взял под свою протекцию Западные земли, и готов взять Речные под свою опеку перед королём, но мне нужна поддержка. Пайк может выступить посредником в примирении Ланнистеров с лордами Трезубца. Я прошу вас помочь мне навести порядок в Речных землях, чтобы к моменту возвращения королю Железного трона здесь был мир.       Бракен почесал голову.       — Вы говорите правильные вещи, лорд Бейлон. Разумеется, на совете я проголосую за присягу Визерису Таргариену, к чему призову остальные Дома. Но Блэквуды никогда не согласятся, если я стану призывать…       — А вы заставьте, — оборвал его Грейджой, вспоминая недавний диалог на мосту. — Если он будет упираться, сделайте то, что должен сделать каждый Бракен.       Глаза Бракена загорелись, а лицо преисполнилось улыбкой.       — Взамен, — продолжал Грейджой, — вы получите часть земель Блэквудов, на которые претендуете, а также вашим дочерям будут гарантированы выгодные партии. Один завидный жених у меня на примете здесь, в Риверране. Это лорд Светлого острова, Себастон Фарман.       — Для меня будет честью обручиться с вашим родственником, милорд-десница.       «Первый есть. Мне как раз надо прочно связать Западные и Речные земли», — размышлял Грейджой.       — Я рад вашему энтузиазму. Я даю вам то, что не даст никто более. Используйте возможность.       Бракен откланялся, поняв и приняв сказанное:       — Милорд.       Лорд Джонос покинул кабинет, наконец оставив Бейлона наедине со своими мыслями. Первую помолвку между Западными и Речными землями уже удалось заключить. Нужны ещё брачные союзы. Бейлон перебирал кандидатуры. Эта земля должна быть ему подвластна, нужно использовать для этого все рычаги. И теперь, когда Маллистеров Бейлон изначально отринул как возможных сторонников, к ним примкнули Блэквуды. Их не должно стать больше. А на кого ещё придётся рассчитывать? Из сильных Домов остались только Пайперы, Вэнсы из Приюта Странника и из Атранты, Ригеры…       Размышления Бейлона мог прервать только рыцарь в кольчуге опального Дома Дарри, растерявшего влияние и вышедшего из списка могущественных Домов Трезубца.       — Вы явно не похожи на лорда Лимана Дарри, сир, но носите кольчугу его Дома. Кто вы? — задался вопросом Бейлон.       — Вы звали меня только по этой причине? Узнать, кто я?       — От этого зависит наш дальнейший разговор.       — В таком случае, — рыцарь дошагал до стула и сел на него, — сир Том Риверс, более известный как Бастард из Дарри. К вашим услугам, милорд.       «Ах, вон оно что!» — понял Грейджой.       — В таком случае, вас заинтересует моё предложение. Ваш Дом до самого конца был сторонником Дома Таргариенов…       — Мой двоюродный дед сир Виллем сбежал с последними Таргариенами в Браавос и был их опекуном, пока не умер, — перебил бастард лорда Грейджоя. — А сир Джонотор погиб, сражаясь за Рейгара на Трезубце. Мой Дом помнит Дом Дракона. А вот мальчишка-лорд…       Фразу он не закончил, заинтересовав Бейлона ещё больше.       — Что вы хотите этим сказать?       — Мой юный кузен верен Дому Талли и… королеве Ширен. Он ни за что не преклонит колено, учитывая, что Долина непосредственно граничит с владениями Дома Дарри.       — А вы, стало быть, не поддерживаете политику мальчишки.       Том Риверс кивнул.       — Возможно, если король Визерис соблаговолит узаконить меня и подтвердить мои права на Дарри и восстановит нас в отнятом Баратеонами влиянии, Дом Талли, Его Величество и его верный десница получат надёжного друга и опору в лице Дома Дарри.       Сир Том выдвигал условия, что Бейлон прекрасно понял. И это была относительно честная сделка. Что стоит жизнь мальчишки, который помешает Бейлону взобраться к самому подножью Железного трона и доносить мудрость короля до подданных? Бастард может оставить кузена в живых и сослать в Ночной Дозор, или убить — Грейджою было всё равно, лишь бы Дом Дарри в восстановленном величии был пособником островитянина.       — Узаконит, подтвердит… — принял Бейлон, — Разумеется. Но и у меня есть одна просьба к другу короны.       Риверс заинтересовался. Много слов бастарду не понадобилось, чтобы он понял, что от него хочет увидеть лорд Грейджой.       Он справится.       Сир Том поклонился и отправился восвояси. По улыбке Грейджой понял всё, что ему было нужно: Риверс с ним.       Предстояло ещё много встреч.

***

      Себастон стоял за дверью покоев своей сестры. Её крики разносились далеко за пределами её опочивальни. Увидев проходящего по коридору Риверрана Бейлона Грейджоя, тот немедленно ринулся к нему, как юный мальчишка.       — Милорд, Джейн рожает!       Самому Грейджою не было до этих родов никакого дела, и крики жены его ни капельки не трогали. Но огорчать лорда Фармана, который стал участником исторического примирения железнорождённых с капитанами Светлого острова, Бейлон не мог. Натянув улыбку, он отправился к дверям. Фарман открыл её, и перед Бейлоном оказалась целая армия повитух, мейстеров и служанок, сконцентрировавшихся на родах леди Грейджой.       Джейн Фарман кричала, но одна из баб, бывших в покоях, резко потребовала:       — Тужьтесь!       В покои и из покоев бегали по разным поручениям девки: кто-то носил стаканы с водой, а кто-то целые тазы, тряпки и испачканное в крови бельё.       Голос мейстера Риверрана вновь привлёк внимание Бейлона к кровати:       — Вы должны тужиться, миледи.       Эти же слова мейстер произносил, когда Аланнис рожала его старших детей. Он любил её когда-то, но после неудачного восстания та тронулась умом. Когда Бейлон пытался помогать ей, та отвергала его. В те редкие моменты, когда они редко встречались на Пайке, она не всегда была согласна его видеть. И ему пришлось, как последнему лопуху, уплывать с острова Харлоу. Это были те годы, когда они любили друг друга. Они давно прошли. И если год назад Бейлон пробовал хоть как-то восстановить отношения с женой, то брошенная ему фраза, что Бейлон сам виноват в гибели Родрика и Марона, сразила его наповал. Лорд понял: он хотел всё и сразу. И власти, и счастья. Но он также понял, что так не бывает. Этот урок он выучил, и ошибок больше не повторит. А значит, что с прошлым пора прощаться навсегда.       В тот день он твёрдо решил, что не позволит этой женщине жить. Аланнис всегда была лишним грузом, но после того, как она позволила себе обвинить Бейлона — пускай даже в очередном нервном срыве — в том, о чём он сам страшно сожалел, Грейджой решил сделать подарок и себе, и жене: избавить их друг от друга. Аланнис не будет терпеть Бейлона, а он не будет обременённым браком с ней.       Леди Джейн Фарман отчаянно кричала, стараясь дать новую жизнь. Бейлон встал рядом. Его высокий силуэт обратил на себя внимание роженицы. Джейн повернулась к нему и закричала ещё громче. А Бейлон лишь смотрел. Ни один мускул на его лице не дрогнул. Ничто не отозвалось в его душе: ни боль Джейн Фарман, ни её и мейстера старания.       Когда раздался детский плач, Фарман, полностью обессиленная после родов, легла и тут же уснула. Повитухи унесли запачканное кровью верхнее бельё, а мейстер взял на руки ребёнка и поднёс его отцу.       — Милорд, мои поздравления! У вас мальчик! — произнёс Виман с улыбкой, убаюкивая кричащего ребёнка.       Бейлон взглянул на младенца. Новорождённый Грейджой был совсем крошечным, глаза закрытыми, а руки уже не дрыгались. Очередной истошный крик заставил Бейлона отодвинуть голову, но в лице он не поменялся. Виман ждал, что отец возьмёт сына на руки, но этого не случилось. Бейлон вновь взглянул на жену. Она выполнила свой долг перед ним. Повернувшись к мейстеру, Бейлон произнёс имя:       — Роджер Грейджой, — затем Бейлон вышел из покоев.       Распахнув дверь и выйдя в коридор, тот вновь столкнулся с лордом Фарманом. Союзник явно ждал вестей.       — У вас родился племянник, милорд, — отстранился Грейджой.       Мейстер передал ребёнка на руки его дяде.

***

      — Леди Аша Грейджой, — объявил гвардеец, прежде чем она сама, держась за живот, вошла в покои отца.       Гвардеец откланялся Грейджоям и закрыл дверь, оставив отца и дочь наедине.       Аша села на первый попавшийся удобный стул и налила себе вина. Испив из кубка, та решила начать диалог с отцом.       — У меня родился брат? — спросила она.       Бейлон всё так же стоял к ней спиной и смотрел на лагерь под Риверраном.       — Да.       — Поздравляю. Скоро у тебя также будет внук, отец.       — Прекрасно.       Аша насторожилась.       — Теперь у тебя новый наследник? Я про Роджера.       — Нет.       — Это всё, что ты мне будешь говорить? — возмутилась леди Грейджой. — Всего по одному слову?       Бейлон наконец-то развернулся и взглянул на неё.       — Я приехала сюда, подвергая риску себя и ребёнка! Ты знаешь, сколько у нас затаившихся врагов! И ты меня позвал… ради чего?       Лорд подошёл к дочери.       — Ты носишь ребёнка под сердцем, потому что таковы мои нужды, дорогая дочь. Ты прибыла сюда, потому что это нужно мне.       — Ну и расскажи, зачем тебе это нужно! Я всегда считала себя твоей наследницей! Ты учил меня править!       — И ты будешь править… если ты это заслужишь, — внезапно согласился Бейлон.       Глаза Аши выражали подозрение. У него был Теон, а сама она беременна Ланнистером. И как же она станет правительницей Железных островов?       — Ты обладаешь всеми качествами правителя. Но тебе недостаёт терпения и настойчивости. Но главное, ты всему обучена.       — Но тем не менее Теон наследник Железных островов. Почему?       — Потому что ты женщина! — громко пояснил Бейлон. — Тебе не править островами, глупая! Я дарую тебе возможность править землями Ланнистеров, так я тебе скажу! А ты даже не догадываешься! Что уж там говорить о благодарности!       Бейлон отмахнулся и отвернулся от своей дочери.       — Ты даже не прибыл на похороны матери. Ты не держал траур. Вообще вёл себя так, как будто всё в порядке. Ты просто взял и быстро её заменил!       — Политические союзы не терпят отлагательства. И мне нужен был этот ребёнок, наша с ней кровь.       — И внук тебе тоже нужен, чтобы была кровь какого-нибудь знатного лорда?       — Да! — воскликнул Грейджой. — Потому что от этого зависит наше будущее и стабильное положение нашего Дома! Нас столько раз унижали, пора жителям материка показать, чего мы стоим! Меня ставили на колени и приводили в цепях к Роберту Баратеону — но он мёртв, а я жив! Мои сыновья мертвы, а я жив! И я покажу всем, что мы достойны уважения. И если мне нужно ради этого прогнуть тебя, Теона и остальных под себя — даже не беспокойся, я это сделаю! Ты меня поняла?! — перешёл на крик Бейлон.       Аша молчала. Она беспокоилась. «Ты изменился», — говорило её личико. Она покраснела как ребёнок. Она была воительницей, мечтой любого островитянина, гордой и сильной девушкой, но слова отца, взрастившего её, ранили её.       — Я думала, ты считаешь меня кем-то большим, нежели куклой, которую ты подложишь под лордов, — она встала и направилась к выходу.       Бейлон смотрел ей в спину, пока она не хлопнула дверью, затем отвернулся к окну.       Дверь снова отворилась, и вошёл Виктарион. Грейджой не повернулся к брату, но узнал его по тяжёлым грузным шагам.       — Я столкнулся с Ашей в коридоре.       — Говори, что у тебя, — приказал Бейлон, не обратив внимание на последнюю фразу.       — Лорд Алостор Флорент объявлен десницей королевы Ширен. Указ подписал лорд-регент Джон Аррен, — прочитал он Виктариону.       — Его зовут Алестер! — крича, поправил Бейлон. — Это уже третий десница при девчонке, это даже неинтересно. Что ещё?       — Райам Флорент выжил после раны, нанесённой Оберином Мартеллом. А-лес-тер, — по слогам произнёс Виктарион, — привёз в столицу принца Эйгона, и внимание стражи Хайгардена упало, по данным нашей разведки.       Это были, безусловно, приятные вести для Бейлона.       — Прекрасно, — заявил Грейджой.       — Также Алестер увёл… довольно сильных бойцов из Хайгардена, но не более тысячи.       — Ещё лучше! Распорядись начать операцию «Почётный гость», а сам езжай по Морскому тракту и осади Старый Дуб. Нам нужны лишние связи, золото и лучший контроль над операцией.       Лорд-капитан поклонился и поспешил выйти из комнаты брата.       Флоренты в Просторе долго не продержатся. Старый Дуб — это дорога на Хайгарден, а тот, кто захватит Хайгарден, сможет прибрать к рукам его сокровищницу. Оставшись без гроша, Тиреллы будут вынуждены принять покровительство лорда Бейлона. Он задумчиво улыбнулся, глядя на реку.       Есть ли предел амбициям?

***

      Трон Риверрана стоял на возвышенности. На нём сидел Бейлон. Под троном был наспех накрытый стол и несколько стульев. В центре должен был сидеть лорд Риверрана, а справа — лорд Ланнистер и лорд Фарман, как почётные гости. Кресло для леди Утёса также готовили, но Бейлон распорядился его убрать: Аше не следовало бы сегодня удаляться из покоев, а потому Грейджой вновь ограничил её в передвижении — запер в покоях. Для её же блага, и блага ребёнка.       Слева расположатся лорд Марк Пайпер и лорд Гарс Гудбрук. Говорили, что Пайпер был близким другом лорда Эдмара, как и покойный брат лорда Гарса, а потому они поддержат любое решение своего сюзерена.       А решение, под давлением Грейджоя и армии железнорождённых и западников, а также из-за отсутствия возможности к любому сопротивлению, было принято.       Эдмар склонил голову вниз, и это Бейлон заметил. Он подошёл к лорду Риверрану, встал напротив него и гордо выпрямился. Поднятый на лорда Грейджоя взгляд так и говорил, что Эдмару очень тяжко принимать такое решение. Но и выбора у него не было. Бейлон отправился назад и уселся на трон.       Рядом с троном встали лорды Горольд Гудбразер и Дунстан Драмм. Облокотившись на левую сторону, Бейлон, оперевшись на кулак, принялся наблюдать за процессом.       Эдмар Талли встал.       — Милорды, прошу тишины.       Зал в течение пяти секунд полностью замолк. За эти пять секунд Бейлон разглядел в зале сира Тома Риверса, вставшего рядом с лордом Джейсоном Маллистером, лорда Титоса Блэквуда, по соседству с которым расположился его заклятый враг Джонос Бракен. Лорды Вэнсы из Приюта Странника и Атранты — друзья Эдмара и Бриндена Талли. Лорды Баттервелл, Ригер, Випрен, Мутон… да даже старик Фрей оказался в зале, хотя многие сторонились вчерашнего предателя. Несмотря на то, что в битве он потерял несколько сыновей и внуков, старому Уолдеру пришлось прибыть лично, дабы заверить лордов в своей лояльности. Но Эдмару общество Фрея явно претило. Только вмешательство лорда Гудбрука, женатого на внучке лорда, убедило его принять мир, заключённый Недом Старком с этим хорьком.       — Мы собрались здесь, чтобы выслушать ваши мнения по поводу предложенного лордом Бейлоном Грейджоем, нашим соседом и почётным гостем, союза. После преступления Тайвина Ланнистера перед нами, лорд Лансель Ланнистер приносит извинения от лица всего Дома Ланнистеров за деяния дяди. Лорд Бейлон выступил посредником, за что мы все очень благодарны ему, поэтому конфликт считается исчерпанным.       Гул возмущения поднялся в зале. Талли поднял руку, веля замолчать.       — Но теперь предложение лорда Бейлона состоит в том, чтобы мы поддержали претензии на Железный трон Визериса Таргариена.       — Вздор! — первым крикнул Джейсон Маллистер. — Его отец сжёг моего брата заживо, сжёг вместе с ним Брандона и Рикарда Старков, а также сира Элберта Аррена. Таргариены низложены, ваш племянник, милорд, женат на королеве! А как же ваша сестра, чей муж сейчас является регентом? Я не поверю, что вы вообще рассматриваете возможность отвернуться от родни и предать семью! Ваш дядя Чёрная Рыба бился при Хайгардене за королеву Ширен! Мы все присягали ей на верность! Я не преклоню колено перед… — взгляд Маллистера был устремлён прямо на Бейлона, чьего наследника он убил в битве, — …сыном Безумного короля!       — И что значит «конфликт считается исчерпанным»? — удивлённо дал о себе знать Титос Блэквуд. — Мой старший сын и наследник Бринден погиб по вине Ланнистеров! Я не приму извинений, я приму месть!       — Милорд Титос, мстить нам нечем, — вставил Карил Вэнс.       — Мы можем прямо сейчас убить этого хлюпика!       Зал ахнул, а по Ланселю пробежала дрожь.       — Лорд Блэквуд, он гость нашего сюзерена! Мы не можем нарушить законы гостеприимства! Нарушители будут прокляты Семерыми!       Блэквуд хотел вставить про то, что он верит в Старых Богов, но понял, что его занесло не туда. Месть — деструктивное стремление, особенно если ты ничем своё право на него не подкрепляешь.       — Прошу простить меня, милорды. Я не могу оправиться от потери первенца.       Дамон Випрен взял слово:       — При всём уважении, я не прощу Ланнистерам отца.       — А я согласен с лордом Талли, — выступил Бракен. — Мы должны объединиться и искать союзников: Старки заняты Стеной, нам они не помогут, Джон Аррен занят Югом, он нам не поможет! Если присяга Визерису и союз с Пайком — путь к миру и нашему благополучию, то я согласен.       — Только Бракен и мог согласиться на бесчестье, — выплюнул Блэквуд.       Джонос недовольно хмыкнул:       — А кто сейчас предлагал убить гостя?       — Не провоцируй меня, Джонос! — шипя, высказался Блэквуд.       — Я согласен с лордом Джоносом, — подал дряхлый голос Уолдер Фрей. — Мы сможем существовать мирно под началом короля Визериса, а если лорд Бейлон нам поможет, мы должны принять помощь.       — Я не подпишусь под этим! — заявил Маллистер и развернулся в сторону выхода.       Бейлон прожигал ему спину взглядом. Мотнув головой, тот приказал музыкантам играть песню о Битве Трёх Корон под Хайгарденом. Лорда Уолдера отодвинул чуть поодаль его бастард.       — Раз тут из людей, не утративших честь, остался только лорд Маллистер, мне тоже тут делать нечего, — процедил Титос Блэквуд, также собравшийся выйти вон. Бейлон кивнул Джоносу Бракену.       Лорд Стоунхеджа вынул меч и вонзил его в спину Титосу Блэквуду. Тут же Том Риверс выловил Джейсона Маллистера и перерезал ему глотку. Грейджой улыбнулся. Фарман и Ланнистер отошли чуть назад, а Пайпер, Талли и Гудбрук достали мечи. Взгляды Уолдера Фрея и Бейлона Грейджоя также пересеклись. Старик улыбнулся Бейлону.       В этот момент двери зала отворились. Ещё не понимающие происходящего лорды были окружены гвардией Бракенов, Ланнистеров и Грейджоев. Талли оглянулся на лорда Грейджоя. Сегодня Эдмару обеспечили репутацию человека, допустившего кровопролитие под собственным кровом. От безысходности, тот сложил свой меч в ножны и призвал лордов сделать то же самое.       Бракен и Риверс сразу же преклонили колено, выйдя из толпы. Фрей изобразил поклон, пока его бастард полноценно присягнул. Марк Пайпер сначала выжидающе смотрел на своего друга Эдмара. Тот кивнул, и Пайпер преклонил колено. Лорд Талли увидел это. Склонившись перед сидящем на его троне Грейджоем, он провозгласил:       — Визерис Таргариен, именуемый Третьим, является истинным наследником Железного трона. Клянусь быть ему верным и служить честно и бескорыстно.       Грейджой улыбнулся.