Две Империи

      — Помню, во времена Восстания Бейлона Грейджоя детей пугали страшным и большим флотом Станниса, который разбил Железный флот в Закатном море, — смуглокожий юноша справа от Визериса — принц Квентин Мартелл — словно десница, стоящий подле короля, предавался воспоминаниям из детства.       Слух о непобедимом флоте Станниса Баратеона имел хождение в Эссосе. Флот, который средний из братьев-Баратеонов выстроил в кратчайшие сроки, был отправлен и за ним, Визерисом, дабы Роберт убил его ещё тогда, когда его мать разрешилась от бремени и оставила его ребёнком с младенцем на руках. Глядя ранее на всевозможные портреты Станниса, Визерис почему-то был уверен, что этот тип — зануда, завистник, вечно хмурый и недовольный. Впрочем, лорд Ренли Баратеон так его и характеризовал. По его сморщенным бровям и строгому лицу, будто он готовится вынести тебе приговор, нельзя судить иначе. И как этот человек, которому чужда реальность, в которой он оказался, стал королём?       Хотя, он же недолго им был. Спустя четыре месяца его убил Безликий. Так заказали смерть Узурпатора. Так пытались убить и Визериса.       — Флот был растрачен для сражений с Тиреллами, — вступил в дискуссию стоящий слева Клетус Айронвуд, наследник Айронвуда. — Лорд Веларион смог победить Редвина! Адмирал Простора ушёл на дно вместе с флагманом.       — Простор пострадал едва ли не сильнее всех в этой войне, очевидно, — не отступал Квентин. — Но и Веларион потерял половину кораблей, если не больше.       — Тем не менее, меня не покидает чувство, что если они плывут прямо на нас, то что-то задумали, — подал голос Визерис.       — А каковы сведения Президента Несториса? — уточнил Квентин.       Визерис достал из тёмно-красного с чёрными полосками дублета свиток. Письмо было уже распечатано, давно прочитано и из него сделали вывод.       — «Дорогой друг, — зачитывал Таргариен, — на вас движется флот Ширен и мирийцы Драхара. Последние на моих кораблях. Боюсь, что если бы я отказал лорду Флоренту в столице, я бы вряд ли остался в живых. Вреда вам не окажу, вы увидите, но аккуратность вам не навредит».       Мартелл и Айронвуд встали как столбы, пребывая в шоке. Благодаря Несторису они, конечно, знали, что на них плывёт больше кораблей, чем они ожидали. Но что если всё пойдёт не так, как планировалось? А если Несториса рассекретили, и он теперь где-то в темницах? Кровь стыла в жилах, на самом деле. Они были уверены в Тихо, больно много Президент Новой Валирии сам на них поставил. Однако чувство неизвестности их не покидало.       Молчание прервал Серый Червь, командир Безупречных короля Визериса. Его стальная броня была отполирована, но была утеплена. Климат Вестероса был холоднее, чем в Заливе Работорговцев.       — Мой король, мы подготовили войска, когда они будут садиться на корабли.       Таргариен кивнул.       — Мы точно выставим флот на защиту? — Клетус Айронвуд сомневался, было видно. — Сколько их будет?       Хотел бы Визерис знать, сколько их будет. Если от флота Ширен осталось несколько десятков кораблей, то сколько кораблей у Несториса, ещё было неясно. На их опасения также накладывалось и количество войск магистра Драхара, которое они видели в Хайгардене. Чтобы перевезти их, всё снаряжение и амуницию, потребуются сотни кораблей! Но если они так много потеряли, то может и меньше. А страх от этого должен быть меньше?       — Если верить слову Несториса, то нам вреда не будет. Однако готовьте весь флот. Битва будет сложная.       Поворачиваясь спиной к собравшимся, Визерис прошёлся по деревянной палубе, оглядывая матросов. Берег Драконьего Камня омывался лазурного цвета Черноводным заливом. Фиолетовые глаза принца обратились вверх. Чёрные паруса с красным трёхглавым драконом Таргариенов ранее вселяли страх и ужас перед пламенем и кровью. Если из столицы решили пойти на него в атаку, то им остаётся надеяться только на Тихо Несториса.       Дойдя до своей каюты, Визерис тяжело сел на край кровати и взялся руками за сребровласую голову, которая болела от тяжести его королевского бремени — пусть он даже ещё не был коронован.       Таргариен мог удалиться на Драконий Камень, смотреть на битву из замка. Он знает, что в решающем, возможно, бою не может себя подставить, и отсидеться в замке было бы логически верным решением ради самосохранения. Ему было, что терять. Жизнь, которую он хочет посвятить этим многострадальным королевствам, любимой жене и их семье. Жену, Арианну, которая служила ему вдохновением и радостью, источником жизненных сил и за короткий промежуток ставшую для него смыслом жизни. Как она там, в Дорне? Разрешилась ли от бремени?       Не попытались ли её убить так же, как и его?       Убив его, враги лишились бы соперника, но его будущее сейчас носит под сердцем Арианна. Они могли продолжить войну. Если бы они убили Арианну, он бы обезумел. Он бы рассвирепел. Поганые Флоренты разбудили бы дракона.       На столе лежало донесение с печатью лорда Бейлона. Оно пришло с утра, но это письмо ещё не было прочитано — вести от Несториса захватили разумы командиров на Драконьем Камне. Как-то равнодушно взламывая печать, Визерис раздвинул согнутые края бумаги и рассмотрел написанное в послании.       Лорд Грейджой доложил о полном взятии Речных земель под контроль короны. Армии Утёса, Риверрана и Пайка идут на Королевскую Гавань. Был упомянут и какой-то сюрприз, почему-то он сообщил, что этому сюрпризу весьма обрадуются Тиреллы. Когда Визерис встретит своего будущего десницу, он обязательно спросит об этом.       Как только они подойдут к городу, начнётся подготовка к штурму. Войска Несториса должны будут открыть ворота.       Если, конечно, они остались в столице, а не были отправлены Алестером Флорентом в атаку.       Визерис встал и потащился к столу. Его взгляд был прикован к карте. Фигурка с кракеном переместилась куда-то в середину Речных земель. А вот фигурка Алестера Флорента двигалась прямо на него. Ему придётся уничтожить изменника.       Битва состоится ночью.

***

      На палубе оставались только Обара Сэнд и принц Квентин Мартелл. Кузены-Мартеллы были гарантией того, что с Визерисом всё будет хорошо. Только им в полной мере Таргариен мог доверять, как и Серому Червю, который уже возглавлял своих собратьев по оружию на одном из кораблей.       Издали показались первые точки, свет которых мог быть увиден Визерисом. Факелы, которые носят на кораблях.       «Они идут».       Раздались первые залпы с кораблей. Зажжённые снаряды полетели в сторону флота Визериса. Капитаны приказали немедленно отстреливаться. Один из снарядов пролетел совсем близко к кораблям короля. Они заставили валирийца смотреть на этот удар по палубе выпученными глазами, полными удивления и страха.       С левого фланга флота атакующих поплыли корабли. Чем ближе они подходили, тем отчётливее на парусах высматривались два сплетённых золотых треугольника с ладонями по бокам — символ Железного банка.       «Флот Несториса. Драхары».       — Он же говорил, что не навредит нам. Почему он идёт прямо на нас? — спросил у него Квентин.       Визерис будто не слышал его. От Таргариена не поступило никакой реакции на слова наследника Дорна, а сам король осторожно начал шаг к краю палубы, чтобы узреть битву.       — Ваше Величество, не приближайтесь к краю, это опасно! — пыталась его остановить леди Обара.       Но и она осталась неуслышанной. На корабли Несториса, предоставленные, по всей видимости, силам магистра Драхара, поплыли браавосские суда, которые тоже были под знаменем Железного банка. Как они определяли, дружественный ли это корабль или нет?       Огонь тут же перекинулся на них. Перекрёстный обстрел закончился, когда корабли сблизились друг с другом. Их присутствие стало для них более важным, чем Флоренты, которые вообще-то отправили их на Таргариенов. Наёмники, выданные Несторисом, начали брать суда банкира на стороне Флорентов на абордаж. Принц с недоумением смотрел на это. Но чем дальше шло это представление, тем больше атакующих галеонов начали медленно погружаться в воду. С каждой минутой количество таких судов становилось всё больше и больше.       «Они топят эссоских союзников Ширен на своих же кораблях!»       Экипажи этих галеонов бежали. Кого-то на месте рубили мирийцы, не желая умирать в одиночестве, под кем-то вытаскивали доску, чтобы тот упал в воду, сломал себе что-то о борт корабля, встретившись с ним. Кто-то успевал перебежать на суда Визериса. Туда же хотели бежать и наёмники Драхаров, но их убивали, сталкивали в воду или задерживали на тонущих кораблях, дабы бежать было невозможно, да и поздно.       Битва, казалось, остановилась, и все её участники смотрели на бой одного флота Тихо Несториса против другого его флота.       Не каждый его корабль ушёл с места битвы. Какие-то корабли — даже очень красивые, смертоносные и мощные — под градом зажжённых, пылающих снарядов катапульт были потоплены до того, как на дно медленно и постепенно ушли все уроженцы Эссоса, прибывшие в Вестерос со стороны Дориана Драхара.       К командам кораблей Несториса на судах начали подплывать корабли Дорна и Пентоса, дабы отвлечь на себя внимание, пока те эвакуируются с морского поля битвы. Один из кораблей под знаменем Станниса подкрался совсем незаметно. Плыл он быстро. По нему хотели выстрелить, но затем к нему был отправлен разведывательный парусник для доклада.       — На борту никого нет! — кричали матросы, повторив эту фразу несколько раз.       Флот Алестера Флорента начал сближение с флотом Визериса. Без кораблей Несториса он сильно поредел. Кажется, он составлял примерно половину от общего количества судов атаки. Свой одинокий когг они смогли приблизить, пока шёл бой между флотилиями Несториса, оказавшимся по разные стороны этой битвы.       А Президент Тихо оказался не промах — его корабли были явно отправлены с той целью, чтобы его воля определила исход сражения.       Но он не учёл каприза Алестера Флорента.       Один из лучников запустил огненную стрелу в сторону Драконьего Камня. Таргариен сопровождал её взглядом, пока она не упала в воду. Команды Дорна, Пентоса и Браавоса начали спешно разворачиваться, а их гул и открывшиеся тревоги потушили крики разведки.       Вода загорелась зелёным пламенем.       Дикий огонь.       Раздался взрыв. Языки пламени касались всего, чего достигали в большом радиусе. Какие-то загоревшиеся предметы от взрыва оказались разбросаны на катастрофически огромное расстояние. Сила же вспышки была такой, что Таргариен не смог удержаться на ногах и упал. Другие же корабли, прикрывавшие флагман короля Визериса, как и сам флагман, отбросило волной, они начали покачиваться на воде, как люлька с младенцем. Обара Сэнд не заставила себя долго ждать и своими мужественными руками подняла Визериса на руки, в очередной раз доказав свою стойкость.       — Я предупреждала, что это опасно!       В паруса прилетел язык пламени. Очень быстро огонь начал распространяться по парусу со знаменем трёхглавого дракона, а вскоре перекинулся и на мачту.       — Уходим! Мачта сейчас рухнет прямо нам на головы! — предупредила девушка-бастард о последствиях.       Перебирая ногами под её охраной, Визериса потащили на какой-то лёгкий шлюп. Таргариен же не мог опустить голову. Он сильно ударился, возможно набил себе шишку. Глаза устало закрывались, а голоса, раздававшиеся вокруг, слились в один большой шум. Было трудно понять, что происходит.       Квентин Мартелл и Клетус Айронвуд взялись за вёсла и направили шлюп к берегу Драконьего Камня. Визерис повернул голову в сторону битвы. Зелёное пламя окутало корабли, оказавшиеся вокруг. И хоть команды Обары принцу Квентину и сиру Клетусу Визерис ещё мог услышать и воспринять, крики людей, сгорающих заживо, невозможно было не услышать. Эти истошные вопли, мольбы — они просто сотрясали воздух. Никто ничего не мог поделать с их болью.       Не задействованные в битве суда Визериса без приказа короля двинулись в бой, собираясь взять корабли Флорента на абордаж, скрестить мечи в битве с солдатами врага, погубившего тысячи жизней одним выстрелом из лука. Мачта на флагмане Визериса в конце концов рухнула.       Зелёное пламя отразилось в широко открывшихся фиолетовых глазах принца Визериса.       Прибыв к песочному берегу, Таргариена взяли на плечи Мартелл и Айронвуд. Под руководством Обары они побежали к вратам, двигаясь как можно быстрее к стенам и воротам, будто их преследовали. Стрелы с той стороны их достать не могли.       Заслонённые рельефом острова, они не могли отчётливо слышать последние крики сгорающих заживо солдат Дорна и наёмников из Эссоса. Со стены государь вновь обратил внимание на корабли. Перед ним не было подзорной трубы, но мужчина отчётливо видел первую битву: Джон Коннингтон лично повёл Золотых Мечей в бой, ведя их по кораблям вероломного предателя Флорента, размахивая мечом по сторонам, разрубая соперников пополам или вонзая мечи им в сердце.       Эмоции лорда Джона было не разглядеть: то ли он улыбался и радовался своим жертвам, то ли бежал со всей яростью и гневом. Одно точно — своё дело он знал. Золотые Мечи брали корабли под контроль. Безупречные накидывались на врагов с копьями, уничтожая всех сопротивляющихся.       Визерис начал замедлять своих спутников, выпрямляя ногу, которой цеплялся за края брусчатки в покрытии замка.       Они остановились. Король протянул руку, дабы те позволили ему идти самому. Но идти сам он по какой-то причине не мог. Он не упал, так как его поймали, но его глаза начали медленно закрываться. По шевелящимся губам и трясущимся рукам принца Квентина, сира Клетуса и леди Обары он мог понять, что они пытаются привести его в чувства, но никакого эффекта это не дало.

***

      Визерис открыл глаза в своих покоях на Драконьем Камне. Он лежал в своей постели и был раздет по пояс, а ниже были лёгкие портки. Рядом лежала простынка алого цвета. Похоже, мейстеры позаботились, чтобы королю было комфортно. Мужчина слегка пошевелил ступнями, пальцами ног и рук, локтями и размял плечи, осматривая своё поджарое тело. Ощутив большую лёгкость в движениях, спокойствие в душе и уме, он принял сначала сидячее положение. Звуки шуршания ткани не сопровождались никакими внутренними шумами. Значит, он потихоньку приходит в себя.       Таргариен встал и наклонил графин с вином к кубку. Его покои выходили на западный берег Драконьего Камня. Последствия побоища были ужасны. Обломки кораблей, запах гари, дым и пепел — всё это было в водах и на побережье. Лазурные волны выбрасывали тела, части тел и даже носы кораблей. Визерис, глядя на последствия битвы, и не заметил, как вино уже давно начало литься мимо кубка, по его краям и пальцам короля и падать на деревянный резной стол.       Убрав графин, Таргариен поднёс кубок к губам и выпил его до дна, почувствовав знакомый горьковатый вкус.       Дверь открылась.       — Ваше Величество! — зазвучал мальчишеский звонкий голос.       Фигура юного Монтериса Велариона застыла, а лицо преобразилось в удивлении. На нём был голубенький кафтанчик, а серебряные волосики падали на плечи. Наследника Дрифтмарка Визерис взял к себе в оруженосцы и пажи. Так он как бы формально уже пощадил Дом Веларион, помня про династические и родственные узы между двумя семьями валирийской крови.       — Позови леди Обару и принца Квентина, — с улыбкой приказал король, продолжая распивать вино. — И принеси мне мой дублет.       Долго себя ждать Мартеллы не заставили. Кузены сначала обеспокоились, но потом успокоились, поняв, что с монархом, действительно всё хорошо. Король приказал говорить, что произошло во время битвы.       — Мы разгромили Алестера Флорента, — воодушевлённо проговорил Квентин.       — Единственный выживший капитан из наёмников Президента Новой Валирии рассказал, что сам посадил Драхаров на свои корабли, дабы дать экипажам приказ затопить их во время битвы, — прокомментировала Обара. — Алестер Флорент не ожидал такой подставы от Несториса. Даже дикий огонь не спас ситуацию, хотя он и хотел использовать мирийцев как щит против нас. Кораблей у него действительно было мало.       — Президент Несторис заманил лисицу в ловушку, — ударил ладонями Квентин, довольный, как Оберин после казни Клигана.       — А что с самим лордом Алестером? — спросил Визерис.       — Серый Червь взял его в плен. Несколько его командиров было убито Джоном Коннингтоном, а кто-то затонул и сейчас их тела прибивает на берег Драконьего Камня, — Сэнд качнула головой в сторону окна, намекая на трупы.       — Ах, да, ещё кое-что!       Воскликнув, Квентин достал ещё не распечатанный свиток с печатью Мартеллов и вручил его в руки Визерису.       Королю не составило труда взломать письмо и развернуть его. Оно было коротким и содержало крайне приятные вести. Мужчина не смог сдержать улыбки. Это была самая настоящая радость!       «Деймон! И Рейла!» — мысленно подобрал имена Визерис.       — Арианна родила! — воодушевлённо воскликнул новоиспечённый отец, мигом встав с края кровати.