Бессмысленные жертвы

       До этого момента она не теряла никого из близких.        Биатрисс сидела в полной темноте старой комнатки, которую до этого дня делила с Петрой. Поджимая к себе колени и пялясь в одну точку, Трис сидела так уже часа 2, хотя и казалось, что прошло куда больше. Не было ни слез, ни ноющей боли в сердце, ни дрожи в всем теле, ни истерики, ни обвинения всех вокруг и себя в смерти подруги. Она ничего не чувствовала с тех пор как зашла сюда. Это было несправедливо и омерзительно: люди в таких случаях должны плакать и обнимать вещи дорогого человека. Так же? Трисс, конечно, не знала, но видела реакцию других людей, думала, что с ней будет то же самое, но нет.        За что Петре это все? Ее ждало прекрасное будущее с любимым человеком, в безопасности и счастье. Хотя кому врать? Все давно в их мире вышло из-под контроля: никакой безопасности и счастья, никакого любимого человека и… Прекрасное будущее? Да неужели? Как раз таки Петру Рал сегодня и достигло ее «прекрасное будущее», что можно еще ожидать, когда ты в разведкорпусе? Уйдешь и оставишь службу только по своему желанию? А что дальше? Сидеть и ждать пока титан в очередной раз разрушит ворота твоего города.        Зачем она вообще вернулась в эту комнату? Чтобы вспомнить о своей коротышке Рал? Чтобы та тоска и грусть нахлынули на нее огромной волной? Чтобы хотя бы пустить слезинку по близкому человеку, когда тот заслуживает весь этот скудный мир?        Звонкий девичий смех, яркое солнце, сухие ветки под детскими ножками. Вспоминалась, давно забыта, беззаботность.        Пусть все детство еще было впереди, но эти две девчушки все время куда-то бежали, озорничали. Так и в тот день, когда Петра рассказала своей подруге о большом старом дубе за лесом их деревни, куда их точно не отпустили бы родители, но они бежали туда. Зачем? Испытать судьбу и нервы старших? Биатрисс сейчас уже и не вспомнит. Но клятву о вечной дружбе, данную на толстой ветке высоко над землей забыть нельзя.        Они всю жизнь много бегали и соревновались друг с другом, и вот Рал обогнала Биатрисс в последний раз.        «Так нельзя» — думала Трисс, а оно совсем все по-другому получается все время. Когда жизнь свернула не туда? Может когда она перешла сюда, натворив дел в Военнуяю Полиции? Или вообще ее уход в армию? А может есть правда стоило терпеть и согласится на удачный брак в юном возрасте? Она бы не смогла сделать по своему, а вот Петра да. Там бы их дороги в жизни и разошлись, возможно они бы больше и никогда не увиделись. Биатрисс очень хотела бы узнать свою реакцию на краткое известие в утреней газете, сидя в своем доме на завтраке с мужем и детьми, об очередной вылазке со списком погибши и увидеть знакомое имя. Это был бы призрак прошлого, но может хоть одну слезинку она бы и пустила в тоске по хорошему человеку.        Из этого потока мыслей ее вывел стук в дверь. Она вздрогнула, будто ее окатили водой. Потерев переносицу, Трисс поднялась на ноги и зажгла свечу, стоявшую около окна. Сделав глубокий вздох, Кальт решилась открыть эту чертову дверь. На пороге стоял Леви. Они оба молчали, лишь окинули друг друга взглядом, после чего она сделала шаг в сторону, давая Аккерману возможность зайти.       — Здравствуй, Биатрисс.       — Зачем ты пришел?        Ей нужно было разобраться со всем в одиночестве, компания сегодня явно ни к чему.       — Знаешь, я сам не до конца понимаю. Наверное, потому что тебе Петра тоже была дорога.       — Неужели оплакивать ее собираешься?       — А почему бы и нет? — Его голос был хриплым и тихим. — Ей было бы обидно, узнав, что никого не задела ее смерть.       — Она всего лишь была в твоем отряде, а ты рассуждаешь будто…       — Ты же прекрасно знаешь что это не так. — Перебил ее аккерман с явным раздражением в голосе. — Мне тоже тяжело, я подумал, что мы сможем понять друг друга.        Так значит его чувства не остыли? Тогда почему он отпустил ее? Биатрисс не решалась задать эти вопросы, она надеялась, что Леви поймет все по ее взгляду и ответит, но он не понимал.        А ведь все могло сложится по другому, если бы тогда этот чертов Аккерман не был таким «великодушным», давая Петре возможность быть счастливой с другим, когда сам мог дать ей тоже самое.        Почему-то сейчас осознания того, что подруга больше никогда не зайдет в это комнату начало крепнуть. Трисс села на край ее небрежно заправленной кровати, и Леви сделал тоже самое. — Я… — Аккуратно продолжил Леви. — Я хотел отстранить Рал от этой экспедиции. Свадебный подарок, весь этот бред, но что-то меня остановило. Ведь это ее жизнь и… Прости меня, Биатрисс.        Почему он просит у нее прощения? Мыслей в голове было так много, было бы столько чувств сейчас. Хоть она бы не ненавидела саму себя за отсутствие боли.        Аккерман сел рядом и обнял ее одной рукой. Хоть он с достоинством переживает эту утрату. Так как положено, как надо, как бы она сама хотела.       — Почему ты ее не остановил? Почему она выходила за Оруо? Чего ты так испугался, Леви?       — Всего этого я и боялся. Боялся, что потерять ее будет больно.       — Тебе и сейчас больно, но ты был единственным, кто б не допустил ее смерти, даже я ее подвела, но ты бы мог…       — Знаю. Прости хотя бы ты меня. — Так же сипло просил он.        Никогда бы она не подумала, что будет сидеть так с Леви. Наверное он тоже не плакал, может и хотел, но скорее всего даже не умел этого, но проверять и спрашивать не хотелось.        Девушка не следила за временем, поэтому даже понятия не имела сколько они уже так сидят, прислоняясь к холодной стене среди небольшого, но уютного, бардака. Вскоре, она начала приходить в себя и будто протрезвела.       — Что дальше? — Негромко спросила она, глядя на мужчину.        Его глаза и щеки были сухими, но на лице Аккермана была эмоция, которую Трисс была не в силах понять. Вроде хмурый, а вроде глубоко потрясенный и опечаленный. Ему тоже было больно.       — Я не спец в таких вопросах, но как бы сказали бы всякие недатепы, я думаю, — Он глубоко вздохнул, как бы, собираясь с силами. — Жить дальше, несмотря на это горе. Не сожалеть об этом, но помнить о ней и проведенном времени вместе, благодарить за такую подругу.        Эти слова, наверное показавшиеся Леви глупыми, были самыми искренними. Это и тронуло, и удивило.       — Ты прав, но для этого нужно много времени. А завтра? Экспедиция же провалилась, а ты был на собрании.       — Мы ждем ответа и разрабатываем план. Ты тоже там должна была быть.       — Знаю.        Все мысли снова захватил Разведкорпус. Может быть это защитная реакция? Биатрисс поднялась на ноги и подошла к окну, чтобы открыть его и вдохнуть свежего воздуха. На самом деле она лишь хотела отойти от Аккермана, лучше остаться одной, но все же была благодарна ему за оказанную поддержку, пусть даже если он это сделал, чтобы самому стало легче.       — Ты же знаешь, что до разведки я был бандитом в Подземной городе?       — Слышала.       — Пришел я сюда по заданию, нужно было выкрасть документы…       — У Эрвина. — Закончила она, испытывая дежавю.       — Он тебе рассказывал?       — Нет, просто это не слишком оригинальная история. Продолжай.       — Но был я не один. Со мной пришли мои друзья. Я не буду много говорить всякого бреда о том, как мы жили и там, и тут, как к нам относились, но в итоге в первой же экспедиции мы разделились. После я нашел их разодранные тела, вернее даже остатки. Их звали Фарлан и Изабелла.        После этих слов в душе появилось некое…смятение? Голос, с которым говорил Леви, был таким неживым, много же перепало на его долю. Было странно, что он делиться этим с Трисс. Аккерман закрытый человек, а Биатрисс наверняка не та, кому бы стоило изливать душу.       — Мне жаль. — Только на эти два слова ее и хватило.       — В тот момент я ненавидел, да наверное, все в этом проклятом мире. В особенности Эрвина, но спустя время я понял, что в конченом счете единственный кто виноват во всех моих бедах, так это я сам. Все люди, а другие тут не причем. После того как ты закончишь ныть, Трисс, ты начнешь злиться. Я абсолютно уверен, что именно на Смита, мол это он отправил твою любимую подругу на смерть, и будешь права в какой-то степени, но помни, чо он сама выбрала свой путь, ты же сама ее отговаривала от этого чертова Разведкорпуса, но разве она тебя послушала?       — Ты в его защитники поддался?       — Нет. Я хочу донести до тебя то, что он сам мне помог осознать. — После этого Леви встал и подошел к двери. — Хватит распускать сопли. Собрание еще идет.        И он ушел. Биатрисс понимала, что он был прав почти во всем. Кроме ее отношения к Эрвину. Умом она понимала, если обвинить Смита, то будет легче, но сделать этого Трисс не могла. Просто не могла.        Вдохнув прохладный воздух, девушка решила переключится. Завтра у Разведкорпуса сложный день. Экспедиция провалена, Эрена могут забрать и в их рядах есть предатель. Либо такой же оборотень-титан, либо тот, кто сообщил маршрут. Этого им только и не хватало.        Коридоры родного штаба этой ночью казались такими темными, что даже на душе появилась некая тревога. Хорошо, что хоть она взяла подсвечник со свечой, которая освещала ее путь, но это играло и злую шутку, в виде прыгающий теней. Это было странно, потому что Трисс никогда особо не боялась темноты и того, что может в ней обитать. За годы в разведке и экспедициях ночь стали самыми спокойными — ты знаешь, что титаны тебя не сожрут.        Обычно, она стучала в кабинет Эрвина с уверенностью, а тут не решалась. Неужели этот день настолько выбил ее из колеи? В голове возникло самое начало ее службы здесь, после самой первой миссии за стену, когда еще Биатрисс была обычным солдатом и от кошмаров спасалась в этом кабинете.        Наконец, она постучала и вошла. Было пусто. Совсем пусто и темно. Опоздала. Вот же черт, и что ей делать? Как завтра быть? Так себе она солдат, ведь в первую очередь должна думать о службе, а уж потом о себе.        Небольшая свечка, что была в ее руке, лишь слегка освещала комнату, но и этого хватило, чтобы заметить за столом командующего беспорядок. Это показалось Трисс странным.        Биатрисс всегда старалась не лезть в дела Эрвина, если они касались разведкорпуса, тем более после самой первой их ссоры. Но сегодня любопытство взяло вверх.        Посреди всего этого бардака лежала карта с пометками. Это был район Стохес, стена Сина. Зачем Эрвину этот округ? Рядом лежали какие-то записи и папки. Взяв в руки первый попавшийся лист, Трисс начала читать, но там была какая-то ерунда, документы еще из кадетского корпуса 849 года.        Теперь она окончательно запуталась.        Вдруг, скрип двери почти напугал ее, словно воришку.       — Трисса? — Негромкий голос Эрвина был будто эхом в этом мраке.       — Эрвин, я… — Она ничего не могла сказать, да даже разглядеть его толком не могла, маленький огонек не досовал так далеко. — Нелепо это выглядит. Я искала тебя.       — Тебя не было, когда мы обсуждали план…       — И мне жаль. — Уверенно перебила его Кальт.       — Я переживаю за тебя.       — Это было истерично с моей стороны, оставила все и пошла свое горе переживать. Так какой план?       — Ты в него не включена, останешься здесь.        Это было ожидаемо, тем более от Смита, который всякий раз нарывался оставить Трисс подальше от сражений и опасностей. Возможно, это и можно было назвать заботой, но у нее язык не поворачивался это произнести.       — И в этот раз почему?       — Нужно оставить кого-то тут, чтобы следить за ситуацией. Я не в праве перебросить всю разведку на эту авантюру, а здесь может произойти все что угодно: остальные будут шататься без дела, могут нагрянуть люди выше.       — Пока вы будите ловить этого титана, как я предполагаю, в Стохесе?       — Да. — Спокойно отвечал Эрвин, ближе подходя к Трисс. — Мик будет в другом месте следить за подозрительными солдатами, в основном рядовые и новобранцы.       — Я должна участвовать в поимке этой сволочи.       — Исключено. Мне нужен человек и тут.       — Ты ограничиваешь меня.        Наконец, она смогла разглядеть лицо Смита. Мужчина явно был не доволен ее позицией, как и она его.       — Биатрисс, ты ведешь себя как ребенок.       — А ты ведешь себя не как командующий. Ты руководствуешься сейчас эмоциями и собственными стремлениями, так всегда было, только сейчас изменилось то, что теперь и я попадаю в зону этих «стремлений». Хватит выдумывать нелепые оправдания. Я не такой уж и отвратительный солдат.       — Я никогда такого не говорил.       — Тогда твоя позиция еще более детская чем мое поведение, раз уж ты взялся его оценивать.        Он молчал, только сверлил девушку тяжелым взглядом. За эти пару секунд она продумала все возможные варианта исхода этого разговора, стало не по себе. — Не запрешь же ты меня в кладовке со швабрами. — Наконец выпалила она, не желая больше играть в эти гляделки, ведь уже и так проиграла. — Ты подаешь отличные идеи, милая.        Эрвин взял ту свечу, с которой пришла Трисс, и отправился в сторону двери, что вела в их комнату. Она юркнула за ним и светом.        В комнате было теплее чем в кабинете, на душе стало спокойнее. Смит оставил свечу на тумбе, а сам сел на диван.       — Будешь в отряде Ханджи, и только попробуй завтра вернутся хоть с единой царапиной. — Проговорил командующий.        Биатрисс тут же расслабилась и слабо улыбнулась. Хотелось уже лечь в кровать и закрыть глаза, чтобы этот долгий день уже наконец закончился. Но следом же наступит еще один отвратительный день. Снова и снова это будет повторяться. Трисс отправилась в душ, дабы просто почувствовать миг спокойствия, смывая холодной водой всю грязь.        Когда она вернулась свеча уже потухла, но Эрвин все так же неподвижно сидел на месте. У него бывали бессонницы после вылазок за стену. Иногда он мог просто…думать всю ночь, глядя в одну точку. Трисс не знала о чем, но догадаться было, конечно, не сложно.       — Мне жаль, Биатрисс, что Петра погибла. — Она посмотрела в его сторону и села на кровать.       — Знаю. Эрвин… Я не солдат, это все не для меня. У меня есть долг и обязанности, но мне не стоило идти в армию. Я давно об этом думала, а сегодня было время осознать это. После всего этого… пообещай, что мы уедем далеко от этих стен, титанов, смертей, пожалуйста.        Ногти сильно впивались в ладони. когда она это говорила. Зачем только она это сказала? Эрвин подошел к ней и присел на корточки. аккуратно взяв ее ладони.       — Ты боишься? — Его шепотом в этой мгле еще больше успокаивал.       — Да, но больше я хочу нормальной жизни.       — И она будет, обещаю. Веришь мне?

***

       Утром, как и ожидалось, пришло письмо от руководства с приказом вернуть Йегера. Делать этого разведкорпус, конечно, не собирался.        День начался очень быстро и резко, в суматохе: практически всех кадетов отправили в какое-то убежище, подальше от стены Сина и ближайших округов; Эрена, Микасу и Армина отправили в Стохес одних, под видом путешественников; остальные отправились с «подставным» Эреном — переодетым Жаном. Это было смешно, учитывая как эти двое парней терпеть друг друга не могли, Кирштей то и дело высказывался негативно об такой перспективе и все время фыркал, мол они не похожи, но, на самом деле, вышло неплохо, Ханджи бы без очков вообще не отличила.        Все разделились уже в самом городе. Основная проблема была в том, что Трисс просто навсего не знала город, поэтому найти остальных было весьма проблематично.        Если начнется бойня, то ее может прямо тут раздавить или еще как-то изощренно и непреднамеренно убить, но так ли это? Весь разведкорпус не дураки, понимают, что случится с обычными мирными жителями, если предположение о женской особи верно. Энни Леонхард — военная полицейская, 104-й набор.        Сказать честно, то у Биатрисс появились сомнения в тактиках Эрвина. Если раньше смертность она могла оправдать, пусть даже только для себя, то последние действия все более и более кровавые. Это все направлено на спасение человечества, устранение предателей, возвращении стены Мария в конце концов и новые знания, которые помогут им в будущей. Но не заблуждается ли она? Оценивает ли она честно? Может ее истинные мысли притупляются из-за таких же истинных чувств к командующему?        Из размышлений ее вывел свист. Вот этого точно было сложно ожидать. Кальт тут же оглянулась и увидела в темном переулке… Моблита. Это даже немного удивило.       — Кальт!        Девушка еще раз осмотрела все вокруг и спокойно, без резких движений, что могли привлечь внимание прохожих, пошла к другу. Он тоже был в длинном плотном плаще, скрывавшее УПМ.       — Снаряжение с собой?       — Да, где Зое?       — За мной.        Ситуация была напряженной, оно и понятно. Трисс проследовала за Бернером по закоулкам и улицам, продвигались они явно к стене Сина. Раньше мысль о титанах в этих районах наводила панику и страх у людей, а сейчас их тут минимум двое, а об этом никто не знает. Может быть раньше тоже так было? Только в этой неведующей толпе была сама Биатрисс?        Наконец, они прибежали в тупик. Безлюдный тупик.       — Мы не заблудились? — Спросила она, закатывая глаза.       — Дальше будет передвигаться по крышам. Так будет быстрее, мы нужны на посту, а ты всех задерживаешь.        Трисс ничего не ответила, не считая хмурого взгляда, ведь он был прав. Она всех задерживает из-за изменения состава, которое вчера организовала.        По крышам оказалось правда быстрее, но было так странно перемещается на УПМ в городе, где это делают только в случай крайней необходимости. Вот только сегодняшний день — этот крайний случай.        Отряд оказался обширным, главным было вооружение, конкретно устройство по захвату титана, которое когда-то одобрили не без помощи Трисс. Теперь оружия было больше чем в экспедиции, да и солдаты были начеку.        Стоило только Моблиту и Биатрисс прибыть к майору Ханджи Зое, как в дали вспыхнула яркая вспышка, далее раздался грохот и вой. Самое отвратительное никто не понимал кто именно обратился? Эрен? Энни?       — Оставатся на своих позиция! Приготовьтесь!        «Рабочий» голос Ханджи всегда был грубым, но эффективно действовал на окружающий. У нее приказ, наука, вероятно привязанность к Эрену не только как к объекту, сейчас командующая она.        Никто не стал суетится, действовали по четкому плану: одни высматривали обстановку, другие проверяли оборудование, а третьи были готовы нападать на врага. Командный дух.        В дали в воздух поднялось облако пыли, там начался бой с разрушениями. Значит Армин был прав насчет своей подруги с кадетского. Этот паренек чертовски умный, Трисс понимала это еще с тренировок. Вот только было не ясно про Эрена. Почему он не превращаеся? Приказ? А может та девушка невиновна, но Йегер превратился и вышел из-под контроля, как это в Тросте?        Им точно не стоило переживать, хоть кого-то, но к ним приведут для захвата.        Минуты шли слишком медленно и томительно, рядом стали появляться военные полицейские, которые были в полном ужасе и замешательстве от происходящего: лишь единицы пытались эвакуировать людей, большая же часть пыталась найти руководство. Уже в голове появилась мысль, мол они те еще олухи, но потом Кальт вспоминала как сама было такой же, и окажись она тогда на их месте, то точно так же бы суетилась. Разведку сейчас ставить в пример неккоректно, ведь это был их план, а местные правда не понимают, наверное даже никто и не видел титанов в живую, тем более разумных.        Тем временем в месте основных событий произошло еще одно обращение. Однозначно Арлерт не ошибся. Теперь все точно были готовы.        Даже по звукам было понятно, что там происходит месиво: вопли титанов, человеческие крики, грохот от разрушенных зданий. Этот бой приближался к ним. Гиганты толкали, бросали друг друга при любой возможности, а разведчики, что были рядом, своими атаками загоняли Энни прямо в лапы к группе Зое.        Вокруг все началось трястись, было похоже на бег, вернее на бегство. Через пару секунд это подтвердилось когда солдаты увидели женскую особь.        Секунда, две, три, четыре и пронзительный крик Ханджи об атаке, а дальше грохот массивных устройств, с вылетающими смертоностнными тросами, оглушил всех.        Страх потерять врага из вида не дал закрыть глаза или уши, максимум который сейчас могла сделать Трисс, так это до боли сжать балку этой махины для устойчивости.        Титан был схвачен. Уже лежал на каменной дороге. Огромная туша, убившая кучу народу за последние дни. В этих тварях определенно нет ничего человеческого. Даже смотреть не хочется. Радость было только от того что титанов вновь она призвать криком не сможет. В глазах этого монстра было отчаяние, но, даже на миг, не стало ее жаль.        Ханджи приблизилась к гиганту и снова начала беседовать и ходить туда-сюда, словно хищный зверь, который загнал свою жертву в смертельную ловушку. Вот только никто не учел, что и олень на рога поднять может.        Леонхард резко ударила ногой по ближайшему зданию. Ее титанической конечности, которая она покрыла броней, ничего не было, но вот дом стал крушится, из-за обвала одной стены. Механизмы упали, тросы влетели из заживших мышц. Кровь тут же брызнула, заливая все вокруг. Солдаты из первой линии моментально обнажили клинки и завели привод, но спустя лишь миг женская особь уже была на ногах, а их мертвые тела отлетели в разные стороны.        Ужас не успел сковать разведчиков, они всегда готовы к этому, они этим живут. Снова они взлетели в бой, атаковав Энни новой волной. Укрепления, которые она создавала, были слишком прочными для их клинков, а движения слишком непредсказуемыми, но кое-что заставило разведку оставить оружие. Эрен.        Он несся через всю улицу, сшибая все, в безумных глазах отражалось лишь желание прикончить тварь, что терроризировала их в прошлой экспедиции.       — Отступаем на крыши! — Слышалась команда Ханджи, и все метнулись в безопасные зоны.        Энни начала убегать, прямо на площадь, к стене Сина, но разъяренному Эрену не составило труда поймать ее, схватить и швырнуть в сторону. Вот только нужно учитывать, что они огромные 15-метровые титаны, и такое «швыряние» может привести к разрушению целого здания, что, собственно говоря, и произошло.       Снова начался бой. Кристаллические кулаки Энни наносили Йегеру глубокие раны, но его, можно сказать, дикая жестокость и кровожадность не оставляла и женскую особь без потерь. Потерь конечностей.        В один момент Эрен был отброшен, а вот Леонхард кинулась к стене. Снова убегает. В один прыжок она преодолела одну треть стены и, цепляясь укрепленными пальцами, полезла наверх. Но тут появилась молниеносная машина для убийства титанов. Аккерман. Микаса каким-то неведомым для Трисс чудом отрубила пальцы их врагу, отчего Энни упала. Обессиленная она точно бы больше не смогла удерживать титаническую форму, поэтому все рванули прямо к ней.        Способность покрывать свое тело защитой распространяется не только на титаническую форму. Энни заперла свое человеческое тело в кристалле, том который не пробить клинком или чем-то тяжелым. Ей было страшно?        Это крах, пусть они успешно вычислили еще одного оборотня, но узнать хоть какую-то информацию не выйдет, а столько невинных граждан погибло. От этого становилось дурно. Завтра их повесят.        Сзади слышался шум падающих обломков. Наверное очередные дома, но нутро все же заставило Биатрисс повернулся и выяснить. Это были обломки стены, а из самом проломе был глаз. Это ужаснуло… Нет! Это до смерти напугало. Огромный глаз огромного титана.        В груди все ребра ходили ходуном, Биатрисс позеленела или побледнела, сейчас было и не важно. Она попятилась назад, боясь оторвать взгляд и потерять его из виду. — Ребята… — Негромко позвала девушка остальных, пытаясь привлечь внимание, но все были слишком заняты Энни. — Черт бы вас побрал, в стене титан! — Крикнула она.        Все резко обернули на нее, а потом на тот самый пролом. Теперь они все побледнели.