Чащобный дворец

      «Как красиво…» — восхищённо подумала Дейзи, проведя рукой по стеклянным трубам со светящейся субстанцией. Тот участок в вырезанном куске стены не шёл ни в какое сравнение со зрелищем, созданным ими в таком числе. В отличие от предыдущей комнаты, здесь трубы шли поверх стен и разрезали темноту своими тонкими, голубовато-зелёными линиями, с большим натягом напоминавшими Млечный путь. Уж чем-чем, а звёздами девушка могла любоваться бесконечно. Ради такого и за фонарём возвращаться не хотелось.       Где-то через десять метров после пролома, трубы резко свернули и побежали в разные стороны. Затем они, очертив прямоугольник обозначивший помещение, сошлись в четырёх точках и слились с большими, в половину человеческого роста, светящимися резервуарами в эквивалентном количестве. По мере продвижения по коридору, громкость раздававшейся пульсации увеличивалась, а сейчас и вовсе словно звучала прямо в голове. Мерные удары эхом отражались со всех сторон, отчего сложно было понять о местонахождении их истинного источника. Во всяком случае, обычному человеку именно так и казалось бы, но изобретательница, пользуясь своим чувствительным слухом, была уверенна, что фокус образуется прямо напротив камер неизвестного назначения. Причём всех сразу, будто они были единым целым. С данной точки обзора причину эксцесса, к сожалению, не удавалось, потому что большую часть оных загораживало какое-то тёмное пятно.       — Что там? — тихо спросил медиум, нагнав резвую спутницу как раз в тот момент, когда она собиралась шагнуть вглубь комнаты. Теперь описанные прислужницей звуки слышал и он, однако источник, естественно, определить не мог – крутил головой, да ничего кроме нескольких ярких пятен на дальней стене не увидел.       К слову, призрак с самого начала не понимал, о каких таких «пульсациях» шла речь. И вообще, даже оказавшись за возведённой стеной, дух по-прежнему не видел помещения своим «внутренним взором и чувствовал себя очень неуютно. Светлые пятна в глубине сливались воедино, а располагающиеся на поверхности стен трубы расплывались и рябили перед глазами, вызывая панику. Невнятно бормоча что-то про типичных героев ужастиков, которые перед походом в мрачные и тёмные закутки имели привычку не брать с собой фонарей, Виктор столь неотступно следовал за приятелем, словно собирался в него вселиться. Брюнету подобный симбиоз не прельщал и он то и дело отмахивался, увеличивая расстояние.       — Пока не знаю, — развела руками Дейзи, досадливо фыркнув и бросив попытки что-то высмотреть. Конечно, она и при нынешнем освещении видела достаточно многое и всё же от дополнительного света не отказалась бы. К несчастью, предусмотрительность и догадливость некоторых особей человеческого рода оставляли желать лучшего. Рассчитывая услышать наводящие вопросы, да так таковых и не дождавшись, девушка пошла вперёд и через несколько уверенных шагов крепко впечаталась лбом в невидимое препятствие. — Ауч! — громко рыкнула авангардистка, потирая ушибленное место. Сведя глаза в кучу, прислужница попыталась разглядеть перед своим носом загадочную, возникшую ниоткуда, колонну, и очень удивилась, когда оной на предписанной позиции не обнаружилось.       — Что за ерунда?!       — Это барьер, — со знанием дела заключил Холи, приблизившись к точке столкновения. Заметив замешательство соседки, он нахмурился, недоумённо оглядываясь по сторонам, а затем опустил взгляд, зразу приметив наземное обозначение конфуза. Широкая, примерно с три дюйма, белая черта ровными перпендикулярами упиралась в стены и устремлялась вдоль плинтусов, теряясь в темноте. Скорее всего, края линии замыкались под резервуарами, образовывая тем самым идеальный квадрат. Медиум озадаченно прикусил губу. Нет, то, что невидимая стена являла собой именно то, что он обозначил, парень не сомневался. И, тем не менее, нечто показалось ему априори странным.       Барьеры, равно как и все остальные магические науки, будущий глава Восточного боевого подразделения изучал вскользь, внимая лишь их практическому применению. В стандартных групповых построениях «маг-воин-искатель» они использовались очень часто и делились на четыре вида. Первый из них пропускал посторонних существ в обе стороны и носил исключительно оповестительный характер – в случае необходимости, эту функцию можно было встроить в любой стиль ограждения.       Вторым, используемым чаще всего, был охранный барьер. Он не пропускал внутрь ни противников, коими считались все, кто находился за его пределами на момент возведения, ни любые виды вредоносных воздействий – оружие, чары, недобрые эманации. На третьем месте стоял барьер ограничивающий. Его применяли в основном для создания ловушек, предназначавшихся существам 3-го и 4-го уровня опасности, так как более сильных противников удержать было довольно сложно. Слабые же, попав за контур, не могли выбраться наружу до тех пор, пока не приходили к умиротворению, добровольным или насильственным путём.       Некоторые особенно сработавшиеся дуэты «маг-воин», или лица, носящие эти статусы в одном лице, пользовались им для того чтобы разбушевавшийся дух не мог далеко удрать от атакующего. Разумеется, в этом случае пределы чар привязывались к последнему, в результате чего тот также не мог ретироваться и посему к такому методу прибегали с крайней осторожностью. Наконец, цепочку завершал охранно-оградительный тип барьеров, соединяющий функции двух своих побратимов.       В практике Призрачного Альянса зачастую возникала необходимость защищать тех или иных бедолаг, на дух и плоть которых покушались очень мстительные призраки, коим незадачливая жертва сподобилась не угодить ещё до загробной жизни. Таких людей находилось немало и практически каждый из них, ощущая угрозу для жизни, начинал паниковать и носиться аки фотон в вакууме. Работе это, естественно мешало, вот и сажали их в эдакую банку, в которой недоброжелатель свою цель видел, но хладными цапалками дотянуться не мог. При желании, подобное сооружение снабжалось невидимостью, да только это требовало большой затраты энергии и в связи с этим генерировалось в основном артефактами и специальными талисманами, доступ к которым был далеко не у всех команд. Однако предоставим членам закрытого общества самим разбираться со своими внутренними проблемами и вернёмся непосредственно к главному.       Несмотря на относительно разнящийся функционал четырёх видов барьера, кое-что у них всё-таки было общее: все они имели округлый контур! Данный пунктик обуславливался довольно логично – для стабильного поддержания преграды заклинателю приходилось очень сильно концентрироваться и усложнять себе работу лишними изгибами вообще не имело никакого смысла. Это во-первых. А во-вторых, круг представить гораздо легче, чем квадрат. Поди угляди за всеми его углами, то и дело норовящими изменить градусы и превратиться в ромб, или ещё лучше, в какой-нибудь параллелограмм. И мотайся потом как корабль во время шторма из стороны в сторону, стараясь оставаться в пределах защиты.       Холи встрепенулся, осознав, что его понесло не в ту степь, и осмотрелся. Наличие магического заслона предполагало непосредственное присутствие мага или, по крайней мере, его замены, в виде тех же талисманов. Первого поблизости не наблюдалось, в то время как вторые помимо чародейских сил, необходимых для стабилизации чар, излучали ещё и очень приметную отрицательную энергию, коя тоже отсутствовала. Следовательно, ни заставить заклинателя отменить барьер, ни сломать метки было нельзя. Да и вряд ли они вообще имели к нынешней проблеме какое-то отношение. До конца оформить данную мысль медиум не успел.       — Да, странно это, — согласно протянула Дейзи, пнув преграду носком туфли. В сравнении с соседом, её практические знания относительно барьеров были с исключительно профессиональным уклоном – то есть дальше замыкания уже существующих конструкций не уходило. Тем не менее и ей квадратная форма заклинания казалась подозрительной. — Снять можешь?       — При должном везении – возможно, — дворецкий неопределённо пожал плечами и, помедлив, опустился на четвереньки, равняя взгляд с уровнем пола.       — И что это значит? — недовольно нахохлилась служанка, едва удержавшись от упредительного пинка.       — Ну, обычно видимая линия это всего лишь условность, помогающая магу не потеряться в чарах и с твёрдой уверенностью вкладывать силу в правильные точки, — проговорил брюнет, попутно пытаясь ногтем подцепить предмет обсуждения. Сделать этого ему не удалось, но то, что черта была нанесена толстым слоем, выяснил. — На длинных расстояниях этого делать невозможно – большая часть энергии попросту рассеивается и барьер попросту рассыпается. А раз он до сих пор действует, то значит наша преграда скорее физическая, чем вызванная колдовством и вся суть состоит в составе краски, которой нарисовали линию…       — О, как освящённый мел? — догадливо воскликнула изобретательница, ударив кулаком в ладонь. Холи перестал подметать пол волосами и утвердительно кивнул. Уточнять, что заслоны, очерченные вышеупомянутым мелом, нацелены в основном на защиту от призраков и относительно ненадёжны (некоторые духи всё-таки умудрялись сквозь них пробиться), парень не стал, исходя из соображений безопасности. Хотя и не думал, что для пронзившей времена соседки это такая уж тайна. Последняя, довольная собой расплылась в широкой улыбке, которая достаточно стремительно угасла, сменившись ещё более сгустившимся недоумением. — Но при чём тут везение?!       — При том, что хоть физический барьер, в отличие от магического, обмануть можно, но только если нам повезёт найти идентичный состав, — недовольно пробубнил медиум, досадливо прикусив костяшку пальца. Некоторое время он неприязненно сверлил черту глазами, а затем обернулся к призраку. И тот сразу же понял намёк.       — Есть несколько похожих банок, в прачечной на левой полке, почти в самом углу, — спустя пару минут отрапортовал Виктор, задумчиво возведя взгляд к потолку. — Не уверен, правда, есть ли среди них нужная…       — Сейчас проверим, — дворецкий признательно кивнул и, поднявшись на ноги, отправился к выходу из подвала.       «Сейчас» наступило минут через пятнадцать после его ухода. Помимо преодоления всех подземных коридоров, непредвиденные трудности вызвало выуживание искомых банок из указанного места. Стояли они действительно практически в самом углу, и чтобы до них добраться парню пришлось разгрести целую гору всяческих приспособлений хозяйственного назначения, в результате чего он обзавёлся шапкой из паутины, украшенной пылью и мусором, а также несколькими царапинами на шее, когда на него упала какая-то палка с торчащими гвоздями. На какой-то миг ему показалось, что приятель ошибся, и никаких банок нет и в помине, но потом выдохнул и таки оные отыскал. Удивительно, как привидение вообще умудрилось их разглядеть – туда, похоже, уже давным-давно никто не заглядывал. И это было вполне хорошим знаком. Всего банок оказалось три: одна наполовину заполненная всякой скобяной мелочью, вторая с подозрительно вязкой и пахучей субстанцией тёмно-бурого цвета и третья – о чудо! – с белой краской и соответствующей надписью на этикетке.       К сожалению, последний кто ею пользовался, весьма небрежно закрыл крышку, оставив щель, отчего красящий элемент высох, и заставил пожелать горе-маляру наилучших пожеланий. Неприятно, но других вариантов призраком, увы, предъявлено не было, поэтому пришлось довольствоваться тем, что есть. Не забывая при этом всем сердцем уповать на вышеупомянутое везение.       Поставив на пол захваченную в этот раз керосиновую лампу (свет Дейзиного фонаря до сих пор казался ему болезненно резким), Холи положил жестянку рядом, параллельно поверхности, и, активировав кинжал, полоснул по ней как по батону колбасы. Отрезав излишне большой кусок, брюнет не удовольствовался результатом и повторил процедуру ещё несколько раз, пока толщина среза не сравнялась с толщиной черты на полу.       — Любое нарушение линии круга, в данном случае квадрата, чаще всего влечёт за собой нарушение целостности чар, — предупредив вопрос присаживающейся служанки возвестил дворецкий, старательно извлекая пласт краски из оков металлической дуги.       — А это сработает? — скептически изогнув бровь, хмыкнула изобретательница, взяв в руку один из неудавшихся экспериментов.       — Если краска того же состава, то барьер не станет воспринимать её как что-то постороннее, — раздражённо процедил медиум, неловко дёрнув кистью. Недоверчиво изучив указательный палец, по которому заструилась тоненькая струйка крови, он поспешно приложил его к губам и добавил: — По крайней мере, я на это надеюсь…       — Да уж… — согласно протянула девушка, удручённо почесав коленку. В везение она верила с большим натягом (слишком уж часто таковое её подводило), но искренне полагалась на малую толику логики, проскочившую в заявлении спутника. В конце концов, в их ситуации, когда никто ничего толком не знал и не понимал, на большее рассчитывать было нельзя.       Встретившись со злосчастной полосой, белый кругляшок заискрил и отозвался электрическим треском, от прилагаемого усилия выходя на излом. Изогнувшись практически пополам, импровизированный таран затрещал уже по другой, весьма материальной причине, и затем, почти сломавшись, с хлопком приземлился внутри барьера. Здесь надо отметить, что если бы Дейзи не вздумала использовать невидимую преграду в качестве подпорки для своей головы и не бухнулась бы за её порог, то итоги эксперимента ещё какое-то время оставались бы неопределёнными. Просто потому что внешне никаких изменений не произошло, а испытатели, затаив дыхание, могли долго сидеть неподвижно. Со слов медиума, успешность прорыва равнялась её прямой противоположности, и никто из присутствующих не решился бы перевесить чашу весов в ту или иную сторону. Впрочем, именно то, что было вышеизложенно, прислужница и совершила, живописно распластавшись на полу. Спустя несколько секунд соратники уже стояли на ногах, обмениваясь торжествующими улыбками. Изобретательница на радостях даже покровительственно потрепала дворецкого за щёку, чем заставила его смущённо отвернуться. После они, забив на правило «Дамы вперёд», одновременно шагнули через потерявшую значимость черту.       Само собой, дорвавшаяся до заветного закутка служанка быстро вышла на лидирующую позицию и, оттеснив спутника, сразу же сделала несколько кругов вокруг громоздкого кресла, коим оказалось мешавшее обзору тёмное пятно. Оно стояло спинкой к выходу, и было обращено к резервуарам – видно колдун использовал его, чтобы наблюдать за работой машины. Разумеется, за чем он наблюдал, было загадкой. После четвёртого безрезультатного круга девушка остановилась и обиженно надулась, выпятив вперёд нижнюю губу. Тени от ёмкостей на этой позиции ложились иначе, и её взору предстала небольшая ниша между третьей и четвёртой колонной. В ней нашёлся довольно внушительных размеров тумблер, через который проходили такие тонкие трубочки, что Дейзи изначально приняла их за световые отблески. Понятное дело, что никаких указывающих табличек возле переключателя никто не повесил. Проводов, ведущих от или к предполагаемому насосу не было тоже, как собственно и его самого. Звук по-прежнему шёл отовсюду, а источник так себя и не показывал.       «Да как же это всё работает?!» — сердито зашипев, подумала прислужница, упрямо всматриваясь в темноту. Пустые стены одним своим видом сводили на нет всё напускное спокойствие, так старательно скрываемое за любопытством и собранностью. В сложившейся ситуации единственная схема, оставленная жадным стариканом, служила для неё слабым утешением. Конечно, в свете профессиональной солидарности, самопровозглашённая гениальность тоже держала в голове все свои самые интересные эксперименты. Однако ж на их раскрытие никто не претендовал – они же ничью свободу не ограничивали. Не настолько, во всяком случае.       Скользнув пальцами по деревянной ручке рычага, изобретательница разочарованно застонала и, пнув ни в чём не повинную стену, развернулась на каблуках, вознамерившись от безысходности плюхнуться в хозяйское кресло. И только секунду спустя поняла, что беспорядочный клубок светящихся нитей, брошенных на спинку, отнюдь таковым не являлся. В кресле уже кто-то сидел.       — Кьяяя! — завизжала Дейзи. Едва коснувшись задом сиденья, она взвилась в воздух, инстинктивно прикрывая тылы руками, и налетела на Холи, после чего стремительно спряталась за его спиной. Парень доселе безучастно наблюдавший за перемещениями пузырьков в резервуарах, – находки спутницы не вызывали никаких путних мыслей, а своих у него не приобрелось – вынужденно развернулся и, смирив девушку укоризненным взглядом, с достоинством трижды старшего брата, отставил в сторону локоть, позволяя использовать его в качестве ограды. Свежеобретённая сестрёнка тут же этим воспользовалась, бойко вцепившись ногтями в плечо. Затем она вытянула одну руку вперёд и дрожащим пальцем указала на тёмный силуэт в глубине кресла, на месте головы которого зияла белоснежным пятном копна волос. — Э-это-то что, тот с-самый к-к-колдун?!       Дворецкий многозначительно вздохнул. Исходя их имеющихся сведений, глава Третьей башни, пойманный Альянсом тридцать лет назад, уже в те годы не был молодым, так что вполне вероятно мог обзавестись благородной сединой. Тем не менее, принимая во внимание всё те же сведения, мужчина был сожжён и вероятность того, что он может сидеть здесь и сейчас была минимальной. Хотя кто этих колдунов разберёт?! – останки-то самоуправные селяне так и не выдали. Лицо неизвестного скрывалось за светлыми прядями, окаймлёнными голубоватым сиянием. Участки кожи, не скрытые под чёрными одеяниями (обнажёнными были только кисти и предплечья рук), отдавали мертвенным оттенком, но их внешнее состояние едва ли свидетельствовало о преклонном возрасте. Длинные пальцы и тонкие запястья худощавых конечностей, могли принадлежать скорее девушке или подростку, чем зловещему владыке тёмного ордена. Безусловно, Холи уже успел убедиться на примере Ленса, что внешность может быть очень и очень обманчива, а наивная вера в добропорядочность человечества опасна.       К счастью, таким уж наивным командир боевого подразделения не являлся, иначе никто бы его на эту должность не назначил. Он уже давно привык не только полагаться на интуицию, но и присовокуплять к ней всевозможные доказательства.       Колдуна по имени Аркслауд, сожгли на костре тридцать два года назад, это раз. Учитывая, что его тело найдено не было, он вполне мог вернуться в свой дом и оказаться сидящим здесь – два. Доподлинно известно, что многие чародеи на протяжении долгих лет могли спокойно сохранять молодость. Значит, обманываться хорошо сохранившейся кожей означало автоматически заклеймить себя глупцом – это три. На этом, строго говоря, логические доводы заканчивались, и дальнейшие суждения носили исключительно интуитивный характер.       Перво-наперво брюнет в высказанную классовую принадлежность незнакомца попросту не верил. Главным образом его неверию способствовали многочисленные трубки, проникавшие в недвижное тело сквозь специальные металлические блямбы в футболке. Какой, скажите на милость, уважающий себя колдун, станет жертвовать себя науке в буквальном смысле. Особенно если этот колдун является основателем общества, прославившегося своей антигуманной деятельностью. Нет, это мог быть кто угодно, но только не он. Да даже если и так, то разве его бы здесь бросили? Глава, как-никак.       Задумчивое молчание медиума затянулось, и Дейзи нетерпеливо ткнула в него пальцем. Испуг, в отличие от неприятно холодных ощущений на пятой точке, у неё прошёл и, не стой парень перед ней как вкопанный, она бы уже давно установила личность креслозанимателя. Разглядев из-за плеча спутника переплетённые светящиеся провода, изобретательница выяснила, что выходя из тела они уходили в спинку кресла, и присела, дабы разглядеть их дальнейшее направление. На поверку, пьедестал оказался монолитным и, судя по всему, отлитым из бетона прямо на месте – местами виднелись следы досочных швов. Разглядеть трубки сквозь толщу девушке, как она не старалась пробудить в себе рентгеновское зрение, не удалось. Однако у неё так или иначе возникло предположение, что они внутри сливались между собой в четырёх узлах: вдоль передних стенок подлокотников как раз спускались четыре трубы побольше, по две на каждую сторону. Отводы уходили в пол и вероятно также соединялись с резервуарами.       — Хмм, — неопределённо протянула Дейзи, по-турецки усевшись в ногах у неопознанного типа. Обдумывая все возможные варианты, девушка на несколько минут ушла в себя и посему, когда подняла взгляд, очень удивилась увиденному и, коротко вскрикнув, отшатнулась назад.       — Что на этот раз? — наконец очнувшись, спросил Холи, отступая в сторону.       — У него глаза открыты, — тихо пискнула служанка, прикрыв рот рукой.       Сморгнув недоумение, дворецкий дотронулся до плеча сидящего и легонько толкнул. Безвольно болтающаяся на шее голова наклонилась и явила на всеобщее обозрение бледное лицо, откуда смотрели два выделяющихся голубых бельма. Не нужно было присматриваться, чтобы заметить, что пронизывающие белки капилляры, которым вообще-то положено быть красными, светились тонким бирюзовым цветом. Медленно скользнув по другим чертам лица, брюнет молча обернулся к едва уловимому холодному дуновению возникшему слева от него.       — Ну, — с некоторой небрежностью бросил Виктор, заложив руки за голову. — Теперь-то нет никаких сомнений, что это я…       — Боюсь, это ещё не самое главное, — судорожно сглотнув, выдавил медиум.       От волнения во рту у него пересохло, и язык буквально приклеился к нёбу, не давая выговорить ни слова. Надеясь, что спутники поймут причину его замешательства безо всяких объяснений, парень недвусмысленно коснулся заветной точки у основания шеи. Даже при лёгком прикосновении под пальцами ощущался чёткий, ровный пульс.       В такт гулко разносившимся по помещению звукам.       — Проклятье, — чертыхнулась Дейзи и качнулась назад, мельком посмотрев на перевёрнутую картинку с таинственными ёмкостями с тумблером посередине. А затем выпрямилась, быстренько пересчитала трубки, торчащие из грудной клетки. Внезапно всё встало на свои места. — Вот вам и насос.