Последние недели Рон, Гарри и Гермиона проводили в подавленном состоянии: у них никак не укладывалась в головах информация о новой преподавательнице. Даже Уизли перестал восторженно ловить каждое ее слово на уроках. Однако о найденной статье они не говорили: с одной стороны, ребята не знали, как к ней относиться, с другой — боялись, что их кто-то услышит. Середина декабря разбавила мрачное настроение, принеся Гарри неожиданный подарок: близнецы Уизли передали ему Карту Мародеров — волшебный план всего замка, на котором были отмечены все (по крайней мере известные создателям) секретные ходы. Мальчик тут же решил использовать ее по назначению: незаметно выбраться из Хогвартса и наконец-то посетить Хогсмид, о котором так много рассказывали Рон с Гермионой. Тайный ход, который выбрал мальчик, который выжил, привел его прямиком в «Сладкое королевство» — небольшую кондитерскую, где уже находились его друзья и выбирали ему подарок. Увидев Гарри, Гермиона сначала возмущалась его беспечностью, ведь неподалеку мог быть Сириус Блэк, но, неспособная противостоять убеждениям двух мальчишек, сдалась. Однако пронизывающий декабрьский ветер не позволил ребятам провести полноценную экскурсию по все деревне, поэтому гриффиндорцы решили остановиться в «Трех метлах», чтобы согреться. Не успел Поттер допить сливочное пиво, как дверь паба отворилась, и зашли сначала Макгонагалл с Флитвиком, а затем и Хагрид в компании с Корнелиусом Фаджем — нынешним Министром магии. Пока вошедшие не успели его заметить, Гарри в одно мгновение шмыгнул под стол, а на его место тут же приземлилась елка, притянутая Гермионой.
— Каким ветром вас сюда занесло, Министр? — спросила хозяйка паба мадам Розмерта, принеся посетителям напитки.
Удостоверившись, что никто не подслушивает, Фадж тихо сказал:
— Ясно, каким. Вы слышали, что Сириус Блэк учинил в Хогвартсе на Хэллоуин?
— Все слышали.
Макгонагалл с укоризной посмотрела на Хагрида — лесничий слишком много времени проводил в «Трех метлах» и редко себя контролировал.
— Вы думаете, что он где-то поблизости? — Обеспокоенно спросила Розмерта. — Дементоры распугивают посетителей.
— А как еще прикажете его искать? — Раздраженно произнес Министр. — Дамблдор итак не пускает их в школу, прикажете еще и из Хогсмида их выгнать?
— Альбус совершенно правильно не пускает этих существ в Хогвартс. — Вступилась за директора Минерва. — Учить студентов при их присутствии было бы совершенно невозможно.
— К сожалению, Блэк намного опаснее дементоров, Минерва. — Сдержанно заметил Фадж.
— Не знаю, не верю я, что Блэк мог переметнуться на сторону Вы-Знаете-Кого. На него это не похоже.
— Вы и половины не знаете, Розмерта. — Угрюмо ответил Фадж. — Нам удалось скрыть от общественности самые страшные его преступления.
— Разве может быть что-то страшнее убийства невинных людей? — Недоверчиво спросила хозяйка паба.
— Вы, Розмерта, помните его студентом? — Слегка писклявым голосом спросил Флитвик. — А помните, кто был его лучшим другом?
— А-то как же! — Женщина усмехнулась. — Два неразлучных приятеля — так и стоят перед глазами. Сириус Блэк и Джеймс Поттер.
Гарри, забыв, что он сидит под столом, со всей силы ударился об него головой. Рон пнул друга ногой.
— Они были как братья. — Вставил Хагрид. — Никогда не видел дружбы сильнее.
— Поттер никому так не доверял, как Блэку. — Продолжил Министр. — Он был свидетелем на их с Лили свадьбе, а потом стал крестным маленького Гарри. Мальчик об этом не знает, и пусть так и остается. Узнает — будет страдать.
— Потому что Блэк перешел на сторону Сами-Знаете-Кого? — Спросила Розмерта.
— Хуже… — С дрожью в голосе произнес Фадж. — Мало кому тогда было известно: Поттеры знают, что за ними охотится Вы-Знаете-Кто. Дамблдор предложил спрятать их в надежном месте, и для верности воспользоваться Заклятием Доверия.
— А что это такое? — Розмерта слушала, затаив дыхание.
— Это очень сложное заклинание защиты. — Начал объяснять Флитвик. — Оно запечатывает тайну в сердце Хранителя — только он может ее выдать, по-другому выпытать ее невозможно, даже под пытками.
— То есть Хранителем Поттеров был Блэк. — Догадалась мадам Розмерта.
— Именно. Поттер заверил Дамблдора, что Блэк скорее умрет, чем выдаст их. — Вступила Макгонагалл. — Но Альбус все равно переживал, даже предлагал себя в качестве Хранителя. Не то, чтобы он не доверял непосредственно Блэку — просто ему было известно, что кто-то из ближайшего окружения Поттеров переметнулся на сторону Сами-Знаете-Кого. Но Джеймс все равно настоял на своем.
— Заклинание применили, а через две недели… — Фадж тяжело выдохнул. — В живых остался только Гарри. Правда, и Блэк остался ни с чем — он не рассчитывал на гибель своего господина. Оставалось только спасаться бегством.
— Гнусный, смердящий душепродавец!. — Пробасил на весь паб порядком захмелевший Хагрид.
Макгонагалл зашипела на него, но, кажется, никто из окружающих в их разговоре не был заинтересован.
— Я тогда его встретил у развалин. — Понизив голос продолжил лесничий. — Я Гарри только вытащил из-под обломков, а тут Блэк на своем мотоцикле… — Речь Хагрида прерывали короткие всхлипы. — Я думал, он помочь хотел. Бледный был, как смерть, трясло его… Я его, дурак, утешать стал. — Хагрид вновь разрыдался.
— Хагрид, пожалуйста, умерьте голос. — Взмолилась Минерва, поглаживая великана по плечу.
— Он ведь Гарри-то просил ему отдать, мол, «крестный я его, позабочусь». — Успокоившись, лесничий продолжил. — Отдал бы я ему мальчика, он бы его тут же в реку бы и бросил… Ирод… А он еще мотоцикл свой отдал. «Не нужен он мне» — сказал. А я, дурак, не догадался. С чего бы это ему мотоцикл свой любимый отдавать? Он просто улизнуть хотел, чтоб его не нашли…
— Но ведь ему не удалось далеко уйти. — Удовлетворенно произнесла мадам Розмерта. — Мракоборцы ведь его поймали почти сразу, верно, Министр?
— Увы, но мы опоздали. Раньше нас его нашел Питер Петтигрю — старый друг Поттеров. Он понял, что Блэк их предал и решил его отыскать.
— Петтигрю… — Задумчиво протянула хозяйка. — Это не тот ли толстячок, который вечно таскался за Поттером и Блэком?
— Он самый. — Подтвердила профессор Макгонагалл. — Он души в них не чаял. Он, конечно, был им не ровня, не те способности… А я так была с ним строга. — Макгонагалл всхлипнула.
— Ну, будет, Минерва. — Успокаивал женщину Министр. — Никто не мог знать…
Успокоившись, преподавательница продолжила севшим голосом:
— Он умер, как герой. Очевидцы-маглы — им потом стерли память — утверждали, что Питер укорял Блэка: «Как ты мог, Сириус! Лили и Джеймс были нашими друзьями!». Он потянулся за палочкой, но Блэк его опередил… От Петтигрю почти ничего не осталось…
— Эх, добраться бы мне до него первым, — пробасил Хагрид, — я бы его голыми руками на куски…
— Я оказался на месте уже после произошедшего. — Сказал Министр. — Я тогда был заместителем главы Департамента чрезвычайных ситуаций: на работе много страшных случаев разбирали, но ни за что не забуду, что увидел тогда… Посреди улицы глубокая воронка, всюду искореженные трупы, маглы кричат, а Блэк стоит и хохочет над тем, что осталось от Петтигрю — кучкой окровавленной одежды и каких-то фрагментов…
— Это был палец. — Тихо произнесла Макгонагалл, промокнув глаза платком. — Все, что получила после смерти Питера его бедная матушка — палец и орден Мерлина первой степени… Посмертно…
— Вот, что сотворил Блэк, Розмерта. — Глухо сказал Министр. — Его тут же забрал отряд волшебной полиции, а он не сопротивлялся. Шел и все смеялся.
Мадам Розмерта протяжно вздохнула.
— Неужели он лишился рассудка?
— Думаю, нет. — Решительно ответил Фадж. — Исчезновение господина определенно пошатнуло его состояние — жестокое убийство Петтигрю и двенадцати маглов тому доказательство. Однако, недавно я был в Азкабане и разговаривал с ним. Другие заключенные явно безумны: вечно что-то бормочут, ходят из стороны в сторону… А Блэк выглядит чересчур нормальным — даже жутко становится. У него вид человека, которому все надоело. Увидел у меня газету, спросил, могу ли я ему ее отдать — он, видите ли, по кроссвордам соскучился.
— Как по-вашему, он сбежал, чтобы возродить Вы-Знаете-Кого? — Обеспокоенно спросила Розмерта.
— Думаю, что это его… эээ… конечная цель. — Уклончиво ответил Министр. — Но мы предпринимаем все возможные меры, чтобы поймать Блэка раньше. Страшно представить, что будет, если у Того-Кого-Нельзя-Называть, появится преданный слуга…
За столом повисла тишина. Гарри услышал, как кто-то поставил на стол стакан.
— Нам пора, Министр. — Заметила Макгонагалл. — Вы же не хотите опоздать на ужин к директору.
Стулья отодвинулись, посетители попрощались с мадам Розмертой и вышли из паба. Как только хозяйка отошла на безопасное расстояние, Гарри выбрался из-под стола и, ничего не говоря друзьям, рванул к «Сладкому королевству». Он не помнил, как добрался до Хогвартса — всю дорогу его мысли заполнял подслушанный разговор. Большинство старшекурсников были еще в Хогсмиде, поэтому гостиная Гриффиндора была почти пуста: только несколько первоклашек в углу обменивались карточками из «Шоколадных лягушек». Поднявшись в спальню мальчиков, Гарри тут же вытащил из тумбочки альбом с фотографиями, подаренный Хагридом почти два года назад. Он быстро нашел свадебную фотографию: на ней папа, улыбаясь, махал ему рукой, другой обнимая светящуюся от счастья маму. А по другую сторону стоял шафер отца — на него Поттер раньше не обращал внимания. Смотря на него сейчас, он не мог соотнести этого красивого и веселого молодого человека с исхудавшим и безумным Блэком, смотрящим с плакатов с пометкой «Разыскивается». Неужели уже тогда он планировал предать лучшего друга, а радостная улыбка была лишь умело скрываемым притворством? Гарри со злостью захлопнул альбом и закинул его обратно в тумбочку. Задернув полог, мальчик лег на кровать и притворился, что спит, когда в комнату зашли нагнавшие его Рон с Гермионой. Друзья правильно поняли, что он не хочет сейчас говорить, и оставили его одного. Лежа на кровати в одиночестве, Гарри понял, что впервые испытывает такую сильную ненависть: даже Дурсли, издевающиеся над ним последние двенадцать лет, не вызывали у него таких эмоций. Фадж был прав, когда говорил, что Поттеру лучше не знать, что Блэк — его крестный, но не потому, что мальчик будет страдать, а потому, что захочет отомстить. Когда мистер Уизли перед отправлением Хогвартс-экспресса просил его не искать сбежавшего преступника, Гарри не понимал, зачем ему это делать. Оказалось, что все все знали, кроме него. Это понимание еще больше распалило и без того сильную ненависть Поттера. Хорошо, что Гарри, спеша на поезд, так и не дал мистеру Уизли клятву. Теперь же мальчик поклялся перед самим собой, что отомстит предателю за смерть своих родителей. И эту клятву он исполнит.
***
В Хогвартсе начались рождественские каникулы: большинство студентов разъехались по домам, в замке оставались единицы, среди которых были и Гарри с Роном и Гермионой. Поттер знал, что друзья остаются ради него, и в обычной ситуации был бы им благодарен, но после того, что он узнал вчера, ему хотелось, чтобы его оставили одного. На следующий день ему стоило серьезных усилий не накричать на Рона и Гермиону, которые впервые на его памяти были солидарны друг с другом: они в один голос убеждали его не мстить Блэку. Но они не знали, что ночью Гарри дал сам себе клятву, которую ни за что не нарушит. Поэтому вместо того, чтобы ругаться с друзьями, мальчик решил отправиться к Хагриду. Он решил сразу, с порога, спросить лесничего, почему тот скрывал от него правду, но не смог этого сделать: великан был подавлен решением Совета попечителей направить дело Клювокрыла в суд. Гарри не смог позволить еще больше усугубить страдания друга, и ярость, кипящая внутри него, потихоньку успокоилась.
В целом вечер у Хагрида далеко не был веселым, однако он оказал на Поттера именно то действие, на которое рассчитывали Рон и Гермиона: Гарри ревностно взялся за подготовку оправдательной речи для гиппогрифа, и все реже вспоминал о Блэке. Поспособствовало этому еще одно событие, произошедшее в Рождество: Гарри получил в качестве подарка «Молнию» — метлу последней модели от неизвестного отправителя. Кто бы ему ее не прислал, он был в курсе происшествия с его прежней метлой — «Нимбусом-2000», который влетел прямо в Гремучую Иву в день матча с Пуффендуем. Единственной, кому подарок пришелся не по душе, была Гермиона ей не давало покоя тайна отправителя.
За разбором подарков подошло время обеда, и ребята отправились в Большой зал. Факультетские столы были отодвинуты к стенам, а посреди зала стоял один общий стол, на котором было накрыто на двенадцать человек. За столом уже сидели Дамблдор, Макгонагалл, Снейп, Флитвик, завхоз Филч, двое робких первоклашек и мрачного вида слизеринец-пятикурсник.
— Веселого Рождества! — поздравил ребят директор, когда они вошли в зал. — Нас мало, и мы решили, что глупо сидеть за разными столами. Садитесь, мы вас ждем.
Праздничный обед протекал относительно спокойно, если не считать нервных восклицаний профессора Трелони, которая решила присоединиться к отмечающим. Обычно она все время проводит в своей башне, но, видимо, у нее возникла необходимость предсказать кому-нибудь скорую и мучительную смерть, поэтому она отправилась на поиски людей. Перепробовав все кушанья, Гарри и Рон решили отправиться в гостиную, чтобы вдоволь полюбоваться новой метлой. Однако их планы были нарушены бдительностью Гермионы, которая сообщила декану Гриффиндора о подозрительном подарке, и в итоге с «Молнией» пришлось попрощаться. Всего на несколько недель, но Гарри безумно разозлился. Можно подумать, Сириус Блэк мог позволить себе купить такую дорогую вещь. Глупости какие! А если бы и мог, как бы он ее приобрел — его лицо знает каждая собака в стране. Самое неприятное состояло в том, что Гермиона нисколько не раскаивалась: она была абсолютно уверена в своей правоте и отказывалась признать, что перегнула палку. Метлу ведь будут разбирать на части; страшно представить, что станет с ней после таких проверок. Даже капитану сборной Гриффиндора Оливеру Вуду не удалось убедить Макгонагалл вернуть метлу. Пускай профессор больше всех желала победы своему факультету, она не могла поставить Гарри Поттера в опасное положение.
***
Рождественские каникулы закончились, и к началу нового семестра замок вновь наполнился учениками. Придя на первый в этом году урок по Уходу за магическими существами, Гарри рад был увидеть, что Хагрид не впал в уныние после известий о деле Клювокрыла. Наоборот: он, наконец забыл про флоббер-червей и решил развлечь класс принеся целую кучу саламандр, так что весь урок ребята грелись у костра и смотрели на маленьких ящерок, извивающихся в красно-оранжевом свете пламени. Кроме того, радости Гарри добавляло то, что профессор Люпин сдержал свое обещание по поводу дополнительных занятий: первое должно состояться уже в этот четверг.
На первый в этом семестре урок Истории магии ребята шли без гнетущего ощущения на душе — информация, найденная в ноябре больше не давила тяжелым грузом и казалась большим преувеличением. После занятия Гарри подождал, пока все выйдут из кабинета и подошел к профессору, чтобы вернуть книгу, которую она ему одолжила.
— А, мистер Поттер. — Женщина забрала протянутое издание. — Надеюсь, вам удалось подчерпнуть из нее полезную информацию?
— Да, спасибо большое. Я хотел спросить… — Гарри слегка замялся. — Есть ли у вас еще книги, которые я мог бы одолжить?
— М-да, библиотека Хогвартса не богата на спортивную литературу. — Усмехнулась профессор. — Подождите секунду.
Женщина ушла за дверь, расположенную за ее столом, и Гарри увидел в проеме несколько стопок книг, расположенных прямо на полу. Решив, что подглядывать неприлично, мальчик опустил глаза на преподавательский стол, и взгляд его зацепился за небольшой железный ключ. Интересно, что он открывает? Не успел Гарри придумать и десяти вариантов, как профессор возвратилась, держа в руках слегка потрепанную толстенькую книжку.
— Я прошу прощения за ее внеший вид. — Со смущенной улыбкой проговорила преподаватель. — Могу вас уверить, что ко мне она попала уже такой.
Гарри взял в руки книгу и прочел название: «Он летал как безумный».
— Это биография Дая Луэллина. В ней есть описания его безумных трюков, но я бы не рекомендовала ее как руководство по применению. — Уоллис усмехнулась. — Хотя вряд ли вы сможете устоять от того, чтобы опробовать некоторые из них на вашей новой метле. Когда ее вам вернут, разумеется.
— Вы слышали об этом?
— Профессор Макгонагалл просила меня принять участие в ее осмотре, но я не могла даже находиться рядом: тяжело смотреть, как разбирают на части такую чувствительную модель.
— Вы разбираетесь в метлах?
— Разумеется. — Женщина слегка дернула плечами. — Я сама играла в квиддич, когда училась в школе.
Гарри удивленно распахнул глаза.
— Да, у меня тогда, конечно, не было «Молнии», но играла я вполне себе неплохо. — Профессор помотрела куда-то за гриффиндорца. — Я бы советовала вам больше не задерживаться, а то ваш друг, наверняка, вас уже заждался.
Гарри обернулся и увидел голову Рона, осторожно заглядывающую в комнату. Когда Поттер, поблагодарив преподавательницу, наконец вышел из класса, его друг тут же набросился на него с вопросами.
— То есть она играла за команду Когтеврана? — Произнес Рон, когда мальчики сидели в Большом зале на обеде. — Тогда почему она дает эти книжки тебе, а не Чжоу Чанг?
— Может быть у Чжоу не было проблем с опозданиями на ее уроки?
Вдруг Уизли ударил друга по плечу и резко вскрикнул:
— Гарри! Наверняка, это профессор Уоллис подарила тебе «Молнию»! Все сходится! — Рон не обращал внимания на скептический взгляд однокурсника. — Она была на матче и знала про «Нимбус»! И книжки она тоже только тебе дает — она просто хочет, чтобы ты победил!
— Ага, конечно. — Недоверчивое хмыканье прозвучало совсем рядом.
Гарри повернул голову и увидел Гермиону, которая сидела от него через два пустых места и читала книгу. Мальчик все еще был обижен на подругу за «Молнию», а потому предпочел пропустить саркастический комментарий мимо ушей и вернулся к еде.
